Сделка по любви

Я вздохнула:

– Это полноценное приложение. Полностью рабочее. Основные параметры хорошие. В начале есть эффективный тест, который включает множество параметров и предпочтений. Если отвечать на вопросы честно, шансы на успех значительно возрастут.

– Но тебе это все не нравится, потому что твое очаровательное интровертное личико попало на национальный канал, где неизвестные люди не говорят о тебе как о профессионале, а используют как повод потрепаться.

– Именно. А еще, знаешь, есть разница между «MyMatch работает» и «найти любовь всей жизни»…

– Пожалуй, я могла бы пожертвовать собой и проверить это на собственной шкуре. Вряд ли станет хуже, чем было до сих пор.

– С тем бухгалтером не получилось?

– Ты имеешь в виду мужчину, с которым вместо секса я бы предпочла обсудить свою налоговую декларацию?

Я не смогла сдержать хохот:

– Да, это настоящая трагедия. Всех интересных уже разобрали, остались только разведенные, нищие и те, кто в одиночку не может позаботиться даже о канарейке, а еще есть сорокалетние, которые до сих пор живут с родителями, потому что не хотят отказываться от всех удобств родительского дома.

– Не говори так, умоляю.

– Клянусь. Будь я на твоем месте, я бы не стала недооценивать твой сегодняшний статус. – Я с досадой потерла лоб пальцами. – Фиктивные отношения с мужчиной, который меня едва терпит?

– Хорошо, нет. Это не лучший вариант.

– Не хочу оставаться с кем-то по инерции или из соображений удобства.

Я хочу… Я хочу эпичности. Подлинности. Хочу всепоглощающей любви. Я все еще хочу любить слепо и чувствовать себя безрассудно любимой.

Либо так, либо я вообще ничего не хочу.

– Вы с Ароном его опробовали, приложение? На самих себе?

– Один раз, перед тем как выгрузить в Сеть. Совместимость двадцать девять процентов.

– Но это очень мало! Подожди, так приложение действительно работает?

– Может быть, и да, а может, это просто иллюстрация того, как построено социальное взаимодействие. Достаточно заинтересовать хотя бы нескольких человек – и внезапно даже что-то обыкновенное приобретает ореол исключительности.

– Еще один ответ, который тебе никогда нельзя давать на публике!

Покачивая стакан, я посмотрела на часы:

– Я должна предупредить Арона. Вряд ли он видел статью или репортаж. Надо решить, как с этим быть.

– Он будет в восторге от того, какое внимание они уделили фотографии вашей демонстрации процедуры ларингоскопии с использованием языков, причем во время празднования моего дня рождения. Мои комплименты фотографу, который не кто иной, как я.

При воспоминании, как губы Арона тогда прижимались к моим – так чувственно, всеобъемлюще, как у меня никогда и ни с кем больше не бывало, – тревожность подавила во мне желание сказать те необдуманные слова, которые вертелись на языке.

Я поджала губы, делая вид, что меня это не волнует:

– Ему все равно, и мне все равно.

Вдруг на столе завибрировал мой телефон.

– Извини, это сестра. – Я поднесла телефон к уху. – Привет, Софи, как дела?

– Ты на телевидении! – защебетал ее восторженный голос. – Мне рассказала мама. Друзья заваливают ее сообщениями.

– Ух ты, прелесть какая. Убейте меня.

София засмеялась:

– Только не перед свадьбой! Кстати, я хотела сказать, что вы с Ароном будете спать в Комнате аббата, когда приедете накануне церемонии. Это на противоположной стороне от апартаментов мамы и папы.

– Ага. Именно так мы и сделаем. Приедем накануне церемонии.

А прежде поедем… крышей!

– Как там твоя речь?

Речь. Та, которую я даже не начинала писать. Или хотя бы обдумывать.

– А как же, твои гости будут рыдать от умиления. Софи, не паникуй. Хоть я и живу далеко, но держу руку на пульсе. Прости, у меня параллельный звонок. Еще поговорим, ладно? Пока-пока! – поспешно закончила я разговор.

– Врать у тебя получается плохо, – сказала Бетта невесело.

– Знаю.

Бетта кивнула на стол:

– Твой телефон опять звонит.

Номер миланский. Не буду отвечать.

– Наверняка какая-нибудь реклама. В обеденное время и после шести вечера всегда из колл-центров начинают названивать.

На экране снова высветился звонок с того же номера.

– По-моему, такой телефонный код у абонентов, зарегистрированных в центральном районе города. Ты уверена, что это спам?

– Не знаю, я обычно не отвечаю. – Но, движимая беспокойством, все-таки схватила телефон: – Алло?

– Наконец-то. То есть добрый вечер, Матильда. Это Джиневра Сала из Rossetti & Costa.

«Кто это?» – жестами спросила меня подруга, но я словно окаменела.

Бывшая моего бывшего.

Почему сценарий сегодняшнего дня так сильно напоминает биржевой крах 1929 года?[15]

– Я ведущий специалист по связям с общественностью нашего агентства. Леонардо, должно быть, предупредил, что я буду следить за всем, что касается публичного имиджа PopLab.

– Ах да, прекрасно.

– Я тоже очень этому рада! Не знаю, видели ли вы, но вас обсуждают на телевидении, и это без какого-либо вмешательства с нашей стороны. Просто невероятно!

Ага, фантастика. Но не в том смысле, в котором это имела в виду она.

– В общем, к нам в агентство начинают поступать из СМИ вопросы о вас, и мне нужно получить несколько стандартных ответов, которые я могла бы передавать журналистам. Надеюсь, вы не против, что я вас побеспокоила, просто телефон Арона уже несколько часов отключен. Не знаю, сколько раз я пыталась до него дозвониться.

Меня волновали два момента. Первый: выбирая между нами, бывшая Арона решила сначала связаться с ним, причем звонила ему неоднократно. И второй: почему Арон не отвечает?

– Можете прислать мне все по электронной почте. Чуть позже, дома, я передам вопросы Арону. Спасибо.

Я попрощалась, завершила звонок и откинулась на спинку стула, проклиная все и вся за то, что позволила втянуть себя в эту историю.

Бетта с насмешкой смотрела на меня.

– Ну что? – не выдержала я.

– «Я передам вопросы Арону», – передразнила она меня. – Ты в курсе, что ведешь себя как собственница?

– Ничего подобного.

– Итак… ты расстроена? Или, того хуже, ревнуешь?

– Нет! – Я виновато прикусила нижнюю губу. – Ладно, возможно, и да…

– В конце концов, не так уж это плохо. Может быть, раз уж вы должны побыть вместе еще немного…

– Никаких «может быть», спасибо, – прервала я. – Решение принято, и мы не станем его менять.

– Ты не можешь знать наперед.

– Конечно, могу, – ответила я тоном, не терпящим возражений. – Суть в том, что, как выяснилось, мы совместимы не больше, чем процессор Intel и материнская плата AMD.

– И как это, черт возьми, понимать?

– Да так, что мы с ним как два компонента компьютерного обеспечения, которые не могут работать вместе. Последний год мы провели в постоянном стрессе, ссорились по пустякам, упрекали друг в друга во всем, устраивали грандиозные споры на темы от «Кто не развесил белье» до «Ты недостаточно для меня делаешь». Мы потратили месяцы на бесплодные попытки все наладить, но стали только несчастнее. Продолжать упорствовать было бы идиотизмом…

Бетта фыркнула:

– И почему долгосрочные отношения в определенный момент оборачиваются чем-то таким же простым, как акробатический прыжок, который нужно выполнить с завязанными глазами, на веревке, натянутой на двадцатиметровой высоте, да еще и со спецэффектами в виде порывов встречного ветра?

– Наука до сих пор не может разгадать это явление.

– Даже расстаться нельзя без плясок с бубном.

– Стало бы проще, если бы ко мне не было приковано всеобщее внимание, – пробормотала я.

– Но так уж сложилось, что ты в центре внимания. Огромного и направленного на тебя и мужчину, с которым ты рассталась позавчера после десятилетних отношений. – Бетта отставила стакан в сторону. – Вы в центре бури, охваченные вихрями эмоциональных связей, разорванных, но не до конца, и, мало того, вам приходится притворяться, что вы все еще вместе, а по телевизору вас выставляют олицетворением Истинной Любви. Какие-то люди из интернета рисуют вас с переплетенными языками! Вы – две бомбы, готовые взорваться при первом же неверном движении.

– Неверном движении вроде: «Я не выношу твою бывшую, даже если ты больше не имеешь ко мне никакого отношения»?

– Именно.

– Или, возможно, похлеще: «Почему меня до сих пор так к тебе тянет, в то время как ты, наоборот, испытываешь ко мне только раздражение? Где рубильник, чтобы все выключить?»

– Матильда…

– Забудь последнее, что я сказала; это приказ. – Подняв руку вверх, я встала, и она сделала то же самое. Я наклонилась вперед, чтобы обнять ее. – Спасибо тебе. Правда.

– Да за что? Ты же моя знаменитая подруга! Шучу-шучу. Слушай, ты свободна в следующую пятницу? Повторим?

– Увы. Собираюсь на встречу однокурсников.

– Собираешься? Ты?

– Сначала хотела отказаться, но потом подумала, что некоторые профессиональные связи могут пригодиться. Арон сказал, что отправится вместе со мной.

Я взяла ее под руку, и мы пошли к станции метро, где и попрощались.

Спускаясь по лестнице, я отправила Арону короткое сообщение: «Прием?» Поезд прибыл как раз в тот момент, когда я дошла до платформы.

Я села в переполненный вагон и позволила плавному покачиванию успокоить мои мысли.

Подойдя к нашему дому, проверила телефон, но мое сообщение оказалось даже не прочитано.

Я позвонила Арону. Никакого ответа.

Джиневра Сала из Rossetti & Costa была права: его телефон выключен. Поэтому, зайдя в квартиру, я не удивилась, обнаружив, что там темно и пусто.

Странно, учитывая, что несколько часов назад, когда я уходила на встречу с Беттой, Арон попрощался со мной натянутым «Увидимся».

Подозрение сдавило мой затылок.

Я распахнула окна, впуская внутрь свет еще высоко стоящего солнца. На столе был беспорядок, никто не пропылесосил, баки полны мусора, который давно пора выбросить.

Я напечатала раздраженное «Когда вернешься домой?!», стерла.

Снова напечатала и отправила.

Это сообщение тоже осталось непрочитанным. Арон давно не был онлайн. Я открыла посудомоечную машину в поисках чистой посуды, но, к сожалению, сегодня утром никто не вспомнил, что надо ее запустить. Помыв одну тарелку, поняла, что есть уже и не хочется, и положила ее обратно.

Из любопытства я решила проверить социальные сети, где на меня обрушился дождь сердечек и сообщений. Задумчиво кликнула на фотографию нашего поцелуя почти годичной давности, пролистала бесконечные комментарии.

Чувство пустоты расползлось по телу.

«Какие красивые».

«Вы идеальны!»

«Спасибо, Матильда и Арон! Мы с @katy_soul познакомились благодаря вам и просто вас обожаем!»

«Вы изменили мою жизнь!»

Тишина в квартире стала оглушительной. Невыносимой.

Я закрыла приложение, бросила телефон на стол и вытерла щеки тыльной стороной ладони. Как я дошла от любви к кому-то, столь сильной, что считала, что он родился на свет ради меня, до этого?

Глава 7

Арон

Несколькими часами ранее

– Я пошла.

Почти не отрывая глаз от монитора компьютера, заметил, что Матильда подкрасила губы и освежила прическу, собираясь на встречу с подругой университетских времен.

– Ага, пока.

– Сообщишь, если будет что-то срочное?

– Ничего не произойдет, – сказал я, не убирая рук от клавиатуры.

– Да, но если вдруг…

– Расслабься. Ты просто уходишь с работы пораньше. Честное слово, как бы ни было невероятно то, что происходит, это не вызовет апокалипсиса в наших базах данных.

Она остановилась в дверях, сжимая ручку, будто собиралась что-то сказать, но в последний момент передумала и пристально посмотрела на меня:

– Пока, Арон.

– Увидимся, – ответил я сквозь стиснутые зубы, снова уткнувшись в монитор.

Подперев подбородок рукой, я занялся проверкой кода, над которым теперь работал: пока он походил на строительную площадку под открытым небом.

Спустя какое-то время звонок мобильного нарушил тишину маленького офиса.

Наверняка Матильда забыла включить в инструкции на случай катастрофы какой-нибудь важный пункт. Но я едва не поперхнулся слюной, стоило мне прочитать имя на экране.

– Только тебя не хватало, – выдохнул я в трубку.

На другом конце линии раздался беззаботный смех брата:

– Польщен теплым приемом, Арон.

Так и поверил. Как же он не вовремя!

– Забудь. Нет. На этот раз не могу, – запротестовал я.

– А я говорю, можешь. На твое имя уже выписан чек, который остается только обналичить.

– Какая жалость, что на этот раз мне не нужны деньги. У меня есть приложение, которое по-настоящему сработает. Мы идем в гору.

– Арон, ты всегда так говоришь.

– Да, но на этот раз это правда! – воскликнул я.

– Слушай, hermano[16], – завел он свою обычную песню. – Я понимаю, что все запутано, но это работа для двоих, и мне действительно понадобится твоя помощь, чтобы с этим разобраться.

Проклятье.

– Может, я смогу помочь тебе отсюда?

Леви коротко засмеялся:

– Ты правда только что спросил меня, готово ли испанское Агентство информационной безопасности сделать для тебя исключение и разрешить работать на удаленке?

– Почему бы и нет, раз моя персона столь важна для успеха операции? – поддразнил я.

– Ты важен. Но только потому, что нужен мне, и к тому же ты единственный внештатный специалист, которого они одобрили.

Кто-то постучал в дверь.

– Минуту, – крикнул я и вернулся к разговору: – О скольких днях речь?

– Если бы я знал, был бы профессиональной гадалкой, а не консультантом по кризисным ситуациям в области информационной безопасности, тебе не кажется?

– Могу я хотя бы намекнуть Матильде…

– Абсолютно нет! Речь о национальной безопасности. Не просто так мы подписывали соглашение о конфиденциальности. Простыми словами это означает: «Если нарушишь его, сгниешь в тюрьме».

Фыркнув, я откинулся на спинку стула.

– Нет, конечно, если ты хочешь видеться со своей женушкой пару раз в месяц в комнате для свиданий в тюрьме чужой страны… то кто я такой, чтобы тебе мешать? Возможно, в часы посещений она даже принесет тебе прелестный глазированный торт с ядовитой вишенкой на нем…

– Леви, сейчас самый неподходящий момент. Такая путаница на работе…

– К тому же у меня осталось всего шесть месяцев до окончания контракта, а затем я искуплю вину и буду свободен, – напомнил он. – Пожалуйста, помоги мне. Ты же знаешь, я бы не стал тебя просить, если бы не оказался загнан в угол.

Знаю-знаю. Черт бы его побрал.

– На этот раз она будет вне себя от гнева, – пробормотал я.

– Да вы все время ссоритесь! Расстаньтесь уже, por Dios![17]

Конечно. Расстаньтесь. Легко сказать. Как будто мы не пытались.

И вместо этого вот что получилось.

– Когда я должен ехать? – спросил я, сдавшись.

– У тебя чемодан с собой?

– Вообще-то я в офисе. Ты думаешь, я хожу сюда с чемоданом, рассчитывая, что ты можешь позвонить в любой момент?

– А надо бы. Никогда не знаешь, когда какая-нибудь горячая голова решит покуситься на национальную безопасность.

– Это ты о своих бывших «коллегах» по ремеслу или о себе в прошлом? – фыркнул я.

– Последние несколько лет в информационной безопасности отбили у меня всякое желание оставаться в этой сфере. Кто знает, возможно, когда этот кошмар закончится, я вернусь в Италию и стану работать у вас… Представляю, в каком восторге будет твоя женушка.

– Матильда мне не жена, – заметил я раздраженно.

– Странно, что нет. Вы два сапога пара, оба как…

Говорить с ним об этом бесполезно. Между Леви и моей бывшей никогда не было взаимопонимания, и я не мог ничего с этим поделать. Сложно объяснить что-то, не имея возможности назвать ни место работы брата, ни причины, которые привели его туда.

У Леви, как и у меня, с детства сильная тяга к информатике. Правда, в отличие от меня, он решил оставить путь получения официального образования, потому что университет до смерти наскучил ему. Он учился в Испании по программе «Эразмус»[18], когда присоединился к группе хакеров, которые сами не знали, чем на самом деле занимаются и на кого работают. Ошибка юношества, расплата за которую оказалась очень болезненной.

Леви пока ничего не знал ни о нашем с Матильдой разрыве, ни о сделке, на которую я уговорил ее пойти после встречи с Россетти-младшим. И он понятия не имел, насколько эти его «вызовы» повлияли на наши отношения в последние годы.

Но это, конечно, не единственная причина, по которой мы оказались на самом дне.

