скачать книгу бесплатно
Дверь в глубине комнаты открылась. Я давненько не наведывалась домой и успела слегка подзабыть, насколько впечатляюще выглядит наш лекарь. Ростом и фигурой Зэв напоминал вставшего на задние лапы медведя. Длинные волосы он обычно собирал шнурком на затылке, чтобы не лезли в лицо, но сейчас они рассыпались по плечам густой белой копной. Его желтые глаза смотрели на меня с явным неудовольствием. Встретишь такого ночью в лесу – до конца жизни заикаться будешь.
Лекарь явно намеревался сообщить мне что-то не слишком ласковое, но я его опередила. Достала из кармана сверток и протянула ему.
– Вот, дядя Зэв, вам Кайя просила передать.
Уловка сработала. Сердитое выражение лица сменилось привычно-спокойным. Мужчина взял у меня сверток, поднес к носу и улыбнулся.
– Молодец у меня дочка, знает, что передать старику. У нас тут таких травок днем с огнем не сыщешь. Горные… И где только взяла?
Наш лекарь иногда любил прибедняться. Никаким стариком он не был, да и добраться мог при желании, кажется, вообще куда угодно. Так что к этому все относились просто как к странной привычке. А я не сводила глаз с Далека. Сначала он с задумчивым видом слушал нас, а потом, наконец, сопоставил факты. Надо отдать ему должное, времени на это ему потребовалось немного.
– А может, я все-таки пойду? – неуверенно предложил он, пытаясь подняться с кровати. – Мне уже лучше, почти здоров. – Зэв взглянул на него, и парень продолжил еще тише – Листа меня доведет, да и луна полная, не заблудимся…
– Лежи уж, храбрец, – лекарь усмехнулся и одним движение руки вернул Далека на подушку. – Тебе до утра еще точно лежать не вставая. Не бойся, не съем. Сытый я сегодня, – и увидев вытянувшееся лицо колдуна, внезапно расхохотался. Смех его был похож на раскаты грома и воронье карканье одновременно. Даже меня проняло. Наконец отсмеявшись, он обвел нас взглядом. – Ну что притихли, молодежь? Ветка, ты-то что так на меня смотришь? Объяснила бы чужаку, что к чему. Удивляюсь я, как у людей суеверия живучи.
– Суеверия? – переспросил Далек возмущенно. – Я сам видел, как ваша дочь в волка превратилась. В очень злого волка, заметьте. Какие суеверия?
– Захотела и превратилась. Довели, значит, – пожал плечами мужчина, – не съела ведь? Да и я уже давно со злости не перекидываюсь, не мальчик, – тут он глянул на меня так, будто вспомнил что-то, – ты еще тут, Ветка?! Ну-ка живо домой.
Мне ничего не оставалось, как направиться к выходу. Уже отойдя на пару шагов, я услышала, как Далек пробормотал себе под нос: «Не перекидывается, мне бы так…» Зэв тоже его услышал и удивленно обернулся у двери своей комнаты.
– А ты превращаешься, что ли? Странно, не унюхал. В кого? – он пристально посмотрел на колдуна, – в лисицу? Или в рысь какую?
Далек тяжело вздохнул:
– К сожалению, в идиота.
***
Утром меня разбудил громкий стук в дверь. Не открывая глаза, я слушала, как мама прошла мимо и вышла на улицу. Поднявшись с лавки, я на цыпочках подошла к окну и притаилась за занавеской. Эта привычка осталась у меня с детства и часто оказывалась полезна. Никогда не знаешь, где услышишь что-то интересное.
Но в этот раз интересного, кажется, не намечалась. Мама разговаривала с Уной. Соседка отличалась редкостным любопытством и страстью к мелким сплетням. Не могу сказать, чтобы на моей памяти ей удавалось получить от этих знаний хоть какую-то выгоду, но любила она их беззаветно.
– Что, Аэла, говорят, Ветка мужика привела? – то ли я прослушала начало разговора, то ли Уна решила не утруждать себя излишней вежливостью.
– Привела, – подтвердила мама. – И мужика привела, и девку привела. Всех привела.
– А девку-то зачем?!
– Говорит, работа, – насколько я могла понять, разговор этот маме не нравился. Но когда Уну волновали такие мелочи?
– Вот что за молодежь у нас, а? Все работа, работа. А рожать кто будет? Все беды от этого. Ты вот знаешь, сколько у табуна сейчас жеребят?!
Я не совсем поняла, причем тут жеребята, но какое у мамы в тот момент было выражение лица, представляла прекрасно. Тема моего нежелания обзаводиться потомством последние три круга была нашим с ней любимым поводом для ссор. Проблема выживания племени уже давно не стояла так остро, как когда-то, но некоторые традиции оказываются слишком живучи.
Мне уже давно пора взяться за ум. И нечего смотреть на коллег по гильдии, они мужики и им никогда не поздно. И умру я одна в степи, и тогда голодные волки… Ну и так далее. Словом, маму очень расстраивало, что я, в мои-то почтенные двадцать пять, все еще занимаюсь какой-то ерундой, вместо того чтобы как приличная женщина вернуться в племя и нарожать детишек. У нее у самой в моем возрасте уже была я. И вообще, поиграла, погуляла и будет. Я была в корне не согласна, но доказывать что-либо было совершенно бесполезно.
Задумавшись, я чуть не упустила момент, когда мама пошла обратно. Времени лечь уже оставалось, пришлось просто сесть за стол и притвориться, что картина на стене очень меня занимает. Та самая картина, которая висит на этой самой стене с самого моего рождения, да.
– Опять подслушивала? – мама мельком глянула на меня.
– Ничего нового я все равно не услышала, – пожала я плечами. – А где Соня?
– Ты бы еще до вечера спала, – мама поставила передо мной тарелку и чашку. – Соню твою ни свет ни заря молодежь уволокла.
– Зачем? – я дотянулась до стоявшего на столе горшка с кашей.
– Ну как зачем? Интересно им. Молодая девчонка, на вид их ровесница, новенькая. Судя по крикам и хохоту со стороны равнины, учат ее верхом ездить.
– Украли у меня развлечение, паршивцы, – улыбнулась я и на время замолчала, отдавая должное каше.
Мама сидела напротив меня, подперев голову рукой и тоже молчала. Только грустным взглядом изучала мои растрепанные волосы, желтеющий синяк на скуле и порванную на плече рубаху. Я вопросительно посмотрела в ответ, и она тяжело вздохнула.
– Листа, во что ты опять ввязалась?
– Ни во что я не ввязалась, – я дернула плечом, поправляя сползающий воротник. – Обычная работа.
– Хорошая у тебя работа, – мама недовольно поджала губы. – Почти круг от тебя ни слуху ни духу, потом вдруг появляешься на ночь глядя вся грязная, тащишь с собой в усмерть перепуганную девчонку и полумертвого мужика. С порога заявляешь, что вам нужны кони и лекарь. Потом спишь до полудня и ешь так, будто голодала неделю. Листа, ты уверена, что тебе нужна такая работа?!
– Да, уверена, – я отложила ложку и отвернулась к окну. Вот именно поэтому я так давно здесь не появлялась. И если бы не проблема с лошадьми, не появлялась бы еще столько же. Да и в этот раз я рассчитывала прийти, переночевать, а потом спозаранку отправиться дальше. Но не получилось.
Мама никогда не скрывала, что она не в восторге от того, как я обращаюсь со своей жизнью. Когда мне исполнилось пятнадцать, и за мной в поселок приехал отец, чтобы отвезти на обряд выбора пути, она ругалась с ним до крика. Когда обряд показал мне путь наемника, она до последнего уговаривала меня плюнуть на все и остаться. Но силой удерживать она меня не могла, с этого возраста я уже считалась взрослой и могла решать за себя сама. Потом она надеялась, что, выучившись и хлебнув вольной наемничьей жизни, я быстро вернусь домой. Но круг шел за кругом, а я все не возвращалась. Не смирилась она, даже когда моя младшая сестра Ильна вышла замуж и родила ей сначала внука, а потом и внучку.
Настроение у меня испортилось окончательно. Нужно было поскорее забирать Далека от Зэва, Соню от ее новых приятелей, а коней с пастбища и завтра же с самого утра уходить. Тем более Соня вроде бы торопилась скорее вернуться домой.
Хорошим способом отвлечься от мрачных мыслей для меня была самая скучная и вместе с тем самая неизбежная работа на свете. Одежды на стирку и починку за последнее время накопилось предостаточно, разбираться с ней во время заданий было некогда, и в итоге у меня осталась последняя чистая и относительно целая рубашка. Но прежде следовало все-таки разыскать Соню.
Со стороны равнины и правда слышался смех и громкие голоса. Я пошла на шум и обнаружила свою заказчицу заливисто хохочущей в компании нашего молодняка.
Кто-то помог ей заплести косы на местный манер, и сейчас девушка выделялась среди остальных только более бледной кожей. Она сидела на траве в обнимку с Рони, светловолосой девчонкой со сплошь усыпанным веснушками лицом. Рядом расположились еще человек десять: и ребята, и девчонки. Кони паслись поодаль.
– Соня! – окликнула я ее, подойдя поближе, – ты куда пропала?
– Ой, Листа! – девушка поспешно поднялась с земли. Одновременно с ней это сделала и Рони. – А ребята меня верхом ездить научили.
– Отлично, не придется мне время тратить, – только теперь я обратила внимание, что на меня незаметно, как им кажется, посматривает наше юношество. Тут же вспомнилось, как я сама девчонкой прибегала посмотреть и послушать людей, которые приходили в племя проведать родных. Они казались очень умными и опытными, ведь они бывали где-то там, далеко и знали намного больше.
– Смотри! Это Мышка, – Соня тем временем проворно добежала до лошадей и вернулась к нам с серой в яблоках кобылой. А потом вполне проворно сама взобралась в седло. Я удивленно дернула бровью.
– Это ты так за полдня наловчилась?
– Ну… – она немного смутилась, – я несколько раз ездила раньше, но совсем чуть-чуть.
– Ладно. Слезай и пошли к Далеку. Надо узнать, отпустит ли его Зэв, – я развернулась и направилась к дому лекаря. Соня спешилась и пошла следом, но нас окликнула Рони.
– Листа! – я обернулась. – Вечером будет костер. Ты придешь?
Соню, судя по всему, она уже пригласила раньше, потому что та смотрела на меня с плохо скрываемой надеждой во взгляде. В исполнении девицы на голову выше меня это выглядело очень забавно, но от этого приглашение не становилось своевременнее.
– Вряд ли, Рони, – я сделала вид, что не заметила, как погрустнели обе девушки. – Нам завтра рано выезжать, надо выспаться.
– Так скоро…? – разочарованно протянула рыжеволосая
– Да, к сожалению. У нас много дел. К тому же у Сони были какие-то дела, – я выразительно взглянула на свою спутницу. – Хотя, может, она уже передумала?
– Нет, – Соня помотала головой. – Ты права. Извини, Рони.
Дом Зэва был на другой стороне поселка. Соня с интересом разглядывала наши домики с раскрашенными в разные цвета крышами, когда-то яркими, а теперь выцветшими на солнце и дорожки, посыпанные мелкими речными камнями. Гладила подходивших к нам крупных спокойных псов с короткой шерстью цвета мокрого песка. Когда же мы проходили мимо домика тетушки Никты, около которого был разбит целый огород, она удивленно остановилась.
– Ты знаешь, я как-то по-другому представляла себе жизнь кочевого племени, – призналась она в ответ на мой вопросительный взгляд.
– Да? И как же?
– Ну… – она смутилась. – Я думала, вы живете в шатрах, и все время скачете по степям. Но тут дома и огороды. Вы же не возите их с собой?
– Не возим, – подтвердила я. – Мы не все время кочуем, я ведь говорила. Один наш поселок здесь, второй на юге, в степях. В домах жить удобнее, чем в шатрах, знаешь ли.
– И дома по полгода пустуют? Вы не боитесь?
– Чего? – настал мой черед удивляться. – Красть там нечего, вещи мы возим с собой. А портить их некому, да и боязно. Ведь по легендам, наши поселки охраняют злые духи. И беспощадно мстят тем, кто приходит с дурными мыслями, – последние слова я произнесла как можно более пугающе.
– Правда? – девушку, кажется, проняло.
– Брехня, – честно призналась я, – но люди верят. Так что иногда в пустых домах ночуют путники, но вреда от них никакого. Нам не жалко.
– Зэв предложил мне остаться здесь и учиться у него – вдруг ни с того ни с сего сказала Соня. Я озадаченно почесала затылок. – Сказал, что из меня получится отличный лекарь.
– Так ты поэтому спрашиваешь? Думаешь согласиться? – я замедлила шаг. – Почему бы и нет, в принципе. С ребятами ты поладила. А Зэв редко ошибается. Если говорит, что ты будешь хорошим лекарем, значит так и есть. Люди тут неплохие, помогут. Так что…
– Погоди, нет! – перебила меня Соня. – Я не могу остаться. Я должна вернуться домой.
– А почему? – спросила я, глянув на нее.
– В каком смысле?
– В прямом. Что такого ужасного случится, если ты останешься тут? Почему ты именно должна вернуться?
Соня замолчала. Я не спешила продолжать разговор. До дома лекаря я наслаждалась нежданным покоем, пением птиц и скрипом камней под ногами.
Далек стоял около дома и беседовал с Зэвом. Ветер донес до меня только обрывки фраз:
– Почему? Ты не знаешь? – голос колдуна звучал тихо, но взволновано.
– Я уже все тебе сказал, – лекарь не умел говорить тихо, и его речь была слышнее.
– Только слухи…
Зев хотел что-то ответить, но увидев нас, осекся и остановил Далека. Мы приблизились.
– Что за слухи? – спросила я.
– Репа не уродится, сорняк плохо цвел, – отмахнулся от меня Зэв. – Забирайте своего товарища, здоровый уже. Любопытный, назойливый и полгоршка похлебки у меня вылакал. – И лекарь развернулся и быстро направился к дому.
***
Высокое ночное небо усыпали звезды и, казалось, искры костра рвутся вверх, чтобы присоединиться к ним и тоже светиться вечно. Огонь разгорелся на славу, и гулянье было ему под стать. И молодежь, и вполне взрослые люди вышли сегодня, радуясь долгожданному веселью.
Обычно Большой Костер у нас устраивали четырежды в год: в день весеннего и осеннего перехода, то есть через несколько дней после смены стоянки, зимой в Самую Долгую Ночь и летом в Самую Короткую. Сегодня была именно такая.
Традиция эта очень древняя. Считалось, что своим костром и весельем мы радуем духов: зимой греем их, весной и осенью благодарим за то, что сберегли наши дома, а летом просто приглашаем к себе на праздник. Все люди племени старше двенадцати кругов выходили в эту ночь к костру: танцевали, пели и вообще радовались.
Моим спутникам удалось меня уговорить. С одной Соней я бы, безусловно, справилась, но ее неожиданно поддержал Далек. Их нисколько не напугало мое предупреждение, что завтра мы выедем с первыми лучами, и пощады они не дождутся. Не охладила пыл и весьма прохладная ночь. Они хотели посмотреть на костер. Казалось, даже если бы небо рухнуло на землю, они бы все равно пошли. Хотя, как по мне, было бы на что смотреть. Но, по словам Далека, они страстно желают полюбоваться на «древний мистический обычай».
Ничего мистического, естественно, не наблюдалось. Духи не летали стайками над головами танцующих и не пытались отнять у них чашки с яблочным вином. Полная луна светила ярко и дружелюбно. А у огня было просто тепло и уютно.
Я расположилась на бревне в стороне от кружащегося в танце молодняка. Соня была там, и я вполглаза за ней присматривала. Все-таки пока заказ она не отменяла. Рядом с ней я неожиданно увидела Ильну. Наверное, оставила ребятню с бабушкой и убежала веселиться. Она выглядела очень довольной, и это радовало. Что бы я ни думала о жизни в племени, приятно было видеть, что у сестры все хорошо.
Далек подошел почти неслышно, опустился на бревно рядом со мной и некоторое время молча сидел, запрокинув голову и с интересом рассматривая россыпь звезд. Он был непривычно спокоен и умиротворен, таким я его еще не видела. Поймав на себе мой взгляд, он чуть приподнял уголки губ.
– Что такое?
– Ничего, – я покачала головой. – Интересно, что ты такого на небе углядел.
Он промолчал, лишь снова подняв глаза. Я проследила за его взглядом. Прямо над нами растянулся Туманный обруч, перечеркивая небо мерцающей полосой. Зрелище и впрямь было завораживающее…
– У этого мира был на редкость романтичный демиург, – наконец послышался негромкий задумчивый голос колдуна.
– Что? – озадаченно переспросила я, оторвавшись от рассматривания ночного неба.
– Ничего… – ответил он с едва уловимой улыбкой. – У вас тут очень хорошо. Спокойно так, уютно. Как дома почти.
– Вот уж не думала, что наши степи чем-то напоминают Тарль…– задумчиво протянула я, вспоминая тот город. Изящная архитектура, скульптуры на улицах, фонтаны. Одним словом, ничего общего.
– А ты там бывала? – Далек, кажется, немного насторожился.
– Пару раз проездом.
– Ясно, – он кивнул. – Не похожи, конечно. Я о настроение скорее.
Теперь кивнула я. Настроение – это не та штука, о которой можно рассуждать объективно.
– А почему ты ушла отсюда? – неожиданно спросил Далек, делая глоток из чашки с вином. – Тут ведь действительно очень хорошо.
– А тебе не кажется, что это не твое дело?
– Не мое. Ну а все-таки? – он лукаво улыбнулся и неожиданно для себя я ответила.
– Мне стало здесь душно…и тесно.
