Выше только небо

«Да замолчи ты, глупая тварь!» – прогремел низкий голос, заставивший Дороти испуганно вздрогнуть. Дверь отворилась. На крыльцо, оттеснив хозяина, выскочила мохнатая овчарка и принялась обнюхивать гостей.

– Мистер Бэджер? – начала дама-распорядительница. Она все еще тяжело дышала и говорила отрывисто, одновременно пытаясь уклониться от любопытной собаки. – Ваш дом числится в списке по приему эвакуированных.

– Верно, – произнес мужчина, делая ударение на «о». Он широко распахнул дверь. – Давайте, заходите поскорее, пока вас ветром не унесло.

Они переступили порог и окунулись в восхитительное тепло кухни, наполненной ароматом свежеиспеченного хлеба. Справа возле стены стояла большая угольная печь, а посредине – струганый сосновый стол. На оконной раме висела длинная связка лука.

– Хорошенько вытирайте ноги, – предупредил хозяин. – Нэн не любит, когда на ее сверкающем полу остаются следы от грязных башмаков.

Шейла опустила малышку Дороти на коврик, и та мгновенно спряталась за ее юбку.

– Проходите, садитесь, – мистер Бэджер сделал широкий жест рукой. – Вид у вас помятый. Совсем, поди, закоченели, пока шагали сюда?

Он заметил, как младшая девочка судорожно вцепилась в Шейлу, с ужасом наблюдая за приближающейся собакой.

– Детка, тебе не стоит бояться старины Джипа, – сказал хозяин. – Он за всю жизнь и мухи не обидел. Джип просто хочет поздороваться с тобой. Максимум – лизнет в щеку.

Джози опустилась на лавку под окном и поманила к себе Дороти. Девочка нерешительно подошла. Она усадила ее рядом с собой. Пес направился к ним, приветливо виляя хвостом. Джози погладила его лохматую голову. Ей нечасто приходилось общаться с собаками, и она немного побаивалась, но не собиралась демонстрировать свой страх перед Дороти.

– Меня зовут миссис Сандерсон, – представилась дама-распорядительница. – Я волонтер-координатор, а это миссис Бэнкс, Шарлотта, Шейла и Дороти.

Хозяин дома был крупным мужчиной, он протянул мясистую ладонь и принялся с энтузиазмом трясти руку миссис Сандерсон.

– Меня зовут Бэджер. Альф Бэджер. – Альф отпустил руку гостьи, шагнул к выходу из кухни и крикнул: – Нэн, дорогая, спускайся к нам! Тут собралась веселая компания: малыши приехали.

Дожидаясь, пока спустится Нэнси, Альф Бэджер подошел к плите, на которой кипел пузатый медный чайник, налил кипяток в заварочный чайник и накрыл его вязаным колпаком в зелено-розовую полоску. Тем временем у Джози появилась возможность рассмотреть хозяина: копна белых как снег волос, такие же белые клочковатые брови, топорщившиеся в разные стороны, круглое лицо с обветренной коричневатой кожей и серебристая щетина на подбородке. Джози дала бы ему лет шестьдесят или чуть больше. Но стоило мистеру Бэджеру улыбнуться, и его лицо оживало, ясные глаза загорались весельем, как у человека, которому понравилась добрая шутка, и он сразу казался намного моложе. Джози пришла к выводу, что детям здесь будет хорошо. Она и сама не отказалась бы остаться в этом доме.

На лестнице послышались торопливые шаги, и в кухне появилась жена Альфа. Это была женская версия мистера Бэджера: круглая, как спелое яблоко, с таким же, как у мужа, открытым дружелюбным лицом.

– Ну наконец-то вы здесь! – воскликнула она. – Нам сказали, что автобус придет в двенадцать, а сейчас уже почти три. Мы думали, вы заблудились или вовсе отменили поездку.

– Моя жена ужасно расстроилась, – вставил Альф. – Не так ли, дорогая?

– Еще бы! – Нэн Бэджер сияла, глядя на гостей. – А кто это тут у нас такая славная крошка? Как тебя зовут?

– Ее зовут Дороти, – ответила вместо малышки Шейла.

Нэн присела, чтобы оказаться на одном уровне с ребенком.

– Дороти. Какое красивое имя. А какая замечательная ленточка у тебя в волосах. Это мама завязала бантик?

– Моя мама в больнице, – сообщила девочка. – На нас упала бомба.

– Святые угодники, – выдохнула женщина. – Ну, слава Богу, здесь ты в безопасности.

