Боги и не боги

– Вы все равно собираетесь туда? – прервал мои мысли наш спасенный.

– Ну да, как доехать покажете?

– Не боитесь? Совсем? Вы сюда на его поиски приехали?

– И это тоже.

Барон покачал головой. Он откинулся спиной на каменную замковую стену, возле которой мы сидели, и машинально баюкал сломанную в стычке руку, зафиксированную лубками и плотной повязкой. В своей светлой домотканой рубахе он бы замерз, так что накинул что-то вроде длинной приталенной темно-коричневой куртки из стеганой ткани, вышитой растительным орнаментом.

– Хорошо, спрошу прямо. Два вопроса: что тут намечается? И относитесь ли вы к культу Всеединого? Говорите честно, миледи, я в любом случае – ваш должник, и знаю, что такое честь и благодарность.

Вот так вот, в лоб. Готовишься тут к уклончивым ответам и уверткам, а натыкаешься на чисто военный подход к вопросу, ладно, так даже проще, вообще-то.

– К культу Всеединого с его публичными сожжениями я отношусь крайне негативно.

– Вы верите в другого бога?

– Да, – чуть помявшись, ответила я, – только не то, чтоб верю. Скорее – знаю.

– Знаете? Это как? – не понял мой собеседник.

На секунду я представила, как наклоняюсь с улыбкой к Септиму и доверительно шепчу, глядя ему в глаза: «я лично встречалась с божеством, причем, не с одним. А еще у меня голоса в голове». А потом наблюдаю, как барон, моргнув, пытается отодвинуться от меня подальше, прикидывая, не пора ли звать стражу? Хорошая шутка была бы.

– Там, где я родилась, богов много, – будем максимально нейтральными, – и в храмах некоторых из них можно услышать их голоса. Поэтому мы – не верим, даже жрецы. Они скорее служат.

Серые глаза задумчиво уставились в пространство, следя за пролетающим мимо шмелем.

– Я должен был быть почти мертв, – наконец тихо проговорил барон, – я получил, как минимум, две раны, из-за которых сейчас должен бы лежать с тяжелейшей лихорадкой. Удар мечом в бок и в плечо. Но тут такое странное дело, они уже сейчас затягиваются. Ни воспаления, ни порченой крови. Ребра сломаны, рука тоже, но чувствую я себя волне прилично. Это невозможно, миледи, ни с тем, что знают и умеют наши травники. А когда я пришел в себя, вы уже успели обезоружить и связать людей Вепря. Не убить, миледи, а связать, понимаете? Как вы это сделали? Я не вообразить. Единственное, что мне приходит в голову – божественное благословение. Вам помогает само небо. А когда вы сейчас рассказали про других богов, кроме Всеединого, я, кажется, начинаю осознавать. Это ведь было – чудо, да?

Ох. Легко быть непобедимым магом и чародеем в деревне, даже если ты –простой фокусник, вот только, что бы он сделал, узнав правду? Люди тут горят, как дрова, успела увидеть. Или, наоборот, убедить его, что мы под такой охраной, что лучше не соваться? Все равно он уже что-то и сам понял.

– Да, – кивнула я, – Да Ки Нэ – божество воздаяния. Вы были один против нападающих, а еще там была засада, так что помочь вам было справедливо. Поэтому все и получилось.

– Воздаяния? – хмыкнул Септим. – Надо же… И как это работает?

– Ну-у-у, – подняла я глаза к окончательно потемневшему небу, на котором показались первые звезды, – тут главное, чтобы самому не поступать несправедливо, и чтобы воздаяние не превратилось в личную месть. И тогда можно попросить его о помощи.

– Серьезно?

– Ну да, простите, я не училась на мистика и подробности объяснить не смогу.

– И вы его видели? Сами?

– Да Ки Нэ? Да, видела. Благодаря ему я и умею лечить.

– И как он выглядит? Простите мое любопытство, миледи, но это все настолько невероятно…

– Он показывается как сильный воин, в тяжелых доспехах и сером плаще с глухим капюшоном. Опирается на рукоять огромного прямого меча.

