Вавилон. Пламя

– А ты с окна давно не летала? – в тон ей ответил подросток. Она резко дернулась вперед, и Варац ощутил ее напряжение, ее гнев, раздражение, азарт… и что-то очень мягкое, очень теплое. И оно было больше всего прочего. Именно оно заставило ее расслабленно откинуться назад, и спокойно сделать еще один глоток.

– Типа это было не случайно, – сказала она с насмешкой. – Типа ты сможешь это повторить, придурок сраный.

Подросток рассмеялся в предплечье.

– Конченная.

– У тя учусь. Нас завтра ходячить вместе поставили, в курсе?

– Ну, – кивнул он. – Висяки есть? А то чет чешется, – он ненавязчиво размял кулаки.

– Есть, – она подбросила в руке монетку. – Слышь че, Мека?

– А?

– Ты батю помнишь своего?

– Бляха, опять ты про это, – простонал он, проводя рукой по кудрявым волосам. – Мозг кончишь делать когда-нить?

– Когда-нить кончу. Помнишь, нет?

Он вздохнул, пожимая плечом.

– Ваще ноль. Слышь, а какая разница? Вот тя пнули под жопу на дорогу без нихера, и где ты теперь?

Она оглядела небольшую, раздолбанную таверну.

– Хер знает. В дыре какой-то с каким-то придурком, – она отпила.

– Нахер пошла. Если б тя не пнули, щас бы ты в поле горбатилась и пироги стряпала, – он неожиданно расхохотался. – Замуж бы вышла, бляха!

Он согнулся пополам, и уронил голову на руки. Она несильно, но энергично пнула его по колену под столом.

– Че, – он немного успокоился, и утер слезы смеха. – Ты по этому тоскуешь? Жалеешь, какой охеренной жизни лишилась?

– Ниче ты не понимаешь, Мека, – она глотнула. – Забей. Че про Лёни говорили недавно, слышал?..

Она говорила, надеясь заглушить голосом странное, темное чувство, которое жило в ней уже давно, но лишь недавно показалось на свет. Лишь недавно оно проросло достаточно, чтобы она ощутила его незримое присутствие. Оно было совсем молодым, пока неокрепшим, но от него веяло старой, необъятной силой и древностью. Древностью чего-то очень пугающего, того, что было за гранью ее понимания. Это пугало. Но пока что она могла убегать от этого страха.

Две тьмы вновь сошлись, сливаясь друг с другом в экстатическом единении, в совершенно невозможном акте абсолютного принятия, по которому они обе голодали всю свою жизнь. Не было ничего чище звука, с которым они пели, и не было ничего радостнее их облегчения от ушедшего одиночества. Они не желали отпускать друг друга, но послушно разъединились, повинуясь своим носителям. Их песня постепенно стихла.

Лилит все еще видела перед собой кровавые разводы и слышала звук разбитого стекла. Варац все еще чувствовал во рту кислый привкус сливовой, а его спина все еще ныла от ударов кнута. Лилит рухнула на кушетку. Чародей сжал виски руками.

Они молчали долго, даже слишком долго. Много чего было в этом молчании. Эйфория, страх, сожаление, боль, страдания и опасения. Но они оба не тронулись с места, молча пережив все эмоции и чувства, связанные повисшей в воздухе тишиной. Спустя бессчетное количество ударов сердца Лилит медленно села прямо.

– Чай будешь? – спросила она, включая горелку.

Варац поднял на нее глаза, и улыбнулся.

– Ужасное ты создание, Лилит, – он облокотился спиной на стену. – Давай. И ром добавь туда, будь любезна.

– Разумеется, – тихо фыркнула она.

Каждый из них чувствовал, что оставил в чужой тьме небольшую частицу своей. Двери были открыты, разнося по их внутреннему миру тихое, забвенное пение.

Следующие несколько дней прошли в привычном для Лилит режиме работы. К середине второй тамисы плавания она пришла к Корру на разговор сразу с несколькими целями.

– Капитан, есть все основания предполагать, что за саботажем стоит второй помощник, – сказала она, принимая из рук Корра стакан воды.

– Каср? – Корр качнул головой. – Невозможно. Это мой вернейший человек.

– Верность покупается, капитан, – возразила Лилит, покачивая ногой. – Взгляните на то, чего желал добиться саботер. Убить интенданта, уничтожить накладные – все это было нужно для задержки вашего отплытия из Чинджу. Города, в котором за содержание гидр в неволе полагается пожизненное заключение. А за работорговлю – смертная казнь. Не сочтите за грубость, ансан, но не вы исполняете обязанности капитана судна. Это делает Каср.

