Дневник Аделины Блейз

– Обслуживание! – громко сказала она.

Ее голос и стук в дверь заставили вздрогнуть сидевшего в номере охранника. Расположившись на небольшом удобном диванчике, он читал книгу. Услышав стук, положил книгу, встал, поправил расстегнутый костюм – при этом под левой подмышкой на мгновение мелькнула кобура с пистолетом. Открыв замок, распахнул дверь.

– Цветы для господина Мейера! – радостно сказала появившаяся на пороге девушка. В комбинезоне и кепке, со смешными светлыми кудряшками, она выглядела просто замечательно. Девушка смотрела на охранника через букет цветов и улыбалась. За ней стоял парень с цветами, еще чуть позади виднелась фигура мужчины в джинсовой куртке.

– Цветы? – охранник с сомнением взглянул на корзины с цветами. – Да мы вроде не заказывали.

– Естественно, – согласилась девушка. – Цветы не заказывают – их дарят. Да вы проверьте – там нет никакой бомбы! – девушка очаровательно улыбнулась.

– Хорошо, поставьте, – распорядился охранник, девушка и парень занесли цветы. Следом вошел и мужчина в джинсовой куртке. – От кого цветы? – охранник придирчиво заглянул в корзины.

– Фирма «Цветочный дом», – с готовностью отозвалась девушка. – Охранники всегда такие серьезные?

– Да нет, – улыбнулся охранник.

– Это хорошо. Может, дадите свой телефончик? – девушка снова улыбнулась, при этом стоявший рядом с ней высокий крепкий парень незаметно ткнул ее локтем в бок. – Или жена будет против?

– Жена действительно будет против, – согласился охранник, в его голосе чувствовалось сожаление.

– Ну ладно, – сочувственно улыбнулась девушка. – Пожалуйста, распишитесь вот здесь… – Она подала охраннику бланк заказа и авторучку. – Спасибо. Пока! – девушка помахала охраннику ладошкой и вместе со своим компаньоном вышла из номера. Охранник закрыл дверь, при этом почему-то не обратил никакого внимания на мужчину в куртке – тот стоял чуть в стороне у шкафа, спокойный и молчаливый. Его взгляд был неестественно пуст – казалось, мужчина о чем-то задумался.

Закрыв дверь, охранник снова проверил цветы, на этот раз очень тщательно. И лишь убедившись, что все в порядке, снова сел на диванчик и продолжил читать книгу. Вошедший в комнату мужчина продолжал неподвижно стоять у шкафа.

Так прошло несколько минут, охранник зевнул. Взглянул на часы, снова зевнул. Перевернул страницу. Вчитался в текст, потом тряхнул головой – глаза слипались.

Подумав, охранник лег на диванчик, опершись головой о мягкий подлокотник. Несколько минут читал, держа книгу перед собой, потом опустил ее на грудь и закрыл глаза. Пару минут спустя послышался тихий храп…

Лишь после этого неподвижно стоявший незнакомец позволил себе шевельнуться. Взглянув на спавшего охранника, он спокойно прошел в соседнюю комнату, его не было несколько минут. Вот он вышел из нее и прошел в кабинет Мейера. Там он задержался дольше – прошло не меньше пяти минут, прежде чем мужчина в джинсовой куртке вышел из кабинета. В руках у него был ноутбук Мейера, охранник по-прежнему спал. Взглянув на него, незнакомец достал из кармана целлофановый пакет, спрятал в него ноутбук. Затем открыл дверь и спокойно вышел из номера. Тихо щелкнул замок, наступившую тишину нарушало лишь тихое похрапывание охранника.

Разбудил его стук в дверь. Охранник торопливо вскочил, книга упала на пол. Подняв ее, положил на диван, быстро одернул костюм. И только после этого открыл дверь.

– Спал? – не столько спросил, сколько констатировал вошедший в номер Мейер. Следом тенью скользнул его телохранитель Мигель – сухощавый темноволосый мужчина лет сорока, с тонкими усиками и едва заметной улыбкой на смуглом лице. Зашедший за ним охранник взглянул на своего проштрафившегося коллегу и осуждающе покачал головой. Последним, закрыв за собой дверь, зашел толстенький человечек.

– Задремал немножко… – пробормотал охранник, понимая, что отпираться бесполезно.

– Я так и понял… – Мейер пребывал в хорошем настроении, поэтому не был склонен сердиться. – Что за цветы?

