Дневник Аделины Блейз

– Они мне даже дали телефон его номера, – не без гордости сообщила Вика. – Можно позвонить ему.

– Не стоит, – не согласился я.

– Да я тоже так думаю, – улыбнулась Вика. – Просто так сказала.

Сергея пока еще не было, нам с Викой оставалось только ждать. Подумав, я позвонил домой Ольге и сообщил, что, может быть, задержусь. На логичный вопрос, почему задержусь и как долго, ответил коротко – «дела» и положил трубку.

– Жена? – спросила Вика, слышавшая наш разговор.

– Почти, – отозвался я. Теперь, когда Ольга вернулась, на Вику я уже смотрел без особого интереса. Да, замечательная девушка. Но моя Оля лучше. Тут ведь как – каждому свое. Вот Сереге она отлично подходит. Тихая, спокойная. Умная – этого у нее тоже не отнимешь. Но мне больше нравятся такие, как моя Ольга. Может быть ласковой, нежной. Жалобной – когда сознает свою вину. А может метать молнии – не завидую тому, кто ее рассердит. Ей матом покрыть, что мне в лоб кому-то дать. Таких как раз я и люблю – не слишком правильных, немножко стервозных. Мы и познакомились-то с ней возле какой-то дискотеки. Вид у моей Ольги был – сногсшибательный. Ну просто приманка для маньяков. Ну, «завела», понятно, Ольга одного парнишку. А тот сразу руки-то и распустил. Ольга ему тут же и съездила по физиономии – у нее с этим делом не заржавеет. Пареньку, понятно, драться с бабой на людях совестно. Но и стерпеть такого унижения не захотел, и когда моя Оля выходила с дискотеки, попытался с дружками затащить ее в машину. Не знаю, чем бы для Ольги закончилась эта история, да тут как раз я мимо шел – отмечали у Алика день рождения. Понятно, навеселе немного был. Вижу – непорядок, ну и отбил девчонку. Так и познакомились…

Сергей вернулся только к восьми вечера. Мы с Викой уже начали беспокоиться, когда услышали звонок. Я открыл ворота, Сергей загнал свой джип в гараж. После чего и я завел свою машину во двор – все это время она стояла на улице рядом с домом. И лишь после этого все трое собрались в зале.

– Держи… – Сергей протянул Вике паспорт. – Твой?

– Мой! – обрадовалась Вика, открыв паспорт – Как ты его взял? Там был кто-нибудь?

– В самом доме никого, – ответил Сергей, поудобнее устраиваясь в кресле. – Караулили неподалеку от дома, в машине. Втроем. Пришлось позвонить с таксофона в милицию, сказать, что по такому-то адресу стоит «БМВ» седьмой модели, что в багажнике у них связанный человек и его собираются убить. Через двадцать минут приехала милиция. Как только эти типы увидели мигалки, сразу дали деру, милиция бросилась догонять. Чем все это закончилось, не знаю – я зашел в дом, нашел паспорт. Входная дверь была открыта – когда уходил, запер ее изнутри на замок, потом вылез через окно, а окно прикрыл. Бочка на месте, так и стоит с водой. Доставать бумаги я пока не стал – место вполне надежное.

– Здорово! – восхищенно протянула Вика и снова взглянула на паспорт.

– Ловко, – согласился я.

– Ну а как у вас дела? – поинтересовался Сергей, и мы с Викой похвастались своими успехами.

– Пока все замечательно, – выслушав нас, удовлетворенно кивнул Сергей. – Сегодня уже что-либо делать поздно, продолжим завтра. К тому же завтра у нас будет преимущество: люди Мейера будут искать Вику совсем в другом городе.

– Это почему? – не понял я. Вику этот вопрос тоже явно интересовал, так как она выжидающе взглянула на Сергея.

– Взяв паспорт Вики, я поехал на железнодорожный вокзал. Три часа ждал поезда, за полчаса до отправления купил на паспорт Вики билет до Москвы. – Сергей взглянул на девушку. – Потом отдал билет проводнице и сказал, что ты сядешь в Рязани. В общем, чтобы место не занимали. Так что ты сядешь в поезд, – Сергей взглянул на часы, – минут через сорок.

– Думаешь, они узнают, что на мое имя взят билет? – на лице Вики отразилось сомнение.

– Обязательно. Может, уже знают, или будут знать к утру. Тогда кинутся искать тебя в Москву и Рязань. Вот и пусть ищут. – Сергей усмехнулся.

– Ты, случаем, в ФСБ не работал? – поинтересовался я. – Уж очень ловко у тебя все получается.

– Не работал, – покачал головой Сергей. – Хотя предлагали.

– И что?

– Отказался. Предпочитаю полную свободу… Ты говорил о Паше Кресте – кто он?

– Да как сказать… – Я пожал плечами. – Честно говоря, ничего плохого о нем сказать не могу. Серьезный мужик. Не беспредельщик. Но не терпит, если кто-то становится поперек дороги. В прошлом году то ли таджиков, то ли узбеков прямо в машине расстреляли – те его «кинуть» попытались. Говорят, это люди Креста сделали. С ним лучше не связываться.

– Друг моего врага – мой враг. Как минимум, пока расклад именно такой… – Сергей ненадолго задумался. – Предлагаю завтра вечером наведаться к Мейеру в гостиницу. Он будет считать, что Вики нет в городе. Отправится в ресторан поужинать, в это время мы и покопаемся у него в номере. Нам нужна любая информация об этом человеке.

Идея немного пошарить в номере у Мейера мне понравилась – хоть что-то реальное. Но тут же у меня возникли и некоторые вопросы.

– А почему ты решил, что он отправится в ресторан? – поинтересовался я.

– Он отправится, – заверил меня Сергей. – Вот увидишь. Хотя он сам об этом даже еще и не думает.

– Что, снова магия? – недоверчиво хмыкнул я.

– Именно, – согласился Сергей. – Вспомни, я рассказывал вчера о пространстве вариантов. И в этом пространстве есть и тот вариант, в котором Мейер вечером отправляется ужинать в ресторан. Я его уже выбрал. – Сергей демонстративно улыбнулся.

– Но как ты можешь его выбрать? – не понял я. – Ну ладно там, прыщика не допустить, как ты вчера рассказывал – это еще можно понять. Но заставить что-то сделать другого человека…

– Кирилл, в том-то и смысл, что я никого не заставляю. Я просто выбираю нужный вариант из тысяч возможных. Оцени этот момент, он очень важен. Представь, что ты в магазине и перед тобой полки с товарами. Ты можешь взять одну вещь, а можешь другую. Все зависит только от твоего желания, твоего намерения. Мейер тоже человек и тоже любит хорошо поесть. В том, что он завтра пойдет в ресторан, для него нет ничего ненормального. Вот если бы я попытался выбрать вариант, где он прыгает с моста или бросается под поезд, то с этим возникли бы трудности. Во-первых, человек знания не может причинять людям вред – это закон. Во-вторых, нынешняя ситуация никак не располагает к тому, чтобы Мейер бросился под поезд – у него к этому просто нет причин. То есть данный вариант даже при желании реализовать очень трудно – в пространстве вариантов он находится невероятно далеко. Любые события имеют свои причины, и у Мейера пока нет причин бросаться под поезд. Но хорошо поесть он не откажется, поэтому данный вариант вполне реализуем.

– Ну хорошо, пусть даже это все возможно, – согласился я. – Но как ты делаешь сам выбор? Какова конкретная последовательность действия?

– Выбор осуществляется посредством намерения, – ответил Сергей. – Но вот понять, что такое намерение, это задача всех задач. С одной стороны, когда ты добираешься до намерения, когда осознаешь его, то понимаешь, насколько же это просто. Но помнишь и все сложности, через которые тебе пришлось пройти на пути к нему. Научиться намерению в данном случае – это не столько чему-то научиться, сколько от чего-то отучиться. Кастанеда называл намерение главной действующей силой во вселенной. Уверен, что христианский Святой Дух – это то же намерение. Сравни: верующие стремятся к снисхождению на них Святого Духа. Маги очищают связь с намерением. Все один к одному.

– Подожди, – остановил я Сергея. – По-моему, мы говорим о разных вещах. Намереваться – значит хотеть что-то сделать. Так?

– В целом так, – согласился Сергей. – Просто обыденное понимание намерения является выхолощенным, оно утеряло свою суть. Намереваться – значит не просто чего-то хотеть, а войти в контакт с намерением – главной движущей силой во вселенной. Есть два вида намерения: внутреннее и внешнее. Внутреннее – это наше намерение, находящееся в нашей внутренней сфере. Внешнее намерение – находящееся вне нас, во внешней сфере. Сравни это с представлениями христиан о том, что в каждом из нас находится частичка Бога. На мой взгляд, это одно и то же.

– Хочешь сказать, что намерение – это Бог? – спросил я.

– Скорее, одна из Его ипостасей. Его часть. Любые происходящие в этом мире события основаны на взаимодействии намерений. Чье внутренне намерение сильнее, правильнее, у кого чище связь с внешним намерением, тот побеждает. И наоборот – если твое намерение недееспособно, то ты всю жизнь будешь марионеткой в играх тех, чье намерение оказалось сильнее. Именно поэтому маги такое большое внимание уделяют взаимодействию с намерением, очищению своей связи с ним. Овладеть намерением очень сложно. Но когда ты сделаешь это, то поймешь, что правильно намереваться очень легко.

– Сергей, но можно же как-то объяснить, как нужно намереваться? – поинтересовалась молчавшая все это время Вика. – Хотя бы на уровне ощущений?

– Вот и я о том же! – подхватил я. – Слова – оно, конечно, хорошо. Но как все происходит на самом деле?

– Есть некоторые технологии, позволяющие научиться намерению, – ответил Сергей, глядя на меня. – Скажем, хакеры сновидений предлагают учиться ему на каких-то очень простых вещах. Например, ты сидишь в кресле, рядом на полу сидит твой кот – не знает, чем заняться. В данном случае очень легко выбрать вариант, при котором кот подойдет и запрыгнет к тебе на колени. Но здесь надо соблюдать некоторые правила. Прежде всего, само намерение должно быть очень легким. Ну представь: ты захотел пить, перед тобой стоит стакан с водой. Чтобы напиться, ты не будешь вымучивать какое-то намерение, на что-то себя настраивать, к чему-то готовить – ты просто протягиваешь руку, берешь стакан и пьешь. При этом ты даже не замечаешь, что задействовал свое намерение. Именно таким и должно быть правильное намерение – легким, тонким, скользящим. Никакого насилия, никакой ломовой воли. Все, что тебе нужно, это указать мирозданию правильный вариант. Просто выбрать его. И когда ты хочешь, чтобы кот прыгнул к тебе на колени, в твоем намерении больше знания, нежели хотения. Просто спокойное непреложное внутренне знание того, что произойдет. Ты указываешь мирозданию правильный вариант, и событие происходит – кот подходит и прыгает тебе на колени. На первых порах лучше сопровождать намерение мысленной картинкой того, что хочешь увидеть – в трансерфинге такие картинки называют слайдами. То есть представь очень зримо, как кот поворачивается, смотрит на тебя. Затем подходит и прыгает к тебе на колени. Картинка тоже должна быть легкой, почти как вспышка. То есть бах! – зримо увидел то, что должно произойти, и тут же отпустил слайд, забыл о нем. Результат обычно бывает в течение ближайших тридцати секунд.

– Все так просто? – удивилась Вика?

– Да – когда поймешь, как это работает. Весь секрет именно в нежности, тонкости – малейшая попытка вложить в выбор волю тут же все портит. Прилагая волю, мы пытаемся изменить текущую ситуацию. Тогда как нам позволен только выбор вариантов ее развития. Еще может помешать ожидание результата: если ты отпустил слайд и напряженно ждешь, когда же этот поганый кот соизволит к тебе подойти. Это серьезная ошибка. Мир противится нашим желаниям, нашим ожиданиям. Чем больше мы чего-то хотим, тем меньше вероятность получить желаемое. Поэтому к результату нужно относиться очень спокойно: ты знаешь, что у тебя все получится, что результат будет именно таким, какой тебе нужен. Ни тени сомнения. Но в это знание ты не вкладываешь силы, энергии – это просто констатация факта. Внутреннее непреложное знание. Вознамерился – получил результат. Но даже если результата вдруг не оказалось, не беда. Именно таким должно быть правильное отношение: получилось – замечательно. Нет – да и черт с ним.

– А можешь продемонстрировать, как работает намерение? – попросила Вика?

– Могу. Но только один раз – с намерением лучше не баловаться. Кирилл, открой вон ту дверцу в шкафу, – попросил Сергей. – Да, правую, рядом с тобой… Там в коробке лампочки… Нашел? Достань одну.

Я послушно вынул лампочку, закрыл шкаф.

– Ну достал. И что теперь?

– Замени сгоревшую лампочку, – улыбнулся Сергей. Я непонимающе смотрел на него, как вдруг в комнате стало темнее – одна из трех лампочек в люстре неожиданно погасла.

Это было удивительно. Я растерянно взглянул на погасшую лампочку, потом на Сергея. Снова посмотрел на лампочку, не понимая, как Сергей это сделал. Если это был фокус, то фокус очень классный.

– Здорово! – Вика даже зааплодировала. – Просто фантастика!

– Никакой фантастики, – покачал головой Сергей. – Просто правильное намерение.

Я подошел к люстре, взглянул на погасшую лампочку – так и есть, перегорела. Коснулся ее – горячая, зараза…

– Кирилл, садись, – окликнул меня Сергей. – Потом выкрутим – когда остынет.

Положив лампочку на стол, я сел. То, что Сергей не мог все это подстроить, было для меня очевидным.

– Научившись намерению, человек становится магом, – сказал Сергей, с мягкой улыбкой глядя на меня. – Но научиться намерению очень сложно, здесь много тонкостей. Тот же Кастанеда, например, писал, что намерение привлекается глазами. Я долго не понимал этого. Но однажды осознал, что все так и есть. Глаза нужны нам не только для того, чтобы смотреть. У них есть и другая функция – приманивать намерение.

– Как это? – поинтересовалась Вика. Ее глаза блестели – было видно, что ее увлекает этот разговор.

– На самом деле у нас не одна, а две пары глаз, – ответил Сергей. – Но они так тесно работают в связке, что наличия второй пары мы просто не замечаем. Вторые глаза – это глаза нашего внимания. Можно сказать, что луч внимания всегда связан с лучом зрения. Мы там, куда смотрим. Проще всего осознать наличие луча внимания таким образом: закрыть глаза и попытаться посмотреть затылком. То есть увидеть то, что у тебя за спиной. Попробуйте. – Сергей с улыбкой посмотрел на меня и на Вику.

Это показалось мне глупым. Тем не менее, я согласился – мне тоже хотелось научиться гасить лампочки.

– Ничего не вижу, – сказал я после паузы.

– Суть не в том, чтобы что-то увидеть, – пояснил Сергей. – Обычные глаза не могут заглянуть назад, для них это невозможно. И когда мы пытаемся смотреть назад, то можем ощутить, как что-то, помимо наших глаз, сосредотачивается позади затылка. Происходит рассогласование обычно совмещенных лучей: обычного взгляда и луча внимания. Попробуй просто ощутить, прочувствовать область позади затылка.

– Да, это так… – услышал я голос Вики. – Такое ощущение, будто какая-то часть меня двигается позади затылка.

– Именно, – согласился Сергей. – Это и есть пятно внимания, или луч внимания – как угодно. Но если глаза принадлежат нашему обычному телу, то внимание – телу энергетическому. Или тонкому, как его еще называют. Ну как, Кирилл, ощутил что-нибудь?

– Пока нет. Там темно… – Я открыл глаза.

– А почему ты решил, что там темно? – с улыбкой поинтересовался Сергей. – Ты сделал то, что и нужно: направил свое внимание в область позади затылка. И понял, что там темно. Одно дело – темнота прямо перед глазами, она нам привычна. И совсем другое – темнота позади нас. Ее мы можем ощутить только нашим вниманием. Здесь главное – осознать наличие внимания. Именно внимание определяет наше восприятие – оно выбирает то, что мы видим, что мы воспринимаем. О чем бы мы ни подумали, на что бы ни посмотрели, сначала мы выделяем эту вещь своим вниманием. Просто обычно мы этого не замечаем.

– И как все это связано с намерением? – поинтересовалась Вика.

– Самым прямым образом. По Кастанеде, весь мир состоит из эманаций. Точнее, это так и есть – хоть по нему, хоть без него. Эманации в данном случае – некие энергетические нити, из которых и состоит все сущее. Из них состоим мы, предметы – вообще все. Если коротко – все состоит из энергии. Глаза видят лишь внешнюю форму. Тогда как внимание позволяет настроиться на первооснову – эманации. Каждый из нас воспринимает не только обычный, доступный нашему взгляду, мир, но и мир энергетический. Но информация о восприятии энергетического мира не доходит до нашего сознания. Учитель Кастанеды, дон Хуан, говорил о том, что наше восприятие – это восприятие хищника. Мы отбрасываем все лишнее, оставляя лишь самое необходимое. Поэтому остается лишь то, что мы видим глазами. Твой прадед, Вика, был замечательным видящим – так маги называют тех, кто может видеть суть вещей, может напрямую получать информацию. Это как раз пример того, что человек может восстановить энергетическую составляющую своего восприятия. Благодаря вниманию мы можем производить настройку на те или иные эманации. А от умения настроиться уже один шаг до умения манипулировать. В данном случае внимание становится каналом, по которому осуществляется воздействие намерения. Внимание, как я уже сказал, у нас по умолчанию связано с глазами – мы просто привыкли к такой связке. Это как винтовка с лазерным прицелом: куда направлен луч лазера, туда попадает и пуля. Когда мы о чем-то думаем, наше внимание тут же переключается на объект, о котором мы думаем. При этом каждая мысль сопровождается едва заметным движением глаз – потому что внимание настраивается на объект, а глаза следуют за вниманием. Но так как во многих случаях объект внимания недоступен взгляду, глаза отзываются на перенос внимания просто небольшим движением. И вот в этом механизме и кроется очень важная тонкость: если перенос внимания воздействует на движение глаз, то и движение глаз воздействует на перенос внимания – в силу их связанности. На практике это приводит к тому, что маг получает возможность манипулировать вниманием посредством своих глаз. А внимание в данном случае – ключ к намерению.

– И что нужно делать с глазами? – поинтересовался я.

– А вот как раз это объяснить практически невозможно, – развел руками Сергей. – Можно сказать, что каждому намерению соответствует особое напряжение глаз – но это будут только слова. Чтобы разобраться в этом механизме, нужно следить за своим взглядом, соотнося его с мыслями. Это требует долгой работы – дней, недель, месяцев. При этом ты постепенно, шаг за шагом, на уровне ощущений будешь понимать, как работает взгляд, как работает внимание. И в какой-то момент ты поймешь, что внимание – это совершенно удивительная штука. Разобравшись со своим вниманием, ты понимаешь и то, как работает внимание чужое. А это, в свою очередь, открывает тебе возможность манипулировать чужим вниманием. Скажем, знаменитые ниндзя могли оставаться невидимыми даже в окружении врагов. Не все, конечно – у ниндзя были как обычные бойцы, генины, так и средняя и высшая каста – тюнины и дзенины. Именно среди последних обычно и встречались люди, обладающие рядом феноменальных возможностей. И я уверен, что умение оставаться невидимым дзенин приобретал именно благодаря манипуляции вниманием. Внимание – как луч: оно выделяет вещи, и потом информация о них доходит до сознания человека. Но если уметь отклонять чужой луч внимания, можно сделать какие-то элементы этого мира невидимыми.

– И ты можешь такое? – поинтересовалась Вика.

– Не в той мере, в какой бы хотел, – ответил Сергей. – Но порой и мне что-то удается. Тогда, когда это очень нужно.

Стало тихо. Молчал Сергей. Молчали мы с Викой. Все, что рассказывал Сергей, было интересно – но уж очень необычно.

– Что будем делать завтра? – нарушил я затянувшееся молчание.

– Подарим Мейеру цветы, – ответил Сергей.

– Что? – не понял я.

– Подарим Мейеру пару букетов цветов, – повторил Сергей и загадочно улыбнулся.

* * *

Мейер сидел в кабинете своего гостиничного номера, удобно устроившись в кресле. На коленях у него лежал ноутбук, в данный момент Мейер просматривал почту. Прочитав очередное сообщение, задумался, потом написал ответ. Зашифровав его специальной программой, отослал. Вздохнув, закрыл ноутбук и положил его на стол. Оглядев комнату, поморщился.

– Чертова страна… – пробормотал он и снова вздохнул. – Ненавижу Россию…

На улице было темно. Мейер уже подумывал, не лечь ли ему спать, когда в дверь номера постучали. Несколько секунд спустя в кабинет заглянул один из двух нанятых в местном охранном агентстве охранников:

– Крестов. Пустить?

– Разумеется… – проворчал Мейер.

Вошедший Паша без церемоний прошел к Мейеру и сел в кресло рядом с ним.

– В общем, уехала она… – сказал он. – В Москву, три часа назад.

– В самом деле? – брови Мейера приподнялись. – Ну и как же, позвольте вас спросить, это получилось? Вы же говорили, что ваши люди контролируют все вокзалы.

– Они ее не видели, – мрачно ответил Паша. – Проскользнула. А час назад им сообщили, что Виктория Остроумова взяла билет до Москвы. Поезд уже ушел, они не успели ее перехватить.

– Но почему они не узнали о билете до отхода поезда? – вполне резонно спросил Мейер.

– Ну ведь не они же сидят на кассе! – отозвался Паша. – Узнали, как только смогли, как сообщили. Я позвонил ребятам в Москву, ее встретят на вокзале. Переслал ее фото.

– Это уже лучше, – кивнул Мейер. – Что-то еще?

– Да… – Паша снова помрачнел. – Кто-то вчера наведался в ее дом. Может, она сама.

– Но ведь вы же следили за домом – я прав?

– Следили. Но она вызвала милицию. Сказала, что у моих ребят в машине заложник. – Паша криво усмехнулся. – Когда они увидели ментов, попытались скрыться. Но их все равно взяли, уложили на асфальт. Отобрали оружие и отвезли в участок. Отпустили лишь через два часа, когда разобрались.

– Что, несмотря на найденное оружие? – удивился Мейер.

– Они сотрудники охранной фирмы, – пояснил Паша. – Так что все законно. Но пока дом был без наблюдения, там кто-то побывал.

– Значит, она забрала бумаги и теперь едет в Москву… – пробормотал Мейер. – Не ожидал от нее такой ловкости.

– Я тоже, – согласился Паша. – Утром, как только появятся новости, я сообщу. Может, лучше по телефону? А то мне мало удовольствия мотаться сюда каждый раз.

– Нет, – покачал головой Мейер. – Все только с глазу на глаз. Не беспокойтесь – вы же знаете, я хорошо плачу.

– Знаю, – мрачно ответил Паша и поднялся со стула. – Все, я пошел. У меня еще куча дел…

Проводив Пашу взглядом, Мейер зевнул. В принципе, все складывалось неплохо. Разумеется, если эти олухи возьмут девчонку в Москве. Если же снова упустят… – Мейер слега помрачнел. Если упустят, то это уже плохо. Но не смертельно – нужно же ей будет тоже где-то остановиться. Отыщется – не иголка.

С этими приятными мыслями он и лег спать…

В восьмом часу утра его разбудил один из охранников – к сожалению, верный, но немой Мигель не мог выполнять роль ординарца.

– Господин Мейер! К вам пришли… Паша Крестов.

– Впусти… – зевнул Мейер, затем тяжело приподнялся и сел на краю кровати. – Ну что там – нашли ее? – Он взглянул на вошедшего Пашу и снова зевнул.

– Не было ее в поезде, – ответил тот. – Проводница сказала, что она должна была сесть в Рязани, да так и не села.

– Черт… – выругался Мейер. Несколько секунд помолчал. – При чем тут Рязань?

– Какой-то мужчина попросил подержать место до Рязани. Отдал билет, сказал, что она сядет там. Но никто так и не сел. Я уже послал четырех ребят в Рязань.

– Вот стерва… – Мейер невесело усмехнулся. – А если ее и в Рязани нет? Что, если она просто водит нас за нос?

– Буду искать… – вздохнул Паша.

Шел восьмой час вечера, когда Мейер вышел из гостиницы в сопровождении охранника и личного телохранителя, рядом шел и невысокий толстенький человечек. Все четверо сели в представительский лимузин, машина отъехала от гостиницы и быстро скрылась из глаз.

Десять минут спустя к гостинице подъехала «Газель». Из машины вышли три человека: парень с девушкой в фирменных синих комбинезонах и мужчина в джинсах и джинсовой куртке. Девушка и парень открыли заднюю дверь, вынули две большие корзины с цветами, затем все трое прошли в гостиницу.

– Добрый вечер! – добродушно поздоровалась девушка с администратором. – Цветы для господина Мейера, в двести десятый.

– Цветы? – женщина-администратор приподняла очки. – Мне ничего не говорили.

– Фирма «Цветочный дом», – улыбнулась девушка. – У господина Мейера будут гости. Просили доставить цветы. Вот бланк заказа… – девушка протянула администратору какую-то бумажку. – Перезвоните, если хотите. Там телефон указан.

Вид документа странным образом успокоил администратора.

– Люда! – позвала она оказавшуюся поблизости работницу гостиницы. – Проводи в двести десятый. Постучи, там у них кто-то остался.

– Хорошо, Вера Федоровна, – улыбнулась работница. – Пойдемте!

Девушка и парень направились вслед за ней к роскошной мраморной лестнице. Следом, в нескольких метрах позади них, прошел и мужчина в джинсовой куртке.

У двери двести десятого номера работница гостиницы остановилась и постучала в дверь.