Анхорн. Цифровые Боги: Северные Королевства Предела

– Все ошибки были учтены в следующем квартальном отчёте, – выдавил из себя РММ-Твинс. Он понимал, что подобное замечание никоим образом уже не поменяет его судьбы, но промолчать не смог.

– Да! И это похвально, потому что внезапно в следующем отчёте потери появляются. А вместе с ними и заявка на заказ деталей для вышедшего из строя экстрактора X-1 на Китиче.

– Процедура внутренней торговли не запрещает покупать компоненты и запчасти на планетах союза Империи, если их аналога нет в нашей системе, – заметил Болесар. Надо же было как-то выкручиваться! Ведь будучи ответственным чиновником Министерства торговли и снабжения Тэрэнсии, заявку подписал именно он.

– Да, ввозите что хотите… – Консул снова будто бы и не собирался в чём-то обвинять незадачливых гостей. – Ввозить детали я не запрещаю, упаси меня Хранитель, вывозить – да, это другое дело. Нарушение запрета о вывозе любых технологий, связанных с производством или добычей каргоксенона, как и самого газа, приравнивается к государственной измене и карается смертной казнью, – как бы между делом добавил Консул, глядя прямо на собеседников.

Голографическое изображение, застывшее между Консулом и его гостями, внезапно снова ожило, разгоняя тьму пикселей и выводя обновлённые данные, получаемые уже с бортовых камер Арлея. Часть нижнего правого угла перегораживал внушительный корпус модуля капитанского мостика, а позади консульского детища осталась планета и её обитатели. Крейсер уже лёг на заданную траекторию и преодолел орбиту Тэрэнсии, выходя из её гравитационного колодца. Преследуемая им цель едва-едва успела отойти чуть дальше вперёд, между ними угадывалось визуально малое расстояние, но вполне достаточное для безопасного удара из ионных орудий. Его цель для РММ-Твинса и Болесара была хорошо знакома, ведь именно на неё они возлагали надежды на положительный исход своего предательства.

– Поначалу надо признать, мне думалось, что вы собирались вывести газ, собранный во время технической остановки скважины. Обычно каргоксенон с инерционных потерь отправляется прямиком в газохранилища, а туда сливается весь неиспользованный объём со всех близлежащих месторождений. Такую пропажу было бы проще скрыть.

– Я показал потери! Мы все вернули! – оставив последние капли самообладания, воскликнул РММ-Твинс. Его очки, оторопев от гнева носителя, съехали на переносицу.

– Полагаю, от испуга, – безжалостная поступь логики Железного Властителя не оставляла им ни единого шанса. – Но вот беда – ваши друзья с Китича, сенатор Болесар, скорее всего, сильно расстроились проявленной трусостью и потребовали от вас результатов. Любых, но желательно всё-таки окупающих их затраты.

– Нас шантажировали! Что я, по-вашему, должен был сделать? – ответил сенатор, уже открыто признавая очевидное.

– Неважно, что вы должны были сделать, а важно – что вы всё же сделали. При остановке экстрактора общая система ИИ управления открывает для старших инженеров доступ к техническому проекту, чьи копии хранятся лишь в головной серверной консульской башни. Скачать данные нельзя, они защищены высокоуровневой защитой, что нам подарили сами Боги Анхорн. Их можно использовать только для справки, чтобы понять, в какой из подсистем и что могло выйти из строя, – Консул посмотрел внимательно на внешнюю гарнитуру оптики РММ-Твинса. – Скачать нельзя, а вот записать виртуалку с автономных устройств вполне возможно, что вы и сделали, РММ-Твинс.

Целью Арлея стал корабль среднего типа, предназначенный для регулярных перевозок грузов. Белый логотип торгового представительства Тэрэнсии располагался с обоих боков центральной стяжки между двумя транспортными модулями. Грузовые корабли не имели такой сложной градации и собственных названий, как у боевых звездолётов, строили их почти одинаково: кабина, грузовой модуль, стяжка, ещё один грузовой модуль, следующая стяжка и так далее. Некоторые транспортники выстраивали настоящих гигантов, чтобы экономить на расходах, но этот был небольшим и невзрачным. Всего два отсека. Для перевозки крупногабаритных грузов он не подходит, а значит, как и правильно рассудил Консул: отправился с Тэрэнсии в другую галактику или систему за заказом редких деталей и оборудованием для ремонта экстрактора на А-Карго-05. А вместе с транспортниками ехал и доверенный человек Болесара, чьё имя так предусмотрительно внесли в базу данных службы безопасности космопорта до вылета, а при нём находилась и та злосчастная виртуалка, что была записана ранее РРМ-Твинсом.