Дороти уставилась на нее, словно обдумывая услышанное, а затем кивнула.

Пока жена болтала с девочкой, Альф разлил чай по большим кружкам, добавил щедрую порцию молока, сахара и передал кружки озябшим гостям.

– Вот, держите. Это поможет согреться, – приговаривал он.

Однако дама-распорядительница, чье имя наконец-то стало известно, уже стояла возле дверей, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

– Мне пора, – сказала миссис Сандерсон. – Полагаю, теперь я могу оставить всех четверых в ваших надежных руках?

Сияющее лицо Нэнси слегка померкло.

– О нет, подождите минутку. Мы говорили, что возьмем двоих детей. Больше у нас не поместится. И уж тем более взрослый.

– Ах да, конечно, – миссис Сандерсон заглянула в свой список. – Что ж, в таком случае вам двоим придется пойти со мной.

– Значит, в этой деревне нам тоже нет места? – спросила Джози, охваченная внезапной тревогой, что ее отправят обратно в Лондон, так и не найдя подходящего пристанища.

Дама-распорядительница оторвалась от бумаг.

– В деревне есть еще один дом, который пока не принял эвакуированных. И, похоже, там предостаточно места. Мисс Харкорт – так зовут хозяйку.

– Мисс Харкорт? – резким тоном переспросил Альф. – О нет! Не станете же вы, в самом деле, отправлять туда людей?

– Она числится в наших списках. Тут указано, что ей принадлежит особняк из шести комнат.

– Да, верно. Но мисс Харкорт – старая ведьма. Извините за выражение. – Альф покосился на жену, а потом с сочувствием взглянул на Джози. – Вы все четверо родственники?

– Нет, мы все чужие друг другу, – сказала Джози.

– Что же, простите, мэм, у нас нет места для вас. Я не сомневаюсь, вы поладите с мисс Харкорт. Однако, боюсь, детей она не особо жалует. Честно говоря, я бы ни одного ребенка ей не доверил.

Джози посмотрела на Лотти. Бедняжка была в панике, представив, что ситуация, в которой она оказалась в Лондоне, повторится.

– Нет ли такой возможности оставить Лотти у вас? – обратилась она к Нэн и Альфу. – С девочкой плохо обошлись в предыдущей семье, и сейчас она нуждается в тепле и участии. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду.

Альф переглянулся с женой.

– Думаю, мы могли бы приютить эту юную леди. Верно, дорогая? – сказал он. – В конце концов, можно поставить раскладушку на чердаке. Я расчищу место, если, конечно, Лотти не возражает против соседства с овощами и яблоками.

– Полагаю, это можно устроить. Она такая худенькая – вполне поместится. Да и ест, наверное, как воробушек? – улыбнулась Нэн.

– Дети привезли свои продовольственные книжки, – подала голос миссис Сандерсон. – Так что с питанием проблем быть не должно.

– Продовольственные книжки? – хмыкнул Альф. – Не думаю, что они нам понадобятся. Мы питаемся тем, что выращиваем сами. А местный мельник дает муку в обмен на яйца. Все, что нам действительно приходится покупать, – это чай и сахар.

Упоминание о чае заставило Джози торопливо допить свою чашку. Приятное тепло растеклось по телу, озябшие руки и ноги согрелись. Она готова была продолжить путь. Сделав глубокий вдох, Джози поднялась с лавки.

– Думаю, нам пора. Миссис Сандерсон и водителю автобуса нужно вернуться в город, пока не стемнело. Спасибо за чай. Надеюсь, я буду не очень далеко и смогу навещать девочек. А вы ведите себя хорошо и помогайте миссис Бэджер, договорились?

Вся троица торжественно кивнула.

– Конечно, приходите в любое время, – откликнулась Нэн Бэджер. – Тут совсем близко, сразу за полем. Заходите, пообедаем, поболтаем не спеша. Мы с Альфом любим компанию. Верно, дорогой?

– Да, мы будем рады, – поддержал жену Альф. – И не обращайте внимания на старую ведьму Харкорт. Она много о себе воображает.

Джози подхватила холщовую сумку, которую оставила возле двери, повязала голову шарфом и вышла на холод следом за дамой-распорядительницей. Небо заволокли низкие свинцовые тучи, просыпавшиеся тяжелыми снежными хлопьями.

– О боже, – застонала миссис Сандерсон, – надеюсь, мы успеем вернуться в Питерборо, пока дороги совсем не замело.

