Венец демона

– Лошадей не поднимали на поверхность. Они всю жизнь жили в шахте и никогда не видели солнечного света.

– В древние времена с рабочими поступали так же, – добавила Клара.

Сласки пожал плечами. Его больше заботило несчастье животных.

Часто приходилось пригибаться, карабкаться по деревянным лестницам, пролезать в довольно узкие проходы. Провожатые показывали им шахтерское оборудование, причем кое-что до сих пор работало. Например, гигантская лебедка, с помощью которой поднимали добытую соль. Шахтеры использовали и силы природы: водное колесо, похоже, так и вращалось веками.

Сэм по-прежнему держал Элену за руку. Ей было наплевать, что о них подумают. Слушать исторические сведения было интересно, но они не могли отвлечь ее от мыслей о толще земли над головой.

Сэм тоже посматривал вверх, но его заботило другое.

– Ничего не пойму. Где же соль?

Элена тоже задавалась этим вопросом. Серые стены шахты были укреплены побеленными сосновыми бревнами.

Услышав вопрос, Клара улыбнулась и взмахнула рукой.

– Вокруг вас. Все, что вы видите, и есть соль в натуральном виде. Попробуйте на вкус.

Сэм усмехнулся.

– Мама запретила мне лизать стены. Так что поверю вам на слово.

– А почему все бревна выбелены? – спросил Монк.

– Чтобы лучше отражался свет масляных ламп, которые носили с собой шахтеры. – Клара указала на современную каску с фонариком у себя на голове; они были на всех участниках экспедиции, но лампы не горели. – Со временем соль так пропитала дерево, что оно стало крепче камня. К тому же шахтеры с ним говорили.

– Говорили? – переспросил Монк.

– Бревна скрипели, если на них давило слишком сильно, таким образом подавая сигнал о скором обвале, и у шахтеров было время выбраться наружу. – Клара похлопала по бревну. – Уже долгие годы они молчат.

Элена с тревогой посмотрела на бревна – хорошо бы и сегодня промолчали.

В дальних камерах стали попадаться образцы шахтерского искусства – фигуры, выдолбленные из соли. И сказочные драконы, и даже Белоснежкины семь гномов. Некоторым статуям сделали подсветку, и от них словно шло мягкое сияние.

У входа в очередную камеру Клара остановилась и включила головной светильник. Луч выхватил из темноты бюст бородатого мужчины с короной на голове.

– Это Казимир Великий, – сказала Клара. – Давайте ненадолго задержимся, тем более что не остановиться возле него – плохая примета.

Элена обрадовалась передышке.

– Казимир – последний польский король из династии Пястов. Он был либералом, поощрял науку и стремление к знаниям, основал Краковский университет. К тому же он единственный из всех европейских правителей приглашал евреев селиться в Польше.

Клара умолкла, вспомнив судьбу потомков тех переселенцев, когда нацистская Германия вторглась в Польшу.

– Пойдемте дальше, – мрачно сказала она.

Спустились по длинному туннелю. Навстречу шли люди с мессы – мужчины в темных костюмах, женщины в длинных платьях. Музыка стихла. Прихожане расходились, переговариваясь между собой. Их голоса разносило эхо.

Клара вывела гостей на широкий балкон, с которого открывался вид на пещерный зал в три яруса.

– Жемчужина соляной шахты, – провозгласила она. – Часовня Святой Кинги.

Элене показалось, что удивительное место больше походит на собор, а не на часовню. Со сводчатого потолка свисали массивные люстры, блестевшие от кристаллов каменной соли. В дальнем конце над соляным алтарем возвышалось соляное же распятие. В подсвеченных стенных нишах стояли скульптуры, созданные многими поколениями шахтеров. Тематика библейская – прибытие Иосифа с Марией в Вифлеем, рождественские ясли с крошечным соляным младенцем Иисусом. Резьба на стенах и на полу имитировала каменную кладку.

В часовне еще бродили около двух сотен прихожан. Похоже, там легко уместилось бы вдвое больше.

Элена выпустила руку Сэма и подошла к балюстраде, чтобы получше разглядеть кристаллический собор – Сикстинскую капеллу из соли.

