скачать книгу бесплатно
– Садись в мою, там жарища адовая. Согреешься хоть.
– Там же мать…
– Мама спереди, а ты сзади, какие проблемы? – Дин достал из кармана пачку сигарет и, выудив одну, поспешно закурил.
– У вас есть свободное место сзади? – Артур шокировано вытаращился на брата.
– Я тебе больше скажу – у меня там кровать расстелена.
– Очуметь…
– Дин, ты что, куришь?! – Крик Каспера донёсся до братьев.
– Не, холодно просто! – Дин сразу спрятал сигарету за спину, а Артур тут же сильно выдохнул, таким образом прикрывая брата.
– Не дай бог увижу! – Каспер отогнал машину ещё дальше, собираясь на выезд. Дин кинул сигарету на асфальт, придавив её кедом, пожал руку брату и ушёл к своей машине, которая вот-вот заправилась. Вытащив пистолет с бака, который он тут же закрыл, Дин сел в машину. Собираясь уже выезжать с заправки, он поймал на себе насмешливый взгляд матери.
– Что?
– Ловко ты с сигаретой придумал, мне бы смекалки не хватило до такого додуматься.
– Это импровизация! – Дин усмехнулся и вырулил на выезд из заправки. – Подожди, ты нормально относишься к тому, что я курю?..
– Дин, тебе двадцать лет в этом году. Жизнь твоя – решай, что тебе делать, а что нет. Только учти, что проблемы, возникшие в ходе неправильно принятых решений, будешь разгребать сам.
– Спасибо. Хоть кто-то меня считает взрослым человеком.
– Ты про отца? Когда ему было восемнадцать – он учился, и перебивался на чём придётся, потому что «о боже, как это, совмещать работу и учёбу, я должен посвятить себя чему-то одному». Когда мне было восемнадцать – я училась, работала, была замужем, и, прости господи, была уже беременна. Со всем справлялась!
– Потому что у тебя характер такой, бойкий, что ли. Ты всегда выкрутишься, и со всем справишься, даже не прося помощи.
– А у тебя что, другой характер? – Лия уставилась на Дина, сев полубоком. В темноте её глаза стали почти серыми, лишь с небольшим проблеском изумруда. – Я тебя слишком хорошо знаю, Дин. Ты же до последнего драться будешь, либо пока не выиграешь, либо пока не убьют. Я такая же. Мы все Сайферы такие.
Дин сделал погромче музыку, не говоря ни слова. Лия тоже сидела молча, наслаждаясь песнями «Iron Maiden». Говорить больше ничего не надо было – всё было ясно и без слов.
Перед глазами брезжил молочно-розовый рассвет. Солнце ещё не до конца поднялось, только слегка озаряя лёгкими лучиками поле и дорогу. В глазах уже мутнело. Музыка была давно выключена – Лия решила прилечь на заднее сидение, и так там и уснула, небрежно накинув на себя одеяло. На дороге было пусто – ни одной души, только две чёрных машины продолжали путь. Дин, обогнав машину отца, спустя некоторое время свернул на обочину. Каспер остановился следом за ним.
Выйдя из машины, Дин потянулся, потёр глаза и, уперев руки в бока, посмотрел на бесконечное подсолнечное поле. Подсолнухи слегка приподнялись в сторону ещё незримого солнца.
Подсолнухи слегка приподнимались, стремясь поймать каждый промежуток света. Их лепестки, словно лучи солнца, раскрывались в красно-желтой симфонии, отдавая дань утреннему свету и надежде на новый день.
Вскоре поляну окутывала атмосфера нежных ароматов – запахов свежей земли, сладкого цветочного нектара и приторной утренней росы. Вдали, за бескрайним полем, расстилалась пастельная палитра рассветного неба – от пастельных оттенков розового до нежного лазурного.
Вдалеке, на фоне поля подсолнухов, за которым очень далеко пестрели молоденькие раскидистые берёзки, расстилалась дымка утреннего тумана, словно вуаль, придавая месту загадочность и таинственность. Вдали, на грани видимости, образовывалась смутная контурная линия.
Вдалеке расстилалась длинная мрачная тень, окутывая всё своей королевской чёрной мантией. Дин стоял, прикрыв глаза, глубоко вдыхая рассветный воздух, наполненный запахом травы, росы и жжённого солнцем подсолнуха. Сзади подошёл Артур, и, не говоря ни слова, накинул на плечи брата кожаную куртку, которую тот оставил в машине. Дин молча кивнул.
– Есть будешь? – Спросил Артур, внимательно глядя на брата, который качался из стороны в сторону. – Сильно устал?
– Не особо. Честно, я бы поел. Жутко хочется. Но у меня еда сзади, у сидений, а там мама спит, не хочу её тревожить.
– Давай я посмотрю что-нибудь у нас в машине? Бутерброды точно были. Подожди минутку! – Артур отлучился, отбегая к «Volvo». Открыв заднюю дверь, он достал оттуда пакет, в котором лежал термос, кружки, пару ложек, и контейнер с едой. Каспер дремал, откинувшись на сидение. Аккуратно закрыл дверь, дабы не разбудить отца, Артур пришёл обратно к брату, который уже стоя засыпал. Достав термос, Артур вручил одну кружку Дину, наливая чай и ему, и себе. Дин взял бутерброд и жадно его откусил, всё ещё стоя с полузакрытыми глазами. Отхлебнув из кружки еле тёплый чай, он глубоко вдохнул, прищуриваясь от удовольствия.
– Спасибо. – Дин сделал ещё один глоток чая, пробуждаясь окончательно. Он дожевал бутерброд и допил чай, вручая кружку обратно Артуру.
– Было бы за что.
– Так красиво… Хочешь подсолнух?
– Что?
– Подсолнух, говорю, хочешь? – Дин спустился с обочины в поле, начиная искать более созревший подсолнух.
– Дин, нет, не хочу, это же кража!
– Ой, скажи ещё, что меня за это в тюрьму упекут? – Он улыбнулся. Выбрав самый лучший, по его мнению, подсолнух, Дин сорвал его и быстрым шагом, вприпрыжку, вернулся к брату. Достав пару семечек, он начал их щелкать, а остальной подсолнух всучил Артуру, против его воли. – Зеленоваты слегка ещё. Но вкусно.
– И как я объясню это отцу?
– Никак, скажи, что оно само.
Дин улыбнулся. Его лицо залили солнечные лучи. Кучерявые чёрные волосы выбились в разные стороны, чёлка была небрежно прибрана набок. Артур впервые за долгое время видел брата по-настоящему живым. Без лишнего пафоса, самоуверенности и самолюбия. Его настоящего – смеющегося, радующегося жизни парнишку, счастливого от мелочей, в чьих зелёно-серых глазах горел огонь, который невозможно было потушить. Как жаль, что этого мальчишку он видел так редко.
– Спасибо, Артур, я тебе очень благодарен. Поехали дальше?
Артур перевёл взгляд в одной машины на другую. Он почти уже кивнул, как смущенно улыбнулся, глядя Дину в глаза.
– А хочешь… я тебе тоже подсолнух сорву?.. – Артур улыбнулся, обнажая ровные белоснежные зубы. Дин рассмеялся в голос. Артур дал Дину подсолнух.
– Чёрт возьми, хочу! Просто хотя бы ради того, чтоб посмотреть, как ты воруешь подсолнухи с поля! – Он смеялся заливисто, в голос, не веря глазам своим, пока Артур искал такой же созревший подсолнух. Он долго заглядывал под каждый, пока не нашёл огромный подсолнух, наполовину полный чёрными маслянистыми семечками. Пересилив себя, он его сорвал, и тут же показал Дину. Выпрыгнув снизу, Артур торжественно вручил брату подсолнух и забрал свой.
– От кого, от кого, а от тебя я такого не ожидал. – Дин, глядя на брата, прищурился от ослепляющих солнечных лучей и шмыгнул носом. – Ну что, по коням? – Дин кивнул в сторону припаркованных машин. – Сколько там ещё до Ленинграда?
– Если я не ошибаюсь, километров пятьсот.
– Кошмар, ещё пятьсот? Честно, я останусь спать в машине. Можете сказать, что я до Ленинграда шёл своим ходом, потому что из машины меня выгнали ещё где-нибудь после Осло, за противный характер.
– Обязательно так и передам. – Артур ушёл в машину первым, а Дин последовал его примеру.
Сев в машину, он случайно хлопнул дверью, отчего Лия проснулась. Она слегка привстала на локте, смотря сонными глазами.
– Извини, я тебя разбудил. Ложись дальше спи, нам ещё пятьсот километров ехать.
– Да нет, пора вставать. – Лия села, потирая ладонями щёки. – Пахнет чем-то вкусно…
– А, хочешь подсолнух? – Дин убрал подсолнух с сидения и предложил его матери.
– Где ты его взял?
– Ма, посмотри направо. Там целое поле.
– Красотища какая. – Глаза Лии бегали из стороны в сторону. – Мы можем постоять ещё минут пять?
– Да, а что?
– Хочу украсть подсолнух.
– Мам, но в машине же есть подсолнух…
– Я хочу украсть сама.
– Что?.. – Дин обескуражено смотрел на мать. – Ты это сейчас серьёзно?