Теперь Джози смотрела на сопровождающую ее женщину с пониманием. Ей тоже пришлось взяться за дело, которое она не выбирала. В нормальных обстоятельствах миссис Сандерсон устраивала бы чаепития, играла с гостями в бридж и украшала цветами из своего садика приходскую церковь. Но в нынешних условиях каждый должен внести свой посильный вклад, и Джози поняла – от нее ждут того же. Как только ключица заживет, она присоединится к остальным согражданам.

Они вернулись на дорогу и забрались в автобус.

– Теперь осталось найти место для этой леди, – сказала миссис Сандерсон водителю. – Если можно, развернитесь, пожалуйста, возле церкви. Нужный нам дом находится справа на выезде из деревни.

Водитель выполнил указание. Поглядывая в окно, Джози успела заметить небольшой ряд магазинов и паб под названием «Зеленый человек». Автобус свернул направо и остановился возле низкой кирпичной ограды. За оградой виднелась лужайка: цветочные клумбы, пустые и скучные в это время года, были густо присыпаны снегом. В глубине лужайки возвышался изящный особняк в григорианском стиле, стены были сложены из красного кирпича – самый популярный строительный материал в этих краях. По обе стороны от входной двери располагались высокие прямоугольные окна, забранные частым переплетом. Особняк мисс Харкорт напомнил Джози кукольный домик – сокровище, о котором она мечтала в детстве и которого у нее никогда не было. Джози вышла из автобуса и двинулась вслед за миссис Сандерсон по садовой дорожке.

– Вам здесь будет комфортно, – сказала дама-распорядительница. – По крайней мере, на первое время жилье есть. Если же отношения с хозяйкой не заладятся, мы еще что-нибудь придумаем, а как только ваша рука заживет, сможете устроиться на работу.

Она хотела еще что-то добавить, но в этот момент раздался низкий зловещий рокот. Он все нарастал и нарастал, пока не сделался оглушительным. Джози встревоженно оглянулась – первая мысль была о вражеских самолетах. И действительно неподалеку, прямо над макушками тисовых деревьев, поднялся большой военный самолет. За ним последовали еще и еще машины – целая вереница.

Миссис Сандерсон виновато улыбнулась.

– Вот почему мы не размещали эвакуированных в Саттон-Сент-Джайлс: здесь находится база Королевских ВВС – аэродром тяжелых бомбардировщиков.

Глава 7

Они ждали, пока бомбардировщики поднимутся в небо и скроются за горизонтом.

– Не думаю, что это происходит чаще, чем раз или два в день, – миссис Сандерсон снова виновато улыбнулась.

– Я не против, если речь идет о наших самолетах, – сказала Джози. Но, даже произнося эту фразу, она не могла отделаться от мысли: насколько велик риск оказаться под вражеской бомбежкой из-за близости к военному аэродрому? Оставалось надеяться, что силы противовоздушной обороны Великобритании не позволят врагу прорваться в глубь страны.

Миссис Сандерсон поднялась на крыльцо и постучала в дверь молоточком в виде головы льва с раскрытой пастью. Вероятно, в лучшие времена латунный молоточек был начищен до блеска, но сейчас металл потускнел. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем внутри послышались шаги и дверь распахнулась. На пороге появилась женщина средних лет в цветастом кухонном фартуке. Вид у нее был неопрятный: волосы собраны на затылке в кривой валик, из которого выбивались седые пряди.

– Да? – резко произнесла женщина, настороженно поглядывая на посетительниц. – Если вы за пожертвованиями, мы сегодня уже давали на благотворительность.

– Мы не за пожертвованиями, – заверила ее миссис Сандерсон. – Мы пришли к хозяйке – мисс Харкорт. Это ее дом?

– Да, это ее дом. – Служанка все еще с подозрением оглядывала гостей. – Сейчас узнаю, примет ли вас хозяйка.

– Это не светский визит, я представляю государственную организацию, – твердо заявила миссис Сандерсон.

Служанка поджала губы и неохотно отступила, пропуская их внутрь. Они оказались в просторном холле. Деревянная вешалка, украшенная витиеватой резьбой, находилась справа от входа. Джози заметила на ней светлое пальто и несколько шляп. Напротив вешалки поблескивало высокое овальное зеркало с мраморным подзеркальником, на котором стояла ваза с искусственными цветами из яркого шелка. Широкий лестничный пролет вел на площадку второго этажа. Джози не успела толком рассмотреть обстановку, когда впустившая их женщина исчезла за другой дверью в дальнем конце холла. Последовала короткая пауза, из-за двери доносились приглушенные голоса, но слов было не разобрать. Затем служанка вернулась.

– Хозяйка примет вас, – объявила она.

Джози нерешительно последовала за миссис Сандерсон в большую гостиную. Несмотря на горящий камин, в комнате было холодно, даже изморозь, наросшая на оконном стекле, не таяла. Никогда прежде Джози не доводилось бывать в таких огромных гостиных, во всяком случае, в частном доме. На стенах красовались картины в тяжелых золоченых рамах. Бронзовые и фарфоровые безделушки, расставленные на каминной полке и низком журнальном столике, напомнили Джози музей, куда она забрела однажды, гуляя по центру Лондона.

– Итак, чем могу служить? – раздался голос, выговаривавший слова с аристократической тщательностью.

Джози на секунду замешкалась, не сразу сообразив, что голос доносится из-за спинки кресла времен королевы Анны, которое стояло возле камина. Хозяйка дома сидела, закинув ноги на пуфик, колени ее были накрыты теплым пледом. Болезненное выражение, застывшее на лице женщины, напоминало гримасу человека, которому сунули под нос кусок протухшего мяса, а сам крючковатый нос походил скорее на клюв хищной птицы. При этом лицо хозяйки, несмотря на возраст, было на удивление гладким, почти без морщин, точно высеченное из мрамора, а тронутые сединой волосы пострижены коротко, на мужской манер. Она куталась в накинутую на плечи толстую вязаную шаль.

– Меня зовут миссис Сандерсон, – представилась дама-распорядительница, в отличие от Джози, которую грозный вид хозяйки дома поверг в трепет, не выказывая ни малейших признаков волнения. – Наша задача – разместить эвакуированных из Лондона. Судя по спискам, вы пока не приняли у себя в доме ни одного человека.

– Я вношу свой вклад иными способами, – отрезала мисс Харкорт. – Вяжу носки для солдат на собраниях церковного кружка. Также я пожертвовала свои запасы варенья и отдала часть моей прекрасной кованой ограды для переплавки на металл для оружия. Но я не желаю, чтобы в мою личную жизнь вторгались посторонние, и не потерплю шныряющую по комнатам ораву детей. Дети и я – вещи несовместимые.

– В данном случае мы не намерены подселять к вам детей. Речь идет о взрослой постоялице. Это миссис Бэнкс. Ее дом в Лондоне разбомбили, а сама она оказалась заживо погребена под обломками. Теперь ей нужно спокойное место, чтобы окончательно поправиться и прийти в себя.

– У меня тут, знаете ли, не пансион. И всего одна служанка, которая и так с трудом справляется и не может присматривать еще и за ранеными.

– Мне не требуется присмотр, – подала голос Джози. – Я сама в состоянии позаботиться о себе. Просто на данный момент нужен кто-то, кто помог бы завязывать шнурки на ботинках и постирать белье.

Мисс Харкорт окинула Джози ледяным взглядом, от которого по спине побежали мурашки.

– Думаю, вам стоит поискать более подходящее место, – процедила она.

– А что может быть более подходящим, чем просторный дом, занимаемый одной женщиной и одной служанкой? – парировала миссис Сандерсон. – Моя задача – найти жилье для миссис Бэнкс, причем сделать это именно сегодня. И я намерена выполнить свою работу. Боюсь, у вас нет выбора, мисс Харкорт. В соответствии с постановлением правительства, граждане, у которых имеется свободная площадь, обязаны принимать эвакуированных. Ваш отказ будет иметь крайне неприятные последствия. Во-первых, огромный штраф. Во-вторых, ваши продовольственные книжки могут быть аннулированы.

Мисс Харкорт выглядела оскорбленной.

– Да это настоящий шантаж!

– Уверяю, вас это ненадолго, – чуть мягче добавила миссис Сандерсон, понимая, что победа на ее стороне. – Как только миссис Бэнкс окончательно поправится, она, несомненно, захочет внести свой вклад в оборону и вступит в Женскую трудовую армию или устроится на другую службу.

– Ну что же, если это временно и, судя по вашим словам, выбора нет, остается лишь смириться. – Испустив громкий театральный вздох, хозяйка дома взялась за медный колокольчик, стоявший рядом на чайном столике. Изящная вещица была сделана в виде фигурки дамы в пышном кринолине. Она с ожесточением тряхнула колокольчик и выкрикнула: – Кэтлин!

Мгновение спустя на пороге возникла неряшливая служанка.

