Исповедь ведьмы нового мира: ад, рождённый звёздами

Очень скоро тишина и уют домашних стен сменились просторным и шумным пространством городского рынка: места, где все запахи смешиваются в один и образуют не ужасный, но и не самый приятный шлейф. Радовало то, что запах свежей выпечки зачастую перебивал настоявшиеся аромы. Торговцы, гонявшиеся за прибылью, часто чуть ли не дрались за очередное место на забитом полигоне сбыта товаров. Это не мудрено, ведь Зоанда являлась самым крупным городом Ассикальдии в области торгового дела. Недаром тут существует столько институтов, посвященных этой отрасли. Пройдя мимо культовых лавок с заморскими редкостями, к которым стекается большое количество обывателей нашего города, мы пошли по привычному для семейства Лонхардов маршруту: сначала ремесленные вещицы, затем травы и мази из редких растений, приспособления для целителей, и только потом обходили продуктовые лавки. Овощную мы не посещали по понятным причинам, это была наша. Ей заправляла мама вместе с отцом. Иногда они брали выходной и вместо них выходила хорошая знакомая мамы. У неё было довольно много свободного времени, а постоянную работу искать она не хотела, этим обуславливается её «волновой» график и выходные дни моих родителей.

В один момент, чтобы ускорить наши покупки, мама велела мне пойти в лавку напротив и попробовать сторговаться за скидку на набор небольших стеклянных колб, которые удобно переносить в сумке или на поясе. Обычно в них мы носили так называемые «зелья» – микстуры, способные за короткое время справиться с недугом, снять боль, зуд, жжение и прочие неприятные симптомы. В наших семейных походах или одиночных вылазках зелья довольно часто помогали: мама изобрела их рецепт после знакомства с папой. Вообще, их история знакомства меня впечатлила в своё время. Мама была родом из той самой деревни Джуны, и это одна из причин, почему меня там так радушно принимали, не считая мерзавца-доносчика. В тот день двадцатилетняя мама возвращалась с соседней деревни Лонд, там она обучалась у местной целительницы Лианны. Дорога от Лонда была насыщена извилистыми поворотами, и за одним из них мама обнаружила истекающего кровью отца, лежащего на земле. У него была глубокая рана на спине. Мама, не на шутку перепугавшись, сорвала со своей длинной юбки внушительный кусок ткани, вложила пучок целительных трав и туго обвязала место раны. Хотя она и не отличалась мощным телосложением, но сумела на себе дотащить погибающего отца до собственного дома, где пыталась привести его в чувство. Туго обвязанная ткань быстро напиталась кровью, и мама в срочном порядке вылила в рот отцу пробное зелье усиленного восстановления тканей, которое давно не могла освоить. Она переживала, что может навредить юноше, но это было лучше, чем ничего не делать, так как кровотечение не останавливалось. Мама не могла оставить в беде раненого человека, она душой и сердцем мечтала стать целительницей, так как страдания от ран считала невыносимыми. Если духовные раны было практически невозможно исцелить, то способствовать физическому восстановлению она могла. Именно желание нести в мир свет привело её к становлению целительницей. В здоровье она видела счастье. Её всегда воодушевляли улыбки и благодарности людей, раны которых она залечила.

Несмотря на опасения, зелье подействовало. Самодельная повязка перестала набухать от поступающей крови, и отец открыл глаза, простонав от пережитых мучений. Он окинул взглядом окружающее пространство, увидел силуэт женщины и сложил голову на бок, так как сил на тот момент у него не было. Одно было ясно: мама спасла его жизнь, что впоследствии не раз повторялось. Как будто отцу судьбой было предначертано встретить свой защитный оберег в виде человека, коим оказалась мама. Тема знакомства родителей и развития их отношений тянет на отдельный рассказ, поэтому, с большой долей вероятности я бы предпочла задокументировать их совместную биографию. Меня лишь мучал вопрос: а как бы я её назвала? В голову приходило большое количество метафор и художественных эпитетов. В конце концов, если я писала какой-либо текст или небольшой рассказик, то всегда придумывала название, когда завершала его, либо уже с середины ко мне приходило вдохновение, так как я проникалась атмосферой происходящего и варианты рождались сами собой. К такому решению я пришла и тогда, решив, что когда начну своё повествование, координируя его с родителями и уточняя детали, то наименование придёт самостоятельно, расставив всё на свои места.

Взяв всё необходимое в лавке, я развернулась, направившись в сторону мамы, которая в тот момент с отточенным мастерством торговалась с продавцом. Внезапно мимо пронёсся какой-то сгорбившийся старик в плотном капюшоне, чуть меня не сбив. Я отпрянула в сторону и разглядела на земле небольшой кристаллик глубокого синего цвета. Кристалл отличался почти идеальной полировкой, на его поверхности отражались блики солнечного света. Я предположила, что он выпал у того удивительно быстрого для своих лет мужчины, и во мне проснулось клептоманское нутро: я ловко подобрала кристалл и положила в сумку, после чего, как ни в чём ни бывало, пошла к маме. С другого конца улицы, видимо за ним, неслось три стража. Они что-то неразборчиво кричали, но это уже было неважно, дед их обступил по скорости и ловкости. В голове рождались мысли с альтернативными сюжетами, чем бы могла завершиться эта погоня, и кто бы одержал верх, а также почему за ним гнались, замешан ли в этом кристалл. Пока последний находился у меня в сумке, я чувствовала после соприкосновения с ним какую-то лёгкую слабость, но подумала на последствия ночного освоения магических способностей. На погоню же мало кто отреагировал бурно: у кого-то это стало животрепещущим обсуждением на весь оставшийся день, кто-то покачал головой, создав образ наглого вора в лице старика, некоторые рефлекторно повернулись, но через короткое время с безразличием продолжили заниматься своими делами. На рынке погоня за ворами не то что бы являлась редкостью, а скорее, весьма ожидаемым происшествием, учитывая разнообразие ассортимента и большое скопление людей. Вскоре мы закончили с покупками и направились домой, обсуждая погоду и хихикая с догоняющего нас отца. Тот сурово и пристально следил за нами с расстояния, держа кисть на рукояти меча в ножнах, чтобы в любой момент показаться и вызволить нас из беды. Но в один момент мы проходили мимо кузнечной оружейной лавки (это был наш хитрый с мамой план, чтобы отец тоже расслабился и посмотрел на то, что ему нравится, а мы закупились без ощущения, что за косой взгляд продавца разразится перепалка) и отец с деловым видом начал рассматривать клинки отличного качества, с некоторой завистью потирая гарду своего старого меча. И нет, он не хотел его обменять, это было столкновение с безостановочным техническим прогрессом, где мастерство человека способствует развитию качества изделий. Мечи на прилавках были шикарные, не роскошные, как у королевских кузнецов, но эти тоже отличались своей лаконичностью, удобством и прочностью. Некоторые были даже украшены инкрустацией цветных камней, металлов, гравировкой, фигурным эфесом, резными ножнами и прочими изысками. Конечно, мастера учились по образу и подобию аналогов, поэтому абсолютной помпезностью их работы не обладали, что меня радовало. Эта адаптация богатства королей для народа всегда отличалась уникальным стилем и упрощение ей шло только на пользу. Увидев, с каким лицом папа рассматривал прилавки, я пообещала себе отреставрировать его любимый меч за свой счёт, а также инкрустировать в эфес какой-нибудь драгоценный сияющий камень, и завершить это всё декорацией ножен. Я знала, что папа не будет пользоваться покупным клинком, так как привык к своему давнему товарищу. Этот меч он получил в дар от деревенских кузнецов, когда они с Кайлом вдвоём защитили деревню от местных разбойников, которые брали с неё бешеные налоги и провиант, угрожая сжечь дома за неповиновение и перебить местное население. Поселение находилось далеко от крупных городов, а отец вместе с Кайлом любили путешествовать по Ассикальдии, поэтому однажды оказались там. Во время их посещения, в деревню ворвались разбойники с намерением снова собрать налог с обнищавших жителей. Там они и нарвались на Кайла с отцом, и началась резня, в ходе которой разбойников перебили, а их глава успел сбежать, пообещав отомстить бывалым стражам. Жители деревни были безмерно благодарны освободителям, и местные кузнецы вручили им два своих лучших клинка. С тех пор что Кайл, что папа, не меняют меч, и если нужно обнажить клинок, то используют именно врученные им. И хотя эти мечи не отличались своим качеством и прочими характеристиками, они представляли нечто большее – символическая ценность. Именно это придавало сил в сражениях, мотивируя на подвиги. Поэтому я хочу восстановить и улучшить этот клинок, чтобы отец и впредь использовал его. Хотя, лучше всего, если оружие нет необходимости применять. Но это всё равно лучше, чем когда его нет совсем.

