скачать книгу бесплатно
– Сил нет, – вздохнул Утопий. – А завтра надо ещё вторую половину вычищать. Может, подсобишь?
– Кажется, мы этот вопрос уже обсудили, – строго сказал Вегрик.
– Да уж, да уж, – закряхтел Уховёрт, укладываясь. – Знал я, что золото портит людей, так оказывается, железо портит их не хуже. Стоит только какому-то оборванцу нацепить доспехи, так он уж мнит себя бароном, а то и графом.
Брюзжание Утопия сапожника не задевало. Разве не он, Вегрик, рискуя жизнью, заработал целых пятьсот гульденов? Так надо ж было этому простофиле оставить их в гостинице! Вот пусть теперь и чистит свинарник, раз не смог деньги сберечь!
– А пожрать у нас нет ничего? – спросил Вегрик.
– Вон там, в мешке возьми, – показал Уховёрт. – Если ты, конечно, заслужил сегодня ужин.
«Вот козёл плюгавый! – подумал сапожник. – Заслужил? Я давно все свои ужины до самой смерти заслужил!» Однако ругаться со стариком он не стал. Не до того было. Вегрик покопался в мешке, отыскал помятую пареную репу, пару кусков хлеба и принялся с удовольствием их уплетать.
Утопий разлёгся на земле, подложил руки под голову и, кажется, собирался спать.
– А что там, много детишек живёт у этой женщины? – спросил он, позёвывая.
– Детишек? – прочавкал Вегрик. – Я ни одного не видел.
– Да ну?! – удивился Уховёрт. – В деревне говорили, она уже много ребят к себе забрала. И ты ни одного не видел?!
– Нет. Ни одного. Там вообще тихо. Кошки только бродят.
– Странно. Где дети – там, обычно, шум. Надо бы пойти да посмотреть, что это за женщина такая.
– Хочешь, так и посмотри, – сказал сапожник, облизывая пальцы. – Только на работу не опоздай.
– Вместе сходим, – решил Уховёрт.
***
У дома было безлюдно, а на крыльце лежал всё тот же рыжий кот. Завидев Вегрика и Утопия, он, как и вчера, быстро шмыгнул за дверь.
– Непохоже, чтобы здесь дети жили, – озабоченно проговорил Уховёрт. – Слишком уж тихо да аккуратно. А что, если эта женщина ими торгует?
– Глупости! Кто за них заплатит? – усмехнулся Вегрик.
– Чего? Ты мне в другое ухо говори! Этим я не слышу.
Сапожник обошёл старика слева и громко повторил свои слова.
– Мало ли кто. Люди всякие бывают, – серьёзно ответил Утопий. – Пойдём-ка в дом да посмотрим, как там наш Пуп поживает.
Не успели они подняться на крыльцо, как навстречу им вышла женщина в фартуке. На этот раз она не улыбалась и выглядела сердито.
– Здравствуйте, господа! Зачем пожаловали?
– Нам бы хотелось повидаться с мальчиком, которого привели вчера, – пояснил Уховёрт. – У нас для него гостинец.
– Мальчик спит, – ответила женщина. – Не стоит его будить. Давайте свой гостинец – я передам.
– Но нам хотелось бы взглянуть на него, – настаивал Утопий.
– Зачем же?
– Видите ли, мы отбываем в дальнее путешествие и, скорее всего, больше не увидим мальчика. Так позвольте посмотреть на него в последний раз! Пусть даже на спящего.
– В последний раз? – женщина задумалась, сложив руки на животе. – Что ж, если в последний раз, то можно. Пойдёмте за мной.
В доме едко пахло кошками. Женщина провела гостей коридором, открыла дверь. В маленькой комнатке Пуп сидел на кровати и с хлюпаньем ел из миски какую-то тюрю.
– Пупушка! Проснулся уже! Вот молодец! – ласкового заговорила женщина, потрепав мальчика по голове. – А вот дяди пришли в гости. Ну-ка, скажи им, что у тебя всё хорошо!
Мальчик на секунду оторвался от тарелки, обвёл Вегрика и Утопия безразличным взглядом и снова принялся за тюрю.
– Вот вы и посмотрели на него, – кивнула женщина. – А теперь давайте свой гостинец и ступайте.
Вегрик подумал, что дело как-то неловко обернулось. С пацаном вроде бы всё в порядке, а гостинца-то у них никакого нет. Уховёрт повёл носом, поморщился. Он подошёл к Пупу и выхватил у того плошку.
– Отдай! Отдай! – заверещал мальчик и бросился отнимать еду.
Утопий оттолкнул его, поднёс посудину к самому носу, принюхался, потом отхлебнул немного и тут же выплюнул.
– Это что же такое? – сурово спросил он. – Для чего ты мальца горечавкой кормишь?
– От глистов, – поспешила заявить женщина. – Если у него глисты, так чтоб других не заразил.
– От глистов можно было и чеснока дать, – сказал Утопий. – А что тут за молоко?
– Молоко – как молоко. Обычное.
– Не совсем обычное. По вкусу, вроде как, пёсье оно. Или кошачье, – наступал Утопий. – Да и с горечавкой ещё. Чем ты тут занимаешься?
– Твоё какое дело?! – взвилась женщина. – Шёл своей дорогой – вот и иди себе!
– Есть дело, раз спрашиваю.
– Отдай еду! Отдай! Её Боженька послал! – вопил Пуп.
Женщина вдруг ударила по дну плошки, которую держал Утопий. Тюря выплеснулась старику в лицо.
– Я тебе покажу – вдову обижать! Я тебе покажу! Ну-ка, кто здесь есть, быстрее ко мне! – закричала она.
Вегрик почувствовал, как латы его нагреваются. Он обернулся и увидел на пороге комнаты четырёх больших котов. Они крутили хвостами из стороны в сторону и смотрели недобро. Кошачьи морды появлялись в оконном проёме. Семь, двенадцать, тридцать. Считать их замучаешься! Кошки всё прибывали, забирались в комнату, зыркали злобно и подходили к Вегрику и Утопию.
– Это чужие! Чужие! – вопила женщина, указывая пальцем на товарищей. – Убейте их!
Кошки с шипением бросились в атаку. Корпус принял их когти на себя, расшвырял зверей по комнате, но они тут же напали снова.
– Держись! Я быстро! – крикнул Уховёрт и с разбега сиганул в окно.
Только его и видели.
«За что держаться? – подумал Вегрик, ошарашенно наблюдая, как кошки кидаются со всех сторон, а волшебные латы отбрасывают их прочь. – Надо бы пацана спасти».
Пуп тем временем встал на четвереньки и принялся вылизывать упавшую плошку.
Женщина в переднике вскочила на кровать, в исступлении подпрыгивала, размахивала руками и вопила:
– Так его! Так! Чужой! Чужой!
Позади Вегрик заметил сундук и поспешил затолкать туда Пупа. Так надёжнее будет. А то ещё заденут в драке. Захлопнув крышку, Вегрик вскочил на сундук и начал расшвыривать нападавших кошек ногами.
Но что-то странное было в этой драке. Сапожник знал, какова сила Корпуса. От его ударов крошились камни. Но кошек Корпус не бил по-настоящему, а только отбрасывал в сторону, будто боялся их покалечить.
«Ты чего халтуришь? – мысленно спросил Вегрик. – Давай уже разделаемся с тварями!»
«Это заблудшие души, которые ещё можно вернуть на истинный путь. Нельзя их губить», – ответил шлем.
«Какие, к чёрту, души?! Это же кошки бешенные! У них нет души!»
«Сущностные формы изменчивы, а видимая глазу материя – есть фикция».
«Я ничего не понял. Проще можешь сказать?».
«Можем, но не желаем. Не для того мы получали степень доктора философских наук».
«Чего ты получали?»
«Не важно».
Меж тем кошки вцепились в Вегрика со всех сторон. Когти скрежетали по доспехам, какая-то слюнявая морда лезла в прорезь забрала, пыталась ухватить сапожника за нос, Пуп визжал в сундуке, да вдобавок ко всему женщина взяла табурет и принялась колотить им по шлему, приговаривая: «Вот тебе! Вот тебе!» Не сказать, что это было больно, но мерный звон ударов действовал Вегрику на нервы.
«Давай хотя бы тётке врежем!» – попросил он.
«Убивать дам – это не по-рыцарски», – возразил шлем.
Сапожник перестал сопротивляться. Увешанный разъярёнными кошками, он уселся на сундук, втянул голову в плечи и обхватил колени руками.
Время шло. «Бом. Бом. Бом», – бил табурет. «И когда ж, наконец, они устанут?» – думал Вегрик.
Тут какой-то коготь попал-таки в щель между щитками доспехов, оцарапал бедро. Сапожник взвизгнул, дёрнулся, и кошки разлетелись по комнате, но другие сразу же заняли их место.
После очередного удара табурет сломался.
– Проклятый рыцарь! – воскликнула женщина. – Сейчас ты у меня получишь! Вот схожу за углями, да насыплю их тебе в рожу!
Она выбежала из комнаты.
«Ведь, и правда, насыпет! – забеспокоился Вегрик. – Может, пора уже ей врезать?»
Корпус не ответил.
Через некоторое время женщина вернулась с совком, в котором, действительно, лежали тлеющие угли.
– Расступитесь! Расступитесь! – скомандовала она. – Я задам ему жару!
«Бей её! Бей!» – мысленно просил Вегрик.
«Не мешай! Мы думаем», – ответил Корпус.
«О чём ты думаешь?! Она мне сейчас лицо опалит!»
Кошки, послушавшись приказа, освободили забрало. Женщина двинулась вперёд, держа совок на вытянутой руке.
«Итак, перед нами классический случай противостояния побуждений, – рассуждал Корпус. – С одной стороны кодекс чести рыцаря запрещает бить женщину. Но с другой – природный закон велит нам оберегать свою жизнь и здоровье. Согласия в решении этой проблемы между мыслителями древности нет. Лупарис Во Власянице, например, утверждает, что нужно быть верным принципам до конца, чем бы это ни грозило. В то же время Санипут Златоречивый говорит, что в крайних случаях принципами можно поступиться, смотря по тому, что принесёт большее благо. Оба достойны равного доверия. Так что же выбрать?»
Совок с углями меж тем приближался. Сапожник уже ощущал его жар.
«Сани… как там его? Второго, в общем, выбирай! И быстрее!» – умолял Вегрик.
«Однако же, Куль Изыскатель писал, что из комнаты с двумя дверями всегда должен быть и третий выход. Так мы и поступим».
Рука поднялась и ударила по совку. Угли разлетелись, попали на кошек. Подпалённые животные с визгом заметались по комнате. Завоняло жжёной шерстью.
«Это ты хорошо придумал! – заметил Вегрик. – Нам тут только пожара недоставало!»
– Ах ты, бесстыдник! – воскликнула женщина. – Ну да ничего! Я за новыми схожу!
Те кошки, которые избежали углей, продолжали висеть на сапожнике, вцепившись мёртвой хваткой.
«И долго это будет продолжаться?» – спросил Вегрик.
Корпус молчал.
От упавших углей начал тлеть матрас. Комната наполнялась чадом, но кошки не обращали на это внимание, изо всех сил старались укусить или оцарапать сапожника.
«Я так задохнусь скоро. Надо выбираться отсюда!»
Шлем не ответил.
В комнату зашла женщина с новым совком углей, а следом, сбив её с ног, ворвался запыхавшийся Утопий. В обеих руках у него было по большому венику из сухой травы. Уховёрт принялся размахивать ими. Кошки оставили Вегрика и устремились к старику.
«Разорвут деда!» – испугался сапожник.
Но звери и не думали нападать. Они уселись перед Утопием и зачарованно следили за пучками травы, пуская слюну.
– Так-то! – засмеялся Уховёрт и швырнул веники кошкам.
