скачать книгу бесплатно
– Голубка, меня восхищает полет вашей мысли! А как вам самой угодно считать?
Как же это в его духе! Дать человеку то, что он пожелает, а правду оставить себе и полить все это сладким сиропом из лести и комплиментов, чтоб окончательно нюх отбить.
– Мне угодно считать вас величайшим волшебником, создающим невероятные мороки! – без запинки отвечает девчонка.
Мы оба молчим, слегка охреневшие. Смотрим на рыжие веснушки и отливающую медью челку. Потертые пыльные кеды и спичечные ноги в них. Глаза. Изумрудные, искрящиеся, веселые, беззаботные, детские, наивные, шутливые, искренние… Черт возьми, до чего в ней всего этого много!
– Волк, не будь невежей, – говорит Локи, не в силах оторвать от нее взгляд. – Представь нас друг другу, наконец.
– Сказка – это Локи. Локи – это Сказка.
– Локи, – говорит она с таким самодовольным видом, будто раскрыла какую-то его страшную тайну, но обязуется молчать. – Очень приятно!
– Знали бы вы, голубка, какое удовольствие доставили мне!
Узнаю этот хищный блеск в его глазах. Мне не нравится его взгляд «хочу» и «будет моим» и уже жалею, что привез девчонку к нему. Расставляю все точки над “ё”, отвечаю не менее красноречивым взглядом «да пошел ты в задницу» и «только через мой труп». Локи не оставляет без внимания мое послание, тут же меняет выражение лица на благодушное, будто мы все старые добрые друзья, которые наконец встретились спустя годы и нам есть, о чем душевно побеседовать за чашечкой чая.
– Вы уже завтракали? – спрашивает он. – Я прикажу накрыть на стол. Пойдемте.
Застолья у Локи – это то, что запоминаешь надолго, вспоминаешь с тоской, и о чем мечтаешь в тайне. Он, пожалуй, исколесил уже все закоулки обоих миров и с каждого края света притащил поваров, которые сумели усладить его притязательный вкус. Поэтому, можно уверенно утверждать: у него работают лучшие повара! В любом из миров, потому как превосходная кухня – это то, что непременно должно присутствовать в его доме в любой реальности.
– Наверное, в прошлой жизни ты жил во дворце, – предполагаю я, осматривая роскошный интерьер столовой Локи. – Был каким-нибудь графом или принцем.
– Или прислугой. Зависть, комплексы и неисполненные мечты тоже хорошо переносятся сквозь паутину перевоплощений. Лекарь прекрасно разбирается в подобных вопросах, может, в следующий раз пригласим его?
– На твое усмотрение, – паскудно ухмыляюсь я. – Но сейчас, видимо, начнутся разговоры не для чужих ушей и о нынешних воплощениях.
– Видимо. – Соглашается Локи. – Ты точно понимал, когда сюда шел, какой у нас состоится разговор.
– Предполагал. Слухи по Городу расползаются быстрее, чем тараканы.
– Волк! Умоляю! Не за столом же! – Локи морщится и прикладывает пальцы к вискам, словно разговоры о тараканах вызывают у него мигрень. – Голубка, простите его вульгарность! Он крайне невоспитанный человек.
– Приятель! Да у тебя замечательно получается просить за меня прощения! – тут же подмечаю я. – Может, ты и к Питбулю сходишь, замолвишь за меня словечко?
Последнее, конечно, было шуткой, и мне не нравится этот серьезный взгляд, которым теперь меня пилит Локи.
– Может и схожу, – кивает он. – Сразу перейдем к этому вопросу?
Любопытный поворот! Но, подозреваю, эти слова должны были стать кульминацией нашего разговора, скорее всего, Локи готовил их напоследок, но сразу видно хватку бизнесмена – при первой возможности перешел к делу. Но как же так? Неужели на этот раз не будет долгих дискуссий, изобилующих шутками, сарказмом, недомолвками, полу-догадками интригами и хождениями вокруг да около?
– Нет, я прошу тебя, подведи меня к этому вопросу плавно и нежно, как заботливый супруг подводит свою неопытную жену к постели в первую брачную ночь.
Сказка краснеет, а Локи не может сдержать ехидный оскал:
– Черт бы тебя побрал, Волк! Твой опыт у меня сомнений не вызывает. Но раз уж ты просишь…
Двери в столовую распахиваются, и входят трое слуг с подносами. Даже я знаю, что за столом прислуживают лакеи, но настоящий лакей тут только один, и он изящно опускает блюдо на стол перед Сказкой. Ко мне и Локи подплывают умопомрачительные девушки. На них ливреи с такими короткими шортиками, что я напрочь забываю о еде. Мягкие руки подхватывают со стола салфетку, заправляют ее мне за воротник. Я окунаюсь в запах – дивный, сладкий, и такой порочный, что уже жалею, что салфетка у меня на шее, а не на коленях.
В голове звенит, или это стукнулись друг о друга тонкие золотые браслеты у нее на лодыжке? Господи, вот это ножки! Я слышу легкое «Приятного аппетита» прямо у своего уха, и готов поклялся, что влажные губы коснулись мочки.
Девушки отступают от стола, но я все еще чувствую сладкое напряжение во всем теле. Сказка сидит красная как рак и не знает, куда девать глаза.
– Нравится мне у тебя, – лыблюсь я, когда прислуга исчезает за дверью.
– Так ты заходи почаще, – великодушничает Локи. – А захочешь, так совсем оставайся.
Щедрее предложения мне еще не поступало.
– Я бы с радостью, – стараюсь сохранять серьезное выражение лица. – Да боюсь, униформа мне не пойдет. Не люблю, когда где-то жмет.
– К чему этот сарказм? – морщится Локи. – Ты же понимаешь, что я тебя не в прислуги зову.
– Я-то как раз понимаю, в качестве кого ты меня зовешь.
Сказка с недоумением смотрит то на меня, то на Локи. Я подмигиваю ей и говорю с улыбкой:
– Не обращай внимания, зай. Мы просто чушь несем, чтобы не скучно было.
Еда была столь восхитительной, что даже не хочется портить это великолепное послевкусие горькими разговорами. Откидываюсь на спинку стула и наслаждаюсь видом из окна. От заснеженных пиков даже веет свежестью. Я понимаю, что они ненастоящие, что до ближайших гор день пути, да и своим величием они не смогут сравниться с этими, но какая разница, если можно просто сидеть и любоваться? Однако, Локи решает, что сейчас для наслаждений не самое подходящее время и заводит разговор, который я так хотел оттянуть.
– Скажи мне, дорогой мой, что ты намерен делать с Питбулем? Ты знаешь, что привел его в бешенство?
– Неужели? Одним своим видом? – усмехаюсь я.
– Одного твоего вида достаточно, ты уж поверь. Что ты там делал? Искал ее? – кивком головы он указывает на Сказку.
– Да нет, так, поздороваться заскочил. Думал прием окажется более радушным.
– Вот, значит, как… – Локи барабанит пальцами по столу, и что бы я ни говорил, в его голове складывается реальная картинка случившегося. – И что же ты собираешься делать теперь?
– А как ты думаешь? Бегать я от него не собираюсь. Пойду и поговорю с ним по-мужски. А там уже как повезет.
– Как повезет, да… – он прикладывает к губам салфетку, стирает ею с лица улыбку, комкает и небрежно отбрасывает на стол. – Правила ты знаешь. Или стоит напомнить?
– Помню. Не утруждайся.
– Так как? Ты готов стать во главе четвертого? Уйти из Бункера?
Теперь я задумчиво барабаню пальцами по столу. Я всегда считал себя человеком свободным, не привязанным к определенному месту, и теперь внезапно для самого себя осознаю, как сильно заблуждался. Нет, я не готов. Даже не столько покинуть Бункер, сколько возглавить четвертый квартал. Ненавижу эту проклятую коробку и все ее содержимое, а особенно отшибленных психопатов, которые в ней обитают. Я скорее переубиваю всех на третий день, чем стану там Смотрящим. Впрочем, эта перспектива кажется мне столь невероятной, что я даже не рассматриваю ее всерьез.
– С чего ты взял, что я прикончу его? – спрашиваю.
– Просто предположим.
– А если, все же, он убьет меня?
– Я не думаю…
– И все же.
По закону Города, Смотрящий может бросить вызов любому, чей ранг достаточно высок для того, чтобы с ним драться. Если б я был шестеркой Сумрака, со мной бы разобрались парни Питбуля, он сам ни за что не стал бы пачкать руки. Оскорбление, которое ему нанес я, смывается только кровью, и он теперь не успокоится, пока мы не сойдемся один-на-один. Смотрящие дерутся редко, но, если дерутся, живых не оставляют. Я, разумеется, помирать от его руки не собираюсь, а значит, выбора у меня не так много – самому отправить ублюдка на тот свет. Но тогда по закону Города Смотрящим стану я. Как ни крути – дерьмовая ситуация со всех сторон.
Локи глубоко вздыхает, расслабленно откидывается на спинку стула:
– В конечном итоге, нас не устраивают оба варианта.
Нас…
– Получается так. Но это только мое дело, не находишь?
Локи держит лицо, будто на интервью для известного журнала, даже бровью не ведет, но я прикасаюсь к его эмоциям и чувствую нарастающие раздражение и злобу. Не такого разговора он ждал. Локи мгновенно берет себя в руки:
– Выходит, ты ко мне не за советом пришел.
– Выходит, нет.
– Тогда зачем?
Запускаю руку в карман и выкладываю на стол сверток, который вытащил из тайника. Локи не задает вопросов, лишь хмыкает, берет его и развязывает шнурок, которым стянут маленький кожушок. Сказке любопытно. Она ерзает на стуле, чуть приподнимается, вытягивает шею, но Локи, словно коршун, схвативший добычу, тут же сжимает пальцы в кулак. Ему требуется несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.
– Откуда у тебя это? – наконец спрашивает он.
– Нашел.
– И давно он у тебя?
– Какая разница?
Сейчас Локи пытается вообразить себе всю картину от начала до конца, но, по всей видимости, сталкивается с определенными трудностями. Такое не вообразить даже обладая его фантазией. Глаз Города – не та игрушка, которую можно легко достать.
– Действительно, никакой разницы, – говорит он медленно, тщательно выбирая следующий вопрос. – И почему ты даешь его мне?
Теперь на стуле ерзаю я. Бросаю на Сказку мимолетный взгляд. Мне хотелось бы обсудить это с Локи с глазу-на-глаз, но она не поймет и слова. Ничего не поймет из того, что сейчас здесь будет сказано, а значит, можно на ее счет не беспокоиться.
– Если со мной что-то случится… – стараюсь говорить твердым голосом. – Этого будет достаточно, чтобы ты позаботился о той девушке… до конца?
Локи понимающе кивает.
– Более чем, дорогой мой, более чем! – он прячет сверток в карман халата. – Но я прошу тебя не горячиться и еще раз все обдумать. Не лезь к Питбулю…
– Думать – это по твоей части. – Говорю я резко и поднимаюсь из-за стола. – Мы в старом квартале бездомного видели. Одевайся, поработаем.
Локи ударяет себя рукой по лбу и весьма мелодично ругается на непонятном мне языке.
– Невероятно, как ты умеешь испоганить так чудесно начавшийся день! Бездомный в Городе! Посреди дня! Ты превращаешься в дурного вестника!
– Выплачешься по дороге, – криво ухмыляюсь я. – Поехали, поработаем.
Локи тяжело вздыхает, оборачивается к Сказке, и я с удивлением замечаю, как его взгляд плавится, превращаясь в мягкое серебро.
– Голубка, кажется, мы вынуждены вас покинуть, но, надеюсь, это ненадолго. Я позабочусь о том, чтобы ваше ожидание было приятным.
– Что значит покинуть? – я уже начинаю привыкать к этим ее изумленным широко-распахнутым глазищам, чистым и прозрачным, как две капли родниковой воды. – Разве я не с вами?
Божественная простота.
Локи наклоняется к ней, берет ее руку и прижимает к своим губам.
– Боюсь, это невозможно, – говорит он томно.
Продлись это действо на секунду дольше и мой наивкуснейший завтрак попросился бы наружу.
– Иди уже, собирайся, – не выдерживаю я. – Или ты в халате поедешь?
– Как я и говорил, – в голосе Локи появляются угрожающие нотки, холодный змеиный взгляд впивается мне в лицо. – Серьезные проблемы с воспитанием.
– Дурная наследственность, – развожу руками. – Иди-иди, я с ней сам разберусь.
Пространство вокруг нас бьется мелкой дрожью. Как поверхность пруда, идущая зыбью от внезапного порыва ветра. Обычный человек бы не заметил, не почувствовал, но для меня улавливать тончайшие изменения поля – так же просто и естественно, как дышать или ощущать прикосновение к коже. Локи – мастер создавать очень сложные мороки. Такие, которые можно увидеть, потрогать и попробовать на вкус, и которые могут попробовать на вкус тебя. Чего стоил его дракон, которого он создал из банального любопытства – а сможет ли? Смог. Выглядел этот дракон фантастически, но вот пару заброшенных сараев спалил вполне натурально. Самообладание для Локи – все. Стоит ему потерять контроль, выйти из себя, разозлиться, как следует, и комнату затопят мороки и кошмары. И мои проблемы с Питбулем сразу покажутся глупыми пустяками.
Дрожь исчезает, Локи берет себя в руки, поправляет пояс халата и покидает нас с лицом, на котором не прочесть ни единой эмоции.
Я хватаю ближайший стул, разворачиваю его и сажусь верхом, лицом к Сказке. Она смотрит на меня глазами, в которых – я уже начинаю привыкать – ничего нет. Ни упрямства, ни возмущения, ни протеста, ни обиды. Она похожа на ребенка, который только вчера появился на свет и абсолютно ничего не знает об устройстве этого мира и готов внимать мудрости взрослых.
– Послушай, лапа, мы с Локи должны поработать, а ты подождешь нас здесь. Или, если хочешь, я попрошу отвезти тебя в Бункер.
– Ты обещал не оставлять меня одну.
Удивительно, как скоро она ухватилась за этот рычаг, что я сам неосмотрительно дал ей в руки.
– Обещал. Но ты и не будешь одна. Я оставлю тебя с тем, кто не вызывает у меня никаких сомнений. С нами ты не поедешь. И точка.
– Почему?
Она не дует губы, не хмурится, не смотрит злобно. Она реагирует не так, как обычно реагируют на запреты девушки. Ей просто интересно почему.
– Так, послушай меня, – я стараюсь быть убедительным. – Охота на бездомных – это работа для таких, как я и Локи. Такой прелести, как ты, там делать нечего.
– В смысле? – она удивленно моргает. – Ведь это приключение! Мне важно быть с вами!
Очень сложно спорить с человеком, который не оперирует словами: «я хочу», «вы должны», «тогда я» и так далее. Она просто любит приключения и ей важно быть с нами. Эге-гей, несите коня и шляпу!
– Это не приключение, – говорю я строго. Мне сложно подобрать правильные слова, подходящие для описания охоты на бездомного. – Это будет чертова мясорубка и тебе там делать нечего. Это зомби, мертвец, не до конца погибший. Нам надо сделать так, чтобы было до конца. Ты меня вообще понимаешь? Ты когда-нибудь видела, как человека превращают в лапшу?
Понимание в ее глазах напрочь отсутствует. Готов поклясться, что сейчас она думает о летней лужайке, бабочках и цветочках. Мне даже кажется, что, если прислушаться, можно услышать, как пролетает пчела, несущая капельку пыльцы на ножке.
– А тебе не кажется, – медленно произносит она. – Что если я здесь оказалась, значит, мне суждено поехать с вами?