– Вздор. Я все еще несу ответственность за груз и команду, в полной мере, – ответил Корр несколько резко.

– Разумеется, – кивнула Лилит. – Но жалование Каср получает, как второй помощник. А трудится, как полноценный капитан. Допускаю, что и поздравления после удачного рейса тоже получает не он. Так?

Корр красноречиво промолчал. Лилит удовлетворенно качнула головой.

– Мотивация очевидна. Остается одна небольшая проблема. После моего допроса Каср уже не сможет довести судно до Синепалка. В команде есть кто-то, кто сможет занять место у руля?

– Вы говорите о пытках? Моего помощника капитана, на моем судне, я не ослышался?

– Мы же взрослые люди, ансан. Я, конечно, могу спросить вежливо, но сомневаюсь, что он ответит честно.

– Вы, северяне, дикие и безжалостные животные, – сказал Корр с некоторой неприязнью в голосе. – В нормальных странах существует расследование, суд, и справедливое наказание, если преступление будет доказано.

– Как угодно, – пожала плечом Лилит. – Но в таком случае вы открываете себя угрозе быть арестованными церковной стражей Синепалка. И я бы не надеялась, что уладить с ними дела будет так же легко, как в Чинджу. Церковь беспощадна, ансан. И им абсолютно плевать, кто вы: глава гильдии, султан, или сам сатана. А их способы выбивать признания и казнить достойны своей отдельной книги, поверьте моему опыту.

– Вы пытаетесь меня запугать, анса? – в голосе Корра проступили угрожающие нотки.

– Я информирую вас о возможной угрозе, – вздохнула Лилит. – И даю настоятельный совет разобраться с предателем, пока мы в нейтральных водах.

Послышался легкий, совсем тихий звон. Лилит разочарованно поморщилась, и звон тут же стих. Она покашляла, маскируя его.

– Продуло на палубе, – она подперла рукой висок. – Его можно допросить безболезненно, с помощью ментальных чар.

Корр нахмурился еще сильнее.

– В Сульяне применение ментальных чар для допросов приравнивается к пыткам. Я не позволю измываться над своими людьми, пока вы руководствуетесь одними лишь подозрениями. Принесите мне доказательства, и я подумаю еще раз.

Лилит поднялась с кресла, и поклонилась с неохотой и ленцой.

– Как угодно, капитан.

Она покинула его каюту, и направилась к себе, чтобы попить чай и подумать. Варац был внутри; он полусидел на койке, что-то чертя углем на листах бумаги. Лилит поставила чайник, и со вздохом уселась на пол. Чародей бросил на нее быстрый взгляд, и тут же вернулся к наброскам.

– Длинный день?

– Ага. Что чертишь?

– Костюмы. Когда окажемся на Севере, уже выпадет снег.

– Примерно через луну после этого. В последние годы сезоны сдвинулись вперед, – Лилит медленно размяла шею. – Его каюта утыкана камнями источника. Ты удивлен? Я – совершенно нет.

– Ожидаемо, – задумчиво протянул Варац, разглядывая набросок. – Идеи есть?

– Была одна, пробросила на месте. Предложила допросить Касра с помощью ментальных чар. А на самом деле – нырнуть в Корра, лишь бы амулетов рядом не было. Не повелся, скотина.

– Дай угадаю, – сказал Варац с насмешкой. – Ментальные чары это дико и бесчеловечно?

– Угу, – Лилит согнулась, вытягивая спину. – А северяне – неотесанные животные.

– Разумеется. Северяне неотесанные животные, аньянгцы тупорогие традиционалисты, оренхайцы кровожадные варвары, а вот островитяне… – Варац щелкнул языком, и улыбнулся, бегая углем по бумаге. – Островитяне представляют для них реальную угрозу, поэтому они образованные и уважаемые люди.

Лилит посмеялась.

– Тебе замки вскрывать доводилось, кирья? – спросил Варац, откладывая пергамент с углем и садясь прямо. Он потянулся в карман за портсигаром и кивнул на дверь, приглашая Лилит выйти на перекур.

– Было дело, – Лилит поднялась на ноги, и открыла дверь. – Но получалось плохо.

– Воровала она плохо, – рассмеялся Варац. – Замки взламывала плохо. За что тебя, бездарщину, в банде держали?

– За красивые глаза.

Они ступили на лестницу.

– И я их не виню, – пожал плечами Варац.

