Дорога так далека

Вбежав в квартиру, он тут же принялся за уборку.

Конечно, они опоздали. И хорошо так опоздали. Но это определенно к лучшему. Макс открыл дверь. За порогом стояли тощий парень в поношенной толстовке «Порнофильмов» на пару сантиметров выше рослого Максима и миниатюрная девушка в белой рубашке.

– Йоу! – угрюмо поприветствовал Макс, пожимая руку Грише.

– Привет, – голос Моники вызвал у тени Макса какой-то отклик.

– Привет, – голос Макса потеплел. Он ответил на объятие Моники. Неловко, но так захватывающе обнимать эту девушку…

Макс был параноиком. Кто бы еще договаривался со старыми знакомыми о путешествии, очищая историю сообщений каждые двенадцать часов? Но это была не только паранойя, это был здравый смысл. Обычный здравый смысл серийного убийцы.

Все прошли в зал и уселись на диван. Макс примостился с самого краю, а Гриша на середине, и обнял Монику, поджавшую колени. Макс ощутил очередной порыв тени, невольно залюбовавшись девушкой. Она была действительно красива, с телом по всем канонам модных журналов девяностых и миловидным личиком. Низкая и стройная. И с пустым взглядом.

– У тебя долго свободно? – заговорил Гриша.

– До позднего вечера воскресенья. Родственники на даче.

– Отлично. А что…

– Я готов сорваться хоть через час – собрать вещи и в путь. Да даже так можно, уже же все что надо сгребли в фургон, остальное так можно… – ответил Макс.

– Ника в принципе тоже. Только мне надо еще кучу дел решить по документам и сессию досрочно закрыть. А тебе на машину у Леси надо доверенность забрать! Ты между прочим месяц назад сказал что заберешь, а потом пропал надолго.

– Кто бы говорил. Если безответственность и порок, то уж ты – Максим сделал на этом слове акцент, – меня в нем упрекать не имеешь права.

– До-ку-мен-ты! – произнес Гриша по слогам, возвращая Максима к причине разговора.

– Да-да… Я заберу их завтра. Лучше о Нике поговорим.

– Я… – Гриша странно посмотрел на напрягшуюся девушку.

– Мама – ну конечно, кто же еще – она совсем спятила. Вчера она… – Ника слегка замялась, поправляя волосы – Позавчера я задержалась у Гриши. И пришла поздно. Ничего такого, просто пол одиннадцатого. А она…

– Да я вижу, – Макс угрюму указал Нике пальцем на щеку – ну и к как это вышло?

Моника немного смущенно провела пальцами по груди Гриши, где на толстовке осталось заметное количество тональника.

– Она кричала. Громко, противно… – Ника опустила взгляд. Ну а кто сомневался, что воспоминание неприятное? – Я злилась. Очень сильно. Ну… не сильнее чем обычно. – Она на мгновение наигранно улыбнулась, затем снова спрятала глаза. – Она сказала… ух, много всего сказала. Что я совсем обленилась (обленилась, Карл! я! да я как гребаная Золушка у нее живу), что я подставила ее, потому что к ней пришли гости, а у нее «жуткий срач». Жуткий срач! У нее не был пропылесошен ковер в зале. А то, что я утром все полы перемыла – это так, само! – Ника говорила повышенным тоном. – Я ей ответила, что мол, сама большую часть времени дома сидишь, а убираюсь я одна…

Повисла короткая пауза.

– А она?

– А она мной подтерлась! Снова! – Ника сорвалась на крик. – Орала, что я уже взрослая баба, а толку от меня как от козла молока. Ну, мать мою, простите, это не я сделала все, чтобы запороть подачу документов в художку!

– В той ситуации вина исключительно ее. – Перебил Максим. Он принял волевую позу: прямая спина, расправленные плечи, руки в замочке. Даже живот втянул. – Но все же как она поставила тебе фингал? Я думал вы этот этап проехали давно.

