Огоньки в небе

Вошедшие застыли посреди танца теней, в двух метрах от сидящего командира. Не было ни рапорта, ни приветствия – лишь безмолвное признание власти. Майор Брайс, словно хищник, знал своих подчиненных по запаху, по шелесту шагов, по вибрациям воздуха. Вес, рост, манера ходьбы – все было записано в его бездонной памяти.

– Годзен, что у тебя с собой? – вопрос прозвучал как выстрел.

– Он притащил АБСОЛЮТНО ВСЁ! – Мусси, как алхимик, перебирал амуницию капрала, раскладывая ее на невидимом алтаре войны. – Отлично! Ребята, сон подождет. Сначала – дело! Капитан ткнул пальцем в грудь капралу. – Али, облачайся в броню. Активируй – хамелеона. Ты – наши глаза и уши в этой кромешной тьме. Ясно…?

– Вам двоим – вылазка в логово смерти. Два часа назад Мусси и Гуру попали в засаду. Три трупа – кровавая дань неизвестным врагам. Капитан провел беглый обыск, но время не ждет. Ваша задача – доставить сюда хотя бы один труп, а по пути – выжечь огнем сомнения все темные углы этого проклятого маршрута. Приоритет – неопознанный труп. Парни… Голова майора повернулась к молчаливым бойцам. – Будьте осторожны. Мы ничего не знаем об этих призраках. Сколько их? Чем вооружены? Каковы их мотивы? Все понятно?

– Так точно, сэр! – на этот раз салют был твердым, как сталь.

– Питч, ты – тень Али. Страхуешь, прикрываешь. Али – ты идешь впереди, прокладываешь путь сквозь мрак. Вот что…

Мусси держал что-то в руках и, бросив Кронгаузу артефакт прошлого, проворчал: – Держи. Это вроде наших – филинов, но совсем древние. Прародитель всей современной оптики. Как их там…?

– Прибор ночного видения?! – Брайс, словно эрудит, пальнул знанием в упор.

– Точно. Снял с одного из мертвецов. Он работает в одном диапазоне, но будем надеяться, этого хватит, чтобы рассеять тьму. Да что я тебе говорю… Сам разберешься. Обыщите их, как следует, но одного – сюда! Что-то странное в их экипировке. Надо рассмотреть ее при свете дня, когда пелена тумана спадет с глаз.

Как только разведчики растворились в ночи, отцы-командиры решили допросить своих проводников, призвав их одного за другим на исповедь. Первым привели Манко Траба. Провожатый сержант исчез за дверью, и Ричард Брайс, с притворной вежливостью, предложил тому присесть. Но так как стульев не было, Манко устроился на одной из накидных сумок.

– Манко… – Брайс искренне старался быть учтивым, словно хищник, играющий с добычей. – Скажи мне, куда мы попали? Что это за проклятое место? И как так получилось, что буря застала нас врасплох? И прошу тебя… Будь честен. Как ты заметил, мы связаны одной веревкой. Нас ждет одна и та же участь. Или отряд благополучно доберется до места назначения или пропадет навсегда…

…Мусси тем временем стоял позади Траба и внимательно следил за движениями его плеч.

– Ричард, вы позволите так себя называть или Вас называть по званию?

– Перестань. Мы вызвали тебя не для того, чтобы обвинять тебя и ставить тебе в вину сложившиеся обстоятельства, а для дружеской беседы. Мы просто не можем понять, почему так получилось.

– С чего же начать? Я обещал Вам, что доведу вас до Скайфилда, коротким путем. Вы помните? – он обернувшись, посмотрел на стоявшего позади капитана, – Я предупреждал, что путь будет хоть и коротким, но станет более опасным. Правда? – дождавшись, утвердительный кивок майора, он продолжил, – Так вот, почти все отшельники на этой планете хоть краем уха слышали об этом заброшенным «Городе Погребенных». Этот город первых переселенцев и в незабвенные времена считался центром древней цивилизации. Здесь смешались и благодарственно сочетались десятки разных по своим вероисповеданиям религий. Восемьсот лет назад, когда вторая волна миграции прибыла на Аргон и стала основывать нынешние государства и королевства и только- только начали вставать на ноги, «Город – Погребенных» уже начал постепенно угасать.