– А по мне не видно? – Лия вскинула брови. Скинув с себя одеяло, она вышла из машины. Поправив своё красное платье, она осторожно спустилась в поле, и, держась за стебли, чтобы не упасть коленями в землю, заглядывала под каждый подсолнух, проверяя на зрелость. Вскоре, найдя идеальный для неё, она сорвала подсолнух, сделав это не без труда, но всё-таки сумев. Дин, наблюдая за этой картиной, прыснул со смеху. Когда Лия залезла в машину, с громадным подсолнухом в руке, она сама засмеялась.
– Удобно, на туфлях-то?
– А хочешь попробовать? – Она ехидно улыбнулась, но тут же помрачнела. – Эх, грустно всё это.
– Что именно?
– Я в твои годы воровала металлолом, а ты всего лишь подсолнухи.
Дин поперхнулся слюной. Его глаза широко распахнулись от шока. Когда он откашливался, Лия толкнула его в плечо локтём, приводя в чувство.
– Да шучу, не воровала я металлолом. Хотя, было бы неплохо. Я бы за один только год заработала больше, чем за десять лет работы в статистике.
Дин первый вырулил на дорогу, предварительно посмотрев в зеркало. Когда в зеркале отразился «Volvo», Дин начал ехать быстрее. Он включил музыку, на минимальный звук, чтобы она играла фоном. – Мне Лаврецкий дал послушал кассету «Кино», я тащился часа четыре. Тебе тоже понравится. Как думаешь, чем Уильямсы увлекаются?
– Если там отец – военный, не думаю, что там полная свобода в действиях, особенно учитывая то, что там жена и две дочки. Не знаю, честно. Я не знаю, найду ли общий язык с кем-либо там, всё-таки, воспитана я иначе, выросла в другой обстановке…
– Да ладно, если ни с кем не найдём общий язык, пойдём в монастырь и будем затворниками.
– Ты? В роли священника? Дин, если тебя запустить в церковь – ты вылакаешь всё вино ещё до того момента, как туда зайдут прихожане.
– А ты, если вдруг станешь монахиней, начнёшь совращать всех на совершение греха.
– Ну, почему сразу всех?
– А, то бишь, с фактом совращения на грехи ты согласна?
– Я каждый день твоего отца на кучу грехов совращаю, ничего же, держится пока.
Лия глянула в зеркало машины, улыбаясь. Рукава красного платья слегка помялись. От браслета на руке, который она только что сняла, остался красный след. В уставших глазах мелькал горизонт, пробуждая где-то далеко, в самых недрах души, счастье. Он включил музыку, выкрутив звук почти до минимума, чтобы она стала незаметным фоновым сопровождением путешествия. Ритмичные аккорды и слова песни слились с монотонным звуком шин, создавая особую симфонию движения и эмоций. Дин, не отрываясь от дороги, полез в бардачок, достав оттуда солнцезащитные коричневые очки. Надев очки, он открыл окно – сразу дунул сильный ветер, распространяя на весь салон запах душистых полевых трав и растрёпывая и без того всклокоченные, неловко прибранные, кучерявые волосы. Его глаза устремлялись вдаль, следуя за бесконечным полем, и улыбка играла на его губах.
Небо стало розово-оранжевым, когда в Ленинград въехало семейство Сайферов. Каспер уже давно ехал спереди, а Дин ехал строго за ним, не обгоняя и стараясь не отставать – потеряться в чужом городе без карты, не зная языка, было бы проблематично. Перед взором мелькали ленинградские достопримечательности, известные всему миру – театры, соборы, храмы. Разглядеть их толком не получилось – взгляд напросто замылился от постоянного движения. Глаза уже смыкались у каждого, они ехали не спеша, пытаясь взбодриться каждую минуту. Люди, шедшие по тротуарам, либо пристально за ними следили, либо опускали глаза в пол. Две чёрных иномарки, появившихся в городе одной цепочкой, вызывали только плохие предчувствия.
Вскоре машины свернули в узкий переулок. По бокам стояли высокие коричневые кирпичные пятиэтажки, придававшие былому району ощущение старинного очарования и уюта. Фасады зданий украшались декоративными элементами, подчеркивающими их престижность и изысканность. Вдоль переулка располагался небольшой продуктовый магазинчик, окна которого украшались множеством цветных вывесок и ярких рекламных щитов. Не далеко от продуктового магазина находилась маленькая телефонная будка с окном, из которого торчала старая трубка. Возле будки была установлена небольшая скамейка, слегка покосившаяся от непогоды и срока службы. Вечером, когда по улице зажигались фонари, будка выглядела до ужаса мрачно и пугающе, только своим видом характеризуя понятие русской тоски.
Свернув в тупик, Каспер и Дин остановили машины, и, дав им остыть в течение пяти минут, заглушили. Первыми вышли Артур и Лия, слегка покачиваясь. Артур озирался по сторонам, пока Лия поправляла платье, чуть-чуть помятое снизу.
– А какой у них этаж?
– Третий этаж, квартира девять.
– Отлично, на пятый этаж я бы не поднялся.
– Учитывая, как тебя шатает, мы тебя понесём на руках уже на подъёме на второй.
– Сам доползу. – Дин поднял с земли рюкзак, накинув его на левое плечо. – Я сразу лягу спать, я надеюсь, мне хотя бы на коврике постелют. – Так мы идём? – Дин обернулся, и, убедившись в положительном ответе, направился прямиком в дом.
– Не сыновья у вас, а статные женихи! – Маленькая щуплая женщина лет сорока, одетая в длинное чёрное платье, с белыми рюшами на воротнике, манжетах рукавов и перевязанное белой широкой лентой на поясе, разглядывала братьев. – Мелисс ушла в магазин за молоком и хлебом, а Лизочка скоро выйдет.
– Лиза – это ваша старшая? – Каспер повернулся обратно к хозяйке квартиры, прекратив разглядывать семейные фотографии, стоявшие в рамке в открытом деревянном шкафу.
– Да, старшая. Ей восемнадцать лет в апреле исполнилось. Но, честно говорю, характер у неё не сладкий, много противится и не желает даже слушать родительского мнения. Извините, если уж она вам что-нибудь скажет, у неё возраст такой. – Женщина стала ещё меньше, чем была прежде – она как будто вжалась в себя. – Мелисс послушная девочка, и отца уважает, и меня слушает, а Лиза…
– Мария, не переживай, молодёжь сейчас такая. – Каспер зыркнул на Дина. – Александр скоро приедет?
– Да, обещался, что скоро. Вы машины-то замкнули? У нас нынче время… неспокойное. – Её тихий нежный голосок дрогнул. На глаза набежали слёзы, которые она тут же смахнула аккуратным движением руки.
– А в чём именно беспокойство? – Лия обеспокоенно глянула на Марию. Та присела к ней на диван, и Лия, в качестве поддержки, положила руку ей на плечо. Мария шмыгнула носом, доставая носовой платок.
– Постоянные митинги, стычки, конфликты, в магазинах очереди, очень много криминальных структур.
– Бандитизм везде есть. – Дин сел на стоящий подле шкафа стул, закинув ногу на ногу. – В Норвегии тоже хватает.
– Да где ж нет сейчас, этого проклятого бандитизма? – Мария всплакнула, но тут же промокнула глаза носовым платком. – Только кому от этого легче? Я девочек боюсь выпустить дальше магазина на углу, а Лиза злится из-за этого, не понимает, дура, что родители переживают!
Входная дверь громко хлопнула. На пороге стояла девушка, на вид лет пятнадцати, с роскошными длинными чёрными волосами. В руках она держала сумку-авоську, но, чтобы разуться, положила её на стоящий рядом небольшой пуф. Разувшись, прихватив сумку, она быстро прошла в гостиную, где сидела её мать и семейство Сайферов. Девушка заправила волосы за ухо, смущённо отводя глаза в пол.
– Мелисса, познакомься, это – Каспер Сайфер, его жена – Лия, и их двое сыновей – Артур и Дин. – Мария кивнула головой на каждого. – Я надеюсь, вы найдёте общий язык. Хотите чаю? – Она обратилась к братьям, на что те вразнобой кивнули.
Квартира не выглядела просторной. В прихожей стоял небольшой деревянный шкаф с зеркалом и стоял пуф, на который был застелен красный плед. Гостиная, несмотря на то, что была большой, была тесной, из-за мебели – огромный открытый шкаф, заполненный книгами и фотографиями в рамках, и громадный диван, на который могла поместиться компания людей. Дальше следовал узкий коридор, по левой и правой стороне которых располагались комнаты. Справа была кухня, под которую была отведена, видимо, самая маленькая комната – там помещался только стол, пять стульев, электрическая печь и застеклённый шкафчик, вмещающий обилие посуды. Слева же располагались три спальни, одна – детская, вторая – родительская, а третья – отведённая для гостей, которые бывали тут нечасто. Справа, за кухней, был санузел, совмещенный с ванной.
Мария ушла на кухню, а Каспер и Лия пошли вместе с ней, с её разрешения, оставив молодёжь наедине.
– Привет. Я Артур, а это Дин. – Артур представился. – Приятно познакомиться.
– Взаимно. – Мелисса смущённо улыбнулась. – Сколько вам лет?
– Мне ещё двадцать, а Дину девятнадцать. А тебе сколько?
– Шестнадцать. Я на два года младше Лизы. Но не думайте, что она будет с вами любезничать или гулять. Она сама по себе.
– Да и ладно. – Дин махнул рукой. – Упрашивать никто не собирается.
– Но она в своём мире живёт, книги читает, рок слушает…
