Яблони в цвету. Книга 1. Братья по разуму

– Подъезжайте на вездеходе, – резюмировал Командир. – Максимальная скорость у него не намного меньше, чем у скутера и, если не повезёт и прилетит ракетоплан, когда вы будете там ковыряться, лучше вам находиться всем вместе возле вездехода.

– Тем более что точно не известно, будет ли в тот момент блокпост необитаем, – добавил Фуше.

Пылевой слой перед зданием избороздили следы вездеходов, инопланетян, усеяли разной величины обломки метеоритов, тем легче было замаскировать минидатчики.

– Может, всё-таки робота пошлём? – спросил Коростылёв, помогая Феллини загерметизировать шлем.

– Нет, я же сказал, сам поставлю, – ответил Джоз и вошёл в тесный предбанник шлюзовой.

Остапчук остановил вездеход и Феллини выскочил наружу. Рэм направил излучатель лазера на дверь, Коростылёв, не отрываясь, следил за экраном радара, держа руку на штурвале управления излучателем второго лазера. Клэр, прижав кулачки к щекам, бездеятельно следила, эти долгие несколько минут за действиями Джоза. Но вот она с облегчением вздохнула. Раздался стук ботинок по броне и в переговорнике прозвучал весёлый голос Джоза:

– Готово, трогай!

От набранной за несколько секунд скорости, все откачнулись назад, Остапчук даже не шелохнулся. Торопились зря, прилёта инопланетян пришлось ждать почти сутки. Из вездехода не выходили, слушали эфир. Слова звучали неразборчиво, отдельные фразы воспринимались, как обрывки незнакомой мелодии. Речь менялась по тональности и модуляции. Очевидно, в языке инопланетян участвовали не только сами звуки, но и их высота.

– А что, – сказал Джоз, – если увеличить скорость воспроизведения, ничего музычка получится, почти как космик, даже расслабиться под неё можно.

– Ага, – ответил Остапчук, не поворачивая головы, – нам самое время сейчас танцы устроить. Места у нас в вездеходе много, делать нам нечего. Сидим, скучаем. Ждём, то ли нас лазером поджарят, то ли ракетой шарахнут. Самое время в пляс пуститься.

– Чёрный юморист ты, Рэм, – произнёс Джоз, лениво потягиваясь и позёвывая. – Как только тебя, такого зануду, в полёты берут?

– Я не нудный, я рассудительный. Бодрячков и без меня хватает, как ты, например. Ты вот лучше подумай, как сматываться будем, когда инопланетян своруем? Как бы они нас сами не сцапали, для собеседования с тестированием. Они побеседуют в таком случае, чует моё сердце.

Остапчук с высоты своих пятидесяти шести лет, снисходительно посматривал на молодёжь. Он сидел в водительском кресле, развернув его в рубку, и со стороны казался благодушным увальнем. Тело спокойно расслабилось, богатырские ноги он вытянул, закинув одна на другую, и подложил под затылок сцепленные ладони. Зрил «здравомыслящий романтик» в корень. Джоз Феллини, конечно, не был таким уж бездумным бодрячком, но мировые проблемы не тревожили душу горячего компьютерщика. Проблемы он видел только сквозь твёрдые грани жидких кристаллов, других для него просто не существовало. Утром он с нетерпением встречал наступивший день, обещающий радости общения и разгаданных загадок, и так же ждал прихода вечера, несущего отдых и развлечения. Будучи всего на год-полтора моложе Коростылёва, выглядел, по сравнению с ним, несерьёзным мальчишкой.

– Эх, не послушал меня Командир, – продолжал Рэм, – а как бы всё чудно вышло. Подлетели в коконе, как можно ближе, хоп и мы на космодроме. Парализаторами направо налево, натолкали бы этих инопланетян полный звездолёт. И по очереди, будьте такими добренькими – пожалуйте под шлем. Все их языки бы выучили, и про «Дерзкий» узнали, и с кем воевать собрались, и про всё, что у них тут творится. Это ж надо – половине планеты голову поднять не дают. Куда пальцем не ткни – то ракеты, то лазеры.

