Дай мне силы обуздать этот мир

«Твою мать, – мысленно выругался Алан, – ловушка!»

– Куда, позвольте поинтересоваться? – с той же беспристрастностью задала вопрос Вельсигг. Мужчина медленно смерил травницу взглядом и, видимо, считав ее, как лидера группы, кивнул куда-то в сторону входа. У двери Сигг увидела вчерашнего знакомого, Кроуча, и стоящего рядом с ним неизвестного в таком же плаще, но несколько более поизносившемся.

«Кажется, наш двойной агент сдал нас с потрохами», – обречённо вздохнул Алан. Однако Вельсигг встала, поправила платье и коротко отчеканила:

– Ведите. Идём.

Второе слово было обращено к отряду. Все трое встали из-за стола, и компания покинула таверну. Проходя мимо Кроуча, Алан увидел в его глазах такой неподдельный ужас, будто на его глазах с живого человека только что содрали кожу. Или он уже знал, что ждёт спутников, но не смел произнести ни слова в их присутствии.

Подозрительно молчаливая процессия дошла до гильдии авантюристов, пересекла площадь по диагонали и двинулась вдоль узкой улочки. Мрачный гид остановился возле одного из старых деревянных домиков, обменялся взглядом с замыкающим верзилой, который шёл в самом хвосте отряда, время от времени подталкивая Кроуча в спину. Когда они кивнули друг другу, первый четыре раза медленно отстучал простенький музыкальный ритм. Послышался скрип половиц, и вскоре дверь открылась. С той стороны гостей встретила древняя седая женщина в рваном тряпье, больше всего похожая на попрошайку из лагеря за стеной. Осмотрев прибывших, она отошла, впустила их внутрь и зажгла свечу.

В нос ударил запах плесени и сырой земли. Лязгнул металл – старуха подняла хорошо замаскированный люк в полу, и проводник без раздумий спрыгнул туда. Его примеру последовали все остальные. Когда замыкающий оказался внизу, люк с грохотом закрылся, и мир вокруг утонул в темноте. Благо, ненадолго: в руках незнакомца зажглась ещё одна свеча.

Подземный ход представлял собой низкий круглый тоннель с деревянными подпорками. Время от времени проводник останавливался и предупреждал следующих за ним о натянутых веревочках, которые были либо частями механизма ловушек, либо системой оповещения. Точнее понять не получилось бы при всём желании, потому что концы верёвок уходили под деревянный настил на земле.

Отряд шёл медленно, постоянно натыкаясь на пересечения с другими туннелями, и Алан понял, что заблудиться здесь можно было крайне легко. Об этой сети Кроуч не говорил ни слова. Надеялся, что любопытные приключенцы встретят здесь свою смерть? Этот вариант не стоило полностью исключать.

Наконец, в глубине очередного туннеля показался тусклый свет, который оказался отблеском факела у выхода. Возможность выпрямиться в полный рост обрадовала Алана, и он основательно хрустнул позвоночником.

Отряд оказался в одном из запутанных канализационных стоков, по которым из города утекали отходы. Смрад, который стоял там, было сложно передать словами. Молодой волшебник тут же склонился над землёй и вывалил наружу всё содержимое желудка. Алан тяжело сглотнул, Герт поджал губы, а Вельсигг поморщила нос.

Проводник осмотрел стену, нащупал какое-то углубление и с силой вдавил туда руку. Послышались странные механические звуки, как будто заработало множество шестерёнок. Стена дрогнула, на ней явственно проступили очертания отдельной плиты, и та грузно отъехала в сторону, освобождая проход.

Внутри оказалось на удивление чисто и свежо. Спутников встретили чистые каменные стены, высокий потолок и просторный зал, похожий на естественную пещеру. В ее центре скопилась вода, капающая сверху, и каждый шаг отзывался на её глади новыми всплесками капель.

– Вот и гости, – раздался из глубины слабо освещённой редкими факелами пещеры насмешливый голос. – Добро пожаловать.

Молчаливый проводник вместе с верзилой вышли вперёд, и рядом с ними будто из ниоткуда возник третий силуэт, буквально шагнувший из полумрака. Спутники медленно вышли на свет, и только тогда у них получилось разглядеть того, кто их ждал. Это был высокий мужчина средних лет. Изучая прибывших внимательным взглядом зелёно-желтоватых глаз с засевшей в них смешинкой, он щурился и широко улыбался тонкими губами, постоянно теребя рукой хвост рыжих волос, покоящийся на плече.

– Рудеус Колль, глава гильдии воров Штаркхена, к вашим услугам. – Мужчина демонстративно поклонился. Алан почувствовал, как ему отчего-то стало очень некомфортно и холодно. Липкое пугающее чувство залезло в глубину души и вцепилась в горло.

– Меня зовут Вельсигг. – Девушка вышла вперёд и учтиво ответила на поклон реверансом. В данных обстоятельствах это выглядело настолько неестественно, нелогично и неправильно, что Алан на миг подумал, будто действительно сошёл с ума – уже не в первый раз.

«Ну да, мы же не в вонючем подземелье с бандитами, а на светском балу, чего б не полюбезничать?!»

Кайден, словно уловив мысли Алана, незаметно ткнул его локтем в бок и чуть слышно прошептал:

– Это их территория. Она всё правильно поняла.

Когда Вельсигг поднялась после поклона, Рудеус похлопал в ладоши и рассмеялся:

– Ну хоть кто-то в этом сборище ещё помнит про манеры, прекрасно! – Он жестом пригласил отряд следовать за ним и вывел путников к небольшому ходу, пройдя по которому, они оказались в освещённом, обустроенном и ухоженном помещении, напоминающем трактирный зал. В углу стояли закупоренные бочки, в центре расположился длинный стол с расставленными вдоль него скамьями, а в другом конце зала в стене был вырублен ещё один проход.

– Прошу, садитесь, друзья мои, – улыбнулся Колль. Спорить никто не стал, все понимали, что сейчас лучше подчиниться. Глава гильдии источал больно уж зловещую ауру, а его радушие превращало эту сценку в какой-то совсем уж дикий сюрреализм.

Рудеус встал за дальним углом стола и поманил к себе трясущегося от страха Кроуча. Тот на негнущихся ногах поплёлся к мужчине. В этот же момент в комнате стало появляться всё больше людей в одинаковых, скрывающих лица и оружие, плащах.

Стоило воришке дойти до Колля, тот усадил его во главе стола и положил руки на плечи.

– Ну, что ж. Теперь познакомь меня со своими друзьями, мне не терпится узнать их поближе!

Юного конокрада затрясло совсем уж неприлично, он попытался вымолвить что-то, но страх парализовал парня, и Рудеус разочарованно вздохнул. Тут с места подорвалась уже Вельсигг:

– Господин Колль. Я прошу вас отпустить мальчишку. Он ни в чём не виноват, только в том, что попытался обокрасть моего товарища и повёлся на мой блеф.

– Какой такой блеф? – Глава заинтересованно склонил голову набок, улыбаясь всё так же радушно и пугающе.

– Чтобы надавить на него, я взболтнула, что знаю, будто он работает на гильдию воров. Только вот сама думала, что это миф и городская легенда. – Сигг на минуту отвела взгляд в сторону. – А когда поняла, что всё не так, то решила встретиться. Я хочу попросить вас о помощи. Но прежде – я обещала мальчику, что защищу его. Он здесь правда не причём.

«Вот так вот, просто в лицо ему все выдала?!» – Алан поражённо уставился на девушку, не зная, как на это реагировать. А как же хитрить, изворачиваться и врать?! И кому?

– Ничего себе, – как будто даже искренне удивился Рудеус. – Леди Вельсигг, вы хотите сказать, что когда узнали о гильдии воров, то не бросились к Его Светлости, которому угрожали сдать нашего юного друга, и не рассказали о нас, а вместо этого решили залезть в самую драконью глотку, понятия не имея, что вас ждёт? Я даже не знаю, восхищаться ли мне вашей глупостью или храбростью. И тем не менее…

По комнате эхом разлился влажный чавкающий звук рассекаемой плоти. Кроуч захрипел, широко раскрыв глаза, его руки затряслись возле шеи, из которой лишь мгновение торчало окровавленное острие тонкого кинжала. Тёмно-красный ручеёк, ритмично выплескиваясь из опустошённой раны, начал заливать стол и тело воришки, пока Колль стальной хваткой держал трясущееся тело за плечи.

– Нет! – Опомнившись, Сигг потянулась к мечу, но Герт схватил ее за руки. Девушка забилась в попытках вырваться, однако с кузнецом бороться ей было не по силам. Бородач обхватил травницу со спины и мягко усадил обратно, прижав к себе. Вельсигг судорожно дрожала, но, кажется, не плакала. Она шумно выдохнула, подняла голову и отстранилась от Герта. Её лицо изменилось: теперь на нём не было ни следа той злости, ненависти и ярости, что видел Алан секунду назад.

– Ого, какой самоконтроль! Мне по душе! – радостно воскликнул Рудеус и похлопал в ладоши, мерзко чавкая кровью уже мёртвого молодого вора, который рухнул лицом в стол и больше не двигался. В воздухе запахло металлом.

– Перейдём к делу, – отрезала Сигг, и младший кузнец почувствовал ледяную хватку страха на сердце, причем страх этот был направлен уже в сторону девушки. – Мне нужна помощь ваших информаторов.

– Вот это деловой подход, уважаю! – обрадовался глава. – Уберите.

Подчиненные быстро утащили из зала труп Кроуча, оставившего за собой кровавую дорожку, а сам Колль без какого-либо смущения занял его места, мазнул пальцем по кровавой луже и облизнул его.

– Продолжайте, пожалуйста, я весь внимание.

– Недавно в резиденции герцога Дьяги стали пропадать слуги, – начала говорить Сигг, но мужчина прервал её громким смехом.

– А-а-а, это! – отсмеявшись и прокашлявшись, Рудеус развёл руки в стороны, пожал плечами и усмехнулся. – Их прикончила девчонка герцога. Как её там, – он пощёлкал пальцами и вскинул брови, – Мерлина, кажется. Понятия не имею, зачем этой антерской шлюхе понадобилось их убивать, но повеселилась она знатно. Моих людей даже вывернуло, когда избавлялись от трупов. Потрясающее было зрелище, по слухам. Что-что, а фантазия у богатейки – высший сорт.

Внутри у Вельсигг как будто что-то оборвалось второй раз за это утро. Нить, прежде соединяющая кусочки здравого рассудка в единую картину, со свистом лопнула, рассекая звенящую пустоту.

«Всё-таки она», – с нотой легкого разочарования отстранённо мелькнула в голове девушки мысль. Она слабо улыбнулась уголками губ. Это не укрылось от взгляда Алана. Он смотрел на отсутствующее выражение лица Вельсигг, ее пустые, мертвые глаза, жуткую улыбку, и ему больше всего на свете в этот момент хотелось бежать. Бежать, не оглядываясь, даже если убьют, воткнут нож в спину или вгонят десяток стрел.

Герт ошарашенно смотрел то на соратников, то на Рудеуса. Кайден и вовсе был настолько глубоко шокирован, что совершенно перестал воспринимать реальность. Юношеский разум не мог без последствий впитать столько всего.

– Почему вы так легко об этом рассказали? – тихо, почти вкрадчиво, поинтересовалась Вельсигг, медленно подняв глаза на Колля.