– Часовню назвали в честь святой Кинги, – пояснила Клара. – Легенда гласит, что отец венгерской принцессы леди Кинги отдал ее в жены принцу Краковскому. Перед отъездом в Краков принцесса бросила обручальное кольцо в шахту в родной Венгрии. Когда леди Кинга прибыла в Краков, велела шахтерам копать. В указанном месте они нашли кусок соли, а в нем – кольцо. С тех пор ее считают покровительницей шахтеров.

– Лучше б заявление в страховую написала, чтобы возместили стоимость кольца. Сколько труда сэкономили бы, – прошептал Монк.

Клара нахмурилась. У них в стране не подшучивали над святыми.

Обиженная, девушка увела гостей с балкона. Они спускались все ниже, петляли в подземном лабиринте, проходили через туннели, пещеры, залы со скульптурами. По пути им попадались изумрудно-зеленые лужи; через них были перекинуты деревянные мостки. В неподвижной воде поблескивали монеты – словно затопленный клад, который стережет дракон. За века посетители набросали кучу денег – загадывали желание, возносили молитвы…

– Мы на уровне грунтовых вод? – спросила Кэт. – Поэтому здесь лужи?

– Нет, сюда просачивается дождевая вода. Грунтовые озера гораздо больше и расположены в два раза глубже.

Элена негромко охнула; эхо, отразившись от стен, усилило ее стон. Сэм вновь взял ее за руку.

Туристический маршрут заканчивался у туннеля, резко уходившего вниз. Дальше не было ни фонарей, ни мягко подсвеченных соляных статуй – одна только стигийская темнота, вечная и неизменная.

– Включайте головные светильники, – сказала Клара и включила свой.

Все последовали ее примеру. Про запас у каждого был еще ручной фонарик.

Клара пошла вперед. Монк склонился к Кэт и процитировал Данте:

– Оставь надежду, всяк сюда входящий.

03 часа 42 минуты

Кэт стояла на берегу большого озера. Лампы касок освещали темную воду. Лучи света отражались от зеркальной поверхности и упирались в низкий каменный свод. Пахло морем.

Другого берега видно не было. От этого становилось не по себе.

Клара поделилась историей, которая доказала, что озеро и впрямь огромное.

– Несколько лет назад мы развлекали виндсерферов. Так интересно было наблюдать – светлые паруса в темной пещере…

– Откуда же тут взялся ветер? – спросил Монк, выставив вверх палец.

Клара улыбнулась.

– Сюда доставили большие вентиляторы, которые питались от генератора.

– Другими словами, везде обман, – подытожил Монк.

– Иногда приходится импровизировать, дабы ублажить гостей, – поправила Клара. – Вот как сейчас.

Она указала на троих братьев, которые ждали у берега с надувной лодкой и водным мотоциклом. Светловолосые, как и сестра, мускулистые парни в гидрокостюмах каким-то образом умудрились спустить сюда оборудование специально для группы Кэт. Похоже, на нижних уровнях все озера и запруды соединялись затопленными туннелями, образуя своего рода водный лабиринт.

– Мои братья захватили инструменты, на случай если вы обнаружите потерянное месторождение и захотите забрать кусочек янтаря для музейной коллекции. – Клара почтительно кивнула Элене Дельгадо.

Кэт посмотрела на часы.

– Нам пора.

После того как они сошли с туристического маршрута, им понадобилось полтора часа, чтобы добраться до нижних уровней шахты. Здесь за проходами следили гораздо меньше: на полу бугрились соляные отложения, деревянные лестницы были сплошь покрыты белыми кристаллами.

Все вокруг выглядело нетронутым, застывшим и неизменным на протяжении веков. Должно быть, из-за насыщенного натрием воздуха.

По дороге попадались все новые свидетельства склонности шахтеров к искусству: в небольшой нише укрылась Мадонна с младенцем, на стенах были выписаны библейские цитаты. Скульптуры, чьих черт уже нельзя было разобрать из-за соляных отложений, маячили у стен, как призрачные стражи, предупреждая непрошеных гостей, что лучше б им убраться восвояси.

Кэт обрадовалась надувной лодке. По словам профессора Сласки, Часовня-раковина находилась на противоположной стороне озера.

Кларин брат Петр отвязал лодку и прыгнул на корму. Второй брат, Антон, завел мотор. Младший, Герик, оседлал гидроцикл.

