Лилит Паркер и Остров теней

Мэт и Лилит поприветствовал их классный руководитель мистер Бейкер, преподающий физику, химию и математику. Этот невысокий, полноватый человек с мясистым лицом и жидкими волосами имел чудаковатую привычку постоянно поправлять очки. Он показал Мэт и Лилит их места. Мэту пришлось сидеть одному в последнем ряду мальчиков, а Лилит досталось место рядом с длинноносой девочкой с прямыми каштановыми волосами. Девчонка широко улыбнулась Лилит.

– Привет, я Эмма, – шепнула она. – Ты ведь племянница Милдред, да? Она очень волновалась перед твоим приездом и всем об этом рассказывала.

Лилит недоверчиво взглянула на Эмму.

– Тётя Милдред? – спросила она чуть громче, чем следовало, и поймала на себе предупреждающий взгляд мистера Бейкера.

Она не верила своим ушам. Милдред радовалась её приезду? Если это так, то тётя проявляет эту радость странным образом.

– Мисс Тинклтон уже взяла вас в оборот? – спросила Эмма.

Лилит кивнула.

– Даже не знаю, что хуже. То, что она тут же назначила мне штрафные работы, или её красные глаза.

– У неё высокое давление. При малейшем волнении лопаются сосуды.

Лилит по понятным причинам уже решила не любить мисс Тинклтон, и всё же сейчас в ней даже шевельнулось сочувствие. В любом случае, решила про себя Лилит, директриса, похоже, слишком часто волнуется.

– Может, ей стоит попробовать заняться йогой или аутогенной тренировкой? – шепнула она Эмме.

Девочки захихикали. Представить себе мисс Тинклтон занимающейся йогой – всё равно что наблюдать за тем, как тарантул с негнущимися лапами пытается сделать стойку на голове.

Теперь у мистера Бейкера всё-таки лопнуло терпение.

– Эмма, не будешь ли ты так любезна предоставить мне вводить вашу новую одноклассницу в курс дела? Или я должен предположить, что вас так развеселили не относящиеся к учёбе дела?

Вскочив, Эмма сложила руки за спиной.

– Извините, сэр. Это больше не повторится.

С этой минуты девочки следили за уроком, и утро тянулось медленно. На обеденной перемене у Мэта и Лилит даже не нашлось времени выйти во двор, потому что им нужно было забрать у мисс Тинклтон учебники, школьные принадлежности и папку с правилами школы. Когда наконец начался последний урок математики, на Лилит навалилась усталость. Веки становились всё тяжелее. Чего бы она только не отдала за возможность оказаться сейчас в постели и восполнить те часы сна, которых она лишилась прошлой ночью! Ей лишь с большим трудом удавалось сосредоточиться на раздаточном материале перед глазами. Примеры с квадратными корнями – этой темы они в её прежней школе и не начинали! Как же это решить?!

Она украдкой подмигнула Мэту, который, похоже тоже сражаясь с задачкой, в задумчивости покусывал ручку. Эмма рядом с ней, напротив, старательно строчила на своём листке колонки цифр, даже не останавливаясь, чтобы подумать.

Взгляд Лилит скользнул к окну, и она застыла.

Ворона.

Опять она тут.

Сидя на ветке прямо напротив окна, она таращилась на Лилит. Этот злобный взгляд… У Лилит появилось ощущение, будто кто-то сжал её сердце холодной рукой. Она не сомневалась, что это та самая ворона, которую она видела днём раньше на вокзале. Как это возможно, чтобы ворона преследовала её?

Последние сомнения улетучились, когда ворона, поднявшись в воздух, села на карниз ближайшего к Лилит окна. Будь окно открыто, Лилит достаточно было бы протянуть руку, чтобы дотронуться до неё. Они с вороной сидели друг напротив друга. Лилит охватила дрожь. Ей казалось, что она тонет в этих влажно поблёскивающих глазах, она чувствовала, как её накрывает волна холода и ненависти. Склонив голову набок, ворона принялась снаружи стучать клювом в окно. Инстинктивно отшатнувшись, Лилит в поисках помощи стала нащупывать материнский амулет, но рука натыкалась на пустоту. Она сняла его прошлым вечером перед сном, положила в тумбочку у кровати и утром там забыла!

