скачать книгу бесплатно
– Прости Майлз, – повинился ведьмак. – Надо было позвонить. Ты себе представить не можешь, как я рад встретиться с тобой.
– Могу брат, ещё как могу. Все скучают по тебе, только о тебе и говорят.
Боковым взором Павел заметил движение слева – некий полноватый ведьмак с гневным видом, разогнав гостей на своём пути, решительным шагом устремился к выходу. От зорких глаз Соломона это обстоятельство тоже не скрылось, вмиг лицо его посуровело, он перевёл взгляд на группу других ведьмаков стоящих недалеко от них. У Павла закралось тревожное подозрение, что эти ведьмаки связаны с покинувшим зал ведьмаком – это вытекает из одинакового выражения на их лицах.
– А это что за мальчуган? – непринуждённо спросил Майлз.
– Мой приёмный сын, – вновь улыбнулся Соломон.
– Серьёзно? – с тихим восторгом выдохнул темнокожий мужчина.
Павел слегка покраснел.
– Ну, малой, давай знакомиться, я Майлз, – радостно воскликнул мужчина, сев на корточки рядом с Павлом и протянув ему руку в знак приветствия.
– Я Павел, – тихо произнёс мальчик, отвечая на рукопожатие.
Рукопожатие крепкое, уважительное. Мальчик удивился непринужденному дружелюбию, с которым к нему отнёсся этот человек. Они только познакомились, а этот мужчина уже смотрит на него как на родного человека. Мальчик внимательней рассмотрел собеседника. Майлз высокий, стройный, с короткой стрижкой. На вид ему дашь лет сорок. Лицо его приятно на вид, но немного осунувшееся. Кисти рук у него чуть длинноваты и чем-то похожи на руки врача.
– Скажи мне Майлз, как тётушка себя чувствует? – спросил Соломон.
– А что сам спросить у неё не хочешь?
– Ты знаешь, что я не могу этого сделать.
– Сол, она уже давно тебя простила, сам же знаешь, она не может долго злиться на своих детей, – Майлз выпрямился.
– Я это знаю, но кроме чувств у неё есть и принципы.
– Да, – с досадой выдохнул собеседник, – она в упрямстве любого превзойдёт. Но если тебе станет легче от этого, то знай, что она тобой интересуется. Раньше она запрещала о тебе говорить в её присутствие, потом стала делать вид, что этого не замечает, а последние годы сама о тебе спрашивает. Хотя при этом делает вид, что ей это неинтересно, но ты же её знаешь.
Они весело проговорили несколько минут. Соломон словно бы расцвёл на время разговора, но вот двери в зале стали открываться и многочисленные толпы гостей хлынули дальше.
– Канцлер послал меня сообщить вам, что он будет рад, встретится с вами до начала заседания, – поведал им незнакомый молодой человек.
– Скоро мы прибудем, – спокойно отозвался Соломон.
Юноша низко поклонился, развернулся и сразу удалился из зала.
– Я провожу вас? – предложил Майлз.
– Буду рад, – улыбнулся светловолосый ведьмак.
Вышли из зала, маневрируя между гостей, прошли метров сто, ступили в незнакомый холл. Ещё на подходе Соломон посуровел, в синеве под очками заискрило раздражение. Мальчик бросил взгляд вперёд, увидел на другом конце холла троих крепких мужчин у подножья широкой лестницы, все в одинаковых доспехах. Во главе стоит молодой мужчина с прекрасной осанкой, очевидно командующий этой группой. Поодаль от них стоит тот самый полноватый ведьмак, что выскочил недавно из зала, на лице его красуется неприятная самодовольная ухмылка, руки скрещены на груди. Дурное предчувствие обожгло сердце Павла. Судя по виду, незнакомцы поджидают кого-то.
– Приветствую вас Соломон, – громко провозгласил глава группы. – На правах начальника охраны могу я узнать, куда вы направляетесь?
– Это не твоё дело Агафон, – металлическим голосом произнёс Соломон.
Агафон прищурился. Повисла пауза, а с ней и напряжение.
– Мне стоит напомнить вам, – более суровым тоном начал он, – что сейчас передвижения по замку ограниченны для лиц не входящих в Круг.
Майлз сжал губы, разочарованно покачал головой.
– Это мой гость, – твёрдо заявил Соломон.
– Я это понял и буду рад, если ваш гость с удовольствием проведёт время здесь, но не там. Скоро начнётся заседание, а вы знаете о мерах безопасности.
– Меры безопасности допускают посещение гостями верхних этажей в присутствии членов Круга.
– Так и есть, но имена сопровождающих нужно обсуждать заранее.
– И всё же я желаю, чтобы мой друг проследовал со мной.
– Вы знаете, что это невозможно. Давайте не будем усложнять ситуацию.
– Так не усложняй. Уйди с дороги пока я сам тебя не пододвинул.
Агафон шагнул вперёд, встал с Соломоном лицом к лицу.
– Пусть он убирается отсюда Соломон, – со сквозящей угрозой негромко проговорил глава стражи, – пока сюда не нагрянули все ведьмаки Круга с воплями и криками. Думаешь Рагнару надо это сейчас разгребать?
На лице Соломона возникло хищное выражение. Мальчик испугался.
– Не надо Сол, всё нормально, – Майлз изобразил безразличие и по-дружески похлопал Соломона по спине. – Это того не стоит. Я сам уйду господа!
Подобное неформальное отношение к Соломону едва не взбесило полноватого ведьмака, его голубые глазки сразу налились чёрной злобой.
Майлз с улыбкой погладил Павла по голове, поправил свой костюм, развернулся, с напускным спокойствием затянул себе под нос мелодичный мотивчик и ушёл не оглядываясь. И всё же Павел увидел в его глазах обиду. Полноватый ведьмак расплылся в торжественной улыбке, закивал головой в знак своей победы. Доля секунды и толстяк оказался в руках Соломона. Всё произошло слишком быстро. Павел и двое стражников на секунду замерли в удивлении. Лишь Агафон успел среагировать и столь же быстро нацелил на Соломона правую ладонь с ярким символом на внутренней стороне – видимо только он сумел разглядеть быстрые движения светловолосого ведьмака.
– Что ты себе позволяешь Соломон? – прохрипел толстяк, дрыгая ногами в воздухе. – Забыл, что я вкладываю деньги в твоё предприятие?
– Соломон отпусти Томаша! – с предостережением прорычал Агафон.
Соломон наклонил голову, прошептал что-то на ухо толстяку, затем испытующее оглядел его и спустя считанные секунды опустил на пол. Томаш фыркая на ходу, быстро удалился из холла в большой коридор. Двое стражников расслабились, а их командир ещё нет.
– В следующий раз Агафон, – поправляя свой костюм, тихо начал Соломон, – когда ты решишь мне угрожать, вспомни о том, что стало с теми, кто осмелился на это до тебя. Мой друг может проглотить обиду, а я нет.
Судя по виду, Агафон серьёзно отнёсся к этим словам. Соломон взял Павла за руку, и они сразу пошли наверх.
– А почему они прогнали твоего друга? – спросил раздосадованный мальчик, когда они преодолели высокую лестницу. Ему очень не понравилась эта ситуация.
– Цвет его кожи не пришёлся им по душе. Ведьмаков оскорбляет его присутствие. По их мнению, ему нечего делать на этажах предназначенных только для них самих и их гостей. Вот тот толстяк и поспешил за стражей, чтобы те не вздумали пропустить Майлза. Агафон тоже ведьмак, а ещё очень хороший военный – очень нужный сейчас Рагнару человек.
«Вот тебе и праздник, – с досадой поразмыслил Павел. – Не одно так другое».
Соломон словно прочёл его мысли, остановился, погладил его по голове, всмотрелся ему в глаза, а разглядев в них что-то, вновь взял за его руку и повёл за ближайший поворот. Сначала прошли по длинному коридору, затем обошли несколько залов, потом поднялись по многочисленным каменным ступеням на верхний этаж и вновь зашагали по лабиринтам дворца.
– Где мы? – спросил мальчик, когда после долгого пути они очутились в длинной белокаменной галерее.
– В хранилище, это своего рода музей, – голос ведьмака эхом прокатился по пустому пространству. – Здесь под защитой хранятся ценные артефакты со всей вселенной. Хочу тебе здесь кое-что показать, это тебя успокоит, пойдём вон туда.
– Что это такое… это камень? – спустя пару секунд шёпотом спросил Павел, заворожено всматриваясь в грубый белый минерал, лежащий на высоком постаменте и изливающийся изнутри ярчайшим белым светом.
– Да, камень. И этот камень является главной реликвией всех ведьмаков. Посмотри на свет, который от него исходит.
– Он такой яркий, – тихо с придыханием подметил Паша, – неестественно-белый, но глаза не слепит и не жжёт.
– Да. Этот свет ярче солнечного. Согласно легенде это свет рая.
– А? – мальчик развернулся к Соломону. – Это правда?
– Быть может, да, а может, и нет, но если подойти поближе к нему… давай попробуй тебе не повредит, смелей.
В неуверенности и постоянно оглядываясь на ведьмака, Паша сделал несколько шагов, преодолел ступеней десять и неожиданно услышал – пение, неописуемо-прекрасное хоровое пение. Паша встал как зачарованный. В душе стало так спокойно и вместе с тем радостно. Чувство эйфории захлестывает. Он ещё никогда не был так счастлив, оттого и радостные слёзы не может сдержать. В одночасье позабыл обо всех своих дурных воспоминаниях, вместе с тем все печали и тревоги исчезли. Все пережитые страдания кажутся дурным сном. Он просто встал на месте и заплакал, радуясь восхитительным голосам, сказочно поющим в унисон. Он не знает слов, не узнаёт языка, но понимает эти голоса. Они очень хорошо знакомы ему, но он не может вспомнить откуда.
Чья-то рука улеглась на его плечо и мягко принудила отойти назад.
– Знаю впечатления яркие, а счастье безгранично, но вечно стоять рядом с камнем не стоит иначе твоя духовная сила ослабнет.
Не отводя глаз, мальчик безропотно спустился по ступеням, вернулся назад. Ему потребовалось время, чтобы собраться с мыслями и перевести дух.
– Как этот камень называется? – придя в себя, спросил он.
– У этих камней много названий, здесь же их называют просто Незапятнанным светом. Для ведьмаков это важнейшие сокровища, на которые ещё не один ведьмак не позарился из корыстных побуждений.
– Есть и другие камни?
– Есть. Здесь только один, остальные рассеяны по всей вселенной.
– Я слышал пение оттуда.
– Это хорошие новости. Это многое говорит о твоей душе.
– А кто их создал, какой-то великий ведьмак?
– Увы, мы не знаем, кем и когда они были созданы и даже из чего они сделаны. Посему многие приписывают им божественное происхождение.
Павел вопросительно глянул на своего усыновителя, но вопроса не задал.
– Эти камни чудесным образом сами появились в истории ведьмаков, в тот период, когда те в них нуждались больше всего. Во времена, когда ведьмаки были всего лишь гонимыми странниками что блуждали по свету, во времена, когда они ещё не умели противиться своими тёмным половинам, один за другим в разных местах, стали появляется эти камни. И всегда эти камни каким-то чудом попадали именно в руки ведьмаков. До их появления ведьмаки были почти обречены: после «пробуждения» демоны начинали влиять на души ведьмаков, быстро истощая их волю и вскоре те, были уже не в состоянии, противится воли зла. Лишь благодаря этим камням наши предшественники научились силой собственной души противиться пагубному воздействию своей тёмной сущности.
Павел вновь посмотрел на камень, и вновь в душе всё заиграло от счастья.
– Как гласят легенды, взяв их в руки, ведьмаки слышали пение ангелов, и эти голоса восполняли ослабшую волю. А свет камней – тот, что ты сейчас видишь, изгонял тьму из их измученных душ и в этот момент демоны были уже не властны над ними. «Так ведьмаки древности обрели надежду и ступили на иной путь».
– А только на ведьмаков они так влияют?
– Не только, но на простолюдинов и даже чародеев они влияют иначе. Стоит сразу отметить, что в отличие от ведьмаков простолюдины не могут к ним прикоснуться. Адам и Ева были изгнаны из рая, но в присутствие камней их потомки обретают истинное величие, утраченное ими после грехопадения. Их злоба, их пороки, их страхи – всё это исчезает. Люди становятся великодушными добросердечными храбрыми честными. Их души расцветают; открываются скрытые способности, о которых люди даже не подозревают. Человеческие тела лишённые райского света необычайно хрупкие недолговечные слабые, но рядом с камнями их болезни отступают, старение прекращается, усталость восполняется нескончаемым приливом энергии. Но простолюдины быстро начинают зависеть от них. Это свело с ума многих смертных, вот почему ведьмаки редко кого к ним подпускают. Правда, сейчас несколько камней хранятся у эльфов.
– И впрямь волшебные камни, – прошептал мальчик.
– Можно сказать, что с них началась история Круга ведьмаков, ибо только благодаря этим камням ведьмаки древности, что до этого чурались себе подобных, впервые нашли друг друга и добровольно сели в круг.
Заворожённый Павел, сияя от счастья, едва не подпрыгнул на месте от переизбытка чувств.
– А что там за барельеф на стене? – заинтересовался он.
– Есть одна легенда о том, как силы зла пожелали уничтожить эти камни, к ней и отсылает этот барельеф.
– А что за легенда?
– Незамысловатая. Если коротко, то в незапамятные времена тёмные силы осквернив своей злобой души неких простолюдинов, предприняли попытку их руками уничтожить эти камни. В ответ на это с небес была послана бессмертная душа. Придя на этот свет младенцем из чрева простой женщины душа росла, и тело его крепло. Мальчик вырос сильным и искусным воином, который в назначенный час сам того не помня должен был, противостоять слугам тьмы. В конце истории судьба привела его в нужное место, где он сразился с чернокнижниками и их осквернёнными-приспешниками, не позволив тем добраться до камней. После этого он погиб от ран, вернувшись туда, откуда пришёл, ибо его цель была достигнута. В этом и мораль сей легенды: у каждого из нас своя судьба на этом свете и своя конкретная цель, которую нам предстоит исполнить в назначенный час.
Мальчик задумался над словами ведьмака и сразу вспомнил дедушку.
– Ты думаешь это правда? – чуть погодя спросил он. – И у каждого из нас есть своя цель? Думаешь, мы непросто так живём на этом свете?
– Я тоже хочу узнать ответ на этот вопрос, но я его пока не нашёл. Тебе стало легче? Вот и хорошо, – весело вздохнул Соломон. – Пойдем, посмотрим другие экспонаты.
– Корона? – спросил мальчик, остановившись у другого постамента.
– Непросто корона, а подлинная корона Короля-Чародея.
– Где-то я слышал это прозвище, – задумался мальчик.
– Он был чародеем, великим чародеем, если не величайшим. Он жил на одной из планет, что создал ДанДариан и сыграл невероятную по своим масштабам роль в судьбе своего мира, чем и заслужил себе вечный почёт. Будучи совсем молодым (даже по меркам простонародья) он достиг звания архимага, а так же сумел заметно отметиться во время финальный битвы Войны Гнева. Именно его участие и сделало ту битву финальной. Всего лишь рожденный в канаве мальчишка, всего лишь чародей, а ведьмаки и поныне готовы рвать друг друга за право обладания обычной расческой, которой он когда-то пользовался, – с иронией поведал Соломон.
Глаза Павла заблестели, чувство восхищения поднимается внутри.
– Поэтому его корону хранят здесь?
– Да. Даже страшно представить, сколько она может стоить на каком-нибудь аукционе. Но я не думаю, что ведьмаки Круга согласятся её кому-то продать. Наши предшественники создали эту корону в дар Королю-Чародею, ибо ещё при жизни он сникал их безграничное уважение.
Мальчик внимательно рассмотрел изящную корону, расспросил о её невероятных свойствах и ещё больше проникся этой историей.
– А это что? – спустя время спросил он, медленно прохаживаясь вдоль пьедесталов. – Похоже на христианские реликвии.
– Среди ведьмаков всегда было много верующих. Ведьмак Холден – один из Золотых королей, был ярым христианином, склонным аскетизму. А один из первых ведьмаков ближнего востока, мечтавший основать свою ведьмаковскую династию, старательно искал себе наследника, а когда нашёл, выдвинул мальчику в качестве условия обязательное принятие ислама.
С большим интересом глядя на реликвии, мальчик задумался о том, что дедушка никогда не водил его в церковь.
Неторопливо, словно на прогулке гуляя по безлюдному пространству хранилища, мальчик впервые почувствовал себя уместно и комфортно. Кроме него и Соломона здесь никого нет, вокруг лишь интересные предметы с не менее интересными историями, а его наставник только рад его бесконечным расспросам.
После очередного постамента мальчик остановился. Напротив них на стене весит всего один портрет, но огромный. На нём изображён молодой мужчина с длинными каштановыми волосами и такого цвета же бородой. Выражение его лица расслабленное, никакого напряжения. Но самой интересной частью его лица можно назвать его фиалковые глаза. Не только их цвет необычен, но и их безмерно-добрый ласковый взгляд. Столь доброго лица Паша никогда не видел в своей жизни.
– Этот ведьмак, это же…
