Частица бога. Том1

– Склоняюсь пред мудростью мастеров Храма. – Человек-медведь вошел в зал и почтительно поклонился, проговаривая традиционную форму приветствия. – Для меня честь принимать вас в этой обители. Здесь вы найдете теплый кров и чистую постель. Мой стол не богат, но я приглашаю вас разделить скромную трапезу.

Жрецы Храма не имели личного имущества, но ни один воин или землепашец не мог просить с них платы за что бы то ни было. Исполнение воли храмовников считалось почетным долгом каждого ардийца, живущего под их мудрым покровительством. Владелец трактира смиренно замер в ожидании распоряжений. Алтан оказался прав, этот землепашец действительно походил на медведя. Высокий, ростом с Эла, он значительно превосходил жреца в плечах. Заросшее лицо и хрипловатый голос довершали образ лесного зверя, каким-то чудом обретшего дар речи.

– Благодарю тебя, землепашец. – Эл прекратил разглядывать чудаковатого хозяина, вспоминая о нормах приличия. – Еда, теплая постель и уход за лошадьми – все, что нам потребуется. Как только закончится буря, мы покинем твою гостеприимную обитель. Как можно тебя величать?

– Меня зовут Фатар, Фатар Ауб, – вновь поклонился Медведь. – Я хозяин «Серой Шкуры», так называется этот постоялый двор.

– Да не покинет тебя мудрость, Фатар, – бестактно вклинился в разговор Алтан Черный. – Где наши лошади?

– Я отвел их в стойла, мудрейший. На конюшне тепло, есть корм и чистая вода. Даже в непогоду «Серая Шкура» готова принять уважаемых гостей. Я сейчас же распоряжусь, чтобы жена приготовила для вас ужин.

– Ты здесь не один? – с удивлением спросил Алтан, оглядываясь по сторонам. – Такая тишина!

– Со мной проживают жена и трое детей. Жизнь в лесу приучила нас к тишине, мудрейший, – пожал массивными плечами Медведь. – В мой трактир заходят разные люди. Осторожность не повредит.

– Разумно, – согласился Черный.

– Ты давно здесь обосновался? – поинтересовался Эл.

– Трактир принадлежал еще моему деду. Я родился в Деонии и никогда не покидал этих мест. Женщину тоже взял из местных, только из дальнего поселения. Леса здесь глухие, выбирать не пришлось…

– Ты можешь предположить, как скоро закончится буря? – перебил его Эл, не особо увлеченный семейной историей Медведя. – Когда мы сможем выдвинуться на запад?

– Ветер выдыхается. Я думаю, что буря стихнет к утру, – задумчиво произнес хозяин трактира. – Но на запад вы сможете направиться не раньше конца оттепели.

– И когда здесь начинается оттепель?

– Как только распогодится, – серьезно заметил Медведь. – Весной солнце быстро топит снег. Всего пара ясных недель, и дорога будет свободна!

Элсидан многозначительно посмотрел на Вирану, потом на Алтана.

– Мы здесь надолго, – заключил он упавшим голосом. – Призывай свою жену, землепашец. Пока солнце не выполнит свою работу, забот у нее прибавится.

9

– Следи за дистанцией, Вирана! Не забывай о защите! Выпад! Укол! Медленно.

Эл опустил меч, давая понять, что бой прекращен. Разгоряченная Вирана остановилась не сразу, она яростно разрубила воздух у плеча жреца.

– Я сказал «укол», а не «удар». К тому же опустил клинок. Что значит опущенный клинок?

– Что противник не успеет парировать, – шутливо заметил Алтан, который наблюдал за поединком с крыльца. Он жевал кусок хлеба, запивая его вином. – Девчонка все правильно прикинула, иного шанса тебя побить у нее нет.

Вирана злобно на него зыркнула.

– Не терзай меня взглядом, хищница, – засмеялся Черный. – Я ведь на твоей стороне! Элсидан обучает тебя классическому фехтованию, которое он освоил в стенах Храма. Освоил в совершенстве, и шрамы мои тому подтверждение. Но настоящий бой, бой за жизнь, выглядит иначе. Мне приходилось драться насмерть. В этот момент я не думал, из какой позиции враг атакует, куда направлен его взгляд и как часто бьется сердце. Я лишь хотел поскорее убить. Предательский удар – что может быть прекраснее? Засранец и не поймет, что его достали!

Эл проигнорировал слова Алтана и жестом предложил Виране продолжить. Поединщики медленно сблизились, оценивая намерения противника. Ведущая рука каждого была вооружена узким ардийским мечом, вторая сжимала длинный кинжал-дагу для отражения ударов. Эл отдал инициативу ученице, внимательно наблюдая за чистотой ее движений.

– Сейчас!

– Выпад с финтом!

– Сбей меня с толку, запутай!

– Медленно парируешь, не забывай о защите!

– Соберись, Вирана!

– Еще быстрее!

– Работай левой рукой, для чего тебе кинжал?

Голубоглазый мальчишка, сын трактирщика, завороженно наблюдал за смертельной пляской жрецов. Их стройные тела извивались в такт со звоном клинков. Солнечные лучи отражались в ардийской стали, дополняя представление яркими вспышками света. Для ребенка, воспитанного в лесной глуши грузными землепашцами, фехтовальщики казались пришельцами из иного мира. Мальчик переживал за прекрасную девушку: она отчаянно орудовала мечом, пытаясь достать неуловимого противника. В какой-то момент девушка оступилась и упала на одно колено, вражеский клинок плашмя коснулся изящной шеи.

– Уже лучше, – одобрительно кивнул Эл, поглядывая на Вирану, которая бессильно опустилась на холодную землю. – У тебя все получится, любимая.

– Да ничего у нее не получится, – махнул рукой Алтан. – Ты требуешь от девки невозможного, обучаешь бессмысленным выкрутасам. Лучше научи ее убивать! Быстро и наверняка.

Эл опустился на колени рядом с воспитанницей. Жрица старалась сдержать слезы, укрывая лицо от нежеланных глаз.

– Слушай, а тебя самого учили убивать, Элсидан Прекрасный? – озарился неожиданной догадкой Алтан. – Да неужели…

Эл бесстрастно посмотрел на Черного и обнял Вирану. Он что-то тихо шептал, поглаживая ее напряженную ладонь.

– Конечно нет! Ранить и убивать – не одно и то же. Какая ирония! Ты мучаешь эту девочку, хотя урок следовало бы преподать тебе самому.

– Ну так преподай! – рявкнул Эл. Он тут же отпустил Вирану и вскочил на ноги. Воспитанная годами выдержка подвела – хорошо, что мастер Лангар этого не видел. Элсидан ловко подкинул меч, перехватывая рукоять прямо в воздухе. Алтан с ухмылкой наблюдал за плодами удачной провокации.

– Попробуй убить меня! Покажи, как сражаются насмерть! – Эл вышел на центр двора и принял боевую стойку. – На этот раз никаких отговорок! Сейчас я хочу увидеть настоящего тебя, сраный землепашец!

Он больше не пытался контролировать гнев, высвобождая эмоции, накопленные за все время их конфликта. Эл не думал ни об уязвлении гордости спутника, ни о чести касты землепашцев, представители которой наблюдали за происходящим со стороны. Медведь и его полная жена вышли на крыльцо, привлеченные криками со двора. Таких носителей Абсолютной Мудрости они встречали впервые! К сыну трактирщика присоединились его брат и сестра. Вирана уже очнулась и попыталась остановить Эла, но тот резким жестом приказал ей отойти. Алтан медленно спустился по ступеням, вынимая из ножен меч. Свободную руку он положил на навершие кинжала, подвешенного на поясе.

– Что ж, я не смею противиться воли лидера, – с натянутым бесстрастием произнес Черный, вставая напротив Эла. – Если хочешь узнать, что такое настоящий бой, бой насмерть, я преподам тебе урок, мальчик-который-никогда-не-убивал. Возможно, этот поединок станет последним в твоей жизни. Но лучше так, чем и дальше тешиться иллюзиями. Победитель навсегда покинет Ардию, проигравший будет гнить в этой земле.

Элсидан не стал дослушивать речь. Он дождался, когда противник примет боевую стойку и атаковал. Быстро, ложным выпадом. Алтан не дал сбить себя с толку: легко парировал удар и уколол в ответ.

Оба поединщика были без кольчуг, единственной защитой им служила плотная ткань гамбезонов. Вирана оставила попытки вмешаться и отошла в сторону, не успевая следить за бешеным темпом. Она не раз наблюдала схватки между Элом и Алтаном, но эта превосходила все предыдущие и по скорости, и по напряжению.

Черный будто обрел второе дыхание, он атаковал с особым азартом. Смертельный риск пробудил интуицию, обратил навыки в инстинкты. Вокруг мелькали призраки окровавленных тел, пахло гарью, подбадривали крики соратников. А против Алтана стоял сам Макан Гневный – проигравший сражение, но все еще смертельно опасный. Черный знал, что любая ошибка может стать последней, и это его только бодрило. Скользящий удар достиг цели, плечо Элсидана прочертила красная полоса. Алтан этого не заметил, продолжая атаковать. Ответный укол разорвал ему щеку, но даже захлебываясь кровью неистовый жрец шел вперед!

Серия ударов – и Эл, подобно своей ученице, с трудом отразил клинок у самой шеи. Теперь он только уклонялся, сдавая позицию за позицией. Поединок затягивался, и Элсидан понимал, что проигрывает. Но он хотел, он должен был убедиться…

– Как тебе это удалось, мальчик? – Лангар Жестокий недоверчиво коснулся острия, которое указывало в центр его грудины.

– Я был внимателен и быстр, наставник, – ответил четырнадцатилетний Элсидан, опуская клинок. – Именно так, как вы учили.

– На этот раз я не поддавался, – изумился мастер. – Не считаю себя выдающимся фехтовальщиком, но ни один воспитанник не побеждал меня так легко.

– Я старался, наставник. – Эл почтительно склонил голову, смущенный своим успехом. – Простите, если проявил несдержанность и выказал неуважение.

– Нет-нет, – усмехнулся Лангар. – Ну-ка, давай повторим. И не вздумай мне поддаваться! Хочу убедиться, что этот укол не был случайностью.

Следующие поединки Элсидан проиграл – но не потому, что поддавался. Он действительно не смог одолеть опытного фехтовальщика: искра интуиции не занялась огнем осознания. Шли годы, вспышки происходили все чаще и чаще. Постепенно Эл научился их улавливать и понимать. Воспитанник обладал превосходной наблюдательностью, распознавая порядок во всем, что творится вокруг. Когда мастер Лангар гневался, он одинаково изменялся в лице, начинал зацикливаться на фразах, впадал в нравоучительный тон. Первая девушка Эла смешно морщила очаровательный носик – всегда, когда пыталась его обмануть. Поначалу жреца это забавляло, но однажды он осознал, что юная прелестница обманывает слишком часто. Каждая мимолетная возлюбленная была по-своему прекрасна и неизменно читаема. Каждая, кроме Вираны. Элсидан научился читать друзей, врагов, хитрых торговцев на эшкебетском базаре, надменных воинов, увлеченных ремесленников, угрюмых землепашцев. Но наиболее полезным его умение оказалось на храмовой арене. Способность читать фехтовальщиков давала юному жрецу скрытое преимущество. Он не торопился выходить на бой, тщательно изучая особенности соперников. Лучшие из них были непредсказуемы. Такие бойцы не просто фехтовали, они выписывали клинками уникальные истории. В эшкебетском Храме их было меньшинство – Элсидан поименно знал братьев, с которыми связываться не стоит. Большинство же рано или поздно выстраивало собственную систему, основанную на сочетании физической формы, техники, и набора уловок. Если система приносила успех, она становилась привычкой. Каждое движение боец отрабатывал до совершенства и со временем превращался в отличного поединщика. До того момента, когда на арену против него выходил Элсидан. Эл не пытался превзойти отточенную систему противника. Он просто ее ломал.

Алтан сгруппировался и быстро раскрылся, вложив всю силу в единственный довершающий удар. На этот раз риска не было: соперник потерял равновесие и безвольно повалился на спину. Черный уже знал место его падения – он старательно подводил Эла к этой позиции, представляя, как все закончится. От столкновения с землей голова противника откинется, и смертельная комбинация завершится точным уколом в висок. Клинок рванулся к цели, но могучий выпад неожиданно встретил сопротивление. Острие уткнулось в талую грязь. В тот же миг Алтан получил сильный пинок в голень и потерял равновесие.

Перехватив инициативу, Эл действовал молниеносно. Противник еще не успел его накрыть, когда эфес даги врезался в раненую щеку. Одуревший от нестерпимой боли, Алтан упал на четвереньки. Элсидан с легкостью его опрокинул и насел сверху, лезвие кинжала коснулось шеи Черного. Эл понимал, что может получить предательский удар в бок, поэтому сильнее надавил на клинок: даже сраженный он перерезал бы врагу глотку. Но Алтан, казалось, прекратил сопротивление. Он безвольно выронил оружие и закашлялся кровью. Эл отпустил противника, поднялся на ноги и принял боевую стойку.

– Продолжим? – проговорил он осипшим голосом. – Я все еще жив.

Алтан Черный тяжело перевалился на бок, сплюнул в грязь сгустки багровой жижи. Его правый глаз над рассеченной щекой полностью заплыл, левый потерянно вращался, пытаясь сосредоточиться. Наконец он нашел Элсидана и вытаращился, наполненный кровавым безумием.

– Ты… – попытался заговорить Алтан, но разорванный рот комкал слова. – Ты… У-бей ме-ня.

Эл невозмутимо смотрел на окровавленного противника.

– Ты дол-жен у-бить ме-ня. – Черный с трудом шевелил губами, прижимая ладонью остатки щеки, – На-у-чись у-би-вать.

Силы его оставили, и Алтан без чувств опрокинулся на спину. Во дворе трактира царило гробовое молчание. Мертвенно бледные хозяева застыли на крыльце. Их дети раскрыли рты, изумленные кровавой развязкой. На другом конце двора молчала Вирана, чувство облегчения в ее душе сменилось холодком тревоги. Незаконное убийство жреца – тягчайшее преступление против Храма. Теперь им придется покинуть Ардию навсегда. Если, конечно, они успеют ее покинуть.

– Он дышит, – быстро проговорил Эл, склоняясь над Алтаном. – Трактирщик, помоги мне! Вирана, принеси сумку! Попробуем заштопать этого вояку.

Резкие слова пробудили завороженных зрителей. Фатар-Медведь сбежал со ступеней, помогая Элу поднять раненого жреца. Жена трактирщика быстро прогнала детей, а сама направилась на кухню разогревать воду. Вирана ушла в гостевую комнату за зельями и инструментами. Слаженные действия принесли плоды – уже через пару часов Алтан Черный был зашит и напоен целебным отваром, который приготовил Элсидан.

– Все, что здесь произошло, не должно покинуть этих стен! – строго сказала Вирана за ужином. Она угрожающе перевела взгляд с Медведя на его жену и присмиревших на лавке отпрысков. – Это особые дела Храма, вам лучше о них забыть. Вам лучше вообще забыть, что здесь останавливались жрецы. А чтобы память наверняка вас подвела, мы готовы поделиться милостью Храма.

Вирана потянулась к поясу и выложила на стол десять золотых корит. Медведь испуганно на нее посмотрел, понимающе кивнул, бережно сгреб со стола монеты и грозно зыркнул на семейство, подтверждая услышанное собственным авторитетом.

– Как думаешь, когда сойдут снега? – спросил у трактирщика Элсидан, чтобы прервать напряженную семейную сцену.

– С таким солнцем – через неделю, мудрейший, – поспешно ответил Фатар.

– Хорошо. К этому времени нужно поставить нашего спутника на ноги. Или хотя бы посадить в седло. Он должен исполнить волю Храма и своего наставника!

Эл подмигнул Виране, и она улыбнулась. Солнце за окном клонилось к закату, но холод не опускался: с востока дул теплый ветер, предвестник настоящей весны.

10

От «Серой Шкуры» и до самого Таната они добрались без происшествий. Алтан выглядел бледно, но упрямо держался в седле. Он практически не разговаривал, поверженному жрецу нечего было сказать. А возможно, виной тому была раненая щека, которая болела всякий раз, когда Алтан пытался раскрыть рот. Эл и Вирана наслаждались чудесно обретенной тишиной и обществом друг друга.

До самого города дорога вела через густые леса. Сквозь хвойные лапы проглядывал лазурный свод неба, украшенный пятнами облаков. На пути жрецам попадались небольшие селения. Землепашцы радовались гостям с востока – первым после зимы. Теплый прием воодушевил Эла. Он улыбался Виране, полагая, что ее задумка с морским путешествием не так уж и плоха. Однако чем ближе они приближались к Танату, тем хуже становилась погода. В паре дней пути от города спутники вновь ощутили ледяные порывы западного ветра. Небо затянула серая пелена, разродившаяся мелкой снежной крупой. Алтан Черный по прежнему молчал, но глаза его говорили о многом.

Возведенный у Каменной бухты Танат, по меркам Ардии, был небольшим городом. На землях, окутанных суровым дыханием Древнего моря, уживались немногие. Чаще всего это были те, кто любил холод, простор и свободу, а также их потомки, которые не знали другой жизни. Даже время здесь шло медленнее, размереннее, с особым достоинством. Над городскими стенами несокрушимой громадой возвышался Танатский Храм. К нему и направилась тройка спутников, рассчитывая получить кров и помощь у своих братьев. Тем не менее Элсидан был готов ко всему. Десять Храмов Ардии придерживались общего учения, однако духовное родство не делало храмовников единым целым. Преданность собственной земле, наставникам и личным амбициям зачастую выходила на передний план, порождая соперничество и даже вражду между городами. Мудрые архонты старались не обострять противостояние, поэтому излюбленным средством жрецов стали интриги. Опытные интриганы беспокоили Эла гораздо больше противников, вооруженных клинками. Они в совершенстве владели собой, прочитать их намерения было почти невозможно.

Глядя на Онафела Тихого, мастера Третьего Посвящения, Элсидан отчетливо понимал, что перед ним опытный интриган. Который с интересом изучает добычу, попавшую в его сети. Несмотря на подтянутое, жилистое тело, этот жрец выглядел слишком тощим и женоподобным. Утонченной стройностью он скорее походил на Вирану, чем на Эла или Алтана. Однако, по уверенным движениям и крепкой хватке, Элсидан распознал в Онафеле опытного бойца.

– Приветствую вас в Деонийском Храме, братья, сестра! – торжественно, но без лишнего пафоса проговорил мастер, когда воспитанники затворили за ними двери приемных покоев. – Здесь вы сможете получить все необходимое, чтобы продолжить свой путь, куда бы он не пролегал. Могу я узнать, что привело почтенных гостей в Танат?

«Гостей» Онафел произнес с особым нажимом. Эл слегка кивнул, обозначая, что понимает намек из уст «хозяина». Эшкебетского жреца вполне устраивало подобное отношение, оно никак не вредило их делу.

– Нам нужен корабль, чтобы добраться до Аст Хелефа, – сразу перешел к сути Эл. – Также необходимо восполнить некоторые припасы.

Онафел с пониманием кивнул, пристально изучая каждого из прибывшей троицы. Чуть дольше задержался на Виране, оценил ее красоту одобрительной улыбкой. Перевел взгляд на Алтана, бестактно осмотрел его изуродованную щеку. Померился взглядами с Элсиданом.

– Припасами мы вас обеспечим, – наконец заговорил танатец. – Но вот кормчего, который выйдет из бухты в сезон штормов, вы не найдете. Деонийские мореходы дорожат жизнью, а иноземцев в это время года у нас не бывает.

Онафел Тихий вновь замолчал, наблюдая за реакцией собеседника. Эл ответил невозмутимостью, соответствующей высокому положению. Он ждал, когда храмовник предсказуемо продолжит речь.

– Но вам ведь необходимо попасть в Аст Хелеф как можно скорее? – тактично предположил Тихий, не прекращая улыбаться. – И мне, как радушному хозяину, следовало бы помочь почтенным гостям в этом непростом деле.

– Эшкебетский Храм будет признателен за помощь, оказанную его мастерам.

– Ну разумеется! Я думаю, мы сможем помочь друг другу.

Элсидан сообразил, к чему все идет, но не торопился прерывать собеседника.

– Я не знаю, какие дела у вас есть в Аст Хелефе, да мне это и не интересно. – Онафел оставил церемониальный тон и указал на стулья у изразцового камина. – Но наш Храм имеет в этом городе одну неразрешенную проблему. Проблему когда-то звали Алеран Смелый Танатский, мастер Четвертого Посвящения, почтенный Призывающий и советник Высокого жреца. Недурно, да? А сейчас произносить это имя в стенах Храма запрещено. Догадываетесь, почему?

– Отфтупник, – с трудом прошепелявил Алтан. – Я флыфал о нем.

– Неужели наши беды известны на всех землях Ардии? – с притворным сожалением развел руками Онафел. – Действительно, в свое время имя этого отступника звучало громко. Но однажды он решился на предательство и бежал в Рун Аер, где раскрыл дикарям сокровенные тайны Ардии. Кроме того, он попрал путь Абсолютной Мудрости, поставил свои желания выше интересов Храма, презрел смирение, послушание…

– Я понял, что это очень плохой человек, не стоит перечислять все его преступления, – бестактно перебил Эл. – Но чем мы можем помочь? Вам следовало бы спросить с его наставника, который воспитал такого негодяя.

– Следовало бы, да не получится. Отступник убил своего наставника.

– Какая жалость. Так чего ты хочешь от нас? – Эл намеренно позволил себе дерзость, но Тихий пропустил ее мимо ушей. Он держался слишком хорошо, и Элсидана это раздражало.

– Я хочу, чтобы вы убили Алерана Смелого, – четко проговорил Онафел.

Повисла неловкая тишина.

– И больше ничего? – усмехнулся Эл. – Просто так взяли и убили?

– Как и следует поступать с каждым отступником, не правда ли? – на этот раз Тихий говорил без тени усмешки, пристально всматриваясь в собеседника.

– Но почему ваш Храм до сих пор этого не сделал? Полагаю, отступник бежал в Рун Аер не вчера. Один ваш приказ, и Гильдия Воинов с ним расправится, где бы этот Алеран не скрывался. Оборвать жизнь единственного человека – что может быть проще?

– Мои братья тоже так полагали, – согласно кивнул Онафел. – Но мы не можем добраться до этого отступника уже более семи лет. Он не скрывается, нет! Живет в Аст Хелефе, утопая в роскоши, ни в чем себе не отказывая! Однако прикончить его нам до сих пор не удалось.

– Не могу в это поверить, – отмахнулся Эл. – Ты ведешь игру, в которую решил втянуть иноземных храмовников. Чтобы не запятнать репутации Таната. Но эта игра не для нас, Онафел. Не утруждай себя уговорами.

– И не подумаю, – пожал плечами Тихий. – Это ведь вам нужно попасть в Аст Хелеф, не мне. В ближайший месяц туда отправляется только один корабль, который снаряжает Храм и Гильдия Воинов. Ты прозорлив, и наверняка догадаешься, с какой целью он туда отплывает. Но свободных мест на нем нет. Во всяком случае, для простых путешественников.

– Фколько фоинов на его бохту? – неожиданно вмешался Алтан.

– Сотня, все гребцы, – быстро ответил Онафел. – Если передумаете, я постараюсь все устроить. Вашу прелестную спутницу мы избавим от тягот, она займет место рядом с кормчим.

– Мы потумаем. – Черный выразительно посмотрел на Эла. – Ответ путет к фечеху.

11

Танатские храмовники разместили их в просторной гостевой с видом на бушующие воды Каменной бухты. Элсидан с тревогой гадал: если в заливе волны столь свирепы, что ждет их в открытом море? Но сейчас его больше занимало другое. Эл и Вирана с подозрением смотрели на Алтана, который совершенно непредсказуемо проявил инициативу.

– Так о чем мы должны подумать, Алтан? – с легкой издевкой поинтересовался Эл, когда они удобно расположились на широких кроватях. Элсидан сильно устал. Он хотел есть, спать и Вирану, но деонийцы выделили им общую комнату, поэтому о близости с любимой пришлось забыть. К счастью, кровати здесь было две. По взаимному согласию отдельное ложе занял раненый.

– Я флыфал пхо Алефана Фмелого, – медленно начал Черный. – Это не пхостой отфтупник.

– Это невыносимо! – закрыла уши Вирана.

– Нифего не потелаеф, – прошепелявил Алтан, кивая на Элсидана. – У него пыла фофмофнофть меня упить.

– Ближе к делу, – нетерпеливо бросил Эл. – Ты флыфал про Алерана, это мы уже поняли. Кто он такой, и о чем нам нужно думать до вечера?

– Алефан Фмелый – тофтойный фелофек. Я пыл ф ним пот Ахиятом.

– Под Ариятом? Во время Ардихорийского восстания?

– Та.

– Тогда он еще не был отступником?

– Та.

– И что же толкнуло его на предательство?

– Я не фнаю. Я фнаю только, фто это тофтойный фелофек, котохый помофет нам попафть в Кетмению. Алефан Фмелый пыл моим тхугом. Хохофым тхугом.

– Он был твоим другом десять лет назад! – возразил Эл. – Еще до того, как предал Храм. С чего бы ему нам помогать? К тому же не забывай – нас отправляют в Аст Хелеф не вспоминать ваши славные деньки. Обрадуется ли твой друг, если узнает, что ты пришел его убить?

– Мы толфны фоглафитьфя, – с трудом, но настойчиво проговорил Алтан. – Фейфяф глафное попафть ф Афт Хелеф. Там я фмогу ффе хефыть!

Элсидан покачал головой и обратился к замершей в его объятьях Виране.

– Отправиться по морю было твоей идеей, – напомнил он. – Теперь у нас немного вариантов. Подождать пару месяцев, когда шторма прекратятся, а судоходство возобновится. Или согласиться на авантюру деонийцев и довериться нашему спутнику, который «все решит» в Аст Хелефе. Любой из этих вариантов одинаково плох. Что скажешь, любимая?