Лихоборы

Начальник вновь повернулся к Никите.

– Ничего! – отрезал тот.

– Ну значит, это не Соня, – пожал плечами Дим-Самыч, опираясь спиной на стол.

– Никита.

Собственное имя из уст Стеши буквально выдернуло Золотова из-за стола, как аркан.

– Что?! Ничего я ей не делал! Эта ненормальная, оказывается, и до этого над людьми издевалась? И вы молчали?! Да её гнать надо в шею! Как вы её вообще тут держите?! Таких сажать надо! Вы что, не понимаете?! Она опасна! Опасна! Оп…

Конец истерике положила лёгкая, но хлёсткая оплеуха.

– Извини, – буднично попросил Дмитрий Александрович, опуская руку. – Это моё дело – решать, кто будет здесь работать, а кого… надо гнать. Но если ты действительно ничего не…

– Никита.

– Да что ты заладила?! – завопил Золотов с удвоенной силой. – Ничего я не делал, понятно!

Начальник повернулся к администратору.

– Ну?

Стеша помялась, покосилась на перекошенного от гнева Никиту и наконец выдавила:

– Может, это вообще не то и к делу не относится…

– Короче.

– Помните, к нам гномы приходили? И один Соне комплимент сделал…

Золотов фыркнул.

– Так. И что ты ляпнул тогда? Я, кажется, с ними тогда уехал?..

– Ну… Ну что ты молчишь? – напустилась Степанида на Золотова. Тот пожал плечами.

– А что такого? Я ничего особенного не сказал. Ну поржал.

По тому, как Стеша поджала губы, Дим-Самыч понял: не просто поржал.

– Вспоминай, – жёстко велел он.

– Да ничего такого! – гнул своё Никита. – Прикольно показалось, что она ему типа понравилась. Она ж стрёмная… Ну, в смысле, не соска ни фига! Ну я и сказал, что она только гномам, вон, нравится и домовым… Она ж с домовым тусуется. Нечисти, короче. У них вкус такой… Повёрнутый. И чего такого? И всё!

– И всё? – эхом уточнил побледневший Дмитрий Александрович почему-то у Степашки.

– Ну… Не совсем…

– Стукачка! – выплюнул вдруг Золотов.

– Молчать! Степанида, договаривай! Мы тебя, идиот, спасаем!

Никита в жизни не видел начальника таким злым, а Стеша видела, но уже не помнила, когда.

– В общем… Там ещё и про вас было…

– Ну а чего, неправда, что ли?! – снова заорал Никита. – Да весь офис видит, как она вокруг вас увивается, на колени прыгает! Конечно, на такую ни один мужик сам не посмотрит!..

– Вот! – ожила Стеша. – Вот так сказал.

Уже не бледный, а сероватый Дмитрий Александрович медленно опустился на стул.

– Соня это слышала?

– Да нет же! – Золотов почти не сбавлял тон. – Она курить пошла!

– Вообще-то она могла…, – задумчиво протянула Степашка. – С лестницы… Там слышимость такая… И акустика… Мне кажется, могла…

Никита несколько спал с лица.

– Мы тебе говорили, что это… некрасиво…

– Да плевать! – вновь завёлся Золотов. – Подумаешь, цаца какая! За пару предложений вот такое творить?! Да что я сказал?! Да это всё правда! Что, нет что ли?! Да! Да! Уродливая злобная ведьма!

У Никиты началась истерика. Стеша бросилась за водой. Дмитрий Александрович не пошевелился.

– Степанида, принеси отчёты, пусть подшивает, – холодно велел начальник, когда Золотов успокоился. Отпускать его домой Дмитрий Александрович не собирался несмотря ни на что.

Пока хлюпающий носом Никита, скрючившись, корпел над отчётами, администратор и начальник отдела сгрудились у кулера и провели блиц-совещание.

– Даже если мы уверены, что это она, у нас, во-первых, нет никаких доказательств, а во-вторых, я уверен, она всё предусмотрела, её невозможно будет вынудить признаться…

– Знаете, я её даже не осуждаю, если честно… – Стеша вздохнула, покосилась на Никиту и продолжила ещё тише: – Нет, конечно, это перебор, но…

– Но он сам нарвался, – закончил Дим-Самыч. – Но мы же не можем всё оставить так, как есть?

– Как думаете, это с ним надолго?

– Вряд ли… Скорее всего, заклятие ограничено по времени, знать бы, насколько…

– А если он сам сходит в полицию и скажет, что это Соня? – охнула вдруг Степашка.

Начальник отмахнулся.

– У него нет доказательств, – повторил он. – А Софка всегда сможет отбрехаться, мол, ничего не знаю, когда это он про меня что сказал? Ничего не слышала!

– Ну да, ну да…

– Вот если бы он извинился…

– Да он же не понимает, что не так сделал!..

В подобном ключе начальник и администратор с успехом прошушукались до самого обеда.

***

Предприятие, где «сортировала травы» Наталья Тимохина, располагалось, как выяснилось, очень далеко от Лихоборского отдела, аж в Люберцах, и успешно маскировалось под филиал медицинского колледжа. У крыльца, под синим козырьком действительно тусовались студенты, точнее, абитуриенты, зато зайдя за угол, Соня обнаружила серую, почти сливающуюся со стеной лестницу, ведущую к запаянной железной двери на уровне второго этажа. Уверенно протопав наверх, Ларина постучала в створку прямо возле замочной скважины, сначала костяшками пальцев, потом удостоверением.

Створка нехотя приоткрылась, и наружу на уровне Сониной коленки высунулся длинный сизый нос. Нос шмыгнул пару раз, раздался странный звук, похожий на сдвоенный чих, и Соня, определив это как приглашение войти, просочилась внутрь.

В тёмном предбаннике пахло сыростью. Низкорослый лохматый домовой куда менее цивильного вида, нежели Мотя, кряхтел и сморкался в носовой платок размером с наволочку.

– Ты хто? – прогундел он, закончив процесс.

– Инспектор Ларина, Лихоборский отдел. – Соня привычно показала удостоверение. –Тимохина Наталья у вас служит?

В ответ донёсся ряд звуком, напоминающих одновременно чавканье сапог по грязи и ленивое хрюканье лежащей в этой грязи свиньи.

– А поконкретнее? – не унималась Соня.

Сообразив, что ведьма не отстанет, домовой сердито покрутил сизым носом и обречённо побрёл к теряющемуся в полумраке столу, на котором печально торчала древняя настольная лампа и возвышался невиданный теперь артефакт: дисковый телефон цвета красного знамени.

– Але! Але-э-э! – заорал домовой в трубку, предварительно покрутив дребезжащий диск. – Хто ето?.. А-а-а… Здеся ведьма пришла… Тёмная… Не нашенская! Нашенских я наперечёт знаю! С инспекции. Наташку Тимохину спрашивает… Чаго?.. Ась?.. Ага, ага… Бу сделано!

Швырнув звякнувшую трубку на рычаг, домовой свирепо оглядел невозмутимую Соню и, пошамкав губами, выудил откуда-то из-под стола гигантскую амбарную книгу и настоящий чернильный карандаш. Софья уважительно вскинула брови. Похоже, на предприятии ценили традиции и проповедовали консерватизм.

– Записать должно! – важно сообщил домовой, раскрывая книгу. Сероватые страницы были исписаны убористым крупным почерком. – Пачпорт надобен!

Софья вздохнула и полезла в рюкзак за паспортом. Минут пять домовой старательно переписывал Сонины данные в свою книгу и наконец, вернув документы, кивнул в сторону темноты, царящей в конце коридора.

– Тудой. Шестой этаж, кабинет одна тыща двести сорок три.

– И кто там? Наталья? – уточнила Соня, смутно припоминая, что в здании колледжа, где они находились, три этажа.

Домовой не то хмыкнул, не то чихнул.

– Директор! – важно пояснил он и скрылся под столом вместе с книгой.

В самом конце коридора обнаружилась лестница, ведущая наверх. Соня добралась до площадки с нарисованной краской цифрой 6, миновала скрипучую дверь и очутилась в новом коридоре. Кабинет директора с табличкой «1243» обнаружился почти сразу, после кабинетов «64» и «1709».

– Здравствуйте, здравствуйте! – Суетливый дядечка лет пятидесяти выскочил из-за громоздкого стола навстречу Софье. – Чем обязаны? Алексей Олегович!

– Ларина, Софья Ивановна, Лихоборский отдел Инспекции по внештатным и аварийным ситуациям и казусным инцидентам. Я бы хотела побеседовать с вашей служащей Натальей Тимохиной.

– Софьюшка, присаживайтесь! Позволите без отчества? Вы ведь ещё так юны! А уже инспектор! – весело засуетился директор. – Наташенька… Да, Тимохина, помню! Наташенька у нас в отделе фасовки… да-с… Очень старательная девушка.

– А чем занимается ваше… предприятие? – зачем-то уточнила Соня.

– Травами! – охотно пояснил Алексей Олегович. – Лекарства, чаи, целебные сборы. Фасуем, изобретаем новые купажи, поставляем в разные учреждения… Чайный дом на Мясницкой знаете? Волшебное место, в прямом и переносном смысле! Кофейня на Лубянке ещё…

– Понятно, так я могу поговорить с Натальей? – Соня с трудом вклинилась в поток сознания директора.

– Конечно-конечно, я сейчас её приглашу! – Алексей Олегович бросился к телефону, стоящему на столе, такому же допотопному, как в приёмной у домового, но не дисковому, а кнопочному.

– Маша, пригласи ко мне Тимохину, – сурово потребовал он через пару секунд. – Сейчас, – пообещал он совершенно другим тоном, солнечно улыбнувшись Соне. – Может, чайку?..

Не успел закипеть чайник, как в кабинет буквально ввалилась заполошная растрёпанная женщина. Довольно молодая и симпатичная, но больше похожая на домовушку, чем на колдунью. Аура у Натальи, по Сониным ощущениям, была очень слабая.

– Я ничего не делала! – с порога заголосила Тимохина неприятным высоким голосом. – Я ничего не скажу.

– С тобой инспектор хочет…, – начал было директор, но Наталья снова завизжала:

– Не хочу, не буду, не имеете права, не буду, не хочу!..

Разговор зашёл в тупик, даже не начавшись.

– Э… Софьюшка, у вас к Тимохиной какой вопрос? – осторожно попробовал сдвинуть дело с мёртвой точки директор, но не успела Соня открыть рот, как начался новый виток истерики:

– А-а-а, не буду, не имеете права, не хочу отвечать, ничего не скажу, ничего не сделала!!!

– Конечно, вы ничего не сделали, – вклинилась Соня. – Мы вас ни в чём и не обвиняем. Нам нужна ваша помощь…

– А-а-а, ничего не скажу!!!

– Давно она такая? – уточнила Соня, повернувшись к растерянному директору, пока Наталья пыталась рвать на себе волосы.

– В первый раз вижу…

– Может, ей скорую..?

– Наташенька, – робко пискнул директор. – Ты работать сможешь?..

– Да, – совершенно спокойно заявила вмиг успокоившаяся Тимохина. – Разрешите идти?

Алексей Олегович виновато глянул на Соню, печально пожал плечами и обречённо махнул рукой.

– Иди.

Наталья испарилась.

– Ну извините, Софьюшка, – буднично произнёс директор, заваривая чай. – Вы не из полиции, вроде как ни в чём не обвиняете её, а говорить с вами я Наташку не могу заставить. Чего она хоть натворила?

– Ничего…

– Ну вот видите… Вроде не вредное производство… Хотя кто его знает… Травы, зелья… Сами-то как, интересуетесь?

Ларина задумчиво помотала головой.

– Чаёк-то пейте, – радушно предложил директор, ставя перед Софьей элегантную чашечку, над которой поднимался ароматный пар. Себе он нацедил чай в нечто, больше напоминавшее глиняную пивную кружку, и тут же с удовольствием к ней приложился. – Хорош… Угадаете, что в составе?

Соня принюхалась.

– Основа – иван-чай…

– Так, так… – Судя по всему, беседа за чаем доставляла Алексею Олеговичу удовольствие.

Софья принюхалась: чай был безвредный и весьма оригинальный. Скорее, это был не чай, а то, что в модных кофейнях подают под затейливым названием «тизан». Варево пахло одновременно лёгкой свежестью, терпкой кислинкой и горьковатым миндалём.

– Мелисса, княженика и… бузина?

Глаза директора округлились, он просиял от восторга.

– Ну вот, а говорите, не интересуетесь! Да, да, всё так, пробуйте!

Соня молча пригубила отвар – он и в самом деле был очень недурен на вкус.

– А что, если вам поговорить с Лизой Комахиной? – вдруг предложил директор. – Это Наташина подружка. Она-то должна знать, что за шлея ей под хвост попала…

– Где её найти?

– Так давайте я вам её приглашу? – охотно предложил Алексей Олегович.

Через пару минут в кабинете появилась женщина лет сорока, усталая и хмурая.

– Чего она натворила-то? – мрачно поинтересовалась Лиза, узнав, что инспектор пришла по душу её товарки.

– Пока ничего, – уклончиво отозвалась Соня. – мы можем поговорить… где-нибудь ещё?

Директор заметно скис.

– Курите? Пошли, выйдем.

– Спасибо за содействие, Алексей Олегович, – церемонно сказала Софья. – всего хорошего. Благодарю за чай.

– До свидания, – разочарованно протянул директор.

Соня и Елизавета спустились на первый этаж, причём оказались совершенно в другом коридоре, не в том, где сидел домовой, и через скрипучую дверь попали на задний двор, огороженный унылым забором. Под прогрызенным коррозией и ржавчиной навесом торчали буквой «П» три скамейки и стояли две урны. Женщины синхронно достали сигареты и задымили.

– Давно ваша подруга Наталья стала… необычно себя вести?

Лиза равнодушно пожала плечами.

– Она вообще-то всегда была… ну, припудренная маленько, – пояснила она. – Но да, месяца два, наверное, как совсем того…

– Что произошло? Может, в семье что-то? Личное?

Лиза фыркнула.

– Мужик у неё – дай бог каждой, – заявила она. – Хозяйственный, всё в дом тащит, к себе её перевёз. Родители у неё где-то то ли в Ступино, то ли в Серпухове, она с ними редко общается. На работе тоже всё, как всегда…

– Новые друзья? Хобби? – не унималась Софья.

– Да нет, Наташка не любительница. Ну в смысле, спортом не занимается, петь-плясать не умеет, по театрам не ходит… Знаю!

Соня чуть не выронила недокуренную сигарету от неожиданности.

– Знаю! – повторила Лиза. – Она к психологу начала ходить! Хрен её разберёт, зачем, модно потому что, наверное. Точно, это он ей мозги промыл, больше некому.

Соня тоже почуяла, что это оно.

– Что за психолог? Где принимает? Контакты?

– Вы чё? Я не знаю, – разочаровала её Лиза. – Наташка не говорит, просто обмолвилась один раз, мол, к психологу хожу, и всё. И дальше ни гу-гу. Небось, он ей велел не трындеть больше.

– Елизавета, – Соня задумчиво потушила окурок и выбросила его в урну. – вы можете узнать у Натальи, что за психолог такой? Ну скажите, что вам тоже нужно…

Лиза избавилась от своего чинарика и махнула рукой.

– Без толку. Попробую, конечно, только Наташка, скорее всего, психанёт и не скажет. Но я попытаюсь. А чего такое? Морок какой-то?

– Морок… Может, и морок, – пробормотала Соня. – Спасибо, Елизавета. Контакты мои запишите, на всякий пожарный, вдруг что удастся узнать. И… Как отсюда выйти теперь?..

***

До отделения ММВД Соня добралась только через час. Удивительно, но после чая, которым угостил её Алексей Олегович, беседа с полицейскими не представлялась муторным и неприятным делом.

Встретил Софью помятый молодой парень, представившийся капитаном Шамовым.

– Конфликты с пострадавшим были? – завёл прежнюю шарманку своих коллег капитан.

– Не было.

Шамов хмыкнул.

– Так разве бывает?

– Бывает. Я всего второй месяц работаю. Арина тоже. Никита ещё позже пришёл.

– А начальник?

– Что – начальник? Обычный.

– Администратор?

– Хорошая девушка, позитивная. А что с нашими пробами?

Капитан зашарил по столу.

– А вы переживаете?

Соня наградила Шамова тяжёлым взглядом, от которого тот потупил глаза.

– За свою – нет.

– Угу, угу… А вы говорили моим коллегам, что зельями не интересуетесь?

– Нет.

– А Морозова?

Соня пожала плечами.

– Она их изучает в институте. Более углублённо, чем я.

Шамов с интересом подался вперёд.

– А вы что изучали… углублённо? Трансформации?

Соня сделала стойку.

– Не совсем. Материю. Тонкую и плотную.

Глаза у капитана загорелись нехорошим огоньком.

– Насколько помню, это включает в себя трансформацию?

– Не только. В основном физику, агрегатные состояния, условия переходности…

– Так, так… А скажите, можно было бы, теоретически, воздействовать на Золотова не с помощью зелья, а… Понимаете?

Соня расслабилась.

– Теоретически – да, – уверенно заявила она. – Но я, например, вряд ли смогла бы.

Капитан недоверчиво поднял брови.

– В самом деле? Вы столько об этом знаете…

– Вот именно, знаю. Я больше теоретик, а не практик.

– То есть вы никогда никого ни во что не превращали? У вас не было практических занятий?

– Были, почему? И превращала. Мух. В скрепки.

– И как? – заинтересовался Шамов.

– Неплохо. Такие себе скрепки. Иногда с лапами…

– С лапами, – повторил капитан. – Но вы знаете, как трансформировать человека? Теоретически?

– Вообще, да. – Соне всегда было дико интересно порассуждать на околонаучные темы. – Но эффект был бы другой, не как с Никитой. Человека можно превратить в кого-то или во что-то конкретное. Лучше тоже в живое – так легче. Чем больше параметры задаваемого объекта подходят под параметры субъекта, ну, человека, тем лучше. Ну как бы меньше работы, понимаете?

– Параметры – это..? – Капитан начал слегка косить левым глазом от обилия информации.

– Рост, вес, теплокровность, количество волосяного покрова – что угодно, – с удовольствием перечислила Ларина. – Так вот. Чтобы трансформировать человека, нужно выбрать заданный объект, чётко его представить по всем параметрам, провести нужные расчёты – что, как, в каком порядке будет трансформироваться. Дальше разрабатывается формула, если понадобится – вербальная. Ну, заклинание, хотя их уже редко используют. Будут точно задействованы манипуляция, энергообмен, стабилизация. Естественно, с первого раза вряд ли получится, сначала трансформацию нужно проводить очень медленно, постепенно. Потом можно попробовать быстрее. Всего на это может уйти… Не знаю, месяца полтора, может, больше. В зависимости от квалификации…

Капитан хлопнул ладонью по столу.

– Хватит! Вы издеваетесь?!

Соня обиженно поджала губы.

– Даже не думала. Вы спросили – я ответила. Это вообще мало кто изучает, но это очень интересно… Даже в теории.

– А на практике?

– А на практике долго, – решила Соня.

– То есть одномоментно такую штуку не провернуть? – хмуро уточнил Шамов.

– Если колдун какого-то нереального уровня и с пятидесятилетней практикой, может, и можно. Нужен же визуальный контакт с субъектом. В смысле, пока ты колдуешь, надо на него смотреть, и… – Соня так увлеклась, что подняла руки и направила их на капитана. Тот отшатнулся.

– Извините, я не делаю ничего. Ну вы поняли, это минимум полчаса. Если бы Никиту таким способом заколдовывали, он бы точно заметил. Так что с нашими пробами?

Шамов посмотрел на неё в упор с некоторым отвращением.

– Ничего. Ваша проба отрицательная на предмет искомого заклятья.

– А чья положительная?

Бедный капитан совсем утратил контроль над собой и ситуацией. Соне повезло, что в отделении больше никого не было, чтобы привести его в чувство.

– Ничья! – сердито рявкнул он. – Полная ерунда! Никто из сотрудников Золотова не проклинал. Кто-то из посетителей, наверное, обронил зелье, а потерпевший, не знаю, наступил или подобрал и на себя просыпал… Вообще это не ваше дело! Я вам ничего не говорил! Я уже запросил в вашей конторе данные на посетителей, приходивших к вам раньше… Найдём…

Повисла пауза, не неловкая, а какая-то вежливая, почти светская.

– Я могу идти? – тоном герцогини на приёме у короля осведомилась Соня полминуты спустя.

– Идите! – гавкнул Шамов. – Коллег ваших тоже ожидаем сегодня.

– Они придут.

– Надеюсь. Всего хорошего. Пропуск вам выпишу.

Когда Ларина ушла, капитан потёр пальцами виски. Он никак не мог сообразить, чего так взъелся на милую девушку, которая, судя по пробе, была определённо вне подозрений, как и все её коллеги. Ещё и про трансформации так интересно рассказала… Хорошо, что он не занимается этой мутотенью, сплошной геморрой… А история выеденного яйца не стоит. Подумаешь, парень позеленел… Заклятье конечное, рано или поздно пройдёт, всё пройдёт… Капитан сладко зевнул и выдвинулся за кофе.

Глава 10. Гордиев узел

Что мне в том, что виновных нет и что я это знаю, —

мне надо возмездие, иначе ведь я истреблю себя.

Ф. М. Достоевский, «Братья Карамазовы»

Выйдя из отделения полиции, Соня с неудовольствием обнаружила, что рабочий день ещё не закончен и придётся возвращаться в контору. Утешало то, что обеденный перерыв уже миновал, значит, торчать на работе останется не так долго. Путь в контору пролетел ещё быстрее, так как Софье принялся написывать Руслан.

«Созвонимся?»

«Я в метро, давай так».

«Объяснишь, что ты устроила?»

«Понятия не имею, о чём ты».

«О твоём коллеге».

«С ним всё норм, на работе сидит. Ну, с утра сидел».

«Думаешь, я не понял, что это твоя работа? Я тебя знаю. И твой почерк тоже».

Соня фыркнула. Иногда душнила-Русик её страшно бесил. Может, он поэтому ещё не женат, подумалось ей.

Руслан печатает…

«Я никому не скажу».

Ларину разобрал смех. Да говори, пожалуйста, всё равно никто не поверит. А поверят – не докажут.

Руслан печатает…

«Что он хоть натворил?»

«Капитан полиции сказал, сам себя заколдовал».

«Что за бред!»

«Мне так сказали».

«Соня, блин!»

Ларина отправила ему ржущий смайлик, вдогонку – сердечко и вышла из вагона.

А у капитана Шамова продолжался скверный день, который не спас даже стакан растворимого кофе с тремя кусками сахара. После малоприятной тётки, рассказавшей капитану о тонкостях трансформации и всяких там материях, нагрянула ещё одна девица, молоденькая и заполошная, и окончательно выела Шамову мозг своими глупыми речами про зелья. Несмотря на то, что девчонка на них специализировалась, капитан очень быстро понял, что девица Морозова ни черта не смыслит ни в отварах, ни в чём-либо другом. Не добившись от свидетельницы ничего путного, капитан выпроводил хорошенькую, но бестолковую Арину из отделения. Под занавес рабочего дня явились начальник приснопамятного отделения Инспекции – свежий, подтянутый, вкусно пахнущий, чем моментально выбесил Шамова, и очень красивая администраторша, что немного утешило усталого капитана. Вкратце обрисовав главе Лихоборского отделения ситуацию с самопроклятием, он свернул допрос.

– Я вышлю вам в офис результаты экспертизы, чтобы вы могли ознакомиться, – бубнил он. – Вас я попрошу в свою очередь предоставить информацию обо всех посетителях конторы за последние… месяца три, наверное. По факту, несчастный случай, но, возможно, изначально зелье варилось для кого-то другого, с умыслом… В общем, буду ждать, постарайтесь оперативнее.

Дмитрий Александрович заверил, что они постараются прислать все данные как можно быстрее, и они со Стешей быстренько смотались.

– Я надеюсь, Арина уже вернулась в офис, – нервно обронил Дим-Самыч, усаживаясь со Степанидой в такси. – Не хочется, чтоб Соня и Никита остались наедине…

Желание начальника сбылось, но лишь наполовину: когда Дим-Самыч со Стешей вернулись, Аришка безуспешно пыталась разнять Золотова и Ларину.

– Какого лешего вы тут устроили?!

Клубок распался. Взлохмаченная Морозова-внучка отскочила в сторону. Никита опустил кулаки – костяшки были сбиты о щит, который Софья ещё не сняла.

– Почему её не посадили?! – заверещал Никита, который выглядел так, будто его пропустили через шейкер. – Это она, это всё она!..

– Дмитрий Александрович, скажите им, – заныла Ариша. – Они уже минут десять дерутся, они поубиваются…

– Я не дерусь, – холодно вступила Соня. – Я защищаюсь.

Никита истерично разразился нецензурной бранью.

– Тихо!

– Тварь! – выплюнул Золотов и, неожиданно слепив из воздуха энергопульсар, запустил его в Ларину. Щит, было скрывшийся, сработал безукоризненно, отбив атаку не хуже биты бейсболиста. Пульсар мгновенно метнулся обратно и с грохотом врезался в стену.

– Прекратить! – взревел начальник. Все вздрогнули – показалось, что крошечная будка-контора подскочила, как от толчка землетрясения. Повисла звенящая тишина, прерываемая всхлипываниями Арины.

– Довольно, – страшным шёпотом произнёс Дмитрий Александрович. – Вы у меня уже в печёнках сидите. Пишите заявления по собственному! – вдруг рявкнул он. – Оба!

Стеша и Арина в ужасе уставились на доведённого до белого каления начальника. Лицо Никиты вытянулось, как огурец. Соня криво улыбнулась и подняла левую руку, сложив пальцы хитрым образом. Щелчок – и в её руке оказалось заранее написанное бог знает, когда, заявление.

– Готово, – учтиво пояснила она, передавая бумагу Дим-Самычу. Судя по его лицу, начальник был на грани апоплексического удара.

– Отлично, – буркнул он, внезапно беря себя в руки и размашисто подписывая заявление невесть откуда взявшейся в его руке ручкой. – Золотов!

– Дмитрий Александрович, почему я-то?! – взвыл отмерший Никита. – Я же жертва..!

– Ты не жертва, ты провокатор, – отрезал начальник. – Мы не знаем, она ли тебя заколдовала, но если это она… Ты её оскорбил, распускал сплетни, и не только о ней, но и… – Дмитрий Александрович едва не смешался, но быстро взял себя в руки. – У тебя даже не хватило ума понять, что ты был неправ! Будь вы оба умнее, извинились бы друг перед другом, и…