скачать книгу бесплатно
Через секунду полицейский овладел собой и глухо произнес:
– Эта девочка есть на школьных фотографиях отца. Эксперты-федералы выяснили, что самоубийства совершают внуки тех бабушек и дедушек, которые когда-то учились в одном классе. Но до причин докопаться так и не смогли. С тех пор я почти не сплю. У меня же двое детей. Сын и дочь.
– Почему ты мне сразу не сказал?
– Я не верю в призраков… не верил, пока не увидел досье. Да я и полковнику доложил только потому, что псих в архиве – случай из ряда вон выходящий. Он как твою фамилию услышал, здорово взъелся. Этого, говорит, быстро ко мне. Дыма без огня…
– Погоди-ка, – прервал Максим собеседника. – Как зовут отца?
– Моего?
– А чьего еще? Своего я и так знаю.
– Олег. Олег Шнырев. Я же Михаил Олегович.
Максима словно ударило током. Он схватился за голову, застонал и спросил:
– Самый отчаянный хулиган в классе?
– Да. Кажется, я понимаю, почему спасовали федералы. Они же материалисты до мозга костей!
Максим распахнул дверь:
– Поехали!
– Куда?
– На кудыкину гору! К тебе домой. Фотки смотреть.
Шнырев жил в пятиэтажке рядом с военным городком. Полицейский УАЗ-«бобик», натужно подвывая двигателем, вполз во двор и остановился на стоянке. Водитель-сержант распахнул двери. Максим вслед за капитаном поднялся на четвертый этаж и вошел в квартиру.
– Не разувайся, – буркнул Шнырев. – На улице не грязно.
За письменным столом сидела стройная девочка-подросток. Она что-то шептала и сосредоточенно выводила в тетрадке ровные буквы. Чуть вытянутое юное лицо, подведенные глаза, темные брови. Волосы собраны в хвостик. Почти красавица. Неужели она следующая?
– Папочка, ты так рано? – удивленно спросила девочка.
– Юль, я ненадолго. У меня дела, – ответил Шнырев и бросил Максиму: – Идем на кухню. Моя дочь готовится к олимпиаде по русскому языку. Не будем ей мешать.
– Она победит, – едва слышно прошептал Максим. Шнырев его, похоже, не услышал.
Капитан вскипятил чай и налил две чашки. Максим, не чувствуя вкуса, залпом выпил обжигающий напиток. Тело прошиб пот, футболка мгновенно промокла. Несколько солоноватых капель скатились на стол и расплылись на скатерти.
– Я сахар не успел положить, а ты все выхлестал! – укоризненно покачал головой капитан.
– Пить хочется. Жара ведь. С утра во рту – ни капли. Фирсов как-то не догадался…
Несколько секунд Шнырев смотрел на Максима круглыми глазами. Наконец, он прокашлялся:
– Ты что, все это время терпел? Мог бы, пока в КПЗ сидел, попросить воды!
– Да кому я нужен…
– Отписывайся потом за труп! Нас бы шеф во все дырки…
– С этого и надо было начинать! – хохотнул Максим. – Вот она, цена вашей заботы! Фотки тащите!
Шнырев наполнил еще одну чашку и принес фотоальбом. Максим, прихлебывая чай, перевернул несколько картонных листов с прикрепленными к ним пожелтевшими снимками. Наконец, он нашел то, что искал: фотографию пятого класса с подписями вокруг улыбающихся детских лиц.
– Это мой отец, – ткнул капитан в лицо веснушчатого мальчугана с темным провалом на месте передних зубов. – Подрался. Хорошо хоть, не коренные выбили.
– Странно, – сказал Максим. – Вроде Иван – самое распространенное имя. А в классе он всего один. Иван Архипов.
Глава 2
С фотографии печально смотрел самый обыкновенный мальчик. Прямые нечесаные волосы, ровная, едва заметная линия тонких губ. На лице застыла смесь напряжения и страха. Весь вид несчастного ребенка говорил, что жизнь причиняет ему невыносимые страдания.
– Жаль, у него не было пистолета, – вырвалось у Максима.
– Почему? – Шнырев даже подскочил.
– Тогда мне не пришлось бы расхлебывать это дело. Все закончилось бы еще в те далекие времена. Ладно. Осталась самая малость: найти могилу.
Капитан поднял трубку телефона. Несколько минут он разговаривал, потом положил трубку:
– Плохо дело. После гибели сына Архиповы уехали. Их следы затерялись. Родственников, похоже, нет.
– Не знаю, что у меня получится, – сказал Максим невпопад. – Вы меня не подкинете?
– Без вопросов. Куда скажешь!
Максим выбежал из квартиры, перепрыгивая через ступеньки, слетел в подъезд и вскочил в «бобик», в клетку для задержанных.
Сержант-водитель от удивления даже раскрыл рот:
– Ты чего? – только и смог вымолвить он. – Давай к нам!
– Мне надо побыть одному, – пояснил Максим. – Поехали на старое кладбище.
Из подъезда, поправляя кобуру с пистолетом, выбежал Шнырев. Капитан хлопнул дверью. Сержант повернул в замке ключ. Взвыл мотор, и старенький УАЗ покатил по душным, пыльным улицам. Сквозь решетку Максим увидел, как блеснул самолет – памятник у входа на военный аэродром. Летное училище.
Если бы не рост… не возраст… можно было бы пойти учиться на военного летчика. Но что потом? Всю жизнь слушаться отцов-командиров? Максиму хватило и сборов на военной кафедре. Но какая ирония судьбы: мечтать о небе, а получить подготовку командира «Осы» – зенитно-ракетного комплекса. Как говорится: сами не летаем и другим не даем. Зато твердая «пятерка» и похвала седого полковника: «Этого раздолбая хоть сейчас в бой!»
Возле кладбищенских ворот Максим заорал, пытаясь перекричать двигатель:
– Стойте! Стойте!
Водитель ударил по тормозам. Максим выскочил из клетки, спрыгнул на раскаленный асфальт и бросился к цветочной лавке. Пожилая женщина в длинном черном платье изумленно заморгала глазами:
– А мы думали, тебя…
– На расстрел везут? Не, пока пожалели. Можно две гвоздики?
Женщина назвала цену. Максим расплатился и сел на заднее сиденье «бобика».
– Ты переплатил за цветы, – заметил Шнырев. – В магазине они втрое дешевле.
– Как писали классики: торг здесь неуместен.
На перекрестке главных аллей Максим попросил сержанта остановиться:
– Давайте сделаем так: вы осматриваете кладбище слева, а капитан – справа. Глядите во все глаза, старайтесь не пропустить никого!
– А ты?
– А я пойду посередине, – Максим вздохнул и добавил: – Его унесло лунной тенью.
– Что? – воскликнули оба полицейских.
– Простите. Задумался.
Максим положил на плечо цветы и, как робот, мерно зашагал по аллее. Краем глаза он заметил, как рабочие, которые ставили новый памятник, почему-то попятились. Усатый здоровяк споткнулся и едва не наступил в только что залитый цемент. Да что не так-то?
Деревья вдруг изогнулись и превратились в шершавые, со светлыми прожилками, стены тоннеля. В конце него, огороженный недавно выкрашенной оградой, высился украшенный живыми цветами крест. И Максим точно знал, что написано на табличке.
Он даже не пробежал, скорее, пролетел расстояние до могилы и осторожно положил на ровно подстриженный холмик две гвоздики. Алые цветы на темной траве казались огнями давно ушедшего поезда.
– Ну, привет! – раздался высокий голос. – Что, Машка наябедничала? Тоже мне, душа неприкаянная!
У могилы, положив руку на крест, стоял Иван Архипов – несчастный пацан с фотографии. Его лицо опухло от побоев, разбитый нос напоминал лепешку.
– Здравствуй, – ответил Максим. – Надеюсь, теперь ты оставишь детей в покое?
Призрак чуть приоткрыл правый глаз. Левый же совершенно заплыл и напоминал едва заметную щель.
– С чего бы это? – губы мальчика расплылись в ухмылке.
– Ну как же? Положи на могилу две гвоздики, тогда призрак обретет покой, – повторил Максим слова девочки.
– Ха! Я не такой кусочник! Нет, все куда сложнее.
– А я думал, призраки никогда не врут…
– Не врут, – подтвердил Иван. – Но могут… как бы это сказать…
– Добросовестно заблуждаться? – Максим вспомнил юридический термин.
– Угу. Это тебе Машка наплела? Знаю, Машка! Она всерьез думала от меня просто так отделаться? После всего, что со мной сделали? Нет, дурашка! От справедливого возмездия никто не уйдет!
Максим развел руками:
– Ну и ладно. Тогда пока.
Призрак несколько раз кашлянул:
– Постой! Ты что, уходишь? Вот просто так? Ты случайно не желаешь спросить, что мне нужно?
Максим отвернулся:
– Я устал. Меня и без тебя все достало. Нет, так нет. С чего я буду навьючивать на себя чужие проблемы?
Призрак вновь появился перед глазами:
– Эгоист! Думаешь, мне хочется болтаться между небом и землей? Так не пойдет! Запомни: лишь когда ты найдешь ребенка, которому хуже, чем пришлось мне, я оставлю этот мир в покое!
– Да не буду я никого искать. Не хочу. Все равно у меня ничего не получится.
– Значит, я буду убивать. Знай: твоему приятелю, Шныреву, я приготовил особую кару! Но не сейчас. Его дети – последние в моем списке!
По ушам словно ударил звон разбитого стекла. Тоннель разлетелся на осколки. Максим изумленно уставился на могилу: лишь две гвоздики алели на заросшем бурьяном холмике. Крест и ограда бесследно исчезли. А может, их никогда и не было?
По аллее бежал Шнырев.
– Я правильно понял? Ты его нашел? – крикнул он. – Ну ты даешь! Сунуться на участок безымянных могил! Здесь такое творится…
– По-моему, здесь куда безопаснее, чем в городе, – спокойно возразил Максим.
Шнырев остановился и посмотрел на него, как на сумасшедшего:
– Ты так думаешь?
– Покойники еще никому не причинили вреда.
Капитан рубанул рукой воздух:
– Кроме этого твоего призрака! Ты с ним договорился?
– Нет. Но вы не переживайте. Пока жив хоть кто-то из детей его обидчиков, вашу семью он не тронет.
– И на том спасибо! Но весь город не может жить на вулкане! Что думаешь предпринять?
Максим выразительно пожал плечами и попросил:
– Подкиньте меня… до супермаркета.
Шнырев зло сплюнул себе под ноги. Сержант хлопнул дверью, завел мотор и рванул с места. Большая черная собака выскочила из-под колес и бросилась в кусты. Плохая примета…
Полицейский УАЗ скрылся за поворотом. Максим взял с полки бутылку минералки и наполовину осушил ее тут же, в магазине. Девушка на кассе возмущенно крикнула:
