Сказки после лестницы

– Не пристало, Жанна, такой девушке как ты, лить слезы из-за мальчиков.

– Тем более, когда они, едва ли обращают на тебя внимание и пытаются казаться лучше и выше, чем они на самом деле есть, – добавила Трау.

Жанна обернулась и увидела в дверном проеме Трау.

– А у вас, наверное, много было мальчиков? Вы такая красивая! – прошептала Жанна. – Вот и не лили слезы…

Трау странно посмотрела на Эрди и улыбнулась.

– Количество мальчиков, которым ты бы могла понравиться, совсем не означает счастье в жизни, Жанна. Главное, чтобы рядом был тот, кто нравится, по-настоящему и навсегда.

– Навсегда? – спросила Жанна. – Это очень долго!

– Вовсе нет. Время в «навсегда» летит быстрее, чем кажется, когда впервые о «навсегда» услышишь – засмеялась Трау.

– Я ей не посылала имбирный пирог – добавила она.

– Ой, да какая разница – снова засмеялся Эрди. – Эбба верит всему, что говорят ей другие, и будет искать имбирный пирог везде: в почтовом ящике, на почтовом отделении, будет ловить почтальона после Рождества. И, таким образом, даже сможет сделать свой праздник немного веселее, чем обычно.

– У меня есть друзья – вдруг сказала Жанна.

– Мы знаем, Жанна, конечно же – сказала Трау.

– Конечно, знаем! – сказал Эрди. – Тем не менее, мы надеемся, что друзей среди юных жителей твоего нового городка у тебя нет.

– Нет, среди них никого нет – произнесла Жанна. «Почему они задали такой вопрос?» подумала она.

– Да и вообще, нет – добавила Жанна и снова загрустила.

– Как же нет?

– Какая наглость! – произнес енот за спиной Жанны. – Еще и на ужин опаздывают!

– Извините, нас, пожалуйста! Мы исправимся через пару минут – сказала Трау.

– Ну что, за стол? Сегодня ужинаем в большой столовой!

Все направились к выходу, как вдруг, Жанна вспомнила, что хотела позвонить маме.

– Ой, а маме позвонить! – спохватилась она. – Я ведь за этим сюда пришла!

– Жанна, уже довольно поздно, да и все остывает.

Часы на каминной полке пробили ровно восемь.

– О, месье Бенедикт будет в бешенстве! Мы опоздали на восемь с половиной минут – сказала Трау.

– Я хочу позвонить ей, только скажите междугородний код – спокойно произнесла Жанна.

– Ну, хорошо – так же спокойно произнес Эрди. – Листок с необходимыми кодами лежит на моем письменном столе под лампой, там ты найдешь и ваш номер, и код вашего города с пометкой «Ридель».

– Спасибо – тихо сказала Жанна.

Когда близнецы вышли из комнаты, ей показалось, что оба не очень хотели, чтобы она звонила маме, и даже старались всячески ее отвлечь. Впрочем, не слишком.

Жанна быстро набрала необходимый номер. Услышала примерно шесть коротких гудков и положила трубку. Вздохнула и набрала номер снова. На этот раз трубку уже подняли на третий гудок.

– Алло – произнес чужой женский голос.

– Это Жанна.

– Кто это, Жанна?

– Хелле, тебе звонит какая-то Жанна. Подойди.

Сквозь треск на линии, завывания начинающейся метели за окном, и оглушительный грохот музыки в трубке, Жанна задумалась, стоило ли все-таки звонить. Через секунду она услышала голос мамы.

– Жанна, дорогая, все хорошо?

– Мама, что это там у тебя, и кто эта женщина?

– Ой, Жанна, это моя подруга. Не все мои подруги знают твой голос, да и незачем им его узнавать. Вообще-то, сегодня Сочельник, поэтому, мы решили немного повеселиться перед отлетом.

– Мама, так ты куда-то летишь? Ты же говорила, что вы поедете на машине с новым дядей куда-то не очень далеко.

– Жанна, ты как всегда, что-то придумываешь. Я тебе точно говорила, что у меня завтра утренний рейс.

Жанна вздохнула. Хелле тоже вздохнула на том конце провода.

– Жанна, так у тебя все хорошо? Как там… Трау?

– Да, мама, у них очень хорошо. Сегодня мы с Эрди украшали весь дом, а Трау почти постоянно смеется, хотя раньше она была всегда очень серьезной.

– Эрди… вот как? Ну, вот и чудно. Значит, тебе там совсем не скучно. Он уже показывал свою мерзкую лабораторию?

И хоть Жанна не знала, о чем говорила ее мать, она сначала утвердительно кивнула в трубку, а потом спохватилась и произнесла:

«Да».

Ей хотелось, чтобы мама поняла, что тут весело, что от Жанны нет никаких секретов, и ей полностью доверяют.

– Ты поаккуратнее там – сказала мама, и Жанна тут же услышала короткие гудки.

– И тебе счастливого Рождества – тихо произнесла Жанна, положив трубку.

Она подошла к большому узорчатому окну и выглянула на улицу. За окном мела настоящая метель; фонарики на деревьях вокруг дома и на беседке в саду раскачивал сильный ветер. Восторг от настоящей праздничной погоды смешивался у Жанны с грустью. На самом деле, осенью Жанна не относилась к маме столь же сентиментально. Она очень редко видела маму и, как правило, находилась у тети Эббы или у маминой троюродной сестры. Но после того как они пожили с мамой несколько месяцев, хоть это и не было в полном смысле этого слова – «вместе», Жанна привыкла к Хелле. Ее посетила идея о том, что весь этот праздник закончится максимум через неделю, а она, снова, будет вынуждена уехать в новый старый дом с покосившейся крышей, в котором нет света, но работает телефон. Жанне перехотелось ужинать. Она сделала три круга по библиотеке и подошла к одному из стеллажей. Посмотрела на корешки книг и ей ничего не приглянулось, да и читать не особо хотелось. Она пошла и села за письменный стол Эрди. Посмотрела на причудливую ножку лампы на этом столе. Она тоже была в виде небольшой собачки. Пепельница тоже в виде собачки. Даже перьевая ручка, лежавшая на этом столе, была вырезана на конце из дерева и представляла собой собачью голову.

«Все здесь в виде собак, – подумала Жанна. – Все ножки, все деревянное. От этого, конечно, тепло, и даже камин обшит деревом. И панели на стенах тоже деревянные и пол и потолок… сидишь точно в коробке»

Она вдруг решила незаметно уйти в свою комнату и просто лечь спать, как заметила на столе явно очень старую тетрадь. Точнее, это были сшитые вместе листы бумаги: где-то белые, где-то серые, бежевые, желтые и даже почти коричневые. Эти листы были склеены с черной обложкой, на которой было нарисовано пару знаков.

«Ну точно, очень старых» – подумалось Жанне.

– Какие-то пергаментные развалины, а я приняла их за тетрадь – сказала вслух Жанна.

Она перевернула один лист, затем другой…. Практически на всех листах, исписанных сверху донизу, сами письмена представляли собой какой-то набор точек и странных знаков. Несмотря на плохое настроение, в Жанне не угас дух авантюризма, и ей тут же вспомнились фильмы про шпионов. Жанна пролистала всю рукопись и не нашла никакого ключа к разгадке странных символов. По правде говоря, она вообще никогда таких не видела, но отчего-то, вдруг, ей вспомнился кулон Трау. Чем-то некоторые из знаков его напоминали. Жанна и сама удивилась странному сравнению, и решила спросить об этих листах Эрди или Трау, попозже. Но тут же вспомнила, что она просто сидит за чужим письменным столом и рассматривает чужие вещи, что свидетельствует, скорее всего, о невоспитанности, чем о духе авантюризма. Жанна пошарила взглядом по столу и увидела красивый флакончик. Он был очень маленький, наверное, всего лишь пару миллилитров, с красивой золотой крышечкой в виде розы. Жанна взяла в руки флакончик и открутила крышку, и тут же ощутила чудесный розовый аромат. Ей сразу вспомнилась осень, ее самое любимое место в поместье – беседка и сад. Даже в октябре, там все еще цвели красивые розы и источали дивный аромат. Жанна зажмурилась, приятные воспоминания немного подняли ей настроение. Рядом с флаконом лежало несколько исписанных листов. Жанна внимательно присмотрелась к ним. Такой почерк можно было назвать резким. Это было самое лучшее определение для длинных, угловатых букв, которые складывались в узкие слова. Жанна посмотрела, что написано на первом листе:

Часть 1. Дневники

Дневник Дантарьен Вердем

Дневник Сетанеля Ларентоль

Дневник Маркунта Вердем

Часть 2. Воспоминания

Воспоминания Эллиота Ларентоль

Воспоминания Изабель Лескосс

Воспоминания из деревни Миканон: Аэлтан и Коринна

Часть 3. Вальдэрьян и Олван

Жанну чрезвычайно заинтересовало прочитанное. Она никогда не встречала таких странных имен и подумала, что, наверное, это какая-то интересная книга. Наверное, даже, это какая-то фантастическая книга, где все герои живут в дивном саду, где круглый год цветут розы, и нет метели.

