Дары волхвов

– А почему вы ничего не предприняли?

– Я пыталась, – горько усмехнулась Анна Сергеевна. – Ходила к отцу Георгию, намекала на существование подземелья. Но он был новичком в городе и не старался понять, о чем я говорю. А когда я стала более настойчивой, появился дьякон Николай. Он следил за мной, препятствовал общению с настоятелем.

– Он работал на Тарапаева.

– Да. А потом начались странные явления в храме. Призрак отца Владимира. Мироточение икон. Колокольный звон. Я поняла, что это знак – время пришло. Особенно когда узнала, что в город приехал потомок Ивана Рулева.

Александр задумался. Все складывалось в единую картину.

– Но что в тех документах такого, что они до сих пор представляют опасность для кого-то?

– Списки. Имена тех, кто давал приказы о расстрелах. Кто подписывал ордера на аресты. Кто присваивал конфискованное имущество. Там есть фамилии Тарапаевых, Корольковых, Шипициных, Васнецовых, Гельмутов – все они сейчас в городской элите.

– И что будет, если эти документы станут достоянием общественности?

– Потомкам репрессированных вернут собственность. Или выплатят компенсации. Это огромные деньги, особенно с учетом нынешних цен на недвижимость в центре города. А главное – будет восстановлена историческая справедливость.

Анна Сергеевна взяла Александра за руку:

– Вы должны написать об этом. Но не просто статью – книгу. Подробную, с документами, фотографиями, свидетельствами. Такую, чтобы ее нельзя было проигнорировать.

– Мне понадобится ваша помощь, – сказал Александр. – Расскажите мне все, что знаете о своем деде, о подземелье, о тех событиях.

Всю ночь они проговорили. Анна Сергеевна рассказывала о своем деде, о его жизни под землей, о войне, о послевоенных годах. Показывала фотографии, письма, документы. Александр записывал, понимая, что в его руках оказалась уникальная история – материал не на одну книгу.

К утру у него сложился план действий. Нужно было собрать все документы из подземелья, найти потомков репрессированных, записать их свидетельства. А главное – сделать все это быстро, пока Тарапаев и его люди не перешли от угроз к более решительным действиям.