– С “записать” проблем не было. Вы знали, как и когда это лучше сделать, РММ-Твинс. Расписания смен, текущие вахты, коды от облачного хранилища записей с камер внутреннего наблюдения, доступ к ядру системы безопасности… тут у вас было всё… – Консул загибал механические пальцы, облачённые в чёрный химикат, подчёркивающий их замысловатый дизайн. – Проблема возникла с тем, как доставить данные на Китич. Локальная планетарная сеть Тэрэнсии связана с глобальной, крайне незначительными протоколами доступа, и все они находятся под наблюдением канцелярии.

– У вас нет доказательств, Консул! – возразил Болесар, внезапно обретший желание противостоять неизбежности. Его глаза не отрывались от экрана, он наблюдал за тем, как ионные орудия Арлея слева и справа от головного модуля крейсера стали вспыхивать сине-голубоватым блеском. В глубине их жерл каркосенон, разогнанный электростатическим ускорителем, вот-вот был готов превратиться в град ионных лучей смерти.

– Я бы вас сюда не пригласил, не имей я достаточно веских причин и показаний свидетелей… Поскольку через сеть транспортировать данные невозможно, за дело взялись со всем рвением, вы Болесар. Ведь именно вы были инициатором этой компании по передаче секретной информации нашим врагам. Есть у меня некоторые соображения о причинах того, почему вы приняли предложение с Китича, – Консул поставил чашку на стол, от неё на поверхности стекла снова пробежали едва заметные сверкающие золотом искры.

Вероятно, электричества, что мог производить его организм, вполне хватило бы, чтобы поджарить гостям мозги. Но Консул никогда не опускался до подобной низости, как убийство собственными руками. У него для таких дел хватало иных методов. Интерес к сделке с дельцами Китича у Болесара самый что ни на есть прямой. Ушлые представители корпораций пообещали ему помочь на выборах. Должность второго Консула стоила очень дорого. И неважно, что деньги, по сути, ничего бы не решили. У корпораций в свободной республике нет власти, но для людей подобных сенатору Болесару достаточно было лишь пустых обещаний, чтобы их неуёмная жажда власти взяла верх над здравым смыслом.

– У вас был свой человек на Китиче? – выдавил из себя Болесар, казалось, что он вот-вот начнёт стучать зубами от испуга.

– Везде есть небезразличные делу республики люди, сенатор Болесар. Корабль принадлежит торговому представительству Тэрэнсии, а оно, в свою очередь, является частью Министерства торговли и снабжения. Вывести физический чип с записью – ваша идея, Болесар. Корабль принадлежит подконтрольному вам учреждению. Ваш доверенный человек, которому заплатили деньгами Китича, сейчас сидит вон в том грузовом корабле, – Консул вытянул палец и ткнул им в голографическое изображение удаляющейся цели Арлея. – И только на вашей совести останутся десятки невинных, что в ближайшее время отдадут Хранителю души.

Властитель Тэрэнсии резко встал и повернулся спиной к гостям. Арлей, судя по записям с камер наблюдения, заканчивал последние приготовления для удара из передних ионных орудий.

– Вы нас убьёте? – жалобно пролепетал очевидный вопрос, сенатор Болесар.

– Кто? Я? – Железный Властитель, не повернувшись к ним, улыбнулся, глядя сквозь панорамные стёкла на движение города под башней.

Тэрэлиан жил, он двигался вперёд, оставляя позади все возникавшие в нём проблемы. Как и вся республика, как и все её жители. Движение вперёд – одна из тех самых неоценимых привилегий, что без лишнего хвастовства Консул мог назвать своим достижением на должности правителя Тэрэнсии. И именно в такие моменты, как этот – он должен был проявлять твёрдость, чтобы поступательное движение его государства никто не в силах был остановить.

В дальнем конце апартаментов открылись стеклянные гермодвери. На пороге показались два стражника из личной охраны Консула. Бравые ребятки при полном параде, разодетые в строгую форму с алым отливом, явились в сопровождении боевой турели под управлением бота с ограниченным функционалом, что ехала рядом с ними, издавая странные позитронные звуки. У стражников при себе было стрелковое оружие и силовые щиты, создающие генеративное поле энергии прямо с наручных ингиметров. РММ-Твинс, заметив их появление, обречённо опустил голову, хватаясь за неё руками и пытаясь будто закрыться от мира. Он хотел отомстить, но ничего хорошего из этой затеи не вышло.

– Нет. Убивать вас здесь и сейчас я не буду. Вашу судьбу определит военная коллегия сената республики. Пусть решение выносит Тэрэнсия, – спокойно заключил Консул.

– Адмирал, центральные орудия Арлея “Ксион-1” и “Ксион-2” достигли заданной мощности, мы готовы. Система ожидает голосового подтверждения приказа, – очень громко, изо всех скрытых в интерьере динамиков внутри апартаментов, раздался позитронный голос ИИ, что отвечал за все операции на корабле.

– Приказ подтверждаю – открыть огонь! – и голос Консула превратился в стальной хлыст, ударивший властной неизбежностью.

Два передних орудия Арлея призывно засветились сияющей до боли в глазах белизной, затем спустя мгновение, обратилась в два луча. Они яркой вспышкой, будто в замедленной съёмке, отделились от электростатической сетки, что покрывала жерла ускорителей. На короткий миг – время застыло, но тут же ускорилось столь стремительно и необратимо, что лучи белизны окрасились в голубовато-синий оттенок, разгоняясь и посылая ионные частицы самой смерти вперёд сквозь космическое вещество прямиком к обшивке грузового корабля.

Болесар не успел даже моргнуть, РММ-Твинс лишь протяжно завопил в воздух нечленораздельные излияния ужаса и испуга. Лучи, словно молниевые вспышки, ветвистым деревом разделились на сотни отдельных потоков и со всей своей мощью врезались в заданную им цель. Поверхность транспортного корабля будто зарябилась, превращаясь в водоподобную структуру, и от центра удара каждого луча расходились волнами круги. А затем всё пространство вокруг корабля торгового представительства окрасилось в сверкающую синеву. Бурным вихрем неотвратимости ионизированный каргоксенон изничтожил до атомов символ очередного предательства республики. Поглощая всё, до чего он мог дотянуться, превращая в звенящее ничто, низвергая некогда цельное до простой космической пыли.

Когда шокированных и уже не имевших ни единого шанса на спасение гостей Болесара увели, Консул остался в одиночестве, застывшим в апартаментах. Он ощущал одновременно и боль, и радость – ведь трагедия была остановлена в своём зародыше, государству больше ничего не угрожало, во всяком случае, пока. Таково было бремя абсолютной власти правителя: разделить эту ношу с кем бы то ни было он ни мог в силу множества причин. Попросить помощи не у кого, ведь одиночество власти – удел лишь сильнейших. Железный Властитель вернулся к панорамному окну апартаментов, чтобы ещё немного созерцательно понаблюдать за движимым потоком жизни. Он только что вновь его уберёг от тотального краха, и в этот самый момент на ингиметр поступил входящий запрос. Простой, но с особым шифрованием. Таким знакомым, но таким неприятно неожиданным, впрочем, с цифровыми Богами этого мира, так было всегда. Неожиданность – их любимая разменная карта в заведомо проигрышной партии.

“Пустошь на пути к Тэрэнсии. Это официальный визит, нам надо поговорить”, – гласило сообщение от Хранителя.

– Пора готовить Праздник Смерти, – выдохнув, произнёс Консул, продолжая смотреть в сверкающие огни Тэрэлиана, что сияли так ярко и так беззаботно.

Варрус

Галапрайм встречал команду Горизонта проливным дождём. Холодно, мерзко, противно. До чего дошёл технический прогресс – орбитальный лифт они построили, а вот наладить систему климатологии и терраформирования – нет, увольте – это слишком сложно. Незамысловатая конструкция из нанопластичных углеродистых трубок, сцепленных вместе в причудливый калейдоскоп сверхпрочного материала, тесной кабины из жёсткой стали, обшитой снаружи плотным свинцово-вольфрамовым покровом, и магнитных рельсов, настроенных на движение от одного противовеса к другому, спустила их с высокой орбиты Галапрайма чуть меньше, чем за час. Варрус ненавидел орбитальные лифты, по сравнению с технологией телепортации они выглядели древними, устаревшими и ни разу ненадёжными. Совсем ненадёжными.

“Вот покровитель Аштана Механик, так? Тогда почему мы вынуждены спускаться на чёртовом лифте? Наплевав на все постулаты техник безопасности, здоровье моей нервной системы и плохой вестибулярный аппарат Аши? Какого чёрта? А ещё капитан-куница, не переставая, вопит и причитает по-поводу и без повода… ну ладно, будем честными – повод есть, но чего так кричать? Ну подумаешь, написал про него небольшую заметку! Кто же знал, что всем понравится!”, – поток весьма раздражающих мыслей не оставлял голову лирианца во время спуска.

Кабину трясло и кидало из стороны в сторону, как во время великого землетрясения в Ашалааре, когда покинутые в спешке города сначала сотрясала дрожь земли, затем заливал беспросветный дождь, и, наконец, приходил холодный ветер, принося с собой разрушающий песок. Утягивая существующее ныне в прошлое, делая живое частью мёртвого. Да, Ашалаар так же безжалостен, как и эта чёртова металлическая коробка. А всё из-за плохого сцепления с магнитно-резонаторной системой рельс, Варрус предполагал, что Механик просто решил так подшутить над верноподданными гражданами Аштана. Это было бы вполне в его духе и характере, божественный джокер цифрового мира, что сошёл с ума и решил заразить безумием всех остальных. Другого объяснения столь восхитительному орбитальному аттракциону он просто не находил. А из-за мерзкого дождя и чёрных туч, облепивших атмосферу планеты, как подгоревший зефир, ещё и ни черта не видно. Куда они спускались? Кто ждал их внизу? Неизвестно. Лирианец вспомнил дождь на Алурисе, так вот, тот ливень – детский лепет, по сравнению с этим ледяным убийцей. Капли тысячами мелких заострённых лезвий врезались в обшивку, нагоняя гостей Галапрайма уже на поверхности планеты с ускоренной гравитацией силой.

Кабину ещё несколько раз тряхнуло перед тем, как плотные магнитные зацепки намертво пригвоздили её к земле. Запустилась обязательная процедура биологической очистки воздуха. Аэрозольная газовая смесь начала распыляться струями сверху и равномерно от боковых поверхностей кабины, проходя через ряды заслонок и сопел, обдувая гостей из космоса клубящимся потоком пара. И пока двери кабины не открылись, у охотников было в запасе ещё немного времени, чтобы сказать друг другу последние слова напутствия. Варрус пребывал в лёгкой прострации, Лайт злился и ругался, демонстративно удалившись от друга на противоположный конец лифтового пространства, Сэм с недовольным видом проверял работу всех своих систем, отключая, что возможно от сети. Аша Рин, качаясь и держась за голову, пыталась не опорожнить содержимое желудка и справиться с внезапным приступом кинетоза. У Варруса наготове было около десяти вариантов шутки, что она плохой доктор и сама страдает от симулятивной болезни, но в последний момент он решил тактично промолчать: его начало подташнивать, а значит… кинетоз всё-таки штука реальная.

– Так соберитесь уже! Мы же не на курорт приехали! Базовые инструкции все помнят, я надеюсь? – нравоучительно фыркнул Лайт из своего угла.

– В глобальную сеть не лезть, к локальным – не подключаться, выходить на связь только по каналам Анхорн, быть начеку, подмечать странности, не лезть в смертельные схватки. Желательно заручиться поддержкой Грандлорда и Верховных домов, а при обнаружении тотального захвата планеты – уносить ноги, – перечислил Сэм, загибая пальцы.

– Ты кое-что забыл! – Лайт ощетинился, струи воздуха ощутимо били по ушам.

– И что же? Давай, наш ушастый генератор случайных идей, поведай истину, – глаза лирианца сверкнули янтарным блеском. Сэм, не удержавшись, прыснул.

– С тобой я вообще не разговариваю, но так уж и быть, ради пользы общего дела, скажу… вы забыли про нашего дипломата.

– Ах да! Чёрт! Вот почему, так всегда! – в тоне лирианца яркой нотой звучало недовольство.

– Между прочим, Арбитр поручила его тебе, так что ты с ним и разбирайся, – холодно заметил аломей.

– Спасибо, мистер, сама мать её полезность! – огрызнулся Варрус.

– Так, всё! Собрались! Давайте покажем этому Грандлорду, кто тут самые крутые парни во вселенной и насколько наши пушки больше, – воодушевляющее произнёс капитан Горизонта, встав прямо перед открывающимися лифтовым шлюзом.

Варрус покачал головой, выражая крайнюю степень сомнения в этом призыве. Аша, справившись с приступом, закатила глаза. Бывший наёмник, а нынче киборг-охотник свёл брови, между ними грозно вздулись вены.

– Ага, покажем, а ещё и расскажем, – Варрус не удержался от нелестного комментария, Лайт в ответ ткнул его плечом по ноге.

– Ты же удалил, я надеюсь, все копии своей писанины?

– Удалил, удалил! Пошли уже, наш славный капитан навстречу долбанным приключениям, – Варрус подтолкнул аломея вперёд, и они дружно вывалились на залитую водой платформу прибытия.

Их уже ждали семь стражей из личной гвардии Грандлорда. Высокие, зловещие фигуры, закованные в сплошные силовые доспехи из металла и нанопластика. Пластины мерцали голубоватым отблеском, явно намекая гостям, что к-барьеры активны и лезть на рожон не стоит. Дождевая вода отскакивала от поверхности силовой плёнки, поэтому вокруг верхних частей их облачения серебрился пар. И, конечно, стража Грандлорда была вооружена. До зубов… новой техникой и пушками от Риверса. Варрус узнал бы их оружие даже с закрытыми глазами, значит, после смерти директора Сан… Риверс прибрал к рукам Мигивин. Этого следовало ожидать: ни одна другая корпорация не смогла бы так быстро поглотить конкурента, а Мигивин с подачи Механика вполне.

“Чёрт, это плохо. Оружие от Мигивина и Риверса здесь у гвардейцев Грандлорда. Наличие, конечно, пока толком ничего не говорит, кроме как о партнёрских закупках, между корпорациями Китича и Верховными домами. Но такая открытая демонстрация доверия не внушает”, – рассуждал лирианец.

Варрус мельком глянул на монахиню Рин. Она, стиснув зубы, кивнула. Всё хорошо, по крайней мере – именно эти люди не одержимы.

Позади семёрки грозных стражей Грандлорда виднелись инерционные поля чёрных влагоотталкивающих дронов. Их было два, что значило: официальных лиц на встречу с охотниками Горизонта всё же прислали. Вот только кому доверили такую честь? Долго гадать над этим вопросом охотникам не пришлось: гвардейцы как по команде расступились, пропуская вперёд двоих. Первым шёл Крой – магиан и секретарь дома де Латруасс, по совместительству правая рука Грандлорда. Болезненный и тощий, он чуть ли не просвечивался. Рога цвета раскалённой стали были спилены наполовину и выглядели жалко, будто над ним надругались – срезав рога против его воли. На нём мешком висела традиционная форма доме де Латруасс с удлинённым кителем. Она смотрелась нелепо, слишком ему велика.

– Честное слово, даже Стикс – воспитанник Гольдорана не выглядел так плохо, – прошептал Варрус, из-за дождя его сейчас могли услышать только друзья.

Магиан семенил впереди, слегка прихрамывая на левую ногу, вся процессия потихоньку приближалась к гостям, и вот из-за спины Кроя выступил второй встречающий. Варрус вытаращил глаза, узнавая того, кто, видимо, и был тем самым злополучным дипломатом, которого Арбитр поручила им спасти.

– Нет! Лопни мои глаза! Только не это… – простонал Варрус.

Лайт ухмыльнулся, смакуя недовольство друга. Монахиня Рин осталась спокойной, а Сэм лишь ещё больше сцепил зубы, пытаясь мимоходом оценить боевую обстановку.

Щеголяя несколькими слоями синтетической одежды, никак не сочетаемыми друг с другом, в обтягивающих штанах ядовито-зелёного цвета к ним шёл сам Август Рай. Элефтид с прозрачно-белой кожей, казавшейся на фоне стального неба и тёмных конструкций платформы прилёта ещё более бледной, чем обычно. Он улыбался, как сытый кот, махая рукой знакомым лицам впереди себя. Варрус демонстративно отвернулся. На плечах управляющего Саботажем лежала грузным полотном дизайнерская шуба и мерцала переливами неона. Нелепый, аляповатый, несуразный. Такой смешной и невнятный. Каким образом он оказался здесь? И что он тут забыл? Неужели Арбитр действительно так высоко оценила его дипломатические способности?

– Господа, рад приветствовать вас на Галапрайме. Меня зовут Крой, – магиан добрался первее остальных встречающих. И, проскользив взглядом до гвардейцев, остановил их в нескольких шагах позади себя, отчего Август с отчаянным воплем чуть не влетел ему в спину. – С некоторыми из вас мы уже знакомы, – и он кивнул Варрусу и Лайту. – А с кем-то нам только предстоит узнать друг друга получше, – он коротко поклонился Рин и Сэму.

Как и все магианы этот был заносчивым и злобным, а его магиановская спесь буквально сочилась из всех щелей. Он поклонился так, будто сделал им великое одолжение, а губы сложились в нескрываемо презрительную усмешку.

– Привет! Нам бы поговорить с Грандлордом, – капитан Горизонта решил не ходить вокруг да около, а начать сразу с дела. Вот чьи дипломатические способности вызывали большие вопросы, так это Лайтовские.

– Я уполномочен проводить вас в резиденцию моего господина, там он встретится с вами, когда посчитает необходимым, – лирианец сузил свои янтарные глаза, наблюдая за тем, как Август позади магиана извиняюще улыбается.

– Эмм…

Желая спасти друга от неминуемого скандала вселенского масштаба, Варрус прокашлялся, толкнул Лайта коленом в спину и заговорил заговорщическим тоном, применяя всю мощь техник Анхорн:

– Спасибо, господин Кайт! Мы будем рады посетить резиденцию Грандлорда. Это грандиозное сооружение, созданное настоящими гениями своего дела. Показывайте дорогу, а мы последуем за вами, – лирианец добродушно кивнул в сторону вооружённой охраны.

То ли сработал янтарный блеск глаз бравого стрелка, то ли наспех натянутая улыбка монахини Рин, а может быть, и магия слов, облачённая в техники Анхорн, но секретарь Грандлорда подобрел. Опустив плечи, он развернулся, и сделав шаг, произнёс:

– Следуйте за мной, – и он заковылял вперёд, нагоняя гвардейцев.

Лайт, призывно цыкнув, подогнал Рин и Сэма, и сам последовал за ними. Его шерсть насквозь промокла, а его и без того маленький рост стал заметен теперь ещё сильнее.

Варрус не успел сделать и шагу, чтобы нагнать всех, как его настиг жалобный голос управляющего клубом Арбитра, переходящий в шёпот:

– Вар… Варрус…

– Чего тебе? Что ты вообще здесь забыл?

– Вар, пожалуйста, спаси меня, – призывно попросил тот и, нервно озираясь по сторонам, поспешил присоединиться к уже ушедшим.

“Это будет очень весёлая поездка, а главное – тут явно творится форменная дичь. Этот магиан выглядит так, будто он не ел и не пил уже недели три, а Август и вовсе напуган до чёртиков”, – рассудил Варрус, пристраиваясь в хвост всей этой разношёрстной компании.

Шатлия – столица королевства Аштан и главный город на планете, закованная в тусклое стекло и чёрный пластик. Застройка выглядела футуристично и концептуально. Из-за проблем в работе системы климатологии и ошибок при базовом терраформировании, вся жилая зона была покрыта непроницаемым атмосферным куполом, а небо заменила реалистичная голограмма. Здесь что-то было не так… в искусственном небосводе, в мёртвой земле и серой стали… А город будто терялся, превращаясь в сплошной лес из мутного стекла высоток. Из-за доминантного заселения планеты алуадаптаями постройки на поверхности больше обычных. Потолки в закрытых помещениях строили выше, дороги специально делали более широкими, мосты и подвесные конструкции казались неестественно раздутыми, словно воздушные шары. Платформу прибытия и резиденцию Грандлорда разделяли несколько внушительных кварталов, поэтому Крой в сопровождении молчаливых, но грозных гвардейцев, сопроводил охотников до здания Туристического Консульства, провёл насквозь, выводя гостей на подъездное шоссе. На удивление в здании практически никого не было, те одинокие и полусонные зеваки, что им встречались, кажется, являлись сотрудниками ведомства. Они делали вид, что не замечали процессии, ведомой болезненным магианом. Варрус не приметил в них ничего подозрительного, кроме тотальной усталости, наверное, пока с ними секретарь Грандлорда, спокойно поговорить с местными не удастся. Но всё же было нечто подозрительное в этой спешке. Крой будто не хотел задерживаться, чтобы охотники успели впитать атмосферу, проникнуться происходящим и подметить детали, используя свои коварные техники Анхорн.