скачать книгу бесплатно
– Возможно, у нас очень разные критерии того, что такое «слишком сблизились», – наконец выдавила Вера; удивительно, но голос звучал звонко и ярко.
А она была уверена, что эти рыдания превратят его в засушенную пыль.
– Ну должны же хоть какие-то быть разными, – спокойно и серьёзно ответил Олег.
* * *
На кончиках пальцев, что гладили её ладонь, собрались рецепторы всего тела.
Посмотри сюда. Посмотри сюда, Вера.
Чем были эти слёзы, если не запредельным доверием?
Посмотри на меня. Пожалуйста. Я больше не могу делать вид, что я не.
Солнечное сплетение превратилось в батут, на котором прыгало сердце.
«Нам нужно… общаться более отдалённо».
Ты совершенно, Вера; совершенно не понимаешь, что говоришь.
Ещё один такой месяц – и из её глаз исчезнут не только бирюзовые блики, но и серебристо-лазурная голубизна; они превратятся в тусклые алюминиевые блюдца.
Она не училась бок о бок с ним три года; она ещё не знала этого.
Вот Марина уже знала; а Вера – ещё нет.
Она не знала, что Свят тянет силы из близких людей подобно чёрной воронке.
Ему больше неоткуда брать их; неоткуда. Он не умеет брать их откуда-то ещё.
– И не желает учиться! – рявкнул Агрессор, сдвинув брови.
Отбросив сомнение, Олег выдохнул и переплёл их пальцы в ни на миг не дружеском отчаянно интимном жесте, от которого в жилах замерла кровь. Вера издала странный звук – то ли всхлип, то ли вздох – но не отдёрнула руку.
Она смотрела на их пальцы, и по крылу её носа стекала новая слеза.
– Это неправильно! – выл Спасатель, прижимая к груди протоколы о дружбе.
Но чёртов балкон окружал его колючим желанием пренебречь совестью.
Пора делать то, для чего ты сюда вышел.
Уже стемнело; во дворе зажглись фонари, а ветер утих. Небо на горизонте стало густо-фиолетового цвета; по его краю бежала малиновая полоска засыпающего солнца.
– Вера, – вполголоса сказал Олег, запустив руку во внутренний карман олимпийки. – Я хочу кое-что тебе подарить. Поздравить с днём рождения.
Выудив на волю потрёпанную книгу, он нерешительно разместил её в пятне света. Увидев книгу, Вера еле заметно округлила губы и тоже застыла; её щёки были бледными, а кончик носа – красным.
Будто она начинала замерзать.
– Мой… день рождения был… пять дней назад, – со смущённым замешательством проговорила Уланова. – Одиннадцатого апр…
– Я знаю, – мягко перебил он. – Но я не хотел ни писать смс, ни звонить в тот же день. Хотел поздравить лишь когда вручу подарок.
Высвободив пальцы из его ладони, Вера взяла книгу, приподняла уголки губ и с завороженным благоговением перелистнула несколько страниц.
Когда она дошла до первой закладки, Олег поспешно проговорил:
– Она не новая. Это моя книга, прочитанная много раз. Но я хочу подарить тебе именно её – с исписанными полями и говорящими закладками.
– Спасибо, – еле слышно произнесла девушка; в её глазах вновь стояли слёзы. – От всей души. Огромное. Я так давно хотела её себе. А когда… твой день рожд…
– Мой не скоро, – тихо ответил Петренко. – Восемнадцатого февраля. День – почти через год, а рождение – вообще, кажется, за горами.
Вера медленно опустила и снова подняла мокрые ресницы; её лицо дрогнуло.
Так, будто она тоже точно знала, что ещё не родилась.
* * *
Ты слишком близко. Слишком.
Я вижу каждую морщинку в уголках твоих глаз. Кончик каждой ресницы.
В гостиной ты сказала, что идёшь на балкон «подышать».
Я от всей души надеялся, что ты надышалась.
Забыв обо всём, я тянусь вперёд, заключаю тебя в нежное объятие и целую в висок.
От твоих волос пахнет… корицей. Корицей и дождём.
Твои плечи вздрагивают, испуганно? растерянно? но ты не отстраняешься.
Ты с доверчивым радушием замираешь в моих объятиях.
Ты наверняка слышишь, как охает от ударов моё сердце; чёрт с ним, слушай.
Пусть оно делится с тобой силами; жизнью; новорожденной весной.
– Ещё не перешёл черту?! – звучит за спиной ледяной голос.
Вся моя кровь падает вниз по телу, пробивает пол балкона и летит к земле.
А я и не слышал, как открылась белая дверь.
* * *
– Ещё не перешёл? – повторил холодный бас. – А когда перейдёт? Когда трахнет тебя? Когда трахнет дважды?
Его голос был похож на брызги, которые получаются, если по воде ударить ладонью.
По спине прокатилась глыба льда.
Видя себя будто со стороны, Вера стремительно выскочила из петренковских рук. Голова кружилась; живот крутило; лицо мелко и прохладно покалывало.
Так оно колет, когда на кожу наползает бледность.
Свят камнем стоял в балконном проёме, не удосужившись закрыть дверь, – хоть говорил вызывающе и громко.
Он умел в нужный момент выбрать самую небрежную из своих презрительных поз.
Быстро прошагав балкон, Олег толкнул его плечом, поджал губы и захлопнул дверь.
На его потемневшем лице было написано: «Обойдёмся без публики».
Оставшись стоять у выхода, Петренко делал это слабо и неустойчиво.
Он будто потерял все силы, с которыми пришёл на балкон.
– Он не потерял их, – прошептала Интуиция. – Он отдал их тебе.
Елисеенко держал руки в карманах джинсов; его ноги были расставлены по ширине плеч, а в глазах плескался отстранённый холод. Он с напускным равнодушием рассматривал книгу в её ладони. Его челюсти были сжаты, а брови – сведены.
Он еле сдерживал ярость.
Колени вздрогнули, а пальцы судорожно стиснули книгу; будь подарок потоньше, она бы с лёгкостью пронзила ногтями все страницы.
Теперь впору было утопиться в адской вине; её вина побила все рекорды.
– О чёрт, – прошептала Верность Ему, побледнев ещё сильнее, чем Хозяйка. – Ты доигралась. Бессердечная сучка!
– А ну не лезь к ней! – рявкнула Верность Себе, гневно сверкнув глазами. – Ты уже съела её живьём! Может, хоть это его отрезвит! Зевса кусок, тоже мне!
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
