Спаси меня

Корабль вновь тряхнуло, грозясь скинуть с себя уцелевших путников. Сюань закрыл лицо рукой. Этого еще не хватало.

– Вы хоть понимаете, что натворили? Вы подвергли себя опасности! Если Ваш отец узнает…, – он осекся, понимая, что угрозы бесполезны. Обхватив мальчика за плечи, он наклонился, чтобы заглянуть тому в глаза:

– Слушайте меня внимательно, княжич…

Вновь послышался хруст, но Сюань не успел понять, что сломалось в этот раз. Корабль накренился так, что они оба упали. В ушах стоял оглушительный рев стихии – рев ветра, рев волн, рев гибнущего корабля. Соленые брызги жгли лицо, ледяной ветер пронизывал до костей. Перед глазами промелькнула бушующая стихия. Огромные волны вздымались в небо, словно стены из воды. Ветер срывал с палубы все, что не было закреплено – бочки, ящики, обломки корабля.

– Я не смог его уберечь, – пронеслось у мужчины в голове.

Последнее, что он увидел и почувствовал перед тем, как толща воды поглотила его тело, – это летящий сверху обломок мачты. Советник почувствовал острую боль в боку и услышал, как хрустят кости. Сознание покинуло его, оставив только пустоту.

Глава 9

Столица западного княжества – Труаделес встретил княгиню отвратительной погодой. Девушка остановилась у кромки дремучего леса, который простирался до самого горизонта. Стройные сосны с красноватой корой устремлялись ввысь, пронзая пелену тумана, а между ними росли кривые березы с повисшими, словно слезы, ветвями. Внизу под копытами хлюпала грязь, смешанная с опавшими листьями и хвоей. В воздухе витал терпкий запах мокрой коры и грибов. Звуки леса утопали в густом тумане, но Алисия чувствовала, как где-то в глубине воют волки и ухают совы.

Эта тишина.… Она помнила, как ждала вестей от мужа, как молилась, чтобы он вернулся живым. Она помнила тот день, когда не приходили письма. И она помнила, как нашла его, раненного, почти что мертвого, в похожем до безумия лесу. Воспоминания об этой боли, об этом страхе, нахлынули на нее, словно волна, и она едва сдержала дрожь.

14 зим назад…

Алисия стояла на холме, откуда войска было видно, как на ладони. Она облизнула пересохшие губы. Мощные армии враждующих сторон вселяли ужас и трепет.

Тёмное грозовое небо нависало над их головами. Казалось, что стихия вот-вот обрушится, где-то вдалеке громыхало, предупреждая о том, что природа гневается. Едва ли не голые ветки деревьев с только-только появившимися и набухшими почками сильно клонились к земле от ледяного ветра, несмотря на то, что травень7 вступил в свои законные права.

Волосы девушки разметались по плечам, лезли в глаза и рот. Княгиня видела, как муж стоял в первом ряду. Её сердце больно кольнуло, пронзив болью, а за ней разливалось опустошение по всему телу.

Филипп был князем, а защищать свою Родину – было его долгом. Девушка видела лишь очертания его фигуры, но не могла разглядеть черты лица. Думал ли он о ней перед битвой? Вспоминал ли о времени, проведённом вдвоём?

– Нет, нужно это остановить, но как?!

Государи континента были втянуты в войну, являясь лишь марионетками попа Алексия. Он хотел уничтожить княжества, и вынудил Восток и Запад напасть первыми.

Вражеский полководец поднял руку, махнул, и Филипп сделал то же самое. Войска с обеих сторон хлынули потоком друг на друга. В округе раздавались крики, загремели доспехи, засвистели ядовитые дротики и зазвенела сталь.

Алисия рванулась вперёд, пришпорив Яблочко пятками в бока, загоняя его галопом. Потеряв из виду супруга, подгоняла верного скакуна, лишь бы успеть прийти на помощь. Ей нужно во что бы то ни стало остановить их, пока не стало слишком поздно.

В относительной безопасности девушка спешилась, ударила своего коня по крупу, крикнула:

– Скачи! Я найду тебя, когда всё закончится.

А в голове у неё прозвучало предательское:

– Если закончится, и я не умру прямо здесь и сейчас.

Повсюду были сражающиеся солдаты, мельтешащие перед глазами так, что княгиня видела лишь цветные пятна. По виду оружия в руках она поняла, что перед ней люди, пришедшие с Востока.

– Плохо дело, отравления ядами не избежать! – подумала она.

Обходя, пригибаясь, подныривая под руки враждующих сторон, она медленно, но верно пробиралась сквозь людей, выискивая Филиппа. Кто-то рванулся к ней, но девушка без промедления отреагировала благодаря своей скорости реакции. Достала топорик, закреплённый на поясе, и всадила с глухим чавкающим звуком противнику прямо промеж глаз. Только, когда грузное тело обмякло и свалилось ей под ноги, княгиня разглядела человека. Перед ней лежал эрзатиновец.

– Хорошо, что не наш. В такой суматохе можно натворить бед, – промелькнуло у неё в мыслях.

Алисия продолжила продираться сквозь гущу сражающихся людей.

Воздух напитался запахом пыли, грязи, пота и крови. Даже неумолимо надвигающейся грозой более не витало вокруг. Война – не место для юных барышень и женщин. Но она не могла оставаться дома, в стороне, зная, что её муж, далеко и в любой момент может погибнуть. И даже Морана не сможет вернуть ей любимого.

Кто бы сказал ей несколько месяцев назад, что она до беспамятства влюбится в южанина, его бы постигла участь того солдата, которого девушка убила мгновениями ранее.

Княгиня призвала своего Ветра, чтобы он поднялся над головами и нашёл Филиппа. Всё равно в такой суматохе никто не заметит её колдовства. Но ворон не обнаружил князя. Практически выйдя из окружения, войска выплюнули её. Войска растянулись по территории, местами образовывались группки из нескольких враждующих человек, уходя с основного места битвы всё дальше в чащу.

Отбежав к кромке леса на безопасное от поля расстояние, девушка прижалась спиной к дереву, чтобы отдышаться.

И вдруг будто в голове раздался чей-то голос.

Алисия зажмурилась в попытке избавиться от наваждения, слуховой галлюцинации. Встряхнула головой, списывая всё на адреналин и шум, издаваемый воюющими. Но вновь услышала:

– Найди меня!

Глава 10

14 зим назад…

Замерев, воззвала к своему чутью. Паника охватила сердце, повергая девушку в оцепенение, не давая ей сосредоточиться.

Всё повторялось, как во сне, за исключением того, что Юг отличался погодой от Севера. Если на её Родине в эту пору местами ещё лежал снег, то на Родине мужа во всю набухали и раскрывались почки, распускались ранние цветы, зеленела трава. От яркого весеннего солнца снег сходил так быстро, оставляя за собой размытые дороги, в грязи которых временами непременно застревали повозки или ты сам.

Княгиня медленно повернула голову, наклоняя её то к одному, то к другому плечу, похрустывая суставами и позвонками. Глубоко вздохнув, вновь прислушалась. Какое-то неприятное дуновение, словно могильный холод, звало её в лес, тянуло, протягивая свои лапищи с цепкими кривыми пальцами и острыми когтями.

Всё естество девушки противилось, но она точно знала, что ей нужно было туда – в глубину леса.

Отдышавшись ещё пару минут, она побежала в чащу. Изо рта Алисии выходят рваные клубы пара, грудь тяжело вздымается от нагрузки. Она чувствует боль в левом боку – то ли от быстрого бега, то ли от раны. Но когда бы она успела её получить? Это неважно. Важно найти Филиппа.

Остановилась и закрыла глаза, опираясь на своё чутьё. Рядом слева протекает ручей, справа в нескольких метрах пробежал заяц, огибая пологий овраг. Сверху слышно, как в небо взметнулась потревоженная людьми стая лесных птиц.

Дальше впереди за деревьями поразительная оглушающая тишина. Девушка распахнула глаза. Пошевелив пальцами призвала всех своих воронов. Ветер улетел сразу же, как материализовался из ладони Алисии. Княгиня вглядывается в хмурое небо, пытается определить время, но из-за тяжёлых грозовых облаков ей не удаётся ничего выяснить.

Затем она побежала за своими птицами. Ноги хлюпают в весенней грязи, она поскальзывается, но упорно старается бежать. Бок девушки снова пронзает болью. Она стаскивает налобную ленту с головы, обвязывает её вокруг талии практически на ходу, едва замедляясь.

– Найди меня. Найди меня. НАЙДИ МЕНЯ! – звучит набатом в её голове.

– Это явно князь! Я уже видела это во сне. Мне бы только успеть!

Пробираясь через лес, чувствует, как саднит её кожа. Алисия едва успевает пригибаться или закрывать рукой глаза от стремящихся непременно выколоть их острых веток.

Княгиня выскочила на поляну. На холодной стылой земле лежали тела. Все они были воинами. И все они были мертвы, кто-то устремил свои застывшие глаза ввысь, но состояние человека выдавала мутная пелена, как у дохлой рыбы.

Другое тело было утыкано дротиками, язык распух и вывалился наружу, ногти были чёрными, а вся кожа была бледной с синими выступающими венами. Третий поодаль лежал со вспоротым животом. Кишки разбросало вокруг, а руки вцепились мёртвой хваткой в области раны. Судя по всему, воин пытался запихнуть орган обратно. Жестокая кровопролитная война!

Очнувшись от сковывающего всё тело ужаса, Алисия рванула дальше, едва не перепрыгивая тела. Запинаясь, она бежала лишь к одному из них.

Это был мужчина. Под ним растекалась лужа крови. Девушка упала на колени перед лежащим. Заглянув в лицо, она узнала своего Фила. Отчаяние захлестнуло её, но Алисия была уверена, что успеет спасти его. Она вцепилась в плечи бездыханного тела. Горло сдавил спазм. Слёзы жгли глаза. Скатываясь по щекам, они падали на бледное лицо князя.

Княгиня залезла в потайной карман в рубашке и достала оттуда флакон с жидкостью. Откупорив крышку, аккуратно поднесла склянку к мертвенно бледным и потрескавшимся от весеннего мороза губам мужа. Приоткрыв ему рот, девушка опрокинула бутылёк. Затем она швырнула пустой сосуд в грязь, ожидая пробуждения мужчины. Но он не приходил в себя, будучи в бессознательном состоянии не мог проглотить жидкость.

Злость, отчаяние, страх и ненависть заполонили её сердце, разрывая душу на части. Она не собиралась отдавать его Моране. Только не его! Она уже потеряла мать, чуть не потеряла отца, а теперь может потерять мужа?

Девушка достала ещё один бутылёк, достала кинжал. Откинула с плеч мантию, высоко задрала рукав. Плотно сжав губы, нанесла себе неглубокий порез, как когда-то это сделал Филипп в их первую несостоявшуюся брачную ночь, чтобы у слуг не появился повод судачить о её чести и невинности.

Капнув несколько капель во флакон, зажала открытое горлышко пальцем большой руки и взболтала жидкость, чтобы перемешать со своей кровью. Вокруг них кружили вороны, безмолвствуя, чтобы не привлекать внимание врагов. Княгиня призвала к себе Ветер, и произнесла:

– Следите, если кто подберётся к нам, убейте!

Ворон моргнул и поднялся выше, оглядывая сверху территорию. Остальные птицы расселись то тут, то там, на ветках и земле. Кто-то из них присел на трупы, чтобы не привлекать внимание.

Алисия тем временем отрезала от мантии лоскуты ткани, по форме напоминавшие повязки для ран. Осмотрела одежду князя. Место, куда она вшила адамову голову, как оберег, было изодрано, амулета нигде не было.

– Вот почему он не приходит в себя! – ахнула она.

Разрезав одежду на князе, где были кровоподтёки, промыла раны из фляжки с пояса, туго перевязала. Вытащила один дротик, застрявший между плечом и сердцем. Затем девушка влила содержимое пузырька себе в рот, приподняла голову мужа повыше и приникла к его губам, целуя, чтобы влить снадобье, смешанное с её кровью. Дар в её теле помогал быстрее оправляться от хворей и ранений, поэтому она решила попробовать вернуть князя к жизни таким способом.

– Великая Морана, оставь его. Я – твоя верная дочь, последовательница, служу тебе, никогда не смела перечить, выполняла твой наказ исправно. Верни мне моего мужа! – прошептала она.

Затем последовала оглушительная тишина. Девушка баюкала на своих руках мужчину. Слёзы дорожками текли из её глаз, падая тяжёлыми каплями на бледное лицо Филиппа.

Невдалеке за деревьями пряталось несколько силуэтов, наблюдая за развернувшейся сценой перед ними. Вороны взлетели и коршунами накинулись на всех, кто подбирался в тени деревьев к княгине. Послышались крики, землю окропила кровь.

– Фил, – дрожащим голосом произнесла Алисия, – это я, твоя супруга. Прошу, не покидай меня. Я буду послушной покорной женой, не буду сбегать из дома, всегда буду твоей поддержкой, и нарожаю тебе кучу наследников. Мы изловили предателя, теперь твоей власти и семье ничего не угрожает. Мы можем закончить войну, отдать земли или прийти к другому мирному соглашению. Если ты уйдёшь, я отправлюсь вслед за тобой, в царство Мораны. И ты больше не посмеешь меня прогнать от себя!

– Обещаешь? – раздался хриплый еле слышный голос.

Глава 11

Вынырнув словно из омута, девушка потерла бровь в смятении. Сейчас было не время пребывать в собственных грёзах. Алисия сфокусировала взгляд на то, что простиралось перед ней. Не теряя времени, она взмахнула рукой, призывая своего верного слугу – ворона. Дух невесомо опустился девушке на плечо, расправив крылья. В этот раз он поприветствовал ее обычным касанием, похлопав ее по щеке, приветствуя свою хозяйку.

– И я по тебе соскучилась, Ветер, – прошептала княгиня, ощущая умиротворяющее прикосновение маленьких лапок. – Передай князю, что я прибыла. Но будь осторожен, не привлекай внимания. Не хочу, чтобы у жителей был повод для лишних пересудов и волнений. И так неспокойно…

Поднявшись вверх, махая крыльями в воздухе, он каркнул ей напоследок – громко, отчётливо. Казалось, будто этим криком он хотел прогнать тьму и тревогу, сгустившиеся над Труаделесом. Затем, растворившись в тумане, исчез в серой дымке.

Наклонившись к седельным сумкам, она принялась перебирать немногочисленные вещи. Наконец, пальцы нащупали знакомый, гладкий материал. Она достала неширокую налобную ленту из мягкого полотна, с вышитым по центру особым северным узором – шишки из золотых нитей. Княгиня берегла ее особенно трепетно, надевая в редких случаях. Этот элемент одежды был последним подарком от отца, князя северных земель Всеволода. Он отдал ее незадолго до своей смерти. Алисия до сих пор помнила его слова напутствия… Каждая ниточка этой ленты хранила в себе частичку его любви, его мудрости, его силы. И теперь, когда его не стало, эта лента была единственным, что связывало ее с прошлым.

– А ещё ты носишь налобную ленту. Мне приходилось слышать, что таковую имеет право носить лишь княжна Севера, и никто другой, – эти слова, произнесенные много зим назад, словно шептали прямо в ухо. На мгновение они перенесли ее в прошлое, в тот вечер, когда она, юная девица, будущая княгиня двух объединенных земель, впервые встретила Филиппа в лесу.

Тогда она была готова на все, лишь бы вырваться на свободу. В глазах княжны горел огонь ненависти, и она готова была убить любого, кто встанет у нее на пути. Но Странник не был похож на тех наемников, что пытались убить девушку. Он не причинил ей вреда, не оскорбил. Просто вывез и отпустил. Перед уходом мужчина совершил странный поступок – незаметно повесил Алисии кулон на шею в виде веточки вербы с пятью пушистыми шариками. Тогда девушка не знала, что этот маленький предмет, подаренный загадочным незнакомцем, станет негласным символом ее любви с будущим мужем.

Внезапный, полный тоски волчий вой заставил ее вздрогнуть и отбросить наваждение прошлого. Алисия нахмурилась и прищурилась, пытаясь разглядеть что-либо сквозь плотную завесу тумана. Сначала она ничего не увидела, лишь клубящуюся серую мглу. Но затем, словно по волшебству, вдали возник едва заметный силуэт, медленно приближающийся к ней.

Ветер, будто почувствовав перемену настроения хозяйки, без единого звука спланировал и мягко приземлился на вытянутую руку девушки, внимательно вглядываясь ей в глаза.

– Что скажешь? – прошептала Алисия, не отрывая взгляда от тумана.

– Кар! – недоуменно бросил морок, переступая с лапы на лапу на ее ладони.

– Что значит, не смог пролететь? – удивлено спросила она. – Там какой-то купол?

–Кар!

– И заперты ворота?

Алисия задумчиво поджала губы, и без слов понимая всю серьёзность ситуации.

– Магическая завеса – это не просто шалость. Во-первых, это колдун. Очень сильный колдун, раз смог сотворить нечто подобное. А во-вторых… закрытые ворота, отказ пропускать подданных… Это уже пахнет бедой. И чует сердце, что эта беда грозит не только столице…, – подумала она.

Девушка слегка взмахнула рукой, рассеивая своего верного помощника. Ветер, словно тень, растворился в тумане, готовый вернуться по первому зову. С собранным выражением лица Алисия уверенным движением повязала на голову налобную ленту, словно надевая доспехи. Этим она подчеркнет свой статус, давая понять, что перед ними не просто странница, а княгиня, имеющая право голоса и способная постоять за себя. Натянув поводья, она легко коснулась Ночи пятками, и верная кобыла неспешно направилась в сторону главных ворот.

Подъехав ближе, она ожидала увидеть обычную суету у ворот столицы. Но то, что предстало ее взору, потрясло до глубины души. Один из стражников, словно обезумевший, с каким-то нездоровым спокойствием вытаскивал меч из груди бездыханного тела.

Ярость обуяла душу. С точным расчетом Алисия дернула поводья, разворачивая Ночь таким образом, чтобы животное столкнулось со стражниками. Те не ожидали вероломного нападения, и внезапный удар вывел их из равновесия. Бравые мужи неуклюже повалились на землю, придавив собой мертвое тело.

Подтаявшая весенняя грязь предательски скользила под ногами, не давая им удержаться. Кровь, смешавшись с грязью, образовала мерзкую жижу, в которой они отчаянно пытались ухватиться за опору. И когда Алисия уже решила, что угроза миновала, один из стражников, молодой парень с озлобленным лицом, сумел подняться на ноги. Нахлобучив шлем, он направил на нее свой меч, выкрикивая полные ненависти слова:

– Смерти ищешь, блудливая девка?

Второй стражник, тяжело дыша и бранясь, сумел выбраться из грязевой западни. Он был за малым вдвое старше и опытнее своего напарника, и в его глазах Алисия увидела не только ярость, но и холодный расчет.

–Ты убил его! – с гневом в голосе обратилась она к стражнику постарше.

– Ну убил, и что с того? – равнодушно пожал тот плечами, словно речь шла о раздавленном насекомом.

– …

Последовательница Мораны была потрясена до глубины души.

– Что значит «убил, и что с того»? – не веря своим ушам, переспросила она.

– Кто же заставлял этого торгаша нарываться? – огрызнулся стражник. – Сказано было: западное княжество закрыто. Велено никого не впускать и никого не выпускать.

Совершенно сбитая с толку услышанным, княгиня заговорила лишь после долгого молчания:

– Он… вероятно, пытался найти временное пристанище, получить прибыль с торговли. Но ведь не до такой степени, чтобы убивать его? Ударили бы раз, оттолкнули – и хватит с него. Неужели он заслуживал смерти?

Такое бесчеловечное отношение служилых людей не вязалось с образом справедливого государя, который занял место предшественника после войны, учиненной Алексием.

– Это Вито… то есть, это ваш князь приказал?

Ворота с протяжным скрипом, словно стоном раненого зверя, медленно распахнулись, открывая проход в город, поглощенный тьмой. На фоне серых камней и мрачных лиц стражников черная фигура казалась особенно зловещей. Лицо было скрыто капюшоном, но даже сквозь тень Алисия чувствовала этот взгляд – холодный, пронзительный, словно ощупывающий ее душу.

Мужчина опирался на посох, сделанный из костей крупных животных, украшенный черепами мелких грызунов, вызывающих отвращение.

– Нет, княжна Алисия, – скрипучий старческий голос прозвучал неожиданно, – это приказал сделать я.

Глава 12

Филипп сидел за массивным дубовым столом в одежде для сна, склонившись над разложенными перед ним письмами. Усталость и беспокойство читались в каждой морщинке его лица. Он уже несколько дней не находил себе места, терзаемый дурными предчувствиями после отплытия корабля «Ольга» с важным посланием к Бай.

Дверь бесшумно распахнулась, и пламя свечей задрожало от появившегося сквозняка. Кто-то тоже не спал в столь поздний час. Сидевший за столом поднял голову, чтобы рассмотреть ночного посетителя. В кабинет медленно вошел Олег. Он выглядел измученным. Его постаревшее за несколько зим лицо, обычно спокойное и уверенное, сейчас выражало крайнюю степень тревоги.

Молодой мужчина прищурился. Он внимательно рассматривал своего главного советника, оценивая его походку, движения и даже выражение лица. Вздохнув, снова опустил голову и просматривал оставшиеся на сегодня письма. Он был уверен, но хотел обмануться хоть на миг, что его непокорная гордая северянка, прислала ему новую весточку.

– Княже, прошу прощения за столь поздний визит, – голос Олега звучал хрипло и глухо. – Но я должен немедленно доложить…

Филипп оторвался от своего занятия, вглядываясь в лицо советника.

– Что случилось? Говори прямо. Не тяни.

Бывший наместник глубоко вздохнул, собираясь с духом.

– Разведка вернулась… с дурными вестями. Корабль «Ольга» … он разбился.

Слушавший своего советника нахмурился, словно не расслышав.

– Разбился? Что ты имеешь в виду?

– Обломки судна были обнаружены в заливе, – голос говорящего словно надломился. – Почти все уничтожено штормом, но наши люди опознали остатки. Сожалею, государь, но выживших нет.

Князь замолчал, словно оглушенный. Его взгляд застыл, устремленный в никуда. Наконец, он с трудом проговорил:

– Сюань… он погиб?

Олег кивнул, опустив голову.

– Да, князь. Сюань и все, кто был на борту…

Филипп резко встал из-за стола. Он начал беспорядочно ходить по кабинету, не находя себе места.

– Но это еще не все, – тихо добавил Олег, словно боясь усилить потрясения князя.

Тот остановился, глядя на советника с нескрываемой тихой яростью.

– Что еще?

– Выяснилось, что на корабле… был княжич Мирослав.

Князь замер, словно окаменев. Советник забеспокоился, что государь не услышал его. Но тут посыпались вопросы, как из рога изобилия:

– Кто, ты сказал? Мирослав? Мой сын? Что он там делал?!

– Похоже, он тайком пробрался на судно, – Олег виновато опустил глаза.

В кабинете повисла гнетущая тишина. Правитель медленно опустился на стул, словно его ноги подкосились. Его лицо посерело, а в глазах застыла боль.

Олег молчал, не зная, что сказать. Он понимал, что эта новость – страшный удар для государя. Потеря столь важного советника, как Сюань, была тяжелым ударом для княжества, угрозой для дипломатических отношений между княжествами. Государыня без вести пропала несколько дней назад, на западные земли сейчас не пробиться. Все гонцы, которые были посланы, так и не вернулись. И княгиня не посылала своих темных слуг с письмами. Вероятно, в плену или убита. Но гибель наследника, единственного сына князя, – это трагедия, которая может потрясти все государство.

Князь сидел неподвижно, словно парализованный горем. Его сознание отказывалось принимать реальность, застыв в оцепенении. Острая, нестерпимая боль, пронзающая каждую клетку его тела. Боль утраты, боль потери самых дорогих людей на свете. Боль отца и мужа, потерявшего смысл жизни. Филипп чувствовал себя словно выпотрошенным, лишенным всего, что делало его человеком.

Дождь забарабанил по окнам, словно оплакивая погибших. И в этот момент Олег понимал, что в княжестве наступили темные времена. Гибель Сюаня сорвала важные дипломатические планы, теперь жизнь народа объединенных земель под угрозой вымирания, а смерть Мирослава ставит под угрозу будущее династии. И кто знает, какие еще испытания ждут их впереди.

Глава 13

Мирослав очнулся от того, что кто-то неистово колотил его по груди. Резкая боль заставила его закашляться, извергая из себя морскую воду, которой он успел наглотаться, когда обломки корабля разбросало по волнам после столкновения с бурей. Сознание медленно возвращалось к юноше, и вместе с ним приходило осознание ужаса произошедшего. Корабль разбит, и он, кажется, единственный выживший. Он чудом выжил, но борьба за жизнь только начиналась.

– Эй-эй! Я ведь уже очнулся, хватит меня лупить! – прохрипел княжич, с трудом выговаривая слова.

Юноша, измученный борьбой со стихией и ощущая, как силы покидают его, перевернулся на спину. Тело его ныло от боли, а в легких жгло от соленой воды. Голова, словно неподъемная, безвольно опустилась на мокрый песок. Веки, будто неподъемные, сами собой закрылись.

Не успел он выдохнуть и немного расслабиться, как вновь почувствовал обрушающиеся на него удары.

– А ну, вставай! Я не для того тебя спасала, чтобы ты взял, и умер! – прозвучал тонкий голосок откуда-то сверху.

Мирослав широко распахнул глаза. Перед ним сидела девочка, немногим младше него самого. Ее появление было словно видение. Нежная и хрупкая, но с твердым взглядом и решительным голосом. Ее сложная прическа из длинных черных волос с множеством тяжелых на вид заколок, раскосые карие глаза, аккуратный носик и пухлые губки – все в ней было необычным и притягательным. Одеяние было цвета морской волны во время штиля, расшитое серебряными рыбками. Похожий «халат» носил и советник с восточных земель.