скачать книгу бесплатно
– Один умер от сердечного приступа, второй – от инсульта. И оба этих случая произошли перед экзаменами. И оба убитых любили… гм… подношения и считали студентов тупыми лентяями.
Несчастный Максим закрыл лицо руками:
– Посадите меня в тюрьму…
На этот раз Фирсов от души расхохотался:
– По какой статье? Незаконное использование магии? Ты всего лишь попробовал, провел важный опыт. Основной и контрольный. И когда сработало, ты испугался и стал все отрицать. Впрочем, своими способностями ты все равно пользуешься. Неосознанно. Пойми: нельзя убежать от себя.
Максим почувствовал себя так, словно Фирсов сбросил на него с моста железнодорожную платформу.
– Что вы от меня хотите? – прошептал он.
– Мне надо, чтобы ты пошел в Зону. Только у тебя есть вероятность вернуться оттуда живым.
– А если я откажусь?
– Я не могу тебя заставить. Но и ты пойми: мне очень повезло, что ты здесь. Раньше Зоной никто не занимался – в том беспорядке, что царил в стране, до нее просто не было никому дела. Да и мы считали аномалии городской легендой. А потом государство захотело продать территорию мясокомбината. Ты слышал, что там пропала целая госкомиссия?
Максим развел руками:
– Нет.
– Мы снарядили две экспедиции. Ни известия, ни следа.
– И вы хотите узнать, что с ними?
Максима словно укололи в сердце иглой, такая волна боли пронеслась по комнате. Но лицо полковника осталось совершенно невозмутимым.
– Не только, – Фирсов положил на стол фотографию бородатого мужчины в камуфляже. – С последней экспедицией в Зону ушел мой единственный сын. Найди его. Живого или мертвого.
– Как же вы его отпустили? – вырвалось у Максима.
– Он меня не спрашивал. Я узнал обо всем слишком поздно. Да, опасность серьезная. Но и вознаграждение будет самое высокое. Деньги, почести и признание, даже государственные награды. Все, что пожелаешь.
Максим взял со стола штык-нож и сказал:
– Согласен!
– Вот так просто?
– Кому суждено быть повешенным, тот не утонет. Нельзя просто так убить человека и уйти. Это страшнее смерти.
Фирсов спросил уже деловым тоном:
– Когда ты будешь готов?
– Прямо сейчас! Зачем тянуть время?
– Что еще ты хочешь взять с собой?
– Револьвер!
– Что?
– Ну, револьвер, – повторил Максим. – Нужен же мне ствол. И патронов побольше.
Оружие нашли только через час, на складе вневедомственной охраны. Максим сам зарядил новенький, с хранения, наган и нежно, словно лаская, прошелся кончиками пальцев по гладкой вороненой стали.
Фирсов принес армейский десантный ранец и костюм «Горка». Максим переоделся и ловко упаковал свои пожитки.
– Зачем тебе камера? – полковник схватил Максима за плечо. – Лишний вес.
– Лучше остаться дома, чем куда-то идти без фотоаппарата. Надеюсь, вы не против зажигалки и фонаря?
– Нет, – буркнул Фирсов. – Возьми на всякий случай консервов и воды. Ты не хочешь ничего написать жене? Сам понимаешь, ты идешь не в туристический поход. Мы ее, конечно, предупредим. Скажем, что ты привлечен, как специалист к расследованию важного дела.
– Думаю, официальных соболезнований хватит, – поморщился Максим. – Мне такси вызвать? Или лучше на троллейбусе?
– Не паясничай. Я сам тебя отвезу.
Полковник вывел Максима через проходную. Лицо дежурного вытянулось от изумления. Он едва не изгрыз карандаш, но так и не произнес ни слова.
***
Металлические ворота заскрипели, лязгнули и закрылись. Сюда еще доносились людские голоса, веселый гомон ребятишек и шум машин. Но скоро городская суета останется позади, за высоким бетонным забором. В другой вселенной.
Впереди же простиралась неизведанная Зона. Максим оглядел массивные громады цехов и, зачем-то ступая на цыпочках, прокрался в трехэтажное здание у периметра.
Внутри не оказалось ничего интересного: старые столы советских времен, перевернутые стулья, да какие-то бумаги. В углу валялся разбитый арифмометр. Груды старых бумаг на полу покрывал толстый слой пыли.
Максим поднялся на последний этаж, подошел к окну и долго смотрел на прохожих сквозь щели в ржавых стальных листах. «Какое мне дело до всех до вас?» – наконец усмехнулся он, сбежал по лестнице и выскочил на улицу, к заводским железнодорожным путям.
Прямо за стрелкой уткнулся носом в тупик маленький заводской тепловоз. Максим забрался в кабину. Все на удивление цело: приборы и переключатели на месте, потертые тормозные краны поблескивали металлом. На пульте валялась старая ушанка, на моторной переборке удивительно ровно висела репродукция картины «Ленин читает «Правду».
Заверещал сотовый телефон. Максим подскочил, ударился о ручной тормоз, чертыхнулся и достал из кармана трубку:
– Я тут чуть потолок головой не проломил! Нельзя же так!
– Ты еще не передумал? – прохрипел голос Фирсова. Максим, скорее, угадывал его слова.
– Вы сами знаете ответ.
– Как знаешь. Скоро пропадет связь, и ты останешься один…– в трубке щелкнуло и на экране вспыхнула надпись «нет сети».
«Можно подумать, вокруг меня толпа народа» – злобно подумал Максим, спустился из кабины тепловоза на землю и заглянул в цех. Сюда лучше не соваться: сквозь дыры в крыше просвечивает яркое небо. Того и гляди, на голову свалится балка.
Максим прошел вдоль путей, обогнул два вагона-рефрижератора, и увидел высокое оштукатуренное здание с вывеской «Мясокомбинат».
В Зоне стояла почти полная тишина: только ветер шумел верхушками тополей, да где-то далеко угукала птица. Максим открыл ворота и схватился за стену, чтобы не упасть: ему показалось, будто над самым ухом замычала корова. Отчаянный, полный боли стон еще живого существа продолжался всего несколько секунд. Потом оглушительно щелкнул электрический разряд, и кто-то, наверное, рабочий, хрипло сказал: «Готова. Режьте».
Максим вытер со лба холодный пот и осветил фонариком выложенный белым кафелем барьер. Ни одной живой души.
Раздались возбужденные детские голоса. Через минуту ребячий гомон смолк и тот же рабочий произнес: «А здесь происходит процесс освобождения от жизни! Cмотрите…»
Когда-то в этом месте была бойня: мощными разрядами электрического тока несчастных животных превращали в сырье для элитной говядины и свинины – продукции мясокомбината. Страшное понимание этого стало так же очевидно, как и мертвая тишина, стоявшая в здании на самом деле. Звуки ввинчивались прямо в мозг, Максим слышал их не ушами.
Ему стало жаль несчастных животных. Он попытался оправдаться перед самим собой: «Увы, пока еще человек не научился питаться водой и песочком. Нам приходится следовать древнему правилу – убивая, пожирать, и, пожирая, убивать. Мы ничем не отличаемся от хищников, разве только джунгли у нас каменные».
Словно в ответ на мысли, на Максима обрушилась ужасающая какофония: предсмертное мычание коров, рвущий душу визг свиней, топот и возгласы невидимых людей. Сердце сжалось и провалилось куда-то в пятки, спину прошиб ледяной пот.
Максим захлопнул ворота и, что было сил, побежал прочь от этой фабрики смерти. Он мчался, не разбирая дороги, придерживая кобуру с револьвером, и остановился, только когда чуть не свалился в глубокий овраг. На дне, неестественно вывернув шею, лежал труп человека в армейском камуфляже.
Максим спустился вниз и с досады хватил себя кулаком по ноге: похоже, кто-то опередил его. У покойника не было ни оружия, ни рюкзака.
За бойней начиналась разбитая грунтовка. Максим пересек лесопосадку, заросшее желтыми одуванчиками поле и понял: еще чуть-чуть, и он упадет прямо на том месте, где стоит. До этого особенной усталости не чувствовалось: организм подстегивали страх и любопытство. Но сейчас ноги невыносимо гудели, а шершавый комок языка превратился в горький лист полыни.
Проселок закончился у квадратного бетонного здания.
Максим приоткрыл дверь, заглянул внутрь и присвистнул, увидев накрытые темно-синей тканью станки. Казалось, рабочие только что закончили смену и ушли по домам. Навсегда.
«Зачем на мясокомбинате цех металлообработки?» – сквозь невыносимую жажду шевельнулась и тут же угасла единственная здравая мысль. Максим открыл дверь с надписью «Начальник цеха»: внутри маленькой каморки стояли кожаный диван, массивный деревянный стол, стулья, сейф и два шкафа.
Посветив фонариком, Максим пожал плечами, вошел в кабинет начальника и без сил рухнул на кожаный диван. Лишь через несколько минут он смог глотнуть воды из бутылки.
Максим вдруг понял, что совершенно не представляет, где находится, и куда идти. Можно было попытаться пойти назад, но всем своим нутром Максим чувствовал, что именно этого делать нельзя, позади его ждет неминуемая гибель… от чего? Попытка напрячь «особые способности», не дала результата: странные внутренние ощущения работали только, когда хотели этого сами, не подчиняясь желаниям и воле человека.
Дневной свет, с трудом пробивавшийся сквозь маленькое окошко под потолком, постепенно угас. Наступил теплый весенний вечер.
Максим обыскал каморку начальника и нашел почти новую подушку и одеяло. Сойдет для ночлега.
«Это что здесь… Все с восемьдесят пятого года осталось?» – удивился Максим. «Начальник здесь спал, что ли? И подушка у него, и одеяло. Неплохо устроился, комфорт мужик любил, наверное».
Луч фонаря скользнул по входной двери и высветил старый плакат: обрамленный гвардейской лентой орден Славы и полустертые буквы: «сорок л… Побе…» Внизу кто-то приписал: «нас осталось семеро».
Ощущение чьего-то присутствия не давало Максиму покоя, он зажег фонарик и, осторожно открыв дверь, вышел в цех. В тишине слышалось негромкое пощелкивание, будто кто-то быстро-быстро стучал зубами.
Максим инстинктивно направил луч фонаря на звук и на секунду высветил похожее на высокого человека белесое существо. Оно треснуло и мгновенно рассыпалось на части.
Совсем рядом снова защелкало. Дрожащими руками Максим достал фотоаппарат, включил вспышку, едва дождался зарядки и с силой вдавил кнопку спуска затвора.
Мгновенный ослепительный свет выхватил из темноты несколько белесых силуэтов, тут же развалившихся с уже знакомым треском. Максим влетел в кабинет, захлопнул за собой дверь и задвинул массивную щеколду. Полная тишина. Даже если за дверью что-то и было, стальная дверь не пропускала ни звука.
Рухнув на диван, Максим просмотрел снимки. Несмотря на то, что камера не сфокусировалась, в расплывчатых призраках за громадами станков угадывались человеческие скелеты: черепа с темными провалами ртов, светлые линии ребер и тянущиеся к объективу костлявые руки. Интересно, что делают скелеты с теми, кто им попадется?
От усталости с трудом слушались даже пальцы ног. Максим вытянулся на диване, выключил фонарь и провалился в тяжелый сон без сновидений.
Глава 2
Часы показывали восемь утра. Максим осторожно отодвинул щеколду и открыл дверь, готовый в любую секунду ее захлопнуть. В комнату ворвался свет, ослепительно яркий после полутьмы кабинета. Снаружи разгоралось весеннее утро, солнечные лучи, освещали брошенные станки и ящики с инструментами. От скелетов не осталось и следа.
Максим вскрыл штык-ножом банку с консервами и пробормотал под нос: «А Фирсов-то не дурак!» Завтрак туриста – рыбные котлеты с перловой кашей, оказались отменными.
Покончив с трапезой, Максим накинул рюкзак на плечи, прошел цех насквозь и зашагал по тропинке через маленькую рощу. И увидел аэродром: плиты взлетно-посадочной полосы, рулежные дорожки заброшенного аэродрома серыми линиями отчетливо прорезали свежую зелень молодой травы
Чуть в стороне, сверкая обшивкой под утренними солнечными лучами, стояли два больших остроносых бомбардировщика. Взгляд Максима скользнул по блестящему фюзеляжу, двигателям над хвостовым оперением и резко скошенным назад крыльям. Машины показались подстреленными птицами, которым больше никогда не суждено оторваться от земли. Странно, что на самолетах не было ни следа коррозии, но спущенные колеса говорили о том, что технику бросили здесь очень давно.
Максим заглянул в башню. Из груды бетонных обломков торчала нога в армейском ботинке. Через застекленные окна в потолке виднелось безоблачное небо.
Сзади засвистел реактивный двигатель. Максим выругался и побежал по рулежной дорожке. Рев нарастал, превратился в оглушающее крещендо, пронесся мимо и растворился в вышине. Но на полосе не было ничего. И никого.
Максим перевел дух, перелез через забор за торцом полосы, пересек небольшой овражек и поднялся на железнодорожную насыпь. С высоты было хорошо видно заброшенную электростанцию: увенчанный колючей проволокой забор, несколько зданий из красного кирпича, градирни, изъеденные ржавчиной трубопроводы, и потрескавшийся асфальт дорожек с проросшей травой.
Первое, самое ближнее к насыпи здание оказалось совершенно пустым, лишь под потолком висела покосившаяся кранбалка. Зато в стене темнела чуть приоткрытая дверь. Максим открыл ее и спустился в подвал.
Удивительно, но здесь не было полного мрака. Какие-то наросты на стенах светились голубоватым светом. Его было вполне достаточно для того, чтобы различать валяющиеся на полу контейнеры.
В нескольких комнатах жуткими тенями высились залитые чем-то блестящим механизмы и баллоны. В ящиках, аккуратно упакованные в промасленную бумагу, лежали гаечные ключи и отвертки. Максим осторожно открыл еще одну дверь в конце коридора, и густой смрад ударил ему в ноздри.
Справа что-то белело. Максим пригляделся и едва не закричал от ужаса: у стены скрючилась высохшая мумия. Кто-то высосал человека, оставив только обтянутый кожей скелет. Рука сама по себе потянулась к револьверу.
Максим буквально кожей почувствовал: в подвале кто-то есть. Он повел фонарем, шагнул и увидел бледно-серое, похожее на бабочку, насекомое размером с человека. Отвратительное создание склонилось над вторым телом и едва слышно хлюпало, быстро надуваясь и опадая.
Наверное, надо было спасаться, бежать со всех ног. Но бабочка увидела свет, отпустила жертву и повернулась. Сверкнули сине-зеленые глаза.
Максим быстро прицелился и выстрелил. Пуля глухо ударила в голову чудовища и срикошетила в потолок. Бабочка поднялась и расправила крылья. В свете фонаря они переливались красными, синими и зелеными полосами. Один узор сменял другой, как в калейдоскопе и от этой блестящей круговерти у Максима закружилась голова. Перед глазами поплыли огненные круги.
Максим нажал на спуск еще и еще. Пять пуль с визгом отскочили в стены, не причинив монстру вреда. Бабочка рванулась вперед. Так, где у нее должен быть хоботок, раскрылись щупальца, обнажая черное отверстие. В лицо пахнуло сладковатым запахом тлена.
Максим стоял недвижимо, словно парализованный. И все же он смог вставить ствол револьвера в зияющую дыру и взвести курок. Глухо хлопнул выстрел. Монстр булькнул, завалился назад и упал на спину. Узор на крыльях померк, тонкие «проволочные» ноги поскребли бетонный пол, несколько раз дернулись и застыли.
Туман перед глазами рассеялся. Максим кое-как выбил стреляные гильзы и перезарядил револьвер. Конечно, вряд ли в маленьком подвале хватит места для двух чудовищ, но все же не стоит ходить здесь с пустым барабаном.
Рядом с телом валялся автомат. Максим подобрал его и с досадой махнул рукой: затвор застрял посередине хода. В патроннике блестела перекошенная гильза, ствольную коробку сплющило так, будто по ней проехал грузовик. Неужели это «бабочка»постаралась?
На всякий случай Максим отсоединил магазин и сунул его в рюкзак. Патроны лишними не бывают.
Скрипнула и грохнула о косяк дверь. В проем ворвался порыв ветра. Он пронесся по подвалу, поднимая пыль, и тут же утих, запутавшись среди стеллажей.
Максим поднялся наверх, вышел из котельной и чихнул от яркого света. Присел на кучу битых кирпичей и закрыл руками лицо. И вдруг он услышал едва уловимый шум – что-то вроде низкого «буууу». Звук не раздражал, наоборот, он придавал уверенности, словно кто-то невидимый постоянно твердил: все в порядке, не бойся. Секунда – и снова лишь ветер шелестит листвой, да в молодой весенней траве трещат неугомонные кузнечики.
Но куда идти? Максим встал и побрел наугад, изо всех сил сжав веки. Почувствовал преграду, остановился и открыл глаза. Оказывается, он пришел прямо к проходной. От нее мало что осталось: деревянная сторожка давно развалилась и рухнула, полосатый шлагбаум валялся на земле.
Потрескавшееся шоссе вело через поселок. Наверное, в этих желтых трехэтажных домах жили работники электростанции. Максим обошел две квартиры: внутри только стены, оклеенные зелеными обоями, да кафельная плитка там, где когда-то была кухня. Не хотелось бы оставаться на ночлег в таком неприютном месте.
Дорога спустилась в низину и разделилась надвое: одна ее ветка петляла в поле, другая скрылась среди высоких сосен и зарослей кустов.
В лесу царил сумрак: даже здесь, на шоссе, солнце с трудом пробивалось сквозь густые кроны деревьев. Максим шагал и шагал, не обращая внимания на боль в натруженных ногах. Наконец посветлело, и сквозь ветви показались клочки голубого неба.