– Иногда мне приходят в голову совершенно еретические мысли по местным меркам. Что если бы у нас был выбор, кому молиться, понимаете? А еще и так, чтобы получать ответ на молитву. Как может один Всеединый уследить за всем? Воину нужен бог-воин, чтобы вознаграждать за мужество, а крестьянину – бог пахарь, чтобы помогал с погодой, урожаем, уничтожал вредителей. Как одно божество может понимать и ярость битвы, и долгое ожидание дождя?

– Ого, – улыбнулась я, – да вы – поэт!

– Кто?

– Ну, бард, сказитель, – попыталась я подобрать нужное слово.

– А-а-а. Спасибо. Понятно. А что касаемо первого моего вопроса?

А был еще какой-то вопрос? Что-то я совсем уже устала.

– Да я не совсем поняла, что именно вы спросили, если честно.

– Зачем вам Красный замок? В качестве отправного пункта?

– Простите?

– Вы, ваша страна, откуда бы вы ни были, собираетесь завоевывать эти земли?

«Нет, барон, мы просто компания авантюристов, что вероятно, даже еще хуже…»

Я покачала головой, не уверенная, успокаиваю его этим или разочаровываю.

– У нас пока своих проблем хватает. Поговорите лучше с Эриком на эту тему, у него были какие-то идеи на счет торговли.

– А барон – ваш…?

– Муж сестры.

– А, родич. Хорошо, я вас понял, спасибо.

Мы вернулись за общий стол, где продолжали звучать тосты и сдвигаться кубки и кружки. Кроме меня, кстати, женщин за столом не было. Большая часть присутствующих была пьяна, бородата и странно пахла. Стеганки, похожие на ту, что носил Септим, были, похоже, последним писком моды, разница была только в вышивке, цвете и длине рукавов. Кто помоложе – выпускали на запястьях края манжет нижних рубах. Хотя, о чем я, какие манжеты, просто края рукавов. Длинные волосы у кого просто копной, у кого забраны в хвост, а некоторые носят кожаные ремешки поперек лба, чтоб челка на лицо не падала. Украшения тяжелые и грубые – перстни да подвески, серьги отсутствуют. Штаны широкие, от бежевого – до бурого, их заправляют в сапоги. Туда же прячут ножи. Без ножа тут ходить – нонсенс, ни поесть, ни ногти почистить, ни в зубах поковырять. Глаза чаще всего светлые, а волосы русые. Шум отвлек меня от созерцания местных жителей.

– Да ладно! – горланил какой-то здоровенный светловолосый детина. – Один завалил Вепря? А на тебе доспехов не было? Это как?

Н-да, как-то я пропустила момент, когда градус за длинным пиршественным столом стал зашкаливать.

– Показать? – заржал в ответ Эрик, кажущийся еще более пьяным.

– А давай! – люди вокруг загомонили, подзуживая обоих. – На кулаках?

– Легко.

– Квинтин! – повысил голос Септим. – А ну сел! Это почетные гости!

– Да мы чё? – детина ухмыльнулся, демонстрируя нехватку, как минимум, двух зубов с левой стороны. – Так, размяться.

– Нормально, – кивнул Эрик хозяину, – попытаемся ничего не сломать.

Загремели сдвигаемые в сторону стулья, присутствующие быстренько расходились по двум сторонам зала, азарт затопил все, подобно цунами, сметающему остатки здравого смысла. Правила – проще не придумаешь, позади обоих драчунов по линии на полу, кто первый вылетел за линию, тот – проиграл. Ну, или потеря сознания – так тоже считается. Эрик скинул плащ от брони вместе с верхней маскировочной хламидой зеленого цвета и остался в штанах с усиленными вставками, тяжелых ботинках и майке. Его противник и вовсе обошелся только сапогами и штанами.

– Вот не может он без этого, – пожаловалась я Дэвлину, – ну вот никак.

