Эффект плетеного чертика

Сергей высмотрел одинокую лавочку в кронах ветвистого каштана в метрах 150-200 от того места, откуда должен выйти объект наблюдения. Лавочка удобная и наблюдать от нее удобно. Туда и направился Сергей, беспардонно сел на середину и принялся не спускать глаз с улицы.

«Сколько же еще ждать?», – Сергей пытался вспомнить в каком часу он сбежал. «Было рано, но завтрак уже принесли. Наверное, около 9 часов».

Улица неспешно заполнялась людьми, большинство из них спешила куда-то, многие – совсем нет, медленно слонялись без дела. Вон дворник лениво убирал одно и то же место уже минут десять. «Ну, совсем обленился, просто делает вид, что работает», – отметил для себя Осинов.

И вот из больничного парка вышел какой-то мужчина, высокий, в брюках и светлой рубашке.

«Да одежда такая же как у меня в тот раз. Внешне похож, походка моя… что ли?».

Сергей как-то не привык смотреть на себя со стороны, тем более в живую, к тому же с приличного расстояния, когда рассмотреть никаких деталей, в том числе и лица, не представлялось никакой возможности.

И вот объект наблюдения, выйдя из больничных ворот, стал вести себя странно: он встал как вкопанный и не двигался почти минуту, только крутил головой, смотря по сторонам.

«Ну да, это я помню, удивление от эпохи было сильным», – улыбнулся Осинов, сидя в тени каштана.

Но, все же, совладав с эмоциями, тот Осинов двинулся в сторону проспекта Мира, по пути все оглядываясь по сторонам. Издалека было видно, что он сильно возбужден и проявляет большой интерес к окружающим его вещам.

«И это помню», – сказал негромко Сергей, представляя себя зрителем в кинотеатре какого-то невероятного триллера, где главную роль играет ни кто-то там, а именно он!

И вот, наконец, «первый» Осинов двинулся вдоль по улице, «второй» Осинов – за ним, старательно соблюдая дистанцию не менее 150 метров. Сергей хотел было приблизиться, но объект слежки вдруг очень неожиданно обернулся и посмотрел прямо на самого себя! Издалека непонятно было, какие тот выразил эмоции, но, кажется, ничего особенного, наверняка ничего подозрительного не заподозрил. Но, желая еще более уменьшить риск провала, Сергей отстал еще на 20-30 метров, тем самым наблюдал за собой уже с сильно почтительного расстояния.

Вот и автомат с газировкой. Кажется, снова тот хитрый мальчишка пьет один сироп, проливая воду мимо, а вон та странная девушка излишне, повернутая на преданности коммунистическому делу, ругает этого паренька. Но сейчас Сергею показалось, что девушка выглядит иначе, более женственная, что ли, хотя одежда на ней по-прежнему элегантной не являлась. Но сидела эта одежда на комсомолке как-то иначе. Наверное, иное восприятие произошло из-за того, что Сергей в целом иначе стал относиться к эпохе и существующим в ней ценностям. Так, во всяком случае, подумал он.

После того как «первый» Сергей пил свою воду, к автомату с газировкой подошел какой-то мужчина, который на вид был… пьяный. О да, он явно качался из стороны в сторону и общий вид у него был потрепан – это было видно ясно даже с расстояния 200 метров. Мужчина очень неаккуратно, а может и вовсе специально оттолкнул того Осинова от автомата и стал стучать ладонью по его корпусу. Почему-то странная процедура сработала, и автомат с газировкой, не противясь грубияну, выдал тому стакан холодной воды с газом и без монетки.

«Погодите-ка», – увидев эту картину Осинов побледнел. – «Такого не было, я этого не помню. Что же я опять такого натворил, что прошлое меняется со стремительной скоростью?». Ответов он найти не мог и просто смотрел в сторону конфликта.

А конфликт между тем нарастал. Тот Осинов видимо сделал хлюпику алкоголику замечание, но тот оказался либо не из робкого десятка, а, скорее всего, просто обнаглевшим маргиналом. Да, такие граждане бывают в любую эпоху. Он стал очень противно и громко кричать что-то, возмущаться, а потом остатки воды в стакане вылил прямо на оппонента. Несколько брызг достигли рубашки того Осинова. Но, после этого, тут же, буквально через 2 секунды рядом оказались двое крепких парней с красными повязками на рукавах – народные дружинники. Они тут же скрутили бедолагу алкоголику руки и повели его к дороге, где без слов посадили в неведомо откуда подъехавшую легковую автомашину и вслед сели в нее сами, а машина как с Пит-стопа, резко тронулась и через мгновение ее уже и след простыл. На этом конфликт был исчерпан так же быстро, как он и начался.

