скачать книгу бесплатно
Время Уязвимости
Арсений Расковалов
Отдалившееся от нас будущее.
Явление, названное «потоком» уничтожило цивилизацию. Новый мир – мир сместившихся материков, забытого прошлого и вечного бегства. Людям необходимо передвигаться, чтобы оставаться в живых, иначе «поток» уничтожит сознание, а чудовища, обитающие внутри него, пожрут тело.
Блуждающие станции, напоминающие древние ледоколы, плывут среди облаков. Там, в вечном движении, люди спасаются от потока.
Беглец, ищущий спасения, заключает сделку с подпольным принцем преступного мира. Беглец обладает даром – переплетать ткани химерической ткани бытия. Принцу нужна помощь в поисках своей возлюбленной. Её похитили жрецы страшного культа, задумавшие совершить жертвоприношение и погасить Солнце над мирозданием.
Принц и беглец вместе с небольшим отрядом отправляются к границам известного мира, чтобы спасти невинную жертву и остановить таинственных жрецов.
Арсений Расковалов
Время Уязвимости
Пролог
Блуждающая станция, напоминающая древний ледокол, дрейфовала с запада на восток, постепенно скрываясь за линией горизонта. Она неторопливо плыла в холодном степном небе. Путь её следования – край цивилизованного мира.
Два человека в измазанных глиной лохмотьях, стоя по пояс в траве, следили жестоким чёрными глазами за станцией. Когда она окончательно ушла за горизонт, погрузившись в закатное солнце, двое опустились в траву. Грязными пальцами они взялись рыть почву, набирая чуть влажной земли цвета охры. Наполнив ладони, они начали жадно толкать высыпающуюся из рук землю в рот. Губы изрезаны трещинами, а кожа жёлтая, болезненная. Не дожевав, они со злобой выплюнули землю, вышвырнули её остатки из ладоней далеко прочь.
–Мёртвая почва! – кашляя и ударяя себе по груди сказал один.
–Отравленные земли… Здесь беглец и хочет спрятаться, – отозвался второй, яростно отряхивая руки. – Среди машин, блуждающих по воздуху. Среди людей, пытающихся спасти свои души, но не знающих, что все они уже прокляты.
–Он всегда будет тем, кто он есть. Предателем с помутившимся рассудком. Здесь много таких как он.
–Но нужно отыскать именно его. Изголодавшаяся почва жаждет крови. Крови беглеца Оахаке.
Глава 1
Беглец Оахаке давно не видел рассвета. Рассветы теряют силу в низком осеннем небе. Ускользающий силуэт солнца меж облаков. Порой, это успокаивает, дождь и туман не могут упрекнуть беглеца ни в чём. Но, иногда, он с тоской вспоминает, какими горячими, бывают ладони в июльский полдень, когда закрываешь ими глаза.
Скальни, посредник и контрабандист, уже целую неделю держал Оахаке в ожидании. Каждый вечер они договаривались о встрече, и все семь дней Скальни не являлся. За это время беглец успел сделаться завсегдатаем дешёвого ресторана «Кинетик» при отеле на станции. «Глориоль – 7» курсировала по землям на окраине Циклизации и не отличалась высоким уровнем сервиса. Но тем не менее, пребывание на ней стоило неплохих денег. По большой части из-за ужинов в «Кинетике», где по просьбе Скальни беглец каждый день заказывал столик. Это раздражало. Хотя, конечно, давила неопределённость. Оахаке не знал, сколько запросит посредник за свою работу и как много ещё потом придётся отдать принцу. И, собственно, сам Скальни, этот источник бессильной злобы. Оахаке никак не мог смириться с тем, что он единственный человек в секторе, способный устроить аудиенцию у принца.
Вечером в «Кинетик», как всегда, набилось много скитающихся. Среди потёртых, имитирующих строгий ампир интерьеров, люди переводили дух, расслаблялись, делились новостями и, на короткий срок, скрашенный выпивкой, забывали о беге. Оахаке знал немногих, иногда перекидывался парой слов, а на вопросы о том, почему он здесь, отвечал вполне серьёзно, что у него бизнес. Поскольку за неделю его пребывания ни один человек не оказался в ресторане дважды, лишних вопросов ни у кого не возникало. В такие места заглядывают по пути, а пути всегда разные, скитальцы редко ходят одними и теми же маршрутами.
В прокуренном помещении шумно. Беглец в дальнем углу, в нише возле окна, не спеша отпивает из высокого стакана, на тарелке разваренные макароны и кусок говядины, закупаемой у кочевников. Это мясо не назовёшь хорошей пищей. Пастбища тянутся по землям, где почвы и травы давно покинула жизнь. Говядина жёсткая, со свинцовым привкусом, известный каждому на окраинах сектора Зименор. По местному радио пришло время старых мелодий, ведь близится полночь. Беглец собирается оставить утомивший его ужин и идти спать. Но, привычную скуку в этот вечер, посредник Скальни всё же нарушил.
При утреннем разговоре по телефону, его голос был возбуждённым, речь спутанная, беглец, и не надеялся увидеть посредника сегодня. Но тот пришёл. Невысокий, в костюме без галстука и фетровой шляпе, движения резкие, вызывающе самоуверенные. Он взял напиток у барной стойки (чистый сухой джин) и, властно расположился за столом, сев напротив Оахаке.
–Смотри, – Скальни показал на картину, висевшую в ресторане: четыре коня, четыре всадника. Репродукция старого полотна, ещё времени Устойчивости. – И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя "смерть"; и ад следовал за ним.
Скальни поднял бокал, приветствуя беглеца.
–Я ждал неделю именно для этого?
–Просто они тут держат Библии в номерах, заметил?
–Заметил. У меня было время освоиться. Много времени, потраченного зря.
–Я попросил вложить для тебя закладку, чтобы ты прочувствовал это.
–Прочувствовал что?
–Да то, что дело, о котором ты просишь, не простое. Ты, между прочим, не единственный, кто к принцу выбивает приём.
–Вопрос в цене? – Оахаке сделал большой небрежный глоток и посмотрел на Скальни. Плотоядный взгляд, самодовольная улыбка и особая манера держаться, свойственная контрабандистам, что-то двуличное в каждом слове и интонациях.
–Дело не в деньгах. Не только в них. Я стараюсь, сгораю от желания помочь тебе! И неделя, не такой уж длительный, заметь, срок. Раз уж ты осведомлён обо всём, то тебе должно быть известно, как иные и по полгода ждут.
–Хорошо, просто скажи, когда я получу аудиенцию и сколько это будет мне стоить?
–Успокойся, принц примет тебя. Через три дня, или завтра, или после… – Скальни сделал крохотный глоток джина и продолжил. – Семь сотен это будет стоить. Но только с утра мне отдашь, ладно?
–Это твоя цена за помощь, верно? А сколько может запросить принц? И где он?
–Не знаю, сколько. И не знаю, где он. Но это недалеко. Принц мне завтра сообщит. Я тебя доставлю к нему.
–Почему ты? Я и сам могу добраться куда угодно.
–Принц просто заботится о твоей безопасности, одному тебе никак нельзя.
–Что это значит?
–Всё-всё… Помолчи… а лучше, поговори со мной о чём-нибудь по-настоящему важном. Вот ты как думаешь, мёртвые в теле будут восстановлены после Судного дня или это какая-то метафора? Вот если в теле, то, вдруг, Господь, или ангелы там решат посмеяться и станут путать души, воплощать их в чужие тела. Я бы хотел тогда в теле какой-нибудь красотки воплотиться. Хотя возможен вариант, что я попаду, скажем, в твоё тело. Смешно, правда?
Оахаке промолчал в ответ.
–Что ж, тогда, может быть расскажешь, зачем тебе встречаться с принцем? Что тебе от него нужно?
–Точно то же, что и остальным, будущее.
–Не говори так туманно. В чём конкретно дело?
–Я хочу попасть в Спораду.
–Ух ты… Хотя я думал о чем-то более… оригинальном. А зачем тебе это? Тебе разве тут плохо? Или ты уверовал в эти россказни про рай, спасение, живых богов?
–Нет, я просто устал. Думаю, ты понимаешь.
–Что я должен понимать? Не смеши меня. Не хочешь – не говори, зачем тебе нужен принц, но послушай. Я видел похожих на тебя. Им казалось, что они устали от Циклизации, что тихая Спорада – это то, что им нужно. А через пару лет сбегали оттуда, и всё заново. Ибо Спорада – это диктат. Там живут те, кто превратил нашу планету в то, чем она является сейчас. Они думают, что спасутся, но ведь это просто абсурд! Подумай об этом.
–Не хочу с тобой спорить. Мне просто необходимо туда попасть. Во сколько завтра выезжаем?
–Слабый из тебя собеседник, Оахаке. Может, и не завтра выезжаем. Принц свяжется со мной, там и решим. Если завтра, то я разбужу тебя, не волнуйся.
–Очень любезно с твоей стороны. Я в триста двадцать третьем номере. Спокойной ночи, – Оахаке поднялся из-за стола, надеясь, что ему удастся легко уйти и пресечь дальнейшие бессмысленные разговоры.
–Постой, ещё только одно. Я запишу ужин на твой счёт? – Скальни хлопнул ладонью по столу и улыбнулся. Беглец коротким кивком выразил согласие и поспешил отправиться в номер.
***
Беглец Оахаке не любил оружия: если ты носишь его с собой, значит, чувствуешь себя в опасности. И хотя статус беглеца, возможно, и предполагает это, Оахаке всё же предпочитал обходиться без каких бы то ни было средств так называемой самозащиты. Потому, когда утром Скальни бросил на постель шестизарядный револьвер, Оахаке постарался сделать вид, что ничего не заметил.
–Это тебе. Только не говори, что ты не пользуешься подобными вещами и позволь настоять на том, чтобы при тебе было оружие, – на лице Скальни не было и следа вчерашнего веселья. Он выглядел свежим, ни намёка на похмельный синдром, речь приобрела серьёзный тон.
–Который час? Тебе не кажется, что ещё слишком рано? – Оахаке не мог поверить, что этот тип проснулся раньше него, сдержав своё обещание разбудить.
–Уже семь. Час назад со мной связался принц, он ждёт нас.
–Где?
–Неподалёку, в одном из местных дворцов, в городе к северу отсюда. За пару часов доберёмся.
–Тебе обязательно ехать со мной? Может, ты закончишь со своей частью сделки и просто свалишь, а я как-нибудь сам дальше?
–Такое чувство, что это ты вчера перебрал, а не я. Вставай, беглец, собирайся! И хорошо, что напомнил мне про сделку – приготовь деньги, я хочу получить свою долю сейчас. Собирайся, повторяю, у тебя пятнадцать минут.
Скальни ушёл, хлопнув дверью номера Оахаке. Голова беглеца гудела. Он выволок из-под кровати свой рюкзак и достал оттуда синюю, блестящую упаковку болеутоляющего. Неужели он выпил вчера так много? Проглотив таблетки, Оахаке наполнил шершавый гостиничный стакан болезненно шипучей и слегка кисловатой водой из-под крана. В каком «местном дворце» находится принц? Разве у него есть вообще какие-то «дворцы»? Какой город к северу? Тут нет никаких городов уже слишком давно, или это какое-то логово? Может быть, в старом погребённом городе? В таких Оахаке ещё не бывал, такие города хорошо скрывают себя сами или их надежно прячут.
Через пятнадцать минут Скальни вернулся. На нём был строгий чёрный костюм и никаких вещей с собой. На голове красовалась старомодная шляпа.
–Ты налегке? Или уже всё упаковал в транспорт? На чём вообще передвигаешься? – спросил Оахаке.
–Взял оружие? – Скальни посмотрел на постель, где так и лежал нетронутым револьвер.
–Я почти переборол себя, поверь, но, когда уже решился взять его в руки, меня одолели давние страхи. Я понял, что даже не знаю, с какой стороны брать оружие. У тебя нет инструкции?
Скальни большими шагами пересёк комнату, поднял револьвер и сунул его Оахаке.
–Я знаю о тебе чуть больше, чем ты думаешь. Держи чёртов револьвер, мы идём в погребённый город.
–Может, вспомнишь какую-нибудь цитату из Откровения? Вчера ты был добрее.
–Приготовил деньги? Нам нужно будет зарядиться.
–Конечно. Хочешь я тебя угощу завтраком? – Оахаке достал из внутреннего кармана гилт-карту и протянул кусочек пластика Скальни. Тот быстро взглянул на неё, удовлетворившись легким фиолетовым свечением, подтверждающим подлинность чипа и наличие на нём денежных средств.
–Не будешь её проверять? – язвительно спросил Оахаке.
–Она же фиолетовая, значит, всё в порядке. Так ведь?
–Твоё доверие мне льстит.
–Поэтому, я надеюсь, наш путь до принца будет спокойным.
–Ты же дал мне револьвер. Разве после этого можно волноваться?
–Пора идти. Почему ты вчера молчал? У тебя есть чувство юмора.
Они спустились к транспортному ангару. Скальни пользовался четырёхместным гидрогенным аэроглиссером. Глиссер был в отличном состоянии. Конечно, модель уже далеко не новая, второе поколение, но видно, что Скальни за машиной прекрасно ухаживал. Свежесть салона и обилие приборов – их значительно больше, чем требуется для передвижения обычному скитальцу, произвели на беглеца впечатление.
–Ты во всём этом разбираешься? У тебя тут приборы установлены не только ведь чтобы знать, где свернуть направо? – произнес Оахаке, усаживаясь рядом с местом пилота.
–Садись на заднее сиденье, с нами будет ещё один пассажир.
–Он тоже на аудиенцию?
–Какая тебе разница? Просто садись туда, где сказано. – Скальни запустил двигатель, вкрадчивое шуршание и тёплый свет диодов заполнили пространство кабины.
–Заряжаться будем? – спросил Оахаке, устроившись позади.
–По пути есть пригодная энергостанция. Там ты зарядишь глиссер.
–Я заряжу?
–Какие-то проблемы с этим?
–Нет, просто ты уверен, что умеешь управляться со своим космическим кораблём, если даже не знаешь, как его заряжать?
–Мне нужно будет отлучиться, забрать пассажира. А ты в это время напитаешь гидроблоки.
–А если я угоню твой транспорт?
–Значит, тебе достанется отличная машина. Могу в этом случае только посоветовать хорошенько за ней приглядывать. Она хоть и надёжна, но совсем не молода, – Скальни пробежал пальцами по приборным панелям, задавая параметры движения, и через несколько секунд глиссер приподнялся над бетоном транспортного ангара станции и тронулся с места.
Они покидали ангар Универсальной Циркуляционной Станции «Глориоль – 7». Когда шлюзы захлопнулись и сигнальные огни окрасились зелёным, разрешая отбытие, глиссер неспешно набрал скорость, снизился, оставляя «Глоироль» в тридцати метрах над головой и устремился, держа высоту в полтора метра над сизым полем лаванды, к опушке редкого лиственного леса.
–Осень, а тут до сих пор всё цветёт, – усмехнулся Скальни.
Беглец Оахаке подумал, что целую вечность не лежал в таком море цветов. Ему, правда, не удалось вспомнить, когда он вообще это делал, ведь на многие цветы у него была аллергия. Он извлек из рюкзака свой медицинский пакет, где отыскал среди кучи разнообразных таблеток бледно-серые капсулы и проглотил две штуки – мало ли что, вдруг они свалятся на лавандовое поле и у него случится анафилактический шок.
–Что ты имел в виду вчера, когда говорил про всадников? – поинтересовался Оахаке.
–Тебе стало любопытно? Мне показалось, ты крайне нехотя поддерживал беседу.
–Меня просто тошнило от кочевой говядины, которую я жрал всё неделю.
–Я очень надеюсь, что с принцем ты будешь говорить в более почтительном тоне.
–Это зависит от величины и богатства его дворца.
–Ты не поверишь своим глазам, беглец. И я, кстати, говорю серьёзно. Таких мест ты не видел, это целый город. Самый настоящий, пусть ныне и усопший. Там всё на тех же местах, что и сто, двести лет назад. Всё покоится, всё устойчиво. Утром из окон его зданий ты можешь видеть точно то же, что видел вчера, когда засыпал, – Скальни повернулся к беглецу и впервые с самого утра улыбнулся.
–У меня так не получится. Сон в устойчивых местах вредит моему здоровью, – Оахаке вообще мало знал людей в нынешние времена, способных проснуться живым в том месте, где они уснули вчера. Большая часть человечества давно лишилась такой роскоши.
–Да, поток многого нас лишил. Но ты всё равно насладишься этим городом. Архитектура просто потрясающая. Она из тех времён, когда все были одержимы звёздами.