– Вам прислали, – развел руками охранник. – От фирмы какой-то. Я думал, вы знаете. Я проверил, все чисто.

– Я ничего не заказывал… – нахмурился Мейер и прошел в свой кабинет. Пару секунд спустя оттуда послышалась его ругань.

Побледневший охранник вбежал в кабинет вслед за Мейером, и остолбенел.

В кабинете царил беспорядок. Шкафы и ящики стола оказались открыты, прямо на полу валялись костюмы Мейера и выпотрошенный чемодан. Из приоткрытой форточки тянуло ветерком. Побледневший охранник тяжело сглотнул.

– Здесь стоял ноутбук – где он? – Мейер взглянул на охранника и похлопал ладонью по столу. Потом подошел к чемодану и поднял его: – Здесь, под одеждой, лежали деньги – десять тысяч евро. Где они?

– Я не знаю… – бледный охранник непонимающе смотрел на учиненный в комнате беспорядок. – Наверное, кто-то забрался через форточку…

– Но почему он забрался?! – Мейер раздраженно швырнул чемодан на пол. – Можете вы мне это объяснить? Вы, тупой русский Иван?! Для чего вас сюда поставили – спать?!

Охранник ничего не ответил. Рядом появился его напарник.

– Вон отсюда! – не произнес – прорычал Мейер. – Оба! Ваше охранное агентство заплатит мне за причиненный ущерб!

– Господин Мейер… – попытался было что-то сказать второй охранник.

– Вон! – рявкнул Мейер, охранник попятился и вслед за своим коллегой выскочил из кабинета.

– Что случилось, Вольф? – спросил его вошедший толстенький человечек. И замер, увидев открывшуюся ему картину.

– Случилось то, Валентин, что меня обокрали! – Мейер стоял посреди кабинета и мрачно взирал на учиненный в его владениях погром. – Проклятая страна, проклятые люди! – Он подошел к креслу, сел. Устало провел ладонями по лицу.

– И что украли? – снова поинтересовался Валентин.

– Мой ноутбук. Деньги. На деньги мне наплевать, но в ноутбуке вся моя переписка. Там масса ценных сведений – что будет, если все это попадет в руки к моим врагам?

Валентин огляделся, задумчиво почесал подбородок. Его взгляд упал на открытое окно.

– Вольф, если это обычный «форточник», то не все так страшно. Надо сообщить о краже Крестову – он наверняка сможет выяснить, кто это сделал, и вернет вам компьютер. Это его район, он в курсе всего, что здесь происходит.

– Ну так звони ему… – раздраженно пробормотал Мейер.

Глава третья

Основы магии

Мы сидели в доме у Сергея. Все вчетвером: Сергей, Вика, я и моя Ольга. Глядя на Олю, я улыбался – она у меня умница. И с ролью своей справилась просто замечательно. Вот только охранника того клеить начала зря – это уже лишнее.

Компьютер Мейера стоял на столе. Вход оказался закрыт паролем, однако Сергей сказал, что это не проблема.

– Разберемся, – уверенно заявил он. – Главное, что ноутбук у нас в руках.

– Я одного не поняла – как ты его усыпил? – спросила Ольга, с интересом глядя на Сергея.

Мне этот интерес не понравился. Впрочем, сам виноват – зря я ее позвал. Просто когда сегодня утром планировали эту операцию, лучшей кандидатуры на роль девушки-цветочницы не нашлось. А уж теперь от Ольги не отвертеться – это я знал точно.

– Это что-то вроде гипноза, – ответил Сергей. – Бессловесная суггестия, плюс некоторые уловки работы с вниманием.

– Но ты же стоял у двери, когда мы уходили. Неужели он тебя не заметил? – вновь спросила Ольга.

– Он видел лишь то, что я позволял ему видеть. Меня для него просто не существовало.

– Здорово! А этому можно научиться?

– Можно, Оля. Но очень сложно. Мне понадобилось двадцать лет.

– Ого! Это мне тогда уже будет за сорок… – Ольга была явно разочарована.

– Ну, не все так плохо, – попытался успокоить ее Сергей. – Двадцать лет – это я малость загнул. При усиленной практике хватит лет пять-десять. Разумеется, здесь многое зависит и от личных талантов.

– Пять – это уже терпимо, – несколько оживилась Ольга.

– Черт, не пускает… – не без досады произнесла Вика. Все это время она пыталась залезть в ноутбук Мейера, но на экране упрямо всплывало предложение ввести пароль. – И как нам залезть внутрь?

