Оттепель

Никогда не жаловался на морскую болезнь, однако тошнота стремительно подбиралась всё ближе к горлу. Несколько глубоких вдохов, конечно, решили проблему, но ненадолго.

Что происходит? Запугать пытался? Хотя, это уже не важно. Верёвка на запястьях, кажется, ослабла достаточно, чтобы я смог двигать руками. Было опрометчиво с его стороны, не закончить начатое.

Подняв глаза на своего оппонента, я заметил, как тот нервно возиться с пистолетом. Судя по всему, оружие оказалось не заряжено, или по какой-то причине просто неисправно. Повезло. Он совсем не смотрит на меня, не замечает, что мне практически удалось добраться до складного ножика в заднем кармане. На профессионального убийцу он, конечно, не тянет, не проверить оружие, вот идиот…

Теперь только перерезать верёвку. И сделать это как можно быстрее и тише!

Придурки даже не смогли нормально меня обыскать… Впрочем неважно.

Найдя проблему, парень бросил наполовину разобранный пистолет на пол и вышел, не закрыв за собой дверь. Лезвие легко прошло по жёсткому ворсу верёвки, и освободив руки, я так же быстро справился с ногами.

Сколько ему понадобиться времени, чтобы вернуться? Снаружи ничего не слышно, но я готов. Надеюсь, хватит сил и духа, завалить человека с одним маленьким ножичком…

Ничего не подозревающий парень вскоре вернулся обратно комнату, держа в руке знакомый ствол. Убить меня, из моего же оружия!? Вот это наглость!

Он прошёл вглубь, озадаченно смотря по сторонам, и в этот момент я крепко сжав в ладони ножик, набросился сзади, проведя остриём по шее в попытке оставить достаточно глубокую рану.

От неожиданности парень вскрикнул, падая на колени. Мой браунинг упал на пол непроизвольно выстрелив в стену. Шум услышат все, кто ещё остался в здании, нужно добивать, и быстро.

Из-за того, что мы завалились на пол вдвоём, мой нож выпал из рук, но я быстро нащупал влажную рукоять и напоследок ещё несколько раз грубо ударил его в область сонной артерии. Кровь брызгала во все стороны, пару раз попала в глаза. Картина даже хуже, чем в моих представлениях.

Паренёк ещё недолго захлёбывался, хватаясь за горло, прежде чем потерять сознание. Мерзкая, очень болезненная смерть, но у меня буквально не было иного выбора.

Поднявшись на трясущихся ногах, я прислушался к звуку снаружи комнаты и дал себе пару секунд отдышаться. Похоже на нашу возню никто не отреагировал, значит меня решили застрелить, потому уверены, что всё идёт по плану.

Насколько разумно будет просто уйти сейчас? Что-то мне кажется, за убийство их товарища, легко не отделаться. Рискованно бросать ситуацию на самотёк, но мне нравиться мысль о том, что Илью Фёдоровича можно бросить здесь.

Подняв с пола пистолет, я машинально проверил магазин, и осторожно вышел в коридор. В одной из закрытых комнат слышны голоса, идти в открытую – плохая идея. С первым я кое-как справился, использовав эффект неожиданности, и даже это не далось слишком просто, ведь парень физически сильнее, боролся за жизнь до конца, чем ужасно меня вымотал.

Проходя вдоль стены, я прислушивался к каждой двери, чтобы понять откуда могут показаться остальные. Не знаю, успею ли помочь боссу, но это не приоритет в любом случае.

Позади вдруг открылась дверь, и я, мгновенно среагировав, обернулся. Он был из тех, кто волок меня сюда. Тупой бульдог в мышцах.

Прицелившись, я поднёс палец к спусковому крючку, но тут же, кто-то сзади грубо схватил меня за шею и отшвырнул в стену. Из кармана выпал окровавленный нож, и лицо одного из них перекосило бешенством.

– Сволочь! – взревел он, наступив мне на руку, в которой я крепко сжимал свой шанс на спасение. – Надо было тебя сразу задавить.

– Да уж, недооценили сопляка, – сдержанно добавил второй, заглянув в комнату, где лежал труп их подельника.

Конвульсивная боль пробежала по всему телу, я вот-вот потеряю сознание… Нет! Нельзя!

Прощупав пол рядом с собой, я дотронулся до холодного лезвия, схватил нож, и вставил остриё в ногу мужчине, благодаря чему смог высвободить руку, но не успел даже сообразить, как второй мгновенно сориентировавшись, ударил меня несколько раз в живот.

