Писательский биатлон

– Почему помог? – устало поинтересовался я, так как тяжесть навалилась на плечи. Непонятно с чего? Вроде переход дался более-менее легко.

– Он никогда мне не нравился, – хмыкнул собеседник. – А Катюху я не трогал. Ты её сам порешил.

Глаза резко открылись, но зрение не восстановилось. В правой руке ощущалась тяжесть – явно ТТ.

– Шеф, всё в порядке? – сквозь шум лопастей долетел обеспокоенный голос пилота.

Я же продолжал сидеть на холодном полу, приставив к виску пистолет.

В мозгу взрывались картинки яркими точками салюта. Взмывали ввысь и падали, не давая себя рассмотреть. Но последняя решила задержаться. Медленно кружась, опустилась на ладонь. Катя осуждающе смотрела на меня, а алые губы твердили: «Я не предавала тебя». Небольшое смещение ракурса – и вот он я с любимым ТТ в окровавленных руках. Рядом четвёрка, которую сам и ликвидировал. Нечеловеческий вой сотряс кабину вертолёта.

БАХ!

Тяжесть накрыла очередной волной. Вязкая слюна застряла в пересохшем горле. Пришлось прокашляться. Но стало только хуже…

***

Чернильная птица продолжила свой полёт. Пилот был до последнего уверен, что успеет доставить босса в клинику.

Когда он приземлился на крыше, из кабины достали окровавленный труп мужчины.

В лесу

Жанна Ди

И как у него так получается?

Пётр слышал этот вопрос постоянно. Бизнес? Легко. Спеть в караоке? Запросто. Заговорить со звездой? Раз плюнуть. Всё у него получалось легко, так казалось со стороны. Но накануне запуска очередного проекта Пётр исчез, никому ничего не сказав. Друзья, вернее знакомые, которым просто нравилось находиться с Петром рядом, устроили поисковую операцию. Думали, похитили его или случилось что. А Пётр уехал в тайгу, в самую глухую глушь, чтобы соединиться с природой и отдохнуть от мирского: от мыслей о деньгах, зависти, предательствах. Слишком многое он понял в процессе создания проекта с искусственным интеллектом «Познай свои ценности», захлебнулся от черноты окружающих.

Пётр захватил читкоды, исходники и наблюдал через тестовый дрон, как искатели к нему подбирались. Но природа защищает своих. Звериным рыком, порывом ветра отваживала любого, кто шёл к Петру с нечистыми мыслями. Года хватило, забросили поиски, посчитали, что сгинул в глуши. А разработки? Да и без него умельцев полно, технологии развиваются быстро.

И Пётр выдохнул. Он мог наслаждаться чистотой, свободой и местом, которое оказалось волшебным. Вода, еда – всё, что нужно для жизни одинокого человека, даже избушка для ночёвки охотников привечала как родного и постепенно стала для него домом.

А однажды зимой к нему наведались незваные гости: четверо подростков лет четырнадцати. Заблудились, промёрзли – первая вылазка самостоятельная. Пётр натопил печь, расстелил шкуры на полу, но всё делал молча, а с первыми лучами солнца ушёл.

Мороз покусывал, к ботинкам прикреплены самодельные лыжи, в руках – ветки. Снег хрустом прорезал тишину, а лес раскрывал объятия. Пётр начинал так каждое утро, и ничто не собьёт его с ритма…

***

А гости не спали, только дверь за хозяином домика затворилась, как к окну прилипли их любопытные носы.

– Смотрите, он словно соревнуется с солнцем, кто первый пробудит деревья, – высказался щуплый парнишка.

– А ты, эт самое, завидуешь, что ли? Так попробуй и обгони сам, – пробормотал крепыш.

Он старший, а потому считал себя главарём и постоянно искал повод проявить свою роль. Взял щуплого под руку и потащил к двери, щёлкнул замком и… вытолкнул не успевшего среагировать друга за порог. Хорошо хоть они не раздетыми спали, а в свитерах и подштанниках.

