Поперечные

Арсений Зензин

Поперечные

Пролог.

Стрим.

От автора. Уважаемый читатель, данное произведение является в первую очередь фантастическим романом! Все события, изложенные в книге, не более чем литературный вымысел!

Отдельная благодарность моему бессменному редактору Марии Куличковай, а также Алексею Васильеву и его группе (Vibrant Visions. Neuro Art.) за предоставленную обложку и внимание!

– Сегодня, дорогие сограждане, коалиции независимых городов! – просто лучась счастьем на милое личико, обратилась к зрителям телеведущая в строгом черном платье, чуть оправляя гарнитуру, сменившую микрофон.

Вокруг говорившей, стоящей перед ограждением смотровой площадки, собралось множество людей всех возрастов, в пестрой одежде замысловатых форм и расцветок, местами прошитой светодиодными переливающимися нитями. Родители с детьми на плечах, молодые пары, взявшиеся за руки, преклонного почтенного возраста старики, но их было куда меньше нежели молодежи, никогда не упускавшей оказии на зрелища!

– В этот ветреный осенний день две тысячи восемьдесят пятого года мы, находясь недалеко от шхер озера Аалтокас (Ладога), сможем воочию увидеть результаты продолжительной работы наших ученых и инженеров, хоть и не первый, но выдающийся шаг на пути покорения нашей солнечной системы! – Камера слегка отодвинулась, дабы показать женщину на фоне циклопических металлоконструкций – опорных и обслуживающих ферм стартовой площадки, накрепко севшей в бетонном основании космодрома, загораживающего безликими монолитами комплексов завораживающую красой панораму, серебрящуюся легкими бурунами волн озерную гладь, прореженную каменистыми островками и скальными массивами берегов, поросших по замшелой гранитной плоти раскидистыми хвойными исполинами сосен и ёлок, чуть скрашенных на зелень хвои охряными и златыми мазками осени по кронам берез и лиственниц.

– Эти шхеры, как и само озеро уже не в первый раз становятся частью великого пути! Именно Аалтокас в те времена, когда солнце было богом, вернее доброй богиней Пяйвятар, являлся важной частью так называемого пути из варяг в греки! Именно на нем правил народами чуди Хелгу (Вольгаст) воевода-Форинг самого князя Рёрика, позже получивший прозвище Вещий, – сделала она небольшую историческую сноску, а после вдохновенно продолжила. – Ракетоноситель Ильмаринен проходит предстартовую проверку, – указала ведущая на удерживаемую в рыжих тисках ракету, посрамившую габаритами белого фюзеляжа всех своих предшественников, от чьего корпуса только отсоединилась заправочная мачта. – Именно ему предстоит доставить на околоземную орбиту основные компоненты так называемого Ирия! Врат в будущее, что в течении года будет собираться усилиями трех десятков экипажей международных космических станций! Ирий— это экспериментальный для всего человечества, первый в своём роде проект! Передовая космическая база, можно смело назвать – космопорт, с обширной системой стыковочных доков, современных лабораторий и жилых модулей, рассчитанная на, представьте себе, пятьсот сотрудников! Именно на ней будет размещён линейный электродинамический ускоритель частиц, – свела шутки ради ведущая глаза в кучу.

– Не буду вдаваться в подробности, но данное устройство для поддержания функционала будет использовать фотоэлектрические стационарные поля, смонтированные там же за порогом нашей матушки земли на околоземной орбите. Оно способно ускорить проходящий через него объект до субсветовых скоростей! Иными словами, выстрелить, так скажем, шмальнуть кораблём по Венере или другой планете, изрядно сократив время полета до требуемой точки! Благо теперь с развитием робототехники нам не понадобятся для первых полётов астронавты, их с готовностью заменят андроиды! – сделав пару шагов в сторону, ведущая наградила поцелуем в головной модуль трех оптических линз человекообразного робота стандартного метало-пластикового корпуса в расцветке вспомогательного персонала.

По всему протоколы поведенческой матрицы данной модели не были рассчитаны на проявления данных эмоций и технический дрон монотонным голосом осведомился, не нуждается ли женщина в помощи.

Длинный сигнал завершения предстартовой подготовки сродни сирене пронёсся по космодрому и стартовые ступени ракетоносителя под восторженный вопль зрителей харкнули пламенем, взвившись облаками дыма из котлована под фермами.