Громкий рокот, отразившись от низкого потолка, отдавался резонансом у Кэт под ребрами.

Все наконец расселись. Впереди шла лодка с прожектором на корме. Петр внимательно следил за тем, чтобы лодка не наткнулась на препятствие, скрытое под зеркальной поверхностью.

Сласки, прервав тягостное молчание, спросил Сэма:

– В музее вы спрашивали, зачем шахтерам рыть такую необычную часовню. Возможно, после того как вы повидали шахту, вам стало понятнее… Они проводили тут всю жизнь; им хотелось оставить что-то после себя, какое-то наследие.

Клара его поддержала.

– Помимо скульптур и декораций здесь много камер, которые они своим трудом превратили в произведения искусства.

– Как часовню Святой Кинги, – пробормотала Элена.

– Например.

Разговор вновь стих, будто придавленный смыкающимися сводами пещеры. Когда луч фонаря на корме наконец осветил берег, Кэт, сидя в лодке, дотянулась бы пальцами до соляного потолка.

Все инстинктивно съежились.

Сперва им показалось, что они уперлись в сплошную стену, но Петр повернул лодку влево и повел в скрытый от глаз туннель, изгибавшийся змейкой. Лодка уткнулась в каменистый пологий берег. Склон вел вверх к просторной пещере в четверть размера от часовни Святой Кинги.

Сласки поднялся.

– А вот и вход в Часовню-ракушку.

Как на карте, показанной директором музея, из центра по сторонам расходились темные туннели, словно на гребешке раковины. Кэт облегченно вздохнула – добрались! – и велела остальным выходить на берег. Но едва она разглядела, в каком состоянии шахта, облегчение ее сразу же испарилось.

Лампочки на касках осветили проходы, засыпанные камнями – следы старых обвалов. Повсюду сочилась вода. Растворенная соль схватывалась коркой, создавая искореженный белоснежный пейзаж. Меловая изморозь сплошь покрывала стены, с потолка свисали хрупкие на вид соленые сосульки.

Кэт с отчаянием поняла, что им ни за что не отыскать место, где Смитсон обнаружил свой артефакт. Оно давно погребено под обломками.

– Надо попытаться, – сказал Монк, всегда читавший ее мысли.

Кэт кивнула и щелкнула кнопкой на фонарике. Его луч добавился к свету фонаря на каске. Остальные поступили так же.

Сэм сосчитал туннели и нахмурился.

– И что нам теперь, играть в угадайку?

– Давайте разделимся, – предложил Монк. – Так больше успеем.

Элена вздохнула.

– Не нравится мне это.

– Будем держаться вместе, – согласилась с ней Кэт. – Если кто вдруг заблудится, только потратим время на поиски.

Решили обойти каждый туннель по очереди, начиная с крайнего правого. Антон и Герик остались на берегу с включенной рацией на случай, если понадобится принести из лодки инструменты.

В проходе могли шагать по двое. То и дело приходилось сражаться со сталактитами, чтобы пройти дальше. Под ногами струились ручейки воды, прокладывая путь к оставшемуся позади озеру. Кэт светила вокруг фонариком, отыскивая знаки того, что здесь был Смитсон.

Все же она поступила мудро, решив, что все пойдут вместе. Примерно через полчаса туннель привел в сводчатую галерею, которая формой повторяла ребристую раковину. Стена от пола к потолку шла под уклоном, имитируя острый гребешок, и уходила куда-то вдаль. Похоже, сюда приводиливсе туннели.

– Эй, посмотрите! – охнув, воскликнула Элена.

Ее фонарь высветил обширный барельеф. Остальные тоже направили фонарики на стену.

Барельеф кое-где осыпался; тем не менее было понятно, что на нем изображено грандиозное сражение. Крылатые ангелы вверху направляли натянутые луки на бесов с перекошенными мордами, пытавшихся выбраться из-под земли. Гротескные гримасы и собственно мотив напомнили Кэт картины Босха.

– Вы знали о нем? – спросила она, не отрывая глаз от барельефа.

– Нет… – протянул Сласки.

Ответ Клары не был столь однозначен.

– Я что-то слышала об изображении ада в глубине шахты, но так далеко мало кто забирается. Тут все затоплено. И риск обвала… Судя по тому, что нам пришлось расчищать дорогу от сталактитов, здесь никто не появлялся несколько десятков лет.

