Под куполом цирка

– Как вам номер? – спросил он.

Мия взглянула на Эда, и только теперь она поняла, что они действительно помогли ему. Когда они только собрались немного передохнуть, в гримерке появилась новая фигура. Мужчина в цилиндре, с утончённым видом и уверенной походкой, появился в дверях. Его костюм был безупречным, словно он только что сошел с обложки глянцевого журнала. На первый взгляд, он мог бы быть старым другом, знакомым, но чего-то в нём было не так. Он стоял в дверном проёме, оглядывая детей и Мартина с немного странным, даже холодным взглядом. Лицо его было выражено с той самой изысканностью, что и у Адама. Мартин, увидев его, немного насторожился, но, похоже, не мог вспомнить, откуда он его знает.

– О, новый акт, – тихо пробормотал мужчина в цилиндре, заметив детей, но не подавая признаков того, что его интересует их участие. Он был сосредоточен исключительно на том, чтобы добраться до своей части шоу. – Очень интересный подход, ребята, – добавил он с улыбкой, которая была как-то неестественно застывшей.

Мартин, в свою очередь, словно ничего не замечая, продолжал напевать себе под нос, а дети стояли, ошеломлённые, не понимая, как и что именно происходит. Они ощущали, что что-то странное таилось в этом новом фокуснике, в его слишком уверенной манере, в его движениях, которые были не совсем человеческими, как будто он был на несколько шагов впереди их понимания. Мужчина в цилиндре не обращал внимания на реакцию детей, и, прежде чем они успели что-то сказать, он повернулся и направился к сцене. В его руках был не просто волшебный посох, а нечто большее, что-то, что могло бы полностью изменить ход этого странного представления. Эд, почувствовав какой-то странный холод, снова взглянул на Мию. Он чувствовал, как напряжение снова нарастает в воздухе. Всё было как-то не так, и каждый следующий шаг этого фокусника словно приближал их к чему-то неизбежному, что они всё ещё не могли осознать. Дети стояли за кулисами, и их ощущение тревоги нарастало с каждым мгновением. Всё происходящее казалось неправильным. Пространство вокруг них как будто переставало быть знакомым, даже воздух становился плотнее. Мия чувствовала, как её сердце начинает биться быстрее, а Эд, обычно более спокойный, сжимал кулаки, пытаясь понять, что происходит. Фокусник, заметив их растерянность, вдруг оглянулся через плечо. Его взгляд не был таким, как у обычного артиста, не было ни веселья, ни радости, только странная, ледяная настороженность. Он словно проверял, кто стоит за ним, но не с интересом, а с какой-то холодной уверенностью. Как будто они были частью его плана и он знал, что они не смогут просто так уйти. После короткого осмотра, он снова вернулся к сцене, но перед тем, как продолжить, произнёс с легкой усмешкой:

– Вы ведь хотите быть частью этого, правда? – сказал он, его голос был мягким, но с неприятным оттенком, словно он уже давно знал ответ. Его слова не звучали как предложение. Это было утверждение. Но больше всего Мия и Эд почувствовали не желание присоединиться, а страх. Ощущение, что они не должны быть здесь, что что-то не так. Этот фокусник был чужд, не как те, кто выходили на сцену и веселили зрителей, а как что-то, что навязывало себя, что тянуло их в ловушку. Мия слегка отступила назад, её взгляд метался по темному коридору. Эд шагнул вперёд, будто инстинктивно пытаясь заблокировать путь для Мии, но в этот момент его нога двигалась сама собой, а тело не слушалось. Он пытался сопротивляться, но фокусник всё равно заставил их двигаться к сцене. Как будто что-то невидимое тащило их за собой.

– Пойдемте, – произнёс фокусник, не глядя на них, а его шаги уже звучали на сцене. Он снова не торопился, но каждый его жест был как команды, отдаваемые без слов. Никакого выбора у детей не было.

Мия с тревогой оглянулась на Эда, её глаза полные беспокойства, но Эд ничего не мог сказать. Он чувствовал, как его тело, его движения – всё было под контролем этого странного человека. Они медленно, почти не осознавая, двигались за ним. И каждый шаг наполнял их всё большим беспокойством, как если бы пространство становилось всё более чуждым, а фокусник, с каждым мгновением, становился всё менее человеком и всё больше чем-то неуловимым, отвратительным. Всё это было не так, и они оба это чувствовали. Но уже было поздно. Когда свет прожекторов выхватил лицо фокусника, дети замерли. Он был почти точной копией Адама, но в то же время совершенно другим. Это лицо было моложе, полное уверенности, почти аристократичное, но всё же с характерными чертами, которые Эд и Мия не могли игнорировать. Линии его лица были более чёткими, резкими, глаза – ярче, а выражение – спокойнее, не перегруженное той усталостью, которая всегда скрывалась за взглядом Адама. С каждым шагом фокусник казался всё более уверенным, его движения были плавными, а поза – величественной. Мия и Эд, хотя и чувствовали знакомство в этих чертах, одновременно ощущали странную угрозу от того, что стояло перед ними. Но здесь, в его присутствии, не было той тревожной неуверенности, которая сжала их сердце, когда они думали о настоящем Адаме. Нет, этот мужчина был как щит, словно олицетворение того, что могло бы защитить их от опасности, исходящей от старого друга. Фокусник как бы стоял между ними и тем миром, который они покинули, словно барьер, защищающий от того, что было знакомо, но теперь казалось тёмным и чуждым. Его спокойствие, уверенность и даже лёгкая загадочная улыбка не казались угрожающими, скорее, он был тем, кто может помочь им справиться с тем, что они оставили позади. Он не смотрел на детей с пустым лицом, как мог бы Адам. Напротив, его взгляд был всё тем же спокойным, защищённым. Он не торопился, его шаги мягкие и беззвучные, но уверенные, и с каждым движением он становился ещё более убаюкивающим, словно обнимая их этим своим образом. Когда их глаза встретились, Мия ощутила, как напряжение, которое она чувствовала с самого начала, немного ослабло. Она не могла объяснить, почему, но этот мужчина, несмотря на свою внешнюю схожесть с Адамом, казался скорее другом, чем врагом. Что-то в нём давало ощущение защиты. Фокусник обернулся к зрителям, его лицо светилось уверенностью и харизмой. Он поднял руки, делая драматическую паузу, как бы готовясь к грандиозному моменту: и весь зал сразу замер.

– Дамы и господа, – произнёс он, его голос был мягким, но с такой силой, что каждый зритель почувствовал себя вовлечённым в происходящее. – Сегодня я покажу вам нечто особенное. Не просто фокус, а волшебство, которое живёт в нашем восприятии. И для этого мне нужна помощь моих друзей, – он указал рукой на детей, и зрители начали аплодировать.

Фокусник в тот момент снова перевёл взгляд на Мию и Эда, как будто всё, что происходило в этот момент, было для них. Он сделал шаг к детям и, не обращая внимания на их растерянные лица, спокойно продолжил:

– Итак, мои дорогие, вы теперь – часть магии. Не переживайте, всё будет в порядке. Я лишь покажу вам, как с помощью веры и немного фантазии можно создать нечто удивительное. Его манера была словно постановочная, уверенная, словно он давно был знаком с тем, как дети реагируют на такие ситуации. Он аккуратно, но уверенно подвёл Эда к центру сцены, затем повернулся к Мие, взглянув на неё с лёгкой усмешкой, как если бы этот момент был частью тщательно продуманного спектакля.

– Эд, – сказал он, – Ты будешь моим первым помощником. Простой фокус, но зрелищный. Ты покажешь всем, что даже самые незначительные вещи могут стать чудом. Не переживай, я буду рядом.

Затем его взгляд мягко скользнул к Мие.

– А ты, Мия, будешь моей второй помощницей.

Дети молча кивнули, их руки нервно сжались, но они не могли отойти. Магия фокусника была слишком сильной. Он словно притягивал их к себе, не давая выбора, а его уверенность вселила странное чувство, что они не могут отказаться. Фокусник вновь направил взгляд в зал, но теперь с особым вниманием вернулся к детям.

– Приготовьтесь, – сказал он, и в его голосе была нотка, будто бы он был готов сделать что-то важное, не обратив внимания на страх или сомнения.

Фокусник поднял руки, и тишина в зале стала оглушающей. Свет на сцене начал тускнеть, оставив лишь яркие прожекторы, освещающие его и детей. С этим движением он мгновенно овладел вниманием зрителей, их взгляды устремились к нему, как будто магия в воздухе становилась всё сильнее.

– Вы готовы увидеть чудо?

И вот, как по волшебству, фокусник быстро повёл руками, и в один момент из воздуха словно появились шары. Сначала один, потом ещё два, которые начали кружиться вокруг него, отбрасывая вспышки света. Лёгкие, воздушные, они плавно двигались в такт его жестам, будто были живыми. Он быстро перепрыгнул с одного движения на другое, каждый жест мастерски выверенный, каждый шаг – чётко отрепетированный.

Зрители ахнули, когда фокусник вдруг растворился в воздухе, и через мгновение снова оказался на другом конце сцены. Свет за ним заиграл, его фигура как будто расплылась в миллионы искр, а потом снова собрала себя в целое, так искусно, что никто не успел понять, что произошло. Теперь его внимание было на Эде. Он мягко подошёл к нему, и с точностью до миллиметра расправил его руки, в нужный момент произнося несколько слов, почти шепотом. Эд чувствовал, как его тело как бы перестаёт сопротивляться, не совсем осознавая, что происходит, и тут же фокусник плавно провёл его к огромному цилиндру, стоящему рядом. Дети замерли, не понимая, что будет дальше, но из зрительских рядов раздались восхищённые вопли.

– И вот, сейчас, – сказал фокусник, его голос был магически гипнотизирующим, – Я превращаю реальность.

Он махнул рукой, и цилиндр вокруг Эда закружился, как в каком-то магическом вихре. Потом он резко опустил руки, и перед зрителями, казалось, произошло настоящее чудо. Эд исчез, но не по тому старому фокусу, что все могли ожидать. Он будто бы испарился, растворился в воздухе, оставив после себя лишь лёгкую дымку, которая вскоре тоже исчезла. Зрители воскликнули в удивлении, а фокусник не спешил, не спешил и с улыбкой направился к Мие, которая всё это время стояла, не зная, что делать, но уже почувствовав, как её роль приближается. Он повернулся к ней и сказал с лёгкой улыбкой:

– Теперь ты, Мия.

Мия робко подошла, но её сердце билось всё быстрее. В этот момент она была не просто частью представления, а в самом центре магии, обрушившейся на них, будто мир вокруг начал подчиняться только этим мгновениям. Фокусник снова поднял руки. В ту же секунду он с невероятной ловкостью подбросил в воздух ещё один предмет, и этот момент заполнил всё пространство вокруг. Но на мгновение мир вокруг них словно замер. Фокусник смотрел на Мию с загадочной, почти отстранённой улыбкой, его глаза словно теряли фокус, поглощённые чем-то другим. Он встал рядом с шкафчиком для фокуса, в котором обычно исчезают помощники. Мия, всё ещё немного растерянная, не успела понять, что происходит, как его голос мягко прорезал воздух.

– Передавай привет моему сыну, – сказал фокусник с лёгким, почти не заметным нажимом в голосе. Он был спокоен, но слова прозвучали так, как будто что-то, что должно было быть сказано давно, наконец-то прозвучало.

Мия сжалась от странного ощущения, что эти слова не относятся к ней. Что-то в этих словах заставило её сердце вдруг забиться быстрее. Что-то было не так. Она хотела что-то сказать, но в этот момент фокусник легко открыл дверцы шкафа, аккуратно и почти без усилий вложив её в него. Внутри было темно, и запах старого дерева моментально наполнил её нос. Это было знакомо и незнакомо одновременно. Мия даже не успела ощутить страха, как двери шкафа с громким звуком закрылись. В следующий момент шкафчик неожиданно стал двигаться. Девочка не успела ничего понять, как её уносит вниз, словно она поехала в лифте, но движения были странно резкими и неестественными. Всё происходило настолько быстро, что у неё не было времени на осознание того, что происходит. Сначала её тело начало слегка качаться, затем скорость ускорилась. Звук, который производил механизм, был похож на резкие, но монотонные шумы, будто она спускалась в подземелье. Никаких световых эффектов, только тяжёлое дыхание и шёпот её мыслей. Мия почувствовала, как её сердце начинает биться ещё быстрее, не от страха, а от непонимания, что дальше. Её мысли были спутаны, странное ощущение после слов фокусника. "Передавай привет моему сыну", эти слова не покидали её. Мия пыталась успокоиться, но спуск продолжался, и в голове её всё больше запутывались мысли. Когда двери шкафа с тихим скрипом открылись. Вместо привычной темноты или снова мистического театрального пространства, её окружил ясный, яркий свет. Она зажмурила глаза, но вскоре адаптировалась, и, когда её взгляд снова сосредоточился, то увидела нечто неожиданное. Она стояла на свежем воздухе. Вокруг не было ни цирка, ни мрачных коридоров, ни кулис. Всё было совершенно иначе. Перед ней протянулась гладкая, серебристая река, чьи воды переливались на солнце, а берега были утоплены в зелени. Легкий ветерок касался её лица, несомненно, тёплый, с запахом влажной травы и воды. Вдалеке стояли деревья, с их зелёной листвой, а среди них простирался невидимый путь, скрытый в тени. Мия сделала шаг вперёд, не понимая, как она здесь оказалась. Почувствовала под ногтями землю, мягкую, как в лесу, и посмотрела вокруг, пытаясь осознать, что происходит. На секунду она даже подумала, что это всё – часть нового фокуса, что это просто игра света и тени, но всё ощущение было слишком реальным, чтобы игнорировать. Вглядываясь в реку, Мия поняла, что вода не движется. Не как обычная река, её поверхность была почти неподвижной, как зеркало. В отражении деревьев и неба она увидела свой собственный силуэт, но с чем-то странным. Она выглядела так, будто не должна была быть здесь, как будто её отражение не согласовывалось с окружающей реальностью. Мия оторвала взгляд от воды и огляделась вокруг. Она не увидела ничего, что могло бы объяснить её положение. Этот мир был чуждым, как кадр из старого фильма, и с каждым её шагом ощущение странности только усиливалось. Здесь не было ни людей, ни фокусников, ни цирка. Всё было тихо, почти слишком тихо. И хотя её разум пытался осознать, что происходит, чувства внутри неё подсказали, что она оказалась не в том месте, где ей было нужно. Она обернулась, но пути назад не было. Двери шкафа исчезли, растворились в воздухе, как будто их и не было. Единственный путь – это идти вперёд. Мия сделала шаг в сторону реки, её нога едва коснулась воды, когда она почувствовала, что что-то в этом месте не так. Это ощущение не покидало её и даже если это был просто фокус, что-то изнутри вело её куда-то дальше. Мия сделала ещё несколько шагов вдоль берега, когда её взгляд случайно упал на старый мостик, который тянулся через реку. Он был деревянным, давно не крашеным, с покорёженными балками и облезлой краской, как будто кто-то забыл о нём много лет назад. На мостике сидели два мальчика. Они выглядели как будто вписаны в этот мир, словно не были частью чего-то чуждого. Один был старше, лет одиннадцати, а другой младше, лет девяти. Они разговаривали между собой, не замечая её приближения, или, может, и не обращая внимания вообще. Мия остановилась на мгновение, наблюдая за ними. Мальчики были одеты в простую одежду, такую, как можно было бы увидеть в старом фильме. Обычные, незатейливые костюмы, но их лица были живыми, выражения на них – искренними. Это было странное чувство, такое ощущение, что она вернулась в детство, в какой-то момент времени, не поддающийся логике. Мия подошла ближе, её шаги были осторожными, но решительными. Мальчики сидели на старом мостике, не обращая внимания на её приближение, но она всё же решила заговорить.