Частица бога. Том1

Впрочем, для посланника жрецов – высшей касты ардийского общества – подобные сложности были скорее вызовом, чем проблемой. Сосредоточенные на умственном и духовном развитии, храмовники не забывали и о физической форме, их совершенные тела вызывали восхищение даже у воинов. В свои двадцать пять лет Элсидан был готов к испытаниям, непреодолимым для обычного землепашца. С самого детства он осваивал искусства фехтования и рукопашного боя. Эл превосходно владел ардийским мечом, считаясь одним из лучших поединщиков Эшкебета. Совсем недавно он это подтвердил, когда вновь одолел на арене Алтана Черного, мастера Второго Посвящения и прославленного рубаку. Несомненно, Эл был уверен в своих силах.

По приказу наставника, Зевил занялся поиском лучшего снаряжения, которое мог предложить Эшкебетский Храм. Элсидан намеренно выбрал легкую, но прочную кольчугу, ее уязвимости компенсировал длинный гамбезон. Доверяя собственным навыкам, жрец вооружился узким ардийским мечом и парой кинжалов под левую руку. Эл намеренно отказался от большего, он не желал раздражать и провоцировать окружающих. Особое внимание жрец уделил подбору средств для выживания. Их набралось на две вместительных сумки, которые обременили бока благородного ардийского скакуна. К седлу был приторочен охотничий лук и несколько бурдюков с водой. Также Элсидан не поскупился на золото: доверху набил монетами поясной кошель. Через пять дней приготовления были полностью завершены.

Изначально Эл думал выдвинуться на восток, по направлению к аллитанийскому городу Герхелиат. Оттуда на север, вдоль русла Корианары, до самой столицы Рун Аера. И дальше, к порту Аст Хелеф, откуда часто ходили суда в Кетмению. Однако Вирана выбрала более безопасный путь. Она предложила направиться в самый западный город Ардии – Танат, чтобы добраться до Аст Хелефа по морю. Ледяные шторма пугали Вирану меньше переменчивой милости степняков-велизаров. При западном ветре морской путь экономил им больше недели, поэтому Элсидан легко согласился на предложение.

Оставалось решить последнюю проблему. Лангар Жестокий потребовал, чтобы в странствии Эла сопровождал ненавистный соперник Алтан Черный. Но если уж воспитанник осмелился забрать с собой любимую, что помешает ему просто забыть нежеланного спутника в Эшкебете? Едва ли сам Алтан из-за этого расстроится! Да и Вирана наверняка порадуется, что рядом не будет лишних глаз.

Вирана… Она должна уйти неожиданно и быстро. Исчезновение видной воспитанницы заметят сразу. Станут ли храмовники их преследовать, или просто признают Вирану отступницей? В любом случае она свой выбор сделала, и теперь ее вызволение для Эла – дело чести. Лучше всего будет покинуть город поочередно, с разницей в несколько дней, заранее уговорившись о месте встречи…

5

– Где ты пропадал? – Вирана сидела на мшистом камне, беспечно покачивая ногой в высоком сапоге. – Я торчу здесь уже несколько часов, хотя именно ты должен был меня встретить!

– Я присматривал место для ночлега. – Эл виновато склонил голову и поцеловал ее в щеку. – Храмовники скоро начнут поиски, поэтому первое время мы должны быть особенно осторожны. Как все прошло?

– На удивление легко. – В голосе Вираны все еще звучали раздраженные нотки. – Будто бы Храм сам меня отпустил. Лангар Жестокий очень хитер. Он мог устроить мой побег, чтобы тебя испытать.

– Ты даже не допускаешь, что это я все отлично продумал? – улыбнулся Эл. – Не будем испытывать судьбу, тебя уже наверняка хватились! Недалеко отсюда есть прелестный озерный грот, там можно укрыться на пару дней. Вода смоет следы, но придется обойтись без огня. Ты же согреешь меня теплом своей любви?

– А лошади? – не разделяя игривого настроения, поинтересовалась Вирана. – Куда ты думаешь спрятать пару скакунов со всей поклажей?

– В том гроте места хватит для всех. Не переживай, я специально выбрал самые спокойные особи. Их ржание нас не выдаст, а остальные звуки скроет шум воды. Доверься мне, любимая, я все продумал. Но нам определенно стоит поторопиться!