– Ты только, эт самое, шевели ходулями-то. Раз-два, раз-два, продышись, как настоящий спортсмен, согреешься заодно. А мы с пацанами поболеем за тебя. Да?

Он обернулся. У окна переминались рыжий и альбинос, словно ждали команды.

Щуплый же попытался встать на четвереньки и тянулся к перилу крылечка, но ноги проваливались, руки тоже. Он тонул, как в зыбучих песках. Каждое движение только ухудшало положение. Крепыш заметил странность и махнул друзьям.

– Э, пацаны, эт самое, тут Колян решил к центру земли свалить от нас. Но мы ж не отпустим, а?

Пацаны выскочили на крыльцо. Рыжий ухватил Коляна за ворот свитера, альбинос – за резинку подштанников, а крепыш подсказывал, направлял и поддерживал за рукава и одного, и второго. Колян наконец коснулся крыльца, на четвереньках заполз в дом и уселся возле печи, клацал зубами, а крепыш виновато пожимал плечами, присев на подоконник.

– А я-то чего? Виноват, что, эт самое, тут снег заколдованный? И вообще, может, это мужик всё? Колдун он, вот зуб даю. Приказал снегу нас караулить. Не выпускать. Сам сейчас дров там насобирает. И потом зажарит нас.

Все разом вздрогнули: в стекло влетела птица.

– Ёж-матрош! – Крепыш отошёл подальше от окна. Вовремя. Ещё одна пернатая угодила в деревянную раму. – Что за энгрибёрдс, эт самое, лесное?

Колька завыл.

– Ты чего? – Крепыш опешил и даже не вздрогнул от очередного попадания в окно птицы.

– Это же плохая примета, – причитал Колька. – Мне бабка рассказывала. Кранты нам. Мужик точно ненормальный. Ну почему же мы свернули-то не туда? Могли б сейчас дома чай пить, а тут… Ай!

Ещё одна птица заставила Кольку дёрнуться, и с полки над печкой посыпались заострённые веточки, напоминающие зубочистки, они сложились в набор букв перед ним:

А Б И Л Н О Т

Пацаны уставились на неожиданное послание. Крепыш хмыкнул.

– Абракадабра какая-то, эт самое.

Колька перетащил конструкцию одной буквы, чтобы получился слог.

– Не, ты не спеши – это как игра. Постарайся там найти, что с чем точно соединяется. – Возле Кольки присел рыжий. Он не трогал буквы, но пальцем показывал, что переместить. – У меня бабулька любила кроссворды, сканворды, загадки всякие там.

– Вы, эт самое, как дети, ей-богу, – хмыкнул крепыш и посмотрел на альбиноса. – А ты чего молчишь?

Но тот пожал плечами, накинул куртку и подошёл к двери.

– Эт самое, Вован, ты там не утони, как Колян!

Вован показал средний палец, но крепыш сделал вид, что не заметил, зато расслышал ритмичный звук с улицы.

– Пацаны, эт самое! Там дрозд какой-то стучит, как азбукой Морзе сообщение передаёт.

Рыжий отвлёкся от букв.

– Ты с дуба рухнул, что ль? Это не дрозд, а дятел. Они выстукивают всяких там жучков и спасают деревья.

– Раз ты, эт самое, такой птицеразбирающийся, то расслышь, что он там настукивает? – подначил крепыш. – Или давай на спор, кто быстрее запишет через точку с тире, как в кружке морского дела? Вдруг это послание какое?

– Да прекратите вы мериться, – буркнул Колька, разозлившись не на друзей, а на очередную неудачную попытку сложить слово.

Рыжий хмыкнул и подошёл к двери, вместе с главарём они зажмурились и одновременно загудели мотив:

– Тум-тум-тум, тудудум-тудудум, ТУМ-ТУМ-ТУМ. Тудудум тудудум.

Колька отвлёкся от букв. Вован же уставился на новую странность.

