COVERT NETHERWORLD 4: CINDERFALL

– Я всегда настоящая, – весело бросила Наоми, танцуя под музыку. – А все остальное так, правила игры.

Девушка взяла Кирсанова за руку и потащила занимать места. Её странное поведение насторожило Кирсанова. Или девушка чего-то боялась, а посему решила кислотно оторваться, или что-то затевала.

Молодой человек, не глядя на стюарда, показал свой билет и получил каталог. Их с Наоми места были возле места стартапера Эрика Шеруина, который увлечённо писал какие-то цифры в лежащем на его колене блокноте и всё время оглядывался по сторонам. Рядом с ним сидела известная ирландская актриса Шивон Кин.

До Кирсанова долетели обрывки разговора.

– Я читала в Таймс статью одного умника, Джона Ривеллиса, – шептала на ухо стартаперу актриса. – Он провёл целое исследование о штормах, не как о природном явлении, а что это всё некие климатические диверсии. Интересно, как только редакторы пропустили эту инфу?.. – в голосе Кин звучала неприязнь к кудесникам пера, которые ради сенсации всегда были готовы касаться даже не самых безопасных тем.

– Вот и я об этом, – заявил собеседнице Шеруин. – Раз такое пишут, значит, не такие уж всесильные эти тайные общества. Но вот если этот самый Эдвард Ривеллис будет давать опровержение про климатическое оружие, тогда…

Кирсанов отстранился от светской болтовни и забыл про говоривших, рассматривая зал, который был отделан в духе старых времён, даже ароматы постарались организовать соответствующие. Площадь размером с теннисный корт освещали две большие люстры, изливавшие тёплый свет энергосберегающих ламп сверху. Разнообразные картины и гобелены были развешаны по оливково-зелёным стенам. Тёмный паркет с причудливым узором – идеальное место для вальса.

Гостей, впрочем, интересовал не зал, а тонкая фигура темнокожей девушки-аукционера, любезно представленной Эмили Дэвис и Джорджем Дориоттом во время их приветственной речи, сосредоточенной на важности спасения экологии для будущих поколений. Чистая земля для чистых людей – таков был их лозунг.

Эва Тейшера, та самая девушка-аукционист, была с островов Кабо-Кабо. Восторженным голосом с лёгким португальским акцентом она объявляла с деревянной приподнятой кафедры лоты о торгах и активно жестикулировала руками, что несколько не соответствовало консервативному антуражу. Видно, новые времена вносили свои коррективы и мир аукционов.

Восклицания островитянки Кирсанов слушал вполуха.

– Двадцать тысяч долларов! – оживлённо щебетала девушка-аукционист. – Двадцать пять! – Последовала пауза, взгляд на кого-то в центре. – Против вас, сэр, – поднялся каталог, – тридцать тысяч. Предложено тридцать тысяч.

Девушка-аукционист продолжала возбуждённо объявлять. Бесстрастные же участники сигнализировали о своих ставках.

– Что продается? – светским тоном осведомился Кирсанов у Шеруина.

– Номер сорок четвёртый, – ответил стартапер. – Эскиз картины Янкилевского. Мы планировали выручить тридцать пять. Я дошёл до двадцати пяти. Люблю нонконформистов, но тот сценарист из Netflix поднял до тридцати. Я думаю, это уже финал.

И действительно, торги остановились на тридцати. Один из стюардов поспешил по проходу к покупателю, чтобы подтвердить его личность.

– Я разочарована, – сказала Наоми. – Если хочешь кому-то помочь, то лучше прямо давать в руки нуждающимся, а не через в фонды.

– Никогда не был на аукционах до этого. Я всегда думал, что всё будет проходить как в старых фильмах, ну, знаешь: оживлённые торги, последний шанс для конкурента…

– Вы можете встретить такое у нас в Ирландии, – отозвалась Шивон Кин. – Но здесь… нет. Тут всё рафинированно и с определенной целью.

– Жаль, – сказал Кирсанов. – Страстей было бы больше.

– О, страсти будут! – заверил его Шеруин. – Сейчас мы дойдём до главного лота.

Стюард благоговейно разместил на чёрном бархатном подносе круглую деревянную коробочку.

– Номер сорок пять! – объявила Тейшера. – Священная реликвия христиан, гонимых из Восточной Европы и нашедших прибежище при дворе кастильской королевы Изабеллы в конце пятнадцатого, начале шестнадцатого веков. Алый рубин в форме дождевой капли. По преданиям, данная реликвия обладает силой одухотворения и наделена созидательной силой. Во всем мире подобных реликвий более не осталось.

