скачать книгу бесплатно
– Взрывать бронепоезда! – приказал Туркул.
– Как? Взорвать «Генерала Дроздовского» и «Офицера»?
– А что прикажете отдать их красным? Взорвать! Исполняйте!
– Есть, господин полковник…
***
Штерн увидел полковника Нилова в офицерской шинели, почерневшей от машинного масла. Полковник встретил капитана на железнодорожных путях.
Капитан понял, что после взрыва виадуков, которые ныне были превращены в груды камней и щебня, бронепоезда уже не вывести. Их придется бросить.
– Что сказал Туркул?
– Взорвать, – ответил капитан.
Нилов повернулся к своим офицерам:
– Подгоняйте подводы и грузите на них пулеметы, замки орудий, ящики со снарядами. Будем минировать бронепоезда!
– Как же так? – бросился к Нилову капитан Владимир Рипке, командир «Генерала Дроздовского». – Это же наши броневые защитники. Я с «Генералом» в таких передрягах побывал, что он для меня как боевой товарищ!
– И нужно сделать так, чтобы они не стали броневыми защитниками красных, капитан!
Нилов ушел минировать своего «Ивана Калиту».
Штерн сказал капитану Рипке:
– Вы спасли нас в Дмитрове, капитан. Я так и не поблагодарил вас тогда.
– Вы были со своими солдатами на мосту?
– Да, капитан. И если бы не ваши пулеметы.
– А вот ныне придется взорвать его! Посмотрите на него, капитан!
– Это приказ полковника Туркула. Нельзя чтобы бронепоезда достались красным, капитан.
Рипке отошел в сторону. Штерн не знал, как его утешить. На следующий день первопоходник[7 - Первопоходники – участники первого Кубанского Ледового похода. Элита белой армии. Носили особые знаки на мундирах.] капитан Владимир Рипке застрелился. Он оставил записку: «В моей смерти никого не винить. Привет орлам Первой батареи»…
Мерефа.
Снова в Самурском полку.
Капитан Штерн шагал рядом со своими юнкерами. Они все еще не потеряли ни одного пулемета, хоть тачанок у них больше не было. Их отдали раненым.
Туркул привел Первый генерала Дроздовского полк в городок Мерефу где уже больше недели стояли кавалерийская дивизия генерала Барбовича, Второй Дроздовский полк и Самурский пехотный полк.
– Наши! – прапорщик Слуцкий показал Штерну на солдат, что стояли в карауле. – Господин капитан! Наши. Это Самурцы! Рончевский!
Поручик Рончевский также сразу узнал прапорщика и капитана.
– Слуцкий? Ты? Жив?
Они обнялись.
– Живой.
– Я мы уже похоронили вас с капитаном. Думали, сгинули в степи под красными шашками.
– Нет, – ответил Слуцкий. – Мы были все это время с 1-ым Дроздовским полком Туркула.
– А нам досталось от конной бригады комбрига товарища Хотиненко, будь он неладен, – сказал Рончевский.
Самурцы вышли к солдатам Туркула и стали угощать табаком. Дивизия сохранила боеспособность и ни одни полк дроздов разгромлен не был. Солдаты делилась впечатлениями.
– А кто это с вами? – спросил Рончевский у Штерна, показав на сотню оборванных вчерашних красноармейцев.
– Влились в наши ряды в Льгове. Там они сдались прапорщику Слуцкому. Он захватил двести человек. Туркул не захотел с ними возиться и распустил. Но сотня пожелала вступить в ряды полка.
– Это ты столько пленных взял? – поручик посмотрел на прапорщика.
– Они сдались капитану, а не мне.
– Но пулеметной командой руководил прапорщик, а не я, – сказал Штерн.
– В честь вашего возвращения, капитан сегодня устроим пир!
– Пир? Мы уже три дня без куска хлеба.
– Наши кашевары постараются для вас, капитан. Здесь есть склад продовольствия, и даже водка найдется.
– Водка?
– И теплая постель, капитан. Я прикажу нагреть для вас воды. Сможете помыться и выспаться на перине!
– Звучит как сказка, поручик…
***
Полковник Туркул сразу отправился в помещение штаба, где расположился генерал Барбович.
– Ваше превосходительство, разрешите доложить…
– Бросьте, полковник!
Барбович обнял Туркула.
– Вам удалось сохранить ваш полк как боевую единицу.
– Я даже пополнил его новобранцами.
– Вот как? – удивился генерал.
– Это те из наших пленных, что были взяты капитаном Штерном в Льгове. Но мои люди измотаны до крайности! Им нужна пища и отдых. Дайте нам горячего супа и сутки для сна! А затем бросайте в огонь!
– Продовольствия в Мерефе хватает. Это в последнее время редкость в нашей армии. Да и обыватели настроены к нам хорошо. Но мы здесь в Мерефе как в мышеловке, полковник. Мы отрезаны красными от наших сил.
– А переправа?
– Единственная занята красными. Там у них пехотная дивизия и латышская конная бригада. Они заняли мост у села Ракитное. Самурцы с наскока сунулись туда, но были отброшены с потерями.
– Готов, после того как вы дадите мне и моим людям выспаться, сделать то, что не смогли сделать Самурцы.
– Кухни всех наших полков готовы угощать ваших людей, полковник…
***
Бой за мост у Ракитного.
Первый генерала Дроздовского пехотный полк снова показал себя. Первый и второй батальоны удалой атакой сбили красных с моста и очистили его для переправы!
Солдаты Туркула взялись прикрывать отход частей Дроздовской дивизии и конного корпуса Барбовича. Все благополучно переправились и Туркул приказал отходить Первому и Второму батальонам. На прикрытии был Третий батальон, офицерская и пулеметная роты, которые и составили арьергард.
И красные пошли в этот момент в контратаку. Это была конница латышей. Туркул сразу оценил обстановку и остановил отход. Командир батальона капитан Петерс расположил своих в две шеренги. С колена и стоя они открыли огонь по врагу из винтовок.
Полковник был во главе офицерской роты, и они тоже открыли огонь.
Красная конная атака захлебнулась и латыши отошли. Но огонь со стороны красной пехоты усилился. И находившийся в первых рядах Туркул вдруг опрокинулся. Петерс бросился к командиру полка. На гимнастерке Туркула была кровь.
– Командир! Господин полковник!
Над ним склонились и другие офицеры.
Туркул с трудом произнес:
– Господа, я жив. Прошу вас думать о позициях, а не обо мне!
Когда полковник стрелял с колена, пуля пробила его правую руку, расщепила приклад винтовки, разбила бинокль и ударила под ложечку. Смертоносный свинец был задержан серебряным образком, который хранился в нагрудном кармане полковника.
Петерс помог полковнику встать на ноги.
– Господа! Я еще не убит!
– Уведите полковника с линии огня! – приказал Петерс…
***
Пулеметная команда прикрывала отступление.
Штерн смотрел в бинокль на позиции красных латышей и прикидывал, удастся ли ему вывести потом своих юнкеров.
– Вашу шинель продырявили в трех местах, капитан, – Слуцкий показал Штерну на оторванный с его правого плеча погон.
– Не поверите, прапорщик, но на моем теле ни одной царапины.
– Вы родились в рубашке.
– На германской войне…
Но пулемётные трели заглушили его слова. Прапорщик так и не услышал, что ответил капитан. Красные поднялись в атаку. Против них шли «ударники», которые хотели вырвать у белых победу. Командиры гнали своих людей вперед. Но свинцовый ливень создал «стену», о которую бешеный натиск разбился.
Пулеметчики заставили красных отступить. Сплошная стена огня не дала им приблизиться.
– Отлично! – сказал Штерн. – Но это ненадолго. Скоро они накроют нас артиллерийским огнем.
– Меня удивляет, что до сих пор не накрыли, – сказал Слуцкий.
– Нужно двум точкам сменить позиции. Прапорщик!
– Прикажете отходить? – догадался тот.
– Вы с десятью юнкерами! – приказал капитан.
– А вы?
– Я пока здесь задержусь. Еще рано бросать позиции. Наши отошли недалеко.
– Тогда я с вами, господин капитан.
– Прапорщик! Выполняйте приказ!
Но артиллерия красных внесла коррективы. Одну пулемётную точку накрыло прямым попаданием. Все люди погибли.
– Проклятие! Точно ударили! – вскричал Штерн. – Уходите!
Капитан ногой толкнул юнкера-пулеметчика и повторил приказ:
– Уходите! Это приказ! Немедленно!
Штерн сам взялся за пулемет.
Снова ударила артиллерия. Но снаряды на этот раз легли далеко.
– Прапорщик! Уводите юнкеров! Вы больше ничего здесь сделать не сможете.
Латыши снова пошли в атаку. Капитан стал стрелять. Первые несколько человек с винтовками упали. Остальные снова залегли.