Кэт выпрямилась и указала фонариком на скошенную стену, уходящую вдаль не меньше, чем на полмили.

– Нужно осмотреть ее целиком.

Никто не спорил, проникшись грандиозным открытием.

– Смотрите внимательно, вдруг что-то покажется примечательным или необычным.

Сэм скорчил гримасу, оценивая длину барельефа.

– Как будто здесь есть что-то обычное…

Все вместе двинулись вдоль стены, Клара шла первой. Лучи света скользили по вырубленным в стене фигурам, добавляя движения в картину битвы. Семь пар глаз внимательно осматривали каждую мелочь.

Кэт первой заметила странность. Она шагнула назад, и луч ее фонарика замер.

– Мы уже видели эту паскудную муху, – прошептал Монк.

Остальные столпились вокруг них, светя в одну точку.

В сонм ангелов над разверзшимся адом затесалось необычное крылатое создание. Насекомое, похожее на моль.

Точно такой же символ был вырезан на гробнице Смитсона. И Кэт прекрасно знала, что это оса.

– Надо взглянуть поближе.

Наскоро расчистили путь. Изображение было покрыто наросшим слоем соли, который скрывал детали.

Кэт достала бутылочку воды, намереваясь смыть соль. Петр протянул ей термос.

–Горонца хербата.

Никто из братьев не говорил по-английски. Клара перевела:

– Петр предлагает горячий чай.

Отличная идея.

Она поднесла платок к дымящемуся горлышку и перевернула термос, затем прижала мокрую ткань к вырезанной фигуре, чтобы дать соли раствориться. Не отнимая руки, Кэт повернулась к Монку.

– Будем надеяться, что там что-то есть. Может, Смитсон оставил послание. Если б нам…

И вдруг соляная корка стала поддаваться. Фигурка осы погрузилась в камень, по стене побежала трещина.

Кэт отшатнулась, роняя платок.

Стена перед ней с шумом пошла вниз, сокрушая соляные сталактиты. Эхо донесло плеск воды и скрип огромного механизма. Сразу вспомнилось гигантское водное колесо, которое они видели на верхних уровнях. Похоже, в шахте сохранило работоспособность не только оно.

Стена опустилась до самого пола, остался лишь невысокий порожек.

Кэт заглянула в мрачную темноту.

Монк повернулся к ней.

– Посмотри, что ты наделала…

Глава 33

9 мая, 11 часов 58 минут по японскому времени

Фудзикавагутико, Япония

– Осталось две минуты, – предупредил Грей, садясь на мотоцикл «Ямаха PES2» с электрическим двигателем. Как и четверо других членов ударной группы, он надел «умный» шлем со встроенной рацией. Группа пряталась в лесу позади исследовательского кампуса «Фениккусу лабораториз».

Грей рассматривал цель – пагоду «Кори-но-широ», возвышающуюся на огороженной территории. Строение из стекла и стали, также известное под названием Ледяной замок.

Стояла середина дня, но небо было мрачным. Над Фудзиямой прошла гроза, осыпав ее склоны градом. Вспышки молний отражались от стеклянного здания.

Впрочем, им ураган был только на руку – отличное прикрытие. Внутри шлема Грей получал визуальную связь от основной штурмовой группы, которая направлялась к главному входу в кампус.

– Минута, – сообщил Пирс напарникам.

Палу прижался к мотоциклу с одной стороны, Айко – с другой. Она привела подкрепление: Хога и Эндо были отобраны лично ей для оперативной группы в составе новой японской разведывательной службы. Под шлемы они надели черные маски, что делало Айко и ее ребят похожими на современных ниндзя. Грей даже не знал, как выглядят Хога и Эндо. Одно было ясно: они гибкие, мускулистые и вооружены до зубов.

Грей отсчитывал последние секунды под бешеный стук собственного сердца. Скорее бы двинуться с места, группа и так уже потеряла ценное время. Выжив после атаки глубинными бомбами, они запросили подмогу по рации. С атолла Мидэуй немедленно выслали вертолеты к центру тихоокеанского мусорного пятна, Ковальски и кузенов Палу забрали в больницу, чтобы оказать им неотложную помощь. Состояние Туа оставалось критическим.