Кирсанов округлил глаза. Камень христиан, которые нашли прибежище у кастильской королевы Изабеллы? Но позвольте… это что же, один из тех камней, про которые ему и Ксении рассказывала Кристина Левонова?

– Камень из священного Креста, относящегося к коллекции самой королевы Изабеллы Кастильской, – пояснил Шеруин. – Долгое время считался утерянным. Но недавно его владелец объявил после публичного проведения экспертизы на подлинность, что не желает держать такую ценность в своих запасниках. Он по понятным причинам пожелал остаться инкогнито.

Вот сейчас Кирсанов пожалел, что у него нет денег. Не то, чтобы он верил во все эти легенды, но раз уж выпал такой случай…

– Камень! – заявила вдруг Наоми. – Он должен стать моим!

Кирсанов удивлённо посмотрел на неё. Наоми ли это говорит? Вне всяких сомнений, это говорила Наоми. Она заворожённо смотрела на открытую коробочку, в которой блестел в свете ламп красный камень.

– Великий боже, тебе-то он зачем? – улыбнулся Кирсанов. – Я вот знаю девушку, которая…

Он осёкся, понимая, что на него не обращают внимания. Камень словно загипнотизировал Наоми.

В это время из динамика по громкой связи «Посейдона-3» раздался взволнованный голос старшего помощника:

– Капитану, просьба явиться на мостик! Повторяю, капитану! Просьба срочно прибыть в рубку! Код «Эхо»!

Кирсанов увидел, как со второго ряда поднялся Гилмор и, водрузив на голову с проплешинами фуражку, энергичным шагом вышел из зала. По военной службе Андрей знал, что команда «Эхо» означает возможность столкновения и готовность к маневрированию. Повернув голову, Кирсанов увидел капитана, активно что-то объяснявшего жестами одному из офицеров.

– Я возьму в баре шампанское, – сказал он спутнице. – Тебе принести?

– Хорошо!.. – автоматически ответила Наоми, полностью поглощённая разыгрываемым лотом.

– Если что, встретимся за ужином!.. – тихо повторил Кирсанов, пытаясь зафиксировать в голове Наоми эту мысль.

– Да-да!.. – девушка во все глаза смотрела на световые блики, отражаемые гранями магического минерала.

Оставив её, Кирсанов быстрым шагом отправился вслед за капитаном и, догнав его на пороге ходовой рубки, осторожно прошмыгнул за ним.

– Мистер Макконнелл, докладывайте! – приказал капитан.

– Огромная водяная воронка, сэр, – дрожащим голосом произнёс старший помощник, – возникло цунами. Оно движется на нас.

– Святая дева, какая огромная волна! – прошептал капитан. – Можно понять, что вызвало воронку?

– Никак нет, сэр, – покачал головой старший помощник. – Мы видели огромный столп света, как будто луч пронзил воду. На секунду наши сонары ослепли, а потом мы увидели это…

– Мы успеем его обогнать? – спросил капитан.

– Нет, – выдохнул старший помощник – Волна накроет нас в любой момент, и она победит.

Кирсанов посмотрел в иллюминатор и, к своему ужасу, увидел огромную чёрную волну, стеной несущуюся на лайнер.

– Срочный сигнал тревоги! – скомандовал Гилмор – Пассажирам на аварийные шлюпки!

Старший помощник рванул аварийную кнопку и помчался вон из рубки, не обратив никакого внимания на Кирсанова.

– Наоми! – воскликнул молодой человек и побежал следом.

Он не успел добежать до первой переборки, как на корпус обрушилась всепоглощающая волна. Удар был такой силы, что лайнер не только получил аварийный крен, но и стал разламываться на части. Скрежет металла и пластиковой обшивки, вспышки и треск электрических разрядов в местах разрыва кабелей, крики людей и шум поступающей внутрь корпуса воды наполнили собой пространство.

Кирсанов выставил вперёд левую руку, и его подбросило в воздух – сработал встроенный в часы магнит и прикрепил его к переборке потолка, который стремительно становился полом. Лайнер перевернуло.

Неожиданно всё стихло и погас свет. Потом что-то заискрило и свет вновь включился, только теперь постоянно мигающий. Кирсанов открепил магниты и поднялся на…потолке.