– Вика, я в этом тоже не очень разбираюсь… – Сергей повернул ноутбук экраном к себе. – Сегодня уже не будем его мучить, а завтра утром схожу к одному моему приятелю – он в этом деле бог. Будем надеяться, что здесь есть что-то ценное. – Сергей отключил ноутбук.

– Сергей, а с чего вообще начинается магия? – спросила Вика. – С чего надо начинать?

– Начинать надо с себя, – ответил Сергей, отодвинув ноутбук в сторону. – Просто все мы в своем исходном состоянии – я имею в виду не момент рождения, а тот возраст, когда начинаешь задавать себе вопросы, являемся удивительно безобразными существами. Мы просто не представляем, сколько в нас глупостей, сколько в нас грязи. И магия на этом этапе – это не приобретение чего бы то ни было, а избавление от того хлама, что мы накопили.

– И что ты считаешь хламом? – поинтересовался я.

– Всё, – ответил Сергей. – Может, я несколько категоричен, но в целом все так и обстоит. Наше сознание настолько замусорено, что мы уже и не помним, что это такое – быть чистыми. Рождаемся мы чистыми, но уже с первых месяцев нас начинают приучать к тому, чтобы мы стали «нормальными» – в кавычках – людьми. Нам объясняют, что хорошо, а что плохо, как нужно себя вести, какие идеалы исповедовать. Все бы ничего, но эти установки становятся цепями на наших ногах. Сейчас, например, вовсю развивается западный культ потребления и самости. А это значит, что грязи в людях становится только больше. Посмотрите на все эти реалити-шоу, где главная задача – выжить самому, съев своих конкурентов. А реклама, уверяющая, что если ты купишь такой-то товар, то станешь лучше остальных? Ведь так и говорят, открытым текстом – ты лучше, у тебя превосходство над остальными. Но лучше кого ты будешь? Почему? Какое превосходство? Над кем? Культ потребления, культ самости тем и страшен, что уродует человека, искажает его сознание. Человек, сущностью жизни которого является стремление к истине, к образу богочеловека, становится послушным зомби. И избавиться о той грязи, которая в нас накапливается уже годам к двадцати, очень трудно.

– Сергей, это все слова, – разочарованно протянул я. – Лекция о вреде курения. Ты можешь сказать конкретно: вот есть то-то и то-то, оно плохое, от него надо избавиться. А вот это нужно сохранить, и так далее? То есть просто и наглядно?

– Могу, конечно. Одной из первых задач, с которой сталкивается маг, является избавление от эмоций. В данном случае все проявления наших чувств можно условно разделить на собственно чувства и эмоции. Здесь чувства – это истинное восприятие. Например, ты смотришь на море, и чувствуешь радость. Это – истинное чувство. Но вот если ты будешь смотреть на море и от избытка чувств прослезишься, то это уже будут эмоции. Разница между чувствами и эмоциями находится на уровне потоков энергии: чувства – это принятие энергии, а эмоции – выдача ее вовне. Для нас здесь самое главное в том, что весь мир построен так, чтобы провоцировать нас на всплески эмоций. В трансерфинге структуры, провоцирующие нас на выдачу энергии вовне и забирающие эти энергетические всплески, называют маятниками. Еще их называют эгрегорами. Кастанеда говорит об энергетических паразитах, эдаких монстрах, пожирающих нашу энергию. Подобных подходов придерживаются и хакеры сновидений – они считают, что в наше сознание встроены чужеродные корректирующие вставки, модифицирующие наше поведение. Какую бы модель мы не применяли, суть одна и та же: нас постоянно доят, из нас постоянно вытягивают энергию. Мы для этих сущностей – просто энергетические дойные коровы, не более того.

– Ой, жуть какая… – даже засмеялась Ольга, ее глаза весело блеснули. – Сергей, а что это за трансферинг? И кто такие хакеры сновидений.

– Трансерфинг реальности, – поправил Сергей. – Это очень неплохая система, позволяющая самому выбирать свою судьбу. То есть с минимальными усилиями получать все, чего ты хочешь. Автор трансерфинга – Вадим Зеланд. Точнее, он получил это знание во сне, поэтому сам себя автором не считает. Хакеры сновидений – одна из многочисленных групп исследователей, занимающихся изучением мироздания. Карлос Кастанеда – американский писатель испанского происхождения, автор серии книг о магии. Знающих людей очень много, и у всех можно взять что-то ценное.

– Понятно, – ответила Ольга. – Ну так что там дальше с нашими монстрами?

– Монстры живут и процветают, – улыбнулся Сергей. – Как я уже упомянул, они всеми силами пытаются вытянуть из нас энергию. И делают это, играя на наших чувствах. Разозлило тебя что-то – знай, что тебя сознательно провоцируют на эмоциональный взрыв. Кричишь ты от восторга на футбольном матче – то же самое. При этом для любого маятника – так эти структуры называют в трансерфинге – безразлично, как ты относишься к конкретной вещи. Ты можешь ее любить, можешь ненавидеть. Суть одна и та же – ты вкладываешь в отношение к этой вещи свою энергию. Маятник тем и характерен, что ему без разницы, с какой стороны его подталкивают. Взять хоть нынешний всплеск национализма в России – это типичный маятник. Кто-то ненавидит всех, у кого темный цвет кожи. Другие, напротив, яростно обличают скинхедов и иже с ними, ратуя за мир и дружбу между народами. Но что на деле? А на деле те и другие просто раскачивают маятник, каждые со своей стороны. Чем больше в прессе говорят о скинхедах, тем больше людей подключаются к маятнику с обеих сторон, тем больше энергии он получает. А значит, тем чаще будут происходить нападения на людей с другим цветом кожи. И так происходит едва ли не со всем, с чем мы сталкиваемся. Смотришь ты кино в кинотеатре, а рядом кто-то постоянно шелестит бумажками, что-то жует. Это тебе мешает, ты злишься. И чем больше ты злишься, тем сильнее становятся хруст и чавканье. Наконец, когда тебе этот шелест окончательно надоедает, ты высказываешь этому человеку все, что о нем думаешь. Даже если на этом все прекратится, маятник уже получил от тебя свою порцию еды. Если же чавкающий человек просто пошлет тебя по всем хорошо известному адресу, это может перерасти в драку. В итоге получаем синяки, шишки, милицию, недосмотренный фильм. А наши монстрики удовлетворенно потирают лапками свои толстые лоснящиеся животики – они сыты. И хуже всего то, что люди просто не осознают присутствия этих сущностей. Нам кажется, что это наша злость, наше возмущение. Тогда как на деле все эти чувства нам навязаны. Нас сознательно провоцируют, и мы раз за разом ведемся на эти провокации.

– Так это что, если какой-то урод рядом со мной будет хрустеть попкорном, я не могу его одернуть? А если он меня пошлет, мне нельзя взять его за горло? – не без вызова спросил я.

– Кирилл, вопрос не в том, одергивать его или не одергивать – это уже зависит от ситуации. Вопрос в тебе – как ты на это реагируешь, что чувствуешь. Нужно усвоить простое правило: нами помыкают, как марионетками. И эти монстрики делают все для того, чтобы вывести нас из себя. Именно они – истинные хозяева мира. А мы для них – просто батарейки. Видел фильм «Матрица»? Его авторы очень верно отразили суть проблемы. Поэтому задача человека состоит в том, чтобы освободиться от чужеродного влияния, вернуться к своей истинной природе. А для этого нужно понимать, что с тобой происходит. Главный способ противодействия маятникам – не вовлекаться в их игры. Как говорит Зеланд, не излучать мысленную энергию на их частоте. Топают у тебя над головой соседи, громко играет музыка. Если ты отреагируешь на это негативной мыслью, даже тенью недовольства, ты уже подтолкнешь маятник. Ты вложишь немного энергии, и маятник тут же откликнется. А как он откликнется? Сделает все для того, чтобы ты злился сильнее. А как это сделать? Заставить людей в квартире наверху топать сильнее, сделать музыку громче. Учитывая, что люди – марионетки, маятник сделает это без труда. И вот уже шум громче, а ты злишься сильнее. Процесс идет по нарастающей. И чем больше ты будешь ненавидеть соседей, тем чаще они будут устраивать вечеринки. Поэтому правильный вариант – просто провалить маятник. Ты отметил его наличие, осознал, что происходит. И забыл о нем. То есть самое главное – не реагировать на провокации маятников. Просто отслеживай свои чувства. Любое недовольство, зависть, гнев, гордыня, страх, жадность и прочие пороки суть действие мятников. Все это – не твое, все эти чувства навязаны тебе. Точно так же, как они навязаны и другим людям. Поэтому, когда тебе что-то не нравится в действиях другого человека, вспоминай о том, что он – такая же марионетка, как и ты. Что вас специально стравливают, что вы оба несвободны. Но у тебя, в отличие от него, есть понимание происходящего. А значит, ты можешь поступить правильно, не дать втянуть себя в игры маятников.

– Ну ладно, это понятно, – торопливо согласилась Ольга. – А как получать то, что хочешь? Меня больше всего интересует именно это. – Она обворожительно улыбнулась.

– Я уже рассказывал Вике и Кириллу о пространстве вариантов, – ответил Сергей. – Но повторю в двух словах для тебя: пространство вариантов – это некая древовидная структура, каждая из веточек которой представляет собой один из вариантов реальности. И в этом пространстве вариантов есть все, что мы хотим. Нужно лишь перейти на нужную веточку.

– Все-все? – не поверила Ольга.

– Все, – подтвердил Сергей.

– Это значит, что я все еще смогу стать балериной? – с так любимой мною улыбкой осведомилась Ольга. – А еще лучше, звездой мирового тенниса, вроде Курниковой?

Я был готов аплодировать моей Оле – как ловко она поймала Сергея! Пусть теперь попробует выкрутиться.

– Я понял, о чем ты, – с едва заметной улыбкой кивнул Сергей. – В пространстве вариантов действительно есть все. Но для каждого из нас есть собственная реальность, идущая с нашего рождения. В балет или теннис родители отдают еще совсем маленьких детей – конкуренция там очень жесткая, поэтому тренироваться надо с детства. И если ты сейчас встанешь на пуанты или возьмешь ракетку в руки, большого толка от этого уже не будет – ты упустила время. То есть где-то там, в твоем детстве, в возрасте пяти-семи лет, произошло ветвление: вариант, в котором родители отдали тебя в балетную школу, остался для тебя не реализован. Точнее, он существует, но в другой реальности. Представь ствол дерева, разделившийся на несколько ветвей. Рост направлен вверх, и если ты оказалась, скажем, на правой ветке, то шанса переместиться на левую – туда, где балетная школа – у тебя практически нет. Понимаешь? – Сергей внимательно смотрел на Ольгу. – Ты упустила шанс, время прошло. Для балета или тенниса у тебя уже нет предпосылок. Даже если ты очень захочешь, то в лучшем случае будешь танцевать в самодеятельности или играть в теннис на частных кортах – пусть даже с какими-нибудь миллионерами и прочим бомондом. То есть частичная реализация твоего желания еще возможна. Но стать звездой балета или тенниса тебе, увы, уже не светит. Впрочем, как и всем нам.

– Ну, я бы не отказалась поиграть в теннис и на частном корте, – усмехнулась Ольга. Потом, взглянув на меня, поспешно добавила: – С тобой, конечно. Так как этого добиться? – Ольга снова перевела взгляд на Сергея.

– Видишь ли, здесь не все так просто… – Сергей задумчиво почесал нос. – Очень многие люди несчастны и неудачливы только потому, что занимаются не своим делом. Скажем, родители-врачи решили и сына сделать врачом. Его возражения о том, что он любит цветы и хотел бы стать ботаником, в расчет не принимаются – «у нас династия». И вот наш молодой хирург уже вырезает аппендициты и вскрывает абсцессы. Но счастлив ли он? Нет. Он потерял свою мечту. И так с большинством людей – очень редко можно встретить человека, который по-настоящему счастлив. К слову, среди богатых людей процент несчастных едва ли не выше, чем среди бедняков.

– Богатые тоже плачут, – вставила Ольга.

– Точно, – согласился Сергей. – Поэтому перед тем, как выбирать свою судьбу, надо понять, чего же ты на самом деле хочешь. Чего хочет твоя душа, а не навязанные обществом амбиции. Я, например, всегда мечтал путешествовать. Хотел плавать с аквалангом на коралловых рифах. Опять же, я был без ума от всякой мистики. Любил старинные книги и вообще старые вещи – есть в них что-то особенное. Но как все это получить, я не знал. В результате получил совершенно ненужную мне профессию – даже не буду говорить, какую, – Сергей усмехнулся. – Причем ненужную и всем остальным. В результате к тридцати годам я оказался у разбитого корыта – ни дома, ни работы, ни семьи. Ничего – полный банкрот. А ведь к этому времени я уже неплохо разбирался в магии, пытался даже применять ее для своих нужд. Но результат всякий раз получался негативным: скажем, вместо акваланга и коралловых рифов я получал бассейн и маску с ластами. И лишь после того, как я отошел от традиционной магии и начал осознавать управляющие миром законы, что-то начало получаться. Причем само собой, без всякого насилия над миром. В результате я каждый год теперь куда-нибудь езжу. Не раз плавал на коралловых рифах, включая знаменитый Большой Барьерный – у меня в шкафу альбом с фотографиями, потом покажу. Я по-прежнему изучаю тайны мироздания. Наконец, как антиквар я вожусь с разными старинными вещами, это приносит мне вполне приличный доход. У меня есть все, чего я хотел – дом, машина. Разве что жены пока нет, но я работаю над этим вопросом. – Сергей мягко улыбнулся. – И все это стало возможным потому, что я разобрался в себе. Понял, чего я действительно хочу. То есть для каждого из нас есть своя тропинка. И чтобы не ошибиться, не пойти туда, куда не надо, сначала следует понять, чего же ты на самом деле хочешь. Тогда ты будешь в содружестве с твоей душой, она не будет тебя хватать за плечо и останавливать – «ну куда же ты, ведь ты хотел совсем другого». Если ты не в ладах с душой, ничего путного у тебя никогда не получится.

– Ну ладно, знаю я, чего хочу, – отмахнулась Ольга. – И что дальше? Что я должна делать – читать заклинания?

– Нет, конечно, – ответил Сергей. – Для начала, как я уже говорил, нужно избавиться от влияния маятников. Стать безразличным ко многому из того, что нас окружает. Дело в том, что маятники не только крадут нашу энергию, но и сбивают с пути. Видели фильм «Сеньор Робинзон»? Там главный герой проходил с завязанными глазами по бревну, поперек которого качались каменные маятники. Просто замечательная иллюстрация к нашему разговору! – глаза Сергея удовлетворенно блеснули. – Лишь сумев пройти мимо маятников без потерь, сумев избежать их козней, ты получаешь возможность прямиком идти к цели. Тебе перестают мешать, и это главное. Стать недоступным для этого мира – один из главных принципов магии.

– Записала… – Ольга сделала вид, что записывает что-то в несуществующий блокнот. – Что у нас дальше?

– Дальше, думаю, у нас будет ужин, – ответил Сергей. – Хватит болтовни для одного вечера – не так ли?

Спал я этой ночью все на том же диванчике. Для Ольги Сергей принес из гаража разборную кровать: мы собрали ее, навесив металлические спинки с никелированными дугами, и поставили в комнату к Вике. Может, я и не был во всем доволен таким раскладом, но сами девчонки были в восторге. Они болтали, наверное, часов до двух ночи – я то и дело слышал приглушенные взрывы смеха. Впрочем, то, что они так хорошо поладили, меня вполне устраивало, поэтому, в конце концов, я все-таки заснул.

Разбудила меня Ольга.

– Вставай, спящий красавец! – прошептала она у меня над ухом, я открыл глаза. Увидев лицо Ольги, улыбнулся и сладко потянулся.

– Подъем! – Ольга провела рукой по моим волосам. – Сергей уже ушел, мы позавтракали. Тебя будить не стали. Так что поднимайся. А я побежала, мне на работу пора. – Ольга чмокнула меня в губы.

– Брось ты ее, работу эту… – зевнул я, поднимаясь с дивана.

– Ну да, – язвительно отозвалась Ольга. – Ты мне много денег даешь?

– А ты выходи за меня замуж, – сказал я то, что уже давно хотел сказать.

– Ты это серьезно? – в голосе Ольги я ощутил удивление, она вмиг стала серьезной.

– Абсолютно. Чего тянуть?

Ольга несколько секунд смотрела мне в глаза, потом загадочно улыбнулась.

– Ну я, конечно, не против… – Оля потянулась ко мне и снова поцеловала. – Но ты понимаешь, что будет, если ты потом откажешься от своих слов? – Она провела своим изящным пальчиком по моим губам. – Я ведь совсем скоро стану ведьмой. А месть ведьмы ужасна. – Ольга снова вгляделась мне в глаза, потом не выдержала и засмеялась. Я обнял ее, поцеловал.

– Все, Кирилл. Мне действительно пора. – Оля вырвалась из моих объятий. В ее глазах блеснули слезы – или мне показалось?

– Иди уж – ведьма… – пробормотал я. Одарив меня своей неповторимой улыбкой, Ольга вышла из комнаты, а я пошел умываться.

Сергей вернулся к полудню, в руках у него я увидел два ноутбука. Один из них я уже вчера видел – это был ноутбук Мейера.