– О, мой любимый акт пьесы! – восхищённо протянул глава гильдии. Окружающие путников тени как будто разом зашевелились. – Почему рассказал? Наверное, потому что вы спросили, леди Вельсигг.

– Вот как. – Уголки губ девушки нервно дрогнули. – А еще потому, что мы отсюда не выйдем… Живыми?

– Да! Да! Да! Вот! Тот самый момент! Осознание! Озарение! У-у-ужас в зеркале души, мороз по коже, дрожь в ногах и вся жизнь перед глазами! – Колль восторженно кричал, едва не танцуя, и даже запрыгнул на стол, после чего совершил театральный поклон. – Вкус жизни – вот он. Настоящий. Миг, который стоит всей прожитой жизни. Вы согласны, моя госпожа?

Алан перестал чувствовать своё тело и лишь продолжал механически следить глазами за движениями главы гильдии воров. Нет, он был не просто поехавшим психом. Эти слова не могли передать всей сущности этого «человека». Одно знание о существовании такого существа в этом мире вселяло какой-то непостижимый ужас в душу. Рудеус был нелогичным, неправильным осколком чужой мозаики, которую не пытались аккуратно поставить на место, чтобы закрыть дыру. Этот осколок силой втоптали в общий рисунок до такой степени, что вся картина превратилась в кровавый дождь, льющийся с проклятых небес.

Но еще страшнее был тихий голос Вельсигг, сопровождаемый столь же безумной и неправильной улыбкой сошедшей с ума травницы:

– Да, господин Колль. Я с вами согласна.

Рудеус готов был забиться в экстазе. Подпрыгнув на столе, он рухнул на четвереньки, затем вскочил, подбежал к девушке и сел перед ней на колени. Длинные тонкие пальцы обхватили острый подбородок Вельсигг.

– Скажите, моя дорогая, – прошептал он с такой страстью в глазах, что Алана обдало новой волной ужаса. Нечто глубоко внутри билось в припадке, как будто он оказался в самой глубине Ада, где Люцифер уничтожал естество невинной святой, и ее душа, светлая, как чистое небо, медленно превращалась в отвратительный, сочащийся гноем кусок проклятой плоти. – Скажите это еще раз, умоляю!

Колль с грохотом ударился лбом о стол и приблизился так близко к лицу Вельсигг, что наверняка чувствовал кожей каждый ее вдох и выдох, будто только это и только сейчас могло спасти его от мучительной смерти, подобно последней дозе тяжёлого наркотика.

Девушка подняла руку, мягко провела пальцами по бархатному жилету Рудеусс, его шее, а потом нежно положила ладонь на его щёку, по которой покатилась крупная слеза.

– Я согласна с вами, господин Колль. Вы счастливы?

– Да, – одними губами ответил он. Вельсигг улыбнулась ему, осторожно притянула к себе, и мужчина уткнулся лицом в её открытую шею, трясясь всем телом. Забыв о существовании всего мира, он рыдал, как младенец, после долгой разлуки воссоединившийся с матерью. Девушка провела рукой по его аккуратно собранным в косичку рыжим волосам и тихо прошептала:

– Я тоже, господин Колль. А теперь – умрите же ради меня.

Рудеус замер. Что-то в его идеальном мире с хрустом треснуло.

– Что?

– Умрите. Все.

Глава гильдии хотел отстраниться, но почувствовал, что нежные девичьи руки держат его в мертвой, непоколебимой хватке. По телу пробежал могильный холод. Колль задёргался в попытках освободиться, но тело перестало слушаться. В кожу будто бы впились тысячи раскалённых игл, которые в следующий миг заморозили кровь в жилах. Рудеус ощутил, как внутри него разливается неестественная, жуткая пустота, как она бушующими волнами поглощает один за другим раздробленные кусочки его души.

Опустошение. Бесповоротное, вездесущее, от которого нельзя скрыться или убежать, которому невозможно сопротивляться. Оно неотвратимо вытягивало из тела саму душу, будто черепаху с мясом выдирали из родного панциря. Волнами накатывающая паника сменялась нестерпимой болью, пронизывающей всё естество мужчины, а потом этот круг повторялся снова, и снова, и снова.

Окружающие двух безумцев наёмники не сдвинулись с места. Замерев, как каменные изваяния, они не подавали совершенно никаких признаков жизни.

– Прощай, – шепнула Вельсигг.

На стол с хрустом упало иссушённое тело. Посеревшая кожа превратилась в сухую бумагу, глаза сморщились, как изюм, костлявые суставы торчали наружу. Под телом Рудеуса разлилась маленькая тошнотворная лужица черного цвета. А затем комнату заполонил глухой грохот падающих тел. Бандиты ничком валились на землю, рассыпаясь в прах и оставляя после себя лишь серые горки пыли, потёртые плащи и звякающие об пол мечи.

Девушка медленно выдохнула и открыла глаза– вновь живые, настоящие, свои. Посмотрела на сидящих рядом с ней товарищей. Они были здоровы физически, но бездонная пустота внутри дала Вельсигг понять: ей придется сделать многое, чтобы вернуть рассудок свидетелей произошедшего на уровень хотя бы немного выше критического.

– М-да… Многое же придётся объяснить, – печально покачала она головой. Подняв взгляд, Сигг посмотрела на троицу, застывшую в немом исступлении, и протянула в их сторону руку. По залу разлетелся тихий шелестящий шёпот:

– Спите…

Глава 5. В поисках истины

Алан проснулся оттого, что его рьяно кто-то тряс. Парень глухо застонал, в полной мере почувствовав, как забытие уступает место сильнейшей мигрени, и схватился за голову.

– Алан, вставай! – донёсся будто бы издалека знакомый девичий голос. – Ну же, приходи в себя! Г-х…

Звонкая пощёчина обожгла щеку отрезвляющей болью, и Алан подорвался, будто ужаленный.

– Ты чего творишь?! – Он ошалело уставился на сидящую перед ним на коленях Вельсигг с беспокойным взглядом. – Где мы?

Алан осмотрелся. Они находились в какой-то зелёной роще. Парень почувствовал под собой деревянную скамью, приметил рядом каменную дорожку и понял, что они находились в городском парке. Над Штаркхеном светлые точки рисовали свои картины, кажущиеся бледными из-за засвета городских огней.

– На северной окраине столицы, – наконец, ответила Сигг. Она с нескрываемым интересом изучала глаза спутника, и это его невольно смутило.

– Как мы тут оказались? Я нихрена не помню, и голова просто раскалывается… – Алан потёр виски, вопросительно глядя на девушку.

– Не помнишь? Понятно. – Вельсигг тихо выдохнула и прикрыла глаза.

– Очень смутно, как после большой пьянки. Какие-то размытые образы, но никакой конкретики. Вроде бы мы вчера куда-то ходили.

Травница с тревогой уставилась на макушку Алана.

– Всё-таки не зря я перенесла тебя сюда. – Она огляделась, будто хотела убедиться, что их никто не подслушивает, а потом продолжила серьёзным тоном: – Мне пришлось залезть в твою голову, прости.

– Что? – не понял парень. Его глаза слегка округлились, на лице появилось неподдельное удивление. – Зачем?

– Я расскажу. Точнее, покажу тебе твои собственные воспоминания. Но сначала хочу обсудить то, что увидела…

По спине у Алана пробежала дрожь. Он почему-то почувствовал себя так, будто родная мать застала его за мастурбацией в период пубертата. Но дело было гораздо серьёзней.

– О чём ты говоришь?

– В общем… – Вельсигг потупила взгляд. – Я заглянула в твою память и увидела всё. В том числе то, что ты не из этого мира.

У Алана перехватило дыхание. Он почувствовал, как сердце начало стремительно ускоряться. Из головы вылетели все мысли.

– Как? – задал он единственный вопрос, который смог.

Сигг тяжело вздохнула, находя в себе силы продолжить.

– Я не совсем знахарка. Я маг.

Девушка приложила ладони к лицу, шепнула что-то на незнакомом языке, и ее голову окутало серебристое сияние, будто тысячи искорок зажглись и быстро погасли. Вельсигг снова открыла лицо. Алан всмотрелся в него и не смог сдержать в голосе восхищения, смешанного с удивлением:

– Охренеть… Ты… Вечная?

Вероятно, Сигг ожидала другой реакции на острые уши и более изящные черты лица, потому что заметно смутилась и отвела взгляд.

– Да.

– И ты что, знаешь, что этот мир… Мой?

– Угу, – тихо повторила девушка. – Из твоей памяти я узнала многое о своём мире.

– Вот как… – Алан задумчиво рассматривал лицо спутницы. Признать в ней Вельсигг можно было с большим трудом, будто та перенесла полную пластическую операцию. – Выходит, ты теперь знаешь обо мне всё. Все знания из моего мира оказались и в твоей голове.

Сигг кивнула, долго молчала, водя пальцами по скамейке, на которой устроилась, поджав ноги, и наконец ответила:

– Я тоже должна тебе кое-что рассказать. После вчерашних событий мне пришлось влезть в вашу с Гертом и Кайденом память, чтобы вы не, гм… Не отъехали. И стереть некоторые моменты.

– А где остальные? – встрепенулся Алан.

– В таверне, отдыхают. Им понадобится больше времени, чтобы прийти в себя. С тобой всё интереснее. Ты не принадлежишь полностью этому миру. Скорее всего, твой нулевой магический потенциал связан именно с этим. И то, что я не смогла полностью уничтожить нужные воспоминания, только заблокировать их на некоторое время. Я могу их вернуть, но должна предупредить – тебе будет, мягко скажем, тяжело заново пережить вчерашнее. Возможно, немного я сумею помочь, однако не гарантирую, что всё получится так, как задумано. Моя магия не полностью совместима с твоим, прости уж, чужеродным организмом.

– Понимаю. – Алан поёжился и нервно выдохнул. – Но я хотел бы вспомнить всё, что случилось.

Вельсигг молча кивнула. Жестом она пригласила парня подсесть ближе. Он послушно передвинулся, и эльфийка заглянула в его глаза:

– Перед тем, как я начну, скажу – тебе может показаться, будто всё происходит здесь и сейчас. Ни на секунду не забывай, что ты не там. Я попробую помочь. Теперь закрой глаза и постарайся расслабиться.

Алан сглотнул, положил руки на колени и выполнил указание. Ночной город схлопнулся, всё пространство занял нескончаемый мрак, о реальности происходящего напоминали только холод, бегающий по телу, и ощущение собственного неровного дыхания.

Через несколько мгновений Алан почувствовал, как к его лицу прикоснулись ладони девушки. Она мягко притянула его ближе, и парень почувствовал, как его лицо уткнулось в тёплую нежную кожу.

– Смотри. – Шепот проник в сознание, и оно пошло трещинами, как готовое разбиться зеркало. Это можно было сравнить с погружением в воду, только вот сделать глоток воздуха не дали. Перед внутренним взором одна за другой проносились, впечатываясь в память, кошмарные кадры минувшего дня. Алан почувствовал, как первозданный ужас охватил тело, и из глубин разума начала подниматься неконтролируемая паника. Ему захотелось вырваться из калейдоскопа жутких образов, но руки, державшие его голову, не ослабляли хватку – лишь кончики пальцев, будто успокаивая, мягко проходились по волосам. Когда перед глазами встало видение Рудеуса, заключённого в смертельный захват, Алан отчётливо почувствовал себя на его месте, и на мгновение словно бы сам испытал, как из него утекает нечто важное, без чего нельзя жить и существовать.

Последним, что вспомнил парень, была рука девушки, которая погрузила разум в сон.

Алана сильно трясло, он шумно хрипел в попытках извлечь хотя бы слово, но пересохшее горло драли невидимые кошки. Пот лил по лицу ручьём и пропитал тканевую рубаху под плащом, отчего чувство жара, терзающее парня, только усилилось. Сигг не отпускала его будто целую вечность. Исчерпав последние внутренние запасы сил и нервов, Алан сам не понял, как отключился.

В глаза сквозь веки болезненно ударил первый луч солнца. Младший кузнец поморщился, пряча лицо в ладонях, и хотел повернуться набок, но его привёл в сознание беспокойный голос откуда-то сверху:

– Проснись. Как самочувствие?

Алан приоткрыл глаза и долго смотрел на склонившуюся над ним Вельсигг. Наконец, до него дошло, что его голова лежит на коленях девушки, а сами они всё еще находятся в парке. Проверни он задуманный маневр – оказался бы в щекотливом положении и непременно получил по морде.

– Пока не понимаю, – просипел Алан. – Вода есть?

Девушка протянула ему бурдюк из своей сумки, и парень жадно припал к горлышку, не обращая внимания, что жидкость то и дело стекала на бёдра травницы мимо его рта. К счастью, она ничего не сказала и лишь улыбнулась уголками губ, когда спутник утолил жажду.

Вдруг Сигг спрятала лицо в ладони, и знакомый ореол засиял вокруг головы. Через мгновение на Алана смотрела уже не Вечная, а обычная девушка. И вовремя: в парк начали стягиваться первые жаворонки – чернорабочие, следившие за порядком.

– Спасибо, – смог вымолвить он, когда поднялся на скамейке и протер глаза. – Заставил тебя мёрзнуть тут…

– А? – Вельсигг несколько удивлённо посмотрела на напарника. – Скажи, ты вспомнил вчера?

– Да, – кивнул Алан. Теперь он мог воспроизвести в памяти всё случившееся. И пускай эти воспоминания не вызывали ничего, кроме мороза по коже, парень в некоторой степени был рад восстановлению памяти. – Спасибо, что помогла мне.

– Помогла решить проблему, которую создала сама же, – фыркнула девушка. – Больше всего удивлена тому, что ты не бежишь в ужасе, лишь завидев моё лицо.

– Это и правда было жутко, Вельсигг. Я решил, что у тебя полетела крыша. – Вельсигг, услышав это, поникла, но Алан, положил руку на ладонь девушки и постарался убедительно улыбнуться. – Но ты нас защищала. И даже этого мальчишку, хоть и не должна была…

– Нет, – покачала головой Сигг. – Я пообещала ему, что защищу, но он погиб. Еще и информация о Мерлине… Герцог точно не обрадуется таким новостям.

– Почему ты не спросила про амулет? – решил напомнить Алан. Он указал головой в сторону дороги, и двое снялись с места, пойдя наугад. – Про слуг он выдал всё как на духу, хотя я и не уверен до конца, что это…

– Правда, – решительно заявила Вельсигг. – Я хорошо чувствую ложь. А амулет…

Даже на расстоянии Алан почувствовал, как Сигг размышляла о чём-то крайне для неё важном.

– Про него пока стоит забыть. Пока ты был в отключке, я узнала кое-что новое, но ничего не могу сейчас сказать, как бы того ни хотела. От этого зависит весь успех нашего задания, если так будет угодно.

– Даже так? – озадаченно посмотрел на травницу Алан.

– Да. Я не могу тебе ничего сказать. Не могу.

– Хотя бы по какой причине, сказать можешь?

– Нет, – отрезала Вельсигг. – И я должна просить тебя мне довериться на время, хоть и понимаю, что не давала особенных поводов.