Эффект плетеного чертика

– Ходите, высматриваете все вокруг. Первый раз в Москве? – вроде как смягчился милиционер.

Осинов стал думать, как бы ему соврать подостовернее, чтобы не навлечь на себя дальнейших неприятностей. Но в голову приходили только глупые мысли, например, про взятку сотруднику. Нет уж, за такое дело вмиг в тюрьму загремишь, не стоит.

– Товарищ старший сержант, да это же светило советской науки по физике Осинов Сергей Николаевич! Ну что Вы!

Милиционер очень удивился, услышав эти слова от подошедшего к ним мужчины возраста Сергея, высокого блондина.

Но вот как удивился Осинов, не описать и словами! Он уставился на незнакомца, раскрыв рот так широко, что в него могла бы залететь и чайка, если бы она летела мимо. Ноги предательски подкосились, ладони настолько вспотели, что можно было наполнить до краев двухсотграммовый стакан. Мысли летели в голове как ураган, сердце отказывалось успокаиваться и стучало как пулемет совершенно в разлад с остальными органами.

«Как это понимать? Откуда он меня знает? Как это вообще возможно?» – любые варианты, приходящие в голову, браковались остатками логики сразу же.

– А Вы кто? – к счастью, милиционер переключился на незнакомца и не смотрел на Осинова.

– Кривцов Николай Степанович, – весело проговорил он и просунул старшему сержанту какое-то удостоверение красного цвета, – старший научный сотрудник научно-исследовательского института ядерной физики МГУ. А это автор многих работ по изучению фундаментальных свойств материи и еще много чего интересного, сотрудник института теоретической и экспериментальной физики Сергей Осинов.

– Ну что же Вы? – снова повторил вопрос Кривцов уже с некоторым напором, – я его знаю уже лет десять, еще со студенческих времен.

Милиционер поколебался немного, но решив не рисковать, вернул удостоверение владельцу, еще раз прислонив ладонь к козырьку фуражки, отправился вдоль по улице продолжать нести службу.

– Серега, ну как ты? Давно тебя не видел, – стал расспрашивать Кривцов как только они остались одни.

– Я…я, нормально, – промычал Осинов, а сам пытался усиленно соображать. «Кто этот парень? Почему он меня знает? Так наверняка он спутал меня с кем-то из этого времени. Но он же назвал фамилию, имя и отчество. В точности! Да и во внешности сомнений у него никаких».

И тут Сергею пришла в голову элементарная мысль. Он даже смутился от того, почему же он сразу не сообразил.

Еще в детстве и юности, когда ровесники все как один мечтали стать юристами, да экономистами, он грезил физикой. И примером для него всегда был его дед – известный всему научному миру Советского Союза физик Осинов Сергей Николаевич. Мальчугану и имя то дали в честь дела – Сергей.

Должно быть, Кривцов спутал Сергея с его полным теской, но из 60-х годов. К тому же, судя по фотографиям, Сергей похож на деда.

От догадки на сердце полегчало. Сергей стал успокаиваться и уже почти ровным голосом, чтобы прервать неловкое молчание, спросил:

– Ты сам как?

– У меня все хорошо, даже отлично. Ты знаешь, я наконец-то собираюсь жениться! Только без тебя никак. Даже домой к тебе ездил, но Вика говорит, что тебя почти не видит в последнее время и дочка уже забыла, как папа выглядит. Вроде как ты весь в работе?

Он все спрашивал и спрашивал, а перед глазами Сергея почему-то застыл образ его красавицы жены Вики, вернее еще невесты в ЗАГСе.

– …является ли ваша готовность создать семью подлинной, откровенной и свободной? – звучал в голове торжественный голос сотрудницы ЗАГСа….– прошу вас подойти к столу и скрепить ваш союз подписями.

Картинки со свадьбы сменялись одни другими. Вот счастливое лицо Вики, вот гости, фотографии на фоне цветов, свежеиспеченного свидетельства о браке: «После заключения брака присвоены фамилии: Осинов, Осинова».

Стоп! Какая фамилия у Вики до свадьбы? Кривцова! Совпадение? Вроде не такая уж и редкая фамилия, но все же. После произошедших событий можно было смело верить в любые невероятные совпадения.

А теперь мысли Сергея, как будто управляемые навигатором, направились в Подмосковье, в тихое и спокойное местечко – городок Видное, где жил дедушка Виктории – Николай Степанович. Без его благословения внучка не смогла бы выйти замуж, поэтому, повинуясь старинному обычаю, Сергей просил ее руки не только у отца девушки, но и у деда. Старый Николай Степанович в полном умиротворении, в окружении близких, в том числе и новорожденной правнучки, спокойно умер у себя дома в возрасте слегка за 80 лет.

А молодой стоял перед ним и улыбался, явно радуясь встрече друга.

– Николай Степа…. Николай! Рад тебя видеть, – наконец-то пришел в себя Сергей. Он протянул руку Кривцову, а потом позволил обнять себя.

– Да чего мы тут посреди улицы стоим? – не унимался Кривцов, – пойдем куда-нибудь, ты есть хочешь?

Есть хотелось, по правде сказать, ужасно. Осинов кивнул.

– Ну вот и отлично. Слушай, а давай вспомним студенческие времена, пойдем в гастроном, – предложил Николай.

И вот они смело шагали по Садово-Спасской, оставляя позади себя больничный комплекс. Николай все говорил и говорил. Вспоминал по студенческие времена, упоминая нелегкую послевоенную жизнь. Затрагивал и о жизни сегодня, восхищался запуском спутника и полетом в космос Гагарина, достижения Советского Союза в области ядерной физики и свою скромную роль в этом….

Осинов по большей части молчал и кивал в такт рассказа. Но постепенно он начинал чувствовать себя все более спокойно и раскованно. «Не удивительно, что дед дружил с Кривцовым. Он вроде и вправду неплохой человек», – промелькнула мысль в голове Осинова.

По ходу движения им встречалось множество плакатов и транспарантов, растяжек и баннеров, больших и маленьких, ярких и блеклых. На большинстве из них красовались Владимир Ильич Ленин и Никита Сергеевич Хрущев и различные призывы коммунистического толка. Но один плакат привлек внимание Сергея тем, что на нем было нарисовано лицо невероятно обаятельной улыбающейся девушки в шапке-ушанке.

– Никак с Людочкой не выберемся, она меня уже давно просит, – поймав взгляд Сергея на плакат, сказал Николай, – говорят смешная комедия!

Ну конечно же, как же можно было сразу не узнать рекламу фильма «Девчата» и обаятельную Надежду Румянцеву?

– Отличный фильм, я его уже раз сто смотрел и еще столько же посмотрю, – согласился Осинов.

– Сто раз? – удивился Кривцов, – Ты чего, старик, фильм только этой весной вышел!

«Упс!», – только и выдал про себя Сергей, – «Вот так разведчики на мелочах и попадаются».

– Я имею в виду, что в голове сто раз прокручивал сюжет фильма, что как будто его сто раз посмотрел, уж сильно интересная комедия, – попытался оправдаться Осинов.

– Да? Ну ладно, надо обязательно посмотреть. А вот и гастроном, пойдем.

Перед ними кирпичные стены дома вдруг сменились сплошными витражными стеклянными огромными окнами, тянущимися на десятки метров вдаль. Все это был магазин с гордой надписью большими буквами над окнами «Г А С Т Р О Н О М». Магазин был настолько длинный, что огромная надпись легко в ряд умещалась дважды.

Внутри магазина вдоль стены располагались высокие шкафы, на полках которых красовались различные товары. Разнообразие приятно поражало глаз. Правда, в основном, разнообразие касалось разного вида консервов: в цилиндрических высоких банках, банках в форме шайбы, с надписями и почти без. Консервы причудливо выставлены домиком иногда до самого потолка. Были и стеклянные банки с какими-то соленостями, бутылки с вином. Параллельно этому разнообразию покупателю предлагались стеклянные витрины пониже, за которыми были колбасы, сыры, еще какие-то баночки, овощи, фрукты.

«Ого!», – подумал Сергей. – «Прям Эльдорадо, все есть».

Правда вместе с разнообразием была и толпа народу, которая довольно активно вела себя перед прилавками, нередко люди ругались друг с другом и, конечно, шумели. Николай ловко просочился между зазевавшимися гражданами и уже с широкой улыбкой обращался к продавщице.

– Нам бы колбаски докторской с полкило, два сырка «Дружба», батончик, пожалуйста.

– Алкоголь в другом отделе! – недовольно заявила продавщица – женщина лет 40 с отсутствием улыбки на лице.

– Ну что Вы, девушка, – включил Дон Жуана Николай, – нам это не нужно. Ко всему, что я сказал, еще и две бутылки кефира. После чего так пронзительно на нее посмотрел, что продавщица сдалась и улыбнулась – наверное впервые за сегодня.

– Нам бы еще порезать ломтиками колбаску и хлеб, а? – добивал он уже и так раздобрившуюся женщину.

– Вообще-то не режем, ну да ладно. С вас 3 рубля 30 копеек.

Завернув все это в слой бумаги, а поймав нежный взгляд находчивого Кривцова, во второй слой, передала нам заветный сверток.

– Пойдем на улицу, пройдемся, я тебе кое-что покажу», – сказал Кривцов, пробираясь через громкую толпу покупателей.

К удивлению Осинова, Николай не свернул в какой-нибудь сквер, а уселся прямо верхом на гранитном парапете, разложив колбасу на той самой грубой серой бумаге, в которой ее завернула продавец, и с таким удовольствием стал трескать ее в обе щеки, что Сергей оторопел.

«Вот тебе и старший научный сотрудник!», – продумал Осинов, до сир пор смотря на Кривцова с удивлением.

– Не поверишь, – как будто угадав его мысли, сказал Кривцов, – мы с Людочкой половину ресторанов Москвы уже обошли. Но вот так, по-простому с ней не посидишь. Понимаешь?

Сергей, кажется, понял. Он и сам был довольно простой парень и, оставив сомнения, присел рядом с Николаем. Колбаса была изумительна на вкус. Кажется, такой колбасы он никогда раньше не ел. Ломтики батона были мягкие, почти хрустящие и очень вкусные. Кривцов взял бутылку, большим пальцем ткнув прям по фальгированной крышке, отчего та вдавилась вовнутрь и уже не могла мешать ему наслаждаться свежим кефиром. Сергей последовал заразительному примеру. Вся еда была насколько проста – настолько и вкусна. Изумительно! Смолотив все купленное в гастрономе, Николай достал папиросу и неспешно закурил.

– У меня одна новость, – с удовлетворением сказал Кривцов, – я наконец-то дождался очереди.

– Какой очереди, – немало удивился Сергей, – за колбасой?

– Шутник ты, – засмеялся Николай, – Видишь вон ту красотку, что стоит у домов, – он показал рукой в направлении дворов. Но той, на которую следовало обратить внимание, Сергей не видел. Ходили какие-то люди: вон старичок неспешно прошел, вон дети резвились, но «красотки» видно не было.

– Три года в очереди стоял. Спасибо Михаилу Афанасьевичу, помог. Так бы и еще столько же стоял. Да вон же она, бежевая, новая модель «Волги»!

И тут до Осинова дошло. Он вспомнил, что в 60-х годах в СССР не так уж и просто было купить автомобиль, недостаточно было просто иметь деньги, нужно было «простоять» многолетние очереди, поскольку этих самых автомобилей выпускали не так много как было желающих их купить.

– Нравится? – расплылся в улыбке Кривцов, – пойдем, прокачу.

-5-

Перед мужчинами стоял настоящий красавец, вернее красотка, как отзывался о своей машине Кривцов.

– Ты посмотри, какая элегантная, – не унимался Николай.

Автомобиль и вправду выглядел шедеврально. Решетка радиатора, которую потом назовут «китовый ус» сверкала в лучах солнца. Николай с пафосом открыл дверцу машины и с улыбкой сел за руль.

– Ну как? Нравится?

Осинов уже сидел рядом с водителем и рассматривал салон. Ему нравилось. К зеркалу заднего вида привязан забавный чертик, плетеный из медицинских капельниц.

– Я свободен до 2 часов, так что у нас с тобой больше часа времени, – явно веселился Кривцов, – давай прокачу по Москве. Тебе куда? Домой или в лабораторию?

Увидеться со своей бабушкой и тетей было бы интересно, но была высокая вероятность разоблачения. Все-таки близкие знают того Осинова лучше, чем его друг, который, к тому же, не виделся с ним долгое время. Кроме того, неизвестно, где сейчас настоящий Осинов, может, как раз дома. Вот встреча-то будет! Нет, этого допустить нельзя. А что на счет работы? Сергей толком-то и не знал, где территориально работал его дед. К тому же, там тоже была вероятность встречи с дедом, но это казалось меньшим из двух зол.

В этот момент Сергею пришла в голову мысль, которая раньше почему-то не посещала его голову. Как он будет выбираться отсюда? Как он вернется домой? По протоколу, техники Лазарев или Масленко сами выводят ретрослятора, то есть его из состояния глубокого погружения. Но Сергей, в таком случае, обязательно бы чувствовал связь с лабораторией, поскольку все время физически находился бы в ней. Сейчас никакой связи, очевидно, не наблюдалось. Случилось то, чего не ожидал никто – не только его сознание, а он сам переместился в прошлое. Но шанс вернуться должен быть! И если он есть, то искать его можно в лаборатории, где работал дед.

Сергей прекрасно знает историю процесса изучения хроновизора. Первые испытания начались как раз в начале 60-х годов, был придуман сам принцип его работы, прототип устройства. Но потом на долгие годы испытания были приостановлены, поскольку достичь действительно серьезных успехов не удавалось. Прорыв произошел спустя много лет, во многом случайно…

– Так куда? – прервал повторным вопросом Николай ход мыслей Сергея.

– В лабораторию, – без капли сомнения ответил Осинов.

– Значит на Большую Черемушкинскую, правильно? – спросил Кривцов и с шумом завел мотор Волги.

«Мне везет», – с облегчением подумал Осинов и кивнул в ответ Николаю.

И вот Волга уже неслась по Садовому кольцу на юг Москвы. Машин было немного, так что никаких пробок не было. Светофоры тоже попадались не часто. Солнце по-прежнему заливало улицы столицы ярким светом и настроение от тревожного за свою дальнейшую судьбу менялось на возвышенное.

Сергей посмотрел на приборную панель, которая представляла собой красивую цветную полусферу. При этом стрелка спидометра перевалила за середину и уверенно ползла в сторону пассажирского сиденья. «80» уже остались позади, и вскоре новая цифра должна была проследовать ее примеру.

– Коля, не гони, – забеспокоился Осинов.

Но Коля уже с визгом шин повернул, кажется, на Люсиновскую улицу и, не снижая скорости, помчался дальше. Ему явно нравилось происходящее. Но это происходящее явно не нравилось Сергею.

– Почти приехали. Все, снижаю скорость, – Кривцов отпустил ногу с педали газа, и машина стала приобретать нормальную для городских условий скорость, – Ты, наверняка, никогда с такой скоростью не ездил? – улыбался гонщик.

«Да уж, куда мне 100 км в час!», – съязвил про себя Сергей.

– Сейчас после перекрестка твоя лаборатория…. – фразу Николай договорить не успел.

Произошедшее в следующие несколько секунд Сергей в последствии долго пытался восстановить, но так до конца и не смог понять, что же конкретно случилось? Вроде бы и скорость Кривцов снизил до комфортной, и светофор был зеленый, а может, и не было никакого светофора…. В тот момент он почувствовал сильный удар в автомобиль, в левую заднюю его часть. Красавицу Волгу закрутило и машина, сделав несколько пируэтов, ударилась о какое-то препятствие.

Уже позже, сотрудники ГАИ разберутся, что водитель грузовой автомашины ЗИЛ, двигающийся по, перпендикулярной улице относительно движения «Волги» Кривцова и Осинова, не убедился в безопасности пересечения и допустил столкновение. Удар пришелся в заднее левое крыло Волги.

А пока Сергей соображал что к чему, к нему подоспела помощь. Какие-то люди пытались вытащить его из машины, уложили рядом на что-то мягкое. Но Сергей уже спустя пару минут смог самостоятельно встать и понять что произошло! Гордость и предмет обожания Кривцова была сильно повреждена. Где-то недалеко стоял грузовик. Но главное, что Сергей почти не пострадал, только болела правая рука изрезанная мелкими ранками от разбитого стекла.

– Главное, что мы живы. Правда, Коля? – чуть слышно спросил Сергей, не совсем пока еще ориентируясь в пространстве. – Коля! Ты как?

Но Николай не отзывался. Вокруг суетились люди, кто-то кричал, звал врачей. Плетеный чертик безучастно раскачивался на своем зеркале.

Осинов нашел в себе силы подняться и подойти к автомобилю. За рулем по-прежнему сидел Кривцов. Он был весь в крови и абсолютно не реагировал на шум.

– Водитель без сознания, – кто-то крикнул из толпы, – Скорее врача!

Осинов не знал, сколько прошло времени, когда он почувствовал, что его кто-то мягко, но крепко отодвинул от бездыханного Николая.

– Пульс не прощупывается, зато чувствуется крепитация ребер, наверняка внутреннее кровотечение, скорее носилки, везем в реанимацию. Саша, ну что копаешься! – кричала врач кому-то. – И займитесь пассажиром.

Сергей сквозь туман в глазах видел, как Кривцова погрузили на носилки и понесли к машине подъехавшей скорой помощи. Рука Николая безвольно скользнула вниз. В этот момент Сергей почувствовал, что Кривцов Николай умер.

– 6-

Осинов не мог поверить в происходящее. Как же так? Вот только что они весело обсуждали что-то с Николаем, тот смеялся, хвастался своей новой машиной, рассказывал про свою красавицу невесту, как он ждет свадьбы….

– А где пассажир? – крикнул кто-то в толпе, возможно это был кто-то из врачей.

Сергей понимал, что в обязательном порядке будут устанавливать личность пострадавших, что ему совсем не нужно. А если его снова спутают с его дедом, то будет совсем ужасно, не к чему это. Руку он замотал какой-то тряпкой, внешне уже возобладал собой, поэтому особо ничем не отличался от остальных зевак.

Настроив свою походку, с трудом сдерживая слезы, Сергей не спеша отошел в сторону, а затем, стараясь не бежать, пошел прочь от кошмарного места дорожно-транспортного происшествия. Отойдя метров 100, он оглянулся. В этот момент впервые Москва образца 60-х годов показалась ему мерзкой, ужасной, несправедливой, преисполненной горем и страданиями.

Сергей быстро удалялся, теперь у него одна цель – вернуться домой, чтобы из-за него еще кто-то не умер, еще кто-нибудь не пострадал. Конечно, он изучал теорию воздействия пришельца из будущего на события прошлого, впервые сформулированные еще Энштейном. Одно из предположений гласит, что если ты побывал в прошлом, то есть там, где ты не должен был быть, обычное течение событий может надломиться, и ты станешь той точкой, от которой это течение времени, событий пойдет по другому пути. Вот так и случилось! Он вмешался в нормальный ход истории жизни Кривцова, и тот погиб. Сергей уже не мог сдерживать слез.

Он все шел и шел, даже не выбирая дороги, все думал и думал о произошедшем. И вот вдали показался какой-то водоем, вроде озеро.

«Странно», – подумал Осинов, – «Прям как перед моей лабораторией, в 2020».

– Да вот же оно! – уже вслух выкликнул Сергей.

Перед ним во всей своей красе стояло здание научно-исследовательского института, занимавшее часть бывшей графской усадьбы. Именно здесь и работал Сергей в 2020 году, правда цвет стен был не светло-бежевый как сейчас, а светло-зеленый. Вот только Сергей не знал, что именно здесь тоже работал его дед. Неужели он работал над первыми образцами хроновизора? Если это так, то попасть в лабораторию показалось проще пареной репы. Просто нужно использовать внешнюю схожесть с дедом, показывая лицо как удостоверение. Стоп! А может нужно найти деда, объяснить ему все? Он поймет, он ученый! Нет. Печальный пример Кривцова стоял перед глазами. Не хватало еще одной смерти. Вот что может произойти, если один глупый ученый, считавший себя шибко умным, направится туда, куда его не звали, пусть и не совсем по своей воле. А, кроме того, лично рассказывать деду, как и почему погиб его друг, Сергею очень не хотелось.

Вот двери Института. Вроде все то же, но много и не знакомого. Рабочий день был в самом разгаре, и люди то и дело попадались на пути Осинова. Некоторые, как и надеялся Сергей, здоровались с ним, кто-то называл на имени и отчеству.

«Куда мне?», – подумал Сергей, – «Не мешкая прямо в лабораторию».

Легко сказать – в лабораторию. Наверняка ход туда охраняется и вообще там полно народу, незаметно проникнуть не удастся.

«Ну что за ерунду ты городишь, Сережа?», – спросил сам себя Сергей, – «Какая охрана? Хроновизор только начал разрабатываться, без особых успехов, наверняка о нем и большое руководство даже и не знает. А, кроме того, дед без сомнения имел доступ к самому устройству, так что его никто не остановит. Только бы не столкнуться с ним самим!».

Лестница наверх, поворот налево, направо, двери какие-то, снова поворот… А вот и тот самый темный длинный коридор, ведущий в сердце Института. На своих местах лампочки, обрамленные в металлические решетки, подвешенные под самым потолком. На мгновение Осинов подумал, что он никуда и не направлялся, что все это сон или что-то подобное и он просто, как обычно, пришел на работу и будет кропотливо, долго и методично разгадывать тайну путешествий во времени. Но нет! Долго и кропотливо не получится. Нужно действовать быстро и решительно.

– Сергей Николаевич, Вы уже вернулись? – послышался вдруг голос из-за спины Осинова.

«Ну вот, сейчас начнутся вопросы: что и как? Еще обман может вскрыться. Нет, нужно избежать нежелательной встречи с коллегами! Ну, хорошо, что дед уехал», – мелькали мысли в голове Сергея, когда он прибавил шаг и чуть не бегом приближался к массивной двери лаборатории.

– Сергей Николаевич, Вы куда? Стойте, – кричал тот же пронзительный мужской голос, и его обладатель явно решил не отставать от Осинова.

Вот уже двери, которые, к счастью, оказались незапертыми. Толкнув дверь перед собой, Сергей быстро закрыл ее и стал искать что-то, чем можно было припереть вход. Довольно тяжелая тумбочка как раз стояла рядом и наверняка не возражала быть передвинутой. Не без труда Сергей сдвинул массивную тумбу к двери. Внутри что-то стеклянное грохнулось и скорее всего разбилось. Но на это Сергей внимание не обращал.

Внимание Сергея было полностью было направлено на содержание лаборатории. В общем-то, за много лет изменилось не много. Только сейчас все, что можно было увидеть состояло из больших, средних или маленьких ламп. Пульт управления, за которым потом будет работать Лазарев, как таковой отсутствовал. Вместо этого было множество кнопок, реле переключателей и различных рычагов. Система работала, так как часть ламп горела, некоторые мигали. Должно быть сегодня проводились какие-то работы, поэтому хроновизор, вернее его «прадедушка», находился во включенном состоянии. Где шлем? Осинов осмотрелся и нашел то, что следовало надевать на голову для синхронизации и декодирования материализованной в пространстве и времени энергии с проводником. Теперь надо запустить обычную электрическую энергию для ее преобразования в электромагнитную. Ага, вот рычаг под надписью на красном фоне «вкл системы, подача энергии». Не долго думая, Сергей перевел рычаг в верхнее состояние. Эффект от манипуляции с рычагом был какой надо! Лампочки вокруг замигали, что-то загудело. И, самое главное, заморгали лампочки на шлеме.

Разумеется, Осинов понятия не имел, почему у него сегодня получится отправить себя в будущее из той лаборатории, в которой уже довольно много времени велись опыты и велись неудачно. Но оставалась призрачная надежда, что канал электромагнитных волн, если его можно было так назвать, сам снова синхронизируется с электромагнитным полем головного мозга Сергея, как это случилось накануне. Даже если его расчеты сработают и перемещение осуществится, то вероятность возвращения именно в то время, на какое рассчитывал Сергей, было близко к нулю. Но Сергей откинул все сомнения в сторону и бросился к шлему. В этот момент в дверь постучали, потом постучали снова. Сергей надел шлем на голову и сел в кресло. В дверь барабанили все сильнее и сильнее, слышались удары по двери, вероятно ногами. Сергей увидел, что между дверьми уже образовалась щель, в которую пытались проникнуть какие-то люди. Их лица были уже в тумане, звуки доносились как будто издалека. Сергей погружался в колодец, где не было не верха, ни низа, не холода, ни жары. Он вновь испытал знакомое чувство, когда его завертело, закрутило.

«Получилось!», – последняя мысль стремительно пронеслась в голове Сергея и после этого все пропало. Просто все исчезло. Сергей понимал на уровне инстинкта, что ничего не закончилось и его ждет что-то такое, в сравнении с чем предыдущий день покажется детским садом…

-7-

– Папа, клюет, – весело закричала Светочка, – поплавок на дно уходит, там, наверное, акула! Театральный ужас, изображаемый Светланой, явно веселил девочку, она ни секунды не сидела на месте, что-то выкрикивала, давая советы, когда уже пора дергать удочку. Сергей и дернул, но сделал это чуть рано, чем следовало, и блестящий хвост какой-то мелкой речной рыбешки только и сверкнул на заходящем солнце, как будто насмехаясь над двумя горе-рыбаками. Сергей повернулся к дочери. Она расстроилась из-за неудачи, но спустя секунду снова стала прыгать на месте и хлопать в ладоши, крича, что сейчас поймаем еще больше и лучше.