скачать книгу бесплатно
– Но, ведь этого не будет никогда! – Маргарита впилась побелевшими пальцами в его плечи.
– Господи, о чем это я? Прости, я говорю пугающие вещи. Я скорее отрублю себе руку, чем подниму её на вас. Но послушай, ты всё же слишком на меня полагаешься, – мужчина прижал к себе её трясущееся тело, – Если я вдруг уйду, ты не должна плакать. Продолжай жить, верь в себя и никогда в себе не сомневайся. Если со мной что-то случится, то ты должна быть сильной. Верь и будь храброй. Я хочу, чтобы ты всегда помнила, кто ты есть – Хранительница. Пути назад нет – ты должна двигаться только вперед. Только твой свет не позволит тьме подчинить меня. Только твоя вера сможет обратить отчаяние в надежду. Ты сможешь, ты – единственная, кто сможет это сделать. Я всем сердцем желаю, чтобы ты была счастливее, чем кто-либо ещё. Все те испытания, что нам предстоит ещё пройти и все наши надежды на будущее, всё то, что дает мне силы… Моя судьба – в твоих глазах, она – в твоих руках.
Девушка приложила палец к его губам:
– Джанъян… – замотала головой Маргарита, – о чем ты говоришь?
– Ты никогда не звала меня этим именем. Твой голос дрожит… – Джон поцеловал её в макушку, силясь улыбнуться испуганной молодой женщине, – Выше голову! Я не боюсь, и не собираюсь пока умирать. Не сейчас. Я хочу прожить свою жизнь и состариться рядом с тобой, хочу видеть, как растут наши дети и внуки. Я уже бессмертен – часть меня будет жить в тебе, в моих детях. И это есть истинное бессмертие.
– Ты не оставишь нас? – Маргарита плотнее сжала губы, чтобы не заметно было, как они дрожат.
– Никогда – по своей воле я не покину тебя и детей. Знаешь, после смерти своего отца, я ещё долго злился на него, что он так мало был с нами. А теперь я больше всего боюсь повторить его судьбу. Боюсь, что мои дети так же будут упрекать меня в том, что я им мало уделял времени, – мужчина тяжко вздохнул, бросив взгляд на потолок, словно ища лишь ему одному понятное знамение, – Даже если будет казаться, что я сдался на милость судьбы, то знай, что я продолжаю бороться – за всё то, что люблю в этом мире. А если я встану на твоем пути, ты не жалей меня и сделай то, что должно.
– Не говори так, прошу, – в наступившей тишине Маргарита слышала, как беспокойно бьется его сердце, как напряженно он дышит, – Ведь ты же не верил тому, что нам напророчили.
– Отчего же? Как я могу не верить? – к мужчине снова вернулись твердость в руках и во взгляде, – Только я предпочту бороться до последнего, но никогда не покорюсь. Запомни, что и сына нашего я тоже не собираюсь уступать судьбе.
Маргарита прикрыла глаза и, запустив пальцы в его черные волосы, принялась машинально заплетать их в косички:
– Тогда и я. Я тоже должна работать над собой, чтобы ни тебе, ни нашим детям не пришлось стыдиться меня.
– Разве можно стыдиться тебя? Это я прошу прощения за то, что тебе предстоит вынести по моей вине, – и его поцелуй был ей заверением, – И слабейший из смертных может изменить будущее, а ты очень сильна, поверь мне, и ещё проявишь себя.
Уткнувшись лицом его грудь мужа, Маргарита вздрогнула от предвидения грядущего, стараясь заменить их видениями, живущими в её памяти – теми непередаваемыми ощущениями, когда сквозь сон любимые руки обнимают тебя и притягивают ближе к себе.
– Ты – мой, а я – твоя, куда ты – туда и я, – напомнила она свадебную клятву, – А сегодня, может, останемся дома? – опасаясь за его состояние, осторожно предложила Маргарита, – Ты ещё слишком бледен.
– Но, ведь мы обещали, не так ли? – мужчина через силу слабо улыбнулся, демонстративно поднимаясь, показывая, что ещё в состоянии стоять на ногах, – Я не настолько слаб. Пить мне нельзя, так как я за рулем, но вот таблетка от головной боли не помешала бы.
Маргарита поднялась со своего места, развела в стакане воды порошок аспирина и подала ему выпить, что он с благодарностью сделал.
– Только обязательно скажи мне, если станет нехорошо, и мы сразу же вернёмся домой? – девушка взяла стакан из его рук, когда Джон допил лекарство.
– Конечно, – подмигнул он, – Тогда продолжим собираться?
Раскапризничавшиеся близнецы срочно потребовали к себе внимания, и стоило мужчине взять дочерей на руки, как его боль отступила, и в голове наступило прояснение. Было ли это действием обезболивающего, но дышать стало легче и страшные сновидения отступили, а девочки перестали беспокойно дергать ручками и мирно засопели своими маленькими носиками.
За дверью послышался звонкий голосок малышки Аделины. Потом в комнате появилась и она сама, держа в руках красное платьице с пышной многослойной юбкой из бесчисленных накрахмаленных тюлевых юбочек по типу балетной пачки:
– Можно мне надеть его? Пожалуйста, – спросила девочка, в ожидании ответа крепче прижав к себе наряд, – У меня к нему и красные туфельки есть.
И пока муж выбирал костюм для вечернего мероприятия, Маргарита помогла ребенку одеться.
Аделька всё не могла налюбоваться собой в зеркале, откуда на неё смотрела красивая улыбающаяся маленькая девочка. Её светлые волосы были уложены во взрослую прическу, её голубые глаза светились радостью, и она была ужасно горда тем, что в этом платье она выглядела как самая настоящая балерина, увлеченно пытаясь тянуть носочек, как это делают танцоры балета.
Даниэлла уже покинула кухню и вернулась к маленькому сыну и застала в комнате прелюбопытную картину: Джек только на секунду отвернулся от детского манежа, чтобы посмотреть на входящую в двери златовласую супругу, и увидел изумление в её больших глазах. Доктор повернул голову в ту сторону, куда смотрела она. Лежащий в детской кроватке мальчик довольно улыбался, перебирая маленькими пальчиками, а над ним в воздухе кружило содержимое косметички матери, что лежала рядом на туалетном столике – маленькое зеркальце, пудреница, тушь для ресниц, блеск для губ и брелок с ключами, что так забавляло и веселило ребенка.
Это вызывало трепет смешанного чувства опасения и восхищения. Если уже у младенца проявляется не подвластная человеческому понимаю сила, то чего же можно ожидать, когда он станет расти? И это вселяло беспокойство в сердца родителей. Как вырастить достойного человека из того, кто больше, чем человек? Как научить его управлять своей силой и контролировать её? Даже такие житейские вопросы, как плановый визит к педиатру, выбор детского сада и школы для ребенка приобретали весомую проблематичность. И снова вставал вопрос – как им найти свое место в этом мире? Как воспримут люди известие о том, что рядом с ними живут такие, как они – со способностями, превосходящими человеческие? Оставалась надежда на советы и поддержку Небесного града, где они смогут укрыться в случае, если им или их детям будет угрожать опасность.
Марк и Мей некоторое время оставались одни.
– Мне плевать, сколько женщин оставили поцелуи на твоих губах, – девушка провела своим пальчиком по губам Марка, – Потому, что помнить ты будешь только мои.
А юноша и не помнил всего, что было до неё, целиком и полностью подчиняясь власти её губ. Он и не заметил, как даже воспоминания о Маргарите стали словно покрытые туманом, отделяющим его прошлую жизнь от настоящего.
– Знаешь, обручальное кольцо будет отлично смотреться на твоих красивых пальцах, – переплетая пальцы, она изучала его руки.
– Я бы хотел увидеть, как ты будешь выглядеть в торжественном свадебном платье, – прошептал он, спрятав лицо в её темных локонах, смешивая свои лавандовые пряди с темными волосами Мей.
– А я хочу увидеть, как ты будешь снимать его с меня, – томно протянула азиатка, сминая ткань его рубашки, а потом, дурашливо потрепав его за ухо, угрожающе добавила, сощурив глаза, – Но если порвешь его, то получишь в глаз.
– Понял я, понял, – кивнул Марк, улыбаясь, – Буду стараться аккуратно.
– Старайся, – маленькая японка легонько хлопнула его по плечу.
Спускаясь по лестнице под руку с доктором, держащим на руках маленького сына, светловолосая Даниэлла подавила смешок и по-доброму заметила, что не мешало бы подарить маленькой азиатке скамеечку, чтобы им с Марком было удобнее целоваться, выравнивая значительную разницу в их росте.
В таких милых и трогательных мелочах проходила подготовка к вечернему выходу в свет.
На город спустились сумерки – зимой световые дни так коротки. За окном автомобиля мелькали городские огни и сияющие неоновые рекламы, и с неба мягко падали легкие снежинки. Огни – повсюду были огни – в нарядных витринах магазинов и в окнах празднично украшенных домов. На улицах пока ещё кипела жизнь, люди и машины куда-то спешили, отчаянно пытаясь не опоздать, но совсем скоро всё замрет в ожидании нового дня, и последняя ночь уходящего года станет историей.
Когда все зрители заняли свои места в зале, интенсивность света начала постепенно снижаться, пока он совсем не потух, и голоса сидящих стихли.
Яркий свет прожекторов выхватил из темноты фигуру конферансье, который уже начинал свою приветственную речь:
– Добрый вечер! Надеемся, вы всем довольны? Уважаемые зрители, мы готовы начинать наше шоу. Пожалуйста, займите свои места зале и отключите мобильные телефоны. Будьте вежливы к окружающим и труду юных артистов и наслаждайтесь представлением. Благодарим, что пришли сегодня посмотреть на нас. Мы очень рады видеть вас всех сегодня вечером в этом зале и счастливы выступать для вас. Постараемся вложить всю свою душу в представление. Позвольте себе погрузиться в волшебство новогодней сказки для детей и взрослых. Пожалуйста, поддержите наших артистов аплодисментами.
Выступление юных артистов поражало своей искренностью, старанием и тем энтузиазмом, с которым максимально выкладывались маленькие танцоры. Особенно хороша была солистка. Глядя на выступление Ноэль, сидящая рядом с Максимилианом Эллен, рыжеволосая кузина Маргариты, была спокойна, что выросла достойная смена балетной труппы, а малышка Аделин во время антракта прямо в проходе тренировалась, повторяя движения со всем усердием, на которое была способна.
После спектакля им разрешено было пройти за кулисы и поздравить маленькую приму с первым серьезным выступлением и первым главным успехом в роли Мари из балета «Щелкунчик» по мотивам самой известной из новогодних сказок.
Продолжали праздничный вечер на благотворительном ужине в клубе азиата, где среди прочих собралось много известных и влиятельных людей мира моды и искусства.
Джон терялся в догадках, откуда продюссерам стало известно, но к нему подошли с предложением об участии в театральной постановке знаменитых легенд миров Средиземья профессора Толкиена об извечном противостоянии добра и зла, о человеческих страстях и пороках, мешающих нам на пути к цели, о любви, верности и чести – добродетелях, что делают нас сильнее и чище, и о Кольце Всевластья, подчинявшим себе все самые темные стороны человеческой натуры. Кто сказал им, мужчина не ведал, но они намекнули ему, что его умения владеть оружием и ездить верхом, его знания приемов боевых искусств будут как нельзя кстати для передачи образа благородного наследника трона Гондора – Арагорна, сына Араторна. Это такой редкий шанс блеснуть своими талантами для воссоздания любимого многими почитателями таланта писателя героя, а продюсерам позволит сэкономить средства на дублерах и каскадерах. Пока Джон пребывал в раздумьях, стоявший рядом и всё слышавший его сын вцепился в его рукав, умоляя согласиться и исполнить его мечту, воплотив персонажа, которым он восхищался, на которого хотел походить, которого мальчик ассоциировал со своим отцом на зависть своим товарищам. Какой же мальчишка не знает эту историю и не мечтал представить себя на месте её отважных героев без страха и упрека, в мире, полном магии, волшебства и удивительных чудес, где добро всегда побеждает, а зло всегда наказуемо. Алишера поддержала Маргарита. Мужчина не в состоянии был отказать им двоим. Ещё долго после ужина он не мог поверить, что всё-таки согласился на это. Но он даст мальчику ещё один повод быть гордым за своего отца. Это только позже, когда он прочтет сценарий, то поймет, насколько образ ему близок – он фактически не играл, а был самим собой, был Арагорном – наследником царской крови в изгнании, известном под именем Бродяжник или Следопыт.
Марк в этот вечер тоже не был обделен вниманием продюсеров благодаря своей приметной экзотической внешности. Ему предложили пройти пробы на роль одного из верных спутников Арагорна в Братстве Кольца – меткого эльфийского лучника из Лехолесья, сына Лесного Короля Трандуила – принца Леголаса. Подобная возможность выпадает всего один раз за всю жизнь, и второго шанса может больше не представиться – в случае удачи, в одну ночь можно проснуться знаменитым и всемирно известным. Такой случай нельзя упускать, использовав весь свой потенциал. Ещё одна роль, на которую мог пробоваться Витриченко-младший – поэт и рыцарь, Серебряный Принц от крови дракона: Рейгар Таргариен, герой самой романтической и самой драматической истории, послужившей началом грандиозных трагических событий в мире, созданном фантазией писателя Джорджа Мартина. Это подняло популярность Марка до невиданных высот, но все восторженные взгляды множества женских глаз не трогали его. Для юноши существовали лишь одни – карие глаза маленькой японки, важнее которых для него ничего не было. Мей же просто разрывало от гордости за него. Позже, когда они будут прощаться в аэропорту, Марк и Мей скажут друг другу ещё много пожеланий удачи в учебе и во всех других начинаниях, но уже сейчас ни от кого не укрылось, насколько эта миниатюрная чужеземка важна для парня, что он не замечает остальных. А эти остальные по-разному реагировали на такую ситуацию: кто-то радовался их счастью, кто-то переключил свое внимание на другие объекты, кто-то продолжал попытки привлечь к себе внимание, перекрасив волосы из светлого в темный цвет, исходя из того умозаключения, что Витриченко-младший предпочитает брюнеток. Но Марку было все равно на их выходки. Ответить он им мог не более, чем необходимой приличиями вежливостью.
Не желая отставать от мужчин, девушки тоже начали подумывать о том, чтобы тоже пройти пробы и попытать удачу.
Но и это будет позже. А пока что наши герои готовятся возвратиться домой, чтобы преклонить головы на мягких подушках своих постелей и проснуться следующим днем уже в новом году – с надеждой, что грядущий год принесет им больше удачи и радости и меньше горьких испытаний, чем год уходящий.
Самые уникальные способности человека – это способность творить и преодолевать препятствия, терпеть и преобразовывать, любить и быть выше наших страданий.
Бен Окри
Время хлопот
– Колесо судьбы уже начало свое движение… Грядут темные времена. Среди тьмы безвремия Глефа Безмолвия будет опущена и возвестит конец этого мира. И опустит её тот, чей меч будет обагрен в драгоценной крови, явив миру… Разрушение… Он не должен возродиться! Ради всего святого! Этого нельзя допустить! Умоляю… – смуглый темноволосый мужчина бежал из последних сил вдоль высокой черной стены, в кромешной мгле, почти на ощупь стремясь разглядеть во тьме выход, прислушиваясь к зовущему его голосу.
Этот голос… Он придавал сил и уверенности, обволакивая своим теплом.
– Кто ты? Постой! – продолжал он выкрикивать в темноту, протягивая руки к призрачному силуэту, не в состоянии рассмотреть скрытое туманной дымкой лицо, – Что ты пытаешься мне сказать?
Только ему стоило приблизиться, как светлый призрак, точно дразня, всё время ускользал от него, пока Джон не упал, надломлено, на колени, не в силах и шагу ступить дальше.
– Что это? Что это был за сон? – мужчина подскочил на постели, согнувшись от приступа судорожного кашля, – Интересно, сколько ещё раз мне предстоит проснуться посреди ночи с криком, вот так? Неужели я так и не смогу найти выход из того лабиринта? Но… в этот раз я прошел гораздо дальше. Я шел на её голос. Я не смог разглядеть лица женщины, зовущей меня, однако, её голос был мне знаком.
– Жан? Ты кричал во сне, – нащупав рядом с собой пустоту, Маргарита поднялась и обняла мужа за плечи, приложив ладонь к его пылающему лбу, – Господи, да у тебя жар! – она отняла руку, с тревогой глядя на выступившие капли пота, искрящиеся на его разгоряченном теле.
– Ох, вот же незадача, – Джон вытер мокрые ладони о простыни, опустив виновато голову, – похоже, что ты права. Прошу прощения, что причиняю беспокойство своим состоянием и заставляю переживать.
– Это всего лишь простуда, мы справимся, – девушка провела ладонью по его плечу, насильно заставив вернуться в горизонтальное положение, легко надавив ему на грудь своими маленькими ладошками, – Позволь мне позаботиться о тебе, предоставь это мне.
Мужчина сжал её руку, сморгнув:
– Так неловко чувствовать себя беспомощным, – губы его дрогнули.
– Пустяки, мне совсем не сложно, – девушка отмахнулась, стараясь сдержать улыбку на лице.
– Не в том дело, – покачал головой Джон.
– Разве ты никогда не болел? Даже в детстве? – Маргарита присела рядом, с любопытством глядя на него.
– В детстве… – он в задумчивости протер вспотевший лоб, пытаясь припомнить подобный опыт в своей жизни, – Да, такое случалось, а как-то… – Джон неожиданно вздрогнул, на его лице залегли глубокие морщины, – я был очень серьезно болен, и очень плохо помню подробности… Ну, как видишь, я до сих пор жив.
– И у тебя высокая температура, – Маргарита поцеловала его пылающие губы и решительно поднялась с кровати, – Не спорь со мной. Ты помнишь, когда Марк болел сильной ангиной и его лихорадило, ему помог цыганский травяной отвар? У меня записан рецепт. Я сейчас приготовлю, только покормлю девочек, а ты пока возьми градусник и измеряй температуру. Я скоро вернусь, а ты побудь пока в постели, хорошо?
С этими словами она развернулась, покинув спальню, и направилась подогреть молока и заварить смесь лекарственных трав.
– Что-то случилось, Марго? – обернулся Марк, когда Маргарита появилась на кухне, нервозно расхаживая и выворачивая содержимое столовых ящичков, – Ты с утра чем-то взволнованна? Не можешь что-то найти?
– Марк, те травы, что помогли тебе при лихорадке, они всё ещё на своем месте в шкафу? – девушка вцепилась в рукав его сорочки, спрашивая с надеждой.
– Что-то произошло? Девочки в порядке? – прошептал юноша, отвечая ей испуганным взглядом.
– С ними всё хорошо. Жан простудился, у него горячка, – она присела, подперев голову руками, и сама выглядела усталой и болезненной с воспаленными глазами на бледном осунувшемся лице.
– О, надо же, – парень удивленно выдохнул и присел рядом, – Нашему теплолюбивому принцу не по душе пришлась зима?
– Как грубо, Марк, – покачала головой Маргарита.
– Извини, не сдержался, – парень поднялся и подошел к большому окну, смотря на припорошенный снегом двор, – Я представлял себе его более закаленным, а принц раскис с наступлением холодов. Как же он сможет защитить дорогих ему людей? Нам сейчас нельзя расслабляться. Мы пока не можем знать, что планирует Лаура, и должны быть начеку, – в его голосе проскользили металлические нотки, а его лицо, всматривающееся в одному ему понятную даль, было напряженным.
Девушка вынужденно поднялась и подошла к нему, взяв его за руку:
– Марк… Ты никогда ещё не был настолько серьезен, – от него веяло силой и решимостью, он был, наверно, гораздо сильнее их всех, жизнь научила его бороться и не сдаваться ни при каких обстоятельствах.
И это с такой уверенностью говорил человек, ещё не так давно ненавидевший и презиравший весь мир. Он сильно изменился и повзрослел, он смог найти в себе силы и смысл жизни для себя – и те, кому удалось проникнуть в глубины его сердца, могут быть уверены в его преданности, в том, что он останется верен им до конца.
– Я обрел людей, дорогих мне, и не позволю отнять это у меня. Даже если придется рискнуть своей жизнью, – тихо продолжил он, не вздрогнув, когда её ладонь накрыла его руку, – Не делай такое лицо, Марго, я не хотел тебя напугать, – ощутив её волнение, юноша ободряюще улыбнулся.
– А ты стал совсем другим, Марк, – Маргарита смотрела, как лучи утреннего солнца играют в его волосах, сверкают в его глазах, освещая его острый профиль, – Не волнуйся, я сделаю всё возможное, чтобы Жан поправился как можно скорее, – несломленный и несокрушимый, прекрасный и сильный, подобный ветру.
– Ну, конечно, – он протянул ей пакет с травяным сбором, – Вот, держи, это те травы, что ты просила. Если что-нибудь ещё понадобится, ты только скажи, – заверив со всей серьезностью.
– Спасибо! – Маргарита прижала пакет к груди, благодарно кивнув, – Вы ещё собираетесь идти на каток? – отсыпав нужное количество в стеклянный заварочный чайник, она долила кипятка и закрыла крышку, снова развернувшись к Марку.
– Да, с нами идут Эллен и Макс, – подтвердил он, с сожалением встретив взгляд её карих глаз, – На самом деле, жаль, что вы не сможете к нам присоединиться.
– Ничего, в другой раз обязательно составим вам компанию, – убежденно кивнула Маргарита и, забрав с собой чайник, покинула кухню, – А сейчас мне нужно покормить дочерей и помочь мужу.
Вернувшись, прямо с порога, она попыталась взбодрить мужа веселым взглядом и легкой улыбкой.
– Прости, ты же хотела пойти на каток с ребятами, – он предпринял попытку подняться, но голова закружилась, и Джон со вздохом обреченного снова откинулся на постель.
– Ничего, сходят в этот раз без меня, – Маргарита помогла ему приподняться и принять более удобное положение, подложив дополнительные подушки, – Подкрепись пока, а я перенесу девочек в комнату родителей, чтобы они не заразились. Только прошу тебя съесть всё, тебе нужны силы. Потом выпей травяной отвар и прими жаропонижающее.
– Из тебя получилась отличная сиделка, – Джон не сдержал одобрительной улыбки, пока она обтирала его лицо, шею, плечи и грудь влажным полотенцем.
– Ну, знаешь… – протянула в задумчивости девушка, выкручивая полотенце в специальный тазик, – Раньше я не говорила об этом потому, что это были болезненные воспоминания. Но… сейчас они покрыты пеленой светлой грусти, и теперь я могу вспоминать об этом, не опасаясь, что сердце мое разорвется от боли и тоски – и всё это только благодаря тебе, – нежный поцелуй в губы, удостоверяющий её слова.
– Присядь, расскажи мне, – тихо попросил он, и Маргарита забрала пустую чашку и поставила поднос с завтраком, присаживаясь рядом с ним на кровати:
– Я ухаживала за Алессио, когда он проходил лечение в клинике, где работает мой брат, – и снова по хрупкому телу прошла волна дрожи от слишком ярких воспоминаний о тех днях, когда она ещё столь многого не знала, воспоминаний о первом опыте сильного чувства, до сих пор трепещущие в её сердце, – Это даже невозможно представить, насколько тяжело пережить подобное человеку, который привык зарабатывать своими руками, а оказался беспомощнее младенца. Он был действительно талантливым скульптором. Пока заживали порванные сухожилия кистей его рук, он не мог выполнять даже самого элементарного по обслуживанию самого себя. Мне приходилось кормить его, одевать, помогать расчесываться и бриться. Но я справилась! Так что, я смогу справится и с твоей лихорадкой. Можешь довериться мне.
Тот опыт многому научил её, научил ценить каждый день этой жизни, каждый её миг, не бояться жить, жить смело, не страшась своего будущего, научил лучше понимать чувства других людей и проявлять собственные самые лучшие качества в старании помочь ближнему.
– Вот как, а я и не знал, – Джанъян с исключительным уважением посмотрел на супругу, – Ты так спокойно рассказываешь об этом? Твоя боль отступила?
– Благодаря тебе. Ты сделал меня такой, ты помог мне пережить трагедию и раскрыться моим наилучшим чертам, став одним из самых близких мне людей – и далеко не только потому, что делим вместе одну постель, – снова повторила она, припомнив ещё одно из изречений древних мудрецов, – Слово любимого человека лечит лучше, чем все врачи мира… И убивает быстрее всех палачей, – лицо Маргариты осветила особенная одухотворенная улыбка, – Так говорят мудрецы, а они слов на ветер бросают.
– Ты всегда будешь вдохновлять меня своей улыбкой, – кивнул мужчина, широко улыбнувшись.
Маргарита вновь откровенно залюбовалась им:
– Ты улыбаешься так, будто кто-то рассыпал звезды на твои губы, и смотришь на меня так, будто я всё в этом мире, и мне хочется зарыдать, – она обхватила руками его шею и крепко прижалась к его горячему влажному телу.
И он ощутил такой небывалый прилив сил и энергии, пока ещё слабыми пальцами медленно перебирая её темные локоны:
– Твой свет озаряет меня, и я чувствую, как меня наполняет сила. Он направляет меня и поддерживает, помогая не сдаваться даже в самой отчаянной ситуации.
Но только стоило Маргарите взять их малышек на руки, как те принялись хмурить лобики и напряженно кривить ротики в плаче:
– Что такое? Да что с вами такое, девочки? – малютки ни в какую не хотели успокаиваться и перестали всхлипывать только когда их вернули в кроватку, – Не хотите покидать папочку?
Молодая женщина в растерянности посмотрела на мужа: ничего не поделаешь, дочери уже сейчас умели настоять на своем.
Сменив постельное белье, большим трудом, но ей всё же удалось собрать их на прогулку, пока помещение проветрится, а Джанъян отдохнет в комнате, которая была выделена его матери, под её присмотром.
