Боги и не боги

Вокруг сгустился туман. Такой знакомый туман, как же я его ненавижу. Я дважды чуть не упала в воду, но Дэвлин каждый раз удерживал меня на этой зыбкой тропинке. Горели легкие, и нечем было дышать.

– Я… Больше… Не могу…

– Надо!

Позади раздался жуткий вопль ненависти и разочарования, и отозвавшись на него, в миг потемнели небеса, длинные извивающиеся языки молний облизывали водную гладь, а я пыталась не думать, что будет, если одна такая попадет в металлическую полосу дороги.

– Очнулась, – констатировал Жнец, не сбавляя темп.

Я припустила на внезапно открывшемся втором дыхании, казалось, что сердце лопнет, когда мы выкатились на берег, откуда вела наверх лестница. Демон отпустил мою руку и снова выхватил оружие.

– Понеслась, – констатировал Эрик чуть охрипшим от бега голосом.

Я подняла голову и осознала, что действительно «понеслась» и еще как: по тропе вверх тянулась нескончаемая цепочка истлевших костяков.

Никогда я не бывала в таком кошмаре, хотя мужчины и пытались меня прикрывать. Поднимай руку, руби. Опускай. Стена огня. Поднимай руку, руби. Спасибо вам, Дэвлин и Даро, за геммы. Поднимай, руби. Поднимай…

Наверное, я там и умерла. Иногда мне до сих пор снится черный каменный коридор и нежить. Море нежити. Тогда я понимаю на краткий миг, что вся остальная жизнь – просто иллюзия, которую показывает угасающий разум. А на самом деле, все это – один нескончаемый миг, когда я падаю на пол той черной каменной пещеры со ржавым клинком, раскрошившим ребра слева и пробившим сердце.

Я еще успела увидеть, как коса Жнеца проделывает просеки, и как их быстро заполняют другие немертвые. Дэвлин плюнул на конспирацию и принял нормальный облик. Огненный меч вместо рубиновой стали и какая-то странная штука, стреляющая тоже огнем. Еще и пытается закрывать меня алым кожистым крылом. Десятый рубит с двух рук. Он где-то потерял маскирующий медальон. Чешуя пробита, и сам он весь в крови с ног до головы. Он закрывает стрелков. Эрик, кажущийся совершенно невменяемым, палит чем-то огненным из винтовки вперед по коридору, а Вэль отбрасывает ледяными стрелами догоняющих. Поднимай, бей.

Поднимай.

Бей.

А потом пришла резкая боль, и наконец-то наступила долгожданная темнота. Хорошо. Мне бы просто, чтоб не нужно было больше двигаться. Уже одно это – Небесные Кущи были бы…

Я открыла глаза и уставилась в незнакомый потолок. Серый камень, окон нет, свет искусственный. Где я? Кровать. Узкая, на одного. Как в больнице при каком-нибудь храме, правда, застелена почему-то не белым полотном, а светло-зеленым. Не вершина комфорта, но сойдет. Справа такая же койка, на ней тяжело дышит Вэль. На голове повязка, лицо осунувшееся и какое-то желтое. Весь в повязках, будто мумия, но дышит. Значит, живой. Эльфы регенерируют. Если живой сейчас – все будет хорошо. Теперь налево. Что ж так сложно поворачиваться-то… А вот и Десятый. На нем вообще места живого нет. А левая рука зафиксирована. Перелом? Похоже. Но тоже дышит. Ни Эрика, ни Дэвлина. Это пугает больше всего. Так, если не двигаться слишком быстро, то, пожалуй, я смогу сесть. Вот только комната перестанет кружиться перед глазами. Сложнее всего спустить вниз ноги. При первой же попытке начинает жутко мутить. Хватаюсь за спинку кровати, встаю. Сначала Десятый. Добрый интеллигентный Десятый. Связался же он со мной… Какая я дура. Как я не смогла понять, что со мной что-то не так, когда рвалась на этот клятый остров? Я подползаю к изголовью, присаживаюсь на край кровати, кладу на него руки и начинаю молиться. Обещаю Да Ки Нэ все, что угодно, лишь бы помог. Еще несколько раз. Десятый постепенно перестает так жутко хрипеть при дыхании, грудь поднимается и опадает ровнее.

– РУКУ НА ЛОБ ПОЛОЖИ.

Призрачная и слегка уменьшенная версия Да Ки Нэ стояла рядом, опершись на меч.

– Ой…

– ОЙ. НА ЛОБ РУКУ, ГОВОРЮ – ТАК ПРОЩЕ. И ЖЕЛАЙ ВЫЗДОРОВЛЕНИЯ. ГЕОМАНТИЯ ТОЖЕ ПОМОЖЕТ.

– Спасибо…Почему я тебя вижу? Я умерла?

– ЭТО СЛОЖНЫЙ ФИЛОСОФСКИЙ ВОПРОС. НЕ ОТВЛЕКАЙСЯ. ДАВАЙ ПОКАЖУ, КАК КАКИЕ ПОВРЕЖДЕНИЯ БЫСТРЕЕ ВОССТАНАВЛИВАТЬ.

Через четверть часа после краткого ликбеза на тему «как быстро поставить ближнего своего на ноги и не сдохнуть самой» я, шатаясь, побрела к Вэлю. Проделывать тот же фокус.

– Так почему я тебя вижу?

– ЛУЧШЕ СКАЖИ, КАК ТЕБЯ ЖИВЬЕМ… ЖИВЬЕМ! ЗАНЕСЛО В МЕРТЫЙ МИР?

– Случайно. Мы думали, там просто пещера. А одна дурная тетка, служащая Хэль наложила на меня проклятие какое-то. «Зов», или что-то типа того. Вот я и не смогла остановиться вовремя. А остальные просто за мной потащились.

– СЕЙЧАС ЗОВА БОЛЬШЕ НЕТ, – сообщил мне призрачный образ, рассматривая, как я применяю только что полученные знания на бесчувственном альфаре, – ЗАТО ТВОЙ РЫЖИЙ ПРИЯТЕЛЬ СТАЩИЛ СОВУ.

– Чего?! – не поняла я.

– СОВУ. ЧУЧЕЛО. УКРАШЕНИЕ ИЗ ДВОРЦА.

Это снова натолкнуло меня на мысли об Эрике.

– Где он? Он жив?

– В ОПЕРАЦИОННОЙ. СЕЙЧАС ПРИНЕСУТ, НЕ ОТВЛЕКАЙСЯ.

– Спасибо…

– ЭТО ОТЧАСТИ ИЗ-ЗА МЕНЯ. КОНФЛИКТ НАЧАЛСЯ, КОГДА ТЫ ВЕРНУЛА МЕНЯ СЮДА. А Я НЕ УСПЕЛ РАЗОБРАТЬСЯ. ТАК ЧТО ДА. Я ПОМОГУ.

– Спасибо, – повторила я.

К Вэлю начала возвращаться его нормальная фарфоровая бледность.

– ПО ПОВОДУ ТВОЕГО ВОПРОСА. ТЕПЕРЬ ТЫ СТАЛА ЛУЧШЕ СЛЫШАТЬ И ВИДЕТЬ ПОТУСТОРОННЕЕ, ПОТОМУ ЧТО БЫЛА НИ ЖИВА, НИ МЕРТВА. ПОГРАНИЧНОЕ СОСТОЯНИЕ, СЛЫШАЛА О ТАКОМ?

– Нет.

– ПОПРОСИ СВОЕГО ИНФЕРНАЛЬНОГО ПРИЯТЕЛЯ ОБЪЯСНИТЬ, ИЛИ ШАМАНА. ДА. ПОЗДРАВЛЯЮ С ПЕРВЫМ НАСТОЯЩИМ СРАЖЕНИЕМ.

– Подожди! А что с воротами в мертвый мир? Ты знаешь?

– ДЕМОН ЗАКРЫЛ ИХ. А ЖНЕЦ РАЗБИЛ ПРОХОД. И ОНИ СООБЩИЛИ СУРУ. ТАК ЧТО ТВОИ ПРИЯТЕЛИ ВАМПИРЫ ОХОТЯТСЯ НА ТЕХ, КТО ВЫЛЕЗ…

Фигура медленно растаяла в воздухе. Видимо, божество сочло, что и так помогло достаточно.

– БЕРЕГИ СЕБЯ…

Тут из-за дальней двери принесли Эрика. По виду – гора забинтованного мяса и бледное до синевы лицо. Волосы на голове совсем коротко острижены, но сама голова не перемотана, как у Вэля. Положили еще на одну койку. Следом вышли прихвостень огромного роста в заляпанном кровью грязном халате и мэтр Наргин. Серый от усталости и с ладонями в крови. Он покосился на меня, не сказав ничего, и пошел к рукомойнику в углу комнаты. Сполоснул руки под струей весело зажурчавшей воды и поплескал себе в лицо. Потом добрался до свободной койки рядом с Эриком и упал на нее.

– Эй! – зарычал мелкий демон. – Тебе нельзя вставать!

Я наплевала и потащилась в сторону рыжего.

– Что ты хочешь сделать? – еле слышно спросил Наргин, чуть поворачивая голову в мою сторону. – Кстати, познакомься, это – Док. То, что ты вообще жива – наполовину его заслуга.

– Да… Спасибо. Хочу полечить этого рыжего жреческой магией еще. Божество одно тут… Обещало поспособствовать… Помоги мне дойти, пожалуйста.

Прихвостень фыркнул что-то неодобрительное, но дойти действительно помог. Я не смогла держаться вертикально и прилегла на бок рядом с Эриком. Обняла его одной рукой и положила другую на лоб.

– Ну, если тут боги замешаны… – пожал плечами Наргин, вытаскивая пробку из какой-то фляжки.

Он жадно приложился к ней, сделав несколько больших глотков. В комнате мгновенно распространился аромат хорошего коньяка.

– Боги и не боги, – ответила я, – потом расскажу, ладно?

– Да, сейчас мне надо выпить и поспать. Все разговоры после. А ты потом тоже сразу ложись.

Целитель повернулся на бок, и, кажется, мгновенно заснул.

Я гладила рыжую стриженую макушку. Говорила, что он должен поправиться. Что все будет хорошо. Что я не переживу, если он сдастся. Что он самый веселый, самый живой человек, которого я встречала. Что мир без него опустеет. Что он даже не представляет, как мне нужен.

Внезапно зеленые кошачьи глаза чуть приоткрылись. Он посмотрел на меня, потом моргнул – узнал или нет?

– Я тебя слышал, принцесска, – просипел он, пытаясь раздвинуть потрескавшиеся пересохшие губы в подобии ухмылки.

– Хорошо. Не говори ничего. Тебе надо поспать. Я еще тебя полечу.

– Лучше поцелуй, – чуть усмехнулся рыжий.

Так. Понятно. Этот жить будет.

– Прости, – тихо проговорила я, – это все – целиком моя вина на сей раз.

– Нет, – прошептал он, прикрывая глаза, – просто тебе всю жизнь везло на какую-то хрень. Ты сама вообще не виновата.

– Это да.

– Одна эта история с похищением чего стоила.

– Похищением? – не поняла я, наверное, он засыпал и это был уже кусок какого-то сна.

– Ага. Тебе полтора года было. Пропала на неделю. Я нашел записи в отцовском архиве, тогда все так переполошились…

– Смеешься, – не поверила я.

– А когда внезапно тебя вернули, к тебе и начал этот твой куратор присматриваться. Из дома вашего не вылезал. Почему, по-твоему, твой отец тебя любит больше сестер? Слишком боялся, что потерял.

– Любит больше? – изумилась я.

– Зачем я тебе все это рассказываю? Лучше поцелуй меня.

– Еще чего! – проворчала я. – Женатого мужчину на глазах толпы народу. Фи, виконт. Бросайте уже эти ваши мещанские манеры.

– Ну, если ничего не обломится, то я, пожалуй, посплю, – окончательно обнаглел рыжий авантюрист, в лицо которого помаленьку возвращалась краска.

– Спи, это самое лучшее сейчас.

– И опять мы в одной кровати…

– Да засыпай ты уже!

Я долго-долго говорила с ними обоими – с богом, которого сейчас тут не было, и с авантюристом, который действительно провалился в сон и меня сейчас не слышал.

Спасибо тебе, Да Ки Нэ. Хуже всего было бы осознавать, что это – моя вина, и быть не в состоянии хоть чем-то помочь. Странный, на грани бреда рассказ о каком-то похищении заслуживал внимания, но сейчас мне определенно было не до событий многолетней давности.

Вместо того чтобы лечь, я собралась с силами и пошла искать Дэвлина. Двое прихвостней на выходе пытались меня урезонить, но я должна была узнать, что с ним. Дорогой вышел для нас поход. Наконец, они смирились, закинули мои руки себе на плечи и потащили к их Хозяину.

Дэвлин сидел у себя в комнате на кровати и осматривал новенькие швы на боку и уже зарастающие шрамы. Один такой теперь пересекал левую щеку от виска до подбородка. Он поднял на меня глаза и опустил вниз свободную рубаху.

– Ты что тут делаешь? Тебе нельзя вставать.

– Да Ки Нэ приходил, – лаконично проговорила я, когда мы с мелкими демонами переползли через порог.

Мэтр Купер приподнял одну бровь – «я слегка удивлен».

– Сюда?

– Да. Сказал, что теперь у него со мной связь гораздо сильнее.

– А. Понятно. Полупрозрачный был?

– Да.

– Тогда все нормально. Вы долго стоять будете? Ей надо лечь.

Прихвостни ухмыльнулись и дотащили меня до его кровати, на которую и положили. Потом отсалютовали и испарились за дверь, из-за которой тут же раздалось какое-то гнусное, похабное хихиканье.

– Ты как? – спросила я, поворачивая голову в его сторону.

– Нормально. Мне проще.

– Прости меня. Я очень виновата.

– Нет, не ты. Зов – вещь очень неприятная и сложноопределяемая. Ты не могла знать, а у меня просто пока не хватило умений проверить.

Он чуть приподнял подушку на «своей» стороне кровати, и откинулся на нее, глядя на меня теперь сверху вниз.

– Но ведь все живы? – попросила я немного успокоить мое чувство вины.

– Да. И Жнец хотел с тобой поговорить. Но потом, не вставай сейчас. Да что же ты такая нетерпеливая-то? Полежи.

– А Хэль?

– Полагаю, в ярости.

– Слушай, Жнец знал, что все так будет. Заранее. Я видела его, когда провожала прежнего хозяина Красного Замка, помнишь, я рассказывала? Он тогда нас и отпустил.

– Да. Он ждал шанса с открытыми воротами наверх очень долго. Он многое может вообще.

– А сами ворота закрыты?

– И уничтожены. Я потом расскажу тебе то, чего ты не помнишь. Закрывай глаза и спи. И Крис, – на лице снова появилась тень улыбки, – хорошо сражалась.

– Мы на волоске были?

– Это не то слово. Мы выбрались вообще вопреки причинно-следственной связи и теории вероятности.

Я не смогла переварить фразу и поэтому сменила тему.

– Ты же посидишь немного тут?

– Я бы тоже поспал, если честно. Это все было… не так легко.

– Мне уйти к себе?

– В таком состоянии? Опять ходить? Закрывай глаза давай, да и я хоть знать буду, что с тобой пока что все нормально.

Дэвлин поправил подушку, лег на спину, накинув на нас какой-то плед сверху, и закрыл глаза. А я уткнулась носом в его плечо, обхватила руку повыше локтя и вырубилась в момент. Как было когда-то давным-давно, когда мы искали Даро.

Три дня прошло до того, как мы все начали ходить. Мэтры Ганн и Наргин навещали нас ежедневно, чем-то поили и шаманили. Моих домашних из поместья временно отправили в отпуск – пожить в нашем с бургомистром отеле со всеми удобствами, а мой зоопарк тоже временно перебрался к Дэвлину. За самим поместьем приглядывала двадцатка прихвостней – на всякий пожарный. Перебрался к нам и Тузат из Моро, все эти дни пребывая именно в этой своей ипостаси – тоже на всякий пожарный. Собственно, они со Жнецом оставались наиболее боеспособными единицами. Кстати, быстро поладили. Два беглеца в явленный мир – у них было много общего. По вечерам они сидели вдвоем у воды, пили «Драконью кровь» и беседовали о вечном. Потрясающее зрелище, надо сказать. Море, закат, два шезлонга веселенькой расцветочки, в одном – алый демон с волчьей головой и жуткой клешней вместо руки, в другом что-то похожее на скелет, оплетенный постоянно шевелящимися металлическими полосами, как какая-то экзотическая мумия, в старом темно-сером балахоне с капюшоном. Похожие на серпантин железные спирали сплетаются в держатель для бутылок и подставки под стаканы, они же сами по ленивому жесту Жнеца открывают следующую бутылку и даже разливают вино. Тузат беззлобно фыркает и называет это все фокусами.

Я сидела с ними рядом – только прямо на краю площадки – и болтала босыми пятками в воде. Основным моим развлечением было, отламывать маленькие кусочки хлеба и кидать в прозрачную воду, подкармливая стайку разноцветных рыбок. Я испытывала какую-то внутреннюю потребность видеть не мертвую воду. Будто это доказывало мне в который раз, что мы вопреки всему выбрались.

– Откуда ты все-таки узнал, что я когда-то там заявлюсь через эти ворота и не закрою их?

– Что я тебе говорил, – усмехнулся Тузат, указывая на меня кубком, – она вообще нас не боится. Будто бы просто не понимает, с кем имеет дело.

– Все понимаю, – лениво отозвалась я, – но ничего с собой не могу поделать. Не страшно и все. Так как узнал все-таки?

– Хэль же меня запечатала в мертвом мире и заставила служить. Но такое нельзя провернуть без какого-то хотя бы формального ограничения. Вот ты таким ограничением и оказалась.

– А как оно звучало? – не отставала я.

– «Когда пройдет через мертвый мир тот, кто нарушит три естественных закона сразу».

– Да? И что я такого нарушаю?

– Ты и эльф, и человек, и какая-то химера одновременно, это раз. Связана и с Горними божественными мирами, и с Инферно, это два. И, наконец, твоя, с позволения сказать, геомантия, это три.

– Геомантия разве нарушение? – удивилась я, глядя на черно-желтую наглую полосатую рыбину треугольной формы, распугивающую товарок.

– Сама по себе – нет. А вот искусственная, как у тебя – определенно.

– Чего?.. – изумилась я, уставившись на него во все глаза, и случайно уронила остаток хлеба в воду одним большим куском, вызвав нездоровый ажиотаж среди цветных рыбин.

Закрывающие его лицо металлические ленты чуть шевельнулись, изображая некоторое сомнение, но Жнец все равно ответил.

– Я не знаю, что произошло с тобой, но эта способность – не врожденная.

«Приехали».

– Это как?

– Как появляется геомантия, ты в курсе?

– Ну да, душа как бы… растет что ли. Да?

– Да. Но качественные изменения происходят только при смерти и перерождении. Так вот, ты родилась со склонностью к геомантии, но только с ее зачатками. А потом ты умирала раз пятьдесят где-то и снова возвращалась к жизни.

Я нахмурилась, бред-то, конечно, бред, но чего со мной не бывало.

– Умирала?

– Не совсем верно выразился. Твою душу извлекали из тела, полностью, и она возвращалась обратно.

– Стоп, но это невозможно. Тело бы умерло.

– Жило на резервном канале. Ты же на четверть эльф. А у эльфов единая коллективная душа и просто канал к ней. Вот из-за него тело и выжило.

Меня это даже не шокировало уже.

– Ты уверен?

– Я хорошо знаю, что такое смерть и признаки того, что человек уже был за гранью. Как, по-твоему, ты прошла по тропе шаманов-орков и мертвецов?

– А давно?

– Да, очень, еще в детстве раннем, я бы сказал.

– То есть, меня пытался… вырастить какой-то мертвячий селекционер? Так что ли?

– Очень похоже на то, – кивнул Жнец, – но это точно не мое дело. Я просто благодарен, что ты сыграла свою роль в моем освобождении.

– Приму к сведению, спасибо, что сказал.

Я рассказала им обоим о Красном Замке, о вероятно, предстоящей разборке с культом фанатиков, предложила жилье и занятие, так сказать. Чудовища лениво покивали и обещали подумать. Идея повоевать где-то вдвоем им понравилась, между инфернальной и немертвой сущностями зародилась какая-то соревновательность.

А, да. Гнарл заменил на балконе стол, поставил полукруглый – сразу на десятерых. На перспективу и для гостей, так сказать. Я спала, ела, плавала в океане. Съездила в гости к Идальго, кстати. Оказалось, представительницы королевской семьи Найса действительно побывали в «Морском змее». Теперь бронь – на три – четыре месяца вперед расписана. Деньги пошли хорошие, так что бывший полковник даже не сильно возражал, что меня последнее время почти нет в городе. Он предложил план по построению еще пары корпусов – отдельно на соседней территории, чуть пониже классом, но на большее количество человек. Мы расписали смету и выпили вина, после чего бургомистр прямо спросил – кто за мной охотится. И как следствие – чего ждать дальше?

Я рассказала про жрецов Хэль, с которыми мы несколько повздорили, не раскрыв истинных масштабов проблемы. Рассказала про Николаса и Кловера. И Лео. Бургомистр ухмылялся и качал головой, восхищаясь, как я умею влипать в неприятности.

Рассказал слух про появившуюся где-то на севере червоточину Хаоса, спросив, не знаю ли я что-то об этом. Я признала, что уже занимаюсь этим вопросом. Идальго помрачнел и поинтересовался планами? Сжечь все, разумеется, а какие варианты? Он налил себе какого-то крепкого терпко пахнущего пойла и выпил залпом.

– Печально, – проговорил бургомистр, – когда молодая красивая девушка вынуждена заниматься подобными вопросами. Я видел Хаос. Пару раз. Никому не пожелаю. Нужна помощь?

– Пока не знаю.

– Обращайся, – отсалютовал мне медведеподобный мужчина, все еще продолжавший хмуриться.

Перед уходом попросила помочь подобрать управляющего для баронства, и Идальго пообещал прислать одного толкового парня на стандартную оплату.

До Замка меня провожал мой бывший телохранитель Ник Хольстан. Капитан стражи покосился на мои руки и, грызя в зубах алхимическую спичку, прочитал мне короткую и слегка издевательскую лекцию на тему «как приличной девушке подбирать одежду, чтобы не было видно синяков и ран». Мне понравилось, что он больше не пытался меня опекать, смирившись с моим образом жизни. Так было гораздо легче. Ник рассказал пару новых городских баек и держался скорее дружески. Это слегка льстило. Но в итоге он все-таки проводил до самого Замка и сдал с рук на руки Дэвлину.

А на третий день объявился Шаггорат. Безумный бог влез утром ко мне в окно и уселся на подоконник, украв из тарелки персик, весь облитый утренним солнечным золотом.

– Предлагаю тебе авантюру, – заявил он безо всяких прелюдий, аппетитно чавкая сочным фруктом.

– Какую? – живо заинтересовалась я, садясь в кровати и заворачиваясь в простыню.

– Жуткую! – хихикнул крокодил. – Последствия лично для тебя могут быть – просто катастрофические. Но второго шанса отчудить подобное – не будет.

– Катастрофа? – подняла я одну бровь, наблюдая, как пляшут пылинки в ярких лучах вокруг него. – Ты на свидание меня что ли приглашаешь?

– Шутку понял. Смешно, – хмыкнул крокодил, почесав кончик носа, – но я о настоящей авантюре. Той, о которой сможешь рассказывать легенды до старости, если выживешь.

– Согласна, – кивнула я безмятежно, скидывая ноги на пол.

– Уверена?

– Да!

– И подробности выспрашивать не будешь?

– С тобой – хоть на край света!

– Тогда принарядись поприличнее. Мы идем на обед! Вот, надень это.

Он спрыгнул в комнату и протянул черный сверток, оказавшийся одеждой. Я пожала плечами и влезла в узкое обтягивающее платье с длинными рукавами, вырезом лодочкой и длиной выше колена. Черное, из какой-то непонятной ткани.

– И где это такое носят? – полюбопытствовала я, с сомнением разглядывая себя в зеркале, пока безумный бог застегивал на шее тонкое изящное ожерелье из белого золота с бриллиантами.

– Далеко. На ноги вот это, дорогая.

Перед моим носом повертели бархатную туфельку, усыпанную маленькими кусочками хрусталя на умопомрачительно тонком и высоком каблуке. Да в нем сантиметров десять, не меньше!

– На этом, что можно ходить? Серьезно?

– Обувай, давай, – с иронией отозвался безумный бог, – по карнизам она гуляет, а на шпильки встать не может, видите ли.

– Откуда про карниз знаешь? – поморщилась я, делая первые неуверенные шаги, и подумывая, не предложить ли Дэвлину добавить эту обувь в арсенал его Палача.

– Так получилось. Глупая ты еще. И наивная.

– Какая есть!

– Так, – он повертел меня перед зеркалом, щелкнул пальцами и создав на голове совершенно умопомрачительную высокую прическу, – сойдет. Пора топать.

– Можно своим сказать, что я ушла?

– Записку оставь тут, что ты со мной. Мы быстро.

Я снова послушалась, написав на листе бумаги пару строчек. Крокодил тем временем сотворил себе такой же наряд, какой был на его статуе в далеком храме на тропическом острове, «костюм тройка», как он это назвал, плюс, маленькая полукруглая шляпа, монокль и трость. Он напустил на себя чопорный вид пожилого герцога, обнаружившего в супнице муху, и внезапно приобрел лоск и элегантность, которым позавидовал бы любой столичный аристократ. И перетек в человеческую ипостась: тонкие черты лица с чуть крючковатым носом, серебряные волосы и серебряные же глаза со зрачками-ромбами.

Шаггорат подхватил меня на руки и спрыгнул с подоконника на улицу. Вокруг нас мгновенно сгустился радужный переливчатый туман. Он поставил меня на ноги, и следующий шаг вывел нас… к порогу дворца Хэль, от вида которого меня натурально передернуло. Безумный бог галантно предложил опереться на его локоть, и я с облегчением уцепилась за него.

– Боишься? – поинтересовался он негромко.

– Нет, – чистая правда, надо сказать, страха не было, только тихая холодная ненависть к долбаной богине, чьи орды отправили в лазарет самых близких мне существ.

А еще немного мстительного предвкушения: хотелось посмотреть на ее лицо, когда она нас увидит.

Мы вошли в широкие распахнутые ворота, стояла мертвая тишина, только каблуки звонко цокали по отполированному белому полу, до постукивала тонкая черная трость.

– Ау, красавица! Кто дома есть? – громко позвал безумный бог, нарушая торжественную тишину.

Новые стражницы шарахнулись от него в стороны, как вспугнутые выстрелом птицы.

– Значит, есть. Здорово, старушка! Как жизнь?

Богиню Смерти перекосило: это было видно даже под маской, а пальцы натурально впились в каменные подлокотники. Она встала со своего трона, но ничего не успела сказать.

– А я к тебе! Посмотреть, как ты тут домишко отстроила за все эти годы. Ниче так, кстати. Стильненько. Вина нам с подружкой предложишь? А то смотришь, будто не родная.

Хэль не стала спорить, хотя от ярости богини даже воздух вокруг нее дрожал. Стражницы по одному движению ресниц мгновенно поставили перед нами кубки. Три. Наполненные какой-то серебряной густой жидкостью, похожей на ртуть. Шаггорат щелкнул пальцами и создал пару кресел и коробочку с сигариллами.

– Позволишь нам присесть? – дружелюбно спросил он у хозяйки дворца.

За фасадом самой вежливой улыбки всегда скрывается самая тонкая издевка.

Потом крокодил аккуратно пододвинул мое кресло, помогая сесть, опустился на мягкое сидение сам, прикурил две сигариллы и протянул мне вежливо одну. Я-то, конечно, курить бросила, но сейчас, пожалуй, об этом можно было забыть: не каждый день выпадает подразнить Смерть – лично.

– Знаешь, выходить в мир живых – это вообще дурацкая шутка, – без предисловий начал широко ухмыляющийся безумный бог, откидываясь на спинку кресла и пуская к потолку кольца вишневого дыма.

– Тебе-то не все равно? – холодно поинтересовалась Хэль, тоже присаживаясь к столу.