– Мне нужно иметь возможность связываться с офисом, – сказал я неохотно. – Не хочу бросать ребят на произвол судьбы.

– Сможешь использовать защищенную линию по установленному графику. Арон, хватит терять время: это не первые наши американские горки. Ты нужен мне здесь.

– Так когда я должен выехать?

– Час назад, – хмыкнул он. – Шутка. Билет на самолет на твое имя забронирован на десять минут восьмого.

– Что?! – Я вскочил на ноги. – Но сейчас уже пять! Я едва успею забежать домой и собрать вещи!

– Хочешь пожаловаться, что тебе может не хватить шмоток, в то время как здесь одна правительственная организация недосчиталась кое-каких сверхценных данных?

– Вот же душнила.

– Признаю´. Это у нас семейное. Скажи спасибо, что из нашей семьи остались только ты да я. Меньше похожих людей – меньше статистическая вероятность разочарования.

И кстати, о разочарованиях: Матильда сойдет с ума, когда я скажу, что должен уехать. Мы продержались без ссор целых три дня. Рекорд.

– Готовь чек. У меня накопились кое-какие задолженности, а мне хотелось бы, чтобы осталась хотя бы минимальная сумма, чтобы купить тебе билет до преисподней и отправить тебя туда эконом-классом.

– Обижаешь, – усмехнулся Леви. – А я ведь уже сделал хороший запас tacos[19] в бункере. Это будут очень длинные выходные.

Да, очень длинные и очень проблемные. Но самое сложное начнется потом, когда я вернусь домой.

– Увидимся в Барахасе[20]. Я буду держать табличку с надписью: «Вступление в брак серьезно вредит вашему здоровью».

– Что не объясняет, почему ты хотя и одинок, а находишься в такой заднице, – парировал я. – Увидимся вечером, паршивец.

– Я тоже тебя люблю, – сказал он и повесил трубку.

Торопясь и чертыхаясь, я схватил ноут, телефон и ключи от дома и выбежал в коридор. Грегорио, Карим и Флавия все еще были на своих местах и работали.

– Завтра и в ближайшие дни меня не будет в офисе. По личным причинам, – объявил я, на полной скорости пересекая комнату. – Обо всем, что может подождать, пишите по электронке, отвечу в рабочие часы своего безумного графика. По любым вопросам, связанным с моими проектами, обращайтесь к Матильде. Как всегда, на все у вас есть карт-бланш.

Помахав на прощание, я вышел на лестничную площадку и сбежал вниз по ступеням. Если телефонный звонок брата поставил меня в затруднительное положение, то следующий, который я должен буду сделать, как только приземлюсь в аэропорту Мадрид – Барахас, разверзнет ад.

Опять я все испортил.

В который раз.

Глава 8

Матильда

Как, уже стемнело?

Я с трудом оторвала голову от подушки. Мозг был еще в отключке, спина ныла. Этот диван назвать удобным язык не повернется. Комнату освещал только телевизор, поставленный на паузу, и… Как мило! На подушке, вместе с которой я отправила сюда Арона в ссылку после нашего расставания, виднелись влажные следы от моей слюны.

Вместо бодрости, которую должен был подарить короткий сон («прилягу на две минутки, чтобы подзарядиться»), я чувствовала себя как старуха на краю могилы.

Поморгав и решив, что лучше всего сейчас упасть в нормальную кровать, чтобы продолжить спать, я вдруг поняла, что меня разбудила вибрация телефона.

Я встала и, передвигаясь, как ожившая мумия, добралась до стола.

– Наконец-то! Ты где? – спросила я, с трудом ворочая языком.

– Я не в Милане.

О нет. В таком случае лучше было бы не отвечать. Опять он за свое.

С трудом держась на ногах, я промямлила:

– Скажи, что я все еще сплю и это просто сон.

Тишина на том конце линии подтвердила мои худшие опасения.

Он уехал. Снова.

Еще одна причина разрыва наших отношений, причина под номером «я сбилась со счета»: Арон может неожиданно исчезнуть. В любой момент, когда ему заблагорассудится. Ничего мне не объяснив: куда, зачем? Не сказав, когда вернется. Спрятавшись от меня за крепостными стенами упорного молчания, о которые разбиваются все мои попытки выяснить, что происходит.

Как долго он это практиковал? Два года. Два, черт побери, года. Да, история его семьи и взросления ужасна, он не привык к эмоциональной стабильности, и у нас разные представления об отношениях в паре, но я, когда приходится решать проблемы, ожидаю, что мы будем делать это с максимальной открытостью, а он вместо этого предпочитает эскапизм.

Это слишком.

– Где ты и когда вернешься, Арон?

– Мы больше не вместе, как ты помнишь. Раньше я должен был объясняться, а теперь все иначе. Я могу делать что хочу.

Что он несет?!

– Ты можешь делать что… Это шутка, да?

– Нет. Ведь ты сама сказала, что наше расставание остается в силе.

– Ну ты и подлец! Мне сегодня звонила твоя бывшая! Сначала ты уговариваешь меня ломать перед всеми эту нелепую комедию, а потом исчезаешь, а я должна в одиночку все разруливать?

– Это всего на нескольких дней.

Я напрягла слух, стараясь уловить, какие звуки его окружают. Вроде бы на заднем плане слышны чьи-то шаги и голос из громкоговорителя, но все это слишком расплывчато, чтобы натолкнуть меня на догадку.

– Мне был нужен… воздух, – продолжил Арон.

– Если тебе нужен воздух, пошел бы в парк побегать, как все! Но нет, Арон Каррара не снизойдет до таких банальностей, правда? Лучше исчезнуть, оставив меня на первой линии фронта, им же устроенного!

– Матильда, я…

Я больше не выдержу.

– Тема закрыта, Арон! Я могла бы все это вынести, но ты исчезаешь в который раз, потому что недостаточно взрослый, чтобы принять реальность! Нельзя просто сбегать от трудностей! Тебе тридцать два, пора повзрослеть, черт возьми!

За моей яростной тирадой последовала… долгая минута молчания. Тишина раздула угли моего гнева.

– Увидимся завтра в девять на коллективном созвоне, – произнес он наконец бесстрастным тоном. – Я уже предупредил ребят, что не буду присутствовать лично.

У меня едва не отвисла челюсть. Ребят он, значит, предупредил. А я? А я все, как обычно, стерплю!

– Знаешь что, Арон? Где бы ты ни был, оставайся там и больше никогда не возвращайся!

Не дав ему возможности ответить, я закончила звонок. Швырнуть бы сейчас телефон об стенку, но тогда придется покупать новый.

Я больше не имела на Арона никаких прав, даже злиться. Все кончено. Мне нужно перестать думать о нас как о паре, как о редком, уязвимом виде живых существ, требующем охраны. Нужно перестать верить, что у него могут быть малейшие колебания по отношению ко мне. Потому что у него их нет и не будет.

И для начала я выпутаюсь из истории, в которую он меня втянул. Как если бы это было последнее, что в моих силах.

Глава 9

Арон

Спустя пять дней отсутствия я стоял перед офисом PopLab, чувствуя себя более сонным и вымотанным, чем когда-либо прежде.

Двойной эспрессо в баре аэропорта, который я выпил перед рейсом, надеясь продержаться на этом топливе до дома, был бесполезен. Стоило заказать целый графин.

Я нажал на ручку и толкнул дверь. Это были дни сумасшедшей работы, и я надеялся, что вид офиса, залитого утренним светом, поможет мне вернуться к нормальной жизни. Еще мгновение – и собранные из разных мебельных гарнитуров офисные столы наших сотрудников, беспорядочно расставленные доски, на которых нацарапаны списки текущих задач, кофемашина, стоящая в углу и источающая аромат кофе, откроются моим глазам и окажут на меня умиротворяющее действие.

Но то, что я увидел, зайдя внутрь, успокоить никак не могло.

– Арон, доброе утро!

Матильда встала из-за стола Карима, обошла ужасную стойку у входа и направилась мне навстречу.

Я старался не обращать внимания на то, как уверенно она двигалась, и на адресованную мне приторную улыбку. Это подделка. Все в ее облике отдавало чем-то притворным. От платья, которое облегало ее бедра, до аккуратного макияжа, который она накладывала раз десять за весь год, – все было предназначено для достижения какой-то цели.

– Твое путешествие прошло хорошо? – спросила она, заправляя прядь за ухо.

Ну и ну, даже волосы уложила. Она выглядела как офисная версия Чудо-женщины, подозрительно веселая после пяти дней эфирной тишины. А у меня в ушах звучал сигнал воздушной тревоги.