Остапчука слушали молча, он, обычно не очень-то общительный, под влиянием минуты разговорился. Коростылёв, не покидая штурманского места, не отрывался от экрана радара, Клэр, вполоборота повернувшись в рубку, одним ухом продолжала вслушиваться в чужую речь, переключив эфир на наушники, Феллини, заняв место у бокового пульта ракет, занялся изготовлением из кристаллов какой-то хитроумной штучки, предназначение, которой было известно ему одному. Только звёздный робот с идиотским именем Муся болтался по всему вездеходу, переходя из грузового отсека в жилой салон, из салона в рубку.

– Они нас знать не знают, – рассуждал Остапчук, для разнообразия поменяв ноги местами, – а уже ракетами в нас швыряются, что с парнями сделали, одним богам известно. А их надо осторожненько, чтоб не дай бог пальчик не зашибить, доставить на звездолёт, извиниться и назад отпустить.

– Но, Рэм, – мягко заспорила с ним Клэр, – если бы мы поступили, как ты предлагаешь, а они в ответ драку начали, мы тоже. Какой потом Контакт может быть?

– А-а, – Остапчук махнул рукой. – Вас разве переспоришь? Вас убивают, а вы одно – контакт, контакт.

– Кстати, – Джоз поднял голову от своей игрушки, – какое сегодня число?

– Двадцать пятое, месяц – январь, – ехидно ответил Остапчук, – год сам помнишь или подсказать?

– Ребята, вы бы не ругались! – взмолилась Клэр.

– Это мы для поднятия духа, – успокоил её Джоз.

Первым ракетоплан заметил Коростылёв, он поднял руку, и перепалка в рубке стихла. Пока Джоз менялся с Клэр местами, ракетоплан появился на обзорном экране и пошёл на посадку рядом с блокпостом. Теперь его можно было видеть невооружённым глазом в иллюминатор, правда, различить что-либо было невозможно. Феллини увеличил изображение, и местность возле блокпоста пошла на экране крупным планом. Из ракетоплана выбрались три инопланетянина и приблизились к зданию.

– Джоз! – окликнул Коростылёв.

– Джоз на посту, – буркнул тот в ответ и через пару минут добавил: – Ерунда, а не код. Войдём как в собственную спальню.

Ракетоплан не улетал. Начались переговоры между постом, космодромом и ракетопланом. Час прошёл в напряжённом молчании, за это время Остапчук обрядил Мусю в камуфляжный скафандр и отечески похлопал по плечу. Но вот из ракетоплана выбросили грузовой трап, один инопланетянин вышел из поста, обогнул здание и через несколько минут появился на самоходной тележке с манипулятором. Два других вывезли на электрокаре какой-то поблёскивающий на солнце ящик, перегрузили на тележку, кар затолкали в шлюз, дверь сомкнулась, и все три инопланетянина вместе с тележкой двинулись к ракетоплану. Ящик погрузили внутрь, тележку отогнали к зданию и инопланетяне улетели.

– Наверное, что-то сломалось. В ремонт повезли, – прокомментировал посещение поста Остапчук. А когда вернутся?

– Поразительная сообразительность! – не упустил своего шанса Джоз, но Остапчук даже бровью не повёл.

– Та-ак, – вымолвил Коростылёв, – если у них на базе такой же ящик исправный имеется? Этот выгрузят, новый возьмут и сюда. И мы – вот они! Или засекут на подходе?

– Вчера же не засекли, – возразил Феллини. – Может, как раз тот блок и вышел из строя, который подходы к посту контролирует. Чего бояться?

– Я не за себя боюсь, я операцию сорвать боюсь.

Остапчук сидел уже за пультом управления вездеходом и меланхолично рассуждал:

– Я так думаю, они контролируют то, что летает, а не ползает. Так что хватит гадать, надо ехать. А то мы не на том месте в засаде сидим, они в эти скалы до конца света не полезут.

– Юморист ты, Рэм, – засмеялся Коростылёв. – Давай, двигай.

Остапчук словно ждал этих слов, в тот же миг вездеход сорвался с места.

– Ну что, облачаемся? – спросил Феллини и направился из рубки в задний отсек.

– Погоди, – остановил его Коростылёв. – Они каждый раз с базой связываются или это только сегодня из-за поломки?

– Олег, торопиться надо! – нетерпеливо перебил его Феллини.

– Да погоди ты, – отмахнулся Коростылёв и сказал то, что хотел, но до сих пор не решался и тянул время: – Клэр! – окликнул он девушку. – Ты сама с вездеходом справишься? Надо было тебе побольше потренироваться, пока сюда добирались.

– Ты это к чему? – подозрительно посмотрела на него Клэр. – Ты даже и не думай, я с вами на пост пойду. Обязанности ещё на звездолёте распределили. Вездеход Рэм водит, – и она упрямо сжала губы.

– Мало ли что решили!

– А если что-нибудь не так пойдёт и вас выручать придётся? А я даже стрелять не умею, – не сдавалась Клэр. – Буду сидеть в вездеходе и реветь.

– Олег, она вообще-то права, – поддержал девушку Остапчук. – Не теряйте времени, – добавил он резко.

– Ну, ладно, – недовольно согласился Коростылёв. Минутное колебание из-за желания оградить Клэр от возможной опасности оставило его, и к нему вернулась прежняя решительность. – Быстро одеваться! – скомандовал он и напомнил на ходу: – Первым в здание входит робот.

Вездеход остановился в двух метрах от поста. Одна за другой с него спрыгнули четыре фигуры. Повинуясь кудеснику Джозу, створки дверей разъехались в разные стороны. Они увидели кар и стальной щит, перекрывающий вход. Трое землян и робот вошли в шлюз. Коростылёв помедлил и, обернувшись, помахал Рэму. В лобовом иллюминаторе он увидел, как Остапчук улыбнулся и ответно поднял руку. Вездеход развернулся и умчался к скалам.

– Ну и что дальше? – вопросительно сказал Коростылёв. Внутренняя дверь оставалась закрытой, а наружная открытой.

– Надо искать, – пробормотал Феллини, обследуя стены. – Есть! – воскликнул он. На миг его рука застыла возле стены и осторожно сдвинула какую-то створку. Наружные двери сомкнулись, в шлюзе потемнело, и он наполнился воздухом. С секундным замедлением, щит, закрывающий вход в здание, пополз вверх.

– Муся! Вперёд! – скомандовал Коростылёв.

Земляне оказались в четырёхугольной квадратной комнате. Слева располагалась лестница, ведущая, очевидно, в купол, справа стояли в ряд несколько шкафов, прямо перед ними тянулся коридор с дверьми по обеим сторонам. Всё заливал неяркий синеватый с неестественным фиолетовым оттенком свет. Феллини, уже по обретённому опыту, нашёл створку и закрыл дверь. Робот, навострив все свои кибернетические чувства, двинулся по коридору. Клэр склонилась над экспресс-анализатором. Коростылёв, сжимая в руке парализатор, сторожко оглядывался по сторонам. Тишину нарушало только тихое потрескивание приборов, долетавшее сюда сверху.

– Глянь в шкафы, – велел Коростылёв Феллини.

– Три пустых, в двух скафандры, в двух всякая амуниция, – доложил Джоз через несколько минут.

– Воздух пригоден для дыхания, – сообщила Клэр и перечислила характеристики. – Может, снимем скафандры?

– Погоди, вначале всё осмотрим. Джоз, оставайся внизу, Клэр, идёшь позади меня, осмотрим купол. Да приготовьте парализаторы! Чёрт вас дери! Вы что, на прогулке? – добавил сердито.

Коростылёв чувствовал опасность каждой клеткой своего тела. Робот показал отсутствие живых существ внутри здания блокпоста, но у Коростылёва словно проснулась генная память. Тысячелетия назад, оберегая родную землю в сторожах, его предки вглядывались в сонное марево степи, ещё не видя и не слыша полчищ кровожадных кочёвников, по колыханию воздуха, слабому гулу земли чуяли приближение беды. Опасность была везде, она пронизывала сам воздух, но ни Феллини, ни Клэр не обращали на неё никакого внимания, и от этого она становилась во сто крат смертельной. Беззаботность друзей выводила Коростылёва из себя.

Когда осталось преодолеть несколько ступенек, он в прыжке взлетел наверх, разворачиваясь в полёте корпусом. Купол был пуст. Вдоль стен стояли приборы с мигающими лампочками, экранами, осциллографами.

– Проверь воздух, – велел он Клэр.

Девушка отстегнула от пояса прибор и, испуганно глянув на сердитого Коростылёва, положила парализатор на пол. Он поймал её взгляд, заметил суетливое движение, которым она положила оружие, и как можно мягче сказал:

– Клэр, давай договоримся сразу, ты выполняешь все мои команды, без всяких обид. Я не хочу, чтобы с тобой что-то произошло.

– Но ведь можно не покрикивать.

Коростылёв вздохнул и обошёл панели приборов. В одном месте зияло пустое место от блока, приборы вокруг молчали. Он вернулся к Клэр.

– Состав воздуха тот же, – сказала она, подняв голову.

Он кивнул, и они спустились вниз.

– Двери на фотоэлементах, – сообщил Феллини. – Муся опасности не обнаружил.

– Неисправный блок с купола. Там не спрячешься, они сразу туда пойдут, – сказал ему Коростылёв. – С первого взгляда техника допотопная. Ну что, давай внизу всё осмотрим.

В первом помещении слева стояли агрегаты для регенерации кислорода и обогрева здания. Дальше находилась рубка с компьютером и радиостанция. Из торца коридора дверь вела на склад, заставленный ящиками и незнакомыми приборами. Три двери по правую сторону вели в мастерскую, жилую комнату, в которой стояли три кровати и столовую.

– Да, здесь не спрячешься, – сказал Коростылёв, стоя в дверях столовой.

Помещение было небольшим, посередине стоял стол и несколько табуреток на одной ножке. Возле стены располагались два контейнера. Феллини подошёл к ним и открыл крышки. Один заполняла рассыпчатая, влажная на вид, масса, второй – густая жидкость.

– Не сможешь определить, что за пищу, они потребляют? – спросил Коростылёв у Клэр.

Клэр согласно кивнула и, отобрав пробы, устроилась за столом. Мебель в столовой была небольших размеров и наводила на мысль, что инопланетяне уступают землянам в росте.

– Блок работает в двух режимах, автоматическом и управляемом. Иначе, зачем всё это? – проговорил Феллини.

– Будем надеяться, что, когда они привезут исправный блок, то останутся здесь. Иначе нам придётся куковать неизвестно, сколько времени, либо сбивать ракетоплан. Ну и что у тебя? Можно за стол садиться? – спросил Коростылёв у Клэр.

– В принципе можно. Ядовитого ничего нет, но я бы не советовала, сплошная химия. Надо будет отобрать образцы на звездолет. Больше пока ничего сказать не могу.

– Ладно, у нас своей еды хватает, – засмеялся Феллини.

Коростылёв разрешил отстегнуть шлемы, и земляне приступили к более детальному осмотру поста.

– Следи за кислородом, – получила задание Клэр.

Везде царило унылое однообразие. Серо-стальной с неземным искрящимся оттенком и фиолетовые цвета. Мельком оглядев рубку, с жадным любопытством устремились в жилое помещение. Здесь было хоть какое-то разнообразие. На стенах красовались несколько фотографий. На первый взгляд инопланетяне выглядели, как земляне, но отличались вытянутостью тела и нездоровым, на взгляд землянина, фиолетовым оттенком кожи. На столике лежало несколько журналов с яркими цветными фотографиями. Преобладали обнажённые до разной степени инопланетянки.

– Сугубо мужское чтиво, – констатировал Феллини. – Судя по изображениям, жизненные процессы протекают у них так же, как у нас. Интересно было бы пообщаться с инопланетяночкой, чтобы удостовериться окончательно.

– Можешь захватить с собой журнальчик. Для предварительного ознакомления, – ехидно посоветовал Коростылёв. – Где засядем? По-моему, самое лучшее место на складе. Скорей всего они первым делом полезут на купол.

– А если их встретить прямо у входа? – возразил Феллини.

– Нет. Ракетоплан они скорей всего отправят, когда установят блок. После захвата нам нужно выиграть хотя бы пару часов, поэтому дождёмся, когда он улетит. Доставай свои штучки, бери Мусю и устанавливайте их во всех помещениях, будем следить за инопланетянами из засады. Не полезут же они сразу на склад. Клэр, ты иди в рубку и смотри в иллюминатор, а я погляжу, что у них за скафандры.

Полтора часа прошло в напряжённой работе.

– Пришлось стены сверлить для антенн, – сообщил Феллини, настраивая прибор. На небольшом плоском экране, разделённом на квадраты, появилось помещение поста. – Темновато. Ну, хозяева появятся, включат свет. Как у них со скафандрами?

– Мрак. Больше суток не выдержать, и то будешь плавать в собственных испарениях. Регенерация хуже, чем у нас. Нам это без разницы. Я ни один не смог надеть, разве что все причиндалы изнутри выбросить. А снаружи смотреть – вполне по росту подходят.

– Хлипкий народишко. С Остапчуком будем связываться?

– Не стоит рисковать. Он же видит, что ничего не происходит. Ладно, позову Клэр, пора и перекусить. На твоём экране подходы к блоку видно?

Феллини повернул ручку, изображение помещений исчезло, и появилась местность перед постом.

– На себя хочешь посмотреть?

– Не требуется, – Коростылёв повернулся и пошёл в рубку.

– Давайте снимем эту амуницию, – первым делом предложила Клэр. – Ну, правда же, Олег, это излишняя предосторожность. Нам может до завтра ждать придётся.

– Ладно, снимаем, – согласился Коростылёв. – Корми нас.

Обед землян состоял из двух пятидесятиграммовых капсул. Дразня Феллини, Коростылёв с аппетитным причмокиванием, разжевал свои.

– У меня желудок от такой еды сморщился, – вздохнул Джоз.

– Иди, инопланетянской мякиной его набей, – засмеялся Коростылёв. – Клэр же определила, что она не ядовитая.

Два часа прошло в ожидании. Феллини уныло смотрел на экран, пересчитывая видимые метеориты вначале справа налево, потом в обратном порядке. Клэр прикорнула под боком у мужа, и через четверть часа они начали шептаться. Первым не выдержал Феллини. Для его импульсивной натуры бездеятельное ожидание превратилось в пытку.

– Ну, вот что, любовнички, вы тут воркуйте, – он с шумом поднялся с ящика, на котором сидел, и проделал несколько резких гимнастических упражнений, – а я пошёл в рубку. Сил моих больше нет сидеть вот так. Попробую разобраться в их схемах. – И не дожидаясь, когда Коростылёв начнёт возражать, поскорей удалился.

Олег и Клэр недолго оставались наедине, оставив Мусю стеречь экран, они отправились вслед за Феллини. Джоз к этому времени обложился инструкциями, испещрёнными волнистыми линиями, перемежающихся угловатыми значками и весь ушёл в их изучение. Клэр присоединилась к нему, а Коростылёв продолжил знакомство с постом. К вечеру Феллини объявил, что начал кое-что понимать, правда, Клэр в сомнении качала головой, но Джоз самоуверенно клялся, что если бы ему позволили распотрошить пару блоков, он без всяких пленных разобрался во всех их схемах.

– А я тут настоящий арсенал обнаружил, – возвестил Коростылёв. – Шкафчик в спальне оказался не с одеждой, а с оружием. В основном огнестрельное и что-то вроде электрических разрядников. Огнестрельное тоже, будь здоров. Скорострельные автоматы. Но я оказался подогадливей вас и кое-что в них исправил. Стрелять они не будут, во всяком случае, пока не разберут.

Феллини подтолкнул Клэр локтем и сделал приглашающий жест.

– К твоим услугам вся рубка, хвастунишка!

Эти сутки, также как и предыдущие, прошли в бесплодном ожидании. Ракетоплан прилетел на следующий день примерно в то же время, что и накануне.

3

Вчерашняя процедура повторилась в обратном порядке. Затаив дыхание, земляне смотрели, как, поскрипывая, поднялся щит, вошедшие инопланетяне сняли скафандры и поместили их в пустые шкафчики. Помещение наполнилось напевами и своеобразным посвистыванием. Прибывшие подхватили блок и понесли его наверх. Джоз гримасами показывал Коростылёву, что надо идти туда и, не выдержав, щекоча дыханием, зашептал в самое ухо:

– Мы здесь будем сидеть, а они сделают своё дело и уберутся. Что тогда? Надо брать, пока они заняты и все вместе.

– Ты что, не понимаешь? – сердито ответил Коростылёв. – Ракетоплан ещё здесь. Мы из охотников в дичь превратимся. В любом случае мы их на выходе возьмём. Жди, не паникуй.

Один из инопланетян спустился вниз и прошёл в рубку. Заработала радиосвязь. Феллини в нетерпении ударил кулаком по ладони. Коростылёв покосился на Клэр. Девушка стояла, обхватив себя руками, превратившись в натянутую струну. На экране из сопла ракетоплана вырвалось пламя, вытянутый корпус вздрогнул и вначале медленно, потом всё быстрей и быстрей покатился по поверхности и, оторвавшись от неё, ушёл за пределы видимости. Оставшиеся наверху инопланетяне спустились вниз и прошли в рубку.

– Джоз, – окликнул Коростылёв, – проверь наручники, и оба приготовьте парализаторы.

В это время радиосвязь прекратилась, и один инопланетянин что-то пропел высоким голосом. Все трое вышли из рубки и открыли дверь в столовую.

– Ну! Самое время! – Джоз нетерпеливо посмотрел на Коростылёва.

Олег согласно кивнул и скомандовал:

– Ты берёшь левую сторону, я правую, Клэр, ты страхуешь. Муся, остаёшься в коридоре, если инопланетяне выскочат из столовой, ловишь их и ждёшь новой команды. Вперёд! – и первым выскочил в коридор.

Упругая подошва скрадывала шаги, и инопланетяне ничего не заметили, пока не оказались под излучателями трёх парализаторов. Дверь в столовую оставалась открытой. Слева один инопланетянин накладывал из контейнера мучнистую массу, второй набирал жидкость, третий сидел посередине за столом. В мгновение ока, двое, не успев сообразить, что к чему, потеряли способность двигаться, говорить, и упали на пол. Этого мгновения оказалось достаточным, чтобы третий, сидевший, пулей вылетел из-за стола и оказался за контейнерами. Позже земляне не раз поражались быстроте реакции инопланетян. Оттуда, скорчившись за контейнерами, с невообразимым акцентом, коверкая слова, но вполне понятно, высоким до визга голосом, инопланетянин прокричал несколько раз:

– Не убивайте! Сдаюсь! Не убивайте!

Коростылёв машинально ответил:

– Тебя никто не собирается убивать. Выходи!

Расставив руки в стороны, словно намеревался обнять всех троих пришельцев, инопланетянин выбрался из-за контейнеров.

– Откуда знаешь, наш язык? – спросил Коростылёв удивлённо, и тут же сделал шаг в сторону, чтобы не быть с Феллини одной целью и скомандовал: – Клэр, пройди сзади Джоза и контролируй тех двоих, – и прикрикнул на инопланетянина: – Ну!

– От ваших товарищей. С первого звездолёта. По разговорнику.

– Что с ними? Где они? Живы? – воскликнули земляне в один голос.

– Я с ними не общался. Я не знаю. У меня другая работа. Я ни причём, – инопланетянин говорил торопливо, захлёбываясь словами, коверкая их до неузнаваемости.

– Не дёргайся, – сказал Феллини, – тебя никто не собирается убивать. Отвечай на вопросы членораздельно.

– Ладно, погоди, Джоз, – сказал Коростылёв. – Наденьте вместе с Клэр наручники на тех двоих, а ты, приятель, подойди лицом к стене и упрись в неё руками, только без шуток, иначе я тебя до смерти успокою.

Когда парализованные инопланетяне были скованы по рукам и ногам и аккуратно уложены у двери, Коростылёв велел Феллини обыскать третьего. Из оружия у того оказалась какая-то штуковина, закреплённая на бедре. Коростылёв потрогал её рукой.

– Что-то огнестрельное. Тех двоих тоже осмотреть надо. Дай этому табуретку, пусть сядет у стены.

С обыском покончили, и земляне как следует рассмотрели пленника. В первый момент его можно было принять за сородича, но чуть приглядевшись, тут же замечались отличия. По комплекции он уступал прилетевшим с другого конца света братьям по разуму. Рост не превышал ста семидесяти сантиметров, плечи уже, кость тоньше, чем у землян. Череп его был вытянут, разрез глаз удлинённый, нос тонкий и высокий, что придавало лицу птичье выражение. Кожа имела едва уловимый фиолетовый оттенок, из-за чего инопланетянин имел вид выходца с того света. Голову покрывали прямые жёсткие волосы длиной не более трёх сантиметров, они торчали вверх с наклоном вперёд, делая его похожим на насторожившегося ежа. Одежда состояла из комбинезона с множеством карманов. На правой стороне груди и на правом рукаве ярко-синими аппликациями красовались по три зигзага. Сам комбинезон имел всё тот же серо-фиолетовый цвет.

– Теперь поговорим, – сказал Коростылёв, присаживаясь боком к столу и, положив на колени парализатор, который до сих пор не выпускал из рук. Волнение улеглось, им овладело спокойствие. – Первый вопрос: когда сюда должен прилететь ракетоплан? Второй – как вы поддерживаете связь с базой? Отвечай.

Инопланетянин часто-часто заморгал, будто пребывал в нерешительности. Коростылёв взял парализатор и покачал в руке.

– Я буду говорить. Мне трудно произносить слова. Ваша речь очень непривычна для нас, – инопланетянин заговорил медленно, останавливаясь перед каждым словом, будто вначале пережёвывал его, а потом произносил. Успокоившись, как и земляне, он с удивлением посмотрел на Клэр, сидевшую по другую сторону стола от Коростылёва. Феллини устроился на ближнем к инопланетянину контейнере с едой. – Это кто, женщина?

– А ты что, женщин не видел? – зло спросил Джоз, раздражённый затягивающимся допросом. – Вы что, бесполые?

Губы инопланетянина вытянулись, и он издал шипящий свист.

– У нас есть женщины. Они не летают. Летают только мужчины. Женщины сидят на Юуюлуе.

– Где?

– Так мы называем свою планету, – инопланетянин с трудом оторвал взгляд от пугавшего его Феллини и посмотрел на Коростылёва. – Связь работает постоянно. Обязательные сеансы три раза в сутки. Дайте мне часы, – он показал на стол.