Это естественный ход событий. Никто до сих пор не знает, что послужило этому причиной. Как говорят, Верховный жрец и он же Всемогущий аргонский король не стремился к каким-либо завоеваниям, он жаждал только одного, мира и процветания, как своему городу, так и всем окружающим народам, но с ним произошло что-то по истинно ужасное, – Манко прервался и попросил воды.

Когда он утолил жажду и усевшись поудобнее заговорил вновь, его голос стал каким-то странным:

– Знаете, – он снова глубоко вздохнул, – Об этих местах много говорят. Много хорошего, но все же если сопоставить летописи, то выходит, что эти места прокляты. Нет, вы не думайте, что это как те легенды про «губительные земли», нет, это не так. Там наши братья специально выдумывали и распространяли слухи, здесь другое дело. Люди взаправду бояться сюда нос сунуть. Вот нам с Скопо и пришла мысль, через этот перевал, да по-быстрому эти джунгли с ее мистикой проскочить. Короче говоря, пройдем – не пройдем, а маршрут был проложен идеально. Кто знал, что здесь бывают такие завихрения?

– Так вы и вправду не знали?

– О чем именно? О непогоде? Конечно же, нет. Если бы у меня были бы хоть малейшие подозрения, то я повел бы вас чуть южнее, – констатировал Манко.

– Как насчет того, что здесь присутствуют какая-то потусторонняя сила? Может, она связана с какими-то энергетическими аномалиями ядра планеты, – издалека начал свои вопросы заместитель командира, – По-моему, здесь происходит что-то странное, тебе так не кажется? – и обошел сопровождающего на сто восемьдесят градусов.

– А я, о чем толкую. Была бы моя воля, и ноги моей никогда здесь не было бы.

– Знаешь Манко, здесь активировался наш электронный прибор, – капитан во все глаза смотрел за реакцией отшельника, и как он в тайне надеялся, тот повел себя ожидаемо хорошо.

– Вы говорили, что на всем Аргоне есть всего три аномальные зоны, где могут активироваться энергетические ресурсы, а вышло не так!, – Потом признаваясь сам себе, Антонио приготовился к самому худшему, – И если смотреть правде в глаза, то вы солгали.

После недолго раздумья Манко Траб тихо ответил, – Знаю, что выглядит все так скверно, но поверьте мне, я говорю правду, – он замолчал, а через некоторое время вдруг резко вскочил с места, громко, разнося эхо далеко за пределы комнаты, прокричал, – Что вы хотите от меня? Если вам так угодно, прибейте меня к потолку в самом зловещем зале этих катакомб, – нога Мусси уже летела нацеленная в голову Траба, способная вмиг свернуть тому шею, но остановилась в считанных сантиметрах. Внутренний голос Мусси заставил ее остановиться и вернуться в исходное положение, да так молниеносно, что Траб почти ничего не заметил. В данной ситуации все превращалось до неприличия просто, или ты веришь, или нет. Антонио сопоставлял факты, вспоминая поведение аборигена в различных ситуациях, и его внутренний голос говорил в пользу Траба. Видать и Брайс пришел к тому же выводу, так как следующий вопрос был задан определенно с уважительной ноткой.

– Манко, если вам и вправду было невдомек о существовании этой зоны энергетического излучения, то скажите нам пожалуйста, как вы считаете, что способствует данной аномалии?

– Не знаю, – он опять присел на шкуры, – Ходят слухи, что давным-давно местный жрец обладал такой великой силой, что мог открывать порталы в другие миры. Он был настолько могущественным, что все природные стихии, подчинялись ему. В преданиях сказано, что он всяческими силами старался отгородить свой народ и свои земли от наступающего внешнего хаоса. Может это ненастье и есть своеобразная защита от не прошенных, незваных гостей? Я и в самом деле не знаю.

– Хорошо, – Брайс приказал привести другого проводника, а Трабу идти отдыхать. Приведенный на доверительный разговор Гуру, был разговорчивее Траба. Нескончаемый поток информации, свалившийся на головы командиров, был очень интересным и познавательным. Как только не пытались офицеры запутать или поставить в тупик своими каверзными вопросами сопровождающего, он по-детски искренне утверждал или опровергал ту или иную версию случившегося. Наконец и его отправили в соседнее куполообразное помещение. После некоторой паузы, на правах старшего, заговорил Брайс.

– Мне почему-то кажется, что они говорят правду. Нельзя так до мельчайших подробностей договориться или сочинить одну и ту же легенду, ты как считаешь?

