скачать книгу бесплатно
И думал: что же Пушкин мой умолк?
Иль новым занят он стихотвореньем…
Но мне-то как представиться, скажи,
Ведь этот – не чета иным твореньям,
Не колосок на поле спелой ржи,
А сам колосс, возросший из тумана
И раздвигавший горные кряжи:
61 «Быть может, я пошёл путём обмана,
Но если в сердце правды свет горит —
Он подчинит и колдовство дурмана,
И мудрость огнедышащей зари.
Но даже нам, ушедшим в мир безлунный,
Приход твой об отваге говорит». —
Он посмотрел, как смотрит лев чугунный,
Перемещаясь взором на века,
Где возникает голос многоструйный
Под лёгким дуновеньем ветерка,
И сердце подхлестнул обрывком нерва
Невысказанной горечи пока.
73 «Я и не мыслил объясняться первым, —
Вступил в беседу верный Проводник. —
Раз вы друг друга поняли наверно.
Я прав, мой спутник? Что же ты поник
Главой своей с вихром непобедимым?»
А мне хотелось бросить тот пикник
Не потому, что хлебом не единым…
А насладиться зрелищем побед,
Неведомых солдатам нелюдимым,
Но чётко исполняющим обет,
Который мы недавно приносили
Страдальцам, истомившимся от бед.
85 «Да ты, никак, не веришь в наши силы
И думаешь, что в праздности пустой
Красивые слова произносили,
Расхаживая в зале золотой», —
Ко мне колдун Тибетский обратился,
И был в его словах упрёк простой,
Как будто бы нахмурилось светило.
И тут же Пушкин поддержал его:
«Хорош я был бы, коли отступился
От клятвенного слова своего.
Пойми, чудак, когда сойдутся “клячи”
Как я и Мила – против ничего
97 Не устоит, и праздником удачи
К своим солдатам женщина летит.
А зрелища сподобишься. Тем паче,
Что долгий путь нам вместе предстоит».
Кому-кому, а Пушкину примерно
Был благостен мой зверский аппетит,
И сон в саду, и мысли безразмерной
Полёт, и ощущение тепла,
Что эта придорожная “таверна”
Ещё кому-то радость принесла…
А прочее запомнилось едва ли,
Когда улыбка на лице плыла…
109 И вновь влекло в заманчивые дали…»
Глава 15
(Без определения времени)
1 Красив полёт под звёздами родными,
А под чужими – оторопь берёт.
Всё оттого, что курсами иными
Насыщен бесконечный перелёт.
Могучая, тревожная картина,
Чей живописец видел наперёд,
Как звёздная задумана плотина,
Контрфорсами сбегающая вниз,
Как огненная эта паутина
Затягивает сумрачный карниз
Эклиптики центрального гиганта.
И тень, и свет, не различая лиц,
13 Своим происхождением Атланта
Благодарят, но зарядив кальян,
Развешивают сети бриллиантов
Над островом по имени Буян,
Финал рисует светопреставленье,
И подпись ставит: «Здесь бывал Иван».
Мы удалялись от венца правленья
Тибетского владыки, где досель
Никто из смертных не постиг явленья,
Как эта неземная карусель,
Обрушившая темнотой безмолвий
Захватчика небесных душ, в кисель
25 И слякоть под удары молний.
Распалось контрабанды божество,
Оплакивая образ тот крамольный,
Что даже здесь не приняли его.
И было в этом некое блаженство,
Что в души поселяло торжество.
Но полно славословить декадентство —
Оно капризно прихотью бровей.
В масштабах неземного совершенства
Крут кипяток безумия кровей.
И это нам досталось по наследству,
Где прав лишь тот, кто вымысла правей.
37 Я размышлял о том, кто по соседству
Не хвастал, не кичился предо мной,
Доверившись утерянному средству
Теперь под нашей древнею луной,
Не выставлять с трибуны благородство,
Но следовать смиренности одной.