– И что, Лилит?

Девочку подбросило от испуга. Рядом, критически оглядывая её, вырос мистер Бейкер.

– Там на улице что-то интересное, о чём ты хочешь нам рассказать?

Лилит судорожно сглотнула.

– Нет, сэр.

Он прошёл вперёд к своему столу.

– Может, расскажешь классу, какой у тебя получился результат?

Лилит ощутила, как ей в руку врезался локоть. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что хочет сказать Эмма. Лилит с такой поспешностью встала, что рабочие листки полетели на пол. Этого только не хватало!

– Простите, сэр!

Собрав листки, Лилит положила их на парту и выпрямилась.

– Я… к сожалению, я… – неуверенно начала она.

И тут почувствовала, что ей под пальцы просунули листок. Решение задачи!

Она без запинки протараторила ряды чисел. Мистер Бейкер удивлённо вздёрнул бровь, а затем удовлетворённо кивнул.

– Хорошо, Лилит. Похоже, ты быстро учишься!

Она ощутила, что краснеет. Пронзительный звонок, который возвестил об окончании учебного дня, вызволил Лилит из этой щекотливой ситуации. Класс в одно мгновение наполнился шумом, разговорами и смехом.

Взгляд Лилит беспокойно скользнул к оконному карнизу. Он был пуст. Ворона исчезла.

Со вздохом облегчения Лилит обернулась к Эмме.

– Спасибо, что дала мне листок с решением! Ты просто спасла меня.

Эмма отмахнулась.

– Ерунда! Со стороны мистера Бейкера подло вызывать тебя в первый же день.

– И всё-таки я очень благодарна тебе!

– А что, если нам сегодня вечером встретиться и я покажу тебе Бонсдейл? – предложила Эмма.

Лилит с радостью согласилась, и девочки договорились о встрече ближе к вечеру.

Подойдя к сарайчику с велосипедами, Лилит увидела, что её ждёт Мэт.

– Что за школа! – простонал он. – Здесь всё как в Средневековье.

– Настоящий кошмар, а не школа, – подтвердила Лилит.

Они отправились домой, и Лилит катила велосипед рядом с Мэтом. Они поняли, что в математике оба сильно хромают, и решили попробовать наверстать материал вместе.

– Надеюсь, что нам скоро доставят мой велосипед и наши остальные вещи, – сказал Мэт, когда суетливая Дьявольская улица осталась позади. – Без компьютера и интернета я чувствую себя каким-то недочеловеком.

– Кому ты это говоришь?! – соглашаясь, вздохнула Эмма. – Я не могу даже проверить почту, потому что в доме у тёти нет компьютера, и похоже, здесь нет ни одного места, где ловил бы сеть мой мобильный.

– Нужно смотреть правде в глаза: мы тут полностью отрезаны от цивилизации и вынуждены навсегда отказаться от радостей современной техники, – с сожалением провозгласил Мэт. – Сегодня я даже попробовал написать СМС в карманном калькуляторе, только чтобы не потерять навык. Прервавшись, он вопросительно взглянул на Лилит. – Скажи, я тебе не докучаю? Ты зеваешь уже третий раз.

– Прости! – смущённо пробормотала Лилит. – Я просто устала, потому что плохо спала. Но ведь это нормально в первую ночь в новом доме.

– Ну, я в нашем новом доме спал как убитый!

– В доме престарелых ночью очень шумно, и, кроме того, я разозлилась, что тётя заперла меня в комнате. Какой уж тут сон!

Мэт остановился в потрясении.

– Она – что?

– Сперва она подробно рассказала мне, чего я не должна делать в Бонсдейле. Мне запрещено ходить на Детскую трясину, в лес Теней, я должна быть дома до наступления сумерек и не слоняться по дому по ночам, – перечислила Лилит. – А решив, что я уснула, она меня заперла.

– Ты уверена, что это сделала тётя?

– Нет, – призналась Лилит. – Но кто бы это мог быть ещё? С другими постояльцами, кроме Артура, я не знакома. И впрямь подумаешь, что они от меня прячутся. Понятия не имею почему.

– Тебе не кажется, что всё здесь как-то чудно́? – задумчиво спросил Мэт. – Люди в Бонсдейле ведут себя очень странно.

– Что ты хочешь сказать?

– А ты не заметила? Кроме тебя, со мной сегодня не заговорил никто из учеников. Казалось, что все меня сторонятся, словно у меня какая-то заразная болезнь.

К своему стыду, Лилит вынуждена была признать, что в этот первый школьный день была слишком занята собой, чтобы обратить на это внимание.

– Тебе наверняка просто померещилось. С чего бы остальным тебя сторониться?

Мэт пожал плечами.

– Понятия не имею. Просто сложилось такое ощущение.

Дальше их пути расходились, и Лилит пришла в голову идея, как можно снова взбодрить Мэта.

– Эй, Мэт, – крикнула она ему вслед, – мы с Эммой встречаемся сегодня вечером. Если хочешь, можешь заглянуть ко мне – это старая вилла прямо у кладбища. А потом Эмма поводит нас по Бонсдейлу, согласен?

Мэт, радостно кивнув, махнул рукой на прощание, и Лилит вскочила на велосипед. Она ехала в лучах солнца к своему новому дому, и внезапно настроение у неё улучшилось. Вообще-то день в школе прошёл не так уж и плохо! Школа, конечно, древняя, и директриса монстр, но она как-никак познакомилась с Эммой, вроде бы неплохой девчонкой, и с Мэтом они понимают друг друга всё лучше. А ведь всё могло сложиться явно не так удачно!

Лилит свернула на улицу, ведущую к кладбищу, и резко затормозила.

Не веря своим глазам, она уставилась на каменную стену с правой стороны. Там сидела ворона, совершенно неподвижно, словно ждала именно Лилит.

Птица громко каркнула, что в ушах Лилит прозвучало ехидным «Теперь не уйдёшь!». Лилит задохнулась от ужаса. Расправив крылья, ворона полетела прямо на неё!

Нельзя было терять ни секунды! Руки Лилит судорожно обхватили руль, а ноги со всей силы вжали педали. Старый драндулет недовольно скрипнул, и на мгновение Лилит показалось, что соскочила цепь.

Ворона почти настигла её. Перед глазами Лилит уже возникли изящно расходящееся оперение, мощная шея и покрытые роговыми чешуйками лапы, чьи острые когти оказались в опасной близости от Лилит.

Неуклюжий велосипед наконец-то набрал обороты. Лилит мчалась по безлюдной улице так быстро, словно летела, но всё же слышала преследователя у себя за спиной. Её захлестнул адреналин и гнал вперёд, всё быстрее и дальше.

Она бегло оглянулась через плечо.

Ворона с каждой секундой сокращала дистанцию между ними. Продолжая изо всех сил крутить педали, Лилит больше не отваживалась оглянуться. Она знала, что ворона уже слишком близко. Вот – разве это движение воздуха у затылка не от взмаха её крыльев?

Впереди замаячила вилла. Лилит что есть мочи крутила педали.

Ворона каркнула. Прямо в ухо Лилит. Ещё несколько метров. Лилит почувствовала, как что-то коснулось её волос. Страх придал ей невообразимую силу. Она закрутила педали ещё быстрее. Сейчас она будет у садовых ворот.

Велосипед, подпрыгивая, влетел на садовую дорожку, и спасительная боковая дверь была у Лилит уже прямо перед глазами. Соскочив с велосипеда, она бросила его в траву. Осталось сделать лишь пару шагов!

Внезапно она ощутила, что в шею сзади, пронзая воротник блузки, впиваются когти. Жгучую боль она отметила лишь краем сознания. Боковым зрением она видела распахнутый клюв вороны, два острых ножа, которые уже раздирали мясо бесчисленных жертв. Чёрный переливающийся клюв приближался к её шее с убийственной скоростью. Лилит не собиралась дожидаться нападения. С потрясшей её саму холодной решимостью она сжала ладонь в кулак и со всей силы нанесла удар. Своей цели Лилит не видела, но ей повезло. Кулак пришёлся по одному из крыльев. Птица, ошарашенная атакой, потеряла равновесие, и Лилит, воспользовавшись ситуацией, стряхнула её.

Она в один прыжок оказалась у боковой двери.

«Пусть она, пожалуйста, будет открыта», – молила девочка.

Лилит навалилась на дверь.

Та распахнулась, и девочка проскользнула на кухню.

В безопасность.

Тяжело дыша, Лилит прислонилась к внутренней стороне двери и закрыла глаза. Она дрожала всем телом, а сердце колотилось как безумное.

Разве могло случиться на самом деле то, что она только что пережила? С каких это пор вороны преследуют людей, а потом нападают на них без всяких причин?

Лилит заставила себя сделать глубокий вдох и выдохнуть.

– Что с тобой, девочка? – Незнакомый голос резко вернул её к реальности. – Ты ввалилась сюда с таким грохотом, словно за тобой по пятам гнался сам чёрт!

Лилит, в испуге открыв глаза, увидела стоящего у плиты старика, который в эту минуту поварёшкой наливал из кастрюли себе в тарелку дымящийся суп. На его лысой голове мерцали старческие пятна, а тонкая кожа так плотно обтягивала лицо, что на секунду Лилит показалось, что перед ней череп. Белый лабораторный халат ещё усиливал его бледность, а во взгляде читалось какое-то нетерпение. Сверкая на неё глазами, он, видимо, ждал ответа.

Отделившись от двери, Лилит указала в сторону улицы.

– Там… на меня только что… – начала она объяснять, но замолчала. Неужели действительно стоит докладывать этому незнакомцу о том, что случилось? Всё в Лилит противилось тому, чтобы ему довериться. –  Просто я очень торопилась, – в конце концов пробормотала она.

Он неодобрительно взглянул на неё.

– И поэтому ты так шумишь?

Взяв тарелку и ломоть хлеба, старик сел за стол.

– Не умеет она себя вести, эта молодёжь. Не знают, как полагается, – ворчал он.

К облегчению Лилит, в кухне появились Артур с Ганнибалом. Он с газетой под мышкой вышел из прилегающего к кухне помещения, которого Лилит ещё не видела. Видимо, оно служило чем-то вроде комнаты отдыха с большим камином и множеством уютных диванов и кресел. При виде Лилит лицо Артура просветлело, и ей стоило немалых усилий не броситься к нему в объятия.

– Уже вернулась! Ну, как первый день в школе?

– Нормально, – сказала она срывающимся голосом, больше похожим на шёпот.

Ганнибал, виляя хвостом, пришлёпал к Лилит и приветственно лизнул ей руку. Язык у него был большой, как тряпка для вытирания пыли, и по руке Лилит длинными нитями потекли собачьи слюни. Она машинально потрепала его по голове.

– Тебе нехорошо? – нахмурился Артур. – У тебя кончик носа побелел!

– Она торопилась и вломилась на кухню, словно оперативная группа полиции, – буркнул старик.

– Региус, хлебай суп и держи своё настроение при себе, – раздражённо осадил его Артур. С обеспокоенным видом он подошёл к Лилит. –  Что случилось? – Он застыл. – Господи, да у тебя кровь!

Схватившись за шею, Лилит ощутила на кончиках пальцев тёплую жидкость.

– Не страшно, – недоверчиво глядя на Региуса, она прибавила: – Должно быть, зацепилась за куст.

Артура её слова, похоже, ничуть не успокоили.

– Скорее, Региус, нужно оказать ей первую помощь! Принеси из ванной аптечку!

Нехотя бросив ложку на стол, Региус со вздохом встал.

– Чудесно! Мне ведь больше нечем заняться.

В эту минуту наверху послышался грохот. Артур раздражённо взглянул на потолок. Подтолкнув Лилит к одному из стульев, он прочистил влажным полотенцем её рану, а затем прижал его к шее с такой силой, что сделал ей больно.

– Ой! – вырвалось у девочки.

– Да где же он там? – пробормотал Артур, не обращая внимания на жалобный возглас Лилит.

Грохот над ними стал громче.

Затем послышались шаркающие шаги.

Артур, казалось, нервничал всё больше. Он переступал с ноги на ногу, а взгляд его то и дело метался от девочки к лестнице. Даже Ганнибал, скуля, заполз под стол и прижался головой к ногам Лилит.

Когда Региус вернулся с аптечкой, Артур буквально вырвал её у него из рук. Он молниеносно продезинфицировал царапины, после чего Лилит вздрогнула, ощутив на коже брызги ледяного спрея.

– Аэрозольный пластырь, – вздохнул он с явным облегчением. – Ну вот, теперь всё герметично, – сказал он на этот раз привычно спокойным голосом.

Шаркающие шаги слышались уже возле лестницы.

Лилит, наморщив лоб, вопросительно посмотрела на Артура. Поспешно отвернувшись, вместо ответа он принёс ей тарелку дымящегося овощного супа.

– Вот, поешь, тебе станет лучше!

Вообще-то Лилит есть не хотелось, но она всё же съела несколько ложек из вежливости и, к своему удивлению, заметила, что по телу действительно распространяется живительное тепло.

– Расскажи-ка, что именно произошло? – Артур ободряюще положил ладонь ей на руку.

Лилит уже открыла было рот, чтобы рассказать о нападении вороны, но тут же замерла, вдруг осознав, как абсурдно прозвучал бы её рассказ. Что ей сказать? Что с момента отъезда из Лондона её преследовала какая-то ворона, а теперь вот даже напала на неё? Если бы это произошло не с ней самой, она ни за что не поверила бы в эту историю и сочла бы её плодом больного воображения.

Кроме того, рядом с ними по-прежнему сидел Региус, уже закончив трапезу и теперь скрывшись за газетой.

Артур проследил за её взглядом.

– Пусть он тебя не смущает, – громко сказал Артур. – Это всего лишь старый брюзга, который считает себя гениальным изобретателем. Мы можем радоваться, что большую часть времени он занимается внизу, в подвале, своими экспериментами и лишь изредка осчастливливает нас своим плохим настроением.

– Я всё слышал, – пробурчали из-за газеты.

– Да и на здоровье, – с невинным видом отозвался Артур.

– А Милдред дома? – спросила Лилит вместо того, чтобы ответить на вопрос Артура.

Внезапно ей стало ясно, что она может довериться только тёте. Ей нужно поговорить с Милдред! Та предостерегала её вчера от опасностей Бонсдейла и поведала эту страшную историю с воронами. Лилит чувствовала: если кто и поверит в невероятное нападение вороны, то только тётя.

Однако Артуру пришлось разочаровать её.

– Она у О‘Коннеров. Элеонора просила Милдред купить ей кое-какие продукты, поскольку пока у них нет ни повозки, ни велосипедов. Но она должна скоро вернуться, потому что потом ей нужно ещё в ратушу. У тебя что-то важное?

Лилит медленно покачала головой и была благодарна Артуру за то, что он не продолжил давить на неё.

Опустошив тарелку, она встала. К большому разочарованию Ганнибала, как раз принявшегося смачно жевать её шнурки под столом.

– Пойду к себе. Мисс Тинклтон всучила мне книгу о бароне Нефелиусе, которую я должна прочитать. Мне нужно написать о нём реферат на десять страниц.

– Барон Нефелиус? – откинувшись на спинку стула, Артур задумчиво поглаживал седую бороду. – Интересная книга. Тебе стоит очень внимательно изучить весь текст от начала до конца!

Лилит ждала, что Артур скажет что-нибудь ещё, но он ограничился этим загадочным намёком.

– Ладно, – в замешательстве сказала она. – Не думаю, правда, что это такое уж увлекательное чтение, но я постараюсь.

Она пошла наверх в сопровождении радостного Ганнибала. От него не удалось отделаться даже у дверей комнаты, и, не обращая внимание на её возгласы «Нет, Ганнибал, нет!», он протиснулся вместе с ней внутрь. Лилит прекрасно понимала, что пёс надеется у неё найти, – новую обувную жертву! С Ганнибалом в комнате практически не осталось свободного пространства, что, похоже, заметил и сам пёс, поскольку, недолго думая, запрыгнул на кровать Лилит, заскрипевшую под его тяжестью. Когда она присела рядом с ним, он выжидательно посмотрел на неё.

– Даже не думай! – решительно заявила Лилит. – Мою обувь ты не получишь.

Ганнибал, склонив голову набок, умоляюще смотрел на неё большими глазами.

– Нет! – осталась непреклонной Лилит. – Всю свою обувь я спрятала. До неё тебе никогда и ни за что не добраться.

Ганнибал положил голову ей на руку и протяжно заскулил. Так, словно этого всё ещё недостаточно, чтобы смягчить любое сердце, он поднял одну из своих гигантских лапищ и легонько постучал ею по её ладони.

Покачав головой, Лилит поддалась его обаянию.

– Ну ладно, – вздохнула она. – Знаешь что? Мы поищем какой-нибудь вкусный ботинок. В этом большом доме наверняка найдётся какой-нибудь старый шлёпанец, который ты сможешь погрызть!

Ганнибал, кажется, не возражал, потому что с готовностью соскочил с кровати и последовал за ней по извилистым коридорам виллы Паркеров. Лилит поразило, каким большим оказался этот дом. К сожалению, большинство дверей было закрыто, и Лилит не отважилась их открыть, не зная, какие из комнат принадлежат постояльцам. Другие двери были открыты, и Лилит обнаружила ещё две уютно обставленные комнаты отдыха, библиотеку и музыкальный салон, где в центре стоял коричневый полированный клавесин. Многое внутри дома, как и искусная резьба на фасаде, напоминало о близости моря: широкие подоконники были любовно декорированы ракушками, морскими звёздами, выброшенными на берег корягами и кораллами, а на стенах висели картины с изображением моря в шторм.

Комната с прекрасными старинными часами, тиканье которых заполняло всё пространство, и массивным письменным столом, видимо, служила рабочим кабинетом Милдред. Рядом с компьютером и телефоном в диком беспорядке громоздились папки, счета, книги и бумаги. Лилит улыбнулась. Эта картина невольно заставила её вспомнить письменный стол отца.

Ткнувшийся в её руку влажный нос Ганнибала напомнил о том, что они всё ещё не нашли никакой обуви.

– Ладно-ладно, Ганнибал. Я ищу, видишь?

Выйдя из комнаты Милдред, Лилит повернула налево и наткнулась на дверь, белую лакированную поверхность которой бороздили глубокие трещины. На ней болталась покоробившаяся картонная табличка с надписью «Чердак». Несмело открыв дверь, Лилит глянула наверх. Ступени протёрлись, и в лицо ей пахнуло затхлостью. Она в сомнении закусила губу. А стоит ли вообще туда идти?

Она ещё не успела ничего решить, как Ганнибал протиснулся мимо неё и в радостном возбуждении помчался вверх по ступеням. Судя по всему, подниматься на чердак ему позволялось нечасто. Лилит последовала за ним и увидела, как он исчезает в лабиринте старых шкафов и сундуков, стульев в стиле барокко с рваной обивкой и скатанных ковров. По всему помещению тянулась паутина, а свет проникал сюда только через дыру в крыше, заделанную изнутри непромокаемым брезентом. Прямо у ног Лилит лежал в пыли потрёпанный плюшевый медвежонок без лап, на полках, похоже, много десятилетий ждали новых читателей книги в старинных кожаных переплётах, а помятый граммофон в углу, видимо, никогда уже не издаст ни звука.

Лилит остановилась. На секунду её охватило ощущение, что она очутилась на своеобразном кладбище. Здесь ветшали прежние сокровища и антикварные вещи целых поколений семьи Паркер. В этом месте царило прошлое, а те, кому эти вещи когда-то принадлежали, давно ушли в небытие. Лилит пробрал озноб.

– Ганнибал!

Она услышала приглушённый лай. Пытаясь защитить лицо от паутины, она с вытянутыми руками пробиралась сквозь кавардак. Многолетняя пыль, взметнувшись, танцевала в воздухе, от этого у Лилит защекотало в носу, и она несколько раз чихнула.

Наконец она нашла Ганнибала, который, возбуждённо принюхиваясь, скакал вокруг окованного железом старого на вид сундука из тёмного дерева.

Лилит удивлённо вздёрнула бровь.

– Хочешь, чтобы я туда заглянула?

Выжидательно глядя на неё, Ганнибал вновь залаял.

Лилит опустилась на колени и с бьющимся сердцем обхватила крышку. Сундук был не заперт, но, когда она приподняла её, ржавые шарниры отозвались жалобным протяжным скрипом.

Лилит с Ганнибалом бок о бок склонились над сундуком – однако Лилит, в отличие от Ганнибала, не пускала слюни восторга. В сундуке в невообразимом беспорядке хранилась всякая всячина: поношенные платья, шлифованные камни, старые игрушки и одноглазая кукла.

– Мне очень жаль, – сказала Лилит, копаясь в вещах, – но обуви здесь нет. Только… – Прервавшись, она брезгливо, двумя пальцами, вытащила старый зелёный резиновый сапог, от которого исходил жутко неприятный запах. – Фу-у-у!

Ганнибал воодушевлённо залаял. Прежде чем Лилит успела возразить, пёс вырвал у неё из рук сапог и, умчавшись со своим трофеем прочь, загромыхал вниз по ступеням.

– Эй, а «спасибо» сказать? – крикнула она ему вдогонку, но Ганнибала было уже не слышно. Очевидно, он уединился с сапогом в каком-нибудь тихом уголке.

С довольной улыбкой Лилит вновь обернулась к сундуку и собралась было закрыть его, как вдруг обнаружила внутри мерцающую шкатулку. Лилит восхищённо провела пальцами по перламутровым осколкам ракушек, образующим искусную мозаику и переливающимся голубым и розовым в зависимости от того, как падал свет. Когда она подняла крышку, заиграла нежная музыка, под которую стала кружиться маленькая русалочка. Лилит узнала произведение, потому что отец снова и снова слушал его в пасмурные, дождливые дни, – это была мелодия из «Музыки на воде» Генделя. В крышку шкатулки была вставлена фотография, изображающая троих радостно улыбающихся детей в саду. Цвета на фотографии поблёкли, словно она слишком долго пролежала на солнце. Лилит оторопела.

Неужели этот маленький мальчуган её отец?

Ну да, конечно! Она тут же узнала его, хотя на фотографии ему было всего шесть-семь лет. А высокая девочка возраста Лилит, должно быть, Милдред. Значит, Лилит не ошиблась – тётя действительно старше отца! А вот девчушку в центре Лилит не знала. Йозеф и Милдред за руки тянули вверх малышку лет трёх со светлыми кудряшками, а лицо её сияло.