скачать книгу бесплатно
Голос затих, я даже не услышал щелчка кнопки, так меня поразила эта запись. Да, что-то я говорил сегодня Лизе, когда сам был как во сне. Не может быть. Голос мой, но это – не я. Я просто не мог быть таким, не мог. Сердце просто упало, я не ощущал, бьется оно или нет. Зато мозг передавал простые и четкие импульсы: – Это ты, Джон, и ты это знаешь. Факты – вещь упрямая. – Так прошло еще минут десять, пока мои губы не вымолвили:
– Я верю тебе, Лиза. И я верю ей, а это – больнее всего.
– Все, Джон, все кончено, – Лизин голос был тверд как метал, – сейчас я сделаю тебе укол и спать. И постарайся, выбросить все из головы.
– Нет, милая, нет, подожди, – мой голос умолял, – почему? Ну, почему же?!
– Джон, расслабься, я тебе отвечу что-нибудь завтра. Мне надо встретиться с профессором, тем старичком. А пока, забудь. Ты и сам понимаешь что случилось. До того света ты был одним, а сейчас ты совсем другой. Вот и вся разгадка. Хотя это – для меня еще большая загадка.
Укола я не почувствовал, но все поплыло перед глазами и я провалился в бездну.
Глава 8. Пробуждение
На следующий день я проснулся поздно, и понятия не имел, сколько времени я вообще проспал. Чувствовал я себя прекрасно, хорошо отдохнувшим. Но постепенно, из полумрака, стали выплывать воспоминания. Они были чернее ночи, но я удивился, что ни одна слезинка не появилась у меня в глазах. Мое сердце затрепетало, а я старался к нему прислушаться. – Я найду ее, – понял я, чего бы мне это не стоило, но найду. И встану перед ней на колени. Может она не была идеальным человеком, но она – мать, и только благодаря ней я сейчас существую. – Я уже мысленно молил ее о прощении, и, даже представлял себе картину их встречи. – Нет, она не задушит меня, ведь я – ее сын. Как бы хотелось, чтобы она смогла простить меня. Мама, – мысленно обращался я к ней, я простил тебя, полностью и бесповоротно. Найди силы, чтобы простить и меня. Я тебя просто умоляю.
Мои мысли нарушил Стив. Он был искренне рад, что я спокойно лежал, не плакал, а просто задумчиво глядел в потолок. Он, наверное, догадался, о ком я мог сейчас думать. И просто сел на стул рядом.
– Извини меня, Стив, – произнес я, – как хорошо, что ты не знал меня прежде.
– Джон, забудь, вот мой тебе совет. – Мягко сказал он. – Если мы будем корить себя за все то, что было в прошлом, лучше повеситься сразу.
– Наверное, ты прав, но я предпочел бы осознать свои грехи, попытаться искупить их, и только потом их забыть.
– У тебя еще будет время, – спокойно сказал он, – у тебя еще будет много времени. Джон, сколько бы грехов у тебя не было – у тебя будет время, чтобы попытаться искупить их. И забыть. Лично я в это верю. Думаешь, кто-нибудь из нас святой? Лично я никогда таким не был, хотя грехи у всех разные. Кстати, – он нахмурился, – через неделю тебе придется сделать еще одну операцию. Просто, исправить положение кости, чтобы она срослась правильно. Но это – обычная операция. А в остальном дела твои идут хорошо, ты поправляешься, и, поверь мне, я этому искренне рад. Лиза сегодня немного задержится, наверное, будет после обеда. Тебе с ней хорошо? То есть комфортно?
– Вы оба прекрасные люди, я благодарен вам от всего сердца, – сказал я, – и я люблю вас обоих.
– Джон, если бы я не знал тебя, то некоторые слова воспринял бы по-другому. Но ты – очень чувствителен, и честен в высказываниях. Поэтому,…
– Извини, Стив, я сдерживаю себя, но иногда я называю свои чувства так, как я их чувствую. Наверное, сами слова немного режут слух, но они имеют не тот, обычный и привычный для нас смысл. Наверное, я заразился, там, от Марты.
