Молоды и опасны

Тайлер развернулся, опираясь спиной на поручень, и сделал еще несколько тяжелых вдохов. Только когда машина отъехала от остановки, он увидел преследователей. Не ясно, как, но удалось удрать от ЖК. Тайлер окинул взглядом салон – кроме них двоих в троллейбусе никого не было.

Парня все еще потряхивало от увиденного. Как будто сейчас, когда у него появилась возможность спокойно думать, он заново стал переживать события. Лекс откинула голову на стекло и немного сползла вниз, так что ее волосы оставили тонкие полосы на затуманенном окне.

Ее глаза подсвечивались голубоватым светом ламп. Тайлер, не отводя взгляда, смотрел на девушку. Рукава их футболок соприкасались, ткань неприятно липла к телу. Тайлер боялся разрушить этот момент. Что-то тихо брякало, когда троллейбус вписывался в поворот. Беловатые огоньки скользили по гладким поверхностям. Пол немного дрожал. Тайлер прижался затылком к холодному стеклу, втягивая воздух через приоткрытые губы. Только сейчас состояние шока начало отступать, давая ему дышать. Он поглядывал искоса на девушку. Ее волосы серебрились. Чувства были такими прозрачными и светлыми, что их страшно было спугнуть. Они были как переливающиеся мыльные пузыри, как только подернувшиеся первым тонким льдом лужи. Тайлер угадывал, что происходило с ним, но не мог до конца поверить самому себе.

Руки Лекс были тонкими, с проступающими синими венами. Тайлер смотрел на ее ладонь, обхватывающую желтый поручень. Длинные пальцы с блестящими белым кольцами. Вселенная сочилась сквозь Тайлера, созвездия оседали в легких. То, что он ощущал, содержало в себе кусок вечности. И было таким незнакомым, что не давало покоя.

Лекс скакнула несколько раз взором по лицу Тайлера. Протянула руку и отвела потную прядь от его лба. И, опуская ладонь, прикоснулась пальцем к родинке у края его брови. Он медлил несколько секунд. А затем сделал шаг вперед, обхватил ладонями ее шею. И поцеловал. Провел большими пальцами по ее коже. Ему было страшно открывать глаза. Сердце, доведенное до предела, было готово раздробить легкие.

Тайлер немного отстранился, делая рваный вдох. Пряди упали, прикрывая глаза, сверкавшие ненормально. Он боялся, что совершил ошибку. Но иначе бы он свихнулся. Он проговорил:

– Я никогда в жизни так не пугался.

Она промолчала. Город мелькал за стеклом лишь горящими окнами домов и редкими фонарями. Лекс смотрела в его глаза. Словно хотела разглядеть, что он чувствует:

– Послушай, в том мире, где критики стреляют, изгои пуленепробиваемы.

Ее слова мало что прояснили. И она ощутила это. Ощутила, что в целом никакие ее объяснения не способны были успокоить Тайлера.

Лекс потянулась вперед, поднимаясь на мыски, и поцеловала его вновь. Она коснулась ладонью его футболки, провела пальцами по ребрам и ощутила сильное биение под ними. Его кожа под ее касаниями загоралась. Тайлер почувствовал, что жив и эмоционален, что готов взорваться от малейшей искры. Но что этот взрыв можно направить на благо.

Скрипнули двери троллейбуса. Лекс притянула Тайлера ближе, прикусывая его губу, а потом отстранилась, упираясь ладонью в его плечо. Улыбнулась. И спрыгнула из троллейбуса на тротуар. Двери хлопнули, оставляя ее где-то на улицах. Тайлер бросился в конец троллейбуса, наблюдая через заднее стекло, как девушка растворяется в темноте. Едва не упал, когда троллейбус дернуло. Парень был в растерянности. Провел несколько раз рукой по лбу, со злостью смахивая прилипшие волосы. Тихо засмеялся.

Глава VIII

Тайлер же знал, что так будет8. Что Лекс не позволит оказаться рядом с собой. Наверное, он смог бы притворяться, что его устраивает все как есть. Что ему нравятся приключения, в которые его втягивают. И азарт игры заменяет собой все другие чувства, адреналин в крови оборачивает эту жизнь в танец красок. Так оно и было. Но по-настоящему он хотел, чтобы Лекс, пускай и называя его соратником по авантюрам или любым другим именем, принимала его как что-то личное, близкое. И чтобы когда вся эта безумная история будет окончена, он пришел бы к ней, и они до утра болтали, вспоминая все детали прошедшего. Чтобы, когда уже ничего не останется, она была рядом. Вот картина, которую он рисовал себе в голове. Сердце защемило, остро, словно стискивая его ребрами от неизвестно откуда взявшейся невыносимой, тянущей тоски. Было так тихо.