– Ты знаешь, я больше чем уверен, что Гуру честен. Вообще-то если верить нашим провожатым, то люди бояться этих мест как огня, и вообще, откуда они могли знать об этих аномалиях, если у всей планеты нет даже представления не только о самых элементарных электрических приборах, а о электричестве в целом. Вот так-то. Я все-таки склонен поверить нашим аборигенам. Да…, – капитан ненадолго запнулся, а затем продолжил, – И если начать думать что все хотят тебя надуть, то кому можно верить, а?

Немного подумав, Ричард с уверенностью сказал:

– Мне!

– Да конечно, но только тобой галактика не ограничивается, – с ухмылкой парировал Антонио, – Ладно, лирику в сторону, что будем предпринимать?

– Первый вопрос закрыт. Приступаем к остальным. Надо дождаться трофей! Что-то ребят долго нет? Дождемся и посмотрим, – руки командира автоматически потянулись к глазам и сразу же отдернулись, – Поскорей бы они вернулись.

Через три с половиной часа после выхода разведчиков из так называемого командного пункта, со стороны небольшого зала, где находились двухтонные вьючные юты, показался, всегда невозмутимый разведчик. Его мощная фигура просматривалась даже за множеством пышных одеяний. Огромные ручище, были под стать широким плечам. Могучая грудь при учащенном дыхании двигалась как кузнечные меха. Недаром еще в училище он получил прозвище «Голиаф» и пользовался всеобщем уважением за немногословность и врожденное чувство справедливости. На его левом плече свисало связанное, в бессознательном состоянии какое-то тело. Сержант, не говоря ни слова, вошел в комнату и не особенно бережно сбросил ношу на кожаные сумки. Секунду стоя над скрюченным пленным и раздумывая, что с ним делать дальше, наклонился и влепил тому оглушительную заушину.

– Он что живой? – Антонио казалось, от неожиданности опешил. Недоверия, с которым он смотрел на зашевелившегося человека, не было конца, – Я же всех их покрошил. Или что, я старею?

– Ты аккуратней, а то прикончишь его прямо здесь, – Брайс все это время сидевший на полу, встал и, разминая ноги, неодобрительно фыркнул, – Других осмотрели?

– Командир, там, куда вы нас отправили, никого не было. Галереи были чистыми. Мы осмотрели все, но дальше седьмого зала соваться не стали. Ни крови, не следов борьбы, только тишина и мрак. Но когда мы с Али направились назад, то были атакованы сразу с двух сторон. Атака была проведена очень грамотно. Если бы не обмундирование Годзена, то не знаю, кто вышел бы из нее победителем. По-правде говоря, в этой возне я почти и не участвовал, – он немного смутился, – Просто не успел. Не успел я сообразить, что к чему, как Али их уже обезвредил. Один оказался неживой, второй, вот он, – и он взглядом показал на лежащего.

– А наш герой, где он?

– Я здесь капитан, – из воздуха материализовался капрал.

– Ну, давайте рассказывайте, все подробно, не упуская никаких мелочей.

Рассказ был коротким. Годзен выложил принесенное им барахло на пол. Заместитель командира отряда, в очередной раз перебрал амуницию, сидя на корточках повернувшись вполоборота к стоявшим и странным голосом спросил, – Вы, что и трусы второго захватили?

– Капитан, ну не будем же мы там, в полной темноте сортировать на нужное – и не нужное. Вещмешок, да и надетое барахло принесли. Не тащить же и впрямь тело.

– Отличная работа! Но боюсь ребята, отдохнуть вам сегодня не придется. Али, отдай эти два «ночника» свободным парням, – Брайс, быстро, четко ставил бойцам боевую задачу, – Питч, ты с двумя бойцами возьмешь ближний периметр, радиус два зала, Али ты же на зал дальше. Будьте очень бдительны. Против нас играют хоть и не профессионалы, но все же вояки – не местные аборигены. Люди, не понаслышке, имеющие понятия о современном оружии. Пока готовьтесь, капитан подойдет позже.

Когда закадычные друзья остались вдвоем, Брайс решил проанализировать создавшуюся обстановку.

– Итак, с проводниками разобрались. Что касается непрошенных гостей – сейчас будем разбираться. У меня складывается такое впечатление, что эти вояки не по-простате душевной завалились сюда, да еще с лучевым оружием, а есть ощущение, что они точно знали, что здесь есть какой-то источник энергии, способный активировать сложный синтез аккумуляторной энергии. Если оно так, то надо выявить и захватить этот источник питания. Этого в расход, но после того как все выясним, – Антонио пинком привел в чувство связанного пленного, рывком посадил его на голом полу и не давая прийти в себя с угрозой в голосе прошипел.

– Имя, звание? Какой флот, код подразделения? – по правде говоря, если бы даже пленник сказал правду, то его искренность не принесла им никакой полезной информации. Галактика огромна, входивших в Федерацию республик флотов было пребольшое количество.

Но были и флоты, не входившие в объединенное «содружество». Они принадлежали к дружественным «Федерации» большим скоплениям созвездий, или ближайшим, к Млечному Пути, другим карликовым галактикам.

Мусси добивался только одного, ошарашить, сбить с толку еще не пришедшего в себя военнопленного, – Что молчишь, язык проглотил, забыл как диалог везти? Если ты не будешь отвечать на вопросы, то я ко всем чертям отрежу его на хрен, – пока длилась эта тирада человек, сидящий на полу, пришел в себя, и как оказалось, он был не глуп.

– Здравствуйте, – спокойно, с расстановкой ответил он, – Я не знаю вас и не особо этого желаю, но вы даже не представляете, в какую передрягу вы задумали влезть! Кем вы там не были, послушайте моего совета, оставьте свои пожитки и убирайтесь отсюда по добру, по здоровью. А насчет того, чтобы отрезать мне язык, то это вы зря. Вы же прекрасно понимаете сами, что если

исполните свою угрозу, то никакой информации от меня уже не добьетесь, – ответом на его изречение был громкий хлопок выстрела. Точность Брайса всегда поражала его сослуживцев. Коленная чашечка противника будто взорвалась, пленный взвыл от нестерпимой боли.

– Вы так думаете? – Ричард под стать пленному решил говорить также ровно. В некоторых случаях это спокойное красноречие приводит оппонентов в ужас, – Зачем мы вам нужны? И повторю вопрос своего товарища, кто вы? – не видя страдальческое лицо визави, Брайс с повязкой на глазах выстрелил пленному во второе колено. Новый всплеск болезненного завывания, – Ну как, будете говорить? Вы поймите меня правильно…, – Брайс поймал себя на мысли, что он недавно уже это произносил, – У вас, молчащего шансов мало. По нашим подсчетам поместным подвалам и галереям в данный момент у вас насчитывается еще с дюжину человек. И поверьте мне на слово, если вы не расколитесь, то это сделает другой. Выбор за вами, – он, конечно же, блефовал, но пленный об этом не знал.

– Если вы так хорошо осведомлены, то-какого черта вам от меня надо? Если хотите меня прикончить, дело ваше, – пленный скрючился на полу, вымазываясь своей же кровью.

– Хорошо, – только и сказал командир. Короткий, резкий удар в затылок, отправил пленного в глубокий нокаут.

– Ну что будем делать? – Мусси с нетерпением дожидался мнения старшего по званию.

– Здесь что-то не чисто. Что-то наш друг больно уж наглый, – недолго поразмыслив, Брайс отдал приказ, – Антонио подымай всех. Манко с Гуру пускай останутся. Обыщите ближайшие подвалы и помещения. Приказываю, если кого-то найдете, то двоих не уничтожать, взять в плен. Действуйте, а я с этим умником посижу здесь. Да еще вот что, – слыша удаляющиеся шаги, атакуйте стремительно, с Богом!

Мусси поднял всех. Распределив на двойки и решив пока не трогать катакомбы, все силы направил на ближайшие чертоги, в разных направлениях, распределив «ночники» по парам. Пять пар незамедлительно растворились во тьме.

Лейтенанта Халита он оставил у заваленного входа, сам же, оставшийся один, поудобнее прижал к плечу штурмовой автомат и, переключив его на бесшумную стрельбу, пару раз цокнув языком, еще раз попытался всмотреться в непроглядный мрак и громко выдохнув, преступил черту одного из факелов. Казалось, обитаемая часть ассамблеи вмиг опустела. Только по коротким еле слышным движениям двух отшельников, в руках, которых по приказу спецназовца находились арбалеты, можно было догадаться, что здесь кто-то находится. Халита не было видно и слышно. Четвертым человеком, сидящий напротив обездвиженного тела, напоминающее изваяние, являлся майор Брайс.

Старший сержант Ривз шел в паре с капралом Карлом Будуше. Он даже был в некотором смысле рад, что ему не достался этот уродливый и такой неудобный «прибор ночного видения». Он держался от напарника на некотором расстоянии. Бесшумно, на полусогнутых, шаг за шагом Ривз следовал за приятелем. Прошли три галереи. Сосредоточившись и мысленно включив внутреннее зрение, которое на протяжении долгих лет развивали в себе спецы, сержант мысленно поделил окружающее пространство на три световые зоны. Темень стала отличаться. Ривз умело начал делить ее на оттенки.

Он явно видел темное пространство, в котором, на определенных участках, темнота несильно различалась. Где-то на общем фоне, четко прорисовывались светловатые области, ну, а где-то, оседали сгустки сплошной черноты. «Итак, мы прошли три зала, остался один. Нас с Карлом разделяет от него длинный коридор. Там дойдем до противоположной стены, осмотримся и обратно в дорогу. Не хочу я назад. Командир говорит, что могут быть засады.

Вообще-то чтобы не опасаться быть застигнутыми врасплох, надо самим организовать контрразведку и свести в ноль все замыслы неприятеля. Конечно, эта моя версия. Интересно Карл, что об этом думает? Надо дать ему знак проследовать вперед, хотя бы еще на один…», – слева в метрах шестидесяти он уловил плавное, слишком быстрое для многовекового отсутствия кого-либо, движение воздуха. Иван глубоко присел, его колени едва не коснулись каменной гранитной поверхности. Краем глаза заметил справа молниеносное движение своего напарника. Тот не издав ни звука, рванул вниз, да так быстро, что моментально слился с полом. Как будто и вовсе его не было.

Сосредоточившись, осматривая темное пространство зала, Ривз был готов в сотую долю секунды покинуть свое место и уйти с линии предполагаемой стрельбы, и взял на прицел самый черный сгусток – точку предполагаемого невидимого противника. Хлопок, другой, заработал автомат Карла. Ривз с ошеломляющей скоростью кувыркнулся вперед и припечатался лопатками к противоположной стене начинающегося длинного коридора. И своевременно. Пол, где только что находился сержант, просто взорвался. Зеленоватые лазерные лучи срывали со

своих мест и кололи на множество кусков, толстенные гранитные плиты, вмиг воспламеняя мелкую гранитную крошку. Несколько лазеров вскользь коснувшись стены, срикошетили, выбивая сноб искр, ушли в нескончаемую темноту.

Стреляли с четырех позиций. При свете непрекращающихся пальбы лазеров, в зале стало светло. Иван присел на корточки, чтобы оценить обстановку, ему хватило пару мгновений. Быстрым движением, достав из внутреннего кармана стопку сюрикен и рассчитав траекторию стреляющего на бегу человека, Ривз одним взмахом руки выпустил с десяток остроконечных метательных пластин. Не теряя ни секунды, в ускоренном темпе он пробежал метров пять и достал вторую стопку сюрикен.

Оттолкнувшись обеими ногами от пола, он будто завис в невесомости, просчитав дальнейшие движения противника, прицельно послал их во вторую цель. Источник световых лучей затих, – « Значит и второго нейтрализовал», – он огляделся. Осталось два гада, и их требовалось захватить живьем.

– Где же Будуше? Что он не прикрывает?

Ривз в очередной раз перекатился через голову, пробежал вдоль стены и, стараясь не оглядываться на преследуемые его вспышки, на всей скорости влетел в спасительный коридор. Быстро став с колен снял со спины «Кондор», поудобнее приложил приклад к плечу и аккуратно выглянул из-за угла. Глаза Ривза только – только стали привыкать к опять опустившемуся мраку, как яркий луч бластера, разорвав тьму, устремился прямо в его сторону. Сержант отпрянул от угла, посылая свое тело в прямо-противоположную сторону. Он не успел отскочить и на два метра, как ослепительный взрыв, жар и невероятное множество гранитных осколков накрыла его целиком.

Подёрнутый зеленоватой пеленой прибора ночного видения, Карл Будуше, словно хищник в джунглях, наблюдал за стремительным броском напарника вдоль стены. Коридор, словно глотка вулкана, изрыгал пламя и грохот взрывов. Словно тень, Карл пересёк зал, крадучись, сливаясь с тенями, чтобы обойти врага с тыла.

В каждом движении – грация пантеры, в каждом шаге – тишина могилы. Перенося вес тела с пятки на носок, затаив дыхание, он подкрался к стрелку, словно демон из преисподней. Точным ударом приклада, словно молотом Тора, отправил врага в небытие. Он знал – второй не заставит себя ждать. Отсутствие напарника – набат тревоги, который заставит его обратить свой взор в его сторону.

Будуше перевёл взгляд на второго стрелка. Зелёные оттенки – ночника вырисовывали зловещий силуэт, лежащий в тени. Взгляд Карла последовал за вспышкой лазерного луча. Очередной выстрел, будто удар молота, разнёс укрытие, за которым прятался Ривз. Мощный взрыв превратил угол стены в хаос, и Карл, содрогнувшись, представил, что сталось с его товарищем.

Гнев, будто кипящая лава, заполнил его душу. Злость превратилась в лютую ненависть к этому извергу, убившему его брата по оружию. Пленение? Это слово умерло, не успев родиться. Он видел лицо врага, повернувшееся к нему в недоумении. Видел, как в смятении дёрнулась его голова, как напряглись плечи, готовясь к смертельному танцу. Ствол винтовки медленно поворачивался в его сторону, а в голове Карла бушевала буря – какой смертью покарать это чудовище? Пуля? Или сталь?

До прицеливания оставались считанные секунды, и Карл сделал свой выбор. Молниеносное движение – и в зелёном свете – ночника блеснуло лезвие ножа, будто клинок ангела смерти. Пятнадцать сантиметров стали вошли под кадык врага, будто нож сквозь масло. Стрелок содрогнулся в предсмертной агонии. Выпущенный в агонии выстрел, словно предсмертный крик, ушёл в купол зала, озаряя его последним, зловещим зелёным лучом.

Глава 19.

Второе направление «Альфа». Пленение графа.

Солнце, уставшее от дневных забот, склонялось к горизонту, но назвать это вечером было преждевременно. Скрежет колёс телег, словно назойливый сверчок, терзал слух, нарастая с каждой минутой. Двое стражников, дети этих земель, вровень с Кейтом и Джонсоном, величаво восседали на статных конях и, возглавляя процессию, указывали путь. Ратники, внимая просьбам торговцев, старались растолковать чужакам местные обычаи и уклад жизни.

Лес, словно мираж в пустыне, манил своей прохладой, но, как это водится на равнинах, казалось, что он намеренно удаляется, играя в кошки-мышки. Лишь когда солнце наполовину скрылось за горизонтом, караван достиг его манящей опушки. Джонсон, предчувствуя неладное, предложил углубиться в лесную чащу. На самом же деле, как диктовала элементарная тактика, он не хотел превращать их лагерь в мишень для ночных охотников. Кейт поддержал его, но рыцари, опьянённые своим авторитетом, настояли на том, чтобы заночевать на опушке, под открытым небом.

– Боитесь, что свои не найдут? – с иронией в голосе прокомментировал Алекс.

– Вы правы. Зачем графу тратить время на наши поиски? В этих краях до недавних пор царил мир, незачем создавать излишние трудности, – отозвался молодой стражник.

– Мы и не спорим, – заверил его Джонсон, – Просто здесь мы будем выглядеть, как белая ворона.

– Вы говорите какими-то странными и интересными фразами. Я никогда не был в Лантурии, хотя и говорят, что там красиво. Но я повидал много путешественников, вроде вас, странствующих в обоих направлениях, и никогда не слышал ничего подобного.

– Молодой человек, не в обиду будь сказано, вам ещё многое предстоит увидеть. Есть такие места, где афоризмы – язык общения. Там смех и грех переплетаются в единый клубок, – Джонсон весело улыбнулся и обратился к подошедшему сержанту: – Пирсон, загони телеги в лес, накорми и напои лошадей. Костры разводи небольшие.

– Наоборот, костры должны быть большими, чтобы отпугнуть зверей, – возразил второй стражник, направляя своего вороного к ближайшему дереву.

Алекс, обуреваемый гневом, уже хотел возразить, но рука Бена, словно холодный душ, остудила его пылкий нрав. – Не забывай, мы здесь всего лишь гости, – и, словно ничего не случилось, он направился к костру, чьи языки пламени лизали ночную тьму. В суете и возне никто не заметил, как ночь вступила в свои права.

– А куда подевались ваши восемь человек, которые занимались обустройством лагеря? – сидя у одного из двух костров, спросил все тот не унывающий молодой рыцарь.