Вирана одарила жреца испытывающим взглядом, ловко соскочила с камня и направилась к своей лошади. Эла восхищали совершенство ее фигуры и грациозность движений. Он представил, как выглядят их тела в минуты страсти. Воображение пробудило желание: Эл вдруг почувствовал, насколько соскучился по Виране всего за пару дней вынужденной разлуки. И лишь усмехнулся, вспоминая слова Лангара об испытании расставанием. «Вот вы и испытывайте свои чувства расставанием, мастер! – улыбнулся в душе Эл. – А я найду более приятные способы».

Озерный грот и вправду оказался просторным, пара человек с лошадьми чувствовала себя здесь свободно. Вход в пещеру надежно скрывали прибрежные заросли, да и вода подступала к самой расщелине. Удивительно, но столь удобное убежище не было занято, на песке отсутствовали следы людей или животных. Под каменным сводом царил успокаивающий полумрак, расчерченный сетью водяных бликов.

– Чудесное место! – Вирана сладко растянулась на песке, пока Эл успокаивал лошадей. – Всегда восхищалась красотой нетронутой природы. Как думаешь, могла такая прелесть возникнуть случайно, или это чья-то работа? Был ли у нашей пещеры незримый создатель?

– Мы узнаем это, когда я найду – или не найду – частицу бога! – широко улыбнулся Эл, пристраиваясь рядом. – Впрочем, едва ли это дело его рук. Я читал, что кетмены уродливы, а сама Кетмения мрачна, как и ее Музерату. Не думаю, что творец чудовищ вдруг создал этот прекрасный грот!

– А кто создал меня? – с усмешкой спросила Вирана, стягивая сапоги. – Ты не раз говорил, что я – одно из самых совершенных творений под этим небом. Неужели моя красота получилась просто так? Или тут тоже потрудился невидимый скульптор?

Эл ничего не ответил, привлекая ее к себе. Теплый аромат женских волос усилил желание, и без того овладевшее всем его естеством. На ложе из песка и одежды они стали единым целым, нарушая покой грота волнующим ритмом. Угроза преследования, мысли о преступлении запретной черты распаляли сердца влюбленных особой страстью. Каждый стремился к кульминации и каждый мечтал, чтобы время остановилось. Но время шло своим чередом, и кульминация наступила неожиданно – как для Эла, так и для Вираны.

– Вы еще не закончили? – Насмешливый голос разнесся под сводом грота с гулом колоколов Высокой Башни. – Я – уже!

Любовники встрепенулись, разрывая объятья. Эл удержался от инстинктивного желания прикрыть Вирану, он был достаточно опытен. Первым делом жрец схватился за меч, притороченный к седлу невозмутимого рысака. Мгновением позже он замер в боевой стойке, острие клинка целило в сторону говорящего. Вирана встала рядом с оружием наготове.

Человек, подпирающий плечом арку входа, резких движений не совершал. Он неспешно перевязал штаны, подтянул ремень и вальяжно вступил под свод пещеры, с усмешкой разглядывая обнаженную пару.

– Вы красиво смотритесь вместе, – серьезно подметил возмутитель спокойствия. – Жаль, что не могли полюбоваться случкой со стороны. Мне вот понравилось.

Растерянность на лице Эла сменила гримаса гнева.

– Будь ты проклят! – взревел он, теряя воспитанное самообладание. – Я убью тебя прямо здесь, грязный ублюдок!

Эл рубанул накрест – острие меча зацепило каменный свод, высекая искры. Вирана предусмотрительно отступила в сторону.

– Поранишь меня – приговоришь себя, Элсидан, – невозмутимо отметил прибывший, скрещивая на груди руки. – Я исполняю волю Храма. Следую наказу мастера. Переступаю через гордость, отправляюсь на край света с таким засранцем…

– Замолчи! – Эл шагнул вперед, клинок застыл в трех пальцах от шеи вторженца.

– А что же наделал ты? – На широком приплюснутом лице проступила кривая улыбка. – Пошел против воли наставника, сбежал из Эшкебета, спрятался в какой-то грязной пещере. По поводу девки не осуждаю, девка красивая. Хорошо, что ты ее взял.

– Нет, Элсидан! – Вирана ловко перехватила его запястье. Несмотря на внешнюю хрупкость, хватка ее была сильной и уверенной. Эл потерял равновесие, меч рассек воздух над ухом противника. На этот раз тот все-таки отпрянул, прикрывая лицо ладонью.

– Хорошо что ты взял с собой девку, – повторил он уже серьезно, без издевки. – Каждому дураку полезен человек, который вовремя удержит его руку.

– Жаль, что у тебя нет такого человека, Алтан. – Эл с трудом смерил гнев, а в мыслях поблагодарил Вирану за своевременное вмешательство. – С твоего позволения я оденусь, тогда мы продолжим беседу. Надеюсь, в следующий раз ты успеешь вытащить меч, и мне не придется убивать безоружного.

6

– Каким чудом ты попал в Храм, Черный?

Сомнения в принадлежности к касте – тягчайшее оскорбление для любого ардийца. Кроме Алтана Черного. Нельзя сказать, что насмешки братьев-храмовников оставляли его равнодушным. В юности он жестоко калечил обидчиков, отстаивая доброе имя на поединках. Но с каждым годом сомневающихся становилось все больше – Алтан не сумел бы наказать их всех. Еще хуже оказались трусы, предпочитающие честной схватке красивую ложь. Осознание этого далось жрецу тяжело, принятие неизбежного прошло куда легче. Изгой научился отвечать на оскорбления смирением или ответной насмешкой. Наставник признавался, что гордится его выдержкой, однако внутри себя Черный так и не обрел желанного успокоения. С каждым годом Алтан все больше сомневался: а не совершил ли Призывающий ошибку?

С момента основания ардийское общество было разделено на три касты: жрецов, воинов и землепашцев. Несмотря на признанное равенство, влиятельность каст была неравнозначна. Лишь один из нескольких десятков детей становился воином – профессиональным бойцом, посвящающим жизнь служению Ардии. И лишь один из сотен призывался в Храм. Храмовники управляли всей жизнью ардийцев, устанавливали законы и творили правосудие.

Высокое положение имело свою цену: воины и жрецы не могли создавать семьи и владеть имуществом, их дети отдавались на воспитание землепашцам. Земля же дарила мастерам свежую кровь. Принадлежность к касте определял особый класс жрецов – Призывающие. Под их присмотром каждый пятилетний ребенок проходил череду испытаний. Чаще всего дети оставались в семье и продолжали дело родителей, но те, кто доказывал Призывающим свою исключительность, принимались на службу в Гильдию или Храм.

Алтану Черному повезло: к изумлению родителей, Призывающий определил их ребенка в касту жрецов. В родном поселении пышно отпраздновали это чудесное событие. Мальчик навсегда запомнил крепкие, натруженные руки отца, поднимающего его над ревущей толпой. Простой землепашец испытывал сложные чувства: печаль и гордость смешались в его глазах. А еще в памяти мальчика осталось лицо Призывающего – бледное и совершенно бесстрастное. Алтан провел в Храме тридцать лет, но так и не овладел подобной невозмутимостью.

Впрочем, это была не единственная премудрость, которая ему не давалась. Мальчик стал юношей, юноша – мужчиной, но Алтан по-прежнему не обрел смирения, выдержки, рассудительности и хладнокровия. Удивительно, но его наставник не переживал из-за провалов горе-воспитанника. Лирил Хитрый советовал больше практиковаться, воспринимая неудачи как бесценный опыт.

В чем Алтан несомненно преуспел, так это в фехтовании на ардийской паре и рукопашном бое. Война манила его, как дурман, и однажды заветная мечта осуществилась: на южных землях вспыхнуло Ардихорийское восстание. Черный прошел его от начала до конца, истребляя отступников с особым задором. Он же был среди тех, кто громил последний оплот врага. В честном поединке Алтан сразил одного из лидеров восставших, Макана Гневного. Тогда мастер Лирил впервые склонил перед ним голову. Эта победа прославила жреца на всю Ардию. Храм приветствовал своего героя, и больше никто не смел над ним насмехаться.

Пока однажды на арену не вышел молодой воспитанник Лангара Жестокого – Элсидан Прекрасный. В первом же поединке смазливый юнец обезоружил титулованного соперника! Алтан Черный был в ярости, но воспринял то поражение, как досадную случайность. Однако во втором, третьем и всех последующих поединках талантливый выскочка неизменно одерживал верх. Даже при полном превосходстве Черного Элсидан как-то выкручивался, чудом вырывая победу.

С поражениями уходила уверенность. Алтан так и не нашел признания среди жрецов, но теперь все сомневались и в его воинских качествах. «Алтан-землепашец!» – как-то подхватила толпа, и ему нечего было на это возразить. В попытках доказать превосходство, Черный искал все новые и новые поводы для поединков с Элсиданом, выползая с арены со свежими ранами. Он по-прежнему превосходил в мастерстве большинство фехтовальщиков, но соперничество с Элом превратилось для Алтана в навязчивую манию. Только эта победа могла спасти его репутацию!

Лирил Хитрый бесстрастно наблюдал за страданиями воспитанника, не вмешиваясь в затянувшееся противостояние. Поэтому предложение отправиться на восток Алтан Черный воспринял с недоумением. А когда узнал, кому он будет подчиняться, жрец пришел в ярость.

– Это полное дерьмо, мастер! – ревел он прямо в лицо наставнику Лирилу. – Даже отбросив нашу вражду – у мальчишки нет опыта, чтобы мне приказывать! Я сражался с тобой под Ариятом, резал ардихорийцев, вырывал у повстанцев клочки земли, обливаясь кровью! А теперь надо мной будет стоять какой-то выскочка?!

– Я и мастер Лангар уже все решили. – Лирил Хитрый сохранял демонстративное равнодушие. – Для тебя это станет идеальным выходом из сложившейся ситуации.

– Дерьмовой ситуации!

– Более чем, мальчик мой. Более чем. Мне горестно наблюдать, как Эшкебетский Храм губит твои лучшие качества. Увы, это не твое место. Тебе тесно в стенах его традиций и законов. И выходов из «дерьмовой ситуации» не так уж много. Например, ты можешь погибнуть в очередной схватке с Элсиданом. Однажды он промахнется или умышленно оборвет твою жизнь. Храм простит это талантливому воспитаннику, не сомневайся!

Также ты можешь поглубже засунуть свою гордость и совершенствоваться в смирении, как и большинство братьев, которых ты презираешь. Кстати, очень напрасно: среди них полно людей гораздо достойнее тебя.

А еще ты можешь покинуть Храм и найти себя в огромном мире, что раскинулся за его стенами. Ты понесешь миру наше учение, нашу волю. Отрицание предрассудков, стремление к Абсолютной Мудрости. Далеко не каждый жрец удостаивается такой чести за всю жизнь.

– Это великая честь для меня, мастер, – после тактичной паузы признался Алтан. Он сумел совладать с гневом, но не смирился с несправедливостью. – Я готов отправиться на восток с учением Храма, но в одиночку, как и подобает уважаемому Просветителю! Просветитель не может странствовать со своим врагом! Насколько искренним будет просвещение, когда все мое нутро клокочет при виде этого выскочки?!

– У Просветителя не бывает врагов, – серьезно указал ему Лирил. – Знание непредвзято и флагов не различает. Если не можешь договориться со своим братом-жрецом, как ты собрался нести учение чужеземным народам, другим расам? Если личные обиды для тебя важнее общего дела, о каком наставничестве невежд может идти речь?

– Я понимаю мастер. – Алтан покорно склонил голову. – Твои суждения исполнены мудрости, но моя неприязнь к Элсидану Прекрасному особенно велика. Я слишком слаб и несовершенен. Я не смогу.

– Сможешь, ведь Призывающие не ошибаются, не так ли? – Лирил с вызовом глядел на воспитанника, намеренно задевая старую рану. – Посмотри, во что превратила моего лучшего фехтовальщика ненависть к какому-то мальчишке! Ты жалок и уязвим, Алтан Черный. Презрение, которое ты испытываешь к окружающим – это презрение к самому себе, к собственной несостоятельности и несовершенству. Препятствуя моей воле, ты и дальше будешь себя разрушать. Элсидан Прекрасный отправится на восток, за новыми победами, а ты так и останешься в тени его превосходства.

– Ты не оставляешь мне выбора, мастер Лирил.

– Выбор есть всегда, но я предлагаю тебе лучший выбор. Сдержи свою горделивость, признай лидерство Элсидана Прекрасного и отправляйся с ним на восток. Молодой Эл и сам не обрадуется такой компании. Тем лучше. Его тщеславию и самодурству ты противопоставишь смирение и богатый опыт.

– Он наверняка захочет меня прикончить, – пожал плечами Алтан. – Но это не самое страшное. Я исполню твою волю, наставник, каким бы дерьмом она не была. Первым, кому я понесу наше учение, станет Элсидан.

– Это мудрое решение, мой воспитанник. – Лирил Хитрый одобрительно кивнул, пропуская сарказм мимо ушей. – Убежден, что ты еще не раз поблагодаришь меня за обретенную свободу.

– Я и без того свободен, – усмехнулся Черный. – Мне необходимо признание! Признание того, что я по праву принадлежу к своей касте. Хотя бы для себя самого.

Мастер Лирил молчал, и лицо его было непроницаемо.

7

– Так зачем тебя сделали жрецом, Алтан? – переспросил Эл. – Куда смотрел Призывающий? Ты же истинный воин! Свирепый, бестактный, тупой. И мечом неплохо владеешь. Что тебе делать в Храме с его мрачными залами, скучными форумами, пыльными библиотеками?

– Кто-то же должен присматривать за умниками вроде тебя, – с показным равнодушием предположил Алтан, поудобнее устраиваясь на песке. – За предателями, которые ради смазливой девки готовы пойти против воли наставника. За дураками, которые размахивают мечом, не думая о последствиях.

– Ты действительно отправишься с нами на восток? – вмешалась Вирана. Она только присмирела в объятьях Эла, но теперь вновь встрепенулась.

– Это мой долг, – пожал плечами Алтан. – Если наставник приказал сопровождать засранца, так тому и быть.

– А ты бы мог исполнить свой долг подальше от нас? – предложила Вирана, испытывая его взглядом. – Отправляйся на восток своим путем! Твой наставник никогда не узнает, нашел ты нас, или нет. Приплыл в Кетмению с нами или в одиночку.

– Так значит мы плывем в Кетмению! – оживился Черный. – Хитрый мастер не посвящал меня в подробности. На восток – значит на восток. Но, насколько я помню, Танат находится на западе, а ледяные шторма в это время года особенно опасны. Почему вы не отправились к рунам по суше, через Велизарию? Прибыли бы в Аст Хелеф к началу лета, когда погода на море переменится. А там и до Кетмении рукой подать.

– Потому что у велизаров слишком крутой нрав и нездоровая страсть к чужому золоту, – с расстановкой произнес Эл, опережая Вирану, которая уже готовилась сорваться на грубость. – Потому что мы не желаем прорубать себе путь. Чем тише все пройдет, тем лучше для нашего дела.

– Предположим, мне совершенно наплевать, о каком деле ты говоришь. – Алтан с любопытством уставился под свод пещеры. – Но послушай сюда, мой мудрый лидер. С велизарами можно договориться, с ледяными штормами – нет. Каждый сезон Древнее море собирает жатву из смельчаков, презирающих силу стихии. Я не спешу оказаться в их числе.

Эл молчал.

– Да брось, Элсидан Прекрасный! – пристально посмотрел на него Черный. – Ты же смелый парень! Надменный выскочка, самовлюбленный засранец, но в отваге тебе не откажешь! Уж я-то умею читать по глазам: на арене ты никогда не трусил! И вдруг испугался каких-то степняков? Смуглых уродцев, торгующих конским дерьмом? Боишься встретить среди них достойного фехтовальщика?

– Замолчи, идиот! – На этот раз Вирана не сдержалась, хотя Эл и не пытался ее заткнуть. – Ты представления не имеешь, кто такие велизары, и на что они способны! В Доардии хорошо знают это лживое, коварное, поганое племя! И да – о, да! Они любят золото! А также чужестранцев, которые им богаты. Если мы и сумеем добраться до Рун Аера, то нам придется ночевать на земле, а пропитание искать в лесу. Потому что велизары не оставят тебе и вела на постоялый двор!

– Вот дерьмо, – усмехнулся Алтан, глядя на разгоряченную девушку и ее безучастного спутника. – Так это была ее идея? Отправиться в Аст Хелеф морем? Хорошего советника ты себе выбрал, Элсидан! Похоже, эта девка лучше тебя знает, зачем мы идем в Кетмению!

– Туда идем мы! – бросила Вирана с нажимом на последнее слово. – Ты же можешь ехать на восток через Герхелиат и Велизарию, только спрячь золото понадежнее. С такой фантазией наверняка найдешь самое укромное место.

Алтан уже улыбался во весь рот. Эл нехотя разомкнул объятья и сел на песке, жестом приказывая им прекратить.

– Мы проследуем в Аст Хелеф морем, из Таната, – небрежно приказал он. – Алтан Черный отправится с нами. Ардию нужно покинуть вместе, дальше наши пути расходятся.

– Я не потерплю рядом с собой этого извращенца, тем более на одном корабле! – Вирана в гневе вскочила на ноги, едва не задев головой каменный выступ. – Я не желаю видеть его уже сейчас! Это невыносимо, Эл!

– Брось, сестра, – примирительно поднял руки Алтан. – Где твое самообладание? Чему тебя учили в Штерхтском Храме? Я и сам не в восторге от вас двоих, но воля наставника заставляет меня сдерживать рвотные позывы. До Аст Хелефа – так до Аст Хелефа. Я торжественно клянусь умерить собственную мерзость, скрыть ее от твоих прекрасных глаз. Кстати, как там тебя зовут?

Вирана бросилась на обидчика, однако Элсидан ее удержал; мягко, но крепко прижал к себе.

– Я не прощу тебе этого, Эл! – гневно прошептала Вирана. – Я запомню, как ты со мной поступил! Кого предпочел мне!

– Смеркается, – заметил Черный, выглядывая из пещеры через зеленые заросли. – И холодает. Самое время развести огонь.

– Огонь нас выдаст, – возразил Эл. – Храмовники легко обнаружат убежище.

– Какие храмовники? – удивился Алтан. – Кому мы нужны? Только не говори, что вы скрываетесь здесь от погони!

Эл и Вирана смотрели на него с искренним недоумением.

– Не будет никакого преследования, – ухмыльнулся Черный. – В Храме знают о твоей выходке. Знают об исчезновении девчонки и о том, как ты про меня забыл. В Храме знают все. Высокие жрецы отпускают тебя, Элсидан. И тебя, злая красавица. Я как раз собирался вам это передать. Давайте уже разводить огонь, сейчас околею!

8

Деония встретила их порывами ледяного ветра и хлопьями снега, все вокруг затянула непроглядная белая пелена. По эту сторону Гальдорийского хребта весна еще не пришла, бескрайние леса по-прежнему сковывала зимняя стужа. Трое путников плотнее закутывались в плащи, мысленно проклиная застигшую их непогоду. Мостовую укрыли сугробы, лошади утопали в снегу по грудь. Всадники спешились, чтобы облегчить и без того незавидную участь своих скакунов. В какой-то момент Элсидан испытал незнакомое чувство отчаяния. Однако судьба оказалась к ним благосклонна: невидимая дорога вывела жрецов к небольшому трактиру, затерянному посреди густого леса. Крыши бревенчатых изб едва выглядывали из-под снега, но внутренний двор был расчищен, будто кто-то намеренно и терпеливо его убирал. Ощутив под ногами твердую землю, Эл испытал невероятное облегчение. Он помог спутникам преодолеть снежный завал и торопливо направился к широкому крыльцу. Дверь отворилась еще до того, как Элсидан успел подняться по лестнице.

– Приветствую вас! – проревел хрипловатый бас в тщетной попытке заглушить вой бури. – Сейчас приму лошадей!

Не дожидаясь, когда это произойдет, Эл, Вирана и Алтан оставили скакунов у коновязи, рядом с обледеневшей поилкой. Сами жрецы поспешили подняться в избу. Главный ее зал был хорошо протоплен благодаря широкому очагу. Внутри не было ни души, покой нарушал лишь треск горящих поленьев. Вирана присела за стол и бессильно уронила голову на руки.

– Ардия богата своими красотами. – Алтан занял место напротив, застывшая челюсть подчинялась ему с трудом. – Но Деония, несомненно, самая дерьмовая изо всех десяти земель! Здесь есть только леса, холод и говорящие медведи – типа того, что встретил нас на пороге. Элсидан, ты еще не пожалел о решении отправиться в Танат? По пути в Герхелиат нас встречали бы сочные луга, грудастые девки, изысканные яства и теплые ночи. А здесь мы окоченеем прежде, чем доберемся до побережья. Я уже начал прощаться с жизнью, когда отказали пальцы на руках!

Эл молча устроился рядом с Вираной. Он никогда не бывал на западе дальше Гаспата – города на краю Ирнийского плато. Загадочная Деония манила жреца сплошным зеленым ковром, что застилал низину до самого горизонта. Скрытая кронами и укутанная туманами земля вдохновляла благородной гармонией, представлялась одной неразгаданной тайной. После чудесного спасения из снежной бури Эл наконец-то нашел разгадку: иной красотой лучше любоваться издалека. Проживая на возвышенностях к востоку от Гальдорского хребта, жрец не имел представления о настоящем холоде. О суровой деонийской зиме, которая никогда не уходила с этой земли до конца. Путешествие на корабле уже не казалось ему хорошей затеей: на море негде будет укрыться от ледяных ветров. О чем думала Вирана, когда ему это предлагала? О чем думал он, когда с ней соглашался?