– Ага, – Ника презрительно фыркнула – когда я научилась давать сдачи! Она продолжила… Ух, сколько всего о себе узнала! И что на шее у нее сижу все восемнадцать лет, и что бестолочь я! А потом она еще и расписала всю цепочку превращений: как я из-за позднего возвращения скончаюсь в канаве от передоза, а мой труп изнасилуют спидозные бомжи!

– Надеюсь это преувеличение, – Максим поморщился.

– Почти нет! – Моника снова кричала, размахивая руками. Гриша попытался что-то сказать, но Максим остановил его жестом.

– Продолжай.

Максим возбужденно ерзал на месте.

– Ну и?

– Хуи! Врезала она мне.

– А ты? – он догадывался о продолжении истории.

– А я ударила в ответ. – Ника окончательно сжалась в эмбриональной позе, пряча лицо. – А потом бросилась на нее. Она ударила меня пару раз в ответ. По ногам пнула, а у нее очень твердые и тяжелые туфли…

– Во истину. – Гриша таки вклинился. Ну и пусть. Максим был спокоен. – У нее на бедрах два здоровенных синяка. Почти черные! Утром сегодня вставать было больно, потом рассосалось как-то…

– А я понимаю – Макс кивнул каким-то своим мыслям.

– Да, – Моника кивнула – только… как-то легко игнорировать было. Как будто… ну тело и тело, ну боль и боль.

– Понятно, – Максим тяжко вздохнул – и потом ты просто ушла.

– Убежала. – Ника снова подняла взгляд. – Она не хотела меня отпускать. Очень. Не пускала в мою комнату за вещами, сказала полицию вызовет. Я сказала, что я совершеннолетняя и полиция не может запретить мне покидать квартиру. Она взбесилась… – Голос Моники зазвучал странно. Какая-то смесь горечи и ликования. – Она перекрыла мне вход в комнату, чтобы я не взяла вещи, а я… Я ушла в чем была…

– Но перед этим? – Макс знал, что все не просто так.

– Может хватит! – Гриша нахмурился – Я в этом вопросе доверяю тебе, но по-моему ты ее только бередишь лишний раз.

– Все в порядке, – Моника провела ладонью Грише по волосам. Максим невольно снова залюбовался ею: какая тонкая, хрупкая с виду рука… – Я… шла к тому, чтобы убить ее.

– Как это было? – Максиму действительно было интересно: родственны ли их безумия? Чего она хочет, чего боится?

– Я представила… – щеки Ники смешно покраснели. – Я очень живо представила как я сниму с шеи наушники и задушу ее. Нет, я не просто представила. Я решила. Я не просто была готова, я именно решила! – в голосе Ники звучала гордость. Казалось бы неуместная, но Максим эту гордость прекрасно понимал.

– А почему остановилась? – Максим теперь смотрел уже только на Гришу.

– Папу увидела. – Ника чуть ли не сплюнула. – Увидела, что он смотрит и как-то настрой пропал. Будто я меченосец в аквариуме. – Гриша конечно ничего не понял, но Максим слышал. Он отлично слышал в голосе Моники неприкрытое разочарование в себе.

– И на этом все?

– Да, впрыгнула в кроссы и на улицу.

Максим снова откинулся, схватившись за голову. Мда. Это плохо? Это хорошо?

– Все плохо, Ник.

– Невероятно! – фыркнул Гриша.

– Нет, я имею в виду… Тебе правда плохо, Ник. Тебе бы не следовало находиться в этой среде… Ты! – Максим переключился на Гришу – Ты, черт возьми, должен был забрать ее из этого звездеца, съехаться с ней в какой-нибудь съемной комнатушке в жопе мира, клянчить деньги у родителей и портить себе нервы!

– Что прости?! – Гриша отстранился от Ники и придвинулся к Максу.

– У всех есть тараканы в голове, – Макс снова принял комфортную позу – Ей бы покой. Ни один психиатр, как минимум не поспорит, что покой не повредит.