Чёрт…, в физической силе я им совершенно не ровня, даже по одному.

– Достаточно рыпаться, тварь малолетняя.

Закрыв глаза, я во второй раз приготовился принять пулю. Какое же ничтожество, так рано сдохнуть.

– Нет! – закричал я, вцепившись в руку мужчины. От неожиданности он нажал на курок и пистолет произвёл несколько беспорядочных выстрелов.

Всё произошло настолько быстро и неожиданно. Второй тоже успел открыть огонь, попав мне в плечо, но боль я почувствовал, когда открыл глаза и увидел, что в неразберихе эти двое подстрелили друг в друга. Как это вообще произошло!?

Всюду багровые пятна, один по-прежнему двигается, но уже плевать. Добить нечем, нужно уходить… Просто выбраться.

Истекая кровью, я прошёл дальше по коридору и нашёл Илью Фёдоровича. Живой, здоровый, он невозмутимо сидел и ждал пока всё закончиться, но сделав ещё один шаг вперёд, я рухнул без сознания на пол.

Лёгкость, вперемешку с ненавязчивым запахом солёного моря. Ничего не вижу, кроме множества безликих теней. Высокие, тёмные силуэты идут, спешат в никуда…

Ай! Больно.

Приподнявшись, я несколько раз зажмурился, чтобы картинка перед глазами сошлась воедино. Дома… А как? Ни черта не помню, он притащил меня сюда? Сам?

Даже о ранах озаботился, вот уж кто бы мог подумать.

Однако… Радоваться совершенно нечему. Убил я не всех, а что с остальными – неизвестно. Могут вернутся, чтобы закончить начатое, или просто поквитаться. В таком случае это вопрос времени, нужно как можно скорее вставать на ноги.

Раздавшийся о входную дверь стук вынудил меня, с трудом, подняться с кровати и встретить непрошеного гостя.

Мария вошла не поздоровавшись. Как всегда бесцеремонно ворвалась в квартиру и усевшись на диван, недовольно сузила глаза нахмурив тонкие светлые брови. Всегда меня удивляло, как она подбирает моменты вовремя заявиться, но судя по её злобному выражению лица, язвить будет не к месту.

– Саша, я в ярости и требую объяснений, – раздражённо сообщила девушка цель своего визита.

Закрыв дверь, я тяжело выдохнул и потёр ноющее плечо. Меньше всего хочется сейчас говорить с ней об этом. Да, я трус! И вряд ли удобный момент вообще найдётся. Но нет, пожалуйста… Я не хочу вообще разговаривать.

– Немедленно отвечай! Вываливаешь на меня такую информацию и уходишь. Я уже не уверена, всё ли в порядке с твоей головой! Скажи, что это вообще за отношение такое, постоянно ко мне?!

– Я устал, – пожав плечами, коротко ответил я.

Что сказать? Извини, но из-за меня, ты не в безопасности? А меня и вовсе могут убить в любой момент, но даже это не гарантирует моим близким спокойную жизнь. Правда усугубит. Мария должна понять, что нам нужно разойтись по разные стороны, но вывалить всё и сразу будет жестоко.

– Ах устал. Да тебе просто нет никакого дела до чувств других людей. Какой же… Невыносимый эгоист! – раздосадовано крикнув, она, громко хлопнув дверью – ушла.

Ну что же…, не так и плохо, как я себе представлял. Надеюсь, она всё так же быстро остывает, а пока есть возможность, можно наконец наведаться домой. Давно не был, может помощь нужна.

Думал плевать, но всё же успел привязаться к Семёну. Там весь мир иначе ощущается. Не удивительно: ведь брат в силу возраста ещё добрый и искренний. Там тепло. Пройдёт время – и он тоже перестанет ждать меня с таким трепетом. Отдалиться, забудет, это правильно. Кому нужно такое подобие родственника?

Но а сейчас, пока я могу быть полезен хотя бы в денежном плане, не грешно сыграть пару лживых ролей.

Пусть хоть кто-то из нашего дурацкого семейства сумеет стать человеком.

Одна радость: отца вообще никогда и нигде не видно. Есть надежда, что он напился и где-нибудь на лавке сдох, словно тот вонючий бездомный на вокзале.

Так и пройдут наши жизни, в задурманенном рассудке, ничего после себя не оставив, кроме, наверное, бесконечной ненависти.

Прошло два месяца. Конец марта 1904 г.

