Воздушная кукуруза

Ну почему эти дуры не понимают, что он спасает их от грязи? Он молится на их чистоту, а они хотят жить, валяться в грязи и проклинают его. Гадина плыла следом, насмехаясь и крича.

– А если бы ты слышал её мысли, да она тебя такими матами посылала! Она права, ты псих! Ты маньяк, и ты проклят!

Выпив полбутылки виски, Павел пошел убирать свой алтарь. Когда все было отмыто, проверил девушку – пульса не было. Нести её, осквернившую алтарь, в подвал не хотелось. Он вообще выбросил бы это на свалку, но следы оставлять было нельзя. В одной из построек уже была готова могила для Людочки, бедной сироты из пригорода. Завтра её могилу Пашка зальет цементом, и как будто не было на земле наивной полуграмотной девочки, так ожидавшей свою маму.

Призрак Людочки присоединился к Гадине, но только утром.

– Почему она не сразу пришла? Почему только утром?

– Она была еще жива, ты закопал её живой! – Слова Гадины были страшны, но не убили Павла, жива-то была оболочка Ангела, а её душа вернулась на небо.

– Если она вернулась на небо, то кто тогда матерится рядом с тобой? – Резонно спросила Гадина и опять захохотала. А призрак Людмилы выражался как её пьяная бабка – изощренно и витиевато, заслушаться можно.

Мрак рычал вполне громко, и кидался на призраков. В конце конов это надоело Павлу, а тень Людочки стала таять. Она облилась светом, замерла и истаяла. Мрак пятился от света и жался к ногам Павла, он даже чувствовал пса, как будто тот был живым. Павел сбежал в город, почему-то в этот раз ни собака, ни призрак за ним не следовали.

Душегуб перестал приезжать в загородный дом, хотя его и тянуло туда, как магнитом. Мотался по командировкам, и опять ему попалась грязная тварь, молодая девушка, которую он подобрал по дороге домой. Она кокетничала, представилась Анжеликой, строила из себя принцессу. Попросила угостить кофе в грязном придорожном кафе, прижималась бедром под столом. Когда вышли из кафе, она уже висела на его руке, противно – гнусаво называя его Павликом. Была зима, и убийца бросил её в сугроб с обрыва. Мыл руки снегом, долго, оттирая грязь от прикосновений этой шлюхи.

Глава 35. Дневники Маньяка. Ангел номер пять

Пятого ангела Павел встретил на улице, случайно. Она голосовала на обочине, светлая девочка с милой улыбкой. Он намеревался просто подвезти её, а этот ангелочек, сев в машину, начала напропалую кокетничать с ним. Мужчина присмотрелся к девушке Даше внимательнее, она точно так же, как и Людочка, стремилась стать простой доступной шалавой. На её лице не было следов порока – нежная кожа, пухлые губки, светлые волосы и такие же, как у Нины, брови вразлет. А если бы на его месте оказался какой-нибудь похотливый козел? Эта девчушка уже сегодня запачкала бы себя грязью разврата.

– Куда спешит такая прелестная девушка? – Нарочито развязно начал он подкат.

– Прелестная девушка едет на скучный, ужасный экзамен в универ. – Как ей казалось, соблазнительно надувая пухлые губки, отвечала Даша.

– А слабо прогулять экзамен? Или девочка Даша примерная ученица? – Улыбаясь, протянул Павел.

– Ну, это глядя зачем прогулять, в такой дождь прогуливать нужно с толком, с расстановкой…

– А если в загородном доме, у камина? В компании бокала горячего глинтвейна, под бутерброд с черной икрой? Или можно по желанию мартини и фрукты, горячее сердце в любом случае прилагается?

– А вот не слабо нисколько! Сам то рискнешь, или жену и тещу боишься? – Теперь уже Даша прищурилась испытующе.

– Хороша, меня моим же оружием! Ну, тогда едем! За цветами заедем, или не обязательно?

– Обязательно, и за цветами, и за конфетами, и за мартини! – Девушка почувствовала себя этакой рисковой авантюристкой, ну подумаешь, в крайнем случае, не очень приятный секс. Зато она расскажет подругам, как престарелый мачо кидал к её ногам охапки роз!

Они сделали пару остановок, и действительно, новый знакомый купил ей целое ведро белых роз! Просто, без счета – все что есть! В дорогом супермаркете, так же рисуясь, кидал в тележку дорогие бутылки, мартини, виски, икру, хамон. В машине предложил кофе из термоса, так как ехать полчаса. Даша выпила совсем немного, ехала, глядя в окно, и так незаметно для себя и заснула.

Павел, после последнего разочарования, не хотел больше рисковать своим алтарем, да и разговаривать с этими недо-ангелами больше не хотел. Он все сделает сам – подготовит ангела, сделает фото, а потом просто усыпит её уколом. Так не придется ждать неприятных моментов. Да и кормить ангела перед смертью, оказывается вредно.

Когда подъехал к дому, дождь уже лил как из ведра. Павел нажал на пульт, подождал, когда ворота откроются и заехал внутрь. Если бы не дождь, он бы обязательно вышел осмотреться, и возможно увидел бы мотоциклиста вдали. Из-за дождя подъехал почти к крыльцу, открыл двери и поднял девушку на руки. Заходя в дом, Пашка не оглядывался, и не знал, что пара глаз следит за ним.

Войдя в дом, усадил спящую девушку на кресло у камина. «Как ты и хотела» усмехнулся про себя. Теперь спешить было некуда, он, не торопясь поднялся к себе, принял душ и переоделся. Спустился сразу на кухню, приготовил себе кофе. Надо было бы поужинать, но предстоящее дело отбило все желания. Ему не терпелось скорее приступить к священнодействию, хоть и старался сдерживать себя. В этом было нельзя спешить, ведь два последних раза не получились именно из-за спешки.

Маньяк нарочито мелкими глотками пил кофе, глядя в окно, залитое струями дождя. Да, это его долг, сложный, но необходимый. Он не должен оскорблять ангела спешкой, все должно быть достойно.

Но время пришло, встал и пошел за девушкой. Она, спящая в кресле, казалась совсем юной, с мокрыми от дождя волосами, детскими пухлыми губками и была трогательно уязвимой. Осторожно подняв девушку на руки, понес её в ванну. Там усадил девушку на дно ванны, осторожно снял её одежду, помогая себе ножницами. Полюбовался обнаженным телом, его чистотой, без малейшего вожделения. Взял в руки мягкую розовую мочалку, ласково и нежно стал мыть девушку.

Потом в спальне одел её в белые одежды. Туфли были велики, но для общей картинки годились.

Отнес девушку вниз, уложил будущего Ангела на алтарь, расправил одежду и волосы. Украсил белыми розами, к сожалению, пришлось купить розы, ведь дарить девушкам лилии как-то не принято. Было жаль, что фото ангела будет с закрытыми глазами, но лучше так, чем очередной ужас. Но девушка и с закрытыми глазами была прелестна. Убийца полюбовался картиной, вздохнул. Оставался последний штрих – шприц с ядом был давно готов. Как священный акт, медленно, с благоговением и с полным осознанием момента, ввел препарат в плечо девушки. Взгляд жадно прилип к лицу жертвы, к тонкой голубой венке на виске. Сердце девушки билось все медленнее, лицо становилось все белее. Пашка сидел в кресле, наблюдая, как краски жизни покидают девушку, и чувствовал только удовлетворение. Теперь все было идеально – уснувший ангел, и ни одной помарки. Мрак молча лежал у ног, но следил не за убийством, он следил тревожно за пустым углом комнаты. Скалил зубы, потом вскочил и пошел к углу. Павел не обернулся, не заметил ничего – перед ним был его Ангел.