Мэтр Купер сделал неопределенное движение пальцами.

– Пусть попробует. Незнакомый противник, гораздо тяжелее него, с неизвестной техникой рукопашного боя. Хорошая тренировка. Заодно, посмотрим, что тут умеют местные рыцари.

– А если Эрик проиграет? Этот мужик такой здоровый…

Дэвлин перевел на меня практически безразличный взгляд и пожал плечами.

– Если бы он когда-нибудь боялся проиграть, то жил бы сейчас в поместье отца и работал управителем в его купеческом доме. Проигрыш зачастую, всего лишь один из возможных результатов, и приносит много опыта. Хотя, разумеется, все зависит от ставок.

Похоже, конец этой фразы авантюрист услышал, а может, так просто совпало.

– Слышь, Квинтин, а что мы ставим? У тебя серебро-то есть?

Он стоял спиной к нам, и пылающее в камине пламя резким оранжевым цветом обрисовывало рельеф мышц на руке и плече слева, а уж волосы и вовсе казались отражением огня. Он снял все амулеты, чтобы не мешались, и мне внезапно очень остро захотелось повторить опыт с залезанием в его эмоции. Тогда он преследовал человека, а сегодня собирался драться, и я пыталась избавиться от этой идиотской мысли, но она упорно вертелась в сознании.

«А оставь меня за главного, – предложил внезапно Шепот, – а сама просто получай удовольствие. Когда еще такой шанс подвернется? Ну? Решайся!»

«Не вздумай», – отрезал Лусус.

– Да серебро кто ж ставит? – отозвался разминающий плечи здоровяк. – Мы чё – неблагородные? Торгаши какие-нить или крестьяне?

А вот про торгашей, это он зря…

– Я тогда прямо боюсь спросить, на что у вас играют благородные, – с подначкой поинтересовался Эрик, – но предупреждаю на всякий случай – ты не в моем вкусе.

Так себе шуточка, но толпа зрителей грохнула, кто-то даже не устоял на ногах, что, впрочем, было не удивительно.

– Дохрена остроумный, мля? – побагровел детина. – По правилам турниров – на поцелуй девицы!

Зрители все как один, мгновенно замолчав, уставились на меня. Септим, тоже бросив быстрый взгляд в мою сторону, зло сжал челюсти и начал подниматься со скамьи. Ах да, он же считает, что я вроде как особо благородная, а тут такое. Конфуз.

– Убить его? – очень буднично спросил Вэль, расслабленно потягивая кисловатое вино из бронзового кубка.

Ага, а потом придется перебить всех в зале. Прэлес-с-с-стно.

– Подожди, может, еще как-то миром обойдется.

– Ты в конец охренел, Квинтин? – озверевшим по весне медведем проревел хозяин замка.

– Уверен? – почти одновременно с ним поинтересовался Эрик.

Голос авантюриста был негромким и вкрадчивым, но услышали его все в зале. И веселье испарилось, как роса на полуденном солнце, впрочем, упрямый здоровяк не собирался отступать.

– Боишься? – поинтересовался он в наступившей звенящей тишине.

– Иди сюда, – хрустнул пальцами Эрик.

Как вполне мирное развлечение двух подвыпивших мужчин переросло в полноценный конфликт, никто так и не понял.

– Не сочтите за труд, барон, – попросил Дэвлин, обращаясь к севшему обратно на свое место Септиму, побагровевшему от гнева, – будьте судьей, не хотелось бы, чтобы кто-то серьезно пострадал, а мы незнакомы с вашими правилами ведения поединков. Разумеется, если вы себя уже достаточно хорошо чувствуете.

– Это меньшее, что я могу сделать, баронет. Миледи, я приношу свои искренние извинения.

Он поднялся на ноги и пошел в сторону драчунов.

По сложившейся традиции в очередной непонятной ситуации я косилась на Дэвлина, ожидая пояснения или инструкций, чего делать-то теперь, собственно, а тот молча наблюдал за происходящим из-под полуопущенных ресниц, похоже, не находя в этом никакой проблемы.