«Нет, скорее это роман» – подумала Жанна и обрадовалась.

Потому что, никто до сих пор не разрешал ей читать романы.

«Нет, – подумала Жанна – пусть это будут приключения».

Она перевернула страницу. Вспомнила, что уже где-то читала такое имя Вальдэ-рьян.

«Или слышала? Точно! Его произнесла сегодня тетя Эбба. Нет, она такого имени точно не произносила. Она сказала. Она сказала Вальдэ. Часть имени. Она произнесла часть имени».

Жанна почувствовала себя знаменитым сыщиком.

«Скорее всего, это какие-то унылые исторические сведения, ведь тетя Эбба работала в библиотеке. Наверное, кто-то из близнецов переводит рукописи для нее. Странно, правда» – подумала Жанна.

И еще, произнесла те же слова, но уже собачке на ножке диванчика. Странно, мама раньше была стюардессой, но Жанна не застала это время. Зато видела много фотографий, где мама в форме стоит рядом с самолетами. Раньше самолеты были маленькие, и, наверное, в них помещалось совсем мало людей. Зачем маме было становиться стюардессой для такого самолетика? Гораздо лучше было стать ею сейчас. Тетя Эбба говорила, что работала в историческом музее, а потом секретарем. Говорила однажды, что они познакомились с Трау на работе. Тетя Мария была швеей, а потом работала в театре. И тоже, где-то на работе познакомилась с Трау. Видно, Трау пришла к ней на выступление. Но чем занимались близнецы, или хотя бы даже Трау, ведь про Эрди никто ничего никогда не говорил, Жанна не помнила.

«Упоминали ли когда-то об этом? Наверное, нет. Но в итоге, выходит, кто-то из них, наверное, тоже историк».

Жанна начала читать.

Каждая осень начинается одинаково. Сначала, она обманывает тебя все еще теплыми, насыщенными солнцем и светом, деньками, а потом, дает подножку первым сильным дождем. Этот дождь очень холодный, практически, ледяной. А еще, она отнимает лето. Кажется, что летом и мысли приходят как-то ровнее и красивее. Ведь они наполнены ароматом цветов и зеленого леса, а облака дарят им красивую воздушную упаковку из сахарной ваты. Вообще-то, я не люблю лето. Это я так. Начинаю читать письмо одной своей незадачливой знакомой. Летом мои мысли плавятся под бесцветным палящим солнцем, в окружении обрывков жалких облачков, на небосводе моего грязного и пыльного города.

Вертдем – это лишь нечто, отдаленно напоминающее город на самом деле. Он возник, приблизительно, 80 лет назад на месте моего предыдущего города. Точнее того, что от него осталось. Хотя, я все еще нахожу остатки прошлых времен в развалинах зданий. Вчера, например, я нашла маленькую монетку с изображением Эллиота и красивую голубую брошку. Несмотря на голодную неделю, ну, почти голодную, я решила находки оставить при себе. Хуже всего было то, что города, которые я называла своими, что новый Вертдем, что эти старые развалины, были моими лишь в моем воображении. Я нигде не была своей. Я совсем не относилась ни к прошлой эпохе, с Эллиотом во главе, ни к голодному мраку «Нового Времени», во главе со странным правителем. Через месяц я хотела присоединиться к кочевому переезду через горы и несколько старых городов, чтобы понять, сколько еще разрушений принесла последняя война, и где еще остались живые жители…

…сегодняшний день я запомню надолго. После длительного кочевого перехода по выжженной земле, это, конечно, оказалось глотком свежего воздуха, но и уничтожило остатки моего разума.

ОН стоял рядом с табуном. Какие-то создания, отдаленно похожие не то на лошадей, не то на верблюдов. Рядом сновали люди в странной черной одежде. Но все это стало неважно, когда я увидела ЕГО. Хотя, теперь я понимаю, что было нечто неуловимо похожее в нем с Эллиотом, может даже, совсем иное. Нечто тяжелое, массивное и жесткое.

Дальше рукопись обрывалась. Жанне стало невероятно интересно, какие еще приключения ожидают главную героиню, и что это за мужчина, которого она узнала и не узнала одновременно. Следом Жанна услышала, как за дверью что-то упало. Она быстро подошла к двери, перепуганная больше тем, что все-таки кто-то мог застать ее за таким неблаговидным занятием, как чтение чужих дневников. Жанна добавила прочитанное к списку «больших секретов» и выглянула за дверь. На полу, обмазанный сажей, сидел Цулифер. Он грозно посмотрел на Жанну. Она вдруг засмеялась.

– Боже, ты как Санта Клаус выпал из камина, должно быть. Где ты так испачкался?

Жанна увидела, как напротив библиотеки тихонько скрипнула и немного приоткрылась дверь. Цулифер издал неопределенный звук, похожий, одновременно, на рычание и мяуканье, и Жанна немножко испугалась. Узнавать, что там за дверью она не захотела, и побежала с котенком на руках в сторону большой столовой. Мысли немного перемешались, настроение немного улучшилось, и Жанна даже проголодалась. Кроме того, было очень невежливо с ее стороны не прийти на праздничный ужин, особенно, в Сочельник. Она вошла в столовую. Сегодня в столовой стоял огромный, дубовый, очень длинный стол. Он был заставлен таким количеством еды, что у Жанны в животе заурчало. За столом сидело не менее двадцати персон, а может быть, даже и больше. Не будет же она тыкать пальцем. Кого там только не было. Честно говоря, действительно, это были персоны. Тут были красиво одетые мужчины в костюмах-тройках и с огромными кошачьими головами; две львицы в красивых изумрудных платьях; один крокодил; а далее, пару людей и все в цветных очках; пустые стулья, а напротив тарелок, относящихся к этим стульям, прямо на столе на разноцветных бархатных подушках, сидели еноты; она увидела среди них знакомых ей енотов и помахала им рукой; один помахал ей в ответ, и Жанна улыбнулась. Тут же сидело четверо больших лис, и пятым – маленький лисенок. Все в причудливых костюмах – с жабо и с рюшечками на рукавах. Далее сидели еще какие-то женщины и мужчины, но Жанна никого из них не знала. Во главе стола сидела Трау. Жанне показалось, что она восседает, как королева, среди своей свиты. Она, по сути, никогда не видела Трау такой красивой. Короткие волосы превратились в длинные темные локоны. Она была в том же платье и с тем же кулоном, а на голове у нее была корона с какими-то черными камнями. Жанна пригляделась и увидела, что корона все-таки, скорее, изумрудная. Еще через секунду она стала синей, а потом ярко-красной. Кто-то подергал Жанну за подол платья. Она опустила глаза, увидела маленького человечка и радостно осознала, что они уже встречались осенью в лесу. Человечек был празднично одет и с цилиндром на голове. Из цилиндра торчало красное перо.

– Это такой специальный камень, Жанна. – пояснил он. – Называется Альваллион, и каждый видит его таким, каким может увидеть его только одна пара глаз.

Жанна не успела задуматься, как он спросил:

– Какого цвета корона?

И Жанна сказала:

– Красного. Хотя, до этого, я видела еще несколько цветов.

Человечек задумался и тепло улыбнулся Жанне.

– Я и осенью понял, что ты волшебница. Носить и видеть такую корону могут только настоящие волшебники или волшебницы, все остальные видят только металлическое украшение.

Жанна почти ахнула. В ту же минуту, она размышляла, зачем ей, вообще, в будущем разговаривать с такими парнями, как Морис.

И ей отчаянно захотелось примерить такую корону. Раз она ее увидела, она тоже волшебница. Таким образом, Трау даст ей примерить ее. Она обязательно попросит.

– Жанна! Иди сюда – сказала Трау.

Жанна увидела, что рядом с Трау стоит пустой стул.

– Мы заждались уже! – сказала Трау. – Начинаем праздничный ужин!

Через некоторое время Жанна привыкла к странному столу; тем более, что угощение оказалось на славу.

Она как раз доедала свой десерт, когда решила задать один вопрос.

– Скажите, Трау, а вы знаете, в какой стране находится город Вертдем?

– Жанна, – произнесла Трау… и замолчала. Стоит отметить, что почти все гости за столом замолчали.

– А зачем вам в Вертдем, юная леди? – спросил самый старший лис.

И все зашептались за столом.

Жанна почувствовала себя неловко после вопроса. Наверное, не стоило его задавать.

– Так что вам нужно в Вертдеме, Жанна? – спросила леди по правую руку от Трау, в красивом желтом шелковом платье.

– Я Сенее – тут же представилась женщина, и тепло улыбнулась Жанне.

– Я Жанна, приятно познакомиться! – ничего лучше, конечно, для приветствия Жанна не придумала. – Знаете, мне… я где-то слышала такое название. Я не очень хорошо изучала географию, я только перешла в среднюю школу, извините.

– Но на карте Вертдем не найдешь – тихо произнесла Трау.

– Город забвения… Город оставшихся… – зашептались за столом.

– Жанна, Вертдем – это душная, пыльная дыра, где нет таких вкусных десертов, поверь мне – весело пробасил над ее ухом голос Эрди. – Это, по-моему, где-то в Америке или в Канаде.

Все за столом дружно закивали.

Трау нахмурилась.

Жанна опустила глаза и до конца застолья решила сидеть тихо.

А вокруг царило всеобщее веселье, все гости оказались очень шумными, каждый рассказывал что-то про свои недавние приключения, кто-то спрашивал про родственников, своих или чужих, кто-то просто сидел и уминал рождественский кекс, а крокодил в камзоле показывал фокусы.

Пожалуй, только фокусы и привлекли Жанну, хотя, пришла она в хорошем настроении. Она чувствовала, что Трау постоянно следит за ней, и не знала, как вести себя и что сказать. Эрди сидел на другом конце стола, не замечая ее, и постоянно шутил с лисами. Самый старший лис держался за бока от смеха. Жанна знала только, что чувствует себя очень виноватой, и что Трау точно знает, что Жанна позволила себе копаться в чужих вещах.

Жанна иногда не понимала Трау. Часто ей казалось, что Трау нравится присутствие Жанны в Доме, и она рада девочке. А иногда, Жанне казалось, что Трау только и ждет какого-то подвоха от Жанны, и постоянно следит за ней.

Хуже всего было то, что Трау никогда не ругала Жанну. Они, вообще, общались, как добрые друзья.

И в то же время, между Жанной и Трау, была какая-то дистанция.

«Но она же мне не мать» – подумала Жанна.

«А относится лучше матери» – прошептал внутренний голос.

– Ну что же, милая, перейдем в большой красный зал. Вы нам сыграете что-нибудь? – спросила дама в желтом шелковом платье у Трау.

– Я с удовольствием, Сенее. Но, может быть, немного позже?

– А красная комната уже готова, и принесли столы. Сначала фокусы!

– Жанна, ну что же. Ты можешь, немного посидеть с лисятами и младшим енотом и ложиться спать. Завтра Рождество! – вдруг наигранно весело пропела Трау.

– А вы на меня не злитесь, тетя Трау? – тихо спросила Жанна.

– Жанна! Солнышко! А что-то случилось?

– Нет – вдруг соврала Жанна. – Мне так показалось.

– Мы еще поговорим. – сказала Трау. – Сегодня так много гостей. А ты – наш основной гость, а я не уделяла тебе достаточно внимания. Но сегодня только первый день. Впереди еще длинная праздничная неделя!

Жанна увидела, как все дамы направились в сторону выхода из большой столовой, и Трау шла с ними, смеясь. Очень громко, как показалось Жанне. А потом, вдруг, она отделилась, и Жанна увидела, как Трау оказалась в темном углу перед дверью, которая служила вторым выходом из столовой. Она была заперта, и над окошком этой двери не горел свет. Жанна думала, что та часть Дома закрыта. Через эту дверь можно было попасть в ту самую часть, которую им с ребятами запрещали посещать осенью. К Трау подошел Эрди, они обнялись; и, вдруг, растворились просто в воздухе. Жанна, конечно, теперь знала, что Трау настоящая волшебница, но впервые увидела это волшебство в действии, так сказать.

«Эрди тоже, наверное, волшебник. – подумала Жанна. – Он тоже участвует в проделках Трау, и умеет свои фокусы вытворять, как Жанна уже убедилась на своем примере; а тут еще вместе с ней, Трау, исчез».

В столовой стало гораздо темнее, потому что гореть остались только светильники вдоль одной стены. Жанна поняла, что замешкалась, выходя, и немного увлеклась.

Жанна посмотрела в большое французское окно. На самом деле таких окон от пола до потолка в столовой было целых восемь и большая стеклянная дверь, которая выводила на задний двор. Жанна увидела, что дверь с другой стороны занесена снегом, и на заднем дворе совсем темно.