С чувством выполненного долга выключил свет, запер дверь и поднялся в кухню. Теперь, когда работа сделана, проснулся аппетит. С удовольствием поужинал и пошел спать. Во сне убийство повторилось – теперь у него были зрители – в углу стояла другая девушка, более светлая и совершенная, чем пятый Ангел. На неё рычал и бросался Мрак, и её закрывала собой Гадина.

Глава 36. Дневник. Опасность.

Павел проснулся рано, около пяти часов, в прекрасном настроении, вчера процедура была проведена идеально. Ангел, чистый и безупречный, ждал его в тайной комнате. Он, слегка сдерживая в себе нетерпение перед встречей с ангелом, сперва принял душ, надел домашний легкий костюм и пошел по ступенькам вниз. На лестнице у него появилось чувство опасности, зарычал Мрак и кинулся куда-то по первому этажу. Мужчина остановился и внимательно осмотрел холл первого этажа. Все было чисто и тихо, вот только тревога не угасала, и он пошел за собакой. Какое-то звериное чутье заставляло приглядываться и принюхиваться. Медленно вышел в холл, и так же тихо обошел его. Входная дверь была заперта на ключ, это проверил, повернув ручку. Медленно повернулся к лестнице, и увидел, Мрак рычит на дверь кладовой для технических нужд, и дверь прикрыта неплотно. Пашка так же беззвучно двинулся к ней, открыл дверь и осмотрел. Швабра с тряпкой стояла у двери, вниз тряпкой, хотя он всегда ставил её вверх моющей частью. На полу виднелись высохшие разводы, он включил свет и склонился к полу – на полу отпечатались следы мокрой обуви, сейчас подсохшие, но отчетливо выделяющиеся беловатым глинистым налетом. Отпечатки были разного размера, одни большие, расплывчатые, вторые – меньше и четче, от явно женских кроссовок с узорной подошвой. Мрак побежал из комнаты, мужчина за ним.

Пса в холле уже не было, Павел постоял, потом спохватился и бегом бросился вниз. Дверь в его тайную комнату была открыта, то есть не была заперта. Здесь никаких следов не было, а он-то отлично помнил, что запирал дверь на ключ. Мрак неистово и беззвучно лаял, показывая, что кто-то был в этой комнате.

Павел стоял у двери, не обращая внимания на пса, глядел на Ангела и злился, что его утро наедине с совершенством опять испорчено.

Тут ему показалось, что между белых роз просматриваются капли крови. Быстро подошел – между роз виднелись ярко покрашенные ногти девушки, в отвратительно ярко-красный, кровавый цвет. Павел от огорчения закрыл глаза, чтобы не видеть этого непотребства. Ангел, а ногти как у шлюхи. Он опять ошибся! Эта девушка не могла быть Ангелом, он вспомнил, как развратно она кокетничала с ним в машине. И развратное красное белье, с трусами стрингами.

Недостойные, гадкие самки! Он так старается очистить их души от грязной жизни, спасти любой ценой, а они…

Павел выпрямился, так, нужно взять себя в руки. Если его жена Карина была здесь с кем-то, нужно как-то убедить их, что всё что они видели, фарс и мистификация, игра. А значит ему срочно нужна девушка, которую можно выдать за эту, Дашу, что ли. И второе, нужно срочно избавиться от трупа. И хоронить в подвале не вариант, тем более, эта Ангелом не была. И действовать нужно быстро, неизвестно, что предпримет эта парочка шпионов, хорошо, что еще не вызвали полицию ночью, когда он так безмятежно спал.

Маньяк снял тело с алтаря, оно было малоподвижным и тяжелым, началось трупное окоченение. Вывезти тело под видом спящей девушки не получится. Он принес одеяло с кровати, завернул тело и плотно обмотал скотчем, ноги пришлось чуть согнуть, чтобы тело поместилось в багажнике. Через внутреннюю дверь перетащил тело в гараж, засунул в багажник джипа, сверху прикрыв всяким хламом, пакетами с мусором, куда сложил все розы. Вспомнил, вернулся в спальню и собрал одежду Даши, горько хмыкнув над ярко – красными стрингами. Он был слеп вчера, такое бельё Ангел бы не одела.

Выехал со двора осторожно, оглядывая окрестности. Мрак стоял в стойке, как будто что-то нашел. Ничего необычного поблизости не было, вышел из машины, посмотрел на следы на дороге. Следы его машины были перекрыты следами мотоцикла, Павел немного прошел по следам – на глине было хорошо видно следы двух человек, и мотоцикл почему-то катили.

Утро было прохладным, чуть туманным, и если вблизи никого не было, рассмотреть его издалека могли вряд ли. Павел поехал по дороге к трассе, там немного проехал в сторону города, потом развернулся и поехал обратно, километров через пятнадцать дальше от поворота на его заимку, был еще один съезд на гравийку. Эта дорога вела в заброшенный карьер, много лет стоящий заполненным водой. Дорога была сильно заросшей, местами тонкими деревцами, чтобы не поцарапать машину, приходилось выходить и ломать деревца. Руки были грязными и липкими от смолы, время утекало, и мужчина сильно злился.

Наконец-то показались бугры изрытой породы в начале карьера, здесь надо было быть осторожным. Павел вышел, быстрым шагом пробежался по округе, стенки карьера были местами отвесными, и подъезжать на машине было опасно. Не ясно, что здесь добывали, но откосы местами были оплывшими и ненадежными. Пришлось тащить тело девушки на руках, потом он собрал камни вдоль дороги, которые хотел положить внутрь свертка.

Ломая ногти, рвал скотч, ругая себя последними словами, в машине не было ножа, кое-как удалось натолкать внутрь свертка камней. Тащить потяжелевший узел было невозможно, и он просто покатил его к обрыву.

Столкнув сверток, разогнул занывшую спину, и, выравнивая дыхание, смотрел, как уходит в воду не удавшийся ангел. Воздух, скопившийся внутри синтетической набивки одеяла вышел громким, протяжным бульком, что привело его в сознание. Нужно было спешить.

Пришлось заехать домой, умыться и переодеться, убрать алтарь из подвала, создать там вид творческой мастерской, раскидав разные фото и журналы. Все вещи, которых могла касаться Даша, закинуть в стиралку.

Именно в этот момент и позвонила Алёна. Её намек про гостей был ясен, значит, это именно она следила за ним. Что она могла хотеть, мужчина представлял, конечно же, денег. Можно было избавиться и от неё, но Павел не исключал, что она мать его единственного сына, и тем более, зная её корыстолюбие, не сомневался, что они договорятся. Но тем не менее, рот её надо было заткнуть, и он стал искать варианты, как доказать доморощенным детективам, что их глаза их обманули.

Утром по дороге в город заехал на мойку, оставив машину на полную химию салона. Оттуда на такси доехал до гаража, взял вторую машину и отправился на работу. У него в отделе кадров помощницей работала девушка, имевшая отдаленное сходство со всеми Ангелами. Он давно к ней присматривался, но она была замужем, мать двойняшек и домашняя курица. Это вызвало пренебрежение, и пока сохраняло жизнь девушке.

Сейчас Павел вызвал её к себе, продумывая ситуацию, в которой можно будет показать эту девушку Алёнке и её напарнику.

– Светлана, мне нужно с вами поговорить, желательно в неформальной обстановке. Речь идет о сокращении штатов. Предлагаю поехать на обед в кафе, где я изложу вам свои мысли, и выслушаю ваши. Вы не против?

– Я, конечно, не против, но я уже обедала, в столовке… – Служащая была удивлена, а Павел рассматривал её, сравнивая со вчерашней куклой. Если распустить волосы, подкрасить губы, одеть одежду поярче, вполне получиться обмануть бывшую.

– Да, Светлана, поскольку я планирую повысить вас до начальника отдела, мне бы хотелось видеть вас в более презентабельном виде, ну понимаете – одежда поэлегантнее, волосы там, ногти… Ну, вы же женщина, понимаете? Вам придется соответствовать имиджу компании, вы будете принимать участие во многих делах компании, встречах с прессой, поставщиками, клиентами.

Женщина густо покраснела и замялась.

– Да… Я понимаю, конечно…

– Давайте так, я отвезу вас сейчас домой, а через три часа заеду за вами, и мы заодно посмотрим, как вы справитесь с задачей. Но! Предупреждаю – никакой вульгарщины! Все должно быть красиво! – С видом добродетельного папаши семейства, Павел бархатно посмеялся и погрозил девушке пальцем.

Отвезя взволнованную сотрудницу домой, Павел поехал домой, на квартиру. Карина, как всегда, была дома, сидела в телефоне, полностью одетая и накрашенная на выход.

– Карина, душа моя, ты опять бездельничаешь? А где твоя дочь? Мне интересно, ты вспоминаешь о ней?

– Ты прекрасно знаешь, что она у бабушки.

– А ты вообще, зачем её родила? – С усмешкой глядя на жену, ехидно спросил муж. Женщина забегала глазами, сегодня вечером она встречалась со Стасом, и о дочери не думала.

– Ясно, любовь требует жертв, и в жертву ты принесла нашу дочь.

Глава 37. Дневник. Не ангел.

В половине седьмого Павел подъехал к дому Светланы, вежливо вышел открыть дверь. Девушка поразила его своим преображением, короткая юбка показала славные ножки, шелковая голубая блузка подчеркнула цвет глаз, сделав их из серых почти голубыми. Гладкие распущенные волосы, легкий макияж и светлый лак на ногтях тонких пальцев. Девушка выглядела почти как его идеал – воплощенный Ангел. Павлу пришлось напомнить себе, что этот Ангел давно стал обычным человеком. Светлана легко приняла его ухаживания, как он открыл дверь, как подал руку поддержать, пока она садится, и даже не шевельнулась, ожидая пока он откроет дверь. «Девица то не проста!» подумал Пашка.

Кафе «Корвет», где он назначил встречу Аленке, претендовало на морскую тематику, в холле во всю стену раскинулось бушующее море с накренившимся парусником, официанты были в кокетливых курточках с морским воротником, остальное же было обычным, белые скатерти в пол, столы разделены на приватные зоны невысокими стенками. В меню кроме стандартного цезаря, широко были представлены морепродукты, видимо, как дань морскому названию. Павел заказал и себе и Светлане семгу на овощной подушке и мидии в остром соусе. Честно говоря, есть морепродукты он предпочитал за границей, там, где этих морских гадов ловили и подавали к столу в тот же день. Семга была хороша, а мидии, несмотря на острый соус, были не совсем свежими. Светлана же была от них в восторге, как и от тихой музыки, и легкого белого вина.

В кафе он ждал бывшую любовницу, главной целью было показать девушку Ляльке, но не дать хорошо рассмотреть, и поэтому тянул время, заказывая ужин, выбирая вино. Потом за бокалом вина пространно вещал о необходимости идти в ногу со временем, что, по его словам, сводилось к необходимости обновить кадры. Не забывая улыбаться и дарить многообещающие взгляды, поглаживать ручку женщины, предложил уволить старую кадровичку, пару бухгалтеров, и увидел, как глаза Светланы вспыхнули надеждой. Словом, пока Аленка приехала, надавал девушке авансов, и по службе, и в сфере отношений. Дурочка млела, воображая сногсшибательную карьеру, уверилась, что он не равнодушен к ней, что не могло не льстить обычной среднестатистической тетке.