Наверное, ему стоило бросать называть ее другом.

Двери открылись вновь на следующей остановке. Сам не зная, почему, Тайлер вышел на улицу. Было темно. В этом месте города не хватало фонарей. Он направился назад, к той улице, на которой вышла девушка. Надежды было мало, что он сможет ее нагнать. Потому что он понятия не имел, куда она могла направиться. Он действовал, не особо пытаясь разобраться, как и зачем. Вскоре он дошел до предыдущей остановки автобуса. Огляделся. Свернул куда-то в дома.

Тайлер в целом не торопился, потому что это уже не имело смысла. Лекс не было видно. Пошла ли она вглубь, свернула налево или скрылась в одном из подъездов – он не знал. Мог лишь действовать наугад. Он сделал еще несколько шагов вперед по темной улице. Ни света, ни людей. Так, синеватые оттенки ночи, поглощавшие высотные здания. Он оперся рукой на одну из бетонных колонн, останавливаясь. Кажется, пора возвращаться домой. Он опустил голову, позволяя прядям упасть на глаза, и скользнул ладонью вверх по шероховатому материалу. Пальцы запутались в стеблях растения. Тайлер распахнул глаза, смотря на бледно-серый асфальт. Сжал в пальцах листья и перевел взгляд выше, на стекла витрин. Они казались сделанными изо льда. Такими же матовыми, ледяными. Это не реально. Тайлер очень хорошо знал, что обычно это место выглядело иначе. Он выпрямился и пошел дальше между колонн, прибавляя шаг. Он был убежден, что знает, в чем дело.

Тайлер повернул направо. Немного притормозил. Его серые глаза наполнились бликами рыжего цвета. За колоннами, обвитыми плющом, горели свечи. Ярче, чем обычные. А впереди в воздухе висела белая, светящаяся неоном рамка. Она напоминала портал. Тайлер делал медленные, осторожные шаги вперед, перекатываясь с пятки на носок и не отводя взора от белого свечения. Реже дышал и реже моргал. Огни плясали в отражениях витрин. Тайлеру не было страшно. Он знал, что только Лекс способна погружать его в такое безумие.

Девушка вышла ему навстречу из-за одной из колонн, когда он проходил мимо. Замерла рядом, едва не касаясь носками своих кроссовок его кед. И заглянула в его глаза. Половина ее лица была освещена белым, вторая – яростно-рыжим. Прямоугольник портала отражался в ее глазах. Тайлер молча смотрел на нее, не шевелясь.

Затрещали провода и посыпались сверху электрические искры. Они не двинулись. Вспышки опадали на землю за их спинами. Тайлер думал о том, сколько еще раз ему будет удаваться находить ее. И о том, что будет, когда не удастся. Искры сыпались, как снег, опадая на одежду и исчезая. Они касались щек, но не обжигали, а таяли, рассыпаясь, слетая ниже, к ногам. Короткие, мелькающие вспышки света.

– Ты тоже все это видишь, – скорее утвердительно произнесла Лекс.

– Ты говорила, я такой же.

– Тебе тоже не достаточно реальности. Все острее, – голос почти пропадал за треском и щелчками. Тайлер по губам читал то, что она произносила.

– Остальные не такие же?

Лекс прошла вперед, к порталу. Толкнула его рукой, заставляя вращаться вокруг собственной оси. Полосы света пробегали по ее лицу, становясь то ярче, то тусклее вновь.

– Такие же.

И она замолчала, обрывая на этом свою мысль.

– ЖК точно будут мстить, – усмехнулся Тайлер. – Мы обставили их.

Но Лекс лишь фыркнула.

– Не считаешь их опасными?

– Дело даже не в этом, – отозвалась девушка. Она пошла дальше по улице. Остановилась, чтобы дождаться Тайлера. Парень в несколько шагов поравнялся с ней. – Граффити – это, конечно, забавно. Но это бред только для привлечения внимания. Потому что деление – абсурд. Все так живут им, пытаясь распихать людей по категориям. Однако каждый человек – изгой. Показываем мы это или нет. Часть нас непонятна всем окружающим. И это непременно отделяет нас от общества, замыкая в себе. Тебе кажется, что все что угодно можно объяснить другому человеку, если подобрать правильные слова и потратить много времени на то, чтобы припомнить все предпосылки и мотивы. Но это не так. Некоторые вещи в другом человеке просто невозможно понять. Мы изгои. И каждый из нас пытается найти второго такого же ненормального, кто разберет весь тот бред, что мы несем. И чтобы однажды выяснить, что другую какую-то часть нас он все равно так и не понимает.

Между домами тянулись прозрачные провода, по которым из одной стороны в другую перетекала светящаяся, мигающая жидкость. Иногда провода ударялись друг о друга и издавали звон, будто были сделаны из стекла.

– Глупо делать врагами таких же, как мы сами. Глупо искать в них корень зла.

– Кто тогда корень зла? Этот НЕ человек?

– Мартин, – произнесла Лекс отрешенно. – Я не знаю. Самое страшное в нем то, что я никогда в точности не могу сказать, что с ним не так. Он монстр, Тай. Но, – она сделала паузу. А Тайлер подумал, что никогда прежде она не называла его по имени. И из ее уст оно звучало непривычно, – я понимаю его.

– А понимание – половина принятия, – завершил за нее мысль парень.

– Да, – она кивнула.

Ночная тишина прерывалась только звоном. Лучи света струились по проводам так медленно, как мысли в голове, кочуя из одной области в другую. На обеих сторонах спектра. Они были одновременно очень темными и очень светлыми. Но Тайлер не в силах был это кому-либо объяснить. Он лишь это ощущал. А все, что он ощущал, он обращал в образы, что дополняли реальность. Так что в крайней точке он задумался, а существовало ли хоть что-нибудь из того, что он видел. Была ли та реальность, которую он знал и которую так называл? Или был лишь тот базовый набор мыслей, что он обращал в предметы, и настолько смирился с ним, что всю жизнь в нем и существовал? Когда появилась Лекс, он перестал мыслить чем-то типичным, все время немного выпадая за рамки адекватности. Или, возможно, все было наоборот. Лекс появилась потому, что он перестал крепко цепляться за реальность. Последнее казалось даже более правдоподобным, если так подумать. Потому что все, что он о ней знал, с реальностью не вязалось. Боже, он теряет голову.

Тайлер выдохнул, закрыл и открыл глаза. На улице было темно. Где-то за спиной висели колокольчики на двери давно закрытого магазина. Перед ним стояла Лекс, она рассматривала его лицо. Тайлер смутно различал ее черты. Только внимательно следившие глаза видел отчетливо.

– Мой дом здесь рядом, – проговорила она.

– Я пройдусь с тобой, если ты не против.

Она кивнула, соглашаясь. Через пару минут они попрощались у подъезда пятиэтажного здания. Тайлер направился к себе.

Лекс зашла в лифт, двери медленно закрылись перед ней. Она вздернула подбородок, про себя считая этажи, сменявшиеся на синем табло. Беловатый свет казался слишком пронзительным. Бледная тень скользнула по стене лифта так, что девушка резко вздрогнула. Она задержала дыхание, чтобы отчетливо слышать каждый звук. Лифт скрипел, поднимаясь. Что-то шуршало иногда, скользя по шахте. За ее спиной кто-то был. Лекс не рисковала оглядываться. Он был выше ростом. Лифт маленький, значит, он на расстоянии не больше шага. Она зажала рот и закрыла глаза.

– Под толщей воды так спокойно. Почти нет света, – раздался оглушающий шепот у самого уха. Лекс втянула воздух сквозь ладонь, наполняя грудную клетку до предела. Раздались три звуковых сигнала. Двери разъехались. Девушка вылетела прочь и заглянула в кабину. Мартина там уже не было.

Тайлер лежал, ворочаясь в кровати. Каждый раз, когда он закрывал глаза, он почему-то возвращался мыслями к одному и тому же моменту. Круг за кругом он видел перед собой беловатое лицо не человека. Но не мог понять, что не давало ему покоя. Что он разглядел, отпечатавшееся в его сознании, а теперь ускользавшее от его взора? Выстрел выбивал из памяти то, что предшествовало ему. Тень у скул. Это ведь не тень была, да? Тайлер распахнул глаза, понимая, что на самом деле увидел. Это татуировка пера. Мартин был одним из Изгоев.

Глава

IX

– Нужно было догадаться. Монстры в первую очередь изгои9.

Лекс подняла на него непонимающий взгляд. Она сидела, закинув ноги в тонких, ярких носках на стол. Допивала медленно кофе со льдом.

– Та часть, которая отличает нас от других. В ней заключено что-то хорошее? Ты уверена, что это не она делает нас преступниками? Делает нас опасными?

Тайлер остановился, понимая, что его мысли забрели слишком далеко. Они ему не нравились. Тайлер лишь хотел знать, что то, что жило в нем, не было разрушительным:

– Общество не просто так отсеивает некоторые вещи. Избавляет себя от них.

Лекс внимательно следила за ним, сведя брови. Наконец догадалась, откуда он черпал свои страхи.

– Мартин, – проговорила она, тихо усмехаясь и качая головой, – Он сбил тебя с толку.

– У него татуировка пера.

– Он Изгой.

Тайлер втянул в себя воздух и продолжил расхаживать по кухне, пока не замер у стены и не уперся в нее затылком. А Лекс продолжила:

– Он один из величайших Изгоев, которых я знала.

– Да что ты имеешь в виду?!

Тайлер выпрямился. Мысли были мучительными. Он бы хотел выкроить их из своей головы. Но они отказывались покидать его.

– Я выучилась у него очень многому. И, поверь, это были хорошие вещи. Не пособие по убийствам.

– Тогда какого черта…

– Какого черта он мучает людей? Подпитывается их страхами?

– Да.

– Потому что он уничтожил себя! – едва не выкрикнула Лекс и замолчала, опадая на стул.

Тайлер разглядывал то опустошенное выражение, что возникло на ее лице.

– Если бы я знала и могла объяснить, он бы меня так не мучил, понимаешь? Я не знаю, сколько у него было лиц. Я не знаю, сколько раз я его уже встречала. Он многомерен, а мой разум к таким штукам не привык. Он рассказал мне одну из своих историй. Мартин погиб в ней, Тай. Он обещал, что такая же участь ожидает и меня. Каждого из нас.

Она не поднимала глаз. Отставила чашку на стол и скрестила руки на груди.

– Так он приходит, каждый раз… – начал Тайлер.

– Да.

– … чтобы напомнить, что скоро конец? Он мучает тебя потому…

– Потому что сам проиграл, – она подняла на него взгляд, переливающийся блеском свинца, – Он нерешенная проблема. Я не могу защититься, потому что не знаю, от чего.

Если бы все так просто можно было объяснить… Она подняла глаза к потолку. Все, что она знала о Мартине, она знала от Мартина. Этому нельзя было верить. Лекс пыталась взвесить, что стоит рассказать о нем, а что отделить стеной от поля зрения других. Иногда ей казалось, что пока эта стена стоит, Мартин не может стать реальным для тех, кто ее окружает.

Пионы почти выпадали из вазы, их тяжелые бутоны клонились вниз. Тайлер разглядывал цветы. Он вернулся мыслями назад. День начался с того, что он получил сообщение с неизвестного номера с указанием адреса. Это была Лекс. Так она дала понять, что ждет его у себя дома. Но зачем – ему, как всегда, оставалось только гадать. Каждый цветок походил на маленький взрыв розовых оттенков. И это как нельзя точнее отражало девушку, что сидела напротив него. Тайлер медленно переводил взгляд с цветов на нее и обратно. Это поглощало почти все его мысли. Он протянул руку и коснулся бутона – несколько мягких лепестков осыпалось вниз, пролетая в расстоянии между столом и стеной. Парень согнулся, чтобы поднять их. Неловко выкрутил руку. Вдруг под его взор попались застрявшие за плинтусом листки бумаги:

– Ты пишешь что-то? – произнес он, окидывая взглядом строки, переправленные в нескольких местах. Вытащил листы на стол и положил посередине. По лицу девушки Тайлер отгадал, что она не особо хотела, чтобы он увидел черновики. Лекс пожала плечами:

–Это все твое пагубное влияние, – она напряженно усмехнулась. Тайлер отложил рукопись, решив, что не стоит лезть в то, что Лекс не была готова показывать.

Девушка задержала взгляд на записях. Просмотрела их по диагонали. Остановилась на каком-то отрывке, выхватывая его из всего прочего.

– Но ты когда пишешь? Ты спишь?

– Последнюю неделю почти нет, – отозвалась она, все время смотря на листы, – Дело не в том, что я пишу. Мне снится сон. И повторяется.

– Кошмар?

– Нет, – ответила Лекс, – Это что-то иное, – она сделала паузу и глотнула кофе из кружки, – Я закрываю глаза и вижу тысячу солнц. Они висят в пустом космосе, светят так яростно, прожигающе. Я оглядываю раз за разом эти шары огня, плывущую по их поверхности плазму. Медленно скольжу среди них, как спутник, не ощущая свое тело, – она окинула Тайлера взглядом, чтобы оценить, насколько он понимает то, о чем она говорит. Замедлила речь, – И я не чувствую ни горечи, ни радости. Только истощающую тягу этого пространства. Слезы текут сами по себе, и я не знаю, что со мной происходит. Примерно через час я просыпаюсь. Но по ощущениям проходят сутки. И ответ как будто крутится на языке, на самом кончике, но никак не срывается. Картина возвращается раз за разом, давая мне новую возможность отгадать ее смысл, и я подхожу так близко, почти дотягиваюсь до дверной ручки, но в последний момент срываюсь.

– Мы будем гореть в пламени тысячи солнц, – произнес вслух свои мысли Тайлер, складывая руки на столе и обрисовывая пальцем спирали вокруг своих костяшек.

– Мы уже им горим.

Раздался стук в дверь. Настойчивый, становящийся все более громким с каждым ударом. Лекс поднялась со своего места. В тот момент, когда она потянулась к ручке, стук смолк. Лекс замерла на секунду от удивления. Медленно повернула ручку, но стоило замку щелкнуть, как дверь распахнулась, и неизвестная девушка буквально легла на пол. Она за секунду перешла из стоячего положения в вытянувшееся в холле. Тайлер вскочил со стула от неожиданности. Прошел в коридор.

–Это Бет, —проговорила шепотом Лекс, немного склоняя голову к нему, когда он остановился рядом —Это нормально.

Гостья проползла по полу вперед и развернулась на спину. Раскинула руки по сторонам:

– Бооооже, – протянула она, положив ладонь на голову; ее рыжие волосы устилали пол вокруг нее, – Я закончила огромный торт, я в четыре утра встала, чтобы сделать его. Надо еще кексы. А теперь скажи мне. Зачем нам, мать его, торт?! – она уселась, раскинув ноги в стороны, и Тайлер впервые полностью увидел ее веснушчатое, улыбающееся лицо.

Лекс рассмеялась:

–Все любят тортики.

– С сегодняшнего дня я больше не люблю тортики! – отозвалась Бет, отрицательно крутя головой, —Мне кажется, я до конца своих дней не захочу видеть тортики.

Она собиралась продолжить, но дверь открылась вновь. Лекс вздрогнула и выпустила протяжный, шумный выдох, закатывая глаза. Но когда она обернулась и увидела невысокую девушку, лицо ее засветилось. Вошедшая замерла на пороге, широко распахнув глаза и уставившись на Бет. Потом, игнорируя ситуацию, втащила в квартиру какую-то коробку и поставила у стены в холле. Чмокнула Лекс в щеку:

–Привет.

–Привет.

Тайлер перестал понимать происходящее. Новая девушка с деловым видом окинула взглядом Лекс:

–Так, я привезла тебе ключи, забери сразу, чтобы я не забыла, —она протянула небольшую связку, —В коробке то, что ты просила. Часть для тебя, еще немного флагов, посмотришь потом сама все, что там лежит. Остальные вещи я оставила в здании. Можете уже глянуть, где-то через час там будет Принц, —она бросила взгляд на Тайлера и, встретившись с ним глазами, улыбнулась, —Ты говорила с родителями?

–Да, сегодня утром.

–Хорошо. Тебе еще нужна помощь?

–Не критично, но если ты побудешь где-то рядом, будет супер, —Лекс расплылась в растерянной улыбке. Вдруг ее осенила мысль, —Ты можешь выручить Бет с готовкой?

Бет подняла взгляд, хлопая ресницами.

–Хорошо. Только скажи, что делать. Может, надо из магазина что-то захватить?

–Нет-нет-нет, все есть. Я все контролирую! —Бет оживилась и протянула руку, —Элизабет.

–Грейс, —новая гостья ответила на рукопожатие.

– Хочешь прогуляться? – Лекс обратилась к Тайлеру. Он не сразу сообразил, что говорила она именно с ним. Кивнул и произнес:

– Я думал, план состоит в том, чтобы не высовываться. Хотя бы сегодня.

Лекс усмехнулась, цепляя на ходу какую-то сумку и направляясь к выходу:

– Ну, мы же будем осторожны.

– Сомневаюсь, – хмыкнул Тайлер и вышел за ней следом.

За порогом начинался обожженный город, как глиняная статуэтка, которую только что достали из печи. Он блестел своим глянцем.

Тайлер шел на ощупь, без понимания происходящего. План если и существовал, то только в голове Лекс. И его невозможно было предугадать ни по ее поручениям другим Изгоям, ни по ее хитрой улыбке. Тайлер подумал, что со стороны все это должно было казаться довольно глупым. И родители сказали бы ему очнуться и открыть глаза, чтобы он не провел в своих сумасшедших фантазиях всю свою жизнь. Но он не хотел. Он согласен был не просыпаться, прослыть чудаком, но остаться навсегда таким молодым. Если он не прав, хорошо, перенесите его в тот возраст, где он будет умнее и мудрее, где он поймет, что нужно быть серьезным. Только сейчас он не согласится на такую жизнь.

Город расстилался впереди, необъятный для взгляда. Тайлер знал, что тени притаились у самых ног. Что они выскальзывали из своих укрытий между домов, гнались за ним и цеплялись за пятки. Он все время ощущал их присутствие. Их поглощающие взгляды на себе. Из темных витрин магазинов, из окон пятиэтажек, из арок и приоткрытых дверей подъездов. На него смотрели тени. Солнце взошло высоко над городом, асфальт нагревался, казался желтоватым. Листья качались на деревьях, светились зеленоватым, иногда между ними мелькал солнечный блик, ослепляя. День был в самом разгаре. Но стоило сделать шаг в сторону, как тебя подкараулит тьма. Тяжелые, опасные мысли качались в голове. Город жил какой-то неестественной жизнью. Из-за поворота появлялись ЖК в плотных масках, желтые молнии выступали на их куртках. Отряды критиков прочесывали улицы, разгоняли прохожих, что не приходились им по душе. Раздавался угрожающий металлический звон, когда они проводили прутами по заборам. Отряды ЖК бродили поблизости, в любой момент, один неудачный поворот, и ты нарвешься на них.

Тайлер наблюдал за ЖК из-за угла дома, когда они проходили мимо, оглядывая улицу. Совсем близко, все равно что стоять над краем пропасти.

–Я не позволю им победить, —у самого его уха произнесла Лекс, —Иди за мной. Только тихо.

Тайлер задержал взгляд на ней. Шел следом и не мог избавиться от непонятно откуда взявшегося чувства. Будто он увидел кого-то другого перед собой, нежели секунду назад. Заглянул глубже, чем было положено.

Тени склонялись к нему, стремясь пробраться внутрь. Их шепот становился навязчивым шумом. Но. Прямо перед его глазами – девушка с заключенным внутри нее светом. Каждая клетка ее тела, ее кости, ее кровь хранят какой-то секрет. Она переворачивает его мир. Тайлер остановился посреди улицы, замкнутой между двумя длинными, стеклянными зданиями. Лекс оглянулась на него. Лучи солнца ударяли в окна домов, отражались, расплываясь перед глазами. Девушка стояла в этой золотой пелене. Мир звенел. Оглушающе.

–Я знаю, что ты больше, чем видно глазу, —медленно проговорил Тайлер. Он был как под гипнозом, —И ты скажешь что-то вроде: «в каждом человеке есть искра». Но ты можешь превратить эти искры в пожар, —Лекс слушала внимательно, остановив дыхание. Парень ощутил еще острее, что подобрался к самой сути, —Так что я прошу. Сделай наконец уже это.

Она не ответила. Не попыталась возразить. Тайлер сам до конца не понимал, что хотел выразить. Но она едва заметно кивнула и направилась дальше.

–Нам еще далеко идти?

–Мы на месте. Нам нужны крыши этих домов, —она извлекла связку ключей и открыла стеклянную дверь. При повороте створки солнечный свет пробежал полосой по ее лицу.

Город был огромен. Он смыкался с небом на горизонте, он был повсюду, куда дотягивался взор. Лекс почувствовала себя неуютно. Город выглядел бесконечным, всеобъемлющим. Ни одна война не смогла бы уничтожить его целиком, ни один шторм не стер бы его с лица земли. Город не заботили его жители. Они приходили и уходили – он оставался безразличен. Он никого не манил к себе и никого не пытался удержать. Что может она здесь изменить? Если ей удастся тронуть одного человека, даже если сотню или две сотни. Что бы она ни сделала. Взрыв сверхновой на том конце пространства едва ли колыхнет небоскребы Города.

Тайлер стоял на соседней крыше. Его фигура казалась маленькой, игрушечной, как фигурки солдатиков, которых он выставлял на шкаф. С такого расстояния она не могла различить его лицо. Но одно ощущение, что он был поблизости, успокаивало.