– Ребзя! Смотрите – снег движется, а на нём типа строчки какие-то от вашего пения создаются.

Крепыш и рыжий затихли.

– Может, тоже послание? И нам нужно их разгадать, чтобы выбраться из западни колдуна? – высказался Колька и, словно получив глоток вдохновения, передвинул сразу три буквы.

– Чёрт, не могу разобрать, слова будто наизнанку вывернутые. – Вован водил по двигающимся на снегу строчкам. – Они убегают наверх, их как рулон обоев в магазине накручивает кто-то и прячет от нас.

Крепыш снова включил главного, отодвинул друзей от двери и сам внимательно всмотрелся в оживший снег.

– Эт самое, ты чё, не вдупляешь? Не наизнанку они, а зеркальные.

– Точно! – Альбинос Вован постучал по карманам, достал телефон. – Сейчас попробуем сфоткать и разобрать.

– Ну-ну, колдуй, изнанщик! – Крепыш поддерживающе постучал друга по плечу. – Выверни их, расшифруй.

С чувством выполненного долга главаря он передвинулся снова к окну.

– Эт самое, пацаны, там сотня птиц летит к нам с разных сторон. Маленькие, большие. Чую, бомбить будут. Надо стёкла прикрыть! А то если треснут, то мы к чертям позамёрзнем до того, как разгадаем тайны.

Колька не дёрнулся, рука его зависла над буквами. Вован отмахнулся, всматриваясь в фото снежных строчек. Только рыжий засуетился. Притащил одеяло и помог закрыть окно. Печь потрескивала, освещая тёмную комнату, и любопытство щекотало одновременно рыжего и крепыша. Они, не сговариваясь, отодвинули края одеяла.

– Глянь, эт самое, как парочка пернатых спорит на подоконнике. – Крепыш щёлкнул пальцами. – Никого не напоминают?

– Точно! – Рыжий подпрыгнул. – Они ж бодаются. Краснопёрый тычет головой светлого, как наш хоккеист. Батя рассказывал про случай с Олимпиады похожий. Фамилия вылетела… Но что-то звериное кажется.

Пацаны перечисляли варианты:

– Птичкин? Овечкин? Перепёлкин?

И тут Колька выкрикнул:

– У меня получилось!

– Что? Что, эт самое, получилось?

– Я собрал слово! – радовался Колька успеху. – Биатлон – это ж вид спорта?

– Ага, – подтвердил крепыш, перевёл взгляд на окно. – А птицы нам напомнили про хоккей.

– Слепышев, – выдал словно с испуга рыжий и…

Хлопанье крыльев вызвало шквал радости у подростков.

– Драчуны-птицы улетели! А другие, смотри, держатся на расстоянии, нахохлились и топчутся по снегу, – обратил внимание крепыш, приоткрывая защитное одеяло. – Так, эт самое, давайте стрелять в них известными именами? Вспоминайте, кто кого знает.

Но проверить догадку друзья не успели.

– Ребзя, я, кажется, разгадал снежное сообщение, – хлопал белёсыми ресницами Вован.

– И?

– Боюсь, вам это не понравится…

И снова четвёрка друзей сошлась в центре комнаты, только не на буквы разбросанные смотреть, а послушать, что смог расшифровать Вован.

– Я не знаю, это похоже на угрозу и сказочные стишки. Может, я где-то ошибся, конечно.

– Да, давай уже, эт самое, не тяни.

– Никто не уйдёт! Строчка, которая успела убежать, я только по тени догадался, – прохрипел Вован.

– Ну и что же? Может, это шутка, да и мало ли о ком там шла речь, – попытался снизить накал Колька, его ещё согревало ощущение личной победы от собранного спортивного слова.

Вован закрыл глаза и речитативом зачитал расшифровку:

⠀

Крупица снега, комочек, шар, лавина

Зацепи крючок, возьми ту крупицу,

Намотай на спицу или веретено,

Слепи комочек, покрути немножко.

Только не переусердствуй,

Можно спровоцировать лавину.

⠀

Колька тряхнул Вована, чтобы вырвать из транса, но тот отмахнулся и продолжил нерифмованный рэп:

⠀

Маленький, средний, большой,

Что-то растёт, а что-то меняется.

Будьте внимательны.

Угроза тоже растёт.

Сможете ли выдержать?

Грамм, килограмм, тонну?

Какой вес вам по силам?

⠀

Всхлипнул рыжий:

– Прекрати, прекрати, прекрати-и-и-и!

⠀

Его выкрик пробудил Вована, он заморгал и посмотрел на друзей. Все молчали. Крепыш сплюнул и повернулся к окну. А там… Пернатые оставляли следы на снегу, рисовали крестики, напоминающие стрелочки. Раскрывали крылья, создавали огромные тёмные силуэты на белом снегу…

– Опа, эт самое, тоже от маленького к большому? – прошептал крепыш. – Крестики, тени… Что же? Что вы хотите нам показать?

Подошёл рыжий:

– Они тропинку протаптывают, указывают путь. Только не нам, а к нам. Мы в западне, мамочки! – он почти взвизгнул на последней фразе и стёк на пол.

Да, он вёл себя сейчас как трус, но ему было всё равно – тело просто не слушалось, да потом друзья ярлык ссыкуна повесят, но это будет позже. А сейчас он поддался панике, спрятал лицо между коленями и с трудом сдерживал всхлипы.

– Да, что, мать вашу, тут происходит?

Крепыш со всего размаху ударил по скрипнувшей дверце шкафа, та распахнулась, словно от сквозняка, и наждачкой прошлась по и без того натянутым нервам ребят.

Сколько же выдержат пацаны? Какой вес осилят?

– Кажется, он возвращается. Прислушайтесь! – Вован прижался ухом к двери.

«Шур-шур», – шуршали длинные доски по снегу. Что же делать ребятам? Рискнуть и побежать куда глаза глядят в надежде, что снег не успеет их поглотить, или дождаться странного мужика?

***

Шр, шр, шр, шр

Самодельные лыжи везли Петра по белому без копоти, пыли и прочей городской гадости, снегу.

Шр, шр, шр, шр

Отдавалось в ушах. Пётр потянулся, размял бока, подпрыгнул и посмотрел, насколько успело подняться солнце.

– Доброе утро!

Птицы пугливые взлетели с веток и осыпали Петра снегом словно мукой через сито. Пётр подставил мелкой крошке лицо, вдохнул, наслаждаясь свежестью, и почувствовал, как снег иголками заколол ноздри. Пётр чихнул.

– Шутники!

Птицы закурлыкали, заклекотали. И ведь не просто так они звуки издавали, а словно о чём-то предупреждали.

– Что вы устроили?

Пётр строго посмотрел на пернатых, перевёл взгляд на дом, заметил, что снег шевелится. О нет! Он и забыл, что там ждут его гости. Наверное, ждут, если только…

Птицы застучали клювами по стволам деревьев, как секретари по клавишам печатной машинки. Сердце Петра замерцало, как Пакман, съевший бонусный шарик. Руки вцепились в ветки, а изогнутые доски – самодельные лыжи – зашуршали по снегу в ускоренном режиме: «Шр-шр-шр-шр-шр».

Надо успеть! Надо успеть! Надо успеть!

***

– Он возвращается!

Мальчишки сцепились в кружок. Голова к голове, руки на плечах соседа.

– Мы не сдадимся!

– А что, если… – Колька оборвал речь.

– Постойте, – зашептал крепыш. – Птицы нам показали хоккей, из букв мы собрали биатлон, снег предупредил об угрозе.

– Мне страшно, – взвизгнул рыжий.

– В хоккее команда, а значит, вместе мы сила! – Крепыш сильнее сжал плечи Кольки и Вована. – В биатлоне важна скорость и меткость.

– Нужно ловушку приготовить! – выкрикнул альбинос. – В послании на снегу говорилось о комочке и лавине. Помните фильм «Один дома»? Не сдадимся колдуну!

Четверо подростков, случайно оказавшихся в лесном домике, нахохлились, как снегири, и наперебой зачирикали, предлагая ловушки и вспоминая, как действовали персонажи приключенческих фильмов.

***

Шр-шр-шр

Пётр остановился. Вот его дом. Он окружён искрящимся от чистоты и мороза снегом. Но… Снег не просто лежит. Он шевелится! Это уже не замёрзшие кристаллики влаги – это зверь. Голодный зверь, жаждущий крови!

Шр-шр-шр-шр-шр

Пётр побежал.

– Погоди, дай мне шанс. Я накормлю тебя позже. Оставь их. Пожалуйста!

Но… Не успел Пётр. Однажды он попросил одиночества. И природа услышала. Исполнила. А про исключения разговора не было. Наслаждайся!

В доме Петра ждал лишь сувенир – слово, собранное из разбросанных букв. Он сел рядом и дал сигнал наблюдательному дрону показать, что здесь произошло, и в парнишках Пётр узнал себя.

Альбинос, на первый взгляд, скромный, забитый немного, но в глазах такой ум плескался. Его избегали, обзывали, но с каждым годом его дух только креп. В школе Пётр был похожим изгоем. Но она… лишь она ему улыбалась всегда.

Рыжий. Дерзкий и одновременно трусливый. И ведь он не боялся быть таким при друзьях, они приняли его так же, как и альбиноса. А Пётр? Он таким был в студенчестве. Походы, художественная самодеятельность, и каждый раз его втягивала в приключения она…

Пётр провёл по холодной с мороза щеке и улыбнулся сквозь пелену слёз.

Щупленький парень напомнил, как Пётр запускал бизнес. Юнец наивный. Сколько же раз ему пришлось расшибить лоб и переломать кости. Метафорично. Пока наконец не нарастил мышцу и не стал лидером – в первую очередь для себя.

Да, он многое испытал благодаря той, что приняла его, помогала, но… Ради неё Пётр создал программу. Пацаны – это победа. Они такие реалистичные вышли, вчера Пётр мог коснуться фантомов, слепленных из воспоминаний, ощутить их тепло. Пусть и забрал ненасытный снег их энергию слишком быстро, но Пётр теперь знал, что всё возможно. Образ её оживёт, такой, как он её помнил, стирая из памяти ту, кем она стала. У него всегда всё получалось. А как? Этого Пётр и сам иногда не понимал. Он просто верил, делал и терпеливо ждал.

Пыль

Екатерина Ронжина @katarinaron

Глава 1. Папа

Утро было невероятно солнечным. Я лежала и смотрела, как в воздухе летает пыль. Подобно снежинкам частички хаотично кружились в лучезарном потоке и совсем не собирались таять. Дышать расхотелось. Надо бы заняться уборкой.

За окном снег искрился до боли в глазах. Галдели соседские ребятишки. Хмурый дядя лет пятидесяти уныло откапывал своё транспортное средство. Всё шло своим чередом: новый день, старые заботы, никаких глобальных изменений.

С лёгким скрипом я всё же поборола природную лень, навела марафет в квартире, приготовила вкусный завтрак и с чувством выполненного долга понесла своё натруженное тело к дивану, чтобы как следует отдохнуть в тишине и покое.

– Давай скорее пульт от телека, биатлон пропустим! – скомандовал до боли родной голос отца.

Я застыла на месте, диван уже был занят. По спине побежали мурашки, сердце заколотилось как птица в клетке. Откуда он здесь?

– Ты там оглохла? Давай уже!

Я послушно протянула пульт. Отец нацепил очки и стал нетерпеливо клацать по кнопкам в поисках нужного канала.

– О, уже началось. Так, кто сейчас бежит… Немцы. Ну хорошо, посмотрим, как они отстреляются, – болтал с телевизором папа.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как доковылять на ватных ногах до дивана и сесть рядом. К биатлону я испытывала прохладные чувства, но мы смотрели его каждый год. С самого детства была у нас такая зимняя традиция – болеть за наших. Лучше бы всей семьёй на лыжах катались, ей-богу.

– А ты слышала, кстати, говорят, французы перед соревнованием носки не меняют! Такое поверье у них, гоняют в одной паре, представляешь? Интересно, хоть стирают после тренировок? – смеялся папа, а я словно язык проглотила.

Наконец побежали наши.

– Тут я спокоен, – не унимался отец, – в пасьюте им равных нет.

– В чём? – наконец прорезался мой голос.

– В гонке преследования.

– А до этого что было?

– Спринт, ё-маё.

– А разница какая?

– Ты как будто первый раз смотришь! Кругов больше и стреляют четыре раза. Всё, тихо!

Честно признаться, я уже не планировала уточнять, так как яснее не становилось. Просто сидела и наблюдала за привычными движениями отца, наслаждалась его ворчанием и невольно почувствовала, как на моём лице растянулась улыбка. Мне как будто снова лет восемь, сейчас ещё немного посижу тут и побегу с друзьями на санках кататься…

– Катюх, налей чаю, а? Как раз реклама, – попросил папа и подошёл к окну. – Аха-ха, Витька опять машину откапывает, сколько раз ему говорил, что надо гараж покупать!

У отца было прекрасное настроение, он что-то напевал себе под нос. Я отправилась на кухню и поставила чайник. Происходящее не укладывалось в моей голове, мозг хаотично искал объяснения.

– Пап, сделать тебе бутерброд? – прокричала я из кухни и сама себе не поверила. Катя, ты совсем ку-ку!

В ответ, конечно же, раздалась тишина. Только предательски щёлкнул закипевший чайник. На глазах навернулись слёзы. Я тихонько подошла к двери и заглянула в комнату, она была пустой. Папа умер шесть лет назад.

В голове загудело, ноги снова обмякли. Я кое-как доковыляла до дивана, взяла пульт и включила телевизор. Там действительно шёл биатлон, причём именно тот канал, который мы только что смотрели. Как такое можно объяснить? Я бы на полном серьёзе посчитала это всё шизофренией, если бы не одно но – на журнальном столике лежали очки моего отца…

Глава 2. Старуха

«Солнышко проснулось, новый день на дворе…» – звучала в голове детская песенка. Я даже шевелила пальцами ног ей в такт. Вставать с кровати не хотелось. Почему бы не устроить сегодня пижамную вечеринку? Такую, где есть я, любимые сериалы и вкусная еда прямо в постели.

Со встречи с папой прошла неделя, если, конечно, историю с биатлоном можно так назвать. Я успокоилась и начала понемногу думать, что это всё мне просто приснилось. А чтобы неувязочка с очками не сводила с ума, убрала их с глаз долой.

Вечеринке – быть! Я приготовила любимые макароны в томатном соусе, налила две кружки чая и стакан воды, чтобы лишний раз не вставать, уютно завернулась в одеяло и включила тридесятую серию тридевятого сезона «Отчаянных домоседов». День обещал быть прекрасным, но идиллию нарушил пронзительный кошачий вой.

Раздавался он из подъезда. У нас на площадке всего две квартиры. Видимо, соседский питомец. Какое-то время я пыталась игнорировать отчаянное мяуканье, но сердце дрогнуло, и мне всё же пришлось встать и посмотреть, что происходит. В глазок ничего не было видно, и я приоткрыла дверь.

Сидит. Красивый такой, рыжий, в белых пятнышках. Взглянул на меня и замолчал. На шее позолоченный кулончик вроде монетки, но имени и телефона для связи нет.

– Ты чей такой хорошенький? – улыбнулась я пушистому джентльмену. – Почему так настойчиво кричишь?

Кот смотрел на меня ровно и спокойно. Ответить он, конечно, не мог. Но мордочка была такой осмысленной, как будто человек передо мной.

– Подожди секунду, я сейчас! – зачем-то предупредила я кота, нырнула в комнату накинуть халат и снова вышла в подъезд, взяла красавчика на руки и позвонила в соседнюю дверь. Никто не отзывался.

Если дома никого нет, то как кот очутился в подъезде? Я легонько потянула за ручку, дверь оказалась открытой.

– Соседи, добрый день! Есть кто-нибудь? – позвала я и перешагнула порог.

– Галя, это ты? – раздался из комнаты старческий голос.

– Нет, меня зовут Катя, я живу в квартире рядом, кажется, ваш кот убежал.

– Галя, это ты? Не слышу! – снова прокричала старушка.

Я прошла чуть дальше по коридору и опустила кота на пол, мне было очень неловко.

– Это ваша соседка, – громко повторила я, – кот сбежал на площадку, вот, вернула вам! Простите за беспокойство, я пошла!

– Какой кот? Кто вы? Где Галя? – судя по дрожи в голосе, у бабушки начиналась паника.

Я замялась: бросить кота и смыться домой или заглянуть к пожилой женщине и ещё раз объяснить ситуацию?

– Галя, это ты? Подай мне воды! – старушка начала задыхаться и кашлять.

Вот же я попала. Ну, кот!

Я решила действовать быстро, чтобы как можно скорее этот нелепый случай остался в прошлом. Кухня, стакан, вода, старушка – и бегом домой, что бы ни случилось дальше.

– Здравствуйте, вот вода, возьмите, – поздоровалась я с бабулей.

– А где Галя? – удивилась она.

– Я не знаю, я вам кота занесла, он сбежал, дверь открыта…

– Это плохо, надо Галю!

Бабушка поставила меня в тупик.

– Угу, поняла, хорошо… – промямлила я, потихонечку шагая назад в коридор. – Галя, наверное, скоро придёт, а мне уже пора, всего доброго!

– Постой! Передай это Гале. – Старушка сняла перстень с окостеневшего пальца и трясущейся рукой протянула его мне.

– Ой, вы положите его на тумбочку, Галя придёт и возьмёт, мне правда уже пора.

– Передай! – закричала бабуля с такой злобой, что душа моя ушла в пятки.

Я молниеносно схватила перстень – вдруг ещё укусит, старая ведьма, и пулей вылетела в коридор, где врезалась в грузную женщину, которая только что вошла в квартиру. Меня тут же отбросило назад.

– Вы кто? – Вылупила широченные глазищи дама.

– Так, вы Галя? – Нервы мои начинали сдавать.

– А вы кто? Вы что тут делаете? Я сейчас полицию вызову! – тётка начала кричать.

– Галя, это вам! Кот тоже здесь, закрывайте двери в следующий раз, чтобы он опять не сбежал! – отрапортовала я, всунула Гале перстень и попыталась пробиться к порогу через её скалообразное тело.

– Какой кот? Что вы здесь делаете? – не унималась взволнованная гражданка и наконец разжала кулак, чтобы рассмотреть вложенный мной предмет. Тут её совсем прорвало. – Откуда этот перстень? Ты рылась в моих вещах? Я думала, что похоронила его вместе с матерью! Воровка! – Галя попёрла на меня как танк.

– Женщина, остыньте, я просто принесла вам кота! Бабуля в той комнате попросила воды и дала мне перстень…

– Какого кота? Что ты несёшь? У меня нет кота! А в той комнате лежала моя мать, но она давно умерла! Там никого нет! Я звоню в полицию!

– Звоните хоть Папе Римскому, мне всё это порядком надоело, а ну, дайте пройти!

– Ещё чего! Воровка! Сейчас приедут и тебя заберут!

Тётка схватила телефон и стала истерично лупить по кнопкам, как вдруг с боевым воем кот накинулся на неё и вцепился в руку! Я оторопела. Дама упала и принялась визжать, катаясь по полу, в попытке отделаться от плюшевого бандита.