Арто

Завтра Новый год и, как правило, множество людей спешат за покупками именно в последние пару дней. Завтра Новый год… Достаю телефон, чтобы убедиться – тридцатое декабря. Последние несколько лет праздник для меня проходит по одному сценарию: скромная порция бурбона, старый фильм и крепкий сон. Минимум алкоголя и отсутствие шумных компаний.

На телефон прилетает сообщение и я, открыв его, улыбаюсь. Селфи сына с новым другом. Наконец-то, мой пацан имеет возможность произнести слово «друг». И в кого он такой замкнутый и отрешённый? Его мать скромницей не назовёшь, да и я в его возрасте был другим. Несколько школ, где он обучался, и одна проблема – отсутствие взаимопонимания с одноклассниками. Но теперь всё иначе. Сошёлся во взглядах с каким-то одноклассником и практически перекочевал к нему. Пацан живёт с сестрой. Мать имеется, но где она в данный момент так и не понял. Не знаю, обеспечивает ли она своих детей, но денег подкинул, чтобы мой мелкий не напрягал девчонку, которая зарабатывает немного по словам сына. Бабки он передал – уверен. Безусловная исполнительность как основополагающая черта иногда меня бесит, но с другой стороны – можно не напрягаться в моменте добросовестности.

Как Лерка с барского плеча выделила пацанам полдома для празднования, не понял до сих пор. Но если на праздники приедут её ебанутые сестрицы, то она однозначно захочет вытолкать детей подальше и насладиться общением с родственницами. Обычно к важным датам она обзаводится новым мужиком, но малой ничего не говорил, а я не спрашивал, потому что мне в принципе похер, кто трахает мою бывшую жену, если этот момент не отражается на нашем сыне. Последний неоднократно изъявлял желание перебраться ко мне, но мой образ жизни и сфера деятельности не позволяют обустроить уютное семейное гнёздышко и притащить туда подростка. К тому же я часто передвигаюсь по стране, а пацану нужен присмотр. Он ответственный, серьёзный и не ввязывается в сомнительные мероприятия, но оставлять надолго его в одиночестве не выход.

Боковым зрением улавливаю движение. Соседнее парковочное место занимает Сова, выходит из машины и оказывается в моей.

– Всё уладил?

– Так точно. Магазин выбран, место определено, девчонке фото Аллы показал. Они уехали?

– Да, – Сова смотрит на часы. – Уже должны быть на месте. Теперь дело за Охотником. Сможет убедить Аллу, мы все выберемся.

– Уверен, что Островский заинтересуется?

– Всё зависит от того, сколько она ему предложит.

Сова заметно нервничает, что означает: сейчас мы все зависим от способности дочери босса договариваться. Идея возложить данную миссию на девчонку, которая была не в теме два года, хуёвая во всех смыслах, но закидывать такого рода предложения может лишь тот, кто имеет на это право. В данном случае Алла Дашкевич – единственная наследница империи Фелера. Уверен, она даже не предполагает, что от неё зависит около сотни жизней. Именно так – в физическом смысле. Потому что в случае перехода Организации к Генералу, нас всех положат без сожаления.

– Охотник знает, что говорить?

– Примерно. Неизвестно, как она отреагирует на его появление и сможет ли он правильно, а главное, очень быстро обрисовать ситуацию и заставить её позвонить Островскому.

– Надеюсь, ты не ошибся, Арто, и связь между Охотником и Аллой действительно прочная.

Охотник залип на дочке босса. Я понял это, когда он, стоя посреди леса, переваривал информацию, что скоро станет отцом. В тот момент я топил за правдивость информации и о фарсе, разыгранном специально для Генерала, умолчал. Толчок в виде ребёнка оказался нам на руку, и он, не задумываясь, помчался в клинику к Фелеру, а затем в торговый центр. Да, Охотник имеет свои резоны рисковать жизнью, но Алла как первичная мотивация ввела его в игру.

– Настолько, что он, скорее, подставит себя под удар, чем позволит пострадать ей. К тому же в его картине мира она в положении, что делает Аллу более ценным элементом.

– Главное, чтобы она не открыла ему правду.

– Даже если и так, – ухмыляюсь, поправляя очки, – всё уже будет сделано.

– Надеюсь, ты не ошибся, иначе… – Сова ведёт головой, отворачиваясь и не желая показывать эмоции. – Иначе новый год никто из нас может не встретить.

– Вечеринка в силе? – Мысленно представил шоу уродов, в центре которого Генерал и его странный внук.

– Не советую там появляться, – Сова пригвождает меня недовольным взглядом, который не производит должного эффекта.

– Да ладно тебе, я загляну на пару минут, – приподнимаю очки, подмигнув заму Фелера. – Осмотреться и прощупать будущие цели.

– Генерал должен быть спокоен.

– А Багров и остальная свора в спокойствии не нуждается.

– Когда-нибудь они тебя закажут.

– Было, – указываю на правую щёку, где имеется шрам, прикрытый густой щетиной.

– Ничто не мешает им повторить. Советую открыто не нарываться. У тебя есть сын.

– А у тебя дочь.

– Именно поэтому я всегда думаю, прежде чем открыть рот.

Предупреждение, которое из уст Совы всегда звучит как наставление более опытного родственника. Я и сам понимаю, что открыто провоцировать Мерханова, Багрова и остальных означает стать целью, но сдержаться не так просто.

Он молча покидает машину, а когда собираюсь сдать назад, показывает рукой, что беседа не завершена. Дверь открывается, и на пассажирское сиденье опускается большая коробка.

– Придётся тебе отвезти посылку. Я должен вернуться в дом Фелера.

– Я что, блядь, похож на курьера?

– Арто, личная просьба Аллы Аскольдовны, – произносит с нажимом, вручая мне листок, где от руки выведен адрес и короткое «Для Лизы». – Сумка бренда Натальи Леонидовны для напарницы. Кстати, той самой, что передала информацию о звонке. Сделай, пожалуйста. Сегодня. – Молчу, сверля взглядом коробку. – Договорились?

– Да.

Не могу отказать Сове и дочери босса. Последняя, кстати, о многом никогда не просила, даже проживая в доме отца. Она всегда была вне дел Фелера, держалась особняком, не используя блага, дарованные папой. Зато младшая «обжиралась» возможностями, пока всё это не привело к истории с Царём.

Выезжаю с парковки, бросаю взгляд на адрес, отметив, что это в центре: кофейня, в которой Алла Дашкевич трудилась больше года. Но, прежде чем исполнить поручение Совы, еду к торговому центру. На втором этаже замечаю людей Генерала, прохаживающихся по помещению магазина. Алла пришла в запланированное место, а девчонка-консультант выполнила задачу. Спустя час дочь Фелера покидает магазин с кучей пакетов, а ещё через десять минут замечаю знакомый профиль Охотника. Мазнув по мне взглядом, едва заметно кивает, удаляясь в противоположную сторону. Задача выполнена и теперь остаётся лишь ждать.

Островский непредсказуем, но Организация в списке его интересов, а если плюсом докинуть Гильдию, вырисовывается причина вступления в игру в качестве основного игрока. Удовлетворённый увиденным, покидаю торговый центр и еду по адресу, чтобы передать подарок. Закрытая территория не позволяет подъехать к нужному строению, поэтому беру коробку и топаю к указанному месту.

На город опускаются сумерки, что делает освещённые панорамные окна кофейни заметными издалека. Приближаюсь к двери, хватаюсь за ручку, но застываю… Нихера себе, встреча.

Светлячок.

Однозначно передо мной та, что полгода назад побывала в моём номере и на моём члене. В тот самый день решил наведаться в новый клуб, открывшийся рядом с «Пегасом», исключительно в ознакомительных целях. Её заметил сразу. Девчонка танцевала так, словно живёт последний день. Приятные формы, натуральность по максимуму и тело, скулящее, чтобы его трахнули.

Не спал двое суток, выполняя заказ, но явный призыв проигнорировать не смог. Заметил, что её подруги собирались свалить с какими-то мутными экземплярами, тянули её за собой, но получили отказ. И когда препятствия устранились по собственному желанию, к ней подошёл какой-то странный тип. Я уже прикинул, что продолжу вечер в горизонтальном положении, поэтому пришлось вмешаться.

Она не сопротивлялась, быстро прикинув, что я более выигрышный вариант, а спустя десять минут мы мчались в направления отеля. Зажатость слетела с первым оргазмом, а дальше я имел её, как привык, получая отклик в виде стонов. Отрубился неожиданно для самого себя, а когда проснулся, девчонки в номере не было. Осмотрелся, убедившись, что она ничего не взяла, и посмотрел камеры в комнате охраны, где она сваливает из отеля с такой скоростью, словно в номере наткнулась на нечто, напугавшее её до смерти. И она растворилась. Я не искал, но момент неудовлетворённости и желания ощутить её язычок на своём члене ещё раз, неприятно тянул внутри.

Вовремя опомнившись, отхожу назад и, устроившись на безопасном расстоянии, пожираю её взглядом: тёмно-русые волосы аккуратно уложены, на лице минимум косметики, а фигура обтянута формой с логотипом кофейни на фартуке. И сейчас её тело молчит, отталкивая любого, кто пожелает приблизиться. Закрытая, даже зажатая, протирает стойку и освобождает витрину от остатков десертов.

Насколько я знаю, они работают в паре. Именно благодаря этому моменту две недели назад Фелер смог выйти на след Охотника. Опускаю взгляд, чтобы прочесть на стикере «Для Лизы».

Светлячок по имени Лиза…

А если это другая подруга? Благодарен дочке босса, что кроме адреса и имени, присутствует номер, поэтому набираю цифры и наблюдаю за девчонкой. Реагирует на звонок телефона, несколько секунд смотрит на экран, нахмурив брови, а затем скидывает звонок. Плюс за нежелание связываться с незнакомыми экземплярами, минус – сбросила мой входящий.

Ладно, Светлячок, за это отработаешь отдельно.

Кофейня работает до семи, а значит, остался час до закрытия. Возвращаюсь к машине, паркуюсь так, чтобы не пропустить девчонку, и жду. Осматриваюсь, не наблюдая ставшего привычным за две недели наблюдения. Она появляется минут через пятнадцать, что значительно раньше положенного. Перебирает ножками, направляясь к станции метро, а я выскакиваю из машины, чтобы догнать. Но неожиданно останавливается, поднимает голову и смотрит в небо. Зависла. Не понимаю, что происходит, но приблизившись, улавливаю шёпот. Бормочет что-то себе под нос, а после тяжело выдыхает, наполняя пространство вокруг себя сожалением. И как только делает шаг, произношу:

– Привет, Светлячок.

Глава 4

Лиза

Страх обволакивает за доли секунды, потому что я сразу узнаю того, кому принадлежит голос, а плюсом идёт «Светлячок». Только он меня так назвал в нашу первую и единственную встречу, объяснив это тем, что именно сигналы моего тела стали ярким светом, на который он среагировал.

Он меня выследил. Я буду наказана за то, что видела оружие? Или за то, что видела его? Или есть моменты, которые остались без моего внимания, но играют для него важную роль? А может, просто побежать? Прямо сейчас: рвануть с места, преодолеть несколько метров и оказаться внутри станции метро. Но где гарантия, что он не знает мой адрес? Нашёл же он меня здесь.

И пока стою, не смея повернуться, вспоминаю лицо, почти лишившиеся за полгода внятных черт, мужчина берёт инициативу в свои руки и оказывается передо мной.

Я вспомнила. Его вспомнила. И если тогда на нём было минимум одежды, то в данный момент поверх костюма в клетку классическое пальто, а руки прикрыты кожаными перчатками. И очки со стёклами хамелеон, переливающиеся разноцветными бликами при попадании света с разных сторон. Полгода назад я прятала взгляд, практически не смотря на него, но сейчас… Он просто стоит, окутывая пригвождающей аурой и ожидая реакции с моей стороны, а я хочу произнести «вау».

Такие мужчины не про меня. Никогда. Беспомощные, скулящие мальчики – мои идеальные варианты, но не такие, как человек, который спустя бесконечное количество времени поднимает очки и окидывает меня хитрым взглядом, без слов напоминая, что когда-то я извивалась, кончая на его пальцах, а после сосала его член, словно никогда не пробовала ничего слаще.

– Здрасьте… – из меня вырывается жалобный писк, который тонет в потоке проезжающего транспорта.

– Значит, Лиза? – Он склоняет голову набок и медленно ползёт взглядом по моему телу.

Ничего примечательного: голубой пуховик до колен, чёрные джинсы и ботинки на удобной платформе. Всё для того, чтобы потеряться в потоке таких же, как и я серых и обычных людей.

– Простите, мы знакомы? – Жалкая попытка сделать вид, что вижу его впервые.

Он несколько секунд сосредоточенно на меня смотрит, а затем взрывается хохотом, запрокинув голову назад и привлекая ненужное мне внимание. Неужели не забыл? Пребывала в уверенности, что такие мужчины стирают из памяти случайные знакомства с восходом солнца, но он помнит… Не уверена, что секс со мной отпечатался для него незабываемым моментом, он же, в свою очередь, несколько недель приходил ко мне во снах, вытворяя непристойности умопомрачительного характера.

– В машину, Светлячок, – низкий голос не терпит неподчинения, но я не двигаюсь, решая, стоит ли исполнить приказ. – Быстро!

Он разворачивает меня и подталкивает к автомобилю, который уже мне знаком. Дверь распахивается, приглашая оказаться на переднем сиденье. Сжимаюсь, складывая ладони в замок на коленях, и жду, когда мужчина окажется рядом. Не спешит влиться в поток машин, отодвигается и, устроившись полубоком, буравит меня взглядом. Я же сосредоточена на вывеске кафе перед собой, потому что не придумала, о чём говорить, а главное, стоит ли упоминать пистолет, случайно попавшийся мне на глаза и ставший причиной побега.

Дёргаюсь от резкого движения, приготовившись защищаться, но передо мной появляется коробка, перевязанная лентой. Подарок? Мне?

– Открой.

Послушно тяну за кончик ленты, а когда поднимаю крышку и откидываю несколько слоёв бумаги, вижу ту самую жёлтую сумку, о которой грезила последний год. Бренд матери Аллы и аксессуар, на который я никогда не заработаю.

– Откуда ты…

– Подруга передала тебе подарок.

– Аля? – Дыхание сбивается, и я уже не боюсь говорить, переключившись на напарницу. – Как она? Я ничего не слышала о ней с тех пор… – замолкаю, не зная, а можно обсуждать с ним появления Аскольда Верановича и звонок Аллы. – У неё всё хорошо? – Наконец, поворачиваюсь голову, чтобы посмотреть на мужчину.

– Пока нет, – отвечает спокойно, – но через несколько дней ситуация изменится. Надеюсь, что изменится.

– Что это значит?

– Это значит – рывок, и его лицо оказывается в паре сантиметров от моего, – что я не зря напрягался последнюю неделю, потому что сегодня получу заслуженное вознаграждения в виде милого Светлячка. Я был немного расстроен, обнаружив утром твою пропажу, потому что надеялся на продолжение знакомства. Моего с твоей киской, твоего с моим членом, – а затем он улыбается, дезориентируя похотливым взглядом, в котором лентой проносится всё, что он себе позволил нафантазировать.

Нервно сглатываю, на автомате облизывая пересохшие губы, чем подстёгиваю мужчину, кадык которого дёргается. И среди хаоса из сомнений, страха и предвкушения, из меня вырывается самый странный вопрос в условиях неоднозначной ситуации.

– Как тебя зовут?

– Евгений.

Ему подходит. Прикидывая, какое из имён подойдёт ему больше, Женя не рассматривала, наверное, потому, что у меня оно стойко ассоциируется с другом брата.

– Очень приятно.

– Приятно будет, когда мой член окажется в тебе. Если ты, конечно, перестанешь играть в показную вежливость.

– Я думала, ты пришёл меня наказать.

– Только скажи, Светлячок, и любое из наказаний к твоим услугам, – он тянет бегунок на куртке вниз, разочарованно осматривая унылый свитер. – И я тоже. В любое время, в любом месте, на любой поверхности… будь то кровать, пол или рояль, – он походит на дьявола, убаюкивающего бархатным голосом и заставляющего согласиться на всё, что предложено. – Предоставлю тебе право выбора, – его губы касаются моей шеи.

Жарко. Невыносимо жарко в пределах салона автомобиля. Его близость действует на меня странным образом, желая возвращения в номер отеля и повторения секса. Кожа покрывается мурашками, тело вибрирует, а глаза закрываются сами собой, позволяя Евгению прикусывать кожу на шее. В этот момент коробка соскальзывает, и чтобы удержать её, подаюсь вперёд, отгородившись от притязаний мужчина на моё тело.

Эксклюзивность момента уничтожена моей неуклюжестью и зажатостью. Но его, видимо, это не расстраивает, потому что он заводит двигатель и жмёт на газ, врываясь в поток транспорта. По-прежнему сжимаю края коробки, в которой находится моя мечта: жёлтая сумка с чёрными вставками из змеиной кожи от бренда «Danata». Алла не забыла, что позволяет мне надеяться на правдивость нашей дружбы и возможности её продолжения.

Евгений так и не сказал, что в данный момент с ней происходит. Но если взять в расчёт её отца, который, как мне показалось, является человеком, способным решить множество проблем, градус переживаний можно понизить. Задыхаюсь в тёплой куртке и под острым взглядом мужчины, и не сразу понимаю, что он едет в противоположную сторону от моего дома.

– Мы едем не туда. Я живу там, – показываю назад, не уточняя адрес абстрактного «там».

– Мы едем туда, куда я скажу. – Сосредотачивается на дороге, всем видом показывая, что со мной считаться не стоит. – За что, говоришь, я должен был тебя наказать?

– За то… – останавливаюсь на полуслове, не решаясь сказать. – За то, что я видела пистолет в твоей сумке.

– И?

– Ну как же, – удивлена его спокойствием, – пистолет в сумке. И там было ещё оружие. Ты не подумай, я не специально, просто споткнулась о сумку.

– Моя работа предполагает наличие оружия, – произносит спокойно, не отвлекаясь от дороги, словно я только что произнесла какую-то глупость.

– А кем ты работаешь?

– Телохранителем.

Ложь. Не знаю, по какой причине внутри просыпаются сомнения, но его голос изменился в тот момент, когда он произнёс «телохранитель».

– И кого ты охраняешь?

– Отца Аллы.

– То есть, ты работаешь на Аскольда Верановича? – Сухой кивок. – Давно?

– Лет десять.

– Значит, и Аллу давно знаешь?

– Да.

– И знаешь, почему она сказала, что её отец умер?

– Да.

– Расскажешь?

– Обязательно, – произносит серьёзно и, остановившись на светофоре, приближается к моему лицу, – сразу после того, как твой язычок окажется на моём члене.

– Может, сейчас?

– Потерпи пять минут и сможешь встать передо мной на колени в более комфортных условиях.

Заторможенно перевариваю сказанное, не сразу уловив смысл.

– Я не… Имела в виду, может, расскажешь сейчас?

И пока жду ответ, машина ныряет на подземную парковку, а затем останавливается.

– Мы приехали.

– Куда? – пригнувшись, пытаюсь осмотреться, наблюдая лишь ряды дорогих автомобилей. – В отель? Надеюсь, администратор меня на запомнил… – шепчу тихо.

– Я тебя запомнил, Светлячок, – раздаётся над ухом. – Этого достаточно.

А затем он выходит из машины и, видимо, ждёт, когда я последую его примеру. Не знаю, как поступить с коробкой, потому что сумка в данный момент является для меня невообразимой ценностью. А ещё мечтой, которую Алла исполнила. Не имею понятия, что в данный момент происходит в её жизни, но рада, что мысль о напарнице из кофейни посетила вовремя. Мне кажется, именно этого мне недоставало – немного внимания и понимания, что кто-то всё же вспоминает обо мне.

– Я жду, – дверь открывается, являя мужчину, который вновь в очках, скрывающих светлую, и уверена, недовольную зелень.

Он перехватывает коробку и, дождавшись, когда я покину машину, кладёт её на сиденье. Собираюсь возмутиться, но Евгений пресекает:

– Гарантия того, что ты не свалишь по-тихому, потому что придётся взять ключи и спуститься на парковку за подарком.

Разочарованный вздох его веселит, и я шагаю за ним к лифту, а после молча жду, когда мы поднимемся на нужный этаж. И пока кабина ползёт вверх, рассматриваю себя в зеркале, мысленно соглашаясь с неудовлетворительностью образа. Да и образом это назвать сложно: простой пучок на затылке, минимум косметики, уставший взгляд, пуховик, превращающий меня в сдобную булочку, которая вряд ли вызывает желания сексуального характера. Этой самой сексуальности не видно даже при рассмотрении под лупой. Но Евгения, кажется, это не заботит, если учесть голодный взгляд и откровенную нетерпеливость.

Двери разъезжаются, и он выталкивает меня, подводя к металлической двери. Щелчок, и я оказываюсь в помещении. Квартира. Обычная, вполне жилая, если судить по гостиной и, я бы сказала, уютная.

Евгений стягивает с меня куртку, и мужская рука по-хозяйски шарится под свитером, поглаживая мой живот. Перемещается выше и, поддев бюстгальтер, накрывает грудь. Вздрагиваю от прикосновения и пытаюсь отстраниться, но он второй рукой ныряет между моих ног и ощутимо сдавливает.

– Может, сначала поговорим? – Неожиданно для самой себя пытаюсь его отвлечь, чтобы выторговать для себя немного времени.

Зачем? Не знаю. Просто хочу свыкнуться с мыслью, что он вновь ворвался в мою жизнь.

– Согласен на разговор в трёх фразах: трахни меня, трахни меня, трахни меня.

– Это одна!

– Три. По количеству твоих оргазмов.

И пока обдумываю ответ, он расстёгивает мои джинсы, ныряя под бельё, и массирует клитор, вызывав неконтролируемую волну предвкушения. Странное чувство: желание сбежать и одновременно потребность выкрикнуть «трахни меня». Откидываю голову назад, прикрыв глаза, и издаю негромкий стон, подстёгивая его к более интенсивным движениям. Ещё и ещё, пока я не начинаю двигать бёдрами, подстраиваясь под его пальцы.

– Ты пахнешь кофе и шоколадом, – шепчет хриплым голосом и прикусывает мочку моего уха.

– Я работаю в кофейне, – выдавливаю на выдохе, уплывая в оргазм и впиваясь ногтями в его руку, продолжающую терзать мой клитор, высекая искры.

Тяжело дышу, приходя в себя и понимая, что кончила на пороге квартиры малознакомого мужчины, который даже не спрашивал моего согласия. А ему и не нужно. Данный экземпляр вряд ли примет мой отказ. Да и чей-либо тоже. Такие мужчины просто берут всё, что пожелают. Он пожелал меня полгода назад и сегодня. Почему? Вряд ли я способна влезть в его голову и ответить на этот вопрос.

Возвращаюсь в реальность и понимаю, что самым большим желанием в данный момент является душ. Смыть налёт трудового дня и последствия оргазма. Ощущение, что я мокрая до самых колен, а трусы прилипли к телу.

– Я могу сходить в душ? – интересуюсь, не оборачиваясь, чтобы не быть распятой его нетерпением и недовольством.

– Можешь, при условии, что сделаешь это быстро. У меня на тебя большие планы, Светлячок, – толкается бёдрами, показывая, насколько возбуждён.

– Я быстро.

– Налево третья дверь. Время пошло, – подталкивает в спину, направляя вглубь квартиры.

Не оборачиваясь, срываюсь с места и мчусь в указанном направлении. Оказываюсь внутри, проворачиваю замок и съезжаю по двери, оседая на пол. И только сейчас понимаю, что меня трясёт. От пережитого оргазма? От страха? От осознания, что вновь оказалась рядом с этим мужчиной?

Медленно осматриваю помещение, отмечая лишь мужские принадлежности. Он живёт один? А может, это не его квартира, а временное жильё, куда он приводит таких, как я? Неприятно от мысли, что я нужна ему только для секса. Эта мысль вообще неприятна для любой женщины, но касательно Евгения она неприятна вдвойне. Почему? Да потому что я не привлекаю таких мужчин. Ни разу в жизни я не вызывала интерес у подобных мужчин. Мой уровень – маменькины сынки и безработные мальчики, но Женя… Не подходит ему простое и милое Женя. Евгений. Лучше в комплекте с отчеством.

Наконец, поднимаюсь, снимаю джинсы и свитер, а затем смотрю в зеркало, где передо мной обычная девушка в скромном комплекте белья телесного цвета. Почему-то вспоминается, как полгода назад он одержимо наслаждался кружевным комплектом, снимая его с таким трепетом, словно оно стоит состояние.

Оказываюсь под струями воды, позволив себе несколько минут насладиться освежающим эффектом, а потом выхожу, обмотавшись большим чёрным полотенцем. Собираю вещи в комок и осторожно открываю дверь, сначала осмотрев коридор, а затем прислушиваясь к звукам.

Тихо. Где он и куда идти? Квартира довольно просторная, если учитывать количество дверей, преимущественно закрытых. Прижимаю к груди одежду, ступаю на носочках, будто боясь потревожить чей-то сон, и совсем не ожидаю, когда резко отрываюсь от пола. Мой визг и низкий хохот, показывающий, что меня так просто напугать.

– Кончай верещать, Светлячок.

Меня заносят в спальню и бросают на кровать. Ползу по белым простыням, не сводя взгляда с обнажённого мужчины в полной боевой готовности. Позволяю себе его рассматривать, вспоминая подтянутое тело и внушительный орган. Мне кажется, я даже помню, какой на вкус его член…