скачать книгу бесплатно
– Ну, разумеется, – хозяин щелкнул пальцами и в помещение вошли два врача–андроида и управляющий,– окажите помощь больному и, третий, прошу показать мистеру Кану ванную комнату.
– Я вас жду к завтраку, полковник. Не торопитесь. У меня до нашей встречи еще дела.
Погостини направился в рабочий кабинет, который в точности походил на его офис в штаб-квартире ООН, с одной единственной разницей – он был настоящий, именно с него снимали голографическую копию для офиса в Вашингтоне.
Присев за рабочий стол и превратившись из радушного хозяина в чиновника, он распорядился включить информационные панели. Только что полученная информация еще не была новостью, новостью будет то, что захочет начальник сбора информации. В каком виде, в каком объеме и в каком политическом аспекте будет обнародовано событие, требовало от чиновника внимательности, концентрации, сообразительности и оперативнисти.
«Из Южного Китая продолжается исход. Кровавая резня в Таиланде и Вьетнаме грозит перекинуться на другие регионы».
– Продолжаем давать в полном объеме, – продиктовал начальник пропаганды.
«Продолжается следствие о нападении на «Bacterium of light» (Бактерия света), Хот-спрингс, Канзас. Западные обвиняют восточных в шпионаже».
– Даем только западным, бездоказательные обвинения ни к чему не приведут. Выяснить, чем занимается «Bacterium of light».
«Три дня назад совершено нападение на порт Обок, северо-восток Африки, государство Джибути. Потоплено несколько кораблей, стоящих в бухте. Остальные суда удалось вывести из-под обстрела. По официальной версии властей Джибути нападение совершено радикальным движением «Свобода». Следствие продолжается».
Погостини приостановил поток новостей и погрузился в раздумье, что-то подсчитывая в уме. Потом опять запустил информсообщения, диктуя в микрофон:
– Информацию дать только в Джибути.
«После долгого перерыва восточные восстанавливают дипломатические отношения с колонией Марс. Ракета с их представителем на борту вылетела с космодрома объединенных сил».
Василиск отличался хорошими аналитическими способностями и скоростью принятия решений. Собственно, другой на его месте не продержался бы и дня.
– Соедините меня с пресс-службой Кремля, – попросил он, нажав на кнопку визифона.
Женское лицо руководителя пресс-службы появилось на экране.
– Миссис Крисла, есть ли какие-нибудь подробности, посвященные Марсу?
Ни приветствия, ни «как дела» в разговоре двух профессионалов были неуместны. Они понимали, что ограничены во времени. От краткости вопросов и точности ответов зависела скорость распространения новости и реакция зрителей целой планеты.
– Сэр, мы восстанавливаем дипломатические отношения, вот и все.
– А какие планы отношений? Экономические или политические?
– Успокойтесь, никакой политики, только экономическая помощь. Новость отдана вам. Можете распространить ее по всему миру.
Кремль отключился.
Погостини тут же соединился с Вашингтоном:
– Белый дом на связи, – ответил вице-президент.
– Сэр, восточные восстанавливают экономические отношения с колонией Марс. Я вынужден дать ее в эфир. Это официальная новость.
Вице-президент задумался.
– Не отключайтесь, Погостини, – сказал он и вышел за пределы видимости камеры.
– Нет, давать на Западный альянс категорически нельзя, – ответил через минуту представитель «Белого дома».
– А то подумают, что ресурсы восточных достаточны, для того чтобы не только себя содержать, но и помогать космическим колониям. В этом случае предпочтения нашего электората будут склоняться на сторону востока, что приведет к дестабилизации в регионах. Погостини, я как всегда буду благодарен, если новость будет просто о старте ракеты.
Визифон отключился.
«А за утро мой счет немного пополнился», – удовлетворенно подумал Василиск.
Стол был заполнен различными салатами, колбасами и сырами. В поданых горшочках дымилась тушеная говядина. Вареная кукуруза источала ароматный запах. Повар сам вывез столик на колесиках с морепродуктами, подогреваемыми снизу на медленном огне. Легкий греческий завтрак, обычно состоящий из йогурта, сладких бугаццу и кофе, был отменен.
Шор Канн, в одном из халатов хозяина дома, чистый и выбритый, набросился на предложенные яства.
Василиск, попивая сок и наблюдая, как гость насыщается пищей, как бы невзначай спросил:
– Полковник, а зачем вы напали на Обок?
Кан ел, будто не замечая вопроса, поглощая пищу с жадностью голодного волка, изрядно сдабривая яства столовым вином. Наконец, утолив голод, он вытер сальный подбородок и ответил:
– Отвлекающий маневр. Как бы я еще прошел по Суэцкому каналу? На подлодке – это невозможно, а вот в составе эвакуируемой флотилии рыболовецких траулеров, вполне. Да, и не называйте меня полковник.
– Почему?
– Потому, что я разжалован, уволен из разведки и военно–полевой трибунал приговорил меня к расстрелу, казнь приведена в исполнение.
Хозяин оживился, глаза Погостини заблестели, он прямо–таки заерзал в кресле. Шор Канн, прикурив сигару, продолжил:
– Последнее было бы правдой, если…
– Что, если? – переспросил Василиск.
– Если бы я появился в штабе контрразведки перед Янгом Пиглзом без академика и груза.
Жадно затянувшись сигарой, рассказчик откинулся на спинку стула:
– Оправдания никто бы ни принял. За провал приоритетной операции, санкционированной лигой государств континентальной Америки, положена смертная казнь, сэр. А так, на сегодн, груз утонул, местонахождение ученого и меня неизвестно. Команда, принимавшая участие в операции на подлодке, мчится к берегам Америки, не подозревая, куда пропали пленник и командир.
– Как вам удалось уйти?
