скачать книгу бесплатно
Пахнет мазь травами, чем-то едким и почему-то кровью. Но в кожу впитывается мгновенно, и эффект можно заметить сразу: все ранки, которые были на пальцах Ксень, заживают мгновенно. Птица выдыхает благоговейно и жмурится, понимая, что Ян сыграл против себя самого, причем дважды: мало того, что помог блондинке нарушить приказ Повелителя, так еще и влюбил ее в себя еще крепче.
– Ты опять думаешь про Яна? – говорит вдруг Ксень, потянув было ноготь ко рту, но тут же отдернув руку. На недоуменный взгляд сестры она отвечает: – Да у тебя такое выражение лица стало мечтательное…
– Это он подарил. Для твоих рук, – поясняет тихо Птица. – И для просто ран тоже. Но в первую очередь – для того, чтобы я смогла привести вот это, – она обличительно тычет пальцем в ноги сестры. – В божеский вид. Понимаешь? Ты понимаешь, что он делает ради нас? Ради… меня?
Она хмурится и вздыхает, обещает себе, что все закончится хорошо.
– Понимаю, – кивает Ксень. Лицо у нее задумчивое. – Знаешь, вчера вот Драссир кое-что сказал, а я вот до сих пор обдумываю, и до сих пор в ужасе! Он сказал, что в мире будущего им места нет! Темным, то есть! Они не видят себя… Вспомни, Драссир передернулся, когда я сказала, что дети, не видевшие войны, захотят пообщаться…
Рыжая вытирает ресницы: кажется, она расплакалась. Усилием воли не жует губы и не грызет ногти: ей сейчас идти к орионцам. Вид обветренных губ и заусенцев явно не добавит ей веса в их глазах.
Птица горько вздыхает:
– Они одиноки. Смертельно одиноки. И им больно и тоскливо. Это все, что я могу сказать по этому поводу. А теперь подставляй лицо, я тебя накрашу, и пошли. У нас всего час остался.
На террасе стараниями котов сегодня – целая инсталляция: там и фуршетный стол с закусками и напитками, и мягкие диванчики, и музыка их маленького проигрывателя. Играется что-то очень похожее на мелодии, которые звучали на балу, и Ксень догадывается, о чем будет сегодняшний урок.
– Ваши высочества, – почти поет Аларэй. – Приглашаю вас на урок светского этикета. Вы довольно неплохо справляетесь с шианским церемониалом, но нашему вам тоже стоило бы научиться, ведь многие правящие аристократы на нашей планете очень ценят манеры и внешнее впечатление. Если хотите найти понимание и поддержку в их кругах – придется вам их впечатлять.
Ксень мысленно благодарит всех богов во вселенной за то, что именно сегодня обратилась к сестре за помощью с имиджем: хороша бы она была вот сейчас в своих обычных джинсах и свитере! Аларэй подплывает ближе и несколько секунд их обеих внимательно разглядывает. В его глазах сложная смесь чувств, но что-то вроде одобрения все же проскакивает.
– Итак, урок первый, приветствие. Младшего по рангу достаточно приветствовать кивком головы, если ты в нем заинтересован, или проигнорировать, если не заинтересован. Со старшими и равными нужно обозначить поклон – если прием официальный, то полный, если это частная встреча, то легкий. Показываю оба варианта…
Надо отдать котяре должное, сегодня взвыть хотелось не только Ксень! Орионцы обладали поистине неземной грацией и пластикой, и повторить показанное получилось далеко не сразу.
Министр с усмешкой подлил масла в огонь, сказав, что аристократия без проблем читает язык тела. Не так повернешь руку и вот уже вместо «Я рад вас видеть» читается «Позор тебе и всему твоему семейству».
Птица попросила показать жест позора отдельно, решив использовать его при случае как ругательство.
Ксень отметила, что сестра сегодня тоже вся красная и взмыленная. А Аларэй, кажется, вошел во вкус и останавливаться не думал. Он завалил девчонок бесценными сведениями об этикете, правилах и порядке приема пищи на торжественных встречах и прочем таком, от чего голова начинала натурально пухнуть.
– А можно перерыв на обычный, не церемониальный кофе? – просит Ксень. – Мне надо перезарядить мозги, уважаемый Глава Совета.
Белый кот улыбается и царственно крутит кистью. Насколько Ксень понимает, это разрешение, а не что-то очередное про позор всему семейству. Они с Птицей шустро оформляют себе крепчайшего кофе с корицей из повара и присасываются обе. Руки у Птицы дрожат, и поэтому чашку обратно на блюдце она почти роняет. Металлическая посуда, естественно, издает резкий звон.
– Осторожнее, леди, – смеется орионец. – Напуганные кошачьи аристократы ходят мимо лотка… Не будем провоцировать их на такое паскудное поведение, верно?
Птица пару секунд моргает, осознавая сказанное. Когда до неё доходит, она утыкается лбом в ладони и тихо смеётся.
– Хотела бы я это видеть… Уф. Прошу прощения, я постараюсь быть аккуратней.
– Я выражаюсь фигурально… но это не точно, – Аларэй блестит глазищами и выглядит довольным донельзя. – Продолжаем?
Девушки только кивают. Кажется, сегодня представитель гордых котоэльфов решил выжать из них все соки, потому что он переходит к правилам поведения за столом, и желание завыть возрастает многократно. Во-первых, есть надо не руками, а миниатюрными и затейливыми приборами, аналогов которых нет ни на Земле, ни на Шиане. Во-вторых, справляясь с первой задачей, надо помнить ежесекундно о языке тела. В третьих, еще улыбаться и вести светскую беседу, держать осанку и умудряться не испачкать едой ничего.
А орионец продолжает шутить, да в таком ключе, что Ксень вспоминает снова про мемасы с котиками и задается вопросом, не насмотрелся ли почтенный министр видео с Земли в свободное время. Естественно, втихомолку, на верхней полке шкафа с парадными мундирами.
Птица же, несмотря на непринуждённую обстановку, чувствует, что готова сорваться. Потому что Рэй-Юн очень внимательно следит что за ней, что за Ксень, и прищур его кошачьих глаз не обещает ничего хорошего. Кот не глуп, кот умен, кот понимает, что внешний вид рыжей – заслуга Птицы. И она видит плещущуюся на дне его зрачков угрозу. Поэтому блондинка осторожным, едва заметным для прочих движением, пока Аларэй и Сай-Рэн отвлеклись, толкает сестру. Так, чтобы она упала. И не просто упала – а ещё и утянула за собой скатерть со столика, опрокинув на новую одежду еду и напитки. Расколотый стакан режет рыжей щеку, а Птица сначала фыркает презрительно, потом встряхивается и кидается ей на помощь. Все чётко, все как по нотам – это представление называется «я не хочу помогать ей, но я должна». Она надеется, Рей-Юн этим удовлетворится.
– Вот этого на приемах точно не надо повторять, – фыркает черный котяра насмешливо буравя Рыжую взглядом. В его глазах читается «но ты же повторишь, недотепа».
Птица бурчит нечто вроде «я прослежу», просит прощения у всех присутствующих, и их отпускают с миром. Принцесса идет по коридорам, просто не зная, что говорить и как извиняться перед Ксень. Она её подставила и опозорила. Только что.
По щекам текут пока что незамеченные злые слезы. В голове как-то горько молчит Ян. Так, словно понимает Птицу прекрасно, словно сам был на её месте, а теперь наблюдает за действиями подопечной и не может найти слов, которые помогут. Девушка молча просит его не исчезать сейчас. Остаться, не обрывать связь.
– Ксень… – наконец начинает она и осекается.
Сказать нечего.
– Чего? – Рыжая прикладывает к щеке мокрый платок. – Ты чего такая горькая, как будто сейчас помрешь? Ничего плохого не случилось же… Да и вообще, – тон девушки становится заговорщицким. – Я даже благодарна, что ты меня уронила, и этот театр кошек имени Куклачева отвалил от нас!
– Ксю… – Птица жмурится, выдыхает, прижимает сестру к себе. – Прости. Прости, мне, возможно, придётся это повторить. Прости. Рей-Юна нужно убирать отсюда, и как можно скорее, или нам обеим не жить. Я тоже не железная, я не выдержу тебя позорить все время.
Она заходит в комнату, втаскивает рыжую следом и обнаруживает там Яна.
– Неплохо, – роняет он, глядя на девушек абсолютно нечитаемо. – Очень неплохо сработали. Хорошая команда.
Птица щурится непонимающе: ей слышится в голосе демона… зависть?
Она вдруг вспоминает, как к Яну относится Драссир, понимает, что скорее всего и прочие Лорды думают о нем также, и выдыхает судорожно. Вот оно, значит, как.
– Спасибо, – выдает Ксень, глядя на демона. Глаза у него цепкие, злые, полыхают, как горячие угли. Боли в них столько, что, кажется, она обжигает. Ксень понимает, что он пришел к Птице, потому что… потому что?
– Я пошла переодеваться, – говорит она, понимая, что тут совершенно лишняя. – помни, нам еще к Кайо. Будешь готова – я в комнате.
– Помню, помню, – вздыхает Птица, подходит к демону, тычется лбом ему в грудь. – Спасибо, что пришёл, Ян. И спасибо, что…
– Что? – усмехается Лорд, позволив несносной девчонке себя обнимать.
– Просто. Не знаю. Что существуешь. Это здорово, что ты есть.
– И в этом нет моей заслуги, – фыркает Ян. – Приведи себя в порядок. И помни, что у тебя нет времени на слабость.
Слегка коснувшись кончиками пальцев её волос, он исчезает, оставляя после себя лютую, страшную тоску. Птица обхватывает себя руками, всхлипывает неслышно. Насколько же он одинок, этот древний демон? И кого он прикрывал такими жестокими методами? Птице почему-то кажется, что он не просто кого-то опозорил. Нет, он делал что-то несоизмеримо худшее. Потому что так было надо.
Злобно дернув щекой, она идёт переодеваться. А потом – к сестре.
Ксень находится на кровати уже в спортивной форме. Лежит и о чем-то думает, закинув руки за голову.
– О, быстро ты! – говорит она, обращаясь к Птице. – Что, натуральный блондин уже в закат свалил один?
– Не смешно, – фыркает Птица. – Он всегда один.
Она тяжело вздыхает и машет рукой в сторону двери: дескать, пошли уже. Быстрее начнём – быстрее закончим. Делать не хочется совершенно ничего, в голове липкая пустота, но она все равно собирается устроить сестре быстрый ликбез по одежде. Сходить в тот же магазин, и пусть наберёт себе нормальных вещей, в конце концов. А потом попросить у Яна новый урок. И у Драссира. Пора приходить в форму, потому что иначе…
Она не знает, что иначе. Но уверена, что ничего хорошего. Мелькает мысль попросить взять в команду обучающихся идиоток ещё и Ксень.
«А также Инсен-Рай и Хенну», – раздаётся в голове язвительный голос Яна.
Птице даже ответить нечего, сама понимает, что мысли бредовые.
– Пошли, короче, нас Кайо ждет, – говорит Ксень, вставая с кровати и прикрепляя миник так, чтобы его не уронить. Она в последнее время слишком привязалась к устройству, и теперь без него чувствует себя некомфортно.
Кайо сидит на тренировочной стене скалодрома, на самом верху, как кошка, и посматривает вниз. В руке у нее стакан с трубочкой.
– А вот и вы, – даже по голосу слышно, что она улыбается. – я уж думала, не придете сегодня. Ксень, что с лицом?
– Пришлось показушно падать перед шпионом, – пожимает плечами девушка. – получилось, что лицом в стакан. Стакану не понравилось, и вот он раскололся, а у меня царапина.
– Ох уж этот «шпион», – женщина раздраженно шипит и спрыгивает вниз, совершенно игнорируя более чем трехметровую высоту. Приземляется легко и плавно, и совершенно будничным тоном говорит: – Ой, я забыла там стакан. Вот незадача. Принесет мне его кто-нибудь?
Ксень переглядывается с Птицей:
– Давай наперегонки? – она сегодня не против пошалить и выплеснуть напряжение, а скоростной штурм скалодрома для этого как нельзя лучше подходит.
Птица задумчиво щурится. Её тянет отказаться, потому что в любой момент может напомнить о себе астма – слишком перенервничала сегодня. Но Ян в её мыслях предвкушает интересное зрелище, и девушка сперва втягивает лекарство, а потом хмыкает:
– Поехали. Если чо, у меня сейчас не приступ. Я так, превентивно.
– Тогда стойте, где стоите, – улыбается Кайо. – Бегите к скалодрому на счёт три. Раз, два, три!
Девчонки срываются с места. Птица добирается до скалодрома первой, и некоторое время держит лидерство. Ксень лезет следом, в голове ее – азарт и веселье. Сегодня ей не страшно – ее принимают. И это хорошо. Им будет трудно, но не труднее, чем лезть по этой штуковине…
Ксень не запоминает, когда ей становится легко. По ощущениям – на ногах просто вырастают крылья, и эти крылья поднимают ее вместо мышечных усилий.
Кайо с земли смотрит, как Ксень, аки пушинка, поднимается все выше, пока, наконец, не достигает вершины и не хватает стакан.
– Интересно, она в курсе, что только что освоила левитацию? – говорит призрак самой себе.
Птица это все равно слышит. Останавливается передохнуть, смотрит вниз и сообщает:
– Очень вряд ли. Кто её обрадует?
Встряхивает головой и продолжает восхождение. Она-то пока освоила только светлячков да пеленг, поэтому читерить не получится.
Ксю сидит наверху и выглядит радостной, но все равно тяжело дышит.
– Как это так вышло? – спрашивает она, едва Птица забирается наверх. – Ты же вроде впереди была!
Кайо в три прыжка заскакивает наверх и забирает свой стакан.
– Это называется магия, ребёнок, – она хихикает и делает очередной глоток газировки. Судя по цвету, апельсиновой. – Отлично справилась! Теперь лезьте вниз, и бегом десять кругов!
Пробежка дается Ксень с трудом. Она начинает дышать так, словно сейчас упадет, на третьем круге. Птица спокойно трусит в одном темпе и дыхание ее спокойно до самого конца пробежки. Ксю помнит, что надо бежать не быстро, а ровно, старается держать умеренную скорость и ровный шаг, но это не помогает. К концу кросса она падает на спину и лежит, обливаясь потом.
– А ты вот даже не запыхалась, – говорит она Птице. – И не вспотела. Как ты это делаешь?
– Не знаю, в прошлый раз сложнее было, – девушка садится рядом. – Мне как-то… Норм. И хорошо, меня все устраивает.
Она тоже откидывается спиной на маты и понимает, что несмотря на отсутствие физической усталости, вставать она не хочет совсем.
– Боевкой сегодня не страдаем? – говорит Кайо. – Думаю, нет. У вас магия опять в раскачку пошла, несколько дней будете вялые, зато будете находить в себе нечто новое. Вот директор школы мне спасибо скажет, – и женщина довольно хихикает.
В этот момент в дверь входят двое в характерных масках. Судя по черному одеянию первого и дрэдам с бусинами у второй, это те самые двое из катакомб.
– Зато мы можем посмотреть показательное выступление, – говорит Кайо и выглядит донельзя довольной. – Наблюдайте, детишки, сейчас грандмастера нам покажут! Ведь покажете?
Двое древних синхронно отвешивают легкий поклон сперва зрителям, потом друг другу.
И без предупреждения переходят в атаку. У Шелдара его ятаган, у Ариж – парные кинжалы, наподобие тех, что носит с собой Аргона. Движутся они настолько быстро, что девчонки едва успевают следить. И то, Ксень думает, что шианцы придерживают скорость, чтобы они могли увидеть хоть что-то.
«Законы физики? Не, не слышали!» – думает она и продолжает смотреть. Оба древних дерутся без магии – только на силе, скорости и технике. Ариж больше упирает на ловкость: кружит вокруг более рослого противника, как юркая лисица, то наскакивает, то уходит в оборону – выматывает.
Шелдар бьет коротко, методично, он похож на паровой молот: сила в движении, которую не остановишь, – или уворачивайся, или будешь размазан. Его ятаган мелькает размеренно, даже монотонно, но удары страшные – это Ксень видит, и радуется, что ни один из них не попадет в цель, ибо бой учебный.
В какой-то момент Ариж отлетает к стене, но не врезается в нее, а пружинит, делает рывок вперед – и мечет ножи, которые где-то прятала до этого. Шелдар отскакивает назад, отбивая их один за одним ятаганом, а последний перехватывает рукой и швыряет обратно. Ариж взбегает по летящим в нее ножам, словно по лестнице, перехватывая кинжалы другим хватом, но в этот момент Шелдар бросает в нее ятаган. Оружие пролетает мимо шеи, срезает бусину с одной из косичек и увязает в стене под потолком, куда прилетело из-за невероятного угла броска. Ариж мягко падает на мат и поднимает руки – признает поражение.
– Это тот самый удар, который отбить невозможно, – шепчет Кайо девчонкам, которые роняют челюсти в прямом смысле. Так и замерли с распахнутыми, как шкатулки, ртами.
– Очень сильно нихрена себе, – сипит Птица. – Слышали ли они что-то о физике? В курсе ли они, что бегать по летящим ножам невозможно? Осознают ли, что попрали своей дракой Ньютона, и он вертится в могиле аки вентилятор? Как мне этому научиться?
Последняя фраза Птицы настолько не сочетается с её предыдущей речью, что удивлённо поворачивает голову даже Шелдар. Несмотря на то, что он ушёл в показательный игнор Птицы. Девушка, которая никаких несоответствий не видит, молча пожимает плечами. И мечтает увидеть спарринг Шелдара и Яна. Или Драссира.
«Будет иметь смысл, если они с Ариж будут вдвоём», – холодно отвечает Ян. – «Осторожнее в раскопках. Среди реликтов древних эпох можно найти что-то действительно опасное. Элинор, например».
Птица хочет спросить, что за Элинор, но вместо нити связи уже стоит глухая стена, и она закатывает глаза. Ян в своём репертуаре, конечно.
– Пока, на вашем уровне – никак, – говорит Шелдар. – Сперва подтяните хотя бы… основы. Чтобы первая наша тренировка не закончилась для вас травмами. Если выйдете хотя бы на уровень Хенны – жду всех троих.
И удаляется, держа маску на лице, а под ней – морду кирпичом. Ариж поднимает разбросанное повсюду оружие и тоже сваливает, но перед этим поднимает маску и одобрительно подмигивает девочкам: вроде как, молодцы, так держать!
– Мне жопа, – сообщает Птица. – А потом моей жопе жопа. Но если я научусь бегать по летающим ножам, то меня все устраивает. Зато наша ледяная скала оттаивает. Приятно видеть.
Она все ещё бесится на то, как сильно и тупо спалилась. Хотя ни Драсс, ни Ян её за это даже не ругали по-настоящему. У Птицы ощущение, как будто Лорды просто махнули на все рукой и решили следить за этим балаганом.
– Бегать можно и по ножам, и по чему угодно, – говорит Кайо. – И да, если вас когда-нибудь начнет тренировать Стальной Волк, вам полная жопа. Но оно того стоит, уж поверьте.
Ксенька вставляет свои пять копеек:
– А про Ньютона… ну да, он наверное, вертится, и все потому, что когда он писал свои законы физики, он не знал о магии. И знаете, что? Так ему и надо!
– Ох, прям стальной прям волк? Сколько пафоса, – Птица фыркает. – Ауф, блин! Хотя ему можно, конечно. Я бы, если честно, таки устроила боевку, но мне сегодня ещё с Яном заниматься. И мне представить страшно, что он для меня приготовил.
В голове мелькают картинки тренировочного поединка Лорда с Шелдаром, и выражение лица снова становится мечтательным.
– Хватит там залипать на то, как ловко древние ножами орудуют, – Ксень, по обыкновению, угадывает, о чем задумалась сестрица, и выдает: – Я бы еще в тренажер полетный завернула. Мне Аргона показала многое, но далеко не все!
Кайо хихикает:
