Корона Золотого леса

– Я не обязан выставлять себя на посмешище ради аплодисментов, – отрезал Ерин, и толпа, услыхав слово «посмешище», тут же зашумела сильнее. Кто-то засмеялся, кто-то одобрительно свистнул.

Я вжалась в плечи. Толпа подхватывала каждое слово, каждую искру их перепалки, и чем жарче становился спор, тем ближе ко мне подступали фейри. Я чувствовала себя не зрителем, а центром этого вихря – слишком уязвимой, слишком живой.

Арлен же сиял. Он словно черпал силы в этом шуме, в этих выкриках и свисте, и даже кровь на его ладони выглядела уместной – как часть тщательно отрепетированного представления.

Но я знала: после этого боя внимание двора приковано к Арлену. И это означало лишь одно: дорога к аудиенции у Короля Калиана теперь открыта.