скачать книгу бесплатно
– Да? – он оглядывается довольно равнодушно. – Ну так отвечайте, я выйду из кадра.
Чемпионат по неадекватному поведению дубль два. Ладно, ответить-то надо, а то Сашка будет волноваться… Жму «Принять».
– Лизка! Что там у тебя за чума? Я только твоё письмо открыл, сразу кинулся искать канал, – Сашка, конечно, говорит на родном. Он дома, валяется на кровати. Футболка на нём линялая. На заднем плане дети пищат.
– Э-э, да у меня всё ништяк, только эти уроды, которые меня наняли, по документам провели другого чувака, и в итоге меня не было в списках. И меня, конечно, не взяли на борт!
– И где ты сейчас?
– На корабле муданжских наёмников, – говорю с нехорошим предчувствием. Ой, сейчас что-то будет.
– Муданжских, – бессмысленно повторяет Сашка.
– Ты, – говорю, – не тверди это слово. Тут один присутствует. Они по-нашему не понимают, конечно…
– А ты с ними… на ихнем, что ли?
– Нет, на всеобщем. Они не знают, что я ихний…
Что-то заставляет меня говорить по возможности неразборчиво. Мало ли, какие у Азамата ещё неожиданные познания обнаружатся.
– И… как они с тобой обращаются?
– Бережно. Вот, сижу сейчас за капитанским буком.
– Они вообще на людей-то похожи?
– Более чем.
– Дай посмотреть!
Так, ну, волноваться он не будет, похоже. Это хорошо. Зато будет прикалываться. Это плохо…
– Мне… как бы… не очень удобно. И так человека от дел отрываю, бук отобрала, ещё и достопримечательность из него устраивать…
– Ну дай я с ним парой слов перекинусь! Пусть знает, что у тебя есть грозный брат.
– Боюсь, что на его фоне ты грозным не покажешься, – хихикаю.
– Ну, Лизка, в самом деле! – он начинает сердиться. – Тебя похитили какие-то уроды, а ты даже не даёшь мне запомнить в лицо их главаря? А если они тебя не отпустят? Вообще, может, ты там под дулом сидишь!
О господи. Ладно, похоже, придётся успокоить этого параноика, пока психовозка не приехала. Нет, я, конечно, понимаю, что с его стороны моя ситуация выглядит жутковато. Она и с моей стороны ещё совсем недавно казалась сущим кошмаром. Но теперь-то я понимаю, что всё хорошо! Всегда ненавидела, когда родные за меня волнуются.
Оглядываюсь. Азамат сидит в ногах кровати, как бы в глубокой задумчивости.
– Азамат-ахмад, – зову негромко. Оборачивается. Даже насчёт обращения не сепетит. – Вы не можете немножко поговорить с моим братом? А то он волнуется.
– Боюсь, что не понимаю языка, на котором вы говорите, – отвечает Азамат своим низким раскатистым голосом. Сашка на экране выглядит так, как будто готовится ко встрече с Кинг-Конгом.
– Он понимает на всеобщем, – хихикаю.
Азамат смотрит на меня с сомнением.
– Может, лучше я кого-нибудь другого позову? А то мой вид скорее заставит его волноваться больше, а не меньше.
Поскольку этим кем-нибудь, скорее всего, будет Алтонгирел, я спешу возразить.
– Нет-нет, ему будет намного спокойнее поговорить с капитаном!
Азамат ещё секунду раздумывает, потом неохотно встаёт и подходит к экрану. Ох и достала же я его, наверное. Надо будет потом его как-нибудь задобрить, а то совсем стыдно.
Сашка, видимо, уже представил себе киборга со щупальцами, потому что при появлении Азамата на экране вообще никак не переменяется в лице.
– Здравствуйте, – говорит. – Меня зовут Александр, я Лизин брат.
Ох, надо же было его предупредить насчёт имён!!! Бедный Азамат.
– Здравствуйте, – кивает капитан с непроницаемым выражением. – Я Азамат. Чем могу быть полезен?
Сашка несколько теряется. Ну да, а что тут скажешь? Не смей лапать мою сестру, инопланетная собака?
– Я только хотел убедиться, что у Лизы всё хорошо, – неловко произносит он.
– Не знаю уж, как вы собрались в этом убеждаться, – хмыкает Азамат, – могу только пообещать доставить её на Гарнет в целости.
Сашка неуверенно кивает.
– Спасибо.
Азамату, видимо, становится его жалко.
– Мне было чрезвычайно приятно познакомиться с вашей сестрой, – говорит он с улыбкой. – Она очень интересный человек, тем более что я до сих пор довольно мало общался с землянами.
Решил отплатить мне за комплименты? Фиг я покраснею, сама знаю, что я интересный человек. Сашка, впрочем, явно воспрядает духом.
– Да, Лизка – она такая, – лыбится как идиот. – Я думаю, ей тоже с вами очень интересно, господин капитан. Ну, не буду вас больше задерживать. Лиз, счастливо тебе добраться!
– Пока! – говорю, и он отключается. Я осторожно смотрю на Азамата.
– Извините… – начинаю, но он вдруг зажимает уши.
– Хватит! – отрезает. – Хватит с меня ваших земных реверансов! Господин капитан, тоже мне… Он бы ещё поклонился.
– Он не издевался, он же не знает… – пытаюсь робко защитить Сашку.
– Чего он не знает?! – Азамат закатывает глаза. Знаю, от кого нахватался.
– Что он красивее вас, – развожу руками.
Смотрит на меня как на законченную идиотку. Наверное, и правда звучит глупо.
– Не надо мне говорить, что это не очевидно, – раздельно произносит Азамат.
– Не очевидно, что из-за этого он может меньше вас уважать, – формулирую наконец. Капитан некоторое время это переваривает.
– Глупо уважать того, на кого противно смотреть.
Теперь уже я перевариваю чужую философию.
– Противно смотреть на сволочь, – говорю в итоге. – Или на алкоголика. А вам просто хороший врач вовремя не попался, это с каждым может случиться.
Как я люблю душеспасительные беседы с калеками! В той больнице, где я проходила ординатуру, а потом работала, меня к инвалидам близко не подпускали, чтобы потом им на антидепрессанты не разориться. Ну и конечно, теперь мне приходится успокаивать пострадавшего с историей унижений, да ещё и в экстренной ситуации. Типичное моё везение. А если бы тут была слюнявая собака, то ей было бы обязательно спать именно у меня в ногах.
Впрочем, любви к человечеству у меня, может, и мало, но Азамату хочется помочь вполне искренне. Конечно, лучшей помощью ему была бы пластическая операция, но, боюсь, такие повреждения всё-таки необратимы, так что лучше даже не заикаться.
Он всё сидит и смотрит на меня скептически, как будто я только что выдумала то, что сказала, и ни грамма правды в этом нет. И у меня сносит тормоза. На заднем плане в голове звучат какие-то соображения про личное пространство, непредсказуемый исход и прочее не-лезь-не-в-своё-дело, но я ощущаю себя как будто в скафандре, как будто всякие внешние процессы не имеют надо мной силы. Как будто для моего «я» неважно, какова будет реакция на мои действия.
Поднимаю руку и по возможности ласково глажу его по изуродованной щеке. Не знаю, правда, чувствует ли он хоть что-нибудь сквозь все эти рубцы. Он смотрит на меня, как под гипнозом, и я провожу ладонью ещё раз, теперь снизу вверх. Кожа шершавая, цепляется. Надо же мазать восстанавливающим кремом, а то так и будет шелушиться. Но он, конечно, не станет. Ох уж эти мужики.
Он отстраняется.
– Пожалуй, это доказательно.
Моргаю.
– Что?. .
– Я верю, что ваш брат не издевался. Извините. Мне надо зайти к пилотам. Если вам ещё нужен компьютер, пользуйтесь.
И выходит.
Господи, руки мне оторвать! Как я теперь с ним ещё неделю под одной крышей?. .
Глава 6
В которой не всё происходит на самом деле
Сижу у себя в каюте, вяжу как заведённая. Как будто, если руки остановятся, дышать перестану. Стук в дверь. Нет, настоящий стук в дверь я бы не услышала, конечно, но тут звонок так настроен. Потрогаешь дверь снаружи – внутри стучит. Вот когда мы с Алтонгирелом ругались у Азамата под дверью, кто-то из нас её коснулся… Славные были времена.
Открываю не глядя, пусть там хоть сама смерть за мной пришла… и быстро понимаю свою ошибку: за дверью Алтонгирел. Стоит, молчит. Каюту мою осматривает.
– Добрый вечер, – говорю хрипловато. Ну, чего хотел-то, выкладывай уже!
– Ты не знаешь, где Азамат? – спрашивает без выражения.
– Собирался о чём-то поговорить с пилотами, – отвечаю, мучительно вспомнив, что он там сказал, когда от меня драпал. Сильно сомневаюсь, что ему действительно нужно было к пилотам.
– Тебе он, значит, отчитывается, – замечает Алтонгирел.
Пожимаю плечами. Лучше сейчас духовника не злить, ещё не факт, что Азамат прибежит на мои вопли после нашего душещипательного расставания. Впрочем, Алтонгирел решает, что достаточно налюбовался на меня, и уходит.
Жму на закрывание двери, а сама всё ощутимее дёргаюсь. Он явно ожидал увидеть Азамата у меня. Почему? Думает, мы вообще не расстаёмся, что ли? Или он уже проверил кухню, гостиную, каюту… и прочие места, где капитан может быть, а его там нет? Блин, ну не прячется же он от меня под столом! Вообще, что за бред, здоровенный мужик на собственном корабле… Ну не нравится со мной – не общайся. Я тихо посижу до высадки. Нет, надо нагнести трагедию, а сейчас Алтоша его найдёт, ещё не дай бог выведает, что я его потрогала, а потом примется мне кнопки на стул подкладывать. Или там перец в чай. Супер.
С постепенно ухудшающимся (хотя, казалось бы, куда ещё?) настроением продолжаю вязать до ужина, периодически порываясь куда-нибудь пойти и сознаться в паре преступлений, только непонятно, кому и в каких. Вроде ничего не сделала, а чувство, как будто вот-вот загребут. На ужин, впрочем, я бы не пошла – какая еда, когда внутри всё в узлы завязалось – но постучался Тирбиш и позвал. Если б я ещё ему отказала, то побила бы личный рекорд по количеству оскорблений в сутки.
Ну, во всяком случае, Азамат нашёлся. Может, Алтонгирел просто воспользовался случаем меня попугать. Сажусь подальше от обоих, поглядываю исподтишка. Азамат выглядит нормально, если только немного задумчиво. Зачерпнёт ложку – и зависает. Зато Алтонгирел присутствует в реальности во всей красе – как глянул на меня разок, я чуть от пиалы край не откусила. Надо будет попросить Тирбиша проводить меня до каюты потом, а то не видать мне Гарнета.
Тирбиш, кстати, рассказывает что-то смешное. Наёмники похохатывают. Я мучительно пью какую-то на редкость невкусную зелёную гажу. Просить чаю не решаюсь. Сидящий с краю мужик с родинкой перехватывает инициативу в разговоре:
– Я этой джингошской морде объясняю-объясняю про электричество, уже нарисовал всё, расписал… Он тыкает пальцем в синусоиду и говорит: «Провод же прямой, как это может там помещаться?!»
Народ грохает, надеюсь, никто не замечает, как меня скрючило. Притворяюсь, что подавилась. Тирбиш поворачивается ко мне, утирает глаза.
– Вы извините, что мы на муданжском разговариваем, вам скучно, наверное…
– Да ничего, – говорю, покашливая. – Я вон не понимаю и давлюсь, а судя по тому, как вы ржёте, я вообще живой бы не ушла.
Гогочут.
– А вы сами расскажите что-нибудь весёлое с Земли, – просит юноша классического индейского вида.
Напрягаю мозги, пытаюсь вспомнить что-нибудь, что не потребует тонны объяснений.
– Ну вот однажды лежала у нас одна бабулька со сломанной ногой. Медсестра приносит ей обед, а бабулька жалуется, мол, у меня мышь в тумбочке. Ну сестра, понятно, думает, сбрендила старая, вот и мерещится. Сказала врачу. Тот вызвал психиатра на консультацию. Ну это тоже врач такой, который мозги лечит. Он, короче, пришёл, с бабулькой побеседовал, потом выходит, сестре отдаёт карту. Ну это куда записывают, чем болеешь и чем лечить. Сестра открывает, читает: при осмотре больной в тумбочке у кровати выявлена мышь, одна штука, откормленная. Рекомендуемое лечение: вызвать дератизаторов…
Потом ещё что-то рассказываю. И другие ребята тоже. Хохочем все вместе, я уже не разбираю, кто на каком языке говорит, просто рыдаю, рожей на столе. Хорошо хоть Тирбиш тарелку у меня забрал. К счастью, кажется, остальные тоже слишком увлечены травлей баек, чтобы замечать, что я что-то понимаю, чего не должна. Господи, ну меня и колбасит. Уже вся слезами истекла, третья салфетка идёт. Хохочу как обкуренная. Видимо, стресс выходит. Голова ватная, руки дрожат. Хорошо, что не ела почти, а то ещё сплохело бы…
При помощи Тирбиша и Эцагана доплетаюсь до каюты. Я бы и одним Тирбишем обошлась, но он же стесняется меня трогать! По этому поводу я хохотала ещё минуты три, пока он не решил, что меня уже пора уносить.
– Вы извините, ребят, – говорю заплетающимся языком. – Меня что-то жестоко колбасит сегодня.
– Вы просто вчера перенервничали, – успокаивает меня Эцаган. – Ничего, поспите, и всё будет хорошо.
Уложили меня на кровать, пожелали спокойной ночи и ушли. Я отрубаюсь мгновенно.
Просыпаюсь в ночи. Чувствую, что-то не так. Кто-то у меня в комнате. Неуклюжей рукой протираю глаза: ого, Алтонгирел. Что он тут забыл? Стоит, смотрит в иллюминатор, там опять зима. Я же выключала! Может, правда, он включил? Это что, и есть его страшная месть?
Оборачивается ко мне, глаза закрыты, губы поджал… нет, погодите… не поджал, а как будто кожа срослась, и нет никакого рта… и глаза такие же. Ой, мама! Это что ж за симптом?!
Погоди, подруга, это, наверное, просто розыгрыш. Маска или что-то такое. Напугать меня решил. Идиот. Тянет ко мне руки, я отодвигаюсь. Тянет дальше. Ну всё уже, на всю длину вытянул, хватит! Кончики его пальцев лопаются, из них выезжают кости и продолжают приближаться ко мне, закапывая кровью одеяло. Я вскакиваю, отбегаю на другой конец кровати. Бляха-муха, а это он как сделал?!
Стена у меня за спиной внезапно исчезает, еле успеваю отшатнуться. Там открытый космос. Из меня выжимается весь воздух, я не могу дышать. Мимо проплывает искорёженное заиндевевшее тело Кирилла. Я бы закричала, но не могу ведь!
Выскакиваю за дверь, она герметичная. Тут можно подышать. В коридоре тусуется толпа первобытных людей с каменными топорами, при виде меня они начинают облизываться. Самый большой из них поверх криво обрезанной шкуры носит галстук, концом которого он вытирает слюни.
И тут всё взрывается, я падаю, но провалиться сквозь пол не могу, потому что меня нет в списках. Зажимаю глаза и уши. Ничего не происходит.
Осторожно открываю один глаз: надо мной на коленях стоит Алтонгирел с каменным ножом. Замахивается. Я снова зажмуриваюсь, но удара не следует.