Не в силах больше ждать, Грей вместе с напарниками сразу сел в частный самолет. По дороге в Японию Айко и составила план атаки, сообщив своему руководству, какую роль компания «Фениккусу лабораториз» сыграла в нападении на Гавайи. Впрочем, агент делилась информацией весьма скупо и далеко не со всеми, опасаясь, что враги могут подкупить или шантажировать некоторых членов нового разведывательного управления, воспользовавшись суматохой периода реорганизации.

Пейнтер высказывал те же опасения. Во время созвона он сообщил Грею, как продвигается эвакуация на Гавайях, описав ее двумя ключевыми словами:паника и хаос. Ситуация быстро ухудшалась. Следовательно, главное в текущей миссии – выяснить, что способен противопоставить угрозе враг.

Скрытый смысл читался между строк.

Любой ценой. Даже если придется пожертвовать Сейхан и Кеном.

Сотни тысяч жизней находились в опасности.

С помощью шлема Грей следил за приближением японской группы к основному входу в кампус. Отряд возглавляла бронемашина. Этот мини-танк, оборудованный тараном, на полном ходу пробил стальные ворота, расчищая путь остальной команде. На мотоциклах и военных внедорожниках завыли сирены.

Словно в ответ на шум в небе загрохотало, сквозь облака прорезались молнии. Холодный дождь окутал суету на земле плотным покрывалом.

– Пошли! – скомандовал Грей по рации.

Теперь, пока внимание противника было приковано к событиям у главного входа, Грей с напарниками помчался вниз с возвышенности у дальней части кампуса. Они гнали через темный лес, погасив лобовые фары. Проливной дождь закрывал обзор, но дисплей внутри шлема показывал горную тропу с помощью прибора ночного видения. И хотя вспышки молний то и дело ослепляли команду, никто не замедлял хода.

Даже Палу.

Гаваец рассказывал Грею о своем опыте езды по бездорожью на Мауи и впечатляюще держался на подпрыгивающем на кочках байке, который местами скользил по грязи. Раз тревожиться за Палу не стоило, Грей увеличил скорость и проехал последнюю четверть мили по лесу еще быстрее. В царившей суматохе появление пяти мотоциклов, выскочивших из-за деревьев и резко остановившихся близ дальней ограды, беспокойства ни у кого не вызвало.

Хога соскочил с байка, когда тот не успел даже полностью остановиться, отстегнул от пояса какой-то баллон и поднес к забору. Из баллона вырвалось яркое синее пламя, с легкостью расплавившее сеточную ограду.

Не просто ацетиленовая горелка, отметил про себя Грей, а некое новое устройство, созданное для группы Айко. Скорее всего, эта группа представляла собой японский вариант «Сигмы».

Хотя Айко вряд ли в этом признается.

Открыв путь, члены команды проникли на территорию и, пригибаясь, побежали по аккуратным газонам к вертолетной площадке. Согласно предположениям Айко, в ближайшем здании имелся туннель, ведущий к подземным уровням главной башни. Предстояло пробраться в лаборатории, расположенные глубоко под землей, до того как штурмовой отряд устроит там зачистку, иначе все улики будут потеряны.

Пробежав еще один участок под дождем, группа достигла бетонного здания рядом с вертолетной площадкой и через открытую дверь попала в небольшой ангар. Трудившиеся там два работника, и так напуганные воем сирен, увидев пятерых бойцов, замерли.

Хога выстрелил первым. В грудь его жертвы попала россыпь тонких дротиков, между ними пробежал электрический разряд; парень затрясся, как в припадке, и затих.

Эндо выстрелил во второго и попал ему в шею чем-то вроде черного паука из стали, который ввел жертве дозу быстродействующего успокоительного. Сделав два шага, мужчина рухнул на пол.

На все ушло три секунды.

Грей глянул на умелую работу Хоги и Эндо и, восхитившись их оружием, подумал, что «Сигме» пора усовершенствовать свои разработки… или хотя бы обменяться сведениями с зарождающимся агентством Айко.

У коридора к подземным уровням Грей отбросил посторонние мысли и сосредоточился на основной задаче. Хотя риск очень велик, да и сама атака не считалась операцией по спасению, ему было кого спасать.

Пугал лишь один вопрос.

Неужели мы опоздали?

12 часов 08 минут

Похоже, время истекло.

Доктор Оширо шел к Кену, сидевшему в уголке лаборатории, в секторе команды «Гамма». Все в позе директора говорило о том, что он привык господствовать на своей территории и требовать подобострастного к себе отношения. Судя по его хмурому взгляду, откладывать неизбежное не было смысла. К тому же взмахом руки Оширо подозвал еще и охранника.

Они хотят знать ответ.

Помоги им, или умрешь.

Сколько можно оттягивая, Мацуи попросил у доктора разрешения изучить информацию из первых рук, чтобы сделать более точные выводы. Оширо посмотрел на него с откровенными подозрением, но все-таки согласился – видимо, желая как можно скорее покончить с ролью гида.

Однако последние два часа он постоянно глядел на Кена через весь зал, словно оценивая кандидата перед приемом на работу.

Проверку провалить нельзя.

Кен решил внимательнее проследить за работой команды «Гамма», потому что именно в ее исследовании, как казалось, был потенциал. Сейчас он изучал папку с надписью: «農林水産省» – название японского Министерства сельского и лесного хозяйства и рыбной промышленности. В папке лежала заявка на грант, а также краткий обзор перспективных попыток команды «Гамма» ввести на рынок новый пестицид – токсин из пептида, найденного в яде ос одокуро.

– Итак, вы разобрались в сути исследования команды «Гамма»? – спросил Оширо, уперев руки в бока. – Готовы доказать, что вы ценный сотрудник?

Кен откинулся назад.

– Готов доказать, что это тупик.

Оширо вскинул брови. Ученые команды «Гамма» словно испуганно съежились. Кену не хотелось выставлять их работу в плохом свете, но выводы говорили сами за себя.

– С чего вы взяли?

– Я изучил анализ ДНК «призрачного» пептида.

Таким звучным термином команда называла недостающий белок, за которым она охотилась в надежде использовать как пестицид. «Гамма» распознала целую серию генов, потенциальных источников такого пептида, однако в мешочках с ядом у ос ничего подобного не нашли.

– Команда «Гамма» и вправду гонялась за призраком, – продолжил Кен. Он показал на компьютер, где изучал код – последовательность была прекрасно видна. – В генетическом анализе группа не ошиблась: похоже, серии генов действительно несут в себе код биолитического энзима, предназначенного для членистоногих и насекомых. Если ввести этот токсин, жертва растворитсяизнутри.

– Именно так, – подтвердил Оширо. – Из подобного соединения получился бы отличный сельскохозяйственный пестицид.

Кен не сдавался.

– Не забывайте: одокуро со временем поняли, что лучше оставлять жертвуживой. То, что случайно обнаружила «Гамма», является фрагментом бесполезной ДНК, старого и непригодного кода, который сохраняется в хромосомах ос. Вы не задумывались над тем, почему команда никак не может найти этот белок?

Оширо, запинаясь, пробормотал что-то о трудностях в исследовании. Кен перебил доктора.

– Как у большинства видов на земле, включая людей, ДНК одокуро – это смесь активных генов, бесполезного мусора и обрывков кода, образовавшегося в результате столкновения с вирусами и бактериями. По сути, древние осы попросту заразились микробами Лазаря, принесшими им драгоценный дар – способность к многовековой спячке.

– К чему вы мне все это рассказываете? – пожал плечами Оширо.

– Недостающий протеин – «призрачный пептид» – невозможно найти, потому что его код является эволюционным тупиком. – Кен обратился к одному из членов «Гаммы»: – Вы показывали мне метилирование ДНК в этих генах – как последовательность генов блокируется эпигенетическими маркерами.

–Хай, – кивнул в ответ член команды.

– Проявления кода регулируют эпигенетические маркеры, подсвечивающие ДНК как новогоднюю елку. От них зависит, станет ли ДНК производить белок вроде того, за которым вы охотитесь. – Мацуи обвел взглядом ученых из «Гаммы». – Иными словами, эта часть старого бесполезного кода давно заблокирована, и ключ от нее выкинули.

Оширо шумно сглотнул.

– Без идеально подходящего ключа последовательность не станет производить белок, а заново создать ключ, ставший результатом миллионов огранок и перестановок, практически невозможно.

Встревоженные члены команды «Гамма» боялись смотреть доктору в глаза.

– Если вы правы…