«А где фонарики?» – подумала Жанна.

И тут увидела, как мимо окна быстро прошла фигура в плаще с фонарем в руке, следом еще одна, а следом… в окно постучал костлявый палец. Жуткий, белый, и не палец вовсе, а косточка!

А потом, Жанна со страхом подняла глаза выше пальца, и увидела старуху. ТУ САМУЮ СТАРУХУ. Она стояла, плотно прижавшись к стеклу. Жанна увидела пустые глазницы, лохмотья на костях старухи и она, впервые за вечер, настолько сильно испугалась, что не могла двинуться ни на шаг, не могла ни закричать, ни убежать.

Старуха погрозила Жанне пальцем и покачала головой. Она отсоединилась от окна и пролетела по тропинке следом за фигурами в плащах.

Жанна вдруг почувствовала, что страх дошел до той самой точки, в которой тело приказало бежать.

А пока выбегала из комнаты, подумала, как невежливо она поступила, так и не поговорив с младшим енотом и лисами. И, что ее, очевидно, ждали, пока не дождались. Опять она оказалась слишком любознательной особой, и снова не оправдала оказанного ей доверия.

«Я в несколько раз хуже Виолы, раз сую свой, не столь уж точеный носик, везде, куда меня не зовут!» – огорченно подумала Жанна.

В столовой было очень темно. Еще секунду назад там горели светильники на стенах, а теперь, во мраке этой огромной комнаты ощущался полный покой. Будто и праздника не было вовсе, не было этого волшебного вечера. Самое плохое было то, что Жанна заметила, что и в соседней комнате, где должны были показывать фокусы, тоже не горел свет, и не было никаких столов.

«Сколько же я простояла тут?! – подумалось Жанне. – Я же всего на секундочку отвлеклась, увидела страшную старуху и бежала. Только не бежала, а на месте осталась стоять».

Жанну порядком выматывали подобные провалы.

Она подошла к стене и попыталась включить свет. Но выключатель не работал. Жанна вздохнула и подошла к столу, который был единственным светлым пятном на фоне всей комнаты, потому что, из огромных французских окон на него падал свет луны. Жанна подумала, что сегодня на небе не было Луны, и начиналась метель. Она выглянула в окно и поняла, что за окном и метели-то нет, потому что стоит за окном… примерно, ноябрь.

«Или октябрь. Или ОСЕНЬ! – подумала Жанна. – Но как?!»

Она посмотрела на стол в поисках свечи, подсвечника, чего угодно. Фонарика… Как осенью это случилось у Мориса, когда он провалился в старую кухню сквозь пол гостиной.

Но обнаружила старый канделябр в паутине. И отдернула от него руку. Жанна поняла, что контакт со старухой на пользу ей не пошел и теперь, она оказалась в месте, которое сложно назвать приятным. Может, это и вовсе не Дом, а может, это та его часть, в которую было велено никогда не заходить?

Вдруг, Жанна отчетливо поняла, что это точно не та же столовая. Это комната по другую сторону двери с окошком, перед которой исчезли близнецы.

Жанне стало еще страшнее. Посидеть тут и подождать. Пока чары пройдут. Просить помощи у Дома. Позвать Трау или Эрди, ведь они слышали ее каждый раз в страшном лесу прошлой осенью, и приходили на помощь.

У Жанны получился писк. Писк, вместо громкого призыва, потому что ей страшно было шуметь.

Она огляделась. Выходить точно никуда нельзя.

И так как проваливаться сквозь пол она точно не умела, как Морис, она решила просто еще подождать. Еще и еще. Часы пробили 12:12. Точнее, 12 минут за полночь.

Тут же Жанна услышала скрежет позади себя. Она резко отскочила и вгляделась во тьму. Там виднелась какая-то дверь, и скрежет издавала тоже эта же дверь. Будто кто-то водил чем-то по ней, а может это… костлявые пальцы?

Жанна побледнела, потом ее бросило в жар. Хорошая она волшебница, раз так боится темноты и странных звуков.

За окнами полил дождь.

Жанна, в конце концов, решила, что лучше всего подойти к двери, которая ведет в нормальную столовую и посидеть подождать под ней. Если эта дверь – портал, припомнила Жанна книжки, которые читала, то она рано или поздно снова откроется.

И под ней безопаснее – ведь она сразу находится и там, и по эту сторону.