– Да? Вы что-то хотели, мадам?

Услышав имя служанки, Джози сообразила, откуда этот характерный акцент и подернутые сединой блеклые рыжеватые волосы – Кэтлин родом из Ирландии.

– Кэтлин, эта женщина погостит у нас некоторое время, – объявила мисс Харкорт.

Ирландка хмуро покосилась на непрошеную гостью.

– У нас? О нет, мадам, вы шутите?

– Какие уж тут шутки, – сказала мисс Харкорт, разглядывая Джози, словно музейный экспонат на витрине. – Подготовь ей подходящую комнату, – велела она.

– Одну из настоящих спален или комнату для прислуги в верхнем этаже? – уточнила Кэтлин.

– Миссис Бэнкс была тяжело ранена, – заметила опекунша Джози. – Думаю, было бы неправильно заставлять ее взбираться по лестницам и жить в комнате без отопления.

Джози сдержалась, чтобы не кивнуть ей с благодарностью.

– Хорошо, – смилостивилась мисс Харкорт. – Но только не парадную спальню в передней части дома.

– Я на вашем месте пересчитала бы столовое серебро, – буркнула служанка, собираясь покинуть гостиную.

– Что за неуместные намеки? Это просто возмутительно! – не выдержала миссис Сандерсон. – Это ваш гражданский долг, который вам следовало бы выполнить гораздо раньше, когда требовалось разместить столько эвакуированных детей. Я уверена, миссис Бэнкс будет прекрасной гостьей и никому не доставит хлопот. А теперь, если позволите, мне пора. Нам нужно успеть засветло вернуться в Питерборо. Того и гляди начнется снегопад.

Джози проводила миссис Сандерсон до выхода. Она больше не казалась ей суровой дамой-распорядительницей, но теплым и заботливым человеком, который пытается хорошо выполнить свою работу.

– Я вам очень признательна, – сказала Джози, когда они остановились посреди холла. – И все же, если у меня тут не заладится, куда можно обратиться?

– Только от вас зависит, как долго вы захотите оставаться в этом доме, – сказала миссис Сандерсон. – Если, конечно, не случится чего-то из ряда вон выходящего – к примеру, ваша хозяйка попадет в больницу или вдруг умрет. – Она покосилась через плечо на открытую дверь гостиной. Две фигуры, наблюдавшие за ними из глубины комнаты, напоминали застывшие манекены. – Или если особняк разбомбят, – добавила она, заслышав гул очередного самолета. А затем ободряюще улыбнулась Джози. – Выше нос, не робейте. По крайней мере, в деревне у вас есть хорошие знакомые: Нэн и Альф – милые люди – и девочки рядом, можете навещать их хоть каждый день. Мы тоже время от времени проверяем, как обстоят дела у наших подопечных.

Миссис Сандерсон коротко кивнула и нырнула за порог в метельную круговерть.

Джози вернулась в гостиную.

– Если можно, покажите, пожалуйста, где находится моя комната, – попросила она. – И в какие комнаты мне не следует заходить. Не хотелось бы, чтобы вы думали, будто я могу украсть ваше фамильное серебро.

– Конечно, я так не думаю, – поспешно произнесла мисс Харкорт. – Мне не известны обстоятельства вашей жизни в Лондоне, но, полагаю, вы будете чувствовать себя гораздо свободнее на половине прислуги и на кухне. В настоящий момент у меня только одна служанка. Уверена, Кэтлин с радостью составит вам компанию.

– Как вам угодно, – кивнула Джози, пытаясь решить, в чьей компании она предпочла бы проводить время – надменной хозяйки или ворчливой служанки.

Кэтлин тяжело вздохнула.

– Тогда пойдемте. Посмотрим, куда вас поселить. – Она вышла из комнаты, шаркая подошвами домашних туфель. Джози подхватила свои пожитки и двинулась следом. Однако, оказавшись у подножия лестницы, замешкалась, поняв, что не сумеет нести сумку и одновременно держаться здоровой рукой за перила.

– Извините, не могли бы вы помочь, – позвала она Кэтлин, которая уже начала подниматься по широким ступеням. – Боюсь, я не управлюсь с сумкой.

Кэтлин испустила очередной тяжелый вздох и неохотно взяла ношу у Джози.

– В мои обязанности не входит ухаживать за инвалидами, – проворчала она.

– За мной не надо ухаживать. Просто я не до конца окрепла после сотрясения мозга, и меня немного шатает, поэтому лучше держаться за перила, – сказала Джози, взбираясь по лестнице. Со стен на нее надменно смотрели старинные портреты предков мисс Харкорт.

Когда они вскарабкались на верхнюю площадку, Кэтлин остановилась в нерешительности, словно размышляя – куда поселить незваную гостью, чтобы она поменьше докучала обитателям дома.

Последовал новый тяжкий вздох, служанка приняла решение и свернула налево по коридору.

– Ну что ж, наверное, поместим вас с этой стороны. Подальше от хозяйки, чтобы вы не встречались, когда она пойдет в ванную. Ваш умывальник и туалет находятся в конце коридора. Горячую ванну хозяйка принимает раз в неделю, тогда мы топим большой котел. Думаю, вам позволят воспользоваться остатками теплой воды.

– Превосходно. Меня это вполне устроит.

Кэтлин остановилась посреди темного коридора и открыла одну из дверей. Изнутри пахнуло сыростью.

– Этой комнатой не пользовались больше двадцати лет, – сообщила Кэтлин с таким торжественным видом, словно факт сам по себе заслуживал уважения. – Даже и не припомню, когда здесь в последний раз останавливались гости. Обычно для них готовили большие спальни в передней части дома. Да и гостей у нас давно не было. – Служанка сделала паузу. Джози кивнула, показывая, что внимательно слушает. Но Кэтлин только мотнула головой и решительно переступила порог. Джози последовала за ней.

– Я время от времени заглядывала сюда – проверить, все ли в порядке, – вновь заговорила ирландка. – Однако кто знает, не найдем ли мы мышиное гнездо под периной. – Она энергично потыкала кулаком в матрас на кровати с витой металлической спинкой. Затем прошлась по комнате, сдергивая с мебели пыльные чехлы. Скомкав их в руках, Кэтлин обернулась к Джози. – Подождите здесь, схожу – принесу постельное белье.

Джози поставила сумку на пол и огляделась. Комната оказалась небольшой, но плохой ее нельзя было назвать. Вдоль стены стояла односпальная кровать, напротив – комод из красного дерева и в пару к нему высокий платяной шкаф, а возле окна – стул с мягким, обитым шелком сиденьем. Также в спальне имелся небольшой камин. На каминной полке лежал тонкий слой пыли, в остальном здесь было довольно чисто. Голый дощатый пол выглядел неуютно, однако возле кровати лежал маленький плетеный коврик. Обстановка более чем скромная, но, по крайней мере, теперь у Джози был свой угол. Нужно только позаботиться об отоплении – она привезла с собой талоны на уголь, так что можно будет зажигать камин. В комнате было так холодно, что даже изнутри на оконном стекле был иней. Джози подошла к окну, за которым танцевали снежинки и открывался вид на бескрайнюю плоскую равнину. За полем тянулась полоса голых деревьев. Дальше все тонуло в снежной пелене. Джози подумала, что где-то там находится военный аэродром. Ей стало жаль пилотов, вынужденных летать в такую ненастную погоду. Их и без того подстерегает угроза встречи с вражескими истребителями, а плохая видимость делает полет еще более опасным.

Вскоре вернулась Кэтлин.

– А, вот вы где, – воскликнула она, обращаясь к стоящей возле окна Джози.

– Да, я тут. Осмотрелась хорошенько: увы, ничего ценного, что стоило бы прикарманить, – не скрывая сарказма, усмехнулась Джози. Ирландке хватило такта промолчать, более того – на щеках у нее проступил легкий румянец.

– Я принесла чистые простыни и пуховое одеяло – прихватила в соседней спальне, – сказала она. – Сумеете сами заправить постель?

– Я буду благодарна, если вы поможете, – призналась Джози. – Как видите, в данный момент я могу действовать только одной рукой.

– Как же вы справляетесь? – удивилась Кэтлин.

– С трудом. Требуется время, чтобы одеться и раздеться. Монахини, у которых я жила в Лондоне, обычно мне помогали.

– Вы жили у монахинь? Так вы католичка?

– Нет, не католичка. Я попала к ним после того, как вышла из больницы. Койки были нужны для людей с тяжелыми ранениями. Поэтому меня быстро выписали, а монахини приютили у себя в монастыре. Они были очень добры.

– И среди них были монахини из Ирландии? – поинтересовалась Кэтлин.

– Да, были, – сказала Джози, не совсем уверенная, что говорит правду, но она надеялась завоевать таким образом симпатию враждебно настроенной служанки. – Милые и внимательные девушки.