– Очень просто!
Кан усмехнулся:
– Обыкновенное слово, «война»…
– Уже интересно, – усмехнулся Василиск.
– Война – это нападающий и объект нападения. В связи с этим возникают совершенно логичные процессы. Хаос – это разрушенная привычная жизнь. Страх и паника – это неконтролируемый выброс адреналина. И вот главное слово, возникающее после трех предыдущих, – неразбериха. Когда в порту Обок началась неразбериха, я под предлогом медицинской помощи пленному Горну высаживаюсь на берег, избавляюсь от сопровождения, захватываю рыболовецкий траулер и прямиком через канал в – Средиземное море.
Шор Кан замолчал и стал наблюдать за реакцией чиновника.
Погостини сохранял непроницаемо строгий вид. Полковник еще не знал, как серьезно его собеседник относится к безопасности. Он встал и начал ходить вдоль больших стеклянных дверей, выходящих на террасу. Потом, посмотрев на залив, произнес:
– Траулер. Надо избавиться от корабля.
– Пустить его ко дну и дело с концом, – посоветовал Кан.
– Нет. Его видели. Такую старую каракатицу невозможно не запомнить. Я найду для судна хозяина и сделаю так, как будто он владеет им уже лет десять.
Полковник должным образом оценил ум и быстроту принимаемых решений Василиска. Он подошел к хозяину дома и, чокнувшись с ним бокалами, сделал ему комплимент:
– Вы неплохо играете в войну сэр.
– Да, – подхватил чиновник, – у меня следующим словом после слова «хаос», идет слово «порядок». А знаете, Шор, какое слово после всех нами перечисленных самое главное?
Шор Кан отметил, как быстро перестроился Погостини, обращаясь к нему по имени. О звании полковник, хозяин забыл моментально.
– Нет, не знаю.
– Прибыль! Запомните его, мой друг.
– Вы хотите сказать, что я ваша прибыль?
– Нет. Вы инструмент, а академик прибыль. Его ноги уже в гипсе. Он выведен из сна, умыт, накормлен и под надежной охраной. Прибыль нужно охранять. Пойдемте, посмотрим каков потенциал у нашего приобретения.
Собеседники подошли к двустворчатой двери.
9
Створки дверей стремительно раскрылись и громко ударились о стены. Перед взором генерала, командующего объединенным штабом лиги государств континентальной Америки, предстала молодая женщина. Мешковатая форма матроса-подводника не могла скрыть ее грациозную походку. Черные развивающиеся волосы, уверенный взгляд и резкие, отточенные движения сразу приковывали внимание. От неожиданности Янг Пиглз подскочил со стула, словно приветствовал главнокомандующего. Женщина подошла к столу и остановилась. Ее легкая улыбка вернула дар речи генералу:
– Как? Кто вы? Я не вызывал представителя флота лиги.
– Меда Лейн, генерал. Вы меня не знаете. Я офицер разведки из команды полковника Шор Кана. А форму я позаимствовала на небезызвестной вам подлодке.
– Как вы узнали код моего лифта в управлении разведки?
– Шор Кан назвал мне его.
– Где он сам?
Женщина огляделась, обнаружила кресло возле окна и села, загадочно посмотрев на Пиглза:
– Вот за этим я и пришла.
Ее многозначительная улыбка свидетельствовала о превосходстве в предстоящем разговоре. Генерал как опытный тактик сразу почувствовал это:
– Если вы из его команды, то вы и должны знать, где он.
Меда сверлила Пиглза глазами и молчала. Выдерживать паузу, дать выговориться противнику, заставить сделать ошибку – так учили ее в разведшколе.
И проверенная тактика сработала. Генерал решился первым выдать информацию:
– Матрос, – обратился он к Лейн.
– Не матрос, а капитан разведки, генерал, сэр, – перебила его Меда. – Извините, продолжайте.
– Итак, капитан, если полковник сейчас не в моем кабинете, а подлодка пришла назад, то я предполагаю, что он либо погиб, либо сбежал от ответственности за проваленную операцию.
Лейн продолжала сидеть с видом триумфатора. Пиглз закончил вопросом:
– Если это так, то почему вы здесь?
– Логичный вопрос, генерал, – капитан разведки поднялась с кресла, подошла к столу, присела на край, поискала что-то под крышкой и нажала на кнопку.
– Откуда вы знаете? – опешил штабист.
– Видеонаблюдение?
– Да.
– Шор Кан догадался. Он мне рассказал. Мы ведь с ним друзья, хорошие друзья.
– Но-о…
Меда не дала договорить Янгу Пиглзу:
– То, что я вам скажу, не должен знать никто. Иначе, я не смогу оказать услугу вам и лиге.
Присядьте, генерал.
Пиглз повиновался. Лейн встала со стола, оперлась на него обеими руками и, в упор глядя на генерала, произнесла:
– Кто вам сказал, что операция в районе Марианских островов провалена?
– Это мое предположение в связи с исчезновением Шор Кана.
– Хорошо, – констатировала Меда, – значит, утечки информации нет! Раскроем карты.
Лейн по–военному развернулась на каблуках и подошла к стене, на которой висела карта.
– Я агент, внедренный на «Объект-44», бежала с грузом на «Титанике» и сообщила координаты корабля в нейтральных водах близ островов.
Командующий штаба контрразведки, казалось, был заворожен и слушал, как только слушают великих оперных исполнителей. Пальни кто-нибудь у него над ухом из пистолета, он даже не оглянулся бы.
– Мы захватили «Титан» и академика. Груз был сброшен в океан. Хитрым маневром, придуманным Шор Каном, ушли от преследования. Он убил меня у всех на глазах, так что никто не знает, что я жива.
Вопрос, застывший на лице генерала, заставил пояснить последнее:
