Аналогичный мир. Том четвёртый. Земля обетованная

Тим взял сумку и поцеловал Зину в щёку.

– Мы придём поздно, не беспокойся.

– Мы пошли, мам!

– Ага, мы пошли.

Когда за ними закрылась дверь, Зина погладила себя по животу.

– Ничего, успеешь ещё на озеро, а мы пока по хозяйству займёмся.

Врачиха на лекциях говорила им, что ребёнок на пятом месяце уже всё слышит и думает, а у неё уже седьмой. По приметам Баба Фима, да и остальные так говорили, выходит, что девочка. Если и впрямь, то Машей назовём, по бабушке. Тимочка сразу согласился, как только заикнулась ему. А если всё же мальчик… Петей не стоит. Она так первенца своего назвала, по отцу его, и оба сгинули, нельзя судьбу гневить, запретное это имя ей теперь. Ну, да это ничего, и что б там ни было, а жить надо, и Машеньку не беспокоить, а то слезливой уродится. Ох, Петя, Петюшечка, кровиночка моя, отняли тебя у меня, на муки, а то и на смерть, всяко ведь болтали, ты уж прости меня, что не сберегла, кто ж думал, что нелюди эти такое сотворят…

Зина села на табуретку, смахнула выступившие слёзы и, подумав, перекрестилась, прислушалась к животу и снова захлопотала.

До озера оказалось, в самом деле, недалеко, и по просёлочной мягкой дороге, да за разговором дошли быстро.

Озеро было нешироким, но длинным, и места хватило бы всему городу. Но Старый город занят страдой, а для Нового города такое развлечение привычно ещё не всем. Детворы и подростков было много, а взрослых… в основном, с завода. Практически все расположились на пологом склоне, сбегавшем от соснового леса к воде. Вход в воду был здесь песчаным и чистым. И Женя, когда они остановились на пригорке, оглядывая озеро и берег, решительно повернула к пёстрому от тел и одежд весело шумящему склону. Андрей, да и Эркин предпочли бы более укрытое от чужих глаз место, но спорить не стали, а Алиса уже вприпрыжку мчалась вперёд.

Место нашли быстро и стали устраиваться. Специально для таких походов Женя купила ещё сразу после маёвки на одной из армейских распродаж двухслойную подстилку. Сверху коричнево-зелёные пятна и разводы – удивительно: пёстрая, а сливается с травой – плотная ткань, а снизу прорезиненная, чтоб сырости не чувствовалось, большая – четверо вплотную, но улягутся – в рулон скатывается, и даже специальные ремешки, чтоб утянуть и закрепить есть. Очень удобно! Купальники и плавки все надели под одежду ещё дома. И потому Женя, бросив на траву сумку, сразу раздела Алису и отпустила её играть со строгим:

– В воду одна ни-ни! Поняла? – и не дожидаясь ответа, скомандовала: – Раздеваемся!

Эркин, с интересом глазевший по сторонам, готовно расстегнул и снял рубашку, но Андрей медлил. Одно дело – лагерная баня, где и у других шрамов хватало, и вовсе увечные попадались, в Купальскую ночь тоже особо не разглядывали, да и ночь к тому же, кинул шмотки под куст и нырнул, а здесь и сейчас… Но, вроде, никто не смотрит, и Андрей решил рискнуть.

Как ни уверяла его Женя, что плавки вполне приличны, Эркин снимал джинсы не то, чтобы со страхом, но настороженно и с неприятным холодком внутри.

Алиса, шумно сопя, надувала мяч, но получалось у неё плохо. Эркин сложил и убрал джинсы и рубашку, поставил свои кроссовки рядом с босоножками Жени и взял у Алисы мяч.

– Ну-ка, дай сюда.

– Ага-ага! – Обрадовалась Алиса. – Эрик, ты его до щёлка надуй, ладно?

Женя, уже в купальнике ещё раз расправила подстилку, убедилась, что все сумки и с вёртки надёжно пристроены и, улыбаясь, огляделась по сторонам. Воскресенье на пляже – удовольствие, которое после колледжа она ни разу себе не позволила. И вот… конечно, это не море, не знаменитые Южные Острова, о которых с её возможностями и мечтать было вредно, да и сейчас не стоит, но, нет, всё так хорошо, что даже…

– Ди-и-имка-а-а-а! – восторженно завопила Алиса. – Давай сюда-а-а-а!

Конечно, Тим знал, что у озера он наверняка встретит и знакомых, и соседей, но что сразу наткнётся на Морозов, на всю… гм, семью, это уже, скажем так, неожиданно. И, если бы он заметил их издали, то потихоньку увёл бы детей на другой конец пляжа. Но Дим и Катя уже вместе с Алисой подбрасывали и ловили мяч, и Женя махала рукой, сразу и приветствуя, и подзывая. Тим беззвучно выругался, заставил себя улыбнуться и подошёл.

– Привет, – поздоровался он со всеми.

– Привет, – радостно ответила Женя. – Вот отлично, что пришли. А как Зина?

– Спасибо, – улыбка Тима стала чуть сердечнее. – всё хорошо.

Он поставил сумку на песок. Повода уйти на другое место не было, придётся устраиваться.

Лёжа на подстилке, Андрей с улыбкой, но напряжённо щурясь, следил за Тимом. Вроде, всё у них сказано, всё решено, но… Между ними серый плац, и на нём они – один в полосатой шеренге, другой в чёрной, один в робе, другой в кожаной куртке. Как же он – лопух доверчивый – тогда в Мышеловке не вспомнил, не узнал? Не ушёл бы тот, а сейчас что ж… Андрей легко оттолкнулся от земли и встал.

– Пойду окунусь, – и подмигнул Жене. – Попробую водичку.

– Иди, – кивнул Эркин. – Придёшь, скажешь.

Он очень просто подошёл к Тиму помочь с матрацем, и отказываться от его помощи Тим не стал. Вдвоём они надули матрац, Тим собрал и сложил разбросанную Димом и Катей одежду и уже тогда разделся сам.

Женя вдруг прыснула, пришлёпнув себе рот ладошкой. Эркин и Тим одновременно недоумевающе оглянулись на неё. Женя, покраснев, отошла, пряча лицо. Эркин посмотрел ей вслед, перевёл взгляд на Тима, явно не понимавшего, в чём дело, снова огляделся. И другие люди, что лежали и сидели вокруг, улыбались, глядя на Тима. И сообразив, едва не заржал в голос.

Большинство мужчин были в чёрных с белыми завязками на боках маленьких плавках, не трикотажных, а из ткани, и Тим купил себе такие же – потому что самые дешёвые, но у него они почти сливались с телом, только тесёмки на боках выделялись, а так, особенно издали и на первый взгляд он казался голым.

– Ты чего? – настороженно спросил Тим.

Эркин понизил голос и ответил чуть громче камерного и по-английски:

– У тебя трусы точно под кожу. Голым смотришься.

Тим растерянно посмотрел на него, опустил глаза на свой живот… и понял.

– А чтоб его! И… – он выругался, перемешивая русские и английские слова. – Что же теперь делать?

Эркин быстро по-питомничьи пошарил вокруг взглядом. Нет, похоже…да, заняты своим, смотрят, но без… того, нет, обойдётся.

– А ничего, – улыбнулся он Тиму. – Обойдётся.

Переодеться Тиму было не во что, и не уходить же… Он поглядел на синие с жёлтой полоской-пояском плавки Эркина… ладно, сегодня сойдёт, а там он себе такие же купит.

– Пап! – подбежал к нему Дим. – Пошли купаться!

Эркин оглянулся на Женю.

– Женя…

– Пошли, Эрик! – Алисы прыгала на месте, подбрасывая и ловя свой мяч.

– Пошли, – улыбнулся Эркин.

Дим и Катя побежали вперёд наперегонки с Алисой, и Тим невольно пошёл вместе с Эркином и Женей. И пока дошёл до воды, взгляды окружающих перестали его тревожить. Привык, да и столько солнца, смехов, криков и детского визга вокруг…

Женя, обогнав Эркина и Алису, словно забыв обо всём, вбежала в воду в облаке брызг и поплыла. Эркин рванулся было следом, но ладошка Алисы, вдруг как-то оказавшаяся в его руке, дрогнула и удержала его на самой кромке.

– Эрик… – Алиса недоверчиво разглядывала воду и плескавшихся людей. – Пойдём в воду, да?

– Да, – улыбнулся он ей, и вдруг у него вырвалось по-английски: – Не бойся, я с тобой.

Берег уходил в воду сначала полого, но уже в двух метрах от берега Эркину было выше колен, а Алисе по грудку. Он протянул ей вторую руку, и она сразу уцепилась за неё.

– Держись крепче. А теперь присядь.

И засмеялся её счастливому визгу, когда она, послушно присев, окунула плечи.

– Ой, Эрик, а теперь…

– А теперь, – он оглянулся через плечо, проверяя, свободна ли вода сзади. – А теперь оттолкнись, будто прыгаешь.

И, когда она подпрыгнула, он быстро шагнул назад, удерживая её за руки. Алиса всплыла и забарахталась, упоённо визжа.

– Пап, – Дим дёрнул Тима за руку. – Поплыли и мы, ну же, пап!

Тим взял Катю на руки и вошёл в воду. Она прижалась к нему, ухватив за шею так, что он понял: отцепить не удастся, и потому, зайдя по пояс, присел вместе с ней. Катя тихонько пискнула от сладостного испуга. Дим, громко хлопая по воде руками и ногами, плыл рядом. Тим встал и ещё раз присел, окуная Катю, и ещё.

Вокруг смеялись, кричали, учились плавать и ныряли, барахтались на мелководье и стремительно вбегали на глубину. Никто ни на кого не смотрит – понял Тим и счастливо засмеялся. И тогда засмеялась и Катя. Вместе с ней Тим зашёл по грудь, потом по шею.

– Пап, а дальше? – выдохнула Катя.

– Когда ты плавать научишься, – серьёзно, но улыбаясь, ответил Тим.

– А… я… плыву! – Дим старательно держался рядом.

– Не говори в воде, – Тим, удерживая Катю одной рукой, подставил другую под грудь Дима. – А теперь к берегу.

Дим знал, что спорить с отцом бесполезно: просто вынет его из воды и понесёт, как Катьку, а он же старший и мальчик, ему это будет стыдно, почти позор. И потому послушно развернулся. Правда, ему немного помогли на повороте, но совсем немного.

Выйдя на берег, Тим поставил Катю на землю.

– Играйте здесь. Дим, глубже колен не заходи, понял?

– Ага, – вздохнул Дим.

Тогда, прошлым летом, они вдвоём тоже купались. Два или три раза было. И отец то учил его плавать, то оставлял на берегу, а сам уплывал далеко-далеко. Ну да ничего, они с Катькой научатся и тоже будут плавать с отцом, все вместе.

Эркин шёл вдоль берега, волоча Алису уже за одну руку, второй она подгребала.

– Ай да племяшка! – шумно вынырнул ряжом Андрей.

Алиса и ахнуть не успела, как он выхватил её из воды и поднял над головой.

– А ка-а-ак кину!

– Э-эри-и-ик! – визжала Алиса, извиваясь и отчаянно дрыгая руками и ногами.

Смеясь, Эркин отобрал Алису у Андрея. К ним почти сразу подошла Женя.

– Мама! – обрадовалась Алиса. – А я плавать научилась! – и, покосившись на Андрея, уточнила: – Почти.

– Вот и молодец, – похвалила её Женя и хотела забрать у Эркина, но тот покачал головой.

– Тебе будет тяжело, Женя. Она уже большая.

– Ага, – согласилась Алиса.

– А раз большая, то слезай, – рассмеялась Женя. – Ты мяч свой где оставила?

– Ой! – Алиса завертела головой и спрыгнула с рук Эркина, подняв тучу брызг. – Ой, там!

– Вот и пойдём за мячом, – взяла её за руку Женя. – Эркин, вода какая чудесная, ты иди, поплавай. Андрюша…

– Я ещё купнусь, – рассмеялся Андрей. – Ладно, племяшка, в другой раз.

– Угу, – Эркин вдруг ловко сгрёб его в охапку. – А сейчас я тебя кидать буду!

– Ага, ага! – радостно завизжала Алиса.

Эркин, качнувшись всем телом, как в борьбе, кинул Андрея далеко вперёд. Тот плюхнулся, подняв целое облако брызг, и нырнул. Эркин быстро оглянулся через плечо на Женю с Алисой и с места прыгнул, изгибаясь над водой и вытягивая вперёд руки, чтобы сразу уйти на нырок.

Когда далеко впереди, чуть ли не на середине озера, вынырнули две головы6 чёрная и белобрысая, Женя перевела дыхание. Ну, слава богу, а то она всё-таки немного испугалась.

– Ну, пошли за мячом.

Тим плыл спокойно, до отказа выкидывая на гребок руки, но без спешки. Сначала он не думал переплывать озеро, но вот вошёл во вкус и – он оглянулся, проверяя себя – да, середина уже позади. Здесь чувствовалось течение, и его не сильно, но начало сносить. Переплывёт, пройдёт по берегу и обратно.

Выбравшись из прибрежной толкотни, Эркин и Андрей поплыли рядом. Уже спокойно, без подвохов и всяких фокусов.

– Может, на тот берег? – предложил Андрей.

– Не всё сразу, – ответил Эркин.

Не сговариваясь, они одновременно перевернулись на спину и теперь лежали, чуть покачиваясь на слабой волне.

– А смотри-ка, проточное.

– Да, чувствую, тянет. На Купалу здесь гуляли?

– Ага, не на пруду же, – тихо засмеялся Андрей.

Сам Андрей не признался бы, что устал, но Эркин, не так поняв, как почувствовав это, повернул к берегу.

Джинни никак не ожидала, что днём озеро окажется совсем другим. Тогда, ночью, покрытое туманом, как паром, с красным пятном костра и тёмными зарослями вокруг, оно было величественно таинственным и даже чуть зловещим. Они с Громовым Камнем дошли быстро, хотя он с палкой, и не спешили, ну, скажем, быстрее, чем она думала. Постояли, глядя на песни и пляски вокруг костра, их не гнали, но и не подзывали. А когда все, на ходу снимая и бросая прямо под ноги одежду, пошли к воде, она растерянно обернулась к Громовому Камню.

– А… а мы…

Он улыбнулся.

– Обычай нарушать нельзя. Раз уж пришли.

Она кивнула. Но раздеться… догола… при всех… при нём… Он словно почуял её смущение.

– А мы как все и чуть в сторонке.

Они отошли к кустам, куда уже поднимался от воды туман. Она расстегнула и сбросила курточку. Визг, хохот и выкрики доносились до неё глухо, или это они так далеко отошли? Но оглянуться назад, на костёр, она не рискнула. И быстро, боясь, что передумает, и тогда уже ничего не будет, она как попало побросала одежду и побежала вниз в туман, продираясь сквозь кусты и не замечая царапин…

…Джинни повернулась на спину. Какое сегодня хорошее солнце. Жалко, мама отказалась, но она её ещё уговорит. В будни здесь народу совсем мало, и мама не будет стесняться. И Громовой Камень не захотел сегодня идти на пляж. Непонятно. Ведь он хорошо плавает…

…Вода началась неожиданно и была неожиданно тёплой. Зайдя по пояс, она легла на воду и поплыла. Плавала она хорошо, в колледже входила в пятёрку лучших, но сейчас спешить не хотелось, да и незачем. Рядом плеснули, она повернула голову и увидела совсем тёмное, почти чёрное пятно лица и белозубую улыбку.

– Хорошо, правда? – улыбнулась она.

– Да, очень хорошо, – так же тихо ответил он…

…Джинни лежала, зажмурившись и вытянув руки вдоль тела, и словно погружалась, растворяясь в жарком золотистом свете.

Другой берег оказался топким, густо заросшим камышами. Тим встал и выпрямился, переводя дыхание. Ну да, теперь понятно, чего все теснятся там, на песке у сосен. Он вгляделся в пёструю мешанину людей и нашёл Дима и Катю. Играют с Алисой в мяч. И Женя рядом. Уже легче. С громким хлюпаньем вытаскивая ноги из илистого дна, Тим прошёлся вдоль камышей. Нарвать, что ли, домой? Он как-то видел такое: в большой высокой – да, правильно, так и называется: напольная – вазе стебли и бархатные палочки камыша. Но здесь, похоже, ещё не созрели. Ладно, обойдёмся. И вазу, к тому же, придётся покупать, а такая трата – явное излишество. Он прошлёпал на глубину и не спеша, размеренно выбрасывая руки, поплыл обратно.

– Папка сюда поплыл, – Дим гордо посмотрел на Алису. – Ему и не такое озеро переплыть – раз плюнуть!

– А Эрику полраза! – возразила Алиса.

Женя рассмеялась. Не над детской болтовнёй, а просто потому, что день такой чудесный.

Течение всё-таки снесло их, и теперь Эркин с Андреем шли вдоль берега, выглядывая своих. Андрей уже совсем успокоился, что смотрится он не хуже других. На Эркина лупятся, конечно, не то слово, ну так… есть на что посмотреть.

Эркин тоже чувствовал, что его рассматривают, но его это уже не беспокоило. Ну и пусть смотрят. Догадаться никто не может, не знают здесь о таком, а полезут если… да это и в голову тут никому не придёт. Как же хорошо, что они уехали в Россию. А вон и Женя, Алиса, и Тим со своими там.

– Э-э-эри-и-и-ик! – не визжать Алиса не могла. – Давай с нами!

Игра на мелководье в тучах брызг с улетающим на глубину мячом, за которым приходилось гнаться вплавь…такое удовольствие было новым и необычным для всех. Кроме, пожалуй, Жени. И она же, заметив, что Катя устала, предложила пойти полежать на солнышке. А когда все направились к оставленным у сосен вещам, чуть придержала за руку Тима.

– Вы поесть детям взяли? – тихо спросила Женя.

Тим настороженно кивнул. А Женя, будто, не замечая его напряжения, так же тихо продолжила:

– И не надо им мокрыми лежать, пусть оботрутся как следует сначала.

– Спасибо, – почти свободно поблагодарил Тим.

Женя улыбнулась и побежала, догоняя своих.

Андрей уже взялся за корзинку с провизией и, пока Женя вытирала Алису, выкладывал тарелочки и стаканчики. Эркин, увидев памятную ещё с того, первого, лагеря посуду, улыбнулся, а Алиса сразу заявила:

– Андрюха, а мы тебя на ней поминали.

– И чем поминали? – заинтересовался Андрей, расстилая салфетку.

– Соком. Конфеты ели, печенье всякое, – добросовестно перечисляла Алиса, поворачиваясь под руками вытиравшей её Жени. – Все о тебе хорошо говорили, а Эрик пел.

И, к удивлению Жени и Эркина, вдруг, очень точно выводя мелодию, запела про Хаархан, только чуть-чуть переврав слова.

Тим только что вытер и переодел в сухое Дима и Катю и развешивал на ближайшем кусте полотенце и их трусики, услышав пение, вздрогнул и обернулся.

– Ай да племяшка! – восхитился Андрей, не дав ей допеть. – Ты смотри, как здоровско. Конфета с меня за это.

– Да? – сразу забыла про песню Алиса. – А не врёшь? У тебя и конфет-то нету!

– А вот и есть! – рассмеялся Андрей и нарочито сурово предостерёг: – А будешь обзываться, сам съем.

– И будешь тогда жадиной! – победно отпарировала Алиса.

Наконец сели.

Есть сидя почти на земле, Алисе очень понравилось. И всё было так необыкновенно вкусно. И хотя устраивать общий стол ни Тим, ни Эркин с Женей не собирались, и пяти минут не прошло, как дети забегали, угощая друг друга. И кто у кого в гостях, уже совершенно непонятно.

Поев, Андрей со вздохом вытянулся на подстилке.

– Андрюха, – Алиса стояла над ним, крутя в руках мяч. – Идём играть.

– После сытного обеда по закону Архимеда полагается поспать, – внушительно ответил Андрей, переворачиваясь на живот.

– Андрюша, – сразу встревожилась Женя, – на солнце вредно спать. Давай тогда в тень.

– Перенести? – предложил Эркин.

Андрей приподнял голову и с лукавой насмешкой посмотрел на них.

– Женя, расслабься, а?

– Да ну тебя, – рассмеялась Женя, собирая посуду и салфетку. – Эркин, давай крошки стряхнём.

– Давай.

Эркин взялся за углы подстилки, и Андрей скатился на землю, даже не успев сообразить, что случилось. Алисе, Диму и даже Кате это очень понравилось. Андрей вскочил на ноги и с боевым воплем кинулся на Эркина. Но тут же был схвачен, скручен и брошен на землю при общем восторге. Лёжа на матраце, Тим сначала тоже смеялся, глядя на этот шуточный бой. Но вскоре не утерпел, вскочил и, забыв обо всём, пошёл на них с криком:

– А вот я вас обоих положу!

Несколько минут они втроём валяли и мутузили друг друга при самом деятельном участии Дима и ободряющих кликах Алисы и Кати, пока Женя не провозгласила, что победили все и сразу. Победители получили из её рук по яблоку и присели отдохнуть.

Грызя яблоко, Тим косился на Андрея. Однако… доходягой в лагере не был, и умеет много, видно… у брата – он невольно усмехнулся – научился, а Мороз… что Мороз, просроченного спальника только на дистанции пулей можно взять, и то лучше автоматом, с пистолетом… всякое бывало. Из милицейских, а в их тренажёрном зале он уже многих посмотрел, и на ринге, и на ковре попробовал, ни один и близко не стоял. Ну так, там и школа, и – он снова усмехнулся – стимулы другие. Любил им хозяин напоминать, что стимул – это палка с железным наконечником, которой скот толстокожий тыкают, чтоб слушался и шевелился быстрее. Как про стимул заговорил, так, значит, порка будет поголовная.

Андрей, почувствовав его взгляд, повернул голову, и их глаза встретились. И Андрей улыбнулся и подмигнул ему. Тим ответил улыбкой и отвёл глаза.

Эркин с блаженным вздохом вытянулся на спине, закинув руки за голову. Всё хорошо, по-настоящему хорошо. А Жене? Он повернул голову. Женя лежала рядом, тоже на спине, вытянув руки вдоль тела и закрыв глаза. Если б не люди вокруг… Эркин отвернулся и опустил веки. Солнце просвечивало сквозь них, не давая заснуть.

Пробираясь между лежащими и сидящими вокруг людьми, Джинни увидела Эркина. Мой бог, какой же он… красивый, ведь она… она никогда не видела такого, о мой бог… ну, что он нашёл в Джен? Чем Джен лучше неё? А он, да, он спас её. Спас и пренебрёг, а это она его тогда не замечала, она вообще там рабов не рассматривала, а он-то же её видел, раз запомнил… её уроки, её голос… Она заставила себя отвернуться и пойти дальше. Да, жена – не стенка, можно отодвинуть. Все так говорят. А как? Чем его держит Джен, что он ни на кого даже не глядит. А может… может, это потому, что он – индеец? Может, все индейцы такие? Один раз и на всю жизнь. И… Громовой Камень? Джинни тряхнула головой и вбежала в воду.

Полежав немного, Женя села, и сразу открыл глаза Эркин. Женя посмотрела на него и улыбнулась.

– Пойдём поплаваем? – предложил Эркин.

– Давай, – легко вскочила на ноги Женя.

– Идите, – Андрей с блаженным вздохом перевернулся на живот- Я пригляжу.

– За продуктами? – уточнил, вставая, Эркин.

– За ними в первую очередь, – заржал Андрей.

Засмеялась и Женя.

Алиса, занятая игрой в щелбаны с Димом, только мельком посмотрела вслед уходившим Жене и Эркину.

Взять Женю за руку Эркин рискнул уже возле самой воды. Так, рядышком, они вошли в воду и поплыли, по-прежнему держась за руки.

Эркин не ожидал, что Женя так хорошо плавает, и не подозревал, какое это наслаждение: плыть рядом с Женей, ощущать через воду её тело… На стремнине он отпустил её руку, чтобы если вдруг что подстраховать.

– Женя, ты расслабься, не мешай воде.

– А если нас далеко унесёт? – улыбнулась Женя.

– Я тебя донесу, – очень серьёзно пообещал Эркин.

Наигравшись в щелбаны, Алиса подобрала мяч и в обнимку с ним подошла к Андрею.

– Андрюха.

– Чего тебе? – поднял он голову.

– Я огурец хочу.

Андрей встал и полез в корзинку с продуктами.

– Вот, держи.

– Ага, спасибо.

Алиса села на подстилку и стала вгрызаться в огурец, искоса поглядывая на Андрея.

– А ещё чего? – улыбнулся он.

– Ну-у, – неопределённо протянула Алиса и стала рассуждать вслух. – Ну, купаться если, ты без мамы не согласишься. В мяч если, ты длинный и у тебя ноги больше, ты меня обыграешь, в щелбаны тоже тебя только Эрик обыграет. В «ласточкин хвостик» тебе зазорно уже будет. А ни лото, ни шашек не взяли, – и вздохнула.

– Значит, ляг и просто так полежи, – посоветовал Андрей.

– Просто так неинтересно, – возразила Алиса.

– Тогда в щелбаны, племяшка, – Андрей сел, скрестив ноги. – Давай на одну до десяти.

– На щелчки или конфеты? – уточнила Алиса, усаживаясь напротив.

– Вот победитель и решит. Начали.

Матрац Тим купил большой, так что они и втроём бы свободно уместились, но Катя настолько явно устала, что Тим встал и перетянул матрац вместе с детьми в тень.

– Вот так, лежите и отдыхайте.

– Пап, а ты? Купаться пойдёшь?

– Нет, – улыбнулся Тим. – Я здесь.

Он сел на прогретый солнцем песок, охватив колени руками. Да, на пляже ему ни разу работать не приходилось, хотя… бассейн, правда, но тоже как пляж…

…Вода в бассейне подкрашена, отливает синевой и пахнет чуть йодом и солью. Под море сделано – соображает он. Очередной хозяин и ещё трое беляков, все в одних плавках, полулежат в шезлонгах вокруг низкого столика, а он прислуживает у стола, меняет чашу со льдом, выставляет и убирает бутылки с виски и водой, меняет стаканы. Жарко, ослепительно светит солнце, ему-то ещё ничего, он, как приказано, сегодня в лакейском, а вот Чаку в кожанке париться в укрытии совсем хреново. Зачем страховка на дистанции, когда ни один из этих дряблых пузанов ни хрена не может, и оружия у них нет? Но хозяин велит – они повинуются. Разговоры он слушает, не слыша, но запоминая. Когда их вернут с аренды Старому Хозяину, то придётся всё повторить слово в слово, а сейчас… сейчас его дело – при малейшей угрозе вырубить нападающего, а что велено Чаку, так только Чак и знает. Меньше знаешь – дольше живёшь. А много беляков замочишь – сам у финиша окажешься. И против приказа не попрёшь, там же и ещё быстрее будешь.

– Подай коньяк.

Это уже ему. Он отходит к бару, достаёт бутылку и слышит сзади характерный хлопок. Чак? Понятно. Значит, как в прошлый раз. Он возвращается к столу с бутылкой и коньячными рюмками. Один из беляков лежит на краю бассейна и медленно сползает в воду. Тоже понятно: ранен, но вырублен, сейчас упадёт и утонет. Двое других оцепенело смотрят на тело, а хозяин кивком показывает ему на виски и лёд.

– Убери это и налей.

– Да, сэр.

Хозяин берёт рюмку с коньяком, подносит к губам, но не пьёт, вдыхает запах, рассматривает, греет рюмку, прокатывает между ладонями, чтобы усилить запах. Наслаждается. Убитый, да, конечно, никто же не собирается спасать раненого, так что, уже мертвец, хоть пока и дышит, наконец плюхается в бассейн, и двое белых поднимают глаза. Самый молодой из них напряжённо улыбается.