– Мне всегда было к кому обратиться при необходимости, – она толкнула дверь на палубу, и в лицо им ударил холодный ветер. – Воровство меня никогда не интересовало, ровно как и дверные замки. Зачем учиться их взламывать, когда можно попросить ключ?

– Так попроси, – расхохотался Варац, протягивая ей крученку.

– Могу, – кивнула Лилит. – Но после этого мы отправимся кормить акул. Только если не попросим Минг зачаровать тебя, чтобы ты прикинулся Корром до конца плавания. Как тебе такое, а?

Варац с восторгом хлопнул в ладоши.

– Каково бы было! – мечтательно сказал он, и закурил. – Но Минг же в Чинджу. Или нет?

– Бегает по кораблю крысой, – насмешливо ответила Лилит. – Не навестила тебя ни разу, серьезно? Она ко мне через день приходит поболтать.

Варац недоверчиво вскинул брови, и проморгался.

– Как слеп человек, – вздохнул он. – А ее замечательные способности ты использовать не думала? Раз уж у тебя есть ручная кицунэ, грех этим не воспользоваться.

– Если при ней так скажешь, я тебя спасать не буду, – Лилит забрала у него зажженную крученку, и подкурила от нее. – Думала. Но не придумала. Ты к чему спросил про взлом замков?

– К тому, что у меня есть идея, как выманить Корра. Вряд ли надолго, зато гарантированно. И совершенно безобидно, представь себе.

Они замолчали, пока мимо них проходила парочка матросов. Когда они отошли достаточно далеко, Лилит спросила:

– Как?

– Закачу небольшой концерт, – пожал плечами чародей. – Ничего криминального. В целом, даже ключ тебе могу принести на блюдечке. Веришь?

– А это каким образом? – заинтересовалась Лилит. – Я чего-то о тебе не знаю?

– Вероятно, – усмехнулся Варац. – Но эта история хоть немного интересная, в отличие от большинства, – он прокашлялся, приготовившись рассказывать. – Место действия: Чародейская Академия Объединенных Племен. Действующие лица: неисправимый и добродушный весельчак по имени Къол, и ваш покорный слуга. Действие: хаос, вакханалия и безумие, не утихавшие шесть лет кряду.

– Ага, – Лилит уселась на борт, и взялась одной рукой за веревку вант. – Про это я уже догадалась.

– Мы сеяли ужас среди всего преподавательского состава и наших собственных сокурсников, – продолжал Варац. – Наше дуо ненавидела вся голова академии. Оживающие статуи это еще полбеды; вообрази взрывающееся прямо перед лабораторными оборудование, пол, который внезапно накалялся и прожигал обувь преподавателя, и прочую чушь, безобидную и не очень. Все знали, что это наших рук дело, но никогда не могли поймать за руку. Безумие эскалировало, и наши шутки зашли настолько далеко, что мы… случайно основали тайное общество.

– Чего? – рассмеялась Лилит. Варац широко улыбнулся, и тоже уселся на борт.

– Того. Написали правила, обряд посвящения, все как полагается. Чуть не умерли от смеха, пока придумывали всю эту чушь. Но к нам действительно приходили студенты, можешь вообразить? И желали вступить в общество, и соглашались на все наши идиотические испытания. Мы с адельфос лишились рассудка окончательно. Издевались над несчастными как могли, и испытания становились все более идиотскими и непроходимыми. Но, – Варац цокнул языком. – Студенты были находчивы, и проходили их. Их становилось все больше, и все они чего-то ждали. Тогда мы переглянулись, пожали плечами и подумали: а почему нет? И принялись устраивать тайные собрания под покровом ночи, планировать куда более масштабные розыгрыши, и в целом кошмарить всю академию уже коллективными силами. Весь этот снежный ком набирал обороты так быстро, что никто ничего не успел понять, как мы представляли собой огромную подпольную силу, состоящую из безумцев и клоунов, готовых отыгрываться на всех и вся. Чары и их нестандартное применение были нашим основным оружием. И однажды я додумался, что можно материализовать копию ключа по восковому слепку замка, – Варац энергично дернул бровью. – Сколько крови было попорчено с помощью этого трюка, ты бы знала…

– Могу только догадываться, – с ужасом пролепетала Лилит. – Вообще, это совершенно бессмысленно, кошмарно глупо и жутко весело. Как раз в вашем с Къолом духе.

– Наконец-то ты уловила идею, – радостно воскликнул чародей.

– А что с ним стало, как вы выпустились? – заинтересовалась Лилит. – С обществом?

– Понятия не имею, – пожал плечами Варац. – Но держу пари, оно существует до сих пор. Мы с адельфос, сами того не подозревая, вскрыли банку с червями. Когда тебе с пеленок втирают про ответственность, про огромную силу и умение ею распоряжаться, про то что в твоих руках будущее всех поколений чародеев, про соблазны, силу воли и контроль, – Варац широко зевнул. – Понятное дело, что юным бестолочам захочется выпустить пар, пустив за противным школяром иллюзию огнедышащего дракона. Даже на Островах это правда, к большому сожалению. Занудство и академическое образование – ближайшие синонимы.

– Юные бестолочи это одно, – лукаво улыбнулась Лилит. – Но ты-то уже тогда был в преклонном возрасте, уважаемый чародей.

– А в моем случае, кирья, необходимо было родиться заново.

– Ага. Помогло?

– Не особо. Но было весело, и этого вполне достаточно, – Варац повернул к ней голову. – Кончай допрос с пристрастием. План будешь слушать?

– Давай, – согласилась Лилит. – Но я требую, чтобы он веселым и идиотским. Скучный и функциональный я и сама могу придумать.

– Можешь ли? – рассмеялся Варац. – Ты далеко не такая серьезная, какой хочешь казаться. Ума не приложу, зачем пытаешься.

– Потому что я слежу за имиджем, – Лилит с улыбкой скрестила руки на груди. – К тому же ты дурно на меня влияешь своей взбалмошностью.

Варац громко фыркнул.

– Скажи еще, что тебе не нравится, – он ловко спрыгнул с борта. – Пошли пройдемся.

Лилит коротко постучала в дверь капитанской каюты, сжимая в руках измятый ворох желтоватых бумаг.

– Входите, – послышался приглушенный голос Корра.

Лилит приоткрыла дверь, оставшись стоять на пороге.

– Давайте пройдемся, ансан, – она взмахнула в воздухе бумагами. – Сдается мне, вы найдете это интересным. К тому же погода просто прекрасная.

Корр недоверчиво вскинул бровь, но спорить не стал. Он поднялся из-за стола, и отправился за Лилит на верхнюю палубу. Дул ветер, была небольшая качка. Небо было пасмурным.

Они дошли до пустующего капитанского мостика, и Лилит протянула бумаги Корру.

– Ваши накладные. Те, которые липовые.

Корр торопливо перелистнул бумаги, бегая по ним глазами, мрачнея все сильнее с каждым ударом сердца.

– Откуда? – спросил он, поднимая на Лилит взгляд из-под нахмуренных бровей.

– А вы не догадываетесь? – Лилит оперлась спиной о перила. – На гамаке Касра, под шкурой.

Корр перевел взгляд на помощника капитана, который громко руководил матросами, корректирующими паруса под переменившийся ветер.

– Все еще ничего не значит, анса, – Корр вернул ей бумаги. – Их могли подбросить.

– И мне нужно меньше колокола, чтобы доказать или опровергнуть это предположение, – Лилит погладила перила живой ладонью. – Если вам, конечно, нужны ответы. В противном случае я не совсем понимаю, зачем вы меня наняли, ансан.

Корр окинул ее задумчивым взглядом.

– Действительно, зачем? Будь вы хоть сколько-нибудь компетентны, вам бы пришло на ум, что саботер мог сохранить бумаги только с одной целью – подставить кого-то, – сказал он жестким тоном.

– Или по неопытности и неосторожности, – пожала плечами Лилит. – Гадать можно бесконечно, ансан. Даже очень умные люди иной раз совершают глупейшие ошибки. И скажу вам из опыта: очень часто самый очевидный ответ в итоге и оказывается верным.

– Ваши спекуляции меня мало интересуют, – Корр оправил камзол коротким и сухим движением. – Я вижу, что ошибся на ваш счет. Вы освобождены от контракта, и по прибытии в Синепалк я выставлю вам счет за каюту и еду.

– Как будет угодно, ансан, – Лилит склонила голову, а потом посмотрела на небо. – Шторм будет, похоже. Я крайне плохо переношу качку.

– С вашего позволения, я вернусь к работе, – Корр коротко кивнул ей, и откланялся. Лилит проводила его насмешливым взглядом с хитрой полуулыбкой на лице.

– Даже очень, очень умные люди, – сказала она вполголоса, и уселась на борт.

Примерно через мину на палубе показался Варац. Он отыскал Лилит взглядом, и направился к ней.

– Когда у тебя день рождения, кирья? – он с улыбкой подбросил в руке новенький ключ.

– На Миттвинтур, – Лилит протянула руку.

– Самая длинная ночь в году, – задумчиво сказал он, придирчиво оглядывая свою поделку. – Один из четырех сезонных языческих праздников. Ты нарочно такое клише, или тебе действительно так повезло?

Варац неаккуратно перебросил ей ключ, и Лилит едва успела поймать его до того, как он вылетел за борт. Она зашипела на рассмеявшегося чародея.

– В гроб меня вгонишь, – проворчала она, разглядывая ключ. – Проверил хоть?

– Не успел, – пожал плечами Варац. – Восковой слепок – дело небыстрое. Придется тебе мне довериться, кирья, – он откинул подол накидки взмахом руки, подпрыгнул, и уселся рядом. – Что Корр? Занудствует?

– Уволил меня, – Лилит ковырнула коронку ключа ногтем, и убрала его во внутренний карман жилета.

– Какой кошмар, – сокрушился чародей. – Какое пятно на репутации!

– Никакое, – ответила Лилит, и протянула руку за крученкой. – Заказ был горелым изначально. Я подозревала, но теперь совершенно уверена.

Варац извлек портсигар и щелкнул им.

– Он не попросил список, но это бог с ним. Можно списать на спешку, – Лилит взяла крученку в зубы, и подкурила. – Но ты правда считаешь, что глава Сульянской Купеческой Гильдии, представительства лучших из лучших, самых отпетых жлобов и счетоводов на всем белом свете, даже не подумал спросить, сколько я возьму за заказ?

Варац охнул. Лилит взяла паузу на затяжку.

– Я умная девочка, уважаемый чародей, – она выдохнула дым. – И не стала называть цену сама. А он про нее даже не вспомнил. Потому что знал, что платить ему не придется.

– Как любопытно, – Варац оживленно поерзал на месте. – И что ты думаешь?

– Ничего хорошего, если коротко, – пожала плечом Лилит. – Так или иначе, если мы хотим что-то понять, мне нужны его бумаги.

– Идет, кирья, – чародей с предвкушением потер ладони. – Чую катастрофу!

– А это у меня уже давно, – махнула рукой Лилит. – Я смирилась.

Они немного посидели на палубе, слушая команду, которая затянула сульянскую моряцкую песню. Варац вольно перевел Лилит ее текст, попутно рассказав о сульянской богине Хафиф, чей лик был солнцем, затылок – луной, а вся земля – ее оторванным от головы телом. Насмешливо поспекулировав о том, какой именно частью этого тела является покрытый песками Сульян, они отправились в каюту дорабатывать предложенный Варацем план, и обсуждали его до самого вечера.

Следующие несколько дней качка только усиливалась. С началом полнолуния Лилит выползла наружу еще до рассвета, добралась до борта, и тут же перегнулась через него, тошня вперемешку с грубым кашлем. Издав усталый стон, она утерла рот и уселась на палубу, опершись о борт спиной.

Парус громко хлопал на ветру, со скрипом качались фонари, команда перекрикивалась и сновала по палубе, поддерживая курс. Лилит медленно моргнула отяжелевшими веками, и закрыла глаза. Ей требовалось просидеть на общем виду хотя бы пару мин, прежде чем она сможет спуститься в каюту. Она не надеялась, что к ней кто-то подойдет, но, видимо, она выглядела совсем плохо. Лилит открыла глаза, привлеченная звуком приближающихся шагов, и подняла их на Касра.

– Морская болезнь? – сочувственно спросил помощник капитана. – Давайте провожу вас до каюты, анса.

– Буду крайне признательна, – Лилит поднялась на ватные ноги, после чего снова перегнулась через борт. Каср придержал ее за плечо.

– Я попрошу повара заварить вам имбирь, – Каср перекинул ее руку через свое плечо, давая ей опору.

Лилит покивала. Они медленно дошли до лестницы, спустились вниз и остановились у двери ее каюты. Поблагодарив Касра заплетающимся языком, Лилит сообщила, что попытается отоспаться.

Она выпила некрепкий чай, и ее стошнило еще раз, пока на палубе громко не прозвонил двойной колокол, означавший, что Варац начал свое небольшое шоу. Лилит медленно поднялась с койки.

Она дождалась, пока многочисленные шаги на лестницах стихнут, и неспешно двинулась к каюте Корра. Для верности она постучала, выждала с десяток ударов сердца, и лишь после этого вставила ключ в замок.

Копия была неидеальной; видимо, топленый свечной воск был не лучшим материалом для слепка с замка. Ключ сделал пол-оборота, после чего его намертво заело. Лилит нажала на дверь плечом, слегка подергивая ключ настойчивыми, мелкими движениями. Где-то через пол-мины замок наконец щелкнул, и поддался. Лилит с трудом вытащила ключ из скважины, и уже приготовилась зайти в каюту, когда из другой части второй палубы до нее донесся тонкий детский визг.

Лилит замешкалась на несколько ударов сердца. Она поморщилась, как от зубной боли, захлопнула перед собой дверь каюты и закрыла ее на ключ. Затем побежала на голос, который звучал откуда-то из кухни.

Лилит влетела в арку, и увидела Сакусэ, которая испуганно жалась к печи, и матроса, который что-то говорил ей, осторожно сокращая расстояние.

– Да вашу ж мать! – не выдержала Лилит. Матрос, чьи глаза были полны вопросительного изумления, повернулся на нее.

– Лилит! – пискнула перепуганная Сакусэ.

– Лилит, Лилит, – передразнила она, и ужом скользнула в сознание матроса. Пользуясь его ошеломлением, она аккуратно обогнула все защитные барьеры, и решительно ухватилась за воспоминание о том, как он обнаружил на корабле маленькую черноволосую девочку. Стереть его целиком Лилит было бы не под силу, но ей удалось немного размазать его, сделать мутным, странным, похожим на сон. Проделав эту несложную манипуляцию, она сделала пару шагов к матросу, развернула его к себе и вырубила одним ударом металлического кулака по виску, надеясь, что удар окончательно отшибет ему память. Убедившись, что матрос без сознания, но все еще дышит, Лилит подняла глаза на девочку.

– Что “Лилит”? – раздраженно спросила она. – Где Минг, твою мать? Почему ты без иллюзии по кораблю ходишь?

Сакусэ виновато изогнула брови, и скрутила в руках подол платья.

– Там Минг, она, ей… – залепетала девочка. – Я тебя искала!

– Вашу ж мать, – вздохнула Лилит, поднимаясь на ноги. – Чего встала? Веди!

Сакусэ пошла следом за Лилит, держась за ее спиной.

– Там где ящерки, – шепнула она, когда они вышли в коридор.

Лилит быстро провела девочку мимо капитанской каюты и до люка, который вел на среднюю палубу, в помещение с гидрами. Нырнув в темноту трюма, она подхватила Сакусэ и помогла ей спуститься вниз. Гидры все так же мирно спали, лишь ворочаясь и недовольно ворча во сне. Двигаясь наощупь, Сакусэ отвела Лилит за ряд клеток, где та смутно различила белесый силуэт Минг.

– Живая, лисица? – Лилит присела на колени рядом с ней.

– Пока да, – кашлянула кицунэ.

– Идти сможешь?

Минг попыталась подняться на дрожащие лапы, но почти сразу рухнула обратно на пол. С верхней палубы донесся смех, одобрительные выкрики и апплодисменты. Судя по всему, выступление Вараца подходило к концу. Лилит мягко обняла обмякшее тело кицунэ, и осторожно подняла ее на руки.

– Это унизительно, – промямлила Минг, свешивая голову вниз.

– Потом пожалуешься, – Лилит быстро прошла обратно к люку и шикнула на Сакусэ, чтобы та не отставала.

Им удалось добраться до каюты, больше никого не повстречав. И как раз вовремя; едва Лилит положила Минг на койку, как в дверях появился Варац, от неожиданности замеревший на пороге. Лилит бесцеремонно схватила его за накидку, и втащила внутрь.

– Как интересно! – оживился чародей. – Начинаю верить твоему утверждению, что ничто никогда не идет по плану.

Он уселся на койку, с любопытством глядя на то, как Лилит осматривает Минг. Кицунэ вывалила язык, и дышала часто и поверхностно. Лилит мягко прощупала ее живот, ища уплотнения, и Минг тут же стошнило на подушку.

– Морская болезнь, – выдохнула Лилит с долей облегчения в голосе, и потянулась к чайнику. – Твою ж мать.

Она дала кицунэ немного воды из глиняной кружки, и вытерла желчь с подушки куском тряпки. Лилит аккуратно подвинула кицунэ, уселась рядом, и провела по лицу руками.

– Успела? – поинтересовался Варац. Лилит отрицательно качнула головой.

– Увы. Буду думать дальше.

Задумчиво постучав металлическими пальцами о костяшки, она поднялась на ноги.