– Откуда они такие берутся, пьяницы эти? – удивленно спросил совсем знакомый голос позади Осинова. Ну, конечно, это новый знакомый – Вениамин. Он стоял чуть сбоку, чуть сзади Сергея и провожал взглядом отъезжавшую машину с хулиганом на заднем сиденье. Увидев взгляд Сергея, он непринужденно ответил:

– Я уж и свои дела сделал с утра, теперь вот по аллее пройтись решил. Смотрю – Вы, Сергей, наблюдаете за хулиганом каким-то. Не переживайте так, дружинники быстро с такими нарушителей спокойствия советских граждан разберутся….А Вы уже в больнице были?

– Я? – не совсем понял вопроса Осинов. Его взгляд и мысли были обращены на того Осинова, который уже спокойно покинул место стычки и неспешно пошел дальше, – Я еще не был, там и правда часы посещений, – соврал Сергей, не особо заботясь, поверит ли ему Веня или нет.

– Так давайте я проведу, у меня в этой больнице и знакомые есть, если что.. – не унимался Веня.

Тем временем объект медленно, но верно отдалялся и грозился совсем скрыться от глаз наблюдателя. Сергей машинально также сделал шаг, догоняя, потом еще и еще.

– А вообще тогда, когда мы приходили к Васе, мы, по большей мере, только наблюдали, – не отставал от Осинова Вениамин, – врач говорил, что нам главное не навредить другу, любое вмешательство со стороны неизвестно как могло отразиться на его здоровье и даже жизни. Вот такая штука, братец!

– Какое вмешательство? – не понял Сергей, поскольку слушал Вениамина краем уха, а все пытался не упустить из виду самого себя, который, в свою очередь, был уже достаточно далеко.

– Я говорю, что вмешиваться не нужно, можно хуже сделать….я про Васю. Лечение проходило по сценарию, и его итог, если не какие-нибудь ужасные случайности, известен.

«Вмешиваться не надо!», – про себя проговорил Осинов. «Как же не надо? Если я не вмешаюсь, то Кривцов погибнет. А если вмешаюсь? Как предотвратить аварию? На каком этапе? Наверное, и правда остановить того Осинова крайне опасно, поскольку высока вероятность личной встречи – а это грозит невероятным катаклизмом. Значит нужно перехватить Кривцова. Причем до его встречи с Осиновым. Итак, я почти дошел до проспекта Мира, оттуда налево и рукой подать до главного входа в больницу, где и была встреча с милиционером и Николаем. Сейчас у меня максимум 10-15 минут. Надо поспешить. А что делать когда я найду Кривцова? В общем, просто не дать ему увидеться с тем Осиновым и не дать ему ехать на машине по той дороге, в то самое время. Вроде просто. Остается еще один момент: как тот Сергей, не встретив Кривцова, доберется до Института и вернется домой? Ну, наверняка догадается как догадался в прошлый раз. А доберется как-то иначе, на метро, например. Деньги у него есть, в отличие от меня».

– Нет, Веня, вмешиваться нужно. Извини, я спешу, – твердо проговорил Осинов Вениамину и, не протягивая руки, двинулся было вперед.

Но не тут-то было. Вениамин в несвойственной учителю силе и наглости, схватил Сергея за руку и вдруг проговорил каким-то другим голосом: – Я же говорю, не нужно вмешиваться!

– Что? Ты кто такой? – Сергей весь напрягся. Понятно, что Веня выдает себя за кого-то другого, никакой он не учитель, но что ему нужно?

Сергей оглянулся по сторонам: вокруг туда-сюда непринужденно ходили люди, вон на лавочке сидели какие-то мужчины, рядом с клумбой старательно убирался дворник.

«Стоп! А ведь это тот же дворник, что и при входе в больничный парк. Он что убирается параллельно мне? Ну уж нет, под прикрытием, а на самом деле он… кто он? Без сомнения это КГБ. И Веня из КГБ. А может милиция? Но зачем? Кому я нужен? О перемещениях во времени ни милиция, ни КГБ не могут знать в 1962 году, это очевидно. Или знают? Кто мог слить про меня информацию? Кто-то из института? Но о чем? О том, что сотрудник Института Осинова Сергей Николаевич путешествует во времени? Но в этом времени никто этого не должен знать! Бред какой-то…»

– Что вам нужно? – тихим голосом спросил Сергей.

Но Веня уже снова надел на себя маску учителя и своим прежним веселым голосом, как ни в чем не бывало, широко улыбаясь, стал что-то намурлыкивать про его друга Васю, знакомого врача, правильное лечение…

– …если бы мы стали лечить Васю сами, то неизвестно, что б с ними было, может и умер бы, кто знает? – закончил Веня и улыбнулся еще шире.

«Вот тут я с тобой согласен», – Сергей улыбнулся Венеамину в ответ, – «если бы ты не вмешался, то все было хорошо!».

Что делать дальше, Осинов решил для себя в мгновение ока, поскольку больше ждать было нельзя. Если он потеряет еще хотя бы минуту, то Кривцова спасти уже не удастся. Рука Вениамина все еще держала локоть Осинова и, надо сказать, держала довольно крепко. Находясь в таком глупом положении, Сергей увидел почти приближавшуюся к ним группу детей дошкольного возраста, с шариками, наверное, направлявшихся куда-то на экскурсию или просто на прогулку. Они вели себя громко, баловались, но стройные парные ряды не нарушали. Когда дети почти прошли мимо Осинова, но еще заслоняли собой обзор со стороны того самого дворника, а также скамейки с двумя мужчинами, Сергей резко рванул свой локоть прямиком в нос Вене. Поскольку тот ростом ниже Осинова, то удар, нанесенный с довольно большой силой, причинил псевдоучителю небывалую боль и на мгновение заставил того потерять сознание. Венеамин охнул, присел от боли на асфальт и схватился за свой сломанный нос. Прошло не больше нескольких секунд, прежде чем тот завопил на всю улицу: «Держи его!». Однако детские крики и смех не позволили воплям Вене донестись до его товарищей, те никак не отреагировали на инцидент.

А Осинов, тем временем, уже несся что есть сил по направлению к проспекту Мира, а потом рукой подать до Кривцова. Придется придумывать с ним что-то на ходу, первоначальный план рухнул. Но сначала нужно избавиться от этого надоедливого Вениамина, кто бы он не был, и его товарищей.

Дети благополучно прошли на свою экскурсию и тут те, кто должен был, наконец-то увидели, что Вениамин сидит на дороге с окровавленным лицом, а Осинов очень быстро убегает, рискуя скрыться среди людей уже большом количестве заполонивших центральные улицы столицы.

– Быстро за ним!– приказал Вениамин, прикрывая платком кровь из носа.

Двое мужчин с газетами на лавочке, успешно разоблаченных минутой ранее Осиновым, побросали свои «Правды» и кинулись за ним вслед. Дворник же, откинув наверняка ненавистную ему метлу, а заодно и фартук, побежал к дороге, сел в только что припаркованный автомобиль, который продолжил погоню за Сергеем, но по проезжей части. Из-за спины Венеамина пробежал еще один парень, второй остановился и помог подняться пострадавшему.

Осинов, тем временем, уже повернул на проспект Мира, дальше к Садовому кольцу.

«Хорошо, что много людей, можно затеряться в толпе», – мысли Сергея удивительным образом сделались ясными и четкими. «Пожалуй, бегущий человек привлечет внимание, чего бы не хотелось».

Но спокойно идти Сергей тоже не мог. Ему нужно было спешить. Счет шел на минуты, он это чувствовал, просто знал, что если сейчас не вмешаться в ход истории, то итог этой истории выйдет печальным. Тут тебе не Вася с его больницей, тут человеческая жизнь на кону и судьба самого Сергея.

– Стойте, гражданин, – донеслось из-за спины.

«Вот, проклятье, бежать все же придется», – Сергей, обернувшись, увидел того парня в кепке, который сидел на лавочке с газетой.

– Товарищи, в сторону, – Сергей вынужден распихивать зазевавшихся граждан, никуда не спешащих в уже довольно позднее утро. Большинство людей удавалось просто оббежать по сторонам, но вот непонятно откуда появившийся толстяк преградил своей широченной спиной весь путь. Конечно, Сергей со всего размаха вписался в мягкую тушу. Несмотря на разницу в габаритах, туша покачнулась и упала с возмущенным криком, освободив при этом дальнейший путь к побегу. Появившихся на пути двоих хилых дружинников, Сергей просто оттолкнул. Парни, наверное, первокурсники, нелепо повалились как кегли, не став даже малюсеньким препятствием для Осинова. Но теперь не привлекать внимание оставалось практически невозможно. Со стороны хорошо было видно бегущего сквозь хотя и редкую, но все же толпу людей человека, отпихивающего и толкающего всякого, кто попадался ему на пути. А вслед за ним бегущих троих или четверых крепких мужчин.

Подбежав к перекрестку, Осинов увидел, что зеленый свет для пешеходов вот–вот переключится на красный. Такую возможность отцепить от себя хвост упускать было нельзя. Резко свернув на проезжую часть, Сергей рысью пересек дорогу, заканчивая бег по проезжей части уже под аккомпанемент красного сигнала светофора. Его едва не сбила машина, спокойно начавшая движение на свой зеленый свет. Пришлось Осинову подпрыгнуть над капотом. Избежать столкновения полностью не удалось, он все же ударился правой рукой и немного спиной, но зато заставил остановиться его преследователей, которые попасть под машину довольно плотного потока автомобилей не очень стремились.

Дальше какая-то базарная площадь, какой-то парк или аллея. Туда! Там еще больше людей.

Со скрипом тормозов, заехав на пешеходную часть дороги, остановилась черная «Волга», из которой выбежал несломленный Веня вместе с другим мужчиной.

– Стой, Осинов! Мы все про тебя знаем, – кричал Вениамин на бегу. Похоже, он не особо верил Осинову, поскольку параллельно руководил своими товарищами, как окружить убегавшего и схватить его.

Не верил Вениамину и Осинов. Вот уже ветвистые кроны парка, дети какие-то играют с мамочками. «Если я сейчас попадусь в руки Вени и его кгбешников, то Кривцову конец, до его смерти пару часов, они ни за что не успеют разобраться, поверить мне. Как всегда будет доходить как до жирафа – на третьи сутки», – неуместно вдруг Сергей вспомнил детскую шутку.

И вдруг среди тех самых детей, Сергей увидел девочку лет восьми в синем платье, белокурые прямые волосы красиво ниспадали с плеч. Девочка играла в траве парка с куклой. Рядом стояла ее мама, на которую девочка была похожа как две капли воды. Женщина улыбалась, глядя на дочь, длинные светлые волосы так же красиво развевались на легком ветерке в этот очень теплый день.

Сергей остановился не в силах сделать хотя бы глоток воздуха, реальность вокруг него снова погрузилась в колодец без верха или низа. Может это сон? Но куда уж там! Все очень реально, реальнее некуда. В 10 метрах от Сергея с куклой Машей играла его дочь Светлана, а рядом дочке улыбалась его жена Виктория. ЕГО жена, именно та Вика, которую он знал и любил, и не имеющая никакого отношения к той женщине, приходившей к нему в институт в роли супруги. О да, Сергей наконец-то рассмотрел лицо любимой Вики: ее овальное личико, нежные губы, большие яркие голубые глаза, всегда наполненные счастьем. Только сейчас в них читалась усталость и легкая тревога.

– Сережа! – Виктория увидела Сергея и пламя счастья снова наполнило ее удивительные глаза.

– Папочка! – еще громче крикнула Светочка.

В этот момент одновременно с двух сторон в Осинова врезались двое здоровенных сотрудника, сбив того с ног. Удары, настигшие Сергея, одновременно пришлись в грудь и в голову, а, кроме того, Осинов упал и ударился затылком об асфальтовую дорожку.

На этом погоня закончилась.

-16-

– Эксперименты со временем, Александр Николаевич, вещь неизученная и вряд ли когда-либо должным образом будет изучена. Я всегда был противником вовлечения в эксперимент человека, – Скилович угрюмо сидел в кресле кабинета директора Института Измайлова Александра Николаевича.

– Уж, пожалуй, прекратить его нужно было раньше, затянули, – Измайлов сидел за своим столом с не менее задумчивым видом.

В этот момент в дверь постучали.

– Александр Николаевич, он очнулся, – доложила Галочка.

У больничного бокса Измайлова со Скиловичем уже поджидал майор Синицын.

– Я все же вас прошу еще некоторое время для продолжения эксперимента, товарищ Измайлов, – майор разговор начал с атаки.

– Нет, майор, хватит, – отрезал Измайлов.

– Он, все равно вам уже не помощник – связь не может быть долгое время, – вставил Скилович, входя в палату вслед за своим начальником.

На уже ставшей привычной больничной койке лежал Осинов. Голова его была забинтована. Сергей уже час как проснулся и снова чувствовал себя пленником, множество различных противоречивых воспоминаний терзали его, не давая спокойно подумать о происходящем.

– Сергей Николаевич, настало время все Вам рассказать, – сказал Измайлов, садясь перед кроватью на стул.

– А я Вас знаю – Вы же Измайлов Иван…, нет Александр Николаевич – руководитель моего Института.

– Ну вот, о чем я говорил,– садясь еще на один стул, сказал Скилович, – верное сознание постепенно будет превалировать.

– Да, Сергей Николаевич, я – Измайлов. Скажите, что Вы помните? Начните с самого начала.

– С самого начала? Я – научный сотрудник института теоретической и экспериментальной физики, работал над изучением хроновизора и участвовал в эксперименте, целью которого было путешествие во времени. Само перемещение не предполагалось, но оно осуществилось и я попал в прошлое – в 1962 год, – начал Осинов.

– А из какого времени? – непринужденно спросил Скилович.

– Из две тысячи…., – Осинов задумался, – я не помню и какого точно года. Кажется из 2020 или 2022. Видимо, меня крепко по голове двинули ваши молодцы, товарищ майор, – Осинов взглянул с некоторой обидой на Синицына.

– Уверяю Вас, Сергей Николаевич, у Вас удивительно крепкая голова, – Скилович проговорил это с какой-то нескрываемой гордостью. – После стольких стрессов, воздействия на нее электромагнитного излучения, автомобильной аварии, и, наконец, удара головой об асфальт, Вы, в физическом смысле абсолютно здоровы. Сейчас только лишь небольшое сотрясение, но не более.

– Вы знаете про аварию? – с грустью спросил Сергей.

– Да, мы все знаем, – уверенно ответил Измайлов, – и про Ваши перемещения по Москве в первый раз, и про аварию, и про все последующие якобы перемещения.

– Вы что мне не верите? Перемещение во времени возможны и я был в прошлом!

– Да, перемещения возможны и эксперимент это доказал, – взял слово Скилович, – но не так, как Вы это себе представляли, Сергей Николаевич, Вы сейчас находитесь в 1962 году. А новостью будет то, что Вы всегда находились в 1962 году. Это родное для Вас время, Вы 1932 года рождения! Физически Вы никуда не перемещались. Вот Ваш паспорт, – Скилович протянул документ с фотографией Осинова и ошеломляющей датой рождения.

– Наверное, я просто сошел с ума, вот и все объяснение – Осинов сник, отвернул голову к стене. Дальнейший разговор не доставлял ему никакого удовольствия.

– Ничего подобного. С Вашим психическим состоянием все тоже нормально. Вот всяком случае, никакого бреда, шизофрении, маниакальных идей у Вас нет и в помине, – слова Скиловича заставили Осинова вернуться к беседе. – Когда в первый раз мы ввязались в эксперимент, запустили хроновизор, все и вправду пошло не так, как планировали. Видимо, молния все же повредила что-то в работе системы, Лазаренко был прав, поток энергии был слишком сильным, это негативно отразилось на правильном восприятии нейтронами Вашего головного мозга. В общем, первый эксперимент завершился аварийной ситуацией и потерей сознания у Вас и доставлением в больницу им. Склифосовского. Это было рискованно – направлять Вас в общую больницу, но мы просто испугались, что у нас в институте просто не будет достаточного оборудования и квалификации врачей, если нужны будут сложные медицинские манипуляции. Медицинский персонал был предупрежден о важности пациента, но утром персонал сменился и обычная расхлябанность дала свои плоды. Утром Вы сбежали из больницы и направились в свое путешествие, будучи уверенным, что являетесь пришельцем из 21 века.

– Но если это не так, то почему я так думал?

– Даже не начинайте про сумасшествие, ничего подобного тут нет. Все в плоскости науки…ну или рядом с ней, – поспешил успокоить его Скилович. – Это пока лишь теория, гипотеза, но очень много факторов говорит о правильности моих выводов. Видимо, молния, повредив систему, сбила работу хроновизора, вернее перенастроила его работу. В общем, мы все с вами все же сделали небывалое открытие, но не так, как думали. Воздействуя на Ваш мозг, излучения хроновизора заставили энергию мозга смешаться с другой энергией, другого головного мозга. Возможно кого-то из 2020 года, может и Вашего потомка, вполне возможно. Это, кстати, еще раз доказывает, что все события, явления в этом мире, слова, звуки, сами люди, животные каждым своим действием оставляли след, воздействовавший на материю, частично преобразившуюся в энергию, которую можно, если правильно настроить частоту электромагнитного изучения, поймать. И не имеет значения, когда эти «следы» оставлены – сейчас, в прошлом или будут оставлены в будущем.

Короче говоря, Ваше сознание смешалось с сознанием какого-то другого человека. Учитывая, что Вы считали себя ученым из 21 века, то, наверное, с сознанием ученого из 21 века.

– Не получается, Семен Карлович, – грустно сказал Осинов, – я изменил кое-что в прошлом, чего раньше не было….ну или теперь не будет в будущем, а наверное должно было произойти.

– Вы про аварию? Ну и к каким же последствиям она привела? – снова вступил в разговор Измайлов.

– Кривцов Николай погиб и его внучка не родилась…не родится. И жена у меня…у того ученого теперь другая.

– Ты уж меня прости, пожалуйста, за этот спектакль, – вставил Синицын, – нельзя было тебе встречаться с твоей женой тогда, эксперимент согласован был на самом высоком уровне, нельзя было рисковать. Роль супруги сыграла наш сотрудник, фото сделали наши мастера фотографического дела. Уж больно интересные вещи ты рассказывал о будущем, это нам поможет. Еще посмотрим, кто победит в холодной войне. А, Серега, что думаешь? – подмигнул майор.

– Ваша жена и дочь в полном порядке, – продолжил Измайлов, – Вы как раз их и видели перед Вашим задержанием в парке рядом с Сухаревской площадью. Это, кстати, было большое упущение, майор, очень непрофессионально.

Майор насупился.

– Хорошо, но я ведь следил за собой во время второго моего путешествия! Я ясно видел себя, видел как я – из прошлого повторял то, что должен был делать раньше.

– Ясно видел с расстояние 200 метров? – усмехнулся майор. – Мы хорошо изучили твои записи о первом «перемещении» и просто воссоздали ситуацию. Тебя играл наш сотрудник. А для того, чтобы ты чего-то такого не натворил, аккуратно представили своего человека – капитана КГБ Шагалова Вениамина. Целью всего спектакля было то, чтобы ты наигрался, нагулялся в «прошлом» и вернулся к работе в Институт, а мы к работе с тобой. Правда, ситуация несколько раз выходила из-под контроля, как с тем алкоголиком у автомата с газировкой, а потом и вовсе вышла….

– Операция на самом деле спланирована и проведена ужасно, – заметил Измайлов.

Майор насупился еще сильнее.

– Ну а газеты с датой 31 мая?

– Сергей, ты сомневаешься в способностях Комитета государственной безопасности?

– Значит никакого физического перемещения не было? – Осинов как будто все еще решал для себя верить этому или нет, – все это время я был в 1962 году и никуда не перемещался?

– Зато для кого-то, наверное, для Вашего потомка это перемещение было реальным, – Скилович был серьезен, – но, уверяю Вас, сдвоенное сознание закончится… постепенно, думаю за несколько дней или недель. Признаки к этому есть.

– Я все еще подопытный?

– Нет, Сергей Николаевич, – сказал Измайлов, – Вы теперь все знаете, и наблюдение будет проходить в амбулаторном порядке. Вы можете сегодня побыть со своей семьей. Кстати, Ваша супруга и дочь ждут Вас в парке Института, возле озера.

Внутри Осинова заиграла музыка, впервые за несколько последних недель он почувствовал, что камень, поселившийся в его душе, казалось бы навсегда, сброшен. Ни секунды не мешкая, Сергей оделся и бросился к выходу. Хорошие новости придали ему дополнительные силы. Он был почти счастлив. Почти. Еще один камешек, размером не меньше, чем предыдущий терзал Сергея изнутри.

– Кстати, – очень кстати сказал Александр Николаевич, – А с чего Вы взяли, что Кривцов погиб? Он не погиб. Да, довольно сильно пострадал в аварии, даже был в коме немного, но уже идет на поправку. Все с ними будет хорошо, уверяю Вас.

Последний, самый последний камень с грохотом свалился внутри Сергея, и теперь затмить счастье было никому и ничему невозможно. Глаза отказывались сдерживать слезы, Сергей как мальчишка бегом помчался из Института в сад, к озеру.