Первым прибытие гостей почуял Мрак, пёс вскочил и беззвучно зарычал в сторону входа. Аленка появилась в дверях почти в восемь, в кожаных штанах и куртке, в грязных кроссовках, со шлемом в руках и высоким парнем за спиной. Павел махнул им рукой, подзывая.

– Светланочка, к сожалению, вон там приехала моя знакомая, пока рано афишировать наше взаимодействие, так что простите, я провожу вас через черный ход, остальное обсудим на работе! – Он поднял девушку за локоть, поцеловал ручку и за талию повел к выходу на кухню, держась между вошедшими и Светланой, так, чтобы невозможно было хорошенько рассмотреть его спутницу. Ошеломленная девушка перебирала ногами, не задавая вопросов, и через пять минут оказалась на улице.

– Вызови такси, я завтра оплачу тебе затраты.

Избавившись от Светланы, Павел быстро, крупными шагами вернулся к молодой паре. Осмотрел Толика с ног до головы, хмыкнул, и проговорил:

– Ну что, господа сыщики, прошу к столу. – И стоял, наблюдая, как испуг окрасил их лица в меловые маски.

– Проходите, проходите. Сейчас поговорим о вашей розыскной деятельности. – Он подтолкнул Толика в спину, а Алёнку взял за запястье, потянув к столу.

Когда официант принес заказ, Павел посмотрел на молчащих женщину и парня.

– Вчера вы приехали тайком в мой дом, влезли в него ночью, кстати, ключей у вас не было, я вас не приглашал, это взлом, господа! – Алёнка, улыбаясь, опустив голову положила руки на стол. – Там вы увидели то, что не предназначено было для ваших глаз. И поняв все неправильно, бежали оттуда сломя голову. Так вот, я говорю вам, что все что там происходило, вас не касается. Девушку вы только что видели, это наши с ней отношения, наши с ней сексуальные игры, и как мы это делаем, вас не касается. Да, моя жена могла бы спросить, но ты же, Лялька, в курсе, знаешь, у неё Стас, так что мы квиты.

– Паш, не надо врать нам, девка была мертва. И там были и другие фотографии, что может навести на мысль определенные органы, так что… – Эта стерва уже полностью оправилась, и была глупо уверена в себе, Пашка даже восхитился её наглостью. Её тонкая шейка так и тянула сомкнуть руки на её горле и слегка сжать. Слегка, чтобы перестала дышать и говорить.

– Да, я люблю фотографировать своих любовниц в образе невесты. И что? Это как-то вас касается? Толик, ты что скажешь? Это нарушает ваше восприятие мира?

– Да мне пофигу, откровенно. Ну, играете вы так, да хрен с вами.

– Да, я думаю, вам лучше подумать о себе, а не проявлять такой интерес к моей сексуальной жизни. Поняли меня, детки? – Павел внутренне ликовал, он видел, что лопух поверил. Толик был темной лошадкой, но, похоже, совсем дурак, а с Лялькой он договорится.

Из кафе выходил победителем, кивнул Аленке на машину. Та повернулась, махнула рукой Толику, и села в машину.

– Поговорим, Паша?

– Сколько, детка ты хочешь?

– Я хочу миллион. И не рублей. – Аленка старалась говорить твердо, но голос все же дрогнул. Ей стало страшно – одна в машине, черт, а если он и правда убийца? А она сама села к нему в машину, блин, если что…И Толян её искать не будет.

– Не пойдет, вам на двоих по миллиону рублей, и точка. И то потому, что ты можешь оказаться матерью моего сына. Кстати, когда пойдем на экспертизу? Если я еще где-нибудь вас увижу, это будет ваш последний день. И сделай так, чтобы твой напарник исчез из города, хоть на месяц, ясно?

Глава 38. Не ангел, конец.

Подъехав к дому, Павел долго сидел в машине. Мрак лежал на соседнем сиденье, глядя преданно в глаза. Павел думал, чутье говорило, просто твердило, что надо бежать. Его жизнь, которую он с таким трудом устроил, рушилась. Похоже, надо сворачивать бизнес и уезжать, уезжать из страны, и подальше. Для начала выбить из партнеров поездку в Швецию, там переговорить насчет продажи им своей доли, и оттуда уже не возвращаться. Он потер лицо руками, пристально глянул в зеркало, сделал дружелюбное лицо, а то последнее время ему чудилось, что видит вместо своего лица чью-то страшную черную рожу с черными провалами вместо глаз. Ангел смерти, блин, вздохнул и пошел домой.

Следующий месяц Павел провел за сворачиванием дел, причем сделать нужно было все так, чтоб никто ничего не знал. Кроме того, пришлось реализовывать авансы, которые он по необходимости надавал Светлане.

В офисе пришлось провести ряд перестановок, некоторых он уволил, создал отдел персонала и связей со СМИ. Светлана, встав во главе нового отдела просто воспряла, стала постоянно выглядеть на все сто – хорошая обувь, макияж, прическа, плюс уверенная походка, даже в обычном деловом костюме делали её заметной. Сама же женщина решила, что хозяин влюбился в неё, и потому так продвинул. Стала забегать к нему в кабинет по делу и без, утром устраивала совместное кофепитие, и все чаще строила Павлу глазки.

Павел поражался произошедшей трансформации, ему казалось, что она порядочная скучная женщина, такая домашняя и преданная семье, и вдруг – эти томные взгляды, облизывание губ с идиотским взглядом глаза в глаза. Он не давал повода к таким поползновениям, держался прохладно, но натиск женщины не уменьшался.

Однажды женщина пришла к нему с предложением обсудить план работы на следующий месяц, и сама предложила поужинать вечером в уютном ресторанчике. Павел уже почувствовал, что в глубине души рождается желание прекратить «падение» этой женщины, и сделать её Ангелом. Просто Пашка никогда ранее не убивал знакомых, только случайных людей, и поэтому старался подавить свое желание. Однако Мрак стал рычать и преследовать Светлану. И это значило, что её дни сочтены…

Ресторанчик выбрала Светлана, темноватый подвальчик с китайской кухней, красным с золотом интерьером, стеклянными столами, с вращающимися столешницами и низкими диванчиками. Обстановка казалось Павлу ужасно пошлой, и, когда Светлана, надув блестящие жирным блеском губы, низким грудным голосом заговорила, у него просто помутилось в глазах от отвращения. Особенно учитывая, что он видел рядом с ней оскаленную пасть черного пса.

Женщина, заметив сбившееся дыхание, отнесла его на свой счет и продолжила свой спич.

– Павел, ах нет, скажу прямо, Пашенька, Павлуша, я поняла, что ты ко мне не равнодушен. Что ходить вокруг да около? Ты мне тоже безумно нравишься, и я готова на всё, ради того, чтобы мы были вместе. Я понимаю, у тебя семья, у меня тоже… Но разве может что-то встать на пути настоящей любви? Я готова ждать, ждать сколько ты скажешь… Знаешь, будет лучше, если мы снимем квартиру и будем жить вместе, пока уладятся все вопросы с нашими бывшими…

Павел закашлялся от неожиданности, подхватил бокал и выпил его почти залпом.

– А дети? Твои дети, их же у тебя двое? – Не удержался он от вопроса.

Светлана грустно улыбнулась, пожала плечами и отвернулась в сторону.

– Ну а что дети? Они останутся с отцом, мы живем вместе со свекровью, она присмотрит за ними в быту… У тебя же тоже есть дочь, она тоже еще мала, я понимаю… Она ведь тоже останется с твоей бывшей женой, так ведь? Значит, и я должна чем-то пожертвовать… Я с трудом могу представить, что ты занимаешься детьми, ты такой! И поверь, я прекрасно понимаю тебя, твоя жена уже не первой молодости, а мужчины все таковы, что молодые привлекают их внимание …