Исповедь ведьмы нового мира: ад, рождённый звёздами

Завидев Дрикса, я сразу окликнула его и спешно подошла, он ухмыльнулся, отвлёкся от дел и вступил в диалог:

– Неужто та самая охотница за знаниями? Аскелья, здравствуй! – бодро начал Дрикс.

– Здравствуйте, здравствуйте! Как вы тут поживаете, в своём купольном панцире варитесь? – шутливо поддержала я.

– Язык твой остр, как клинок. Чувствую закалку Генриха, ох и измотал он меня в своё время. Прямолинеен, мечтателен и нетактичен, но зато очень открыт. Пройдём на второй этаж, расскажешь, с чем пожаловала, звёздочка.

Дрикс часто называл людей, в которых отмечал лучшие на его взгляд качества, “звёздочками”. Для него звёзды тоже несли особую философию, которой он весьма скромно делился. Это был своего рода титул, где директор признавал личность той или иной персоны. Как-то он присвоил этот титул моим родителям, завидев их вместе. Мама тогда пришла передать лекарственные травы захворавшему Дриксу, и прихватила с собой отца. Тогда-то он и похвалил их, сказав, что вроде бы их всего двое, но своим свечением вместе образуют целое созвездие.

Пройдя на второй этаж, мы сели за небольшой столик около окна, выходящего на город. Устроившись поудобнее, я спешно выпалила своё наблюдение, которое вспомнила накануне дома. Дрикс нахмурился, подумал, после чего сказал:

– Да, я в ту ночь бодрствовал и не мог пропустить это явление. Почти все работники обсерватории тогда работали, а я метался из окна к окну, подходил к телескопу, чтобы со всех ракурсов запечатлеть и записать каждую деталь, после чего увидел, что к нам приближается метеорит. Прошло пару мгновений, и земля сотряслась, а на небольшом расстоянии от нашего здания образовался кратер с мощным испарением. Конечно же, мы все направились фиксировать произошедшее, и задокументировали, но накануне к нам пришли стражи и потребовали уничтожить документы. Сама понимаешь, копии у меня всё равно запрятаны, так как рукописи не горят, а требования и идеалы мимолётны. Я сразу понял, завидев текстуру камня, что с ним явно что-то не так. Почва вокруг окрашивалась в его цвета, словно он состоял из неизвестной нам жидкости. Прикасаться к нему было опасно, поэтому мы аккуратно соскаблили пробу и храним всё под глубочайшим секретом. Пока это всё, чем я могу поделиться. До меня также дошли сведения, что некоторые получили от контакта с подобными камнями определённые способности генерировать стихийные проявления, кто-то в большем объёме, кто-то в меньшем. Вероятно, вещество синтезируется с клетками тела и создаёт прочную связь между природными и человеческими сущностями, выступая посредником и усилителем этой связи. – повествовал Дрикс.

Я поведала ему свои наблюдения, вычитала пару фраз из импровизированного конспекта, и, несмотря на обещание самой себе ни с кем больше не делиться подробностями моего столкновения с камнем, рассказала о том, что тоже получила некоторые способности от осколка, детально описав их проявления в разных ситуациях, а также симптоматику болей после применения. Он внимательно слушал, иногда поглаживая бороду и хмуро поглядывая на город в окне. Завершив свой скомканный научный доклад, я неожиданно сказала:

– Давайте я попробую показать вам свои новые способности! Это будет полезно для вас, так как пока на мой взгляд, обсерватория является единственным местом, где серьёзно взялись за изучение произошедшего.

– Это может быть опасно для твоей жизни, звёздочка. Я ценю твой вклад в науку и преданность, но береги свои силы, если твоя боль будет уменьшаться после каждого применения новых способностей, то синтез клеток проходит успешно, и ты, с большой долей вероятности, сможешь их контролировать вне зависимости от испуга или стресса. Здесь важен уровень самоконтроля и натренированности тела, организм может изнашиваться от постоянной нагрузки. Если мне потребуется, то я найду людей, способных показать мне приобретённые причуды после контакта с камнями, благодарю тебя. – Дрикс хотел было уберечь меня от возможных рисков, но я не желала останавливаться.

Я вытянула руку вперёд, сильно напрягла её, передав большое количество импульса в ладонь, руку начало сводить. Сначала ничего не получалось, и так было раз за разом, после чего Дрикс вздохнул, и внезапно бросил в меня кружку, громко рявкнув. Я сильно испугалась, рефлекторно поставив преграду кружке в виде своей руки, и именно в этот момент из моей ладони вырвался буйный поток воздуха, откинув летящий объект в сторону, одновременно с этим растормошив собранные волосы Дрикса. Он удивился и улыбнулся:

– Извини меня за внезапную выходку, но исходя из твоих слов, ты реагируешь на сильный всплеск эмоций, что и порождает использование тех самых резервов. Прошу прощения, что напугал, но ты успешно продемонстрировала свои способности, я обязательно отмечу это. Как твоя рука, Аскелья? – виновато, но с толикой гордости вопрошал напугавший меня до смерти директор.

– Это было страшно. Вы ужасны в своих методах! Но за эту решимость я вас уважаю. Руку сводит, как и в прошлые разы, меня преследует тянущаяся боль, словно её сильно потянули на себя, замучав связки. Но потихоньку становится лучше, так что продолжу осваивать эти умения. У меня уже получилось создать язык пламени, поток воздуха, искры, и я уверена, что это не конец. В идеале можно будет подражать природным явлениям, или даже повелевать ими, хотя кажется сладким вымыслом какого-то писателя-романтика – отвечала я.

Мы с Дриксом ещё немного обсудили новоиспечённую тему, после чего я начала собираться домой, завидев закатное солнце. Дрикс пожелал мне счастливого и попросил, словно родной дедушка, быть аккуратной, аргументировав тем, что сейчас активно проводят поиски остатков камней и допрашивают тех, кто хотя бы что-то знает. А тех, кто касался камня, по слухам, вообще не отпускают обратно, удерживая в здании министерства мутаций.

Я поблагодарила Дрикса и вышла из обсерватории. Пройдя небольшое расстояние вперёд, я увидела идущих навстречу стражей в сопровождении одного из доверенных лиц министерства и того самого деревенского доходяги. Сначала я надеялась и думала, что они направляются в обсерваторию, и что стоило бы подать какой-либо знак Дриксу, но подойдя поближе, мне преградили путь и громко, отчётливо объявили:

– Аскелья Лонхард, мы вынуждены вас задержать и направить на допрос в связи с чрезвычайным положением, введённым в связи с произошедшим инцидентом вторжения космических обломков. У нас есть информация, что вы можете владеть некоторыми полезными сведениями и, возможно, контактировали с одним из упавших камней. Отказаться от допроса вы не можете, так что вам нужно проследовать с нами, в противном случае мы обязаны будем применить силу – гордо и чётко проговорил один из стражей с высоким чином.

Я молча кивнула, и меня вернули в город на тележке, запряжённой лошадьми. Одно хорошо – доберусь не пешком.