– Покой нам только снится!

– И все же. – Макс пресек попытки Гриши отшутиться. – Все очень плохо. Такие желания… – Максим попытался прокашляться – Не просто так появляются. И от стресса…

– Предположим я тебя понял, – задумчиво протянул Гриша.

– Я поняла, – тихо ответила Ника – не лучшие слова, но я тебя поняла.

– Короче. Надо развеяться.

– А под развеяться ты имеешь в виду кровь на стенах, кишки на люстре и отрубленные головы вместо кукол-носков? – Гриша сжато ухмыльнулся.

– Меня однозначно радует ход твоих мыслей, потому что это я имею ввиду тоже. Но не только. В принципе, новый опыт, расслабленная обстановка, здоровая атмосфера, вот это вот все.

– Ох… Занесла меня с вами, психопатами, нелегкая… – шутливо посетовал Гриша.

«А если я уговорю их заночевать? А утром угощу их завтраком? Ника не пьет кофе, значит ничего подозрительного – яд в чашку и через пару дней этому подпевале конец» – в который раз всерьез задумался Максим.

– Макс? Макс! – несколько раз окликнула его Ника.

– А? Да, конечно, что? – немного рассеянно ответил Максим.

– Ты на что-то злишься? Мы тебе мешаем?

А глаза-то какие проницательные. И бровки домиком, и спину выгнула, чтобы женственнее и беззащитнее казаться.

– Нет, нет, я просто… Лицо у меня такое! – лучшая защита нападение – Все в порядке, не каждая моя мимическая реакция гнев.

А ведь чует. Гриша внимательный и далеко не глупый парень. Но именно Моника считала его намерение убить Гришу. Не поняла что это, но уловила. Просто чует и все тут. Надо быть осторожней.

«Нет уж, живи пока. Без тебя Ника совсем зачахнет. Моя бы воля – гнить тебе в земле, но если ей так нужен „защитник“, я не вправе выбирать его за нее».

– Подводя итоги? – спросил Гриша с деловым видом. А может он и не худший вариант. Хоть не бездельник и не совсем бесполезен.

– Надо выдвигаться. Чем скорее тем лучше. Но теперь… – Максим сложил кончики пальцев в жест великого комбинатора – Ник, ты надо полагать, живешь сейчас у Гриши и другого места у тебя на время сборов нет?

– Неа. – Ника подтвердила опасения Максима.

– Ясно.

«Опять это проклятое ясно!»

– А нам нравится, – Гриша гипертрофированно пошло подмигнул Монике.

– Тебе таким подмигиванием веко череп вдвое сложит, – фыркнул Максим.

– Не сложит, там кость насквозь! – Ника наконец непринужденно рассмеялась.

– Ты лучши мне еще кое что скажи.

– Да? – Ника снова собралась. Максим чувствовал некоторое лидерство, что не могло ему не льстить.

– Документы.

– У меня есть мой паспорт, но свидетельство о рождении и загранник остались у меня дома, – ответила Моника.

– Это может быть проблемой. – Макс нахмурился. – Имеет смысл вернуться за ними.

– Шутишь что ли?! Да нет! Ну нееет!

«Нет, она само совершенство: даже хнычет мило.»

– Они могут тебе потребоваться и их восстановление отдельная тема, которая вряд ли стоит…

– Да я телефон нахрен вырубила! Я ее видеть больше не хочу. Ни-ко-гда! Это просто… я не знаю… – она неожиданно резко сбавила громкость голоса.

– Я тебя понял. – Гриша мог заметить как они обменялись взглядом, будто в этот момент договорились о чем-то не говорить ему, но он уже привык.

– Но все же придется. Вот этот молодой человек – Максим сделал выразительный жест в сторону Гриши – с радостью – легкий нажим – сопроводит тебя… или лучше пусть идет вообще один. Да! Гриша, торжественно поручаю тебе выбраться живым из змеиного логова с добычей! – сатирический пафос прикрывает реальные ухабы на этом пути.

– К ее матери… – Гриша скривился.

– Да, к ее матери – насмешливо кивнул Максим.

– Это даже не змеиное гнездо, – Максим с Никой снова засмеялись – это уже узилище некроманта, чтоб его!

– Да ладно тебе. Ты справишься.

– Кто бы говорил! Ты что там про мать Леси рассказывал?

– Что она при первой нашей встречи разбила мне щеку. И это правда, потому что…

– Потому что кольца, – хихикнула Моника.

– Да! И потому что она конченная неадекватка с целым набором гиперопечных триггеров.

– Ну, может и не без этого… – издевательски развел руками Гриша. – Но да в жопу.

Гриша определенно хотел еще что-то сказать, но Моника, что было для нее совсем не характерно, виртуозно вклинилась в паузу.

– Скажи пожалуйста… Не знаю, раз уж мы это обсуждаем в этом кругу, то как у тебя в плане «кишок на люстре»? – На мгновение повисло молчание.

Не годится. Так и Гришу спугнуть можно, а он (как бы ни хотелось отрицать) им нужен.

– Ну, – Максим все же не смог не выдать гордость за свои «успехи» – недавно отсчитал пятого. – Он исподлобья покосился на Гришу. Тот… О боже, нет! Гриша выглядел искренне заинтересованным!

– Уже пять… Когда спрашивала в последний раз, было два… – меланхолично отозвалась Моника.

– Пятый, – Максим самодовольно расправил плечи – наркоша, мудак по жизни, возможно мелкий вор и совершенно точно насильник, как минимум дважды. На него были заявления, но ходу им не дали. Ох и долго все же я за ним следил…

– Молодец, одним мудаком меньше, осталось восемь миллиардов, – скептично высказался Гриша.

– На земле меньше…

– Ну скоро будет, – отмахнулся тот.

– Как это было? – Моника не скрывала своей заинтересованности. – Были проблемы? Что с телом сделал?

– Не наседай. – Максим гордился, действительно гордился своими убийствами, но рассказывать такие детали… как про анальный секс с бабушкой говорить. – От тела избавился, гниет глубоко в лесу под землей. Остальное – тонкости.

– Ну пожалуйста, – снова начал Гриша – убил ты насильника, так их миллионы, если не миллиарды…

– Ой, не надо! Про статистику я не меньше тебя знаю! – отмахнулся Максим – Я не обманываюсь: я не герой, и у меня нет великого замысла крестового похода против мудаков, нет. Я сам тот еще мудила! – Максим неожиданно оживленно подскочил и начал ходить кругами по залу. – Я ведь сам убийца и конченый садист! Я мудак не только с жертвами, но и в быту! Я эгоистичен, самовлюблен, самоуверен, да и попросту почти что лишен сострадания! Типичный портрет психопата!

– Это мы знаем, – Гриша улыбался – Но ты, как мне кажется, ведешь к чему-то.

– Веду я к тому, сударь, – Макс так же внезапно остыл и вернулся на свое место – что я не обманываю ни себя, ни вас. Я убиваю ради себя любимого, не более. Никакой великой миссии, никаких трех серий против коммунизма, национализма и чумы.

– Если бы убежденность выражалось в сантиметрах, тебе бы позавидовал слон! – Гриша возвел глаза к потолку

– Что правда то правда, – Максим почесал затылок – но неужели я не прав.

– Ну… – Гриша злорадно потер ладони.

– Прежде чем начнешь меня воспитывать, я неожиданно отвлеку тебя пакетом марихуаны. От моего знакомого.

– Сколько? – Гриша по-деловому собрался.

Макс не в первый раз сбывал ему награбленное с «знакомых», как он их называл. А награбленное всегда бывало.

– Тысяч на сорок. Сорт не первый, но, тысяч на сорок.

– Ооо! – настроение Гриши поднялось до небес. – Живем и очень даже!

– Как скоро продашь?

– Пройдусь по однокурсникам послезавтра, скорее всего тогда же распродам всю партию.

– Отлично. Заберешь сейчас?

– Да, только…

– Да мы уже проходили это, – отрезал Макс. – Можешь мою долю постепенно отдавать, как сбудешь.

– Твою долю, твою долю… – проворчал Гриша – Восемьдесят процентов твоя доля! Живешь как королева Британии, не жадничай!

– Как принц, – поправил Максим – это все – он обвел рукой окружавшую их роскошь – не мое. Я тут на птичьих правах, и Ктулху мне свидетель, я принимаю от матери деньги не без усилия над собой.

– Мажор…

– Ты – продавец, я – добытчик. И большая доля моя.

– Ах ты мой добытчик! – Гриша, шутливо изобразив гейский голосок, взлохматил Максиму волосы.

– Руки убери! – а ведь еще вчера он бы ему их сломал. Выпускать гнев полезно.

Максим скрылся в комнату, а Гриша остался наедине с девушкой и предпринял попытку ее поцеловать, однако наткнулся лишь на скучающее лицо. Нику совсем не интересовали ни наркотики, ни деньги.

– Ты чего?

– Да что-то… – она показала ему язык. – Когда уже поедем, а?

– Пфф… Ты все слышала про доверенность. Но теперь еще мне надо травку сбыть.

Снова скука на лице.

– Держи. – Максим протянул «деловому партнеру» брикет. Тот вдумчиво потряс его в руке.

– Да… Нормально…

– Макс? – робко спросила Моника.

– М?

– Скажи, если тебе все равно убиваешь ты мудаков или простых людей… Почему ты нацелился только на мудаков? – Максим вздохнул. Да, она задает правильные вопросы.

– Ну что тебе сказать… – Максим призадумался – Тут же ведь дело не просто в том чтобы убить. Вернее нет, не так. Тут дело в гневе, в ярости, в обиде… На мудаков злиться легче, а главное… А главное так интересней!

– Но разве у тебя нет какого-то… Не знаю, переноса на себя? Ты же тоже мудак. – Максим хитро прищурился.

– А у тебя есть?

– М… Нет. – Ника потупила глаза.

Ну прямо анимешная девочка. Сердце Максима снова сжалось.

– Вот и у меня нет. Так банально интересней. А мудаков, и даже мудаков, скажем так, высокого ранга, вокруг много, так что…

– Так что пойдем ка начнем готовить, – Гриша очнулся от изучения брикета травы.

Они направились на кухню, где их ждало долгое и тупиковое приключение: сделать правильную корейскую лапшу. Конечно организовывал всех Максим, Моника как меньшая белоручка делала большую часть работы, а Гриша вообще непонятно зачем там находился.

Макс начал доставать продукты, когда Гриша включил с телефона музыку. Он начал пританцовывать, шутливо изображая пение в караоке.

Мама, папа, я дружуТолько с идиотами.Они ищут смысл жизниНочью под кислотами.Я имел в виду кислые конфетки.Против наркоты,Эти малолеткиРасскажут про депрессию,Как сдать на тройки сессию,Как жизнь своюПрикольно спустить в унитаз,

Ника легко расплылась в улыбке и легком смехе. Максим тоже улыбался. В сущности, это не самая плохая компания. Гриша Моника с Максом принялись за приготовление продуктов. Максим задумался на секунду, что ему не помешал бы фотоаппарат, чтобы сфотографировать нож в руках Ники. Блеск…

Но он тут же вернулся в реальность и отвлекся от шепота тени на дружеский угар и тупые шутки. Гриша Ходил туда-сюда и комментировал все, что делали Моника с Максом, и все это перемешивалось в повседневную вакханалию.

Такой танец вечных детей, с катастрофическими последствиями для окружения. «Но да то ли еще будет!» – думал Макс, высыпая Грише за шиворот замороженных креветок.

Где-то на кухне Ника мешала на сковороде «правильную» смесь добавок к лапше, а Максим с Гришей ушли в другую комнату: Макс собирался похвастаться какой-то своей новой нелегальной плантацией.

На балконе у Макса был полноценный сад: куча ящиков с землей, а из них по пояс возвышались зеленые сочные растения.

– Вот, смотри, это Сальвия Дивинорум, он же шалфей предсказателей. Еще в нулевых был легален, но законодательство меняется постоянно. Я смог купить совсем немного семян, так что пришлось импровизировать. Вон там – он указал на ящики, где только пробивались короткие ростки – я смог размножить кусочки меристем от основных растений, но пока они слабые.

– Блин, Макс, – Гриша приложил руку к лицу – ты же совсем неглупый парень. Ну почему ты не в универе?!

– Да… – Максим замялся – Ну не захотелось мне. Категорически. К тому же, я занимаюсь саморазвитием.

– И все же ты на тюнингованной коленке делаешь у себя на балконе клонирование.

– Это преувеличение. И мне пришлось повозиться. Я не шибко напичкан знаниями, просто умею разбираться в информации.

– В современном мире это и есть ценный навык. – С жаром воскликнул Гриша. – А с твоим мозгом…

– Так, все! – Макс неожиданно резко, с металлом в голосе прервал Гришу. – Ты мне не мамочка, так что заканчивай с этим дерьмом.

– Ладно, остынь, – Гриша понял, что накалять обстановку не стоит.

– Вот тут – Максим обвел руками часть ящиков – растения в самом соку. Их надо срезать и просушить с расчетом на курение в трубке.

– А жевать можно?

– Можно, только не так компактно и плохо хранятся свежие.

– А может прямо сейчас закинемся? – предложил Гриша.

Макс посмотрел на него – простите за каламбур – убийственным взглядом.

– Ты вообще осознаешь, что вокруг тебя происходит?

– Ну… – Гриша замялся, не понимая что сейчас сделал не так, – да, а что случилось?

– Моника! – голос Максима повысился. Незаметно для него самого, он пришел в ярость. – Я даже представить не… Ой, а знаешь что: давай начистоту.

Максим отложил в сторону секатор, затем заглянул в комнату, чтобы убедиться, что Ника их не слышит.

– Ты чего?

– Слушай, – Максим расправил плечи – Ты неплохой парень. Как бы я ни хотел тебя ненавидеть, но ты: веселый, зрелый, образованный, возможно, даже умный, чем Ктулху не шутит.

– Ну… спасибо?

– Но! В некоторых вопросах ты умудряешься вести себя ну просто до смешного неправильно! Надеюсь, на это, потому что если ты понимаешь что творишь и все равно делаешь, мне придется идти с тобой на конфронтацию.

– О чем ты, черт побери… – Гриша не понимающе смотрел на Макса.

– Я о том, как ты упорно не понимаешь что не так с Никой.

– Эй! Это ты убийца-психопат! – Гриша поднял руки в оправдательном жесте.

– Да! – Максим сорвался на крик, благо что звукоизоляция хорошая. – Да, это я убийца-психопат, это я ее понимаю, не ты! И поверь: я бы с удовольствием просто убил тебя. Вот так просто – из ревности. Знаешь сколько проблем это мне решило бы?

– Ты мне угрожаешь? – Гриша мог показаться уверенным, но только на первый взгляд. Он не был напуган, нет. Глаза бегали. Он явно предпочел бы прервать разговор.

– О, хохо! – Максим невесело усмехнулся – Нет, я оговариваю условия. Моника не любит… чего уж там, Моника боится наркотиков…

– Ага, боится, – отведя взгляд проворчал Гриша – зато выпустить кишки собственной собаке…

– Не перебивай! – Макс с силой ударил по стене, так что Гриша вздрогнул – Да, она боится! Но ты же не просто так с ней?

– Прошу прощения?

– Я ее знаю, она бы учуяла, желай ты от нее просто секса. Но нет. Ты действительно желаешь помочь ей, прости, Ктулху, любишь ее. Только вот…

– Да ну что?!

– Ты параллельно пытаешься помочь себе. Ничего против не имею, пока это не вредит ей. Но я тебя предупреждаю. – голос Максима выровнялся, и он стал поистине жутким. Тень внутри него расправила крылья. – Я тебя предупреждаю: если ты решишь спасовать, если вдруг ты продолжишь давить на нее в угоду себе, пусть даже скрыто, если ты хоть раз спасуешь, когда будешь ей нужен… Ты перестанешь быть полезен.

Максим смотрел Грише прямо в глаза. И пусть тот не мог бы сам увидеть демонов в его глазах, но Максим их показывал.

– Вот теперь я тебе угрожаю. А сейчас мы вернемся туда, мирно посидим, поедим, возможно обсудим маршрут поездки или сыграем в монополию. А ты будешь делать все, чтобы помочь ей. И мне если не похер, то как минимум по колено: делаешь ты это по собственной воле или под моим давлением, хотя, думаю, что первое.

Максим говорил твердо, не допуская ни малейшего шанса себя оспорить, и что-то подсказывало, что Гриша все понял. Не просто испугался, а именно понял. Молчаливую вассальную клятву прервала сама Ника:

– Эй, пацаны, паца-не-то-чки! По-моему готово.

Глава 3 – Это мое болото

Вчера, когда он пригласил меня на свидание, я думала, что буквально умру от счастья! Я правда так думала! А теперь весь мир стал холодным, и серым, и бесчувственным, и мама придирается и требует, чтобы я убрала в своей комнате. Как она может ко мне цепляться, когда мне так плохо, что я готова умереть? Неужели меня нельзя оставить в покое?

Беатрис Спаркс «Дневник Алисы»

В троллейбусе было немноголюдно, и это бесспорно не могло не радовать Максима. Сидя у окна, он перелистывал страницы не полюбившейся ему книги. Культурный бэкграунд все же нужно было поддерживать, так что в который раз Максим перечитывал описание локтей, силясь понять какого черта.

«Этот И. А. как и его персонажи, должно быть, совсем осел. Про всякие фетиши я слышал, но чтоб на локти… Да и вообще этому хикки только бы пялиться: что на локти, что в декольте. Интересно, он больше фетишист или вуайерист?» – размышлял он.

На нужной остановке, Макс углубился во дворы. Кругом были монотонные ряды старых уродливых девятиэтажек, разбитые подобия дворов, проржавевшие заборчики, словом, доступное московское жилье.

Максим зашел в один из подъездов: такой же старый, грязный и необитаемый как и дворы. Скрипучий лифт, матюки на стенах.

– Ну привет. – Максим ввалился в квартиру, где его ждала девушка. Пухлая, низкая, с не самым женственным лицом, каре цвета индиго.

– Приветик! – закрыв дверь, девушка тепло обняла Макса, стоило тому снять куртку. Он в ответ примкнул к ее губам.

– Че как? Ты в норме?

Максим огляделся. В квартире было еще захламленней, чем обычно. Вокруг двери все было завалено мешками с мусором, а в глубине кухни Макс разглядел громадную гору немытой посуды.

– Плюс-минус.

– А ты?..

– Из квартиры не выходила уже пару недель. Не тебе упрекать меня в этом!

– Но все же так нельзя, блин, Лесь! – Макс всплеснул руками. – Ну мне тоже так хочется, но так только лечь и гнить.

– О господи! – Леся глубоко вздохнула – Я в курсе. Но не говори мне какой быть!

– Да, да, конечно… Мусор на продукты папа меняет?

– Ага. Но сейчас уехал куда-то в Израиль к родственникам. Так что чередую суши с пиццей. – Леся обнимала его, не отпуская.