Глава 4

Дойдя до дома, мы заметили, как между улиц патрулируют стражи и висело натянутое струнами невербальное напряжение. Когда мы вошли внутрь, родители пошли разбирать приобретённые вещи, а я сразу направилась в комнату, дабы изучить находку, копаясь на дне сумки. Край крошечного предмета уколол меня в палец, и я сразу поняла, что это кристалл. Достав его из сумки, я удивилась: при дневном свете не было видно, как он прекрасно сияет, переливаясь глубокими, сложными оттенками синего. От соприкосновения с моей рукой он начинал светиться, а я чувствовала, словно отдаю ему частичку силы, но при этом присутствовало ощущение, будто я сиюминутно могла направить магическую силу в руку и создать молнию, подобно вчерашней, но увеличенную кратно. Это я и сделала, держа в руке кристалл, а другую направив перед собой. В этот раз мне даже напрягаться не пришлось. Через вены на руке просвечивала синяя текучая материя, направляющаяся в ладонь и принимавшая форму молнии. Сначала пошли мелкие искры, затем они становились крупнее, и произошёл разряд. Комнату окутал яркий розовый свет кратковременной вспышкой, а я успела вовремя остановиться и не выпустить разрушительную стихию из руки. Я была в восторге от себя и от вещи, которую нашла, при этом понимая, почему стражи гнались за стариком. Не остановившись после первой попытки, я снова обратилась к мощи, даруемой кристаллом. В этот раз я хотела воссоздать водную стихию, которую ещё не замечала у себя. На удивление, после двух-трёх пробных попыток представить образ воды в голове и реализовать в жизни, у меня начало что-то получаться. С большим усилием я направляла энергию в руку, после чего из ладони начали выступать небольшие капельки воды, образовавшие маленький шар. Тот левитировал над рукой, его поддерживала магическая сила. Я разобрала шар по частям, вернув затраченную энергию. В тот момент я осознавала, что за мощь заключена в крошечном кристалле, но меня интересовала его уникальность: хотелось верить, что он такой единственный, и никакой злоумышленник не воспользуется таким ресурсом. Что ещё меня радовало, так это возможность дать роста новоиспеченному атрибуту, напитывая его собственной энергией, это своего рода вклад с возможностью заполучить мощь в несколько крат больше изначальной.

Отнюдь, что за катастрофа может начаться, если каждый найденный кристалл можно выращивать? Это же буквально рождение нового мира на потрескавшемся от метеоритного дождя старом. От этих мыслей становилось тревожно, но чем раньше это всё обдумаешь, тем легче будет потом. Я села за стол, аккуратно упаковав находку и спрятав в сумке, и намереваясь сделать пару записей своих мыслей в продолжение конспекта. Меня волновали вопросы из разряда «Как магические частицы распределяются и синтезируются с человеческими клетками, и почему с кем-то они неудачно синтезировались, приведя к смерти? Как происходит отбор «достойного» человека? Влияют ли частицы на природу, ведь они свободно разливались и впитывались в почву, а от сильных ударов камней о землю с большой долей вероятности происходило насыщение, и как это может сказаться на нашем будущем?» Я сама не заметила, как нервно грызла ногти в порыве рассуждений и беспорядочных записей. Прийти в себя меня заставил внезапно ворвавшийся в дом гость в лице Ариона, который в мгновение ока получил по голове от отца за такие выходки.

– Здравствуйте! Извините за беспокойство! Я к Аскелье, срочно нужно с ней поговорить! – пробормотал несущийся как таран, Арион.

Мама, под чертыхания отца, похихикала и я сразу поняла, что за мысли её посещают. Меня это смутило и я насупилась, ёрзая и ожидая, когда незваный гость сам меня найдёт. Арион забежал ко мне, и у нас состоялся диалог:

– Привет, Аскелья. Как ты? Я на днях видел Герду и она поделилась со мной новостями, отчасти поэтому я пришёл, так как ты что-то знаешь – поздоровался со мной Арион.

– Привет, привет. Я тебя тоже рада видеть. Что я могу знать? Опиши подробнее, что тебе нужно – издалека зашла я.

Арион, параллельно восстанавливая дыхание после долгого бега, повествовал о своей проблеме:

– Я знаю о том, что ты и Герда стали свидетельницами метеоритного дождя, произошедшего намедни, а также получили некоторые способности. Как раз поэтому хотел поговорить с тобой. Герда сказала, что ты стараешься изучить произошедшее. Дело в том, что пару дней назад мне выдали камень, похожий на ваш, за особые заслуги в академии стражей. Он был небольшого размера, примерно с ладонь, и по описанию похож на те, с которыми вы столкнулись. Стоило мне прикоснуться к нему, и в голове появилась резкая, пульсирующая боль, кровь словно закипела, а силы отнялись, и я упал на колени. Кое-как сжав руку в кулак, я ударил себя по ноге и постепенно начал приходить в себя. После проявления этих симптомов, ничего не происходило. До того момента, как я начал очередную тренировку. Я отрабатывал технику владения мечом в поле, свободно передвигаясь и вкладывая в удары все силы. Когда я почувствовал, что они на исходе, я решил сделать последние несколько взмахов, объединённые в серию ударов. И на последнем взмахе мой меч резко покрылся огнём, стихия обволакивала металл, аккуратно стелясь по его силуэту. Я в момент как будто смотрел на себя от третьего лица, и описывал окружность своим широким замахом огненным клинком. Я водрузил меч в землю и сначала подумал, что у меня разыгралось воображение. Но ты не поверишь, это было слишком реально! Трава вокруг меча оказалась выжжена. Хотя я не из впечатлительных, но меня это более чем удивило. Я выдернул меч из земли и рванул к тебе! – Арион явно лгал о своей сдержанности, ведь он, как и отец, был очень впечатлительным и эмоциональным.

– Ох, вот же ты удачливый, Арион. И ради этого ты пересёк весь путь, чтобы я тебя выслушала и поделилась тем, что знаю? – отвечала я.

– Конечно, Аскелья! Я не первый год с тобой знаком, ты всегда на все вопросы даёшь ответы и успокаиваешь меня. Помоги и сейчас, а я тебя угощу своими фирменными рисовыми пирожками – надавил на моё уязвимое место Арион. Он блестяще готовил, и в целом очень любил еду, в чём подражал своей матери, Эгельде. Они часто вместе упражнялись в готовке и экспериментировали с новыми блюдами, что привело Ариона к уникальному рецепту рисовых пирожков, которые я полюбила с первого укуса. Я не могла устоять от поступившего предложения и быстро согласилась:

– Хорошо. Но я бы и без пирожков согласилась, ты ведь знаешь. Раз уж ты предложил, то я попросту не могу отказаться – мне казалось, что произнося эти слова, я приняла обличие лисы – Многое уже рассказала Герда, поэтому поведаю только последнюю информацию. Я осваиваю приобретённые способности, и у меня это вполне неплохо получается. То, что с тобой произошло – это значит, что новый элемент, пришедший из камня, насытил клетки твоего тела и синтезировался с ними, причём для их проявления тебе не нужно испытывать сильных или противоречивых эмоций, «магия» свободно регулируется твоим телом, осталось лишь овладеть ей с помощью разума. А это знаешь, что для тебя означает? Больше поводов для тренировок. Всё, как ты любишь! – Арион аж заулыбался с последней фразы – Если ты смог направить в оружие элемент, породить стихию, то это значит, что можно наделять и другие предметы магией. Удивительно, я до этого пока не догадалась. Могу лишь тебя поздравить, ты магический мечник. Освоишь поток магических элементов, и, возможно, повергнешь моего отца в поединке, о чём давно мечтал.

Парень сначала обрадовался, но затем стал серьёзным:

– Генриха я хочу победить в равновесии сил, никакая “магия” мне не потребуется. Я хочу стать сильнее естественным образом, чтобы новые способности лишь дополняли то, что я и так умею, – Арион весьма философски относился ко всему, связанному с силой. Он перенял это от моего отца: философию мечника, доблесть рыцаря, и прочие романтизированные вещи из легенд и поверий о славных героях. Для отца и Кайла эти образы были святы – они обучали всему самому необходимому в жизни, выступали своего рода золотым стандартом для собственной закалки. Отец хотел нести свет одним лишь своим обликом, подобно мистическому рыцарю, так как сам понимал, что в пучине тьмы родиться чему-то прекрасному весьма затруднительно. Арион желал того же, его главными ориентирами духовного просветления были: использовать силу во благо, для защиты слабых и угнетённых, найти правду о смерти отца, пресекать несправедливость, бороться с откровенным безразличием и ненавистью к сущему. Для него мир хотя и делился на добро и зло, но он видел в них некоторый баланс, а оттого знал, что нельзя лезть в определённые вещи, иначе начнётся царство хаоса.

– Хорошо, Аскелья, спасибо за помощь! Приятно было пообщаться! – Арион встал, собираясь уходить, перед этим пожав мои близко лежащие к бёдрам ладони, которые я разместила в удобном для статики положении, ведя рассказ. Что-то во мне ёкнуло, от этого нечаянного прикосновения к ногам, но я быстро опомнилась и ответила.

– Да не за что! Обращайся ещё, нам нужно в скором времени всем вместе собраться, а то расселись по домам. Придумаю что-нибудь для нашего совместного времяпровождения, а ты пока тренируйся, расскажешь о своём прогрессе, потом обменяемся.

Проводив Ариона до двери и ещё несколько раз попрощавшись (я очень это не любила, вязнущее ощущение прощания с человеком, к обществу которого уже адаптировался, а ему уже пора было идти), я предпочла поговорить с родителями о мирной жизни, о планах на ближайшее время, и просто о бытовых делах, поглаживая мягкую шёрстку Поччи. Мы отметили его состояние, порадовались, что 7 лепестков остались на месте, и уже было собирались расходиться, как в дверь снова постучали. Донёсшийся агрессивный стук не был похож ни на Кайла, ни на Герду, и точно не на Ариона. По ту сторону реальности, вне мирного островка, коим называл дом отец, находился новый гость с неизвестными мотивами. Время было уже близилось к полуночи, закатное солнце постепенно уходило, погружая Зоанду в глубокий сон. Мы переглянулись, и отец, взявшись одной рукой за меч, медленно подошёл к двери, в которую тарабанили с абсолютно беспорядочным ритмом. Он громко и чётко спросил:

– КТО?

– Патрульная служба Зоанды! Я представитель власти, кандидат в министерство чудодейственных явлений, Шерндт! Вы обязаны открыть дверь добровольно, или мы воспримем ваши действия как препятствие законам Ассикальдии! – С неугасающим восклицанием ответил неизвестный нам кандидат.

Отец не стал медлить, и молча подготовился к бою. С законом у него точно появились проблемы, но сдаваться он не собирался, и тем более не собирался оставлять нас без защиты, считая своим долгом оберегать семью. Он аккуратно отошёл на расстояние вытянутой руки, открыл замки и дверь распахнулась. В проём сразу вошли стражи в количестве четырёх человек, и тот самый Шерндт, в странной мантии, и без всякого приветствия. Они потребовали:

– Выдайте нам Аскелью Лонхард. Она обвиняется в сокрытии элементов, связанных с метеоритной катастрофой, краже артефактов, утаивании контакта с упавшими космическими объектами, и нанесении вреда представителям власти Зоанды.

Один из стражей воскликнул:

– Вот она! – и понёсся на меня с копьём, но был моментально откинут в сторону ударом ноги моего отца, обнажившего старый меч и крепко сжимая его в руках.

Страж лежал без сознания, а остальные трое без промедления вступили в поединок с отцом. Воспользовавшись своим количеством, один из них вырвался из схватки и замахнулся мечом на меня. В последний момент я отпрянула назад, словно услышав проносящийся звон металла. Но страж успел нанести мне глубокую рану на левой щеке, простирающейся до нижнего края лица. На этом месте сразу же обильно выступила кровь, а я инстинктивно сотворила поток воздуха и направила в стража, который даже не шелохнулся. Его глаза были кроваво-красного цвета, он лыбился во весь рот своими гнилыми зубами, и подняв меч, собирался без какого-либо сожаления казнить меня на месте. У меня покатились слёзы, вызванные отчаянием, всё происходило моментально, а я цеплялась за жизнь, отползая назад, но словно не продвигалась совсем. Обезумевший страж уже собирался со всей силы водрузить меч в мой живот, как вдруг в его шею воткнули кинжал, и туша двухметрового крепкого мужика упала замертво. Сзади него стояла мама, которая не растерялась и сразу же подняла меня на ноги. В это же время отец расправился с одним из солдат, нанеся ему несколько рубленых ран, после чего тот превратился в бездыханное тело, валявшееся на полу среди кровавой лужи. Я сразу же ринулась к кристаллу, чтобы помочь отцу. Другой страж в одиночном сражении долго не выстоял против опытного воина, и оказался повергнут. Я заметила, как Шерндт вытягивает руку в сторону папы, и сразу поняла, что он хочет сделать. Меня это напугало. Я почувствовала дикий страх, словно все органы оказались не в туловище, а где-то внизу. Это было ужасающее давление, и всё происходило слишком быстро. Буквально пару дней назад я всего лишь писала картину с намерением отдать дань уважения звёздам, а сейчас вижу, как мою семью хотят уничтожить за нарушение закона. Что за безумие произошло за такое короткое время? Где мы свернули не туда? Почему моя жизнь, и жизнь людей вокруг превращается в ад? Много вопросов рождалось в моей голове, но я знала: в тот момент я не могла найти на них ответ. Для начала стоит выжить и адаптироваться, а значит, придётся сражаться. Неизвестно с кем, зачем, где и почему. Нужно бороться за свою жизнь, за жизнь дорогих людей. Как это делал папа, но в сотни раз чаще. Нам всем предстоит вести эту войну, и выжить в новом мире, рождённом звёздной красотой. Если это произошло – значит, этому есть причина. И эту причину я найду. Даже если ничего не получится, я узнаю всё про сущность этого явления, и узнаю всё про магию. Я стану ведьмой нового мира.

Я ничего не слышала. Всё вокруг сопровождалось писком в ушах, словно я оглохла. В миг, между мной и Шерндтом проскочила фиолетовая молния, озарившая всё вокруг невероятно ярким светом. Она извивалась как ветка дерева, принимала ломаную форму с кучей краёв. Я моргнула, и уже ничего не было. Как и руки Шерндта. Он закричал от боли, но этот крик я почти не уловила, отец ловко сократил расстояние между ними и пронзил его мечом. Весь патруль стражей был повержен прямо в нашем доме, а тело Шерндта у входа подтверждало это. Я упала на колени, сердце колотилось с дикой вибрацией, отдававшей в уши и глаза. Я сильно сжимала кристалл в руке, который казался в полтора раза больше изначального размера, и очень ярко светился. Мама подняла меня на ноги, а отец велел нам срочно уходить, так как нас быстро найдут. Мама сказала, что мы покинем город и направимся в Джуну, там укроемся и будем выжидать. Отец одобряюще кивнул, взял перепуганного Поччи в охапку, параллельно получив здоровенных царапин, а мама осматривала мою рану.

– Аскелья, милая, скажу сразу, будет шрам. Выпей эту микстуру и пойдём, я быстро соберу сумку, в деревне займёмся нормальным лечением – взволнованно и торопливо сказала мама.

– Ничего страшного, всего лишь небольшой шрамик, глаза не задеты, нос и губы тоже. Вы меня и такой полюбите – попыталась отшутиться я. – Заживёт и будет, о чём рассказать.

Я в срочном порядке пошла в комнату, взяла поясную сумку, накидала в неё разных мелочей, она стала заметно набухать и становиться тяжелее. Конспекты, пара книг, сувениры, обереги, недавний подарок Кайла. Я хотела забрать всё, глаза разбегались, а руки не слушались и роняли предметы. Кристалл я положила в карман на поясе, чтобы быстро достать его в случае возникновения неприятностей. В ход даже пошёл старый рюкзак, куда я сложила ещё несколько важных на мой взгляд вещей, и вышла в коридор, заявив о своей готовности. Мама тоже была готова, отец даже не собирался, а просто ждал с котом в руках и мечом в ножнах, накинув на себя одежду потеплее.

– Генрих, почему ты ничего не собрал? – спросила мама.

– Самые важные люди уже со мной, а за всеми вещами не угнаться, нам нужно спешить. Если повезёт, то вернёмся и восстановим всё. Меч со мной, кот со мной, семья тоже со мной. Остальное возобновляемо – серьёзно отвечал отец, смотря на небесный свод, украшенный полной луной. Сейчас, конечно, было не до мечтаний о бесконечных звёздных просторах, и не было места разговорам о безграничном величии вселенной и прочем, а тёмное лоскутное одеяло глубокого синего цвета, покрытое парадом золотистых «светлячков» скорее сопровождало наш тревожный побег из города.