– Все хорошо, Джон, не думай об этом. Ты действительно не такой, как все.
Когда он ушел, я еще долго лежал, глядя в потолок, до тех пор, пока не почувствовал, как в палату вошла Лиза.
– Милый, – с порога услышал я, – у тебя все в порядке?
Я уже растаял. Или она подыгрывала мне, или просто заразилась, и ей понравилось.
– Спасибо, дорогая. Сядь прямо на кровать, пожалуйста. – Я увидел ее глаза, они улыбались. И я заметил, что интерес в них, наверное, ко мне, совсем не прошел. Значит, она меня пока не бросит, – утешил себя я. Стало приятно, и я сам улыбнулся.
– Ты мне таким очень нравишься, Джон, – сказала Лиза. – Так держать.
– Спасибо. А что сказал профессор? Этот старичок, почему-то мне сразу понравился, и я сразу его зауважал.
– Я тоже. Наверное, потому, что он – объективен, и всегда готов выслушать и понять все версии, даже самые несуразные. Мой шеф – не такой. Для него все или белое, или черное. Хотя в своем деле он – еще та голова, мне у него еще учиться и учиться.
– И что же он сказал? – наверное, в моем голосе сквозило нетерпение.
– Что ты – молодец. И я – тоже, – непосредственно рассмеялась Лиза. – Слышишь, Джон, мы с тобой – молодцы.
– Приятно слышать, – согласился я, – но…
– Нет никаких но. Он не волшебник, и сказал мне то же самое, что мы оба уже знаем. До клинической смерти ты был одним, после – стал другим. Значит, что-то с тобой там сделали. Вот так, все очень просто, если не жутко загадочно. Я прослушивала твою историю там, много раз, но не уловила ни одного момента, когда кто-нибудь проявлял к тебе какую-либо активность, или убеждал тебя в чем-то, учил. Ничего. Он – специалист, и такие случаи, как твой, видел сотни. Но, как он говорит, люди возвращаются такими же, как и туда ушли, независимо от времени нахождения в клинической смерти. Да, многие со временем поменялись, большинство в лучшую сторону, другие остались такими же. Но ты уже вернулся другим, абсолютно другим, понимаешь? Вот в чем загадка.
– И что он тебе посоветовал?
– Наверное, он прав. Я это чувствую, хотя лично у меня сейчас одно желание, приступить к разгадыванию. Но он посоветовал сначала вытянуть тебя полностью из амнезии, а потом уже приступать к разгадке. Он даже изъявил желание лично при этом присутствовать. Представляешь?
– Лиза, все складывается прекрасно, – задумчиво ответил я, – у меня не меньше желания разгадать эту загадку. К тому же, – я немного затянул с продолжением, – я вам рассказал не все. То есть, не рассказал самый маленький кусочек: конец. Мне казалось, что я не имел права это сделать. Но если мы потом к этому вернемся, я сделаю это, пусть Марта меня простит.
– Джон, ты знаешь мое любопытство, – слазала Лиза, – но пусть будет так. Когда захочешь – расскажешь сам. Может именно в этом и будет разгадка. А теперь милый, извини меня, но мы должны продолжить. Чем скорее мы закончим эту, неприятную для тебя часть, тем тебе самому станет легче, и тем быстрее мы возьмемся за изюминку. Ты согласен? И вообще, ты еще хочешь все вспомнить?
Я задумался. Да, я хотел все вспомнить, но уже знал, что эти воспоминания не будут чище тех, которые они оба вчера вытащили из его подсознания.
– Лиза, мне кажется, что твой шеф был прав. Я все равно все это вспомню, ведь оно все есть в моей голове. Так лучше сейчас и все сразу. Зачем тянуть? Не волнуйся, мне будет горько, но уже не так, как с мамой. И я постараюсь не плакать.
– Плачь, милый, плач. Дай волю своему сердцу и душе, тебе от этого станет легче. – Она заглянула опять мне в глаза. – Не стесняйся меня, прошу тебя. Будь самим собой.
– Мне опять надо впадать в транс, и вспоминать? – спросил я. – А может, просто ты мне прокрутишь все пленки, и я поверю? Я поверю, Лиза, уже поверю. Тебе и им, не сомневайся.
– Нет, дорогой, – она замотала головой, – ты должен вспомнить хоть что-то сам, тогда ты сам же и доведешь все воспоминания до конца. Если я просто прокручу тебе пленки, ты не вспомнишь, а просто примешь информацию к сведению, и твой мозг не начнет работать. И твою амнезию мы не вылечим, а просто забьем ее, наложим на нее информацию, небольшой кусочек. Когда ты вспомнишь все, ты победишь амнезию.
Она была права, хотя у меня не было особого желания вспоминать абсолютно все. Уже одних пленок было бы достаточно, чтобы понять, кем я был, и почему от меня все отвернулись.
– Ладно, давай, – неохотно сказал я и вздохнул.
– Ты молодец, Джон, и я в этом убеждаюсь все больше и больше. Вспомни жену. Давай, милый, как вчера.
Я закрыл глаза и попытался повторить вчерашний процесс. Но к моему неудовольствию, а может и удовольствию, я опять увидел Марту. Сейчас я сразу понял, что говорили ее губы. – Жена, – повторяли они, не переставая.
– Опять Марта, – я услышал свой голос. – Ее губы повторяют про жену.
– Не убирай ее. Что ты чувствуешь?
– Свет, яркий свет. Мне хорошо.
– Он идет от обоих?
– Да. Он заливает все.
– Вглядись в него, в нем что-то есть. Что это?
– Наверное, свадьба. Их двое. Она красивая, в свадебном наряде. Он – в шикарном костюме.
– Ты узнал их?
– Первый раз вижу. Подожди, свет начинает гаснуть. Нет, пожалуйста, нет! Свет потух. Ночь.
– Что ты чувствуешь?
– Плохо, мне плохо. Вижу кровать, на ней сидит женщина и рыдает. А вот, появился и мужчина. Я чувствую, что он ее оскорбляет, и та плачет еще сильнее. Сандра! Это Сандра!!! Моя милая девочка! Я не дам тебя в обиду! Я….
– Кто такая Сандра, Джон?
– Тупое и безмозглое существо, – услышал я уже другой голос, – она ничего не умеет, тупее, наверное, не бывает. Как меня вообще угораздило ее найти!? Она хуже обычной коровы, та хоть дает молоко. – Ты мне уже так надоела, что сидишь меня в печенках! Дура. Я перекрещусь, если Бог избавит меня от тебя один день. Ты хоть что-нибудь умеешь? Дурой была, ею же и останешься! Уйди с моих глаз, хоть на час не маячь передо мной! – картина стала тухнуть и исчезла.
Я опять почувствовал медицинский запах, когда очнулся. Значит, мне делали укол и я спал. Но Стива не было, и я не плакал. На меня смотрело Лизино лицо. Оно просто нависло надо мной.
– Джон, ты в порядке? – Ее голос волновался.
– Да, милая, все в порядке. Просто я увидел свою жену. Как она была прекрасна! Я так хочу ее увидеть, обнять, целовать, даже взять на руки.… Когда меня выпишут?
– Джон, ты опять – молодчина. – Но…
Тут я вспомнил. Сердце мое сжалось.
– Лиза, я ей сделал что-то плохое. Ее нет, то есть, она не со мной. Что? Ну не томи, включай пленку. Я должен это знать.
– Джон, я надеюсь, что ты уже более подготовлен к тому, что услышишь. Но, все равно, ты точно этого хочешь? – в ее голосе опять было беспокойство. – Ладно, но я приготовлю шприц.
– Включай, – безразличным голосом попросил я.
Вскоре щелкнула кнопка.
– Извините, мы из полиции. Ваш бывший муж попал в аварию, и мы расследуем это дело. Нам нужна любая информация о нем. Сейчас он находится в ….
– Лиза, прокрути, – попросил я, – я хочу услышать только то, что она расскажет.
– Извините, я не желаю о нем говорить. Я была так счастлива, что смогла от него уйти и забыть его навсегда.… А теперь мне надо выворачивать грязное белье?
– Но это очень важно для следствия.
– Лиза, – повторил я, – прокручивай полицейских, оставь только ее разговор, пожалуйста.
– Хорошо, Джон, только держись.
Кнопка магнитофона щелкала на стоп, воспроизведение, перемотку. Я уже не слышал эти звуки.
– Да, он – очень умный, очень. Но лучше бы я сошлась с любым дураком. Какая я была дура! Нам надо было хоть месяц пожить вместе, а мы только встречались до свадьбы. Тогда бы я сбежала от него, как от прокаженного. Никакой свадьбы, слышите, никакой!
– Он был деспот, эгоист, я боялась его. Нет, он никогда меня не ударил, но лучше бы он делал это. Он меня гноил, словами, взглядами, своим присутствием. Гноил, унижал, просто уничтожал. Да, я надеялась, что после родов он хоть как-то изменится. Но стало еще хуже. Его ненависти хватало на двоих. Она увеличивалась с каждым днем. Я со страхом ждала его возвращения с работы. И не было ни одного раза, поверьте, ни одного, чтобы я не рыдала. Это было невозможно.
– Да, я ненавижу его и молю Бога лишь об одном, чтобы он никогда, даже случайно, не перекрестил мой путь с этим деспотом. Я сбежала, когда уже была беременна во второй раз. Я знала, что будет. И я решилась. Какая я молодец! После него я, наконец, стала просто жить и свободно дышать. Оставался единственный страх, что он придет. Но он никогда не появился, даже не искал меня. Прошу вас, просто умоляю, давайте закончим, я больше не могу. Нет, я даже не приду на его похороны, если он там у вас умрет…
Как я не пытался, но водопад слез повторился. Я уже верил и понимал, что все это правда, и что я был последним мерзавцем.
– Можешь не повторять мне мою запись, я верю, – всхлипывая, произнес я. – Только не могу понять, как я мог быть таким! Нет, Лиза, дорогая, не коли…
Все поплыло, и я провалился в бездну.
Глава 9. Ничего, но много нового
К моему удивлению, когда я очнулся, Лиза сидела рядом. Солнце уже подходила к закату, но она, почему-то не ушла.
– Лиза, спасибо, – прошептал я, – наверное, ты мой ангел. Или просто ангел. Как хорошо, когда ты рядом.
– Джон, я просто хотела убедиться, что ты в порядке. Как ты?
– Грустно. Грустно и жаль. И лишь одно желание.
– Спать? Хочешь, я тебе сделаю еще один укол?
– Нет. Желание найти ее, упасть и целовать ей ноги. И, чтобы она меня простила. Или хотя бы, попыталась. А уж потом – забыть.
– Джон, тебе только сорок шесть. У тебя еще вся жизнь впереди.
Я усмехнулся. Вся жизнь. Да если бы мне дали хоть лет пять, да даже и три. Я знал, что сделаю, когда меня выпишут. Мне жутко захотелось выйти из этой палаты поскорее. Завтра. Даже сегодня.
– Лиза, – попросил я, – давай дальше. Не волнуйся, я готов.
– И не думай, дорогой, – строго сказала она. – Ты знаешь, сколько у меня пленок? Ну, хотя бы догадываешься? Конечно, нет. Пятьдесят шесть. Это почти на три месяца. Скажи мне, ты хочешь прослушать все?
– До единой, – я был в этом просто уверен. – Но зачем полиции столько пленок?
– Тебе же говорили. По твоему наезду возбуждено уголовное дело, ни водитель, ни машина не найдена. Есть серьезная версия, что все было сделано преднамеренно, кто-то хотел тебе отомстить. А это уже совсем другое дело: попытка убийства. Именно поэтому, после нескольких первых пленок, появились и остальные. Все твои знакомые, родственники, подчиненные, тебя ненавидели. Любой из них мог тебя убить, или нанять для этого кого-то.
– Да, – задумался я, – я уже предчувствую, что будет и на остальных пленках. Но ты знаешь, Лиза, если бы даже и так, я первый вступился бы за того, кто хотел бы меня убить. Я уже сейчас хотел бы убить того Джона, собственными руками.
– Его уже убили. Его нет, Джон, – мягко сказала Лиза. – Ты – другой человек. Будь им, и забудь про того.
– Лизонька, – вдруг вырвалось у меня, – я не знаю как, но мне хочется тебя отблагодарить. За все.
– Успокойся, милый, – она улыбнулась, – просто расслабься и постарайся опять заснуть. И забыть все тоже. Завтра я буду у тебя с утра.
Она ушла и палата опустела. Я лежал и просто думал. Было о чем. Почему, например, я не реагировал на Лизу, то есть мое подсознание, повторяя ее слово, ничего не выдавало. А вот Марта, шевеля губами то же самое, вызывала видения, воспоминания, чувства. Потом, мозг и сердце переключились на другое. Уже пережитые воспоминания, вернее их куски, тянули за собой всю историю. Медленно, но верно. Все, что я знал о матери, потихоньку всплывало, но уже в деталях. То же самое происходило и с Сандрой. Но с последней, были и хорошие, просто чудесные воспоминания. Как мы познакомились, как ходили в кафе, первый поцелуй… Я поймал себя на мысли, что улыбаюсь, с большой нежностью, даже любовью. Но это длилось не долго, пока не наступала серая, а потом просто черная полоса воспоминаний. Слезы не высыхали, но остановить их я уже не мог. Лиза сказала правду: если я хоть что-то вспомнил, или увидел, то процесс пошел, и он остановится автоматически лишь тогда, когда я вспомню все, до мельчайших деталей. Моя душа закричала в один момент: – Сандра, милая, я уже не тот, я хороший!!! – И я уснул.
Лиза не обманула меня. Когда я проснулся утром, она уже сидела на стульчике и ждала. Потом сразу пересела на край моей кровати и заглянула в лицо.
– Привет! – улыбнулся я, – я, наверное, стал бы счастливчиком, если бы так было каждое утро. Лиза, мне пусто без тебя. Нет, не подумай ничего такого. Но ты – явно мой ангел. Огромнейшее тебе спасибо!
Ее лицо расплылось в улыбке. – Джон, я тоже все время о тебе думаю. Ты очень хороший, открытый, честный. Сегодня ночью я просто испугалась за тебя. Ведь тебя когда-нибудь выпишут. А таким, какой ты сейчас есть, очень трудно в нашем мире. Мне действительно захотелось защитить тебя от него. Да, ты можешь опять к нему приспосабливаться, и вернутся к тому, кем ты был. Но я хочу, чтобы ты оставался таким же. Таких мало, очень мало.
– Я никогда не стану таким, как я был, – твердо сказал я, – я лучше повешусь, или брошусь под колеса.
– Не надо делать экстремальных выводов, милый. Давай, лучше, продолжим.
– Давай. Только укоротим. Говори мне слово. Я уже знаю, что делать. А потом, включай пленку, только то, что обо мне рассказывают. Я много думал, когда ты вчера ушла. С матерью у меня был шок, не скрою. С женой – острая боль и слезы. Но я вижу, что успокаиваюсь. Изменить прошлое я не могу, а вот то, что я сделаю, когда меня выпишут, я уже знаю определенно.