– Прошу тебя, – проговорил он тихо, – заблокируй полностью эмпатию. Похоже, у этого человека получилось Эрика чем-то разозлить, и мне бы не хотелось повторения вашей истории в лесу.

Я не успела ответить, потому что Квинтин, заревев, кинулся на авантюриста, допустив ту же ошибку, что и Вепрь до него – попытался схватить и свалить собственной массой, чего ни в коем случае нельзя делать с легким и быстрым, а главное – незнакомым противником. Словом, в последний момент рыжий нырнул в сторону, ускользнув от медвежьих объятий, и нападавший наткнулся на подставленный кулак авантюриста. Раздался такой неприятный чавкающий звук, какой бывает, когда отбивают молотком мясо. Я поморщилась. Кулачные драки, в отличие от кулачных боев – быстрые и некрасивые. Задача – просто уложить противника оперативнее, чем он проделает это с тобой, и это был один из любимых способов авантюриста сбросить стресс. Только вот не понятно, как отреагирует толпа, и не схватится ли в итоге за нож противник, кулак которого только что вскользь пришелся Эрику по скуле. Тот, как вежливый человек ответил крюком в челюсть, тут же ставя блок от нового прямого в голову, весьма неточного, кстати, и снова крюк в ответ. Похоже, Квинтин слегка «поплыл», не заметно, что они тут уделяли достаточно внимания уклонению и боковым: бей прямо со всей дури и лови в ответ, кто первый упал – тот проигравший. Хех. Здоровяк разорвал дистанцию, попытавшись скопировать только что продемонстрированный боковой, но наткнулся на ожидаемый блок. Авантюрист же, почуявший запах чужой крови нагло полез в ближний бой.

– Зря, – покачал головой Десятый, – почти все свое преимущество сливает.

Рыжий все-таки нарвался на удар в корпус, но, кажется, уже не обращал на боль никакого внимания. Что-то мне прямо Углук-Два-Ятагана вспомнился, с его берсеркерами.

– Не совсем так, – не согласился Дэвлин, продолжая неторопливую беседу, будто бы мы сидели на чинном приеме, – Эрику необходима доза адреналина, вернее, компенсаторная реакция организма на стресс, это здорово повышает половину его физических характеристик. Другой вопрос, зачем ему это сейчас? Противник не самый сильный.

Полудракон покосился на мэтра Купера недоверчиво.

– И что именно его разозлило, ты тоже не понял, да?

В этот момент авантюрист, отплевываясь от крови, льющейся из разбитой губы, рассек противнику бровь и снова увеличил дистанцию. Что ж, теперь Квинтин будет чуть хуже видеть и гораздо больше отвлекаться. Одновременно у меня в ухе включился колокольчик, похоже, по нему просто попали кулаком или рыжий умудрился прижать серьгу плечом.

– Он умеет умножать в голове семизначные числа, – продолжал тем временем Дэвлин, – но иногда ведет себя совершенно нерационально. На каком-то этапе я перестал пытаться понять. Эрик Бреннон вполне устраивает меня таким, какой он есть, как некий феномен природы.

Химерик вздохнул тяжело, как больной слон, и похлопал мэтра Купера по плечу, понимая, что ничего тут уж поделать нельзя.

Толпа завопила, безумно, как почти догнавшие золотого оленя охотники, когда поймавший очередной крюк здоровяк замешкался, мотая головой, как после контузии, его здорово повело в сторону и закружило. Эрик тяжело дышал, я слышала это также ясно, как если бы была в миллиметре от него.

– Знаешь, как с имперского переводится «Бреннон?» – усмехнулся Десятый.

– Разумеется. «Пылающий».

Эрик кинулся на Квинтина, в прямом смысле: прыгнул на спину, обхватив противника ногами за талию, хлопнув ладонями по его ушам, тут мужчина охнул и рухнул на колени.

– А тебе никогда не казалось это занятным? – продолжал химерик.

– Что именно?

– Твой Дом – Багровое Пламя, Эрик – «пылающий», Крис – маг огня, я – полудракон, Вэль – от противного полностью без-огненный. Все у нас вертится вокруг этой стихии.

Я вздрогнула, когда зрители снова заорали: это рыжий, окончательно опрокинув еще сопротивляющегося противника ничком, принялся методично бить его лбом о деревянный, покрытый соломой пол, держа за волосы.

– Это и правда забавное совпадение, – согласился мэтр Купер и повысил голос, – барон! Не пора ли это остановить? Полагаю, итог уже понятен?

«Просто посмотришь еще раз в ее сторону, я те, сука, глаза вырву, доступно?»

Он говорил совсем тихо, подняв голову поверженного противника за волосы, заставив того болезненно выгнуть спину.

– Достаточно! – крикнул Септим. – Правила не были нарушены, все согласны?

– Но он дрался не только кулаками… – попытался возразить молодой длинноносый парень в зеленой стеганке.

– Оружия применено не было? – еще повысил голос хозяин замка.

– Не-е-ет, – нестройно протянула толпа.

«Хочешь быть следующим?» – поинтересовался Эрик, поднявшись на ноги и вытирая окровавленный подбородок, парень тут же угомонился и благоразумно задвинулся обратно в толпу.

– Поздравляю! – наш гостеприимный хозяин передал авантюристу здоровый кубок, из которого тот сделал большой глоток, отсалютовав окружающим.

Потом, улыбаясь, подал свободную руку своему противнику, помогая тому подняться.

– Ты серьезный мужик! – дружелюбно проговорил рыжий. – Было мощно! Пошли-ка выпьем, приятель. Давайте все выпьем еще! Да помогите же, держите кубок. Так, давай сюда руку.

Он закинул требуемую конечность себе на плечо и под приветственные радостные крики помог тому добраться до скамьи за столом. Квинтин молчал и поглядывал на авантюриста настороженно, похоже, с него слетели остатки хмеля. Я выключила свой колокольчик, оглянувшись на спутников – слышали ли они? Да по ним разве поймешь.

Эрика снова усадили в центр, хлопали по плечам, чокались здоровенными кубками. Он ослепительно улыбался во все свои тридцать два зуба, охотно отвечая на шутки и тосты. Вечер шел своим чередом. Похоже, он неплохо развлек местную публику.

– У вас очень необычная тактика, – улыбнулся барон, подсаживаясь к нам, – случись все всерьез, вы вполне могли его убить.

– Да мне просто повезло! – и глаза такие добрые-добрые, прямо как у его папеньки.

– Кстати! – вдруг сменил тему Септим. – Господа! Через месяц в Анвердене будет большой рыцарский турнир! Я – один из устроителей, приглашаю!

Пока я придумывала, как бы аккуратно откосить от этого, вне всякого сомнения, достойного мероприятия, мои спутники внезапно оживились. Даже Дэвлин, и его явный интерес привел меня в ступор, поэтому я сама не поняла, как согласилась.

«Соваться в место, где столько храмов этого Всеединого – глупость! О чем они вообще думают!»

Дальнейший ужин, к счастью, прошел без эксцессов. Какое-то время я опасалась ответной выходки Квинтина, но, похоже, авантюрист произвел на него слишком сильное впечатление. Здоровяк просто тихо напивался.

Поздно вечером я лежала в кровати, кутаясь в толстое шерстяное одеяло, и раздумывала, во что же выльется эта наша поездка? Септим рассказал о Красном Замке достаточно, чтобы возбудить мое любопытство неимоверно. Может ли он быть законсервированным объектом, как тот же форт? И если да, то одна ли у них сеть? Нужно будет вернуться за Шариком перед тем, как соваться, вдруг опять сработает? Хотя туда надо еще добраться. Завтра нужно уточнить у нашего спасенного, много ли фанатиков Всеединого южнее? У него в замке я особо большого храма не видела, так, маленькое святилище в углу двора. Может, дальше будет проще? Да и у Дэвлина перестанет болеть голова.

Совершенно забыв постучаться, ко мне завалился широко ухмыляющийся Эрик. Он снова остался в штанах и майке, и, разумеется, бродил по деревянному полу босяком. Рыжий плюхнулся рядом со мной поверх одеяла. Вид у него был довольный до безобразия. Оставалось только покачать головой, разглядывая его второй раз за день разбитую физиономию.

– Хотел извиниться, – проговорил он, поворачиваясь на бок, – ты была абсолютно права там, на дороге. И что вмешалась, и что всех усыпила. У тебя отличная интуиция, я говорил?

– Говорил, – улыбнулась я, тоже поворачиваясь на бок и приподнимаясь на локте, – спасибо, – подлечить тебя?

– Если не трудно.

Он снова лег на спину, закинув руки за голову, и закрыл глаза. Я дотронулась кончиками пальцев до его лица, привычно прося Да Ки Нэ об исцелении.

– Извини, что не сказал сразу про этого Вепря, Септим не должен был узнать, – проворчал довольно авантюрист спустя какое-то время, похоже, боль отступала, а мало что сравниться по приятности с ощущением, когда у тебя что-то перестает болеть.

– Ничего, я поняла, просто…

– Просто – что? – в голосе появился намек на любопытство.

– Я испугалась за тебя.

– Мне приятно это слышать. Можно еще бок потом? Этот углумок мне по-ходу в печень пробил.

– Хорошо. Подними майку.

Он скинул ее вовсе. Кровоподтек был знатный, надо сказать, багровый, чуть вздувшийся. Ничего, сейчас все пройдет.

Я пыталась собрать мысли в кучу, но могла сейчас думать только о том, что под одеялом на мне совершенно ничего нет. Дверь он закрыл. Ночь. Никто сюда не войдет. Никто даже не узнает, если…

– Ты специально включил колокольчик? – внезапно спросила я у него.

– Когда?

– Когда пообещал этому Квинтину глаза вырвать.

– А он включился? Нет, думаю, это опять твоя геомантия. Тебе же было интересно, что у нас там творилось.

– Почему он так разозлил тебя?

– А бес его знает, – немного подумав, ответил Эрик, – сам не понял. Да я просто пьян, вот и все, устал опять же, с дороги только.

– Понятно.

Все равно ничего не скажет, раз не хочет. Будет пожимать плечами, зубоскалить или отшучиваться, как обычно. Только вот что это внезапное желание «защитить» означает для меня?

– Что. Ты. – Делаешь? – очень медленно и тихо спросил авантюрист, он наблюдал из-под полуприкрытых век, как моя ладонь, принялась машинально ласкать его кожу.

– Ой, – я поспешно отдернула пальцы, уставившись на них так, будто впервые увидела.

– На тебе ведь ничего нет под этим одеялом? – внезапно спросил он, будто прочитав мои недавние мысли.

Я только кивнула.

– Если ты хочешь отдохнуть, я думаю, твой новый сосед с удовольствием пришлет тебе парочку служанок – потереть спинку в этой лохани, которую они по какому-то недоразумению считают ванной, – услышала я собственный голос, произносящий слова Лусуса.

В глубине зеленых глаз мелькнуло разочарование, мелькнуло и ушло. Он усмехнулся, вставая, и перекидывая через плечо снятую майку.

– Доброй тебе ночи, Крис. Спасибо, что подлечила. Ты – молодец.

– Ты тоже, – ответила я, не совсем уверенная, о чем он конкретно говорит.

«Ты же понимаешь, – ехидно осведомился Шепот, когда за Эриком закрылась дверь, – что все эти игры только вопрос времени? Один из них хочет, чтобы ты снова оказалась в его постели, а другой – съесть твою душу. Понимаешь ведь? И поверь мне, однажды каждый из них сделает то, что хочет…»

«Это ты к чему?»

«Какой тогда смысл оттягивать время?»

«Завянь», – попросила я, окончательно укладываясь спать.

Не было у меня настроения ни копаться в себе, ни думать о плохом. Пусть все идет, как идет. А вопрос с двумя НЕ моими мужчинами решается просто, вообще говоря: нужно найти себе постоянного любовника. Вот и все. Сразу успокоюсь и приду в норму. Странно, что я раньше не дошла до такой элементарной мысли…

Я уснула, сама не заметив, как и увидела Да Ки Нэ в кресле. А перед ним, с какими-то листочками в руках маячил Шаггорат.

– Нет! – хихикал он. – А вот тут? Я опускаю нецензурщину, да? «А…этих…, … и … фанатиков, … в …, пусть … … … и …! За все их … …! Заслужили!» Нет, ну ты мне скажи, у тебя был когда-нибудь такой прикольный адепт?

– Уймись, Шаггорат, – покачал головой бог Воздаяния.

– Или вот – прекрасное! «…Часовня в Дайсаре на площади Всех Богов достроена. Доклад закончила». Ну, вот где?! Где она этого нахваталась? Ты что, внушил ей, что у тебя – военный орден? И она пытается соответствовать?

– Зато очень искренне, – невозмутимо проговорил Да Ки Нэ, – кстати, чей она адепт, это еще можно поспорить.

Крокодил поднял руки.

– Я за ней просто присматриваю. Немного. Иногда. Это весело, знаешь ли. Попробуй сам как-нибудь.

Я не услышала, что ответило второе божество.

Неожиданно меня снова накрыл любимый сон про море.

Один из побочных эффектов моего образа жизни – открывая глаза по утрам, я сначала пытаюсь понять, где я? Потом – все ли со мной в порядке? Потом – нет ли кого-то рядом? И, наконец – что было вчера? На этот раз меня ждал неприятный сюрприз: на столике около кровати лежал свернутый вчетверо лист бумаги. А рядом в кувшине стоял букет светло-голубых полевых цветов. Я проверила его на магию – ничего. Осторожно развернула: почерк был ровный и красивый.

«Кристина, если можешь, не показывай никому из своих спутников это письмо. Тебя втянули в весьма скверную историю. Должно быть, временами твоя жизнь кажется тебе невыносимой. Выход есть. У тебя, как у любого человека, есть свобода воли. Ты не обязана быть марионеткой в руках тех, кто видит в тебе лишь инструмент достижения собственных чудовищных целей. Просто подумай об этом».

Я хмыкнула, свернула записку и сунула ее в карман. Это было хреново. Во-первых, кто-то был тут, пока я спала. Во-вторых, этот кто-то знает про Дэвлина. В-третьих, считает моих друзей чудовищами. Это означало только одно – новые неприятности.

Я оделась и пошла в спальню к спутникам, впрочем, те уже проснулись, так что в комнате не было ни души. Зато вся компания обнаружилась во дворе у Септима.

Десятый показывал фокусы: он крутил мечами в воздухе, сбивая стрелы, которые посылал в него Вэль, использующий на сей раз обычный лук, высыпавшая из замка стража была в восторге. Кстати, к оркам и ограм тут относились гораздо более терпимо, чем к тем же эльфам. Дело в том, что у зеленокожих, как и у людей была индивидуальная душа, поэтому их воспринимали, как эдаких второсортных людей. Орк-дворянин – явление чрезвычайно редкое, но и на костры не тащили, в храмы заходить им дозволялось, как и жить в черте города. Впрочем, чем дальше на юг, тем меньше жители любили фанатиков Всеединого, что выяснилось в разговоре во время тренировки, и это было логично. Подрал сюзерена медведь на охоте, сунулись с ним к местной знахарке – а той и нету: сожгли намедни за ведовство. Может, тут оставались даже еще те, кто верил в древних богов и поклонялся втайне им? Кто знает. Септиму-то по должности не положено таким интересоваться, а вот как оно на самом деле…