Сегодня, ранним утром вновь повалили крупные клубы снега, накрывая город белым, хрустящим покрывалом. Счастливые соседские детишки выбежали на улицу, принявшись лепить в краснющих ладонях свои «боевые снаряды»

Как давно я живу здесь, но никого из проживающих в доме не знаю, хотя они между собой общаются. Только меня стороной обходят. Чувствуют, что ли, на уровне неких инстинктов.

Как порой удивительно устроен мир и люди в нём, я не перестаю удивляться. Никогда не сможешь понять о чём сейчас думает тот человек, невозмутимо прошедший мимо снежного обстрела. За добродушной улыбкой, возможно из вежливости, он может скрывать разрушающие мысли.

Пора и мне вернутся к делам. Наконец удалось выяснить кто стоял за похищением, всполошившим тогда не только администрацию, но и охранку, в последствии. Шороху Илья Фёдорович там, конечно, навёл. Они легко и быстро нашли всех причастных, которые сдали организатора.

Проблем эти товарищи с тех пор не доставляли, а вот зачинщика само собой нужно убрать, вот только формулировка босса была неожиданной. Не под такой случай, я бы сказал. Он дал выбор на моё собственное усмотрение, между: убить, или сдать системе.

Когда ставлю на чашу весов Сибирь и смерть, то для себя лично хотел бы второй вариант. Не знаю: то и другое в равной степени страшно. Потеря свободы, или абсолютная неизвестность? Хм… По-моему, здесь вообще нет верного ответа.

На вокзале меня ждали двое из охранного. Всё, как оговорено: они задержат парня, если подам сигнал, либо просто заберут труп.

Прибыв на место, мы последовали плану, составленному наспех в дороге, и я вошёл внутрь старого деревянного дома. Крыша частично обвалилась, отчего в помещение назойливо пахло плесенью и дымом от только что затушенного костра.

Он не только ждал нас, но и совершенно не собирался убегать. Парень немногим старше меня, сидел у стены, укутавшись в лёгкую куртку.

– Долго же старый скупердяй меня искал… Браво, даже личного пса подослал, – рассмеялся он, приподняв на меня взгляд.

До этой секунды, я не сомневался, чем закончиться данная поездка. Он много про меня знает, и нельзя, чтобы носитель компрометирующей информации вышел отсюда живым. Это ведь разумно? К чёрту сомнения, будь на моём месте он, пристрелил бы уже.

– Наверняка ты рассчитывал, что наша встреча состоится на твоих условиях.

– Чего мнёшься там? От малого, разгромившего мой склад я ожидал большей решительности, – подкурив сигарету, парень беззаботно приподнял голову вверх, тяжело выдыхая. – А впрочем, если желаешь поболтать, почему нет? Мне есть, что рассказать.

– Не заговаривай зубы, – процедил я, поёжившись от сквозного ветра.

– Послушал бы, ничего ведь не знаешь, – продолжил он, усмехаясь. – Скажи: это всё, здесь, похоже на будущее, о котором каждый мечтает?

– Если живёшь в таких условиях, то это только твоя проблема.

– Да? Наивный. Подожди немного, инструмент. Преступный мир пережуёт и тебя, после чего выбросит на помойку. Старые вещи заменяют новыми, но куда же девать использованных? М…? Я – это ты, в недалёком будущем.

– Не понимаю.

– Знаешь ведь уже сказку. Сколько нужно, год? Два? Позанимайся грязной работёнкой, подумаешь! Но это ведь ничто, когда впереди чистый лист жизни. Как бы не так, пацан. А память сотрёшь? Руки отмоешь? Ты, навсегда, человек, который умеет только убивать. И за которым обязательно придут, не обольщайся.

Я отшатнулся, на секунду представив, что окажусь в подобной ситуации, но быстро взял себя в руки. Чего он только не скажет сейчас. Так ведь? Только чтобы сбить с толку и свалить.

– Наёмник, который может всё оставить в прошлом, – это мёртвый наёмник. Ты преступник, очнись, всё финал. Не дано для нас иного пути. Или думал, всё будет так просто?

На резко подкосившихся ногах, я рухнул на пол, ощутив сильное головокружение. Блин… По правде говоря, у меня не было сомнений до сегодняшнего дня, что Илья Фёдорович сдержит слово, потому был готов перетерпеть…

– В какой-то период времени ты накапливаешь информацию, так или иначе чем-то интересуешься, углубляешься, и становишься неудобен.

Встав на ноги, я подошёл к окну и махнул рукой, подав охранке условный сигнал. Они быстро вывели парня из барака, удалившись в своём направлении.

Да уж…, меня всё ещё потряхивает от его слов. В теории, оно может быть правдой, но выводы делать по одному человеку всё равно нельзя.

Возвращался домой я в одиночку, думая, как буду действовать дальше. Значит он, как и я, работал у Ильи Фёдоровича. Поэтому не было конкретного приказа? Занятно.

Хотелось бы больше разузнать про неудавшегося похитителя, скорее всего далеко не всё так однозначно, это понятно, но все они многое скрывают, а я, получается, полностью открыт. Так не пойдёт.

Если хочу не только выжить, но и выбраться из этой трясины оставшись при своём, нужно что-то придумать…

Ночью я долго ворочался, не давали покоя всякие мысли. И сдавшись перед бессонницей, вышел на кухню согреть для чая воды.

Илья Фёдорович, там, в Сибири, ведь он ничего особенного и не обещал, я сам, в общем-то надумал себе не пойми чего. Одна только мысль, что можно выйти из тюрьмы намного раньше положенного, затмевала любой здравый смысл.

Этот человек ничего не делает просто так. Понимать бы наперёд, что он точно знает, и почему не сказал сразу, что это был его бывший сотрудник.

Может намеренно столкнул нас вместе. В его стиле развлекаться.

Значит буду ориентироваться по ситуации.

Вчерашняя чистота на улицах, сегодня превратилась в грязевую кашу, обмякая под противным, моросящим дождём.

Кое где, под ногами ещё трескается не скользкий лёд, а на небе всё так же серо.

Солнца хочется. Света.

– Эй! Вы даже ничего не скажете?!

– М? Да я что-то отвлёкся и прослушал, чего хотел? – невозмутимо затянувшись никотином, спросил Илья Фёдорович.

– Понятно. Нет! Это невероятно, вы даже… Вы…! – глубоко вдохнув, я присел на стул возле стола, и сурово посмотрел на Илью Фёдоровича. – Ни одного! Приличного слова.

– Не утруждайся.

Закатив глаза, я продолжил:

– Хорошо. Значит я прекращаю наше сотрудничество, и сейчас же пойду в охранку, расскажу им обо всех наших делишках! Вам всё ещё плевать, Илья Фёдорович? Мне – да. Терять ведь нечего! Раньше я хотя бы знал, что не виновен, а теперь-то, что!?

Отпив глоток, остывшего на подоконнике чая, босс натянул раздражённую ухмылку.

– Твоё право, иди. Но. Мало ты Никольский знаешь. Михаил, действительно, был изобретательным и исполнительным. Такими кадрами не часто разбрасываются, а в жизни случается всякое. Я отпустил его; в самом деле просто отпустил. Говоришь, нечего терять? Ну что же. Раз такое твоё решение, то не смею задерживать.

– Не понимаю… – опустив глаза в пол, я проглотил плотный ком в горле. – Вы сказали, что пытались неоднократно избавиться от него ещё до похищения. Да и сейчас, он ведь уже никогда не выйдет на свободу. Так разве отплачивают ценным людям?

– Наёмники по своей природе долго не живут, и не говори, будто тебя об этом не предупреждали. Миша не в первый раз встаёт поперёк горла, мы взрослые люди, и я свои проблемы должен решать на корню.

– Всё то у вас всегда так складно, будто речь готовите.

– Да. Всю ночь писал мемуары. Ну а ты, если не передумал, то вали, не мозоль глаза. Обещаю, по тебе уж, я точно скучать не буду, – раздражённо прошипел он, зажёг спичку и поднёс к сигарете.

Пожав плечами, я позволил себе немного расслабиться и наконец выдохнул, ощутив, как заболели от напряжения рёбра.

– Вообще я думал, что ты убьёшь Михаила. Зная твою вспыльчивость.

– У меня был выбор. Если хотели убить – дали бы конкретный приказ. А вдруг вы не можете сделать этого из жалости или по доброй памяти?

– Никольский! – вскипев от негодования, крикнул Илья Фёдорович. – Иди уже отсюда. Куда хочешь!

– А, значит, угадал! Неужели вы умеете привязываться к людям? Ну кто бы мог подумать, – рассмеявшись, сказал я, выходя из кабинета. – До завтра!

– Уходи говорю!

Место помощника до сих пор пустует, но в самом здании работа «кипит», как и всегда…

Было видно, что Илья Фёдорович очень быстро раскусил мой фарс, но и я ему не поверил. Пускай, каждый просто останется при своём.

Дома, я упал на свой мягкий диван, прикрыл глаза и задумался, как так быстро привык к нынешнему комфорту, образу жизни. Память о прошлом постепенно меркнет в густом тумане, хотя и забыть полностью это невозможно, но раны больше не кровоточат. Прекратились кошмары. В некотором роде, я даже счастлив, хоть и цена была неоправданно высока.

Послышался осторожный стук, и я неохотно поднялся, но не успел открыть, как Мария сама распахнула дверь моей квартиры и ворвалась внутрь.

– Как безответственно не запирать двери! – ткнув указательным пальцем мне в грудь, запричитала девушка, но тут же улыбнулась и устроилась в кресле. – Никуда не собираешься?

– Нет.

– Удачно зашла, получается? – Захихикала девушка. – На улице холодно, я замёрзла, а ты, что, даже чаю гостю не предложишь?

– Конечно. Извини.

Её перемены настроения не угадаешь, отчего я всегда чувствую себя виноватым, либо растерянным. И в то же время, когда Мария рядом, мне гораздо спокойнее.

– Что-то случилось? Выглядишь бледным, не заболел?

– Плохо спал, – коротко ответив, я вернулся с чашкой и поставил на журнальный столик рядом с Марией.

– Ладно. Ты долго собираешься интригу держать, или наконец расскажешь мне всё? Саш, я ведь не отстану с вопросами. Корчи сколько хочешь свою недовольную физиономию, а поговорить об этом придётся.

– Понимаю. Извини, я должен как-то уложить в голове, как… Чёрт, – замявшись, я откинулся на спинку дивана и запрокинул голову вверх. Слова путаются даже в голове, как же это непросто.

– От твоего молчания ещё сильнее любопытно! К тому же, я уверена, что готова принять всё, и ничто меня не напугает. Ну расскажи, – заныла девушка, ёрзая в кресле от нетерпения.

– Прекрати Мария.

– Ты не сможешь всю жизнь, в одиночку, держать всё в себе.

– Это проще чем ты думаешь.

Недовольно хмыкнув, она отбросила волосы назад, подошла ко мне и усевшись рядом, прижалась, положив свою голову на моё плечо.

– Не перебор? – аккуратно отодвинувшись, спросил я, и тут же отвёл в сторону взгляд почувствовав, как быстро забилось сердце. – Подобными манипуляциями ты всё равно ничего не добьёшься.

– Добьюсь, – ухмыляясь сказала Мария, и тоже отодвинулась, ослабив напор.

– Пей свой чай, а не доставай.

– Вот как! Ну да, как я вообще посмела прийти, отвлекать от важного самобичевания. Обычно у людей это называется поддержка. Я же тебе всё рассказываю, всегда! Потому что мы друзья. Хотя ты, видимо считаешь иначе.

Скрестив руки на груди, она посмотрела на пол, оценивающе перевела взгляд на комнату, меня, и недовольно скривилась, медленно покачав головой. Утреннее напряжение оказалось полной ерундой в сравнении с тем, что она заставляет меня пережить сейчас, не сказав при этом ни единого слова.

– Ты можешь приходить когда захочешь…

Вот только, скорее всего не захочешь меня видеть, как только узнаешь правду. Подумал я, но произнести это вслух не решился.

– Я знаю! Слушай, у меня столько новостей накопилось, так что приготовься! – и Мария затараторила, перечисляя последние новости, которые с ней случились за прошедшую неделю.

Глава 9

Глубокой ночью в дверь раздался настойчивый грохот. Выругавшись про себя, я поднялся с кровати и побрёл в тёмный коридор. Не забывая о осторожности, вытащил из кармана пальто пистолет, прокрутил в замочной скважине ключ и сделал несколько шагов назад. В квартиру тут же ворвался тёмный силуэт. Незваный гость, тяжело дыша упал на колени у порога, и облегчённо выдохнув посмотрел на меня.

Это ведь Михаил? Какого чёрта… Выглядит плохо, но в темноте сложно понять, насколько серьёзно он ранен.

– Сбежал? – спокойно спросил я, подойдя ближе.

Поразительно, он всё-таки смог отбиться от охранки.

– Мелкий слушай, мне некуда больше пойти. Дай отдышусь, – быстро проговорил он, и закашлялся кровью, заляпав дверь и пол у самого входа.

Брезгливо поджав губы, я захлопнул дверь и вернулся к Михаилу с зажённой лампой.

– Похищение, манипуляции, тупые обезьяны меня вообще-то подстрелили, и ты как ни в чём не бывало заваливаешься сюда, потому что просто некуда идти, – недовольно заворчал я, бросив парню влажное полотенце, и сел в кресло. – С хрена ли ты решил, что я стану помогать?

– Ха. Ой тебя по касательной ранили, не ной! И всё-таки, нам есть что обсудить. Я, знаешь ли, гораздо дольше тебя во всём этом дерьме, я нужен тебе, как источник информации. Ну и…, разве не каждый преследует свои цели, разве нет? Ты вот тоже, далеко не святоша…

– Замолчи, – тихо перебил его я, непроизвольно закатив глаза.

Если Илья Фёдорович прознает, будут проблемы. Но… Выгонять живого человека на мороз, в таком состоянии, тоже как-то неправильно. Подойдя к окну, я осмотрел окрестности. Вроде никого, и всё же кто знает, что скрывается за углом в тёмной, неосвещённой улице.

– Я понимаю, что ставлю тебя в непростое положение, особенно после того случая…

– Какой догадливый.

– Да никто даже не подумает искать меня здесь: после всех наших тёрок, только сумасшедший дал бы убежище, – широко улыбаясь заключил он, поднявшись на ноги. На полу образовалась небольшая лужа крови, и я, тяжело выдохнув посмотрел на него ещё раз.

Дружок не из слабых, раз умудрился извернуться от ареста, да ещё и до меня добрался, не притянув хвост. Один на один он раздавит меня как хренову букашку, мне бы не помешал такой союзник…

– Кровь сам убирать будешь, – коротко закончил я, и ушёл на кухню, чтобы нагреть воды для чая.

Михаилу, само собой нужен врач, но в наших обстоятельствах придётся довольствоваться остатками какой-то марли, скорее всего даже не моей, и спиртом.

После некоторых неумелых манипуляций, нам удалось остановить кровотечение, и парень устроился на диване.

Сомневаюсь, что прийти сюда было единственным вариантом. Имея таких друзей, не обратиться к ним за помощью? Странно. Ещё и заявился безоружным, смелости ему не занимать. А мне не стоит расслабляться, кто знает, что этот чёрт способен ещё выкинуть.

Утром я с трудом растолкал спящего Мишу. У него сильный жар и слабость, что абсолютно естественно.

Пусть сегодня отлёживается, а я подумаю, что делать дальше. Может и правда, чего полезного расскажет.

– Мне нужно к Илье Фёдоровичу, он наверняка уже знает о твоём побеге. Спрошу хоть, какие дальнейшие планы и решу, как лучше будет поступить.

– Стой! – подорвался Михаил. – Что бы он тебе не сказал, не выдавай меня. Понимаю, свалился на голову не пойми как, самому тошно, но поверь, мы в одной лодке.

– Угу, – промычав про себя, я вышел в коридор одеваться.

– А на что тебя старикан взял? Ну вот, на самом деле: видно, что не деньгами, выглядишь как бедный родственник. Неужели правду говорят, в тюрьме успел побывать?

– Тебя это не касается. Я пошёл.

Захлопнув дверь, я на всякий случай запер квартиру на все имеющиеся замки. Хотел не отсвечивать лишний раз, но, как всегда, влез в ещё большие неприятности.

Илья Фёдорович, кто бы сомневался, в скверном настроении и понятно почему.

Выслушивая возмущения в сторону охранки и всех возможных непричастных, я решил, что помогу Михаилу покинуть город. Даже если это решение самое идиотское из всех принимаемых мною. В этом, единственной проблемой станет добраться до вокзала незамеченным, да и железная дорога ближе, чем пристань. Шансов будет больше избежать патрулей.

– Никольский! Ну почему ты его не пришиб?! Видишь, сколько проблем теперь из-за тебя!

Босс так сильно кричит, что у меня на почве недосыпа разболелась голова.

– Почему из-за меня-то сразу? – Отведя в сторону взгляд, тихо возмутился я.

– Немедленно найди паршивца и убей! Всё. Он доигрался, надоело!

– Это, конечно, ваши дела… Но мне кажется в этом нет необходимости. Михаил находится не в том положении, чтобы доставлять вам неприятности, а у меня много другой работы.

– Вот ты чёрт драный, не много ли себе позволять начал, а? Исполняй приказы!

– Конечно-конечно, – отмахнувшись, я поспешил покинуть его душный кабинет. Насквозь пропитанный сигаретным дымом.