– Ну, как сказал величайший наш соотечественник, поехали! – подняла в сторону объектива ведущая большой палец. И уже следующим мигом взволнованная толпа пришла в безотчётный звериный ужас.

На дальнем конце космодрома, с раскинувшихся по крутым скальным массивам неровной черты побережья боров и пущ, в небо устремились длинные канонады зенитных орудий, на дальней части комплекса, развернувшись в боевую готовность, ожили пусковые установки, запуская свой грозный арсенал в черту горизонта.

Тряска камеры, перекошенные ужасом и давкой лики, лишь частью позволяли разглядеть воздушный бой в порченных конденсационными следами небесах.

Почти на бреющем пронеслись над космодромном черные силуэты звена истребителей, раздаваясь дымным каскадом отстрела тепловых ловушек, заходясь маневрами уклонения. Несколько машин разорвались в воздухе, заслугами сил ПВО пикируя горящими обломками в толпу, остальные же успели сбросить из-под крыльев свою ношу, в долю мгновения обратив космодром пылающим адом, прервав трансляцию.

– Эй, космонавт! Земля вызывает! – металлические щелчки тонких сложной механики пальцев, почитай влезших под самый нос, заставили юношу оторвать голубые глаза от прозрачного экрана интерактивного планшета небольшой пластиковой каймы.

– Давай выходи уже из сумрака! – бионическая аугментированная от самого плеча рука, сложной комбинации серво-механических приводов и плетённых жгутов искусственных мышц электро-активных полимеров (углеродных нанотрубок,) едва показывающихся из-под черного хрома сочленений корпуса, ну, совсем как на приёме у доктора, отставив один указательный палец, повела им пред глазами Рийго, не иначе проверяя когнитивные функции.

Короткостриженый под ёжик юноша чуть поджарого твердого лица медленно отвел руку, рассерженно глянув в глаза её хозяйки.

Прямо напротив Рийго сидела, закинув ногу на ногу, Аги, придирчиво оглядевшая свою бионическую правую конечность. Светлых заплетённых в тугую косу волос девушка не старше лет двадцатипяти, со странным, не по годам прожжённым ледяным взором блёклых серых глаз и порченным хитрой вязью шрамов ликом, в довершение частью аугментированным на нижнюю часть. Подбородок, впрочем, как и сама кибернетическая челюсть девушки являлась хитрой высокотехничной смесью углепластика и металла, чуть находящего на щёки, равно шеи, прикрывшей трахею хромированным корпусом частых сочленений.

Аги, вернее Агидель (хотя мало кто отваживался её так величать!) ответила на возмущение Рийго только поднятой бровью, недвусмысленно указав на место в пищевой цепи, и место это в трясущемся вагончике съеденных ржой стен, освещенном мерцающими перепадами напряжения лампами, к прискорбию юноши, было из шести пассажиров в самом низу эволюционной пирамиды.

На нем даже не было нательной брони, супротив остальным, не говоря уже об оружии. На Аги поверх майки присутствовал лишённый оплечий, едва прикрывающий низ живота облегчённый комбинированный жилет внешних бронированных пластин черного металлика, сочленениями скрывавших арамидную основу с невысоким воротом горжетом. На ногах в странного кроя утягивающих штанах бессчётных кармашков и ремешков, заправленных в облегченные берцы, твердотельные наколенники. Левая плотская рука крепкого рельефа мышц, изъеденная хитрой вязью татуировок, в кои всё мельком вглядывался Рийго, пытаясь различить, где заканчивались черепа и начинались обструктивные линии, обжилась налокотником да тактической перчаткой без пальцев.

Остальные четверо, вразрез сплошь покрытому тяжелой панцирной броней Эйно, тоже экипировались в легкие эквиваленты бронежилетов разных комплектаций, от старых кевларовых и керамических до комбинированных сродни снаряге Аги. У ног здоровяка Эйно, не пойми зачем поднявшего по рассечённой голове алый ирокез, лежал огромный импульсный пулемёт: шестигранный ствол, часто прореженный ровными геометрическими выпуклостями, по всему преобразователями, ствольная коробка с рукоятью над кожухом роторной подачи патронов и приличного вида короб с боеприпасом аккурат пред небольшим прикладом, вмещавшим блок питания. В руках прочих покоились импульсные штурмовые винтовки (Геката-56), выкрашенные в токсичные кислотные цвета да облепленные кучей обвеса: тактических рукоятей, коллиматорных прицелов и вспомогательных подствольных орудий.

Рийго пару раз бывал в тире и был знаком с красавицей Гекатой западного производства, вроде как Новопорижского. Легкая непривередливая ферромагнитная штурмовая винтовка системы булл-пап укороченного ствола, с защитной скобой пред пистолетной рукоятью единым корпусом с несколькими продолговатыми отверстиями, перетекающей в приклад. Данная модель, одна из первых представителей импульсных, сменивших на поприще театра войны огнестрельные, не разжилась встроенным баллистическим сопроцессором и прочими наворотами, но дело своё делала на отлично, поучаствовав в вооружённых конфликтах по всему миру.

Одним словом, экипировка разношёрстной клики, объявшей лютого вида харями преступных элементов низов общества юношу, была под стать самим членам банды, насквозь прошитым киберимплантами да забитым татуажем. Хоть сейчас иди бери штурмом какой банк! На радость Рийго, это было не так! Многогранные личности, с кем он имел честь делить сиденья, занимались другим делом, не менее безумным, но более вписывающимся в рамки закона. Они были стримерами! Но не теми комнатными дристопшонниками, прародителями сего благородного начинания! А настоящими оперативниками, ударным отрядом, что под запись разнося устаревшую военную робототехнику, орудовал в серой зоне ДМЗ – бросовых землях пограничья! В последнее время, лет как с пятнадцать, сие занятие стало очень популярным и потому множество таких вот компаний рисковали шкурами во имя просмотров и, конечно, добычи, иной раз переплёвывающей донаты охочих до зрелищ зрителей! Самым популярным по рейтингу компаниям даже предлагали контракты корпорации военного промышленного комплекса и частные военные компании.

Может окружающие юношу убивцы и не были на вершинах чартов, но предложили ему, как полуквалифицированному оператору БПЛА, весьма и весьма щедрый гонорар! Заставивший влезть в эту попахивающую суицидальным порывом авантюру!

Из всех собравшихся Рийго знал только Аги и супротив внешнему виду прожжённого головореза, добряка Эйно, остальных чистой воды висельников не очень, чему сказать, не кривя душой, был даже рад. Особливо касательно наголо бритого персонажа справа, наглого изнеможденного лица оптических имплантов, сменивших глазные яблоки алыми линзами, оставив вокруг паутины послеоперационных швов, выбивающему по рифлёному настилу вагона дробь аугментированными сложной механикой искусственными ступнями, усиленными пневмо-компенсирующими системами, да играющемуся боевым ножом виброкромки, способным резать практически все. Ну, и название нож в отношении этой сабли двадцати дюймов было незаслуженным приуменьшением действительности.

«И как меня сюда занесло!» – спросил сам себя Рийго, тут же ответив наискуднейшим гласом совести. – «Как-как? Жадностью!»

– Мы тут вообще-то инструктаж проводим! – оскалилась, обнажив верхний ряд белоснежных зубов Агидель. – Тем паче что толку глядеть запись тридцатилетней давности, а здесь, глядишь, чего нового узнаешь! Расширишь кругозор!

Вагончик подскочил на стыке каких-то путей, сверху пробитым обветшалым туннелем его залило водой, мигом нашедшей прорехи в целостности транспорта, окатив собрание. Персонаж слева лихо выматерился, чудом не ампутировав большой палец, посетовав, дескать, ну, на кой они вообще залезли в старые коммуникационные туннели, прорытые еще впредь застройки Калевалы. Домчали бы до бросовой зоны и на магнитоплане!

Рийго хотел ответить, но придержал при себе информацию касательно сроков возведения города-государства и важности сих военных коммуникаций на первых порах освободительной войны, а после заложения барьерных стен, окольцовывающих необъятный мегаполис Калевала, выросший на месте старого Петрова града, растянувшего на берегах Онего в площадь сотни квадратных километров, не считая, конечно, внешних гидропонных и производственных комплексов за монолитными стенами высотою превышавших сто метров и толщиною в двадцать.

– Ну, так чем тебя так зацепил видосик! Фанатеешь от геноцида или, быть может, тоталитаризма! – ох, недобро свернули глаза девушки, пророча страшный исход за неправильный ответ.

– Если бы тогда всё удалось! Мир бы изменился! – свесил Рийго плечи.

Девушка, поначалу сочувственно глянув на парня, мигом позже вернулась к своему дикому образу закоренелой социопатки. – Если бы да кабы! Если бы куча наголову лишённых ушлепков не постреляла двести лет назад в подвале царскую семью, вот тогда бы мир изменился! Если бы дурной безвольный народ не влез бы восторженно обратно в рабскую кабалу, с великой верой идя по костям, мы создаём светлое будущее, надо только потерпеть! Вот тогда бы изменился! Цивилизация падает, когда человека уподобляют безвольному скоту! Вернее, он сам уподобляется, смиряясь с бесчинством власть имущих! – Рийго даже вздрогнул от такой ярости, клокотавшей в Аги, реющей неизгладимым революционным пламенем в глазах! Правда, девушка быстро взяла себя в руки.

– Ну, не знаю! Я, как бы сказать, не поддерживаю монархический строй! Был у нас после один царь! Благостей по сей день хлебаем, всё не доедим! – пакостно хохотнул персонаж справа.

– Пасть зашью моноструной! – рявкнула на него Агидель, да так, что тот мигом утратил всякий настрой веселиться. – Нашёл кого вспомнить!

– А вот я слышал, что он до сих пор жив! – подал голос Эйно, приковав внимание компании. – И укрылся в сверхсекретном бункере то ли на луне, то ли в Антарктике! Дескать, ещё тогда существовали технологии нанопрограммирования, правда, недоработанные, наниты были не к черту, но существовали! Они-то и поддерживают в нем жизнь, обратив в жуткого монстра от генных мутаций!

В повисшей тишине, воцарившейся в вагончике, слышался только размеренный ностальгический ритм колёсных пар, грохотающих о рельсы.

Момент развеялся безудержной лавиной смеха! Аги и та покачала головой. – Вот почему вы каждую мразь норовите в Антарктике законсервировать!

– Ага, и соседями у него рептилоиды с другой планеты! – поддакнули ей.

Персонаж справа, чуть толкнув Рийго плечом, указал пальцем на Эйно. – Не обращай внимания, он у нас любитель заговоров! И управляет нашей Калевалой не искин Суометар, а оцифрованный мозг некого философа! Помниться, недавно он доказывал кибер-хирургу про тех же нанитов, дескать, могут полностью избавлять от бодуна посредством расширения сосудов головного мозга, но корпорации намеренно убрали сию функцию для подъёма продаж аспирина и пивасика! Корпоративный заговор фармацевтов, пивоваров и производителей микромашин!

Вот теперь Рийго и сам легонько хихикнул, наконец сбросив неловкость в этой разбойного террористического вида шобле.

– Ну, действительно человек никогда не передал бы такой объём власти искину! – уперся, нахмурив брови Эйно.

Вот только его мнение не разделял сам Рийго, ещё на четвертом курсе своих брошенных штудий инженерно-робототехнического факультета писавший реферат именно о искине Суометар. Искусственном интеллекте, управляющим мегаполисом-государством, объединившим в самодостаточную аркологию большинство финно-угорских народов. Подчинённая только трем законом робототехники программа, созданная в послевоенные годы лучшими программистами с единственной прерогативой улучшения качества жизни, перевела слово инфраструктура и бюджет на новые доселе невиданные вершины.

Чуждая, в противовес рода людского, коррупции, алчности и жажде власти, равно политическим амбициям, Суометар скрупулёзно высчитывала все аспекты бюджета до мельчайших деталей, начиная от налоговых ставок и пособий по пенсионному возрасту и безработицы, позволявших жить, а не существовать со всеми потребными биологическим организмам расходами, заканчивая кредитными ставками и ценами не вразрез прибыли, основанными в первую очередь на затратах по производству. Никаких лютых наценок, вымышленных производителями и перекупами, никакой черной теневой бухгалтерии, обычно свойственной любому начинанию от стройки производственного комплекса до выделения субсидий. Все экономически зависимые отрасли координировались именно наречённой в честь древней мифологической прародительницы. Судебная и военная власть оставалась в руках человеческого парламента, но в слёзы зависти к предшественникам к большому пирогу они подобраться не могли, сколько выделит, столько и цапните, тут уж не реструктуризируешь на виллу на кайманах, не увести баблишко, раскидав по офшорам!

Не проходило, правда, и пяти-десяти лет, как взращённый на сердобольности и патологическом альтруизме, объявлялся новенький «Джон Конор»! Кристально честного взора политик, грозно вещавший на всю окоёму, дескать, одумайтесь, к чему идем! Надо вернуть контроль разуму человеческому! Но народ мегаполиса-государства Калевала с надеждой, зрящий в будущее ,не забывая оглядываться в прошлое, воли таким не давал! Быстро осаживали службы внутренних расследований и откапывали такое, что у того рот сразу же на пуговку застёгивался! Нет, бедность, особливо в подсекторах на задворках второго и третьего кольца Калевалы, оставалась, равно различию в социальных слоях! Это был низводимый порок человечества, неподвластный даже искусственному интеллекту со всеми её вычислительными мощностями! Просто исчезла та острая грань, когда очередным шагом от раздольной светской жизни буржуазии можно было переступить в нищенское существование и голодную смерть.

– Ладно, приступим к инструктажу! – прервала ход мыслей Рийго Агидель, кинув на рифлёный пол вагончика портативный голографический проектор, активированный девушкой удалённо через нейролинк – церебральный киберимплант, вживлённый непосредственно в кору головного мозга, объединённый с ним вторичной нейронной сетью. Данная модификация – пик киберхирургии, раздвинувший до несказанных пределов возможности слабой плоти, дав шанс на почти полную аугментацию организма, ныне была повсеместна и не нашлось бы ни единого человека в мире возрастом старше пяти лет, кто был обделён на данный чип с выводом внешних портов подключения на затылочную часть черепа носителя. Нейролинк был у всех, вот только варьировался он именно интерфейсами и содержимым, софтом да встроенной ОЗУ, процессорными вычислительными ядрами и вшитыми в многострадальный череп хомо сапиенса накопителями.

Пред компанией чуть сбоящей трехмерной картинкой возникла карта пересеченной местности, с юга упирающаяся в серую зону, неподвластную магнитами искажениями спутниковому обзору. Рийго на раз признал топографию, почти самая бросовая земля, протянувшаяся ломанной чертой испепелённого фронта по пойме реки Свирь. Последний рубеж, граница жизни пред воплощенной в жизнь мифологией, а дальше Похьяла – вотчина Лоухи, вернее, даже не она, а сама загробная Тоунела, мертвое и страшное царство черных рек.

– Вот здесь! – указал механический палец Аги на точку, подсветив в трехмерной модели. – Аккурат за новым оборонённым рубежом по руслу Свири. В годы войны тут, судя по архивам, располагался второстепенный аванпост, малая перевалочная база сил федерации. Именно здесь мы отснимем очередной материал! Заражение токсинами незначительное, обойдёмся намордниками! Сопротивления толком никакого, но и добычу взять можно, ежели что по складам сохранилось.

– Возможные препятствия и противники? – поднял бровь Эйно.

– Штатные модульные фортификации и турели, давным-давно издохшие на заряды. Ожидаемого сопротивления, почитай, никакого! Не кучерявей Опричников! Да и то ржавых да полу-функционирующих! – пожала печами Аги, цветя предвкушением. А вот Рийго от одного упоминания Опричников как-то поплохело.

Он даже представил себе грубый в исполнении, но действенный симбиот робототехники и примитивных И.И. технологий. Угловатого человекоподобного дрона, снабжённого довольно внушительными визуальными и акустическими сканерами, чьи механизмы, приводы и системы большей частью скрывали бронированные элементы корпуса. Вооруженного в лучшем случае стандартной штурмовой винтовкой или пулемётом, в худшем, в зависимости от модели и комплектации, тяжелым вооружением.

Видывал он как-то в музее таких цельнометаллических засранцев, что помимо старенького автомата с подствольником и баллистического щита, обжились усиленным конструкцией рамы эндоскелетом да гибридными серво-гидравлическими приводами шасси для дополнительного веса вспомогательной независимой орудийной системы в виде крупнокалиберного ствола чуть не авиационного пулемёта, легко поднимающегося из-за спины дополнительными приводами. Пред юношей этим мигом вместо лица Аги будто воочию отливал голодным алым свечением оптической линзы продолговатый устланный охрой корпус головного модуля с двумя шипами коммуникационных антенн на загривке.

Опричники, так во время войны нарекли пехотную робототехнику финно-угорские и карельские бойцы сопротивления, исковеркав на свой лад заводскую маркировку дронов: А.П.Р.Е. (Автономная пехотная роботизированная единица.) Название, заклеймившееся в памяти ветеранов ужасами и бессчётными потерями, прижилось как смыслом, так и исторической достоверностью. Верные своим создателям, не подверженные сомнениям и чувствам, человекообразные роботизированные солдаты тяжелой поступью несли разрушение, сменив в горниле войны живую силу, безжалостно изничтожая все, не имеющее опознавательной кодировки или маячков. Никаких тебе лишних затрат, никаких лживых идеологий и ухищрений по заманиванию в мясорубку преступной войны народных масс, коих, представь те себе таковую наглость, еще и кормить и одевать нужно! Любимое детище тоталитарного режима оправдало себя всецело, чуть не склонив чашу войны. Хвала древним богам, господу и союзным городам-государствам, чуть!

– Чёй-то наш оператор позеленел! – беззлобно хохотнул Эйно, глядя на Рийго.

– Эй, новенький, ты давай тут без упаднических настроений! Твоя задача отснять материал! С болванчиками мы сами разберёмся. – подмигнула ему Аги, вновь указав на голограмму, ныне многократно приблизившуюся масштабом, отобразив затерянную среди прореженной плешками частых вырубок прошлого, мертвой от заражения химикатами лесополосы, старую военную базу, вернее, пункт временной дислокации. Полуразрушенное кольцо стен – оборонный периметр металлических временных фортификаций с довольно-таки внушительным КПП двух башен дотов. Несколько модульных построек разных размеров да небольшой то ли склад то ли ангар. Ничего примечательного, стандартной вариации аванпост, перевалочный пункт.

– Эйно идет, как всегда, в лоб! – обозначила мигающим алым индикатором центральное КПП аванпоста девушка, кивнув улыбнувшемуся здоровяку. – Я и Ловкач (под ухмылку персонажа справа) с правого фланга. – Пунктирная линия синего цвета пробежала с трех часов через череду старых листовых заграждении в тени мертвого сухарника. – А вы, голубчики наши, с левого на девять! – желтая линия, зеркальным отражение синей, отобразилась уже с девяти часов. Два рыжих, в стыд костерку, близнеца, девушка и парень единого на двоих лица, роднящиеся татуировками в виде волков да выпуклостями под эпидермисом, выявлявшим ровные линии аугментаций лицевой зоны, послали Аги воздушный поцелуй.

Состряпав план штурма для ударных членов отряда, Агидель скептически оглядела Рийго, изволившего прибывать на второстепенных ролях. – Крепко, я смотрю, в бога веришь!

Только сейчас парень понял, имела она в виду не его должность оператора, а скорее экипировку в виде кроссовок, черных карго штанов и толстовки под короткой курткой. Одежда была качественная, износостойкая, собственного калевальского производства из конопляных волокон, куда как крепче и долговечней нежели её эквиваленты синтетики. Но явно не рассчитанная на сопротивление пулям.

Конопля, пренебрежительно отброшенная ведомым нефтяными магнатами составом в двадцатом веке, являлась ныне чуть не первым самовосполняемым ресурсом Карелии, благо старых полей водилось в избытке под засев. Из неё, дурманящей красавицы, за счет огромного содержания целлюлозы выходили не только отличные ткани, бумага и биотопливо, в разы выгодней нефтяного, даже пластик наголову превосходил иные аналоги и использовалась она повсеместно в бытовом пластике, стройматериалах, автомобилестроении, в пищевой продукции!

– Ну да ладно, коли переживёшь этот стрим! – эти слова предводительницы отчего-то проняли Рийго до взмокшего потом чела. – В следующий раз бронёй обживёшься! Если, конечно, нашу требовательную организацию устроит качество отснятого материала! – прищурилась она, а после рассмеялась чудаковатым таким смехом, не сулящим восторженных перспектив. – Твое, Рийго, место будет… – в задумчивости выбила шельма дробь пальцами по углепластиковому подбородку! – Прямо за мной пойдёшь!