– М-да, – пробормотал он в пространство. – Вот чего не хватало Джеку Доусону – магнитов из нашей лаборатории. Величайшей трагедии бы не случилось.

Сзади послышалось знакомое до боли фырканье, и появился Снорри – грязный, с клочьями вырванной шерсти. Кот громко завыл.

– Да-да, – протянул Кирсанов. – Я принимаю теперь твои возражения по поводу морских путешествий. Если доберёмся до берега, можешь подать на меня в суд. Но мы ещё не там, поэтому скажи, где Наоми. Нужно убираться отсюда, пока не набралась вода.

– Мяв, – ответил Снорри и стремглав бросился по потолку вдоль того, что раньше было коридорами.

Через трещины стремительно лилась вода, и отсеки были полузатоплены. Везде искрило и дымило. Мимо проплывали тела пассажиров. Им уже нельзя было никак помочь. Снорри, ничем не брезгуя, перепрыгивал с одного тела на другое, чтобы добраться до лестницы.

Бальный зал был несколькими уровнями ниже, то есть теперь выше. Приходилось карабкаться по перилам, но зато на этих уровнях не было воды. Тут добраться получилось легко, только дверь пришлось выносить с ноги. Кто же такой умный её закрыл-то, а?

В бальном зале царил форменный бардак. Картины валялись, сорванные со стен, кадки с цветами были разбиты. Кирсанов ступал по остаткам битой посуды и аукционных товаров. Пассажиры приводили себя в порядок. Кто-то стонал. Кирсанов заметил тело Джорджа Дориотта со сломанной шеей и застывшим взглядом, а рядом…

Наоми и Эмили Дэвис барахтались на полу, сцепившись в яростной схватке! Одна пыталась у другой что-то выхватить. Причём девушки были так увлечены собственным противостоянием, что перестали обращать внимание на происходящее рядом.

Кирсанов, почему-то догадываясь, что так могло повлиять, подбежал и стал разнимать дерущихся девиц.

– А ну прекратите! – закричал он – Лайнер перевернулся. Мы все утонем, если не выберемся!

– О нет! – безумным тоном вскрикнула Эмили. – Она украла то, что я выиграла. Этот камень должен быть моим… Отдай его мне!

– Да угомонитесь обе! – вскричал Кирсанов. – Доберёмся до берега. Там сколько угодно деритесь. Сейчас на это нет времени!

Растащив девиц, Кирсанов встал на обломки погубленного рояля и призвал оставшихся в живых пассажиров к вниманию, громко хлопая ладонями.

– Внимание! – закричал он. – Я буду краток. Времени у нас мало. Судно перевернулось. Я знаю, что вы напуганы, но нам нужно выбираться. Капитан и старший помощник погибли. Волна ударила прямо в рубку, у них не было и шанса. У нас есть только один способ спастись – это добраться до днища лайнера, поднимаясь по отсекам, уровень за уровнем, пока не доберёмся до днища. Оттуда мы сможем послать аварийный сигнал.

– Кто вы такой, чтобы тут командовать? – спросил Шеруин. – Может, дождёмся спасателей? Не думаю, что стоит доверять кому-то из транспортной компании.

Кирсанов на секунду замялся, стоит ли говорить правду. Да ладно, тут не до церемоний.

– Меня зовут Андрей Кирсанов, я офицер главного разведывательного управления Великоруссии, – веско сказал молодой человек. – Я не командую. Я предлагаю вам спастись. Оставшись здесь, мы просто утонем!

Пассажиры приняли самое возбужденное состояние и стали оживлённо галдеть, словно чайки на скале.

– Говори уже! – отозвался один из пассажиров, увидев в спокойном молодом человеке с уверенным взглядом островок надежды. – Тише всем!

А через минуту количество способных хотя бы просто внимать информации перевалило критическую отметку. Таким образом, продолжавшие сеять панику и истерию пассажиры, оставшись в меньшинстве, также вынуждены были слушать потенциального лидера.

– Сейчас шанс на наше спасение зависит в первую очередь от организованности! – Андрей крепко держал за руку Наоми, которая пыталась от него напитаться уверенностью и молча кивала головой в знак согласия.

– Что нужно делать?! – подал голос крепкий мужчина из дальнего угла зала.

– Да, куда будем выбираться?.. – подхватил другой, стоящий за спиной Андрея.

– Смотрите!.. Лайнер после удара волны перевернулся!.. – Кирсанов обвёл всех взглядом, пытаясь наладить вербальный контакт с каждым из присутствующих, после чего продолжил громким голосом. – Поэтому верхние палубы стали нижними! Вы должны это постоянно помнить, когда будем выбираться отсюда!..

– Это ясно! Что дальше!.. – послышались и мужские, и женские голоса с разных сторон.

– Каждый из вас должен запомнить тех, кто будет идти впереди и сзади. Это нужно для того, чтобы сохранять порядок и возможность прийти на помощь при необходимости! Это ясно? – в голосе молодого человека появилась твердость и уверенность.

– Понятно, дальше! – Эва Тейшера из дальнего угла становилась явным помощником в арьергарде формирующейся колонны.

– Пойдём друг за другом, потому что впереди нас будут ждать узкие проходы через разломы в корпусе! – Кирсанов мысленно представил первые метры маршрута. – Чтобы выбраться из ловушки, в которую мы попали, нужно обязательно двигаться наружу!

Последнюю фразу Андрей сказал для той части аудитории, которая еще недавно считала необходимым оставаться здесь и ожидать прибытия спасателей.

– Очень скоро этот отсек потеряет плавучесть из-за множества пробоин и поступления воды внутрь! Важно без паники выбираться на верх, которым стало днище и нижние палубы. Там мы все вместе найдём отверстие, позволяющее нам преодолеть обшивку и оказаться на открытом воздухе. – Молодой человек уже поймал волну доверия, и в его голосе исчезли все сомнения.

– Ты слишком скор на такие решения! – вдруг высказал своё мнение стоящий поблизости Шеруин.

– Что вы предлагаете? – громко спросила Наоми, посчитавшая, что должна дать отпор такого рода логике, нарушающей прежнюю договоренность.

– Все это нереально и приведёт нас к неминуемой гибели. Сейчас нужно ждать команды капитана, который организовал спасательную операцию. Только он в состоянии вызволить нас отсюда. А все эти жалкие потуги самостоятельно выбраться отсюда очень похожи на агонию. – Шеруин говорил уверенным голосом, что заставило некоторых вновь переменить решение и поддержать идею с ожиданием внешней помощи.

– Вы что, не понимаете, что здесь скоро будет вода и эта часть судна просто утонет вместе с вами?! – Кирсанов с гневом смотрел на молодого мужчину, который внёс разлад в установившийся порядок.

– У нас достаточно времени, чтобы дождаться спасения! Вы же чувствуете, что судно уверенно держится на плаву, а воздуха здесь нам тоже хватит! – говоривший забрался на какой-то обломок мебели и старался перекричать и Кирсанова, и другие посторонние шумы.

По всей видимости, он действительно считал, что здесь самое безопасное место, а потому все слова Кирсанова воспринимал в качестве мнения дилетанта.

Возможно, перепалка между представителями двух полярных мнений могла бы ещё продолжаться достаточно долго, что привело бы к фатальному исходу. Однако в это время раздался мощный взрыв, сотрясший весь корпус. Последовавший за этим скрежет металла и образование растущего крена стали свидетельствовать о том, что равновесное состояние корпуса снова было нарушено, и внутрь хлынули новые потоки забортной воды.

– Господа, я лично видел, как капитана в первый же миг удара цунами смыло с верхней палубы. К сожалению, он погиб. И с этой стороны нам нечего ждать. Наше спасение зависит только от нас самих! – в голосе Кирсанова появилось лёгкое раздражение, которое свидетельствовало о том, что он может даже оказать силовое давление на Шеруина, наводящего смуту.

Тот снова поспешил возразить, но тут со стороны проломил стену и ударил мощный поток воды. Стремительный водопад хлестнул вниз с лестницы. За доли секунды он стал слишком сильным, чтобы выдержать его напор. Посыпались искры, и погас свет. Прозвучало несколько предсмертных криков боли.

– Ну, что?! – Для полного согласия Кирсанову требовалось получить подтверждение. – Теперь вы тоже будете настаивать на том, чтобы остаться здесь до самого конца? Точно мы не окажемся на дне уже через какие-нибудь полчаса?

– Хорош болтать! Кто готов выбираться, следует за ним!.. – Шивон Кин нетерпеливо махнула в сторону возвышавшегося над всеми Кирсанова. – А остальные пусть ждут светопреставления!..

Никто больше не спорил. Шеруин и ещё несколько молодых людей тоже стали помогать подниматься немногим оставшимся в живых пассажирам забираться на верхний уровень, подальше от наступающей воды. Они стали сдвигать стулья, комоды, какие-то деревянные панели, пытаясь соорудить из них лестницу. Подъём был не надёжен, но делать другой было не из чего и некогда, ещё один удар воды – и тут всё будет кончено.

Наоми подошла к импровизированной лестнице и хотела подняться, но Эмили влезла вперёд, протягивая руки к Шеруину.

– Я следующая! – нервно сказала девушка.

Наоми только фыркнула и пропустила Шивон Кин, не желая быть рядом с блогершей. Только после того, как актриса поднялась, девушка влезла на узкий дверной косяк.

Дверь, по счастью, не заклинило, и пассажиры стали исчезать в коридоре лайнера.

Кирсанов оглядел разрушенный зал. Тут уже не было никого, кому можно было ещё помочь.

– Снорри, вперёд! – сказал молодой человек. – Веди нас!

Кот ловко прыгнул на дверной косяк и побежал вдоль по коридору. Его присутствие было неоценимо, потому что кот изумительно чувствовал опасность и помогал пассажирам не встречаться с мокрыми оголенными проводами; он выбирал дорогу там, где было совсем немного воды даже для него.

Следующий коридор вел на камбуз. Узкое длинное помещение, заполненное паром, было завалено погубленной кухонной утварью, остатками еды, под которыми покоились тела поваров и официантов. Единственная дверь на выход была заблокирована.

– Кажется, наши дела, хуже, чем я думал, – заявил Кирсанов.

– Куда хуже, – сказал Шеруин, – я говорил, что надо пробиваться к шлюпкам, а не лезть наверх! Что теперь?

Кирсанов не знал, что теперь. Дверь, открывающая доступ к нижним палубам, была единственной надеждой. Молодой человек стал лихорадочно думать, куда идти дальше и как разблокировать дверь, но тут Снорри метнулся в сторону и громко завыл.

– Что там? – не понял Кирсанов.

– Да наверняка крысу почуял! – воскликнула Эмили. – Хороши мы, доверились типу, что разговаривает с котом.

Однако Снорри почуял не крысу, а выход. Это была котельная, которая соединялась трубами с отсеком двигателя. Именно оттуда шёл пар.

Кирсанов подбежал к коту и вылез в отверстие. Узкая лестница вела наверх, очевидно, в трюм. Оттуда тянуло ночным холодом. Вот оно, понял Кирсанов.

– Как думаешь, туда можно лезть? – спросил он.

Снорри громко мяукнул и вскарабкался по узкой лестнице наверх. Оттуда кот снова мяукнул. Наверное, это можно было расценить, как удовлетворение.

Но опять-таки другого варианта всё равно не было. Кирсанов влез обратно на камбуз.

Люди не находили себе места. Кто-то стонал, кто-то метался из стороны в сторону. Наоми тихо забилась в угол и остекленелыми глазами смотрела в одну точку.

– Так! – крикнул Кирсанов. – Снорри нашёл выход. Опасный, но выход. Это труба котельной. Там лестница на следующий уровень.

– Снорри нашёл? – воскликнул Шеруин. – Мы говорим о коте?

Кирсанов устало вздохнул.

– Да! – зло воскликнула за него Наоми. – Пусть это кот. Вы же тут все за права животных или уже нет? Если кот туда полез, значит, не чувствует опасности. Вам ясно?! И мы полезем туда!

Её окрик как будто отрезвил людей. Всё шушуканья немедленно смолкли, и пассажиры гуськом, по одному, стали пролезать в люк. Кирсанов контролировал подъём по шахте. На перемены настроения Наоми он перестал обращать внимание. Толку с того. Он потом разберётся с этим, если, конечно, у них будет это «потом».

* * *

Информация – ключ ко всему. Узнайте всё о ваших врагах, и вы можете сделать из них союзников, узнайте всё о ваших друзьях, и поймёте, что они-то как раз вам и не друзья. А ещё информация – это власть, с помощью которой ты можешь манипулировать или уничтожить как друзей, так и врагов. И это власть всегда только твоя, потому что ты решаешь, как именно распоряжаться информацией и когда ей воспользоваться.

Юрий Меньшиков мысленно улыбнулся своим размышлениям. Именно поэтому он всегда и искал людей, у которых можно было её получить, информацию, и всегда получал её от тех, кого мало кто мог заставить говорить. А он всегда мог. Его маска была вылеплена давно и многократно проверена в реальных ситуациях. Чтобы разговорить одних, нужны были угрозы или шантаж, чтобы разговорить других – искусное соблазнение.

Вот как сейчас, когда он наслаждался тёплой смуглой кожей Джаны Андраде – правой руки лидера «Зелёного фронта». Благодаря такому сладострастному сбору информации Меньшиков мог знать куда больше того, что написано об их движении в базах данных любой разведки, вкупе с тем, что сам получал удовольствие. Соблазнение всегда работало лучше, чем принуждение. Иначе и быть не могло, именно по этому принципу гордая и независимая Джана рядом с ним превращалась в хрупкую девчонку, алкающую мужскую силу. Он умел играть с ней так, чтобы получить удовольствие, информацию, и так, чтобы его обглоданный рыбами труп не нашли во время прилива. Опытный разведчик всегда должен был уметь учитывать все три эти возможности. В мире всё всегда определялось пропорциями, и Меньшиков долго учился, чтобы уметь чётко взвешивать и высчитывать.

Благодаря своим более мелким источникам Меньшиков был в курсе, что Джана и её ребята приторговывают контрабандой, так что небольшая протекция со стороны Меньшикова в виде прикормленного им начальника грузового порта позволила иметь доступ и к делам «Зелёного фронта», и к телу прекрасной креолки.

Правда, сегодня она была более нервной, чем обычно и, казалось, совсем не получала удовольствия.

– Я говорила сегодня с капитанами, – сказала креолка, натягивая майку. – Они согласны с тобой встретиться и перетереть о твоём деле, но им не нравится делать это без Сортудо.

Меньшиков поднялся с кровати и приобнял креолку за плечи, поглаживая её волосы.

– Выхода нет. Время упустим, сорвём дело, – сказал Меньшиков. – А что до Сортудо…Он прежде всего политик. Ему личный пиар важнее общих целей. Если было бы по-другому, вряд ли бы он умчался в Штаты, да ещё вместе с политконсультантом, с которой знаком без году неделя. Он кинет вас, как только вы перестанете быть для него полезны. Вот и донеси это до капитанов. Они сразу изменят мнение.

Джана резко повернула голову.

– Почему ты так решил? – спросила она. – Уверенность или данные?

– Назовём это интуицией, – хищно улыбнулся Меньшиков. – Чуть более быстрой обработкой данных мозгом, – мужчина потянулся за бутылкой рома и плеснул напиток в стакан. Выпил. – Сортудо не хочет войны с Коэнтрау. Он осторожен и щепетилен. Он думает решить все проблемы переговорами и привлечением внимания международной общественности. Но он забывает, что нельзя приготовить яичницу, не разбив яйца. Нужно быть жестоким, чтобы выжить. Власть – это способность пролить кровь не только твоего врага, но и друга. Гуманистам во власти не место. От них одна демагогия.

Джана прищурилась.

– К чему ты ведёшь? – поинтересовалась она.

– Не только Сортудо, с его парламентской возней, может рулить флотом «Зелёного фронта» здесь, а тот, у кого реальные дела за плечами. Успех в деле, которое я предлагаю совершить вам, уничтожит Коэнтрау, и оно как раз требует ваших несравненных талантов. Тем более после того, что произошло в ООН, – бесстрастно проговорил Меньшиков.

– Мы этого не совершали! – с жаром воскликнула Джана.

Меньшикову нравилась её резкость, во всех случаях, что бы она ни делала, что бы ни говорила, стиль не менялся. Будет даже жаль, если её сотрудничество больше не понадобится в дальнейшем. Подумав секунду, он добавил про себя: «если» вполне можно исключить.

– Но все в это верят, – заметил Меньшиков. – Так почему же не обратить их ложь в вашу правду и не показать вашу реальную силу? В конце концов, то, что предлагаю я – это разборка с плохими ребятами, больше ничего.

Джана запустила пальцы в свои красивые волосы.

– И потом, когда игра сыграна, поздно махать кулаками, – продолжил офицер. – Ты покажешь себя лидером и перед другими ячейками тоже.

– Зачем? – спросила Джана.

– Это будет полезно, – заметил Меньшиков. – Скоро большая драка. Одни затихарятся до разбора, а другие будут рвать. Особенно тяжко здесь, на Юге, придётся тем, кому до зарезу нужно торговать с Севером. Им нужны деньги, Северу – товары. И те, и другие будут сулить горы золотые каждому, кто успеет воспользоваться ситуацией